Тридцать лет, я отмечал в Алма-Ате.
Был тогда с отчетом в очередной 7 или 8 командировке на заводе «Казгеофизприбор», на новой сейсмостанции которого мы проводили производственные испытания. Мои командировки в столицу Казахстана начались с 87 года, когда по заданию Ленинградского ВИТРа (Всесоюзного института техники разведки), «Казгеофизприбор» разработал пьезостанцию нового поколения «Аметист» и привез макет в нашу экспедицию на полевые испытания.
За два месяца совместной работы сложились приятельские отношения и с Заказчиками и с Разработчиками. Впоследствии Заказчик, (Нейштадт Н.М. один из отечественных разработчиков пьезоэлектрического метода), мотивируя тем, что в Свердловском горном нет специалистов по пьезо методу, предложил мне свое руководство и защиту диплома в ВИТРе, чем позже я воспользовался. С Разработчиками, моими ровесниками, тесное деловое общение переросло в многолетнюю дружбу. По окончании полевых испытаний, макет станции в качестве компенсации был оставлен нам, с условием, регулярно отправлять отчет о работе и раз в год привозить станцию на профилактику, с целью устранения конструкторских огрехов и пожеланий производственников.
Это была одна из таких командировок. Утром, выйдя из своей двушки в общежитии завода (общежитие гостиничного типа, двух комнатные номера, с сан узлом и кухней, комнаты 2,4 местные.) в вестибюле столкнулся с приятелем Мишей Гандельсманом, ведущим геофизиком Бюро разработки станции «Аметист». – Привет, я тебя уже заждался. – Привет, с чего бы вдруг? – Тут, понимаешь, такая тема. Я сейчас должен ехать в Талгар, на полевую базу, а тут курсы повышения квалификации по работе с «Аметистом», кроме вас с женой лучше ни кто не расскажет, больше ж ни кто на ней еще не работал. Кстати, Фрол на тебя направление по фототелеграфу прислал. Короче, ты за меня практику проведешь, а я заеду на телеграф. Паспорт давай. – Миша, тебя по голове, случаем не ударили, какую практику? Ты что, с дуба рухнул. – Да, не паникуй ты раньше времени, все свои, то есть ваши «Самоцветовские», восемь человек со всей необъятной съехались, все пьезоэлектрики, поймете друг друга. Ладно, машина уже подошла. И уже на ходу, - Там, аспирантка от Нейштадта, второй день про тебя спрашивает. Подарок привезла.
Ребята были все свои, так или иначе, все, что касается работы, друг про друга хорошо знали. Аспирантка Юля привезла письмо и реферат Нейштадта, он выходил на защиту докторской и предлагал в качестве дипломной мне написать главу по ведению полевых работ, а Юле по первичной обработке полевых результатов. Так мы оказались на две недели в одной связке. Пообщавшись взаимовыгодно пару часов на производственные темы, мы с Юлей отвалили на завод, остальные дружно отправились в ближайший пивной бар. Благо с пивом в городе было все в порядке и последующие три дня шли по такому же сценарию.
В воскресенье был мой день рождения. С утра с Юлей и Сашей, (земляк и сосед по комнате приехал на курсы из Якутска) отправились на «Медео», накатались на коньках на знаменитом льду. Посидели в баре под пару бутылок розового казахского шампанского. В общежитие добрались в 5 часу. Только собрался в душ, в комнату заглянул Максут, два дня как поселились в соседней комнате ребята из Узбекистана, привезли на завод приборы в ремонт. – А, появились, давай одевайся и проходи на кухню, праздновать будем. Ну что ж, достал из дипломата пару бутылок коньяка и пошел.
