Так получилось, что моя квартирная хозяйка по своим соображениям попросила меня освободить угол, который я у неё снимал. Я ей сказал, что найти угол сейчас очень сложно, и попросил дать мне, хотя бы, неделю на поиски. Она с неохотой согласилась. Начал поиски: спрашивал у знакомых, может быть, они слышали, кто сдаёт угол или комнату, прошёл целый квартал в частном секторе от дома к дому, читал объявления, но, тщетно. Я был в отчаянии. Не могу же я нахально оставаться на старой квартире, да и хозяйка может просто выставить мои вещи на улицу. Уже без всякой надежды спросил у приятеля по вечернему институту Игоря, может он что-то слышал о сдаче угла. Он ответил, что знает такое местечко, но вряд ли я сам соглашусь жить в таком ветхом жилье. Игорь поведал мне, что у него есть любимая девушка Юлия, она живёт с родителями в шикарном доме. Во дворе у них имеется времянка. Они её всё время сдавали квартирантам. Но вот уже год, как она пустует. Люди интересуются, но, зайдя вовнутрь времянки, отказываются, боятся, что она завалится на них. Он может попросить Юлю поговорить с родителями о сдаче мне этого «шедевра архитектуры». Я сказал, что готов перебраться хоть к чёрту на кулички, лишь бы была крыша над головой.
В один прекрасный день мы с Игорем отправились на смотрины, нет, не Юли, а её «наследства» во дворе отцовского дома, хотя я бы с удовольствием сделал наоборот, слышал, что у Игоря очень красивая девушка. Дверь нам открыла Юля. Я про себя отметил хороший вкус Игоря по женской части. Юля выглядела обворожительно, всё было при ней. Мне даже вспомнились слова из песни: «Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую!!!» Игорь познакомил нас. Юля отвела меня к своим родителям. Отец её предложил сначала осмотреть времянку. Она действительно оказалась ветхой, из сгнивших брёвен, вросла в землю. Я рукой доставал до крыши, окна на уровне земли. Мне подумалось, что в ней жил писатель Максим Горький, в честь которого и названа улица, на которой она гордо, как буревестник, «возвышается». А еще подумал, если буду в ней жить, то прибью к дымовой трубе (ниже сорвут хулиганы) мемориальную доску с надписью: «Здесь жили М. Горький и М. …». Зашёл во внутрь «исторического здания» и сердце моё защемило: «В каких жутких условиях жил великий пролетарский писатель? Теперь мне предстоит совершить такой же подвиг, если останусь жив». Кругом стояли деревянные подпорки, как атланты, подпирающие потолок, весь в водяных разводах. Подоконники гнилые и мокрые, печка – развалюха, кровать металлическая, застеленная досками вместо матраца. Я взял себя в руки и сказал себе, что другого выхода нет, авось не завалится. Сказал отцу Юли, что согласен снимать этот «дворец». Он назвал мне условную, смехотворную цену и мы «ударили по рукам».
На следующий день перебрался в свои «апартаменты» с фибровым чемоданом, потом сходил в ближайший универмаг и купил двуспальный, с перспективой на будущее, матрац, правда, чтобы он не свисал с кровати, немного раздвинул доски, и получилось уютное гнёздышко. Позже сделал небольшой ремонт: заменил подоконники и обои, добавил подпорок, залепил печку глиной, заделал крышу. Надо заметить, что, несмотря на ветхость, этот «особняк» устраивал меня. Я был там один, и был свободен, мог привести друзей и даже подругу, при условии, что не буду устраивать вакханалию.
Потекли житейские будни. Иногда ко мне забегала Юля, приносила две сигареты: одну себе, другую мне. Она любила у меня курить, чтобы лишний раз не попадаться с сигаретой на глаза родителей. Но мне она оказала «медвежью» услугу, с её лёгкой ручки я пристрастился к курению. Как-то она пришла, и, опираясь на подпорку, произнесла:
- Как ты живёшь в таких жутких условиях?
- Зато я имею возможность принимать тебя без свидетелей. И вообще, руками ничего не трогать – это архитектурный памятник, достояние республики. Видишь эту кровать? На ней спал сам Максим Горький.
- Ну, ты даешь! С чего это взял?
- Ты знаешь, как ваша улица называется? Ну вот, в честь этого события и названа улица.
- Что-то ты решил меня разыграть?
- А просто у меня сегодня хорошее настроение, рад твоему визиту.
- Кстати, насчёт твоей возможности принимать без свидетелей, надо взять на заметку.
- Ты опять дотронулась до «атланта». Может, хочешь поработать у меня «кариатидой»?
- Ты, что бредишь? Причём тут «атланты» и «кариатиды»? Они что-то поддерживают.
- Всё правильно: «атланты» внутри поддерживают у меня потолок, а вот с наружи стены некому поддержать. Боюсь, твоего папы «наследство», ночью сложится и похоронит меня, спящего.
- Ну, ты совсем заболтался, не узнаю тебя таким.
- На меня иногда находит, не пугайся, или в следующий раз приходи с папой, и не забудь прихватить для него сигарету.
