3
Воровство, как искусство присвоения, древнее первого барабана, древнее наскальных рисунков, древнее самого человека. За многие тысячелетия и многие миллионы акты воровства – удачных, менее удачных и совсем неудачных – человечество выработало насколько простых правил, следуя которым художнику воровства всегда будет сопутствовать успех. Правило первое: воруй ничьё, то есть – общественное. Правило второе: воруй много, желательно – всё. Правило третье: делись украденным с художниками мзды. Правило четвёртое: убеди соплеменников, что твоё воровство служит общественной пользе. Ой и Эстер нарушили все правила удачного воровства, но поначалу оно складывалось удачно.
Настеной машины на стоянке не было. Запасной ключ от квартиры находился на прежнем месте, в закрытой куском штукатурки щели. В шкатулке, в старом серванте, нашлось шестьсот долларов новыми хрустящими купюрами. Следовало, по всем воровским законам, как можно скорей покинуть место преступления, но Эстер запротестовала.
– Ну нет, я не уйду, не осмотрев место твоего прежнего обитания. И потом, я голодная. Впервые за семь лет. Я не сдвинусь с места, пока не съем отбивную, а не виртуальную котлету.
Ой вздохнул и повёл её на кухню.
– Кухню поменяли, – сказал он, открывая холодильник, – когда я ещё сидел. Настя была против, но Зинаида настояла.
– О! Пицца. Её мы съедим, – Эстер вынула коробку из морозильной камеры. – Кстати, я понимаю, что в России тюрьма что-то вроде университета. Но всё-таки, за что ты сидел?
– Мутная история, – неохотно проговорил Ой. – Дай-ка я сам вскрою. Неудачно торганулись оружием.
– Оружие. Понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – Ой, выставив таймер, включил микроволновку. – Через несколько минут будет готова, можно пока осмотреть квартиру. Кроме кухни, здесь ничего не изменилось.
Они зашли в спальню и на него накатили щемящие сердце воспоминания.
– На зоне у меня было время подумать, – присев на край кровати, сказал Ой. – Я пришел к выводу, что меня подставил тесть.
Эстер усмехнулась, но промолчала.
– Старая партийная лиса. Он считал, что я оказываю дурное влияние на его дочь и внучку.
– У него были основания так считать?
– Смотри-ка, я был неправ. Другие прикроватные лампы, – Ой включил и выключил настольную лампу, – и другая люстра. Пойдём отсюда, – он поднялся. – Были основания. Больше я не хочу об этом говорить.
В комнате Насти щемящая тоска усилилась. Защипало глаза и Ой отвернулся, чтобы Эстер не видела его слабость.
– Вот вернулся, – голос его дрогнул, – а что осталось от меня прежнего, даже тело не моё.
Эстер хранила молчание, понимая, что в такой ситуации нет подходящих слов утешения. Обстановку разрядил звонок микроволновки, известивший об окончании процесса разогрева. Ой взял Эстер за руку, повлёк её на кухню. Проходя через гостиную, Ой взял из бара початую бутылку коньяка.
– Не помешает выпить по глотку за наше воскрешение.
– Не помешает, – согласилась Эстер.
Они уже заканчивали скромную трапезу, когда в прихожей послышался шум, и через мгновение в дверном проёме появилась бледная черноволосая девушка с газовым пистолетом в руке.
– Настя! – удивился Ой, – а где же твоя машина?
– В ремонте, – машинально ответила девушка, – крыло помяла, – и, как бы опомнившись, грозно воскликнула: – стоять на месте!
Ни Ой, ни Эстер не шевелились. Они застыли, застигнутые на месте преступления. Эстер стояла у окна с последним куском пиццы в руке, а Ой сидел за столом, держа бокал с коньяком.
– Пиццу мою сожрали, – с обидой в голосе сказала Настя, – коньяк мой выпили.
– Ничего личного, – успокаивающе произнесла Эстер, – мы просто украли деньги.
– Ага! – догадалась Настя. – Так вы грабители. Я сейчас в милицию позвоню.
Настя левой рукой открыла сумочку, висящую на правом плече, и, не сводя пристального взгляда с Оя, пыталась нащупать мобильный телефон. Ей было неудобно.
– Тебе помочь? – предложил Ой. – Давай, я подержу пистолет. Кстати, откуда он у тебя?
От такого нахальства Настя едва не выронила оружие.
– Сиди, где сидишь. Сама справлюсь.
Наконец, она извлекла телефон и стала тыкать кнопки.
– Настя, мы не грабители.
Эстер сделала движение положить несъеденный кусок на стол. Настя мгновенно навела на неё пистолет.
