В 2171 году от сотворения мира в возрасте 63 лет Яаков вышел из Беэр-Шевы и направился в Харан к своему дядьке Лавану, спастись от гнева Эйсава, а попутно найти себе достойную жену, потому как женщины Кенаана никуда не годились. А в Харан прибыл в 2185 году в возрасте 77 лет, задержавшись, по преданию, в академии Шема и Эвера, в той самой академии, в которой три года обучался его отец Ицхак сразу после того как Авраам чуть было не принес его в жертву.
Рахель.
Подходя к Харану Яаков еще издали увидел тот самый колодец, где когда-то Элиезер повстречал Ривку. Устье колодца было прикрыто большим валуном, вокруг сидели пастухи и резвились стада овец.
– Шалом алейхем, братья мои! – поприветствовал, подходя Яаков собравшихся пастухов и поинтересовался: Откуда вы?
– Из Харана, – хором ответили пастухи.
– А знаете ли вы Лавана сына Нахора (1)? – спросил Яаков.
– Как не знать? Знаем, – ответили пастухи. – Да вон, кстати, и дочь его идет поить овец.
– А почему же вы сидите, не даете овцам пить?
– Ждем, когда сойдутся все стада и соберутся пастухи, тогда все вместе мы отодвинем камень и достанем воду, – сказали пастухи.
В этот момент подошла младшая дочь Лавана Рахель и крохотное стадо овец. Мы помним, что семья Бетуэля, отца Лавана и Ривки считалась довольно зажиточной в Харане. Так почему же Рахель пасла овец? Неужели у них не было наемного пастуха? Говорят, что в том году, когда пришел Яаков, случилась в тех местах эпидемия и почти все овцы у Лавана пали. Осталось всего несколько голов, и пастух был явно ни к чему. Вот с этими овцами и пришла Рахель к колодцу.
И вот Яаков, и откуда только силы взялись, поднатужился и сдвинул огромный камень в сторону. А открыв колодец, подошел к Рахели с братским поцелуем и слезы полились у него из глаз.
По поводу слез этих есть немало предположений. Это могли быть и слезы радости: наконец-то Яаков достиг цели своего путешествия, – вспомним, что прошло 14 лет, как он покинул отчий дом, – и встретил Рахель, которая ему очень и очень приглянулась. Это могли быть и слезы стыда: вот впервые приходит он в дом к своим родственникам, да еще с намерением жениться, а с пустыми руками. А могли быть и слезы горечи: открыта ему была трагическая судьба Рахели (2).
А Рахель, узнав кто такой Яаков, помчалась домой, рассказать какая у них приключилась радость. Лаван так же, как и много лет назад выходил навстречу Элиэзеру, вышел встретить своего богатого родственника. И был неприятно удивлен: ни верблюдов, груженных, ни чемоданов, ни мешка за спиной – совершенно ничего у Яакова не было. Он никак не мог поверить своим глазам и даже, обмениваясь встречными поцелуями, в каком-то исступлении обшарил Яакова, надеясь хоть под одеждой найти спрятанные подарки. Говорят, даже в рот ему заглянул: уж не прячет ли во рту Яаков редкие жемчужины. Но гол был ЯакОв как сокОл.
А раз такое дело, сказал Яаков, он не будет жить у Лавана в нахлебниках, и изъявил желание пасти его овец. Незаметно пролетел месяц. Как-то позвал Лаван Яакова и сказал:
– Не хочу, чтобы работал ты на меня даром. Скажи, какую награду ты хочешь и ты получишь ее.
– Отдай мне Рахель, младшую дочь твою, в жены, я буду служить тебе за нее семь лет, – ответил Яаков.
– Хорошо, – сказал хитрый дядюшка, – пусть будет по-твоему.