- Ладно, пошла, а то я у тебя засиделась, папа действительно чего подумает и прибежит сюда не с сигаретой, а с топором.
Приходили ко мне и друзья, иногда оставались ночевать, для этого купил раскладушку.
Я встречался с девушкой, мы любили друг друга. Она была студенткой, и тоже жила на квартире. У неё мы не могли встречаться: во-первых, с ней жили ёще две девушки, во-вторых, у неё была злая хозяйка. Она приходила ко мне, ведь я стал собственником жилья. Мы устраивали романтические обеды и ужины. Однажды она пришла на романтический обед. У меня все было, кроме цветов. Какой же романтический обед без цветов? Я сходил в хозяйский сад и набрал цветов на скромный букетик. Подумал, что хозяин не обидится на такую вольность. Я ему плачу «такие деньги», могу и попользоваться его хозяйством, ведь за пользование дворовым туалетом он не берёт денег. Вернулся с букетиком в «гостиную», поставил его в баночку из-под майонеза с водой. На всякий случай закрыл дверь на крючок. Мы провели с любимой романтический обед и немного устали. Решили прилечь и отдохнуть. Только мы улеглись, как дверь заходила ходуном. Я подумал, что это Юля пришла покурить, и не стал открывать дверь. Она просила открыть дверь, знает, что я не один и не помешает нам, но я не открыл. Тогда она подошла к окну и стала заглядывать в него. Занавески на окне не было, она мне не нужна. Очевидно, Юля, что-то рассмотрела, сказала протяжно: «А-а-а», и ушла. Настроение было испорчено, через некоторое время я пошёл проводить подругу.
На следующий день встретил Юлю во дворе. Она была обижена на меня. Надутыми губками, от этого ещё более соблазнительными, сказала:
- У, противный, я всё видела.
- Ну и что, с того, что видела? Ты не маленькая, это моя девушка, мы любим друг друга. У тебя есть Игорь, ты мне говорила, что и у вас любовь, и даже собираетесь пожениться.
- Что ты мне сватаешь Игоря, я тебя хочу!
- Я признаю, что ты лучшая из девушек, это не значит, что все мужчины должны валяться у твоих ног. Но моя девушка лучшая из лучших, и я не собираюсь её предавать, как и терять из-за тебя моего друга Игоря.
- Вот как ты заговорил? Я скажу отцу, чтобы он попросил тебя оставить времянку, ты водишь туда девок.
- Девок я не вожу, ко мне приходит только моя девушка, а вот ты напрашиваешься в девки и сама приходишь ко мне. А ещё, запомни, деточка, хоть одну заповедь этикета: неприлично заглядывать в чужие окна, как и читать чужие письма. Это будет похлеще, чем перепутать местами вилку с ножом.
У Юли на глазах появились слёзы. Она резко повернулась, и, ничего не сказав более, убежала в дом. На душе у меня было противно, слишком резко с ней разговаривал. Никогда не позволял себе такого тона в разговоре с женщиной.
Юля перестала ходить ко мне, при встрече холодно здоровалась.
Через некоторое время Игорь сообщил мне, что они с Юлей собираются пожениться. И приглашают меня с моей подругой быть свидетелями у них на регистрации.
Свадьба была превосходная, в ресторане, с множеством приглашённых. После свадьбы наши отношения с Юлей потеплели. Теперь она с Игорем навещала меня, но она уже не курила, ждала ребёнка.
Вскоре родилась девочка. Юля была счастлива. Она полностью посвятила себя дочери. Все остальные ушли на задний план, в том числе и Игорь. Перестала ходить ко мне. Игорь забегал ко мне покурить и поболтать. Он жаловался мне, что Юля не доверяет ему дочку.
Оставлю их в покое.
Как-то подруга сообщила мне, что она беременна. Мы, недолго думая, решили создать семью. Свадьбы у нас не было. Нашим родителям такая роскошь была не по карману. Устроили праздничный ужин в кафе. Пригласили самых близких нам людей. Я договорился с отцом Юли, что приведу свою молодую жену к себе в «апартаменты», платить буду за двоих. Купили всё необходимое для семейной жизни и для будущего ребёнка.
У нас родилась девочка, Трудно было воспитывать её в таких условиях, а точнее, вообще без всяких условий. Прожили мы там два года, и ушли, мне на работе дали квартиру. Потом жена закончила учёбу, устроилась на работу, и мы зажили нормальной жизнью двух инженеров.
А, что же Юля? Игорь рассказывал мне, что Юля стала его ревновать ко всем женщинам, приводила, постоянно в пример меня, и он не выдержал и ушёл от неё. Я окончил вечерний институт и перестал видеться с ним.
Прошло время. Как-то, после окончания работы, я вышёл из здания и увидел, поджидающую меня Юлю. Она бросилась мне на шею со словами: «Как я по тебе соскучилась»! Мне даже стало неловко перед сотрудниками. Я завёл её в ближайшее кафе и стал расспрашивать:
- Как ты здесь оказалась и зачем?
