Глава 17. Перевоплощение.
В комнате воцарилась звенящая тишина. Я с нетерпением ждала, когда Роберт продолжит свой рассказ. Он снова закурил, и глухо заговорил:
-Когда накрыли нашу секцию, не без участия тех, кто уже давно меня приметил, я почти сразу очутился в колонии. Мне пришили какое-то серьёзное дело. Сейчас уже не помню, какое.
Недели две я просидел там, не вылезая из карцера. Нет, я не нарывался, вёл себя тихо, но меня почему-то упорно изолировали от остальных. Я уже думал, что всю жизнь проведу в заключении. Надежда на то, что когда-нибудь выйду на свободу, стала покидать меня.
Наконец, меня вызвали к следователю. Я покорно поплёлся на эту встречу, абсолютно не подозревая, что меня ждёт. Войдя в небольшую комнатушку, где кроме стола и двух стульев ничего больше не помещалось, я обнаружил, что вместо следователя, Анатолия Сизанюка, там находится тот самый человек, лицо которого было так хорошо мне знакомо. Именно этого человека я видел всякий раз в толпе, когда выходил драться. Это лицо напоминало мне моё, собственное лицо. Раньше оно казалось мне плодом моей воспалённой фантазии, но тогда, в узкой прокуренной комнатушке, где были только мы вдвоём, я понял – это мой отец.
Я не поздоровался с ним, а сразу задал вопрос, который больше всего волновал меня в тот момент:
-Ты знаешь, что мать не может нормально жить после того, как ты ушёл?
Он спокойно кивнул, потом сказал:
-Таков дар. Я не могу ничего изменить. Земные женщины бросаются на меня, словно голодные кошки на кусок мяса.
Я, буквально озверел, когда мою мать сравнили с жалким голодным зверьком, и кинулся к этому человеку, но он смог остановить меня одним лишь взглядом. Я почувствовал сильнейшую боль, и моё тело отказалось мне подчиняться.
-Не трать время попусту, - спокойно сказал отец, ничуть не разозлившись на меня, - скоро тебя перестанут волновать мелочи. Ты обретёшь такие познания, что все эти ничтожные людские проблемы покажутся тебе мышиной вознёй. За тобой наблюдали, как, впрочем, наблюдают за всеми детьми, которых произвели на этот свет Ясные. Знаешь, обычно от союзов с земными женщинами ничего путного не получается. Дети как дети. Просто, они красивые, лучше, чем остальные, учатся в школе, да и только. Ты – совсем другое дело. Твоя сила должна быть направлена в нужное русло. Всё это время ты неправильно ей распоряжался.
Мне нечего было возразить на это. Я просто спросил:
-Ты сказал – Ясные? Кто такие Ясные?
-Наконец то! Начал соображать, - с удовлетворением произнёс отец, - поверь, быть Ясным – неплохо. Мы здесь, чтобы поддерживать необходимый баланс между теми, кто появился в этом мире по вполне естественным причинам, то есть, людьми, и теми, кто здесь с определёнными целями. Последние не должны вмешиваться в жизнь обычных людей. Желают люди повоевать – пусть воюют. Желают люди предавать друг друга, убивать своих и чужих? Желают обрести власть, деньги, всемирное признание? Пожалуйста. Мы просто наблюдаем. И не позволяем никому вмешиваться в естественный ход событий. Мы где-то посередине между человеком, и тем, кто его создал. Никто не появляется здесь случайно, в том числе, и мы. Эта миссия по силам лишь нам.
Мы помолчали. Я пожал плечами и спросил:
-Зачем мне всё это?
-У тебя нет другого пути. Ты не сможешь ослушаться, пойти против самого себя. Конечно, подчас тебе будет нелегко, но зато ты многое получишь взамен! Подумай, какие возможности у тебя появятся! У тебя будет всё, чего захочешь. Высокое положение в любом обществе. Карьера, если пожелаешь. Женщины, самые красивые и знаменитые. Перед тобой никто не сможет устоять. А ты… Ты будешь спокоен, как море в ясную погоду. Ничто не сможет потревожить твоё сердце, заползти в душу и устроить там пожар. Не родилась ещё та, что сможет пленить Ясного.
-Но, - тихо возразил я, - разве меня можно назвать Ясным?
-Пока нет, - серьёзно ответил отец, - но мы уже консультировались со специалистами, и нашли способ превратить тебя в нашего бойца. Предупреждаю сразу: ты – первый, на ком будут испытывать этот препарат. И ещё: ты можешь лишь согласиться. Другого выбора тебе не оставили.
