Наталка и Николай поженились совсем молодыми: он только-только пришел из армии. Она не ждала его, встретила случайно на каком-то дне рождения, встретила – и как будто током ее ударило: мой это суженый, мой и только мой, никому его не отдам! А парнем он был видным и умным, уже только эти два качества решили все дело. Оба они выросли в небогатых семьях, ну да в то время богатых семей было еще мало, обеспеченные, экономные – это да! А богатые - это где-нибудь в Америке или на Западе… Наташка буквально вцепилась в Николая, ни на минуту его от себя не отпускала, как будто чувствовала, что этот парень всего сможет добиться, надо только немного подождать… Не упустила случай, сама в постель к нему легла, не постеснявшись даже его родителей, которые хоть и спали в другой комнате, но квартира-то одна…
Ох, знала, знала хитрая Наташка, как захомутать парня, знала его совестливый характер, поэтому, когда забеременела, никаких проблем не возникло – подали заявление в ЗАГС…
С помощью родителей сыграли неплохую свадьбу, по тем советским временам даже очень неплохую. Коля работал, Наталья еще училась в техникуме, денег вечно не хватало. Но тут началась перестройка, можно было при большом желании и способностях довольно быстро разбогатеть, не переступая закон. Сначала это была маленькая мастерская, которая переросла в большой завод, где капитал уже шел на счет миллионами. А душа у Наташки пела: «Не ошиблась! Не ошиблась!» Вскоре родилась дочурка Анечка, она была такая маленькая, как Дюймовочка, с белокурой головкой, хрупкая, как хрустальный стакан, даже брать на руки ее было страшно, не сломать бы что-нибудь!
Да, пришел в дом настоящий достаток, и счастье пока еще не ушло из этого дома… Но, как часто бывает в семьях, где молодая жена просто дуреет от тех благ, которые свалились на ее голову. Вроде и длинный был путь к этому, но это был не ее путь, а путь работящего мужа. Её жизнь постепенно заполнили салоны, спортзалы, шопинги, бесконечные покупки нужные – ненужные, главное, красивые…
Уборку дома делать – для этого есть приходящая домработница, с ребенком посидеть - няня на что? Обед приготовить или там ужин – Николай неприхотливым был, мог и магазинными пельменями довольствоваться. Да и кафе, рестораны разные для чего существуют?
Как-то быстро выросла дочка Анюта. Дюймовочка куда-то исчезла, а на ее месте вдруг образовалась довольно крупная девушка, умненькая не по годам, но не имеющая с матерью ничего общего. Больше с отцом дружила, ему иногда поверяла свои девичьи секреты, ему да еще бабушке по папиной линии. Ведь недаром говорят, что старый да малый легче общий язык находят, вот так и жили…
А Наталка накрепко закрыла всю себя и свою душу и от мужа, и от дочери, не было в ее сердце местечка для самых близких людей, ну не было – и все! Позже родившиеся сыновья-двойняшки накрепко привязали Наташку к себе, особенно на первые десять лет – маленькие же! А Анька, она уже выросла, что с ней тетешкаться-то? Вот и жила то ли девочка, то ли девушка сама по себе, кажется, никому до нее и дела-то не было, как, впрочем, и ей тоже…
Отношения с матерью были довольно странными: «Посуду помой!», «Слушай, я ухожу по делам, присмотри за мальчишками…», «А белье не пора ли погладить? Ведь ты уже большая, а у отца ни одной рубашки глаженой нет!» Аня и рубашки гладила, и за братишками присматривала, и посуду мыла, и даже ужин иногда готовила, но мать все равно ее совершенно не замечала. Тогда она в расстроенных чувствах сказала бабушке Лиде:
- Бабуль, а что если я, когда закончу школу, уйду на квартиру?
- Что ты, Анечка, за квартиру же платить надо, и как ты будешь одна-то?
- А я и так одна, да еще скандалы эти вечные…
- Скандалы? - Удивилась баба Лида. – И часто родители скандалят-то?
- Бывает… - уклончиво ответила внучка. – А вчера даже подрались…
Сказала и тут же пожалела об этом, очень уж бабушка переживала, когда что-то у кого-то не ладилось.
- Подрались? Как подрались? – В недоумении произнесла она. – По-настоящему, что ли?