– Рассказывайте сказки. И имя моё знаете. Долго готовились. Алло милиция… Меня грабят… Что значит, давно. Прямо сейчас грабят… Нет, это не шутка. Записывайте адрес.
– Настя, мы не грабители, – вмешался Ой в разговор с милицией, – мы от твоего папы.
– От папы, – она растерянно опустила телефон, из которого раздавались слабые выкрики: алло, алло, алло, – как его зовут?
– Запруда Игорь Сергеевич, – ответил Ой.
Четко и быстро он назвал паспортные данные, добавил для достоверности приметы, указал место жительства.
– Работает архитектором, – завершил Ой краткое описание себя прежнего.
Эстер, при упоминании работы архитектором, бросила на Оя многозначительный взгляд.
– Ничего не понимаю. Всё сходится.
Ствол пистолета смотрел в пол. Телефонная трубка, отчаявшись добиться ответа на своё «алло», умолкла.
– Тебе же русским языком говорят, – Эстер, наконец, положила пиццу на стол, – мы не грабители.
– Но ты же, – возмутилась Настя, – только что сказала, что вы украли деньги.
Эстер закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула.
– Это другое, Настя.
– А по-моему: воровство оно и в Китае воровство.
– Как ты думаешь, Настя, откуда мы знаем, где хранится запасной ключ, откуда мы знаем, что у тебя красная машина, подаренная дедушкой. Откуда, в конце концов, мы знаем, что тебя зовут Настей.
– Не знаю, – жалобно произнесла Настя.
Пистолет она совсем опустила.
– От твоего папы, глупышка, – вмешалась Эстер, наслаждаясь разговором отца с дочерью.
– Сама глупышка.
Пистолет чуть поднялся.
– Настя, – сказал Ой, как можно спокойней, – это длинная история. Давай перейдём в гостиную, и мы тебе всё расскажем.
Настя некоторое время колебалась между вызванной обстоятельствами подозрительностью и природной доверчивостью. Потом она кивнула.
Рассевшись на диване и в креслах, общество погрузилось в тягостное, напряженное молчание. Настенные часы тихо отсчитывали вязкие секунды.
– Эта история, – откинувшись на спинку кресла, Ой уселся удобней, – эта история началась одним субботним вечером в ресторане Партизан, где твой папа по вечерам поёт шлягеры…
– А вот и неправда! – воскликнула Настя. – Мой папа работает архитектором.
«Мне ли не знать, что правда, а что нет, – усмехнулся Ой, – в этом вопросе пора поставить точку. И лучше, если это посторонний, но благорасположенный человек».
– Конечно, Настя, он работает архитектором в архитектурном бюро Круг. Но с недавнего времени он открыл в себе певческий голос и, в качестве хобби, выступает иногда на сцене ресторана. Игорь Сергеевич рассказывал мне, что он тебе намекал об этом.
– Да, что-то я припоминаю, – неуверенно ответила Настя, – вроде он говорил, что собирается, – она сильно нажала на «собирается», – где-то петь.
– Так вот, он пел в сопровождении оркестра.
– Настоящий оркестр!
– Не перебивай, пожалуйста, мы так никогда не сдвинемся с начальной точки.
Ой набрал воздух, дабы наконец начать повесть перехода Игоря Запруды в Оя, но вмешалась Эстер.
– Прости, Настя, так получилось, что я целую вечность не мылась. Ты не против, если я приму душ.
Настя истерически рассмеялась, и этот смех несколько разрядил атмосферу.
– Хороши разбойнички! Мало того, что они пообедали в ограбленной квартире, так ещё хотят ванну принять.
– Сколько раз тебе говорить, – смеялась Эстер, – мы не грабители.
Настя махнула рукой, дескать – проехали. Она удивленно посмотрела на пистолет, положила его на столик, стоящий рядом с её креслом.
– Лак поцарапаешь, – машинально сделал ей Ой замечание.
– Полотенце и всё необходимое в тумбочке. Тебе показать?
– Спасибо, не надо. Я найду.
– Игорь Сергеевич видел со сцены, как в зал ресторана вошли двое молодых людей, китайские юноша и девушка, – выходя из комнаты, слышала Эстер.
Не только желание помыться двигали Эстер. Она хотела в покое осмотреть носитель.
«Чуть вздёрнутый носик, – разглядывала она себя в зеркало, – ровные белые зубы. Интересно, я курю? Пока, вроде бы, не хотелось. Слегка полноватые губы. Глаза, на мой вкус, слишком узкие. Кожа чистая. Лоб спрятан под густую чёлку, – она ладонью убрала чёлку назад, – может так лучше. Пожалуй, меня можно назвать красивой». Она стащила через голову платье, сняла нижнее бельё, отметив его хорошее качество, и принялась крутиться перед зеркалом, рассматривая тело во всех ракурсах. «Лучшего трудно ожидать, – решила она, – юное спортивное тело без видимых изъянов. Только живот следует укрепить, – она погладила стриженый лобок. – И самое главное…».