У Лавана были две дочери-близняшки – Лея и Рахель, которые родились в тот год, когда Яаков обманом завладел благословением, предназначенным Эйсаву. По семейной договоренности старшая – Лея – предназначалась Эйсаву, а младшая – Рахель – Яакову. Лея очень много слышала рассказов о злодействах Эйсава и очень его боялась и не хотела выходить за него замуж, а потому много плакала. И глаза ее от слез сильно ослабели. Рахель же была необыкновенно хороша: и видом и статью.
Яаков с первого взгляда – еще там, у колодца – влюбился в Рахель. Но он знал из рассказов его матери, что за фрукт его дядюшка, и чтобы избежать всяких недоразумений и подвохов с его стороны, специально подчеркнул, когда просил руки Рахели, что работать он будет именно за младшую дочь Лавана. Вдруг вздумается хитрецу поменять имена дочерей.
«И служил Яаков за Рахель семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее».
Когда же срок вышел, Яаков потребовал у Лавана Рахель. На свадьбу не поскупились: пришел весь город – еды и напитков хватило на всех. Привели невесту, покрытую вуалью. Лица ее Яаков видеть не мог (3). Но не будь он Яаковом, если бы не предусмотрел систему безопасности от возможных козней Лавана. Яаков заранее договорился с Рахелью об условных знаках, по которым он точно распознает, что перед ним именно Рахель. Пароли были произнесены, и успокоившийся Яаков отправился с молодой женой в опочивальню.
А на утро он обнаружил в постели своей Лею.
– Обманщица и дочь обманщика! – вскричал Яаков.
На что получил совершенно резонный ответ Леи:
– А ты думал, что бывают учителя без учеников? Когда твой слепой отец спрашивал тебя: ты ли это Эйсав, ты отвечал: да, это я.
Тогда Яаков помчался к Лавану.
– Что это сделал ты мне? – набросился он на хитрого дядюшку. – Ведь за Рахель служил я у тебя, зачем же обманул ты меня?
– Не делается так в нашем месте, чтобы выдать младшую прежде первородной, – сказал, как отрезал Лаван.
Употребив слово «первородная» вместо «старшая», Лаван явно намекнул Яакову, что он сам обманщик, выдававший себя за первородного сына перед своим отцом. А у нас, подчеркнул Лаван в упрек Яакову, так не бывает, чтобы младший выдавал себя за старшего, как у вас.
Как же так случилось? Почему не сработали условные сигналы? Да потому что Рахель открыла их Лее, пожалев ее (!!).
А Лее Господь дал то, что она так просила у Него, выплакав все глаза – не желала она быть женою злодея, но хотелось ей быть женой праведника.
А что же так негодует Яаков? Разве он забыл, что купил первородство у Эйсава? А первородная дочь Лавана предназначалась в жены первородному сыну Ицхака. Вот Яаков и получил Лею, как «первородный». Ну и, конечно же, на утро, обнаружив вместо Рахели подложенную ему хитрецом Лаваном Лею, Яаков мог аннулировать этот «брак». Так почему же он не сделал этого? Потому что его как холодный душ охладили слова Леи. В чем смысл приведенного выше диалога между ними? Лея ясно показала ему, что если он считает, будто его поступки в отношении брата Эйсава соответствовали воле Божией, то и ее обман есть воля на то Небес.
А у Лавана тоже был свой интерес. С тех пор как появился Яаков, дела у него резко пошли в гору, и благосостояние его росло как на дрожжах. Вот и задумал он еще на семь лет, за вторую свою дочь, оставить в работниках Яакова.
– Как свадебные торжества закончатся, можешь взять себе и Рахель, но за это будешь работать еще семь лет, – выставил Лаван свое условие.
Вот так Яаков вместо одной жены получил сразу две: одну он полюбил и страстно желал, а другую навязали ему хитростью. И вот ведь бывают капризы судьбы: Лею Яаков едва переносил, а она сразу же зачала, а к Рахели пылал страстью, но не рожала она ему.
