Не однажды, не сейчас, не тогда… Никогда. Хрупкая фигурка рыжеволосой девушки на самом краю безмолвной бездны. Здесь нет пути. И идти некуда, кроме как во тьму. Упорно, сама того не понимая, Лиза запутывала собственную судьбу, зная, что некоторые узлы ей не распутать – их можно только разрубить – коротко и жестоко. Жизнь вовлекала ее в яркий танец, но пол был скользким, очень скользким… Конечно, она нашла королевского советника и даже на всякий случай узнала его имя, но тут же забыла о нем. Конечно, она удостоверилась в том, что Табити помнит о ней и даже представила ей Мотылёк. Конечно, она с восторгом и замиранием вновь начала новую игру, все чаще и чаще оставляя дочку на Джека, а потом и вовсе перестала сообщать ему о том, что ей нужно отлучиться – у Джека и так было полно работы, он часто пропадал сутками, а по ночам малышка спит - зачем лишний раз вызывать ненужное подозрение?
Правда, ей иногда становилось не по себе, когда Джек, зная о том, что ей нужно отлучиться (конечно, если это происходило днем), просил посидеть с малышкой Бонни или Тэсси. Если Бонни не вызывала у Лизы подозрений, то Тэсси ее бесила. Лиза прекрасно знала о том, как именно маленькая блондинка относится к ее мужу, и порой скрыть ревность для нее было сложно. Иногда она себя и не утруждала, хотя скандалы не доставляли ей удовольствия. Время от времени Лиза начинала убеждать себя в том, что ошиблась, и что семейная жизнь – не для нее. Потом снова себя успокаивала. И все это продолжалось бесконечно. Пока…
Пока однажды, вернувшись ночью, она не встретилась с холодным взглядом синих глаз Джека. Он молча впустил ее в дом и молча проводил в спальню. Лиза не могла оправдаться тем, что просто вышла подышать воздухом – ее тонкую фигурку охватывала ткань бордового платья – словно лепестки увядшей розы. Словно саван, сотканный из чьих-то разбитых судеб. С замиранием сердца Лиза остановилась посреди спальни, потом невинно спросила:
- Мотылёк спит?
- Она у Бонни, - коротко пояснил Джек. – Когда я пришел, она плакала.
- Дети часто плачут по ночам, - холодно ответила Лиза. – Разве ты сегодня не дежуришь?
- Сегодня – нет, - голос Джека стал ледяным, ведьма невольно зябко поежилась. – Думаю, мне не нужно тебя спрашивать, где ты была?
- Не нужно, - гордо ответила Лиза, понимая, что препираться нет смысла.
- Ясно, - коротко кивнул Джек и быстрым шагом вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь. Дом погрузился в тишину.
Через пару минут Лизе стало страшно. Джек не вернулся. Не пришел и не стал просить прощения (хотя, если подумать, за что он должен был его просить?). Медленно, стараясь держать себя в руках, Лиза переоделась в домашнее. Задумчиво посмотрела на себя в зеркало. Если подумать, а так уж ли ей нужен этот Джек?.. Но тут же сердце яростно кольнуло: нужен! Он не имеет права просто так уходить! Не имеет права бросать ее! Да, она оступилась. Да, ошиблась. И что? С кем не бывает? Он так легко ушел! Предал ее, бросил одну…
Ведьма до крови прикусила губу. Куда он мог пойти? И тут же сердце наполнилось ядовитой ревностью. Перед глазами четко встало личико глупой блондинки Тэсси. Эта свое не упустит. Но неужели он так легко на это купится? Лиза яростно заходила по комнате, как мечется раненная тигрица. Черт! Как она могла стать такой неосторожной и такой беспечной? Как она могла допустить, чтобы Джек ушел? Чтобы он узнал? Неужели она настолько потеряла бдительность? Ненависть, ревность, боль, досада терзали ее душу. Почему? Почему именно сегодня, когда все так хорошо складывалось?
Ну, конечно… Сейчас он пойдет к Тэсси, и та его утешит… Лиза решительно направилась к двери. Пусть уходит, но он эту ночь запомнит надолго вместе со своей этой дурочкой!
Лиза шла решительно по ночному городку, но предательские слезы катились по щекам. Хотя она была права – и, да, она имеет полное право закатить скандал! Холодные звезды взирали на нее с равнодушием, на улицах было тихо – город спал. Слышно было, как катит свои воды река. В окне крохотной квартирки Тэсси горел свет. Лиза воинственно вскинула голову. Значит, она была права! Куда еще мог пойти этот предатель?