Я не возражал, потому что понимал - у меня свой, особый путь. Со мной обязательно должно что-то произойти. Мне суждено стать другим, выбрать правильный курс.
Я согласился, не раздумывая. Отец ещё раз предупредил, что последствия такого превращения могут быть самые разнообразные, вплоть до моей гибели, но я был готов к любому повороту.
Мне назначили день, и я стал ожидать его с нетерпением. В подробности особо не посвящали, так что ожидать можно было всего. За несколько дней до главного события меня вновь поместили в общую камеру. Там находилось порядка пятнадцати человек примерно моего возраста. Как ты понимаешь, пришлось отбиваться изо всех сил, чтобы не сдохнуть. После того, как мне пообещали новую жизнь, я должен был изо всех сил цепляться за старую, чтобы сохраниться для перевоплощения. Пару раз меня чуть не зарезали во сне, но каждый раз я вовремя просыпался.
Кольцо вокруг меня смыкалось. Парни, сидевшие со мной в одной камере, люто ненавидели меня. Конечно, я ничего не делал, чтобы завоевать их расположение. Я был дерзок, агрессивен, скор на расправу. Естественно, их желанием было отомстить мне. Среди них был один парень, по имени Слава, который испытывал ко мне самую заметную неприязнь. Он был невысокого роста, сильный, и уже успел потерять один глаз в какой-то драке. Всё детство он провёл в разных колониях, и считал такую жизнь вполне нормальной. Другой-то он не знал! Слава не боялся ничего и никого. Однажды ему крепко от меня досталось. Он сидел в своём углу, далеко от меня, и утирал кровь. Однако я смог различить то, что он бормотал себе под нос:
-Ничего. Тебе недолго осталось.
Мне совсем не понравились эти слова, ведь основная моя задача заключалась в том, чтобы продержаться. Сохранить свою жизнь. До того дня, когда за мной придут.
Но у меня не получилось. Как-то раз нас вывели во двор, на прогулку, и Слава начал донимать меня. Сначала я никак не отреагировал на его слова, но когда он начал говорить какие-то пошлости про мою мать, меня, как обычно, это вывело из себя. Когда я бросился к нему, в голове зазвучал голос отца. «Отключи эмоции», - приказал он, но я уже не мог остановиться. Я летел к этому одноглазому коротышке, на ходу прочитав на его лице скрытое торжество. Краем глаза я заметил лезвие, блеснувшее в его руке, и тут же почувствовал острую боль. Я понял, что погибаю, так и не дождавшись своего превращения в Ясного.
Слава, для верности, дважды ударил меня ножом, так что шансов на спасение почти не было. Впрочем, смерть всё не наступала. Я тихо корчился на мёрзлой земле, проклиная себя за неосмотрительность, как вдруг увидел, что ко мне спешат какие-то незнакомые люди. По-моему, на них была военная форма, но я точно не помню. Не говоря никому ни слова, они положили меня на носилки. Последнее, что я помню из жизни Артёма Левицкого, - это как меня грузят в какую-то машину.
Потом была пустота, в которую не проникал ни единый луч света, но где можно было явственно различать голоса, звуки, чувствовать боль. Я слышал, как властный мужской голос воскликнул:
-На стол его! Он уже почти умер. Не проебите время! У нас три минуты, потом – бесполезно.
Я чувствовал, как в вену скользнула тонкая игла, и что-то тихо чавкнуло внутри. Мою кровь разбавляли особой жидкостью, которая должна была занять во мне доминирующее положение. Я ощущал все изменения, которые начали происходить с моим телом. Рвались какие-то контакты внутри меня, а на их месте образовывались новые, более прочные. Менялась структура органов и тканей. Меня, как будто перебирали, словно старый автомобиль, от которого остаётся один лишь кузов, а все детали заменяют на новые, импортные. Я не мог пошевелиться, открыть глаза, сказать хоть слово. Больше всего хотелось согреться, потому что на меня навалился смертельный холод, который убил бы, выстудил всё живое во мне, если бы я был жив. Но я был мёртв.
Затем в моё сознание проник знакомый голос. Он принадлежал моей матери. Я не сразу его узнал, потому, что никогда не слышал, чтобы она так рыдала.
-Артём! – стонала она, - за что тебя так?!!