Написано, что «узрел Господь, что Лея была нелюбима, и отверз утробу ее». Первенца своего Лея назвала Реувен, что означает «смотрите – сын». Его днем рождения считают 14 кислева (4) 2193 года от сотворения мира. Сказала Лея после рождения Реувена: «Господь призрел на мое бедствие и дал мне сына, ибо теперь будет любить меня муж мой». Но ничего подобного не случилось. Яаков продолжает ненавидеть ее и спать с ней.
И поэтому на свет появился Шимон. А Лея сказала: «Господь услышал, что я нелюбима, и дал мне и сего». Имя Шимон составлено из двух слов: "шама" – «слышать» и "они" – «страдание». Его днем рождения считают 21 тевета 2194 года.
Третьим был Леви. Он родился 16 нисана 2195 года. «Теперь мой муж соединится со мной в любви, ведь я родила ему трех сыновей», – сказала Лея. Имя Леви происходит от глагола "лава" – «присоединяться, прилепляться».
А потом был еще один сын, которого Лея назвала Иег;уда, сказав, что «теперь-то я восхвалю Господа». Имя Иег;уда означает «благодарение Богу». Он родился 16 сивана (5) 2196 года.
И вот как начала Лея рожать сыновей одного за другим, то сильно возревновала Рахель и запретила Яакову спать с Леей…
Как у любого зажиточного господина тех дней у Лавана, кроме жены, была еще наложница, которая родила ему еще двух дочерей: Бильгу и Зильпу. Во время свадебных торжеств Лаван подарил Бильгу Рахели, а Зильпу Лее, чтобы были они служанками у законных дочерей его.
Поскольку своих детей нет, Рахель решает воспользоваться древним обычаем, согласно которому их может родить ей по договоренности другая женщина, часто служанка или рабыня.
– Вот у меня служанка Бильга: войди к ней, пусть она родит на колени мои и будет у меня потомство благодаря ей, – обращается к Яакову, второй раз пожертвовав собой, Рахель.
Так и получилось, как хотела Рахель: 9 элула (6) 2196 года Бильга родила сына, которого Рахель назвала Даном, потому что, сказала она, «рассудил меня Всесильный, и услышал мой голос, и дал мне сына». Имя Дан происходит от корня или и означает «судить».
И еще одного сына родила Бильга. Это случилось 5 тишрея (7) 2197 года. Назвала его Рахель Нафтали (от "нифталь" – «бороться»), сказав: «Борьбою Элогим боролась я с сестрой моей и тоже смогла». Следствием этой борьбы в будущем стал раскол царства Соломона на два враждебных государства: Израиль и Иудею.
Лея видит, что Яаков больше не посещает ее шатер и решает, по примеру Рахели, дать Яакову служанку свою Зильпу. Зильпа тут же забеременела и в срок родила мальчика, которого Лея назвала Гад, потому что «пришло счастье». Гад значит «счастье». Случилось это 10 мархешвана 2198 года.
А 20 швата (8) 2199 года родила Зильпа второго сына, получившего имя Ашер, что значит «благо, блаженство, счастье», потому что сказала Лея «это мое счастье».
Четырехлетний сын Леи Реувен, прогуливаясь в поле после жатвы (9), нашел редкое растение – дудаим (10), которое в переводе названо мандрагоры. Считалось, что это растение помогает женщинам при бесплодии. Рахель приходит к Лее и просит отдать ей эти мандрагоры.
– Мало тебе забрать мужа моего (11), еще хочешь забрать и мандрагоры сына моего? – раздраженно отказывает ей Лея.
– За то пусть он ляжет у тебя эту ночь, – второй раз уступает Рахель Лее Яакова (12).
Когда Яаков вечером возвращается домой, на дороге его уже поджидает Лея.
– Сегодня спишь со мной, – заявляет она ему, – потому что наняла я тебя за мандрагоры.
Две сестры в припадке ревности никак не могут поделить мужика, мнением же Яакова никто не интересуется, его используют буквально втемную, просто как производителя. И что уж там был за договор, неизвестно. Одной ночью явно не ограничилось, так как родила Лея одного за другим двух сыновей и дочь.