- Ты, что этим отмечать собрался? Кто ж в день геолога коньяк пьет, что ли не геолог? Водку или спирт это я понимаю, а это для юбилеев. – Ну, тогда начнем с юбилея, У меня сегодня день рождения. – Врешь, покажи паспорт. Сходил за паспортом. – Это меняет дело, давай пока хозяйничай здесь, а я сейчас закрою машину и фрукты захвачу, да и наши что-то задерживаются. Через пятнадцать минут на кухне было не протолкнуться, Максут успел пригласить Юлю и двух ее соседок, пришли трое наших, и Коля - напарник Макса, не было только водителя Лени. – Не будем смешивать два события в одно, с Днем рождения! Леня появился через полчаса. – Взял, - едва он вошел в квартиру спросил
Макс. – Конечно, - Валера, кажется, когда я зашел к тебе, ты собирался принять душ? Ну, в таком случае наш скромный подарок придется тебе по душе, Максут вручал мне билет в знаменитые алма-атинские бани «Арасан». – С кем пойти разберешься сам, Леня сейчас отвезет, в вашем распоряжении полтора часа, в двадцать тридцать заберет.
« Арасан», это банный комплекс, с тремя общими банями Русская, Финская и Турецкая, два бассейна 5х10м., летний сад и отдельные номера. Ребята оплатили двухместный номер с комплектом услуг. После бани и массажа, где кажется, мне повыворачивали все суставы, расплющили в блин, а потом снова сформовали и собрали, легкость, взмахни руками и полетишь. Действительно день рождения.
Машина пришло точно в 21:30, а в 22:00 водкой под шашлыки мы отмечали наш профессиональный праздник, первое воскресенье апреля «День геолога»
Тридцать первый свой год я встретил на Приполярном Урале, г.Ярута, массив Мань-Хамбо.
Мы проводили пьезоэлектрический метод в подземном варианте, на кварцевые гнезда.
Лагерь находился в седловине на 980 метрах между двух вершин Яруты. Сами вершины, издали похожие на величественные египетские пирамиды высотой под 100- 150м, сложены курумником (обломками камня, результат разрушения горных пород, размерами от полуметра до небольшого грузового автомобиля) на котором кроме мха ничего не растет. Ниже курумника, метрами пятьюдесятью, тундра, по мере спуска переходящая в лесотундру, еще ниже метрах на 600-700 тайга, так же плавно переходящая из лиственного леса в дебри хвойного леса.
К первому апреля, основной объем работ был выполнен и по случаю профессионального праздника «Дня геолога», который, кстати, совпал с «днем дурака», что вообще-то закономерно, не зря же у нас шутят: « Было у матери три сына, двое умных, а третий геолог» решили устроить выходной. Настреляли десяток куропаток, фляга браги на сухофруктах, поставлена заранее, и сейчас готова к употреблению, свеже испеченный хлеб, килограммовый копченый хариус, литровая фляжка спирта, банка огурцов еще с домашних запасов, нормальный полевой стол, за который вечером мы и уселись. Мы, это начальник отряда Андрей Ситников, взрывник Саня Байда, рабочий Валера Малухин, здоровый как медведь, из шурфа с семи метров лопатой грунт наверх выбрасывал, и я, геофизик отряда.
- Ну что, за тех, кто в поле, - разлив в кружки спирт, провозгласил первый тост Андрей. Выпили за дежурный тост. – Может по компотику, а что за отсутствием вина, под дичь нормально пойдет, - предложил Саня. Захрустели куропатками, Андрей хорошо постарался, запек их в кляре, чтобы сочнее были, ощипывать ни кто не хотел, и пух попросту сняли вместе со шкуркой. После второй кружки, завязался, обычны треп о работе, рыбалке, камнях …, Валеру, специально для Андрея Байда уговорил рассказать, за что его вытурили из психушки.
- Вышел на дежурство, в ночную смену, иду после отбоя с обходом, на втором этаже стоит напротив стены мужик и тупо на нее смотрит. Подхожу, отбой был, иди спать. Головой кивает, да, да сейчас. Через полчаса иду с повтором, на том же самом месте стоит, чертила.. Ну, я его спеленал. Утром вызывает главврач. Малухин, ты зачем художника упаковал, он подрядчик, ремонт должен делать, стоял над дизайном думал. Пришлось уволиться, от греха подальше.
Постепенно разговор стал затухать. - Может, пошумим, а то того и гляди заснем, предложил Байда. – Можно, отозвался Андрей, - не везти же боекомплект домой. Вышли на улицу, - О, смотри как вызвездило, - Да, у нас такое небо не увидишь. – Ну что, огонь! Устроили небольшой фейерверк, расстреляв десятка два сигнальных ракет. Покурили, вернулись в домик. – Ну, продолжим за день геолога отмечать.