Ответом ей была тишина. Я почувствовал, как тёплая материнская ладонь коснулась моей щеки, и на лоб упала горячая капелька. Мне сразу стало тепло, как под пуховым одеялом. Казалось, ещё чуть-чуть, и я согреюсь, встану, чтобы утешить её, и сказать: «Мама, я с тобой!»
Через мгновенье я услышал шум борьбы, и тёплую ладонь с моей щеки скинули вниз. Мать начала истошно кричать:
-Пустите! Артём! Мальчик мой, я люблю тебя! Прости, что не говорила этого раньше! Прости меня!
Её голос всё удалялся и удалялся от меня, пока вовсе не затих, и я снова не очутился один.
В голове зазвучал жёсткий, властный голос, который, без сомнения, принадлежал моему отцу: «Это последняя женщина в твоей жизни, которую ты любил. Поздравляю, сынок»
Когда я впервые, после своей смерти, открыл глаза, в комнате царил полумрак. Как здесь. Я напряжённо вглядывался в сумрак, и, наконец, нащупал взглядом дверь. Мне по-прежнему было холодно, и я, сделав над собой усилие, чуть слышно попросил:
-Дайте одеяло!
Тем не менее, меня услышали. Дверь немедленно распахнулась, и зашла красивая женщина в белом халате. Она включила яркую лампу, прикрученную к изголовью кровати, и внимательно осмотрела моё лицо. Затем, не отводя от меня глаз, она потянулась к стулу, стоявшему неподалёку, и взяла клетчатое покрывало. Накинув его на меня, она вышла.
Легче мне не стало. Я буквально сотрясался всем телом от озноба. Даже зубы стучали, да так сильно, что, казалось, вот-вот сломаются друг о друга. Я не понимал, где нахожусь, и на каком свете.
Меня продержали в этой больничной палате около недели. Мне так показалось. Потом, когда я стал нормально себя чувствовать, ко мне пришёл посетитель. Его властное, породистое лицо выглядело взволнованным, как будто он сильно переживал о чём - то в течение длительного времени.
-Очень хорошо, - сказал он, - мне сообщили, что ты в порядке. Мы уже и не надеялись. Состав-то непроверенный.
-Отец? – неуверенно спросил я.
-Да, хорошо соображаешь. Ты не удивляйся, что теперь я выгляжу несколько иначе, чем тогда, в твоей прошлой жизни.
-Но…, - я помедлил, - мы ведь были с тобой так похожи….
-Мы и сейчас похожи. Просто, ты тоже стал иначе выглядеть. Посмотри….
Он вытащил из прикроватной тумбочки зеркало, и протянул мне. Я неуверенно поднёс его к лицу и стал изучать свою новую внешность.
Что-то, безусловно, осталось от Артёма, но очень мало. Этот новый парень был хорош.
-Таким ты останешься навсегда, - заверил отец, - нравится?
Я кивнул. По сути, мне было абсолютно всё равно, как я выгляжу. Да, из обычного паренька я превратился в красавца, но совсем не обрадовался этому. Меня никогда не волновали мелочи. Внешность была мелочью. Я усмехнулся, и сказал отцу:
-С моим характером, такой идеальный нос не нужен. Всё равно, скоро сломают. Я не могу без драк. Это у меня в крови.
Отец серьёзно посмотрел на меня, и произнёс:
-Ты теперь неуязвим. Постарайся это запомнить. И ещё: состав твоей крови поменялся, от прежнего буйного паренька мало что осталось. Если ты теперь и будешь драться, то совсем по другим причинам. Да и оружие у тебя будет посильнее.
-Тогда, зачем было менять меня внешне? Почему ты теперь другой?
-Насчет моей внешности. Это моё дело. Твоя же внешность даст тебе огромные возможности. У меня есть на тебя кое-какие планы. Но, это потом, не сейчас.
-А что сейчас? – с трепетом поинтересовался я.
-Сейчас придётся много работать, приобретать опыт, доказывать, что эксперимент, который над тобой произвели, был не напрасным. Ты должен убедить всех, в том числе, и меня, что ты нужен, что ты справляешься, что тебе не зря дали шанс выжить. Использовать свои данные.
-Такого ведь раньше не было?
Отец покачал головой, и произнёс:
-Нет. Ты – первый. Я очень рассчитываю на тебя. Это не вопрос эмоций. Это вопрос чести. Твоя миссия предопределена. Ты – боец. Воин. Как хочешь, так и называй.
-А что, Ясные – не все - воины?