Но дело сделано: ровно через девять месяцев на свет появляется пятый сын Леи и Яакова Иссахар, от слова "сах;р" – «нанимать, сторговаться» или «плата, награда». Это случилось 10 ава (13) 2198 года.
Через некоторое время Лея опять зачала и 7 тишрея 2200 года родила шестого сына и сказала:
– Отныне мой муж всегда будет жить со мной, ибо у меня столько детей, сколько у всех остальных его жен (14).
Поэтому назвала шестого сына Звулун, от "звул" – «жилище, обитель».
А потом еще родила дочь Дину.
И случилось чудо: то ли мандрагоры все-таки подействовали то ли, как написано, Бог, наконец-то, вспомнил о Рахели – но она зачала. И в положенный срок: через девять месяцев, – родила здорового мальчишку, которого с надеждой назвала Йосеф, потому что очень ей хотелось, чтобы был у нее еще сын. Имя Йосеф от "ясаф" – «прибавить, добавить».
Нужно заметить, что влияние этих мандрагор или дудаим оказалось поистине сверхъестественным. Рахель так жаждала их заполучить, что отказалась от Яакова, обнаружив языческие верования в могущество магического ритуала и недостаток веры в Бога. Первородство, которого в будущем был лишен Реувен, было передано как раз Йосефу, появившемуся на свет из-за этой истории с мандрагорами, найденными именно Реувеном. И получается так, что Реувен и найденные им мандрагоры, стали причиной рождения трех сыновей Яакова – Иссахара, Звулуна и Йосефа, и дочери Дины.
В связи с беременностью Рахели и рождением ею Йосефа существует очень красивое предание, зафиксированное в таргуме (15) Йонатана бен Узиэля. Написано: «посчитала Лея, что если родит сына, на долю Рахели останется меньше всех, меньше, чем у любой из служанок! – и тогда она поменялась с Рахелью плодами в утробах, и оказался Йосеф в утробе Рахели, а Дина – в утробе Леи».
Лея знала откуда-то, что у Яакова должно быть 12 сыновей. Половину из них она уже родила, по двое у служанок Бильги и Зильпы, если она родит еще одного сына, то для Рахели останется только один сын. И хотя сестры боролись друг с другом за влияние на Яакова и за его внимание, Лея все же решила за добро отплатить добром. Ведь именно Рахель когда-то спасла ее от позора и пожертвовала Яаковом и своей любовью.
Эффектно, но не получается. Дело в том, что Йосеф появился на свет на четырнадцатый год пребывания Яакова у Лавана, т.е. в 2199 году от сотворения мира. На рождение всех сыновей, включая Йосефа, Тора отвела только семь лет. Запишите по годам «дни рождения», которые я привожу, и вы поймете, что для подобной красивой истории просто нет места. Рахель забеременела Йосефом через два месяца после рождения Иссахара. А еще через два месяца Лея понесла Звулуна, который родился, как не трудно подсчитать, уже после Йосефа. А Дина могла родиться, когда Йосеф, скорее всего, начал уже ходить.
Когда родился Йосеф, Рахель облегченно сказала:
– Снял Господь позор мой.
Потому что добрые люди судачили вокруг: «Видно великая Рахель грешница, ибо не дает Бог ей детей».
Прошло еще шесть лет, а всего двадцать, как поселился Яаков у Лавана. И явился Яакову во сне Господь и повелел возвращаться домой, в Кенаан. Воспользовавшись моментом, когда Лаван был от дома в трех днях пути, семья собрала все, что было нажито и поспешно, можно сказать, бежала. А Рахель прихватила домашние терафим для целей совершенно неведомых.