Уже порядком замёрзнув, Эстер забралась в душевую кабину. Под горячими струями воды приятно было рассуждать о превратностях судьбы, о том, что и богам полагается человеческий отпуск.
Когда Эстер, пахнущая чистотой и дезодорантом, вернулась в гостиную, Ой добрался до сражения Чана в воплощении бога войны Тора и благородного рыцаря Оя.
– Как он мог, – искренне возмущалась Настя, – так подло нарушить конвенцию.
Настя воспринимает отстраненно, заметила Эстер свежим взглядом, как воспринимают сказку.
«Ничего, девочка моя, – с непонятным злорадством подумала она, – что ты скажешь, когда уяснишь, кто перед тобой сидит».
Это произошло через полчаса на эпизоде бала во дворце Чана.
– Какое мороженое мы ели в зоопарке? – быстро спросила Настя, пристально смотря на Оя.
– Ленинградский пломбир в шоколаде, – не задумываясь, ответил он, – ты слопала две порции, перепачкалась с ног до головы шоколадом. Потом заболела. Мама ещё сильно ругалась.
– Где его вещи?
– В Царьграде, конечно, где же им ещё быть.
Последний вопрос Эстер не поняла, но это было не важно. Подбородок Насти задрожал, из глаз выкатились две хрустальные слезинки. Ою хотелось обнять Настю, погладить, успокаивая, её по голове, как в те прежние времена, но он, только дёрнувшись, подавил в себе этот порыв.
– Так ты… так вы… – не в силах выговорить, она спрятала лицо в ладонях.
– Да, Настя, я твой папа, как бы дико это не звучало.
– Я вам не верю, – всхлипывала Настя, – этого просто не может быть. Такое в реальной жизни не случается.
Эстер мельком взглянула на часы. В голову ей пришла роскошная идея.
– Что такое реальная… – начал было Ой.
Эстер кашлянула и, когда Ой непонимающе глянул на неё, приложила палец к губам.
– Я могу представить исчерпывающее доказательство правдивости нашего рассказа.
– Какое ещё доказательство?
Настя достала из сумочки бумажный платок и промокнула им покрасневшие глаза.
– Эти часы идут правильно? – Эстер кивнула на старинные ходики.
Настя, глянув на свои часы, ответила:
– На две минуты спешат.
– Очень хорошо. Сейчас семнадцать тридцать по Москве. Стало быть, среднеевропейское время пятнадцать тридцать. Ровно в шестнадцать на литературном сайте Проза.ру под ником Альбина2 я опубликовала… опубликую, – Эстер сделала ударение на будущее время, – стихотворение названием «Лунная фантазия».
Настя непонимающе смотрела на неё.
– Ах, да, – догадалась Эстер, – ты ведь не знаешь ещё окончание истории.
Быстро и сжато Эстер описала события сегодняшнего дня.
– Исчезните, как в фильме «Назад в будущее», – заметила Настя, когда Эстер поведала об открытии Оя, что они находятся в прошлом.
– И тогда твой папа предложил ограбить тебя, чтобы у нас были деньги приехать в наш город и подвинуть твоего папу… Звучит как полная чушь, но это так и есть. Подвинуть твоего папу отправиться в виртуал, тем самым спасти нас от исчезновения и, возможно, спасти вселенную.
– Спасти вселенную, – с сомнением произнесла Настя, – может это слишком круто.
– О доказательстве, – продолжала Эстер, оставив без комментария последнее замечание Насти. – Включай компьютер. Пока будет загружаться операционная система, я продекламирую стихотворение.
Они перешли другую комнату. Настя включила компьютер.
– Стихотворение длинное и довольно сумбурное, но как доказательство вполне сойдёт, – Эстер на секунду задумалась, – начинается оно так…
– Как, ты говоришь, называется портал?
– Проза точка ру. Найди его через гугль.
– Ага, вот он.
«Альбина2» набрала Настя в окошке поиска
– Много же ты написала, – заметила Настя, – целых сто шестьдесят произведений.
– Я стараюсь, – скромно ответила Эстер. – Это только часть, у меня есть ещё под другими псевдонимами. На часах семнадцать пятьдесят пять. Как ты видишь, в списке произведений пока нет этого произведения. Я цитирую: два изумрудных алмаза в небе вечернем горят, два благородных идальго тихо с Луной говорят… – с чувством Эстер декламировала.
