- Витьк, а когда эти Олимпийские Игры кончатся? – спросил Мишка Витьку. Был четверг, наш банный день, и вся наша свежевымытая компания сидела за столом в предбаннике, угощаясь напитками повышенной крепости, а также пивом и немудрёной закуской, от которой всё равно хорошо, потому что в уже остывших беляшах и селёдке с луком – масса калорий и сто процентов жирности. А может, и не калорий и не жирности, и не в беляшах и селёдке – но всё равно хорошо!
- Какие игры? – не понял Витька.
- Какие… Все те же самые! Которые в сочАх! – и Мишка почему-то глумливо осклабился. – Или ещё какие есть?
- Да они уж три недели как кончились! – заржал Витька, но Мишку, как ни странно, не смутил.
- Иди ты! – удивился тот. – А я вчера тиливизер включил – а там всё на санках катаются!
- На каких санках?
- А я откуда знаю? На железных!
- Это уже другие соревнования.
- Их много, что ли?
- Полно, - согласился Витька, вгрызаясь в селёдочный хвост. - Каждый день всё соревнуются-соревнуются… Никто работать не хочет. Все хотят соревноваться.
- Ну и правильно! – неожиданно поддержал его Санька. – А хрен ил толку от этой работы? Вламываешь как конь, а зарплата как была двадцатник, такой и остаётся. Радости полны штаны! Так уж лучше на санках!
- А я помню, у нас в школе тоже Олимпиаду устраивали, - вспомнил он. - По пению. Кто громче всех песню проорёт – тому шоколадку. Или пряник. Или по шее. Я уже забыл чего.
- И самый орачий оказался, конечно, ты! – догадался Мишка.
- Не. Васька Громов из «гэ». Он как заорал: « И снится нам трава-трава у дома! У нашего у дома-космодрома!», так учительница Марьиванна даже на стуле подпрыгнула. Во до чего у васькин голос красивым оказался! Шаляпин, едрёна вошь!
- И чего? Сейчас тоже поёт?
- А как же! Он ведь экспедитором на плодоовощной базе работает. А там кругом одни девки. Вот им и исполняет: «Не ходите, девки, замуж, ничего хорошего! Утром встанешь – сиськи набок и … взъерошена!». Девки довоо-о-ольныя! А как же! Васька развеселил, исполнитель хренов! Каруза, едрёна корень!
- А Марьиванна? – неожиданно спросил Мишка.
- Чего Марьиванна? – неожиданно насторожился Санька.
- Поёт?
- Зачем ей петь? Она же уже на пенсии! Сейчас трамвайным кондуктором работает. С меня за билет никогда не берёт. Говорит, что до сих пор радуется, что у меня никакого музыкального слуха нет. И с Васьки тоже не берёт. Потому что боится, что он прям там, в трамвае, запоёт. Вот какая деликатная женщина!