Единого представления, из чего были сделаны и что представляли собой эти терафим, нет. В данном случае, считают, что это были глиняные фигурки людей не очень большие по величине (16), какие было принято иметь в любой приличной семье Месопотамии. Терафим обычно исполняли роль домашних «божков». К ним «обращались», когда хотели узнать будущее. Но Лавана традиция считает очень сильным колдуном, поэтому он, скорее всего, использовал терафим для магических ритуалов (Вот откуда берет начало кружащая некоторые пустые головы магия "вуду"). Существует, однако, мнение, что терафим изготавливали из набальзамированных и высушенных голов младенцев, под язык которым вставлялась золотая пластинка с магическим именем. Некоторые, увлеченные бесовщиной, считают мумию В.И.Ленина подобным терафимом, уложенном в основании Месопотамского зиккурата, по модели которого построен Мавзолей.
По поводу этих украденных Рахелью терафим существует между комментаторами небольшой спор. Рабби Авраам ибн Эзра (17) решил, что Рахель боялась, как бы умелый колдун, отец ее, Лаван не узнал при помощи терафим по какой дороге они убежали. Если рабби прав, получается, что Рахель сама верит в силу терафим. Раши предположил, что Рахель хотела «отучить» отца своего от идолопоклонства (18). Не очень только понятно: зачем брать терафим с собой и создавать всем проблемы? Не лучше ли было бы просто бросить их в огонь? Или, в конце концов, выбросить истуканов в укромном месте по дороге – в ее распоряжении были несколько дней, пока Лаван не нагнал их. Остается предположить, что Рахель верила в их могущество и боялась, например, выбросив их, навлечь на себя неприятности со стороны мстительных и злых истуканов. И в этом нет ничего удивительного. Рахель родилась, выросла и воспитывалась в семье идолопоклонника. Поэтому у комментаторов существует мнение, что Рахель взяла их для собственного употребления.
Похоже, что Рахель хоть и безропотно пошла за мужем своим и оставила родную землю, решила сохранить себе что-нибудь на память о привычном для нее мире, кусочек своего прошлого. Не по этой ли причине колена, образовавшие царство Израиля и отделившиеся от Иудейского царства после смерти Соломона, ступили на путь поклонения идолам и затерялись в веках?
Лаван пускается в погоню с сыновьями и братьями своими…
На горе Гильад Лаван нагнал Яакова и стал его упрекать:
– Что ты наделал? Ты обманул меня и увел дочерей моих, как плененных оружием! Зачем бежал ты, скрываясь, и обокрал меня, и не сказал мне, чтобы я отпустил тебя с радостью и с песнями, с тимпаном и с арфой?
Он бы с удовольствием бы расправился с Яаковом, говорит дальше Лаван, да вот только, к сожалению, Всесильный отца его запретил ему это. Яаков стал оправдываться и говорить, будто боялся он, что не отпустит его Лаван, или не позволит дочерям с детьми идти вместе с ним, а он уже 20 лет не был на родине и очень истосковался по дому отца своего.
– Пусть так, – неохотно признает Лаван доводы Яакова. – Но терафим-то мои зачем ты украл? – не успокаивается, но продолжает гневаться Лаван.
Тут уже начинает выходить из себя Яаков. Ну, зачем, в конце концов, ему нужны какие-то деревяшки или глиняные черепки? И в сердцах он произносит очень опрометчивую фразу:
– Ищи! У кого найдешь богов твоих, тот да не живет!
Лаван начинает поиски с шатра Яакова. Потом он ищет у Леи, у служанок и всех остальных. В последнюю очередь он идет в шатер Рахели. А Рахель, видя, как развиваются события, прячет фигурки под мягкую подушку, на которой она обычно сидит при передвижении на верблюде, и сама садится сверху.
В те далекие времена был странный обычай: дети обязательно вставали, если в помещение входил родитель. Лаван вошел, а Рахель осталась сидеть, как сидела. Это неслыханно! И Рахель приходится врать, выдумывая оправдание своей непочтительности.
– Да не будет досадно господину моему, что не могу встать перед тобой, ибо у меня обычное, что у женщин, – оправдывается Рахель перед отцом своим.