Когда она закончила, часы показали ровно семнадцать.
– Подождём ещё минуту, – сказала Эстер.
Прошла минута.
– Теперь актуализируй страницу.
Настя так и сделала. Счетчик произведений изменился на 161, а на самой вершине списка появилась новая строка: Лунная фантазия – стихи, 05.08.2009 17:00
– Щелкни на него.
– Два изумрудных алмаза в небе вечернем горят, – читала Настя, – два благородных идальго тихо с Луной говорят…
Она закончила чтение и посмотрела на китайцев испуганными глазами.
– Так значит всё это правда, – шептала она, – значит вы… ты… мой папа.
– Да, моя девочка, – Ой ласково обнял Настю за плечи, погладил её по голове, – помнишь, вот здесь стояла твоя кроватка, а я тебе читал: «Как ныне сбирается вещий Олег».
– А где его вещи, – сказала Настя и снова заплакала.
Эстер вышла из комнаты, чтобы не мешать духовному общению «родственников».
Скоро доносящиеся из Настиной комнаты всхлипывания и бубнения прекратились, и родственники вернулись в гостиную.
– Настя хочет ехать с нами, – смущенно сказал Ой.
– И не отговаривайте меня. Я поеду.
Эстер не собиралась отговаривать. Она только пожала плечами.
– Бедная девочка. Не каждому выпадает иметь двух отцов.
– Так значит, ты не возражаешь, – обрадовалась Настя поддержке Эстер.
– Конечно не возражаю. В определенном аспекте это больше твоё дело, чем моё.
– Но это может быть опасно! – воскликнул Ой, удивлённый женской солидарностью, – кто знает, что нам приготовил Гришаев.
– Ничего он нам не приготовил, потому что он ничего не знает. В этом наша сила, – Эстер, показывая силу, потрясла крепко сжатым кулаком. – Давайте лучше думать, как туда добраться.
– Особо тут думать нечего, – откликнулся Ой, всё ещё недовольный Настей и Эстер. – Три дороги ведут туда: воздушная, железная и каменная. По многим причинам нам подходит средняя.
– Я могла бы забрать из ремонтной мастерской машину, и мы бы поехали на ней.
Ой немного подумал над предложением Насти.
– Не стоит. Гаишников будет привлекать помятое крыло.
– Я согласна. Лучше всего поезд, – Эстер посмотрела на Настю. – Нужно посмотреть расписание и позаботиться о билетах.
– Идёмте к компьютеру, – сказала Настя, – возьмите для себя стулья из кухни.
Настя села в вертящееся кресло с высокой спинкой, а по бокам, на стульях, расположились Ой и Эстер, словно королева на троне и два её ближайших министра.
– Туда идут три поезда, – комментировала Настя информацию, возникающую на мониторе, – один мы уже пропустили, – два других отправляются одновременно, – она глянула на часы, – через час с четвертью. Мы можем успеть. На такси до Курского вокзала примерно полчаса, если не будет пробок. В августе дороги относительно свободны.
– Давай пробовать, – поторопила её Эстер.
Настя поколдовала над клавиатурой.
– На сегодня билетов нет, – Настя растерянно посмотрела на Эстер, – что будем делать? Попытаться с самолётом?
– Нет, не надо, – сказал Ой, – посмотри наличие билетов на завтра.
– На завтра билеты есть, правда в разных купе.
– Покупай, – сказал Ой, – это даже хорошо, что на завтра.
Настя совершила несколько прыжков со страницы на страницу и упёрлась в барьер.
– Требуется номер кредитной карточки, – она снова посмотрела на Эстер.
– Наши счета, Настя, – терпеливо объясняла Эстер, – появятся через две недели. Потому-то мы и пришли сюда, что не можем воспользоваться ни одним каналом добычи денег.
– Ах да, я как-то забыла.
– Укажи номер своей кредитной карточки, – сказал Ой.
– У меня её нет. То есть, есть, но она осталась у мамы. Я опять с ней поссорилась, – вздохнула Настя.
– Беда, – усмехнулась Эстер, – бывшие виртуальные божества не могут справиться с задачей для первоклашек. Зарезервировать билеты, по крайней мере, мы можем?
– Несколько кликов.
– Зарезервировать мы можем. Требуется номер мобильного телефона. «Бронь, созданная на сайте, – читала Настя, – действительна в течение 15 минут. По прошествие этого времени система запоминает данные заказа и активирует их только в момент оплаты. Параметры заказа хранятся в системе в течение 3 часов».
– Странные условия, – удивилась Эстер. – Непонятно, сохраняется ли бронь в течение этих трех часов.
– Действуй, Настя, – сказал Ой, – укажи, что они хотят и закажи такси.