-У нас, в этом плане, всё как у людей. Имеются некоторые различия в способностях. Есть воины, есть отцы и матери.
-Это кто ещё такие? – перебил я отца.
-Это те люди, благодаря которым Ясные появляются на свет.
-А воин что, не способен к воспроизводству?
-Способен. Только, это не нужно. У воина совсем другая миссия, и ему не надо тратить время на женщин. Дел и так полно. Конечно, если организм требует, тебе отдастся любая земная женщина, но не Ясная мать. Их мало, и они должны вступать в контакт только с определёнными мужчинами.
-Такими, как ты?
-Да.
-Зачем, тогда, тебе потребовалась моя мать, обычная женщина? Да и все остальные тоже? Они ведь не произведут на свет Ясных?
-Видишь ли, в отличие от воинов, Ясные отцы обладают гипер сексуальностью. Так сложилось. Мы нуждаемся в любви каждый день. Наших женщин трогать нельзя. Лишь в том случае, если нужен ещё один Ясный, и контакт запланирован. В остальных случаях, приходится беспокоить обычных женщин, которые, к сожалению, очень сильно влюбляются в нас. Когда мы уходим, они перестают что-либо чувствовать, и становятся очень несчастными. Ну, да тебе это известно.
Я хотел было вспылить, но вдруг почувствовал, что моя кровь, как будто, остыла, и привычной агрессии больше нет. Я только спросил:
-Где она?
-Не расстраивайся. Она умерла. Сердце не выдержало.
Я, молча, наклонил голову, поминая мать, но почти ничего не почувствовал.
-В последнее время она жила, как во сне. Никого вокруг не замечала. Кто в этом виноват? – отец пожал плечами, - каждый сам находит в себе силы, чтобы вернуться к нормальной жизни. Она не нашла. Так, зачем, для чего ей жить?
-А почему ты решаешь за кого-то? – спокойно спросил я, - ты говорил, Ясные не вмешиваются в жизнь обычных людей!
-А мы и не вмешивались. Говорю тебе, она сама всё решила.
Внутренне я был согласен с тем, что сказал мой отец, поэтому спорить не стал.
-Что я должен делать? – только и спросил я.
-Начнёшь со сложного. Тебе нужна хорошая разминка. В конце концов, надо совершенствовать свои навыки, коих у тебя множество. Тебе известно, что ты теперь можешь проходить сквозь пространство, читать чужие мысли, внушать другим свою волю, остановить любого, даже самого опасного противника, который захочет причинить тебе вред?
-Но, как это произошло? – с удивлением воскликнул я.
-Всё это было заложено в тебе изначально, но простому человеку не под силу раскрыть в себе подобные возможности. Тебя нужно было убить, чтобы ты стал одним из нас, и я, не раздумывая, принял бы это решение ещё и ещё раз, если бы потребовалось.
Апрель 1986 года. По приказу своего отца я попадаю в Афганистан и участвую в операции по разгрому базы Джавара. Всем сейчас известно, что моджахеды потерпели крупное поражение, но никто не знает, почему. Человеку, вообще нелегко понять истинные причины, по которым все события заканчиваются тем или иным образом. Люди ищут ответы, штудируют историю, пытаясь подвести под свои теории научную базу, но им никогда не постигнуть тех простых вещей, что так хорошо известны нам. Всё дело в расстановке сил. Движущей силой на этой планете должен быть человек. И если такой порядок кто-то пытается нарушить, мы восстанавливаем это хрупкое равновесие. Тогда, в Афганской войне, были тесно переплетены интересы очень многих людей, и не только… Ясные должны были устранить всех чужаков, чтобы одни смертные вершили историю. Сначала, я не понимал, зачем это было нужно, но вскоре разобрался. Видишь ли, когда ты отвечаешь за свои деяния, очень важно знать, что ничья воля не вмешалась в тот момент, когда ты принимал решение. Человек за свою жизнь принимает много важных решений, и ты это знаешь, Мила. Любить, или не любить. Предавать, или оставаться верным, несмотря ни на что. Нарушать людские законы, или жить по установленным правилам. Рожать детей, или наслаждаться свободой от ответственности. Верить. Или отрицать всякое чудо в этом мире. Нажать на курок, или попытаться остаться человеком….
Через какое-то время будет решаться судьба человечества, и тот, кто уполномочен принимать окончательное решение, не должен иметь на руках ни одного свидетельства о том, что в действия людей кто-то вмешивался. Это нарушит справедливость. Ясные существуют на земле так же давно, как зародилась первая человеческая жизнь. И будут существовать до тех пор, пока последний из людей не покинет этот мир.