Естественно, что Лаван ничего не находит. Впрочем, существует мнение, что Лаван знал (19), что терафим у Рахели, и не найдя их обрадовался. Точнее даже сказать обрадовался не сам Лаван, но тот дух, под чьим руководством он находился, обрадовался тому, что теперь, благодаря Рахели, зерно идолопоклонства надежно вошло в семью Яакова. Эти терафим, как репейник, прочно прицепились к дому Яакова и, возможно, навсегда. По крайней мере, с тех пор среди каких бы народов не жили евреи, они всегда заводили некий странный роман с их терафим и пытались перенести их в свою жизнь. И давали повод другим народам вмешиваться в свою жизнь под предлогом поиска украденных терафим.
А Рахель, на самом деле, обманула не отца своего Лавана, а Яакова, скрыв от него, что взяла терафим. И Яаков в этой истории повел себя не лучшим образом. Эмоции в отношении Лавана закрыли ему глаза и затмили разум. Задуматься ему надо было, отчего так себя вел Лаван, что так настойчиво искал, подвергнув всех унижению и сам унизившись, и потом, уже самому, найти эти терафим и непременно избавиться от них. Но Яаков не сделал этого и совершил ошибку, за которую дорого поплатился. И Рахель поплатилась тоже – своей жизнью.
Рахель умерла совсем молодой, ей было всего 36 лет. Случилось это 11 мархешвана 2207 года от сотворения мира, во время родов второго своего сына Биньямина. И умерла, как считают, из-за этой глупой и странной истории с терафим. Яаков опрометчиво бросил фразу: «У кого найдешь богов твоих, тот да не живет!». Эта была не просто фраза, это было нечто вроде заклятия. И вот настало время ему свершиться.
Рахель похоронили прямо у дороги в Бейт-Лехем (Вифлеем) в том месте, где она умерла. На могиле Рахели соорудили памятник. Каждый из сыновей Яакова принес камень, из которых Яаков сложил что-то вроде стелы и увенчал ее камнем побольше, который принес сам. Позже над могилой был воздвигнут купол на четырех колоннах. Могила Рахели стала местом паломничества бездетных женщин и незамужних девушек.
Через много-много лет в Египте, когда пришла пора Яакову умереть, он призвал сына своего Йосефа и стал вспоминать, как умерла Рахель на дороге в Бейт-Лехем, что к югу от Иерусалима.
– А я – при переходе моем из Падана умерла у меня Рахель в стране Кенаан, на дороге, когда оставалась еще киврат земли идти до Эфрата, и я похоронил ее там на дороге в Эфрат, он же Бейт-Лехем, – говорит Яаков.
Рахель умерла, когда до Бейт-Лехема оставалось что-то около двух тысяч амот (локтей). Яаков похоронил ее прямо у дороги, хотя ничего не препятствовало перенести тело до места семейной усыпальницы в пещере Махпела или хотя бы до кладбища в Бейт-Лехеме.
Комментаторы, в след за Раши, считают, что Яаков решил объяснить, чувствуя обиду Йосефа, почему он похоронил его мать у дороги. Это не было его решение, но так повелел ему Бог. Когда Невуходнецар погонит в плен сыновей Рахели, она выйдет из могилы и будет стоять и плакать у дороги и просить у Бога для них милосердия. Но почему, чтобы объяснить все эти тонкости Йосефу, Яаков «ждал» 48 лет (20)? Выходит так, что он никогда и не поднял бы этого вопроса. Но сложилась вот такая ситуация (евреи оказались в Египте), и Яаков реально испугался, что и его могут похоронить «где попало».
История с вышедшей из могилы и плачущей о сыновьях своих Рахелью берет за душу. Но посмотрите на карту. Бейт-Лехем, недалеко от которого похоронена Рахель, расположен в уделе колена Йегуды, южнее Иерусалима, а чтобы попасть в Вавилон, надо из Иерусалима двигаться в северном направлении. Поэтому Рахель никак не могла плакать и молиться о сыновьях своих, а только лишь о сыновьях Леи потомках Шимона и Йегуды. А потомки Йосефа, к тому времени, уже где-то затерялись в исторической мгле.