Веселья не получалось. - Сейчас бы в баньку, подал голос Валера, – третья неделя, как из Приполярного уехали. – Да неплохо бы. – Ты еще не родился? – спросил Байда. – Да, вроде, первое еще. – Есть идея, пошли к мансюкам. Оленеводы от рождения, манси гоняют стада круговыми маршрутами, прокладывая их так, что бы к весне, сезону ветров,
стадо пришло на невыбитое еще место, к тому же, защищенное тот ветра. Наш нижний, базовый лагерь, находился у истоков Щугора, рядом с мансийской тропой, в нем они и встали, чум, чумом, а пара щитовых домиков ни когда не помешает. – А что, сейчас канистру браги нацедим, и пошли, напрямую километра три с половиной, наст как асфальт, без лыж пройдем, - Ага, а по лесу? - Да от кромки леса, через распадок метров триста протопчем, а на том склоне у мансюков лыжня по старой тропе до лагеря пробита. Нормального мяса поедим. Куропатки, как семечки, возни много, а толку мало. Завтра баньку затопим. Все равно делать больше нечего. – А как же вторая часть нашей программы. – Да ладно, когда ты еще в чуме день рождения встретишь. – Я пас. - пошел на попятную Малухин . – Ну и сиди здесь. Ну что, идем? – Без двадцати двенадцать, посмотрел на часы Андрей. – Ты во сколько родился? – Мать говорила, во втором часу. - Ну вот, за два часа всяко дойдем, не унимался Байда. Авантюристов, от рождения, уговаривать нас долго не пришлось, наполнить флягу, и одеться времени много не требуется. – Мужики, ветерок поднялся, - с северо-запада, вдоль склона ощутимо потягивало. – Ерунда, не в морду же, почти попутный, быстрей дойдем. До кромки леса спустились минут за десять. Только подошли к лесу и сразу дружно ухнули в снег. Обходя многочисленные завалы, по пояс зарывшись, пробивались к лыжне минут сорок. – Ну вот, по лыжне налево и через полтора километра будем на месте, - Слушай, Саня, ветер подлянку все же нам устроил, похоже влево круто свалили, - Да не, баня метрах в пятидесяти, вы костерок пока соорудите, а я до нее прогуляюсь. Откинувшись на спину, всматривался в звездное небо, рядом стоя укутанный снегом кедр, будь то и не задувала по тундре бешеная поземка. – Андрей, ты давно видел возле бани кедр? – Ты что, бражки перепил? Последний, при постройке бани, три года назад спилили. Подошел Байда, - Лыжня ни фига не держит, отошла в оттепель, как думаешь, далеко до лагеря, Да километра три, не меньше, градусов на сорок нас удуло, - Может, до дома,- предложил Андрей. – Сдурел, обратно ветер в харю дуть будет, пошлепали к мансюкам , а то на день рождения не успеем, - Я выбрался на лыжню и проваливаясь через каждые два три шага двинул направо. Километра через полтора дошли до старого вывернутого кедра. Под корнями образовалось хорошее естественное укрытие. – Перекур, - Соорудили костер, запасливый начальник, кроме фляги, налил еще и полуторалитровый бидончик, подогрели, Андрей посмотрел на часы, - третий час, с Днем рождения!
В лагерь мы приползли в двенадцатом часу, валенки снимали, предварительно обколотив топором, снег в них утрамбовался так, что по-другому не получалось. Уже потом, босые и только в трико, лежа в чуме на оленьих шкурах, и попивая горячий душистый чай, Андрей сказал в полголоса, - Похоже, костлявая, следом за нами шла, да не догнала, ты, когда через горку тропил, мы уж с Байдой засыпать стали. – Андрюха, так я ведь тоже засыпал уже, после очередных десяти шагов, присел на снег и все, хорошо так, тепло, спать хочется, и только из под сознания, голос: «Не спать! Двигайся! Или это твой последний сон будет!» .
- С Днем рождения, Бродяги!