продолжение воспоминаний Балдура фон Шираха
Гитлер тратил больше денег, чем зарабатывал. Хотя до 1929 года он жил в Мюнхене в 2-х мебелированных комнатах, но платил ещё 100 марок за дом в Оберзальцберге. Кроме того он оплачивал жизнь сестры и своей племянницы до её самоубийства, которую баловал*. Со своим Мерседесом-Компрессором , машиной из самых дорогих, он каждый год наезжал примерно по 100 000 км, при этом у него был шофёр и сопровождающие. Во время поездок останавливался в хороших отелях. Всё это стоило многих денег.
В работах документалистов говорится часто о тайных дателях денег из индустриальных кругов и мира банков. Но между 1924 и 1929 годами у него их не было. До 1929 года партия вынуждена была жить на парт. взносы. Мы платили 1 марку в месяц. Из них 20 пфеннингов поступали в Мюнхен на оплату руководства. Служащие и немногочисленные ведущие партийные работники получали немного. Например, др. Гёбельс — гау-руководитель Берлина получал 200 марок. Гитлер вообще не получал от партии денег. Он жил с продажи его книги и на гонорары за свои статьи в «Народном наблюдателе». Когда число читателей возросло, он требовал за статью 800 марок. Тогда для Гитлера важнее было число абонетов «Народного наблюдателя», чем прирост новых членов в партию.
Согласно налоговым данным, его доходы в:
1925г. — 19 843 марки
1926 - 15903 марки
1927 - 11494 марки
1929 - 15448 марок
Этим доходам противостояли почти удвоенные расходы.
В 1934 году канцлер списал с него 405 494 марки налогового долга. Тот, кто знал Гитлера так близко, как я, понимал, что выше приведённые числа занижены. Он зарабатывал больше и больше тратил.
Как оратор, Гитлер был для многих не национал-социалистов атракционом. На его выступления шли как на варьете. Платили за вход... Чистый доход часто составлял многие тысячи. Гитлер не требовал денег за речь, а только проценты от дохода.
1928 год был для Гитлера слабым. Мне тогда казалось, что он резигнировал и считал движение лишь основанием для своей вольной жизни. «Могут пройти 20 или 100 лет, прежде чем наши идеи победят. Может случиться, что сегодня верящие в наши идеи умрут - что значит один человек для развития народа в человеческой вечности ?» - говорил он пол- часа спустя в узком кругу. Тот же самый Гитлер, который на собраниях и перед марширующими СА только что провозглашал, что победа не за горами.
А вот ещё эпизод из 1932 года:
Адьютант Гитлера позвонил мне из отеля Берлина:»Вы должны сейчас же приехать в Берлин. Гитлер в вас срочно нуждается!»
Мне это совершенно не подходило. В моей программе стояло по 2-3 выступления каждый вечер (в то время НСНРП потеряла на выборах в рейхстаг 2 миллиона голосов, и хотя партия осталась сильнейшей в правительстве, но Гитлер опять не смог стать канцлером.Многие политические профеты уже называли его "мёртвым".). Мне нужно было агитировать молодёжь, но требования Гитлера для меня, конечно, стояли на первом месте.
Когда я прибыл в отель «Кайзерхоф», Гитлер пил свой чай в заднем углу зала. На балюстраде струнный оркестр играл венские мелодии. Все столики вокруг Гитлера были заняты в основном старыми дамами. Сильный мужчина, ожидавший в «Кайзкрхофе» своей власти стал атракционом отеля, расположенного напротив государственной канцелярии.
«Сожалею, что я оторвал вас от вашей работы»,- приветствовал меня Гитлер. «Но мне нужно дать интерью двум американским журналистам, а Ханфштаенгла** нет.»
Оба журналиста, в переводе вопросов и ответов которых я в этот вечер участвовал, ставили обычные вопросы типа:
«Вы, мистер Гитлер, держите очень радикальные речи. Если вы станете канцлером, отмените тогда конституцию Веймарской республики?»
Гитлер:»И ваши кандидаты в президенты во время предвыборной кампании произносят демагогичные речи. Изменил ли уже один из них потом конституцию США?»
Я спросил позже Гитлера, не было ли это пустой тратой времени, давать практически одинаковые интервью один за другим. Ведь можно было провести пресс-конференцию.
Гитлер засмеялся:»Ширах, каждый из них платит мне доллар за слово. Сегодня это было два раза по 2 тысячи долларов. Деньги пойдут на моё прибывание в Берлине и на поездки.»
*По мнению Балдура племянница была единственной девушкой, которую Гитлер в своей жизни любил. Еву Браун он пожалел, потому что она из-за несчастной любви к нему пыталась покончить с собой, и это случилось в скором времени после самоубийства племянницы. Балдур фон Ширах также считал, что брак с никакой девушкой или женщиной мог бы как-то повлиять на характер Гитлера. «В своём отношении с женщинами Гитлер был эротически высоко напряжён и одновременно сексуально заторможен. И м.б. его желание власти, его фанатизм , его демонический гнев разрушения объяснялись тем, что он не мог женщину, которую действительно любил, сделать счастливой.»
** Ханфштаенгл был полу-американец и единственный человек в окружении Гитлера, владевший иностранными языками. Поэтому он занимал пост шефа связи с иностранной прессой.