В апреле того же года я должен был предотвратить крупный теракт в самолёте, следовавший из Лондона в Тель-Авив. В багаже пассажирки израильского самолёта обнаружили взрывное устройство. Конечно же, не без моего участия. Мне было необходимо вмешаться, хотя, признаю, что если бы взрыв готовили люди, катастрофа неминуемо произошла бы. Я просто делал то, о чём меня просили.
Я существовал под разными именами. За один месяц мог побывать в нескольких горячих точках, и везде занимался лишь одним – предотвращал вмешательство в жизнь людей. Хотя мог бы сделать много больше. Но мне было запрещено. Отец говорил словами классика: «Осчастливить против желания невозможно». Невозможно спасти всех. Так устроен этот мир, что чужая смерть обязательно кому-то выгодна. Я не спорил, потому что никогда не испытывал жалости ни к одному из смертных. После того, как умерла моя мать, во мне, будто, что-то сломалось. Мне просто было плевать на всех, пока я не встретил тебя.
В 2005 году, когда я был в Могадишо, отец связался со мной, и сказал:
-Тебе необходимо в Москву. Там живёт девочка, которой на днях исполняется двенадцать лет. Это тот самый возраст, когда начинают проявляться способности. Понаблюдай за ней.
Я очень удивился. Зачем потребовалось вмешивать в эти дела меня? Я в горячей точке, вокруг – чёрт знает что происходит, а тут какая-то девчонка!
-Без тебя не разобраться, - спокойно объяснил отец, почувствовав моё недовольство, - только ты сможешь понять, что таится в этом ребёнке. Там, по некоторым данным, очень необычный дар просыпается. Если это окажется правдой, её надо забирать. С такими мощными способностями она натворит бед. Надо направить её талант в нужное русло.
Я согласился, и вылетел в Москву. По сути, мне было абсолютно всё равно, какое задание выполнять. Я наконец-то почувствовал себя на своём месте.
Как только я нашёл тебя, и установил за тобой наблюдение, стало очевидно – ты именно та, за кого тебя принимали Ясные. Отец был прав – только я мог точно определить, силу твоего таланта. У меня было некоторое преимущество перед нашими наблюдателями – когда-то я был таким же, как и ты, то есть, наполовину человеком, наполовину Ясным. Я понимал, как может проявляться дар, как впервые раскрывается, вызывая внутри целую гамму разнообразных чувств.
Я наблюдал за тобой, такой милой, забавной… Ты была, словно игривый, беспечный котёнок, который только начинает осознавать свою принадлежность к хищникам, неловко пробуя применить свои коготки. Ты общалась с мальчишками из класса, и они были без ума от тебя. Не знаю, ощущала ли ты тогда, какую власть над другими приобретаешь?
Я не понимал, как пойду к своему отцу, и скажу всю правду про тебя. Я знал, что последует за этим. Твоё детство закончится. Тебя грубо вырвут из привычной среды, сделают тебе больно, иначе просто нельзя, теперь ты это знаешь. Ты, такая живая и весёлая, превратишься в бездушного исполнителя чужой воли, и всё это произойдёт так рано! Нет, этого нельзя было допускать. Я захотел дать тебе шанс на нормальную жизнь. Я надеялся на то, что о тебе забудут ещё до того, как твой дар проявится в полной мере. У тебя в запасе было, как минимум, несколько лет. Меня поразила моя собственная реакция на твои проблемы. Впервые, после того, как я стал тем, кем стал, мне было не всё равно. Я дал отцу неверную информацию о тебе.
Но ты не смогла остаться незамеченной. Это было невозможно. Даже я не мог предвидеть, что ты вызовешь такое смятение в мужских сердцах. Да ещё в каких!
Самураи, которые возродились в этой эпохе, суровые, не знающие любви, поддались твоим чарам, как простые люди! Один покончил собой, другие начали охоту на тебя. Мне пришлось уничтожить троих из них, и теперь правда вырвалась на свободу. Самураи требуют от нас ответа. Им непонятно, почему их предводитель покинул этот мир.
Я должен буду объясниться с отцом, почему солгал тогда, пять лет назад, и не выдал тебя. Всё очень запуталось. Не знаю, как описать мои чувства к тебе. Я не могу влюбляться, это невозможно. И всё-таки, это произошло.
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/03/06/1094