- Ну а ты как думала? – Хохотнула Аня. – Конечно, по-настоящему! Только тарелки летали! Видела бы ты, как мама тарелкой папе по голове попала, как он ни уклонялся, а тут не получилось… Кровь так и брызнула! - Сказала – и тут же пожалела об этом.
Бабушка вдруг стала оседать на пол, побледнела вся, пришлось бежать в кухню за нитроспреем и брызгать ей в рот…
Ничего – отошла как-то… Еще хорошо, что не сказала ей внучка, как папа хотел ударить маму сковородкой, но Наталка и по сей день не потеряла своей хитрости, сказав ему: «Ну что же ты? Бей, бей, хоть ты женщин и не бьешь, как говорил!» Коля в сердцах отбросил тяжелое оружие, ушел в спальню и закрылся там… Пацаны, Петька и Митька, орали от страха, да и им от матери перепало: шлепнула несколько раз изо всех сил каждого по заднице – и как отключилась: пошла в кухню, села за стол, выпила залпом стакан коньяка и - зарыдала от бессилия…
Наташка плакала и изо всех сил жалела себя, потому что ей всегда казалось, что виноват кто угодно, только не она. Она же женщина, мать троих детей, вся из себя такая ухоженная, нарядная, даже машину сама водит, как же можно ее не любить и не подчиняться ей? Эх, ей бы стихотворение прочитать, которое напрямую касалось как раз ее и всей ее семьи, но она и его бы подделала под себя, как ей это удобно было бы:
"В гневе и белое кажется черным,
В гневе горячки такое творим,
Что и святое предстанет позорным,
Дьявола хуже святой Херувим.
Высказалась. Выдохлась. Села, задумалась.
Пальцы нервозно по креслу стучат,
Сразу лицом побледнела, осунулась.
Что я наделала? Ведь могла промолчать!
В гневе и правда нам кажется кривдой,
В гневе и друга мы видим врагом,
Только в беседе, спокойной и мирной,
Даже врага и простим, и поймем…"
Да и не собиралась она никого прощать! Вот еще! А дочь… Что дочь? Наталья никогда не пускала ее в свою жизнь, да и сама не пыталась проникнуть в ее душу, не пыталась встать на ее место, так и жили без обратной связи. У матери своя жизнь, у дочери – своя… Я, мол, тебя родила, а теперь ты барахтайся, как хочешь! Но ведь рано еще так барахтаться, Анюте всего-то семнадцать лет, а как же душевные разговоры с матерью, сладкие откровения, ведь бывают же счастливые семьи, где мать с дочерью как подруги… Значит, судьба такая, что тут попишешь?
Пока Наталья сидела в кухне и плакала, в квартире стало на удивление тихо: отец так и не выходил из спальни, мальчишки тоже где-то попрятались, не слышно и не видно их было, а Анечка взяла да ушла к подружке, с которой можно было поговорить обо всем, душу излить, да просто в кафешке посидеть, винца попить, с мальчишками какими-нибудь познакомиться, а потом уж ближе к ночи прийти домой, тихонько пройти в свою комнату и лечь спать…
Так Анечка поступала уже не один раз, а что еще здесь можно поделать?
Наступило утро, и оно принесло с собой новые проблемы… Часов в семь Наталья зашла в спальню к Ане, лицо у нее было некрасивое, опухшее от слез, голос сиплый, и спросила ее:
- Ты отца сегодня не видела?
- Я что, пасу его, что ли? - Зло буркнула Аня.
- А ты не груби матери-то! - Взвилась Наташка. – А отвечай: видела или нет?
- Нет, не видела… - ответила Анюта и отвернулась к стене, ей еще хотелось спать, был выходной день, и то поспать не дадут…
Мать вышла из комнаты, в сердцах хлопнув дверью так, что штукатурка посыпалась. А Николай не появился ни к обеду, ни к вечеру, ни на следующее утро. Позвонили бабушке Лиде, но и она ничего не знала. Хотя нет, она знала, потому что сын звонил ей рано утром и сказал, что ночевал в гостинице и пока домой не собирается, никому говорить ничего не надо, потому что ему надо побыть одному и подумать…
Думал он целую неделю, потому что сразу уехал в командировку, и это было очень кстати. Вернулся – и сразу пошел домой, стал собирать сумку, услышал, как стукнула входная дверь, пришла Наталья… Непривычно тихо она зашла в комнату, присела на краешек кресла и молча стала смотреть, как Николай собирается. Наконец он защелкнул замок на сумке, встал и собрался пройти в коридор, говорить ни о чем не хотелось, а выяснять отношения и подавно, но жена его остановила:
- Что, так и уйдешь, не объяснив ничего?