Подойдя к двери, она с силой вдавила звонок – пальцу стало больно. Тэсси, одетая в простенькую, кофейного цвета короткую пижамку, открыла практически сразу, с изумлением окинула Лизу недоуменным взглядом:
- Что это ты по ночам бродишь? Ну, заходи.
Лиза опешила. Злость испарилась сама собой. Осторожно зашла, огляделась:
- А что… Джек не у тебя?
- А должен быть? – удивилась Тэсси и зевнула. – Проходи. Кофе будешь?
Лиза молча села. Медленно огляделась. Квартирка у Тэсси и в самом деле была крохотная – одна маленькая комнатка, розовая, в рюшах и бабочках, с кучей ненужных безделушек, да необходимое для жизни…
- Не спится мне сегодня, - пожаловалась блондинка и подала Лизе кофе. – Ты пей, подруга, он с коньяком. Ну, рассказывай. Вы что, поссорились?
- Я думала… Я думала, он… - по щекам Лизы покатились слезы и она нервно глотнула кофе. Тот больно обжег язык.
- Ну, да! Поссорились, он ушел, и ты решила, что ко мне? – Тэсси усмехнулась. – Ну, если бы он пришел, можешь мне поверить – я бы не выгнала… Но – как видишь, коротаю ночи одна. Пей, пей. Ну, ты, подруга, и дура, скажу я тебе…
Лиза едва не поперхнулась кофе. Ну и ситуация! Она сидит в квартире у девчонки, которую сама считает редкостной глупышкой, у своей неудачливой соперницы, и слышит от нее, что она – дура!
- Ты не переживай, я прекрасно понимаю, что опыта общения с мужчинами у тебя никакого… - ядовито усмехнулась Тэсси.
- У меня мужчин было больше, чем ты вообще можешь себе представить! – зло отозвалась ведьма.
В голубых глазах ее собеседницы появились веселые искорки, по губам пробежала кривая полуусмешка:
- Говорят, ты – ведьма. А дура. Я ведь не том говорю, что у тебя мужчин было много, а о том, что ты любить не умеешь. И себя любить не даешь. Обожать, восхищаться, превозносить до небес – даешь, а любить… - Тэсси грустно улыбнулась и плеснула в пустую чашку уже чистого коньяка. – Ты не человек, Лиза. Ты – редкое, дорогое украшение, которое можно носить по праздникам, а потом прятать куда-нибудь далеко в шкаф…
В шкаф… Лиза невольно вернулась мыслями к своему бордовому платью. Она, кажется, начала понимать, что именно хотела сказать эта наивная блондинка. Ведь Лиза сама – как это платье. Она не живет, а существует для каких-то отдельных случаев. Особых случаев. А жизнь… Жизнь идет мимо. И, возможно… Возможно, Джек просто хочет прожить эту жизнь вместе с ней, а она прячется в шкаф, чтобы показывать себя-настоящую кому угодно, но только не ему. От этого становилось горько. Она невольно вспомнила золотые глаза дракона – того единственного дракона, которого не интересовали ее способности. Его интересовала она. И Джек… Он смотрел на нее так же, как Ильк. Его взгляд вовсе не был похож на взгляды всех тех, кто видел роскошное бордовое платье, и не видел ее саму. Наряд богини, а под ним… Под ним – пустота. Лиза нервно вырвала бутыль коньяка из рук Тэсси и плеснула себе. Коньяк был горьким, он обжег горло и душу. Если душа плачет – значит, там, под бордовым покровом кровавых роз – что-то есть. Что-то живое…
- И где же может быть Джек? – задумчиво произнесла Тэсси. – На твоем месте я бы пошла к реке.
- К реке? – изумилась Лиза.
- Да. Когда ему плохо, он любит бродить один там, где нет людей. А ты даже этого о нем не знаешь? – Тэсси горько усмехнулась, - Чем же ты занималась все время, пока вы были вместе?
Чем?... Лиза задумалась. Все это время она мечтала о другой жизни. Искала то, что было близко только ей. То, чем она хотела жить… Нет, не так. То, чем она умела жить.
- К реке, значит? – задумчиво пробормотала она, допила коньяк прямо из горла и неторопливо вышла из квартиры. Тэсси не стала ее останавливать. Зачем?..