Иллюстрация: раскрашенная гравюра немецкого художника – иллюстратора Библии Юлиуса Шнорра фон Карольсфельда (Julius Schnorr von Carolsfeld 1794 – 1872) «Иаков и Рахиль у колодца».
(1) На самом деле Лаван был сыном Бетуэля сына Нахора, т.е. внуком Нахора.
(2) Сидевшие у колодца были шокированы поцелуями Яакова. Вот, что говорит мидраш Берешит раба, 70:12: Иное толкование: отчего он заплакал? Оттого, что увидел, как люди эти перешептываются друг с другом. Говорили они: Что же, пришел этот, чтобы вновь ввести у нас беспутство? Ведь после того, как мир был поражен в поколение потопа, восстали народы мира и отвратились от распутства. И так говорят: Люди востока целомудренны.
(3) Не забываем, что сестры были близняшками и внешне очень похожи, за исключением глаз, которые и были предусмотрительно укрыты вуалью.
(4) Кислев – девятый месяц от месяца нисан или третий месяц, считая от Рош Гашана, соответствует приблизительно декабрю.
(5) Сиван – третий месяц от нисана, соответствует приблизительно июню.
(6) Элуль – шестой месяц от нисана, соответствует примерно сентябрю.
(7) Тишрей – седьмой месяц от нисана, соответствует приблизительно октябрю.
(8) Шват – одиннадцатый месяц еврейского календаря, отсчитывая от нисана, соответствует приблизительно февралю.
(9) Жатва заканчивалась в месяце сиван, но, так как принято, что Иссахар родился в месяце ав, то зачат он был не ранее кислева.
(10) Мандрагоры (Mandragora officinarum) – растение семейства Пасленовых, ядовито, галюциноген. Раздвоенный корень весь покрыт волосами, по форме напоминает фигуру человека с двумя ногами, как у жень-шеня. Иногда короткий дополнительный корешок считается как бы детородным органом. Корню приписывали магические свойства. Ярко-алые цветы этого растения напоминают чашу, плоды, созревающие ко времени созревания пшеницы, желтые и сладкие. То ли это растение, что и дудаим, точно неизвестно.
(11) Лея упрекает Рахель за то, что она запретила Яакову бывать у нее.
(12) Считают, что именно из-за этого Рахель не похоронена вместе с Яаковом.
(13) Ав – пятый месяц, считая от месяца нисан, приблизительно соответствует августу.
(14) Эти слова оказались пророческими: Яаков похоронен рядом с Леей в пещере Махпела.
(15) Таргумы – переводы Танаха на арамейский язык. Таргум, как правило, не дословный перевод, а своеобразный комментарий на книги Писания.
(16) В доме у Давида был терафим в полный человеческий рост (1Цар. 19:13).
(17) Аврагам Ибн-Эзра (1089 – 1164) - один из величайших комментаторов Торы, философ, астроном, врач, грамматик и поэт. Жил в Испании, Италии, Франции, Англии, возможно, в Стране Израиля. Место смерти неизвестно.
(18) Смехотворное предположение: все равно, что козла отучить есть капусту.
(19) Есть мидраш, в котором говорится, что когда Лаван решил проверить подушку, на которой сидела Рахель, ощупав ее со всех сторон, произошло чудо – терафим превратились в ткань, и их невозможно было обнаружить. Хотя вероятность таких действий Лавана невелика. На Ближнем Востоке до сих пор не изжит ужас прикосновения к женщине и даже к ее вещам во время менструации; мужчина, который в задумчивости проходит между двумя такими женщинами, считается практически мертвецом.
(20) Настоящие события происходят в год смерти Яакова в 2255 году от сотворения мира, а Рахель умерла в 2207 году. Из этих 48 лет 22 года Йосеф отсутствовал.