- А что объяснять-то?
- Где был целую неделю? Или завел кого-то?
- Заводятся блохи… - сказал он просто, лишь бы что-нибудь сказать.
- У меня деньги кончились… - непривычным просительным тоном проговорила Наталья.
- Иди и заработай, - как отрезал Николай. - А на продукты я оставлю на две недели, потом буду давать определенную сумму пятого числа каждый месяц на детей, а ты уж, будь добра, на свои всякие там фитнесы и шопинги, да салоны красоты сама зарабатывай, детьми бы лучше занималась, госпожа тунеядка.
- Это я-то тунеядка? – Не выдержала супруга. – Да на мне весь дом держится!
- Ну, конечно, держится… - спокойно ответил ей Коля. – Только что-то я сто лет уже не видел, как ты сама полы мыла или хотя бы посуду, труженица ты наша!
Так и ушел, не сказав больше ни слова
А Наталья посидела еще немного, пытаясь выдавить из себя слезу, но не получалось, потому что она не переживала по-настоящему, а только злилась, злилась на весь белый свет, и больше всего из-за того, что та кормушка, к которой она привыкла, внезапно закончилась. «Хотя… - вдруг подумала она, – кто это сказал, что закончилась? Это мы еще посмотрим!»
Когда она вечером пришла в фитнес-клуб, то их руководитель Алина Фирсовна вдруг во всеуслышание заявила: «Девчонки, кто хочет со мной в Москву прокатиться на «Модный приговор»? Меня пригласили по моему запросу, нужна группа поддержки… Дорога, естественно, за счет клуба…» Почему бы и нет? – подумала Наталья. До поездки оставалось три дня, поэтому, придя домой, она сразу стала собираться, укладывая в сумку самые лучшие наряды. Дома мужа по-прежнему не было, а дети уже спали, только Аня вышла на кухню и, зевая, спросила:
- Ты куда-то едешь, мама?
- Еду! - С вызовом ответила она. – А куда, вас не касается… Позвони отцу и скажи, что одни остаетесь на несколько дней, пусть голову включит.
Так Коля вернулся домой, пока Наталья была в отъезде. Ее не было целых две недели, и за это время он сдружился с детьми. Мальчишки раньше все больше к матери тяготели, маленькие ведь еще, им стало так хорошо вечерами обсуждать все предстоящие дела на завтра и вообще даже посуду мыть стало каким-то удовольствием для всех, чуть ли не в драку, чья сегодня очередь…
А отец с самого утра уже стал распределять обязанности:
- Анечка, ты сегодня займись лоджией, там такой беспорядок, а вы, мальчишки, мусор вынесите и в кухонном шкафчике все до блеска чтоб убрали, ну а я вечером белье постираю, а Анюта завтра погладит… Ужинать в кафе будем.
– Пап, а мы не хотим в кафе, давай лучше, как вчера, гренки поджарим и компот сварим, а потом все вместе кино хорошее посмотрим, - предложили Петя с Митей, вспомнив вчерашнюю кучу-малу после просмотра кинофильма «Чучело».
Вот так посмотрели-посмотрели, обсудили этот кинофильм, любимый всеми, и счастливые завалились спать, а во сне еще долго улыбки не сходили с их лиц, потому что такое, чтобы папа так долго был с ними вечером да еще играл бы, случалось нечасто. Митька спросил Петю, который был на десять минут старше:
- Петь, а что, если мама больше совсем не вернется?
- Не знаю, - серьезно ответил братишка. – Но это вряд ли, вот если бы вернулась, да они с папой помирились бы, тогда хорошо бы было…
Так, помечтав, они улеглись спать и им, как это часто бывает у двойняшек, приснился одинаковый сон: мама, веселая и молодая, стоит на берегу речки, а папа машет ей рукой с другого берега и громко кричит: «Наташка, я люблю тебя! Я не могу без тебя и без детей… Давай никогда не ссориться…» А потом вдруг мама стала куда-то удаляться от берега, пока не пропала совсем, а папа бесцельно бегал по берегу, размахивая руками, и вдруг провалился в какую-то яму… Хорошо, что это был всего лишь сон!