Тихая прохладная ночь обняла Лизу темными колючими клыльями, загнав ощущение одиночества еще глубже – в самое сердце. Боль становилась невыносимой. Отчего так? – внезапно подумала ведьма. – Отчего? Ведь ничего не случилось. Я просто была неосторожной, но ночь пройдет… И все наладится. Но тут же она отгоняла эту мысль, понимая, что ничего уже не наладится само собой. Не может наладится. Потому что рушить всегда проще, чем строить.
Река шумела совсем близко, и Лиза стала осторожно спускаться вниз по узкой, едва заметной тропинке. Несколько раз она спотыкалась, упала, разбив себе коленку и выпачкав платье, но все равно продолжала идти дальше, сама не понимая, зачем ей это нужно. Ей казалось – стоит ей только найти Джека – и все решится. Она сможет все объяснить. Но… Есть ли здесь что еще объяснять? Глаза чесались от слез, в темноте трудно было ориентироваться. Наконец Лиза разглядела на берегу старую беседку и почувствовала запах сигаретного дыма. Зараза! – невольно подумала она. – Он же бросил! И уже решительней пошла вперед. Впрочем, чем ближе она подходила, тем менее уверенной становилась. Некоторое время она просто стояла в молчании, и Джек тоже молчал, не глядя на нее. Светлячки кружили над самой водой, а звезды смотрелись в свои отражения.
- Привет, - наконец прошептала Лиза.
- Привет, - Джек улыбнулся. – Садись.
Лиза осторожно присела рядом. Молчание было невыносимо.
- Ты… не замерз здесь?
- Нет. Здесь теплее, чем дома.
Лиза виновато опустила взгляд. Жалобно всхлипнула.
- Прости, - вдруг сказал Джек. – Какой же я гад, если заставил тебя плакать…
- Ничего, - Лиза тряхнула головой. – Пойдем домой?
Эта фраза прозвучала как-то жалко, и ведьме невольно стало не по себе.
- Правда, у нас красивая дочка? – вдруг улыбнулся Джек.
- Да, - устало кивнула Лиза.
- Она рыжая, как и ты. Златовласка. Вырастет – от парней отбоя не будет…
- Наверное, - Лиза попыталась улыбнуться, но не получилось.
- Помнишь нашу свадьбу?
- Конечно… А что?
- Ты была как эльфийская принцесса. В таком красивом платье. Оно тебе так шло… - Джек мрачно усмехнулся. – Гораздо больше, чем это бордовое.
Лиза молчала. Джек вдруг взял ее за руку:
- Лисенок… Я тут подумал… Ты… ты вовсе не должна жить так, как хочется мне.
Лиза удивленно посмотрела на него.
- Я не хочу, чтобы тебе было больно или плохо, - продолжил Джек, и Лизе стало невольно не по себе. – Мотылек уже немного подросла… Конечно, я понимаю, что без мамы ей будет трудно, но… Не волнуйся – мы справимся.
- Ты о чем? – холодея, еле выговорила Лиза. – Ты что… Хочешь меня бросить?
- Нет. Я хочу тебя отпустить. Я же вижу, что ты стараешься, но тебе здесь трудно. Тебе нужна другая жизнь. Я не хочу лишать тебя того, что тебе дорого.
Лиза с силой сжала его руку. Этого она никак не ожидала.
- Нет.
- Лисенок… То бордовое платье… Это ведь не в первый раз, да? Я ведь не смогу вечно прикрывать тебя.
Лиза сжала его руку до боли:
- Нет! Я не надену больше это платье, клянусь. Этого не будет.
Джек грустно покачал головой:
- Но ведь это неправда… Я же вижу, что с тобой происходит. Я люблю тебя, и чувствую, когда тебе больно – мне тоже больно от этого.
Лиза заплакала и бросилась к нему на шею:
- Нет, нет, нет… Не надо так… Давай попробуем еще, пожалуйста!
Она уже не помнила, как оказалась дома – перед глазами все кружились звезды и светлячки – и не помнила, что было потом. Но утро пришло, и Лиза сама пошла к Бонни, чтобы забрать дочку. И снова пришла та самая жизнь, от которой она так упорно убегала, и к которой сама же вернулась. Что делать дальше, Лиза не знала. И каждый вечер встречала Джека дома, улыбаясь и стараясь искренне радоваться. Но она и сама чувствовала, что так, как раньше, уже никогда не будет. А в глазах Джека появилось что-то новое, то, чего она раньше не знала – они стали ярче и холоднее.