- Я же знала, где ты работаешь, нашла по справочнику твою секретаршу. Она кое-что рассказала про тебя и вот я здесь. Я живу с дочкой в нашем огромном доме. Игорь ушёл от меня, когда дочке было три года. Родители уже умерли, Дочка взрослая, заканчивает школу. Я работаю. Никого у меня нет, кроме тебя. Всё это время я жила мыслями о тебе, но боялась показаться тебе на глаза. Ты ведь всегда был строг по отношению ко мне. До сих пор помню наш разговор, когда ты грубо отчитал меня.
Она достала сигарету и сделала глубокую затяжку.
- Ты снова куришь?
- Да, как перестала кормить дочь грудью.
- А я с трудом, но бросил, и тебе советую.
- Я не собираюсь бросать, это моё единственное удовольствие в жизни.
- Юля, хочешь, я тебя познакомлю со своим другом? Он очень хороший человек, тоже остался один.
- Не надо, я хочу только тебя.
- Я дорого стою.
- Я тебе отдам свой дом.
- Ты, что завещание мне составила? Рановато. А дочке времянку оставишь?
- Времянку снесли. Ты же понял, что я так шучу?
- Конечно, понял. Но у меня есть жена, дочка и я их люблю. Ты второй раз толкаешь меня на предательство.
- Я понимаю, что ты порядочный мужчина, за это и люблю тебя всю свою жизнь. И я не стерва, чтобы отбивать чужого мужа. Я хочу, чтобы ты, хоть изредка, навещал меня. Пусть твоя жена немного поделится со мной, у неё не убудет. Поехали сейчас ко мне, я всё приготовила, а дочка уехала с подружкой в Москву на каникулы.
- Юлечка, милая, я всё понимаю. Ты мне нравилась, я даже завидовал Игорю. Да и сейчас ты выглядишь шикарно, но не могу я переступить красную черту.
Юля сидела с мокрыми глазами.
-Что толку, что я хорошо выгляжу, если ни кому не нужна? Даже у дочки появились свои интересы в жизни, куда она меня не пускает. Я умоляю тебя, поехали ко мне, хоть один только раз. Ну не могу я сейчас одна появиться в этом огромном, как «Титаник», доме!
Мне было жалко эту одинокую женщину. В своей любви она дошла до унижения. Я понял, что и Игорь стал жертвой её безрассудной любви к другому. Я невольно стал виновником распада семьи, мучений Юли. Представил её бродящей в одиночестве по комнатам огромного дома. Я задал себе вопрос: «Почему мы можем помочь человеку в беде, занять или дать денег на лечение, предоставить ему кров, да мало ли в чём проявляем добродетельность к ближнему, попавшему в беду и это считается нравственным поступком? Почему же в случае с Юлей – это безнравственность?» Я решил поехать с ней, тем более что я это делаю не ради удовлетворения своих плотских похотей, хотя и этот элемент должен иметь место, если хочешь помочь человеку от души, иначе это будет фальш, и всё окажется напрасным, хотя какая может быть фальш с такой женщиной. Так что, думайте обо мне как угодно, но я в этой ситуации не мог поступить иначе.
Юля схватила такси, и мы мигом домчались до её дома. Она светилась от счастья, одного моего слова: «едем» было достаточно для этого. Я обратил внимания, что времянки, в которой я прожил несколько лет, нет, на её месте стоял гараж.
-У тебя, что есть машина?
- Да, «форд – фокус», отец купил перед смертью.
Мы поднялись по высокому «трапу на палубу «Титаника». Я увидел накрытый на две персоны стол. Понял, что Юля решила сыграть ва-банк, она была уверена, что притащит меня сюда в любом виде: живым или мёртвым. Сели за стол, выпили за встречу. Юля рассказала, как жила все эти годы. Прелюдии закончились, и она потянула меня к кровати. Я уже не в таком возрасте, чтобы хвастливо рассказывать о своём грехопадении, как это делает певец Трофимов в своей песне: «Я сегодня ночевал с женщиной любимою» на всю страну и чтобы жена знала, что она уже не любимая жена. У меня до сих пор камень на душе. Юля сказала:
- Наконец, и я получила свой кусочек счастья с любимым человеком. Спасибо тебе, милый, ты был на высоте, вытащил меня из петли.
- Что ты, дорогая, я только выполнил свой гражданский долг, любой на моём месте совершил бы этот подвиг. Как же ты, бедненькая проголодалась!
- Сытый - голодного не разумеет – сказала Юля.
На прощание я обещал, что всё – таки познакомлю её со своим другом. На что она ответила:
- Мне тебя на долго хватит, буду жить воспоминаниями, а там видно будет.
Больше она меня не тревожила. И я боялся её тревожить. Домой пришёл во втором часу ночи. Жена встретила меня вопросом:
- Где же ты так долго был?
- Я же тебе звонил и предупредил, что сотрудник меня пригласил на день рождения. Она больше не расспрашивала и ушла в спальню.
Я понял, что она мне не верит, но она не такая женщина, чтобы устраивать мужу скандалы. Так как, это больше не повторялось, она успокоилась и в душе простила меня. Всё стало на место.
Дальнейшая судьба моего литературного героя мне не известна.