Вернулась Наталья, они с мужем делали вид, что никакой ссоры у них и не было. Наведенный без нее порядок она словно не замечала. Дорожную сумку бросила посреди кухни, туфли и куртку – посреди коридора, будто по-хозяйски утверждая здесь свое появление. Только Анечка сказала ей:
- Мама, ты чего? Мы же так везде убирали, а ты снова бросаешь куда попало?
- Вот еще! - Фыркнула Наталья. – Яйца курицу не учат, еще уберете, не велик труд!
А Николай предусмотрительно промолчал, опасаясь нового скандала. «Дети все-таки, пусть уж все идет, как идет, горбатого могила исправит», - только и подумал.
Нет, это, пожалуй, правильно говорят, что горбатого могила исправит или что черного кобеля не отмоешь добела. Ни черта не поняла Наташка, не сделала никаких для себя выводов, вот, вроде, и не совсем дура, а быстро забыла, что семья была на грани распада, только случайная поездка в Москву спасла ситуацию. Сошло раз – сойдет и еще, так она думала…
Как-то раз после посиделок с подружками в кафе и изрядно там набравшись, она познакомилась с молодым мужчиной, которого звали Игнат. И случилось то, что и должно было случиться: близости с Николаем у них практически уже не было, потому что в душе каждый считал виноватым во всем другого, вот и потянуло ее к этому смазливому Игнату - она провела с ним ночь в гостиничном номере. Домой вернулась только к обеду, сославшись на то, что «не могла же я выпивши за руль сесть…» Хотя, какое это было оправдание, если раньше случалось такое, она такси вызывала или мужу звонила, а тут - гробовое молчание, даже телефон отключила.
Николаю не хотелось думать о том, что причина может быть в другом мужчине, пришла живая и здоровая, и слава Богу! И тут-то Наталья приняла вдруг решение, что можно делать все, что хочется, лишь бы шито да крыто было… «Да что я, соврать не сумею, что ли?» - самонадеянно думала она.
Игнат хоть и был первым грехом в ее нескладной жизни, но не последним. Он, как говорится, открыл счет. Женщина стала забывать об осторожности. Однажды, когда Наталья думала, что муж в командировке, и подкатила к дому на машине очередного любовника. Расставание сопровождалось страстными поцелуями. А в это время Николай как раз и подъехал на такси с аэропорта. Картина, представшая перед его глазами, его не то, что удивила, скорее, неприятно поразила: из припаркованной машины с глупым смешком чуть ли не выпала жена, за ней вышел незнакомый мужчина, который продолжал ее обнимать и целовать. Николай какое-то время не торопился выходить из такси, чтобы не попасться ей на глаза, дал возможность парочке зайти в подъезд, и только через пять минут поднялся сам по лестнице на свой этаж. Как он и предполагал, голубки стояли у двери и продолжали целоваться… Тогда он негромко кашлянул… Надо было видеть, с какой скоростью Наташка отскочила от своего любовника и оторопело уставилась на мужа: «Это ты? А ты почему здесь?» - задала она глупейший вопрос… Николай только усмехнулся, открыл дверь ключом и вошел в квартиру.
Но в эту ночь жена так и не появилась… Наутро, не дожидаясь никаких объяснений, Николай написал заявление на развод, которое вскоре и было удовлетворено. А Наталья на суде прямо сказала, что дети пусть остаются с отцом, он, мол, лучше сможет их обеспечить, а для себя просила только двухкомнатную квартиру с обстановкой и больше ничего… То ли совесть проснулась, то ли потом взыграет ретивое, что надо было еще на другое имущество «лапу наложить», но пока вот так вроде скромненько… Хотя, по слухам, очередной любовник Натальи был тоже человек далеко не бедный и вроде он сказал ей: «Не бери ничего, обойдемся!»
Ну а квартира – это так, вроде страховки, а то мало ли что. И правда, этот любовник вскоре ее оставил, и пришлось ей устраиваться на работу по своей старой специальности бухгалтера, подруга помогла найти место… Приходя вечерами домой в свою одинокую, хоть и не бедно обставленную квартиру, Наталья не могла найти места, металась из угла в угол и задавала сама себе один и тот же вопрос: «Ну почему, почему все так вышло?!» И не находила ответа…