Посвящается Тане Е.
Жил-был Царь. Он сидел на своем золотом троне в большом многооконном дворце, куда каждое утро заглядывала любопытная заря. Она не ленилась обойти все окна, забираясь в самые пыльные углы покоев и назойливо напоминая о себе правителю, который выглядел в этот момент вовсе не грозным царем, а обычным заспанным человеком.
Царь очень любил свой Город. Он сиял драгоценным камнем в оправе из болот, хвойных лесов и вод, в которые смотрелись прекрасные дворцы и соборы. Город этот был осенен благодатью свыше. Ходили слухи, будто однажды Царю явился во сне белый Ангел и шепнул что-то на ухо. Какое слово было передано ему, никто не знал, только вскоре воздвигли на площади высокую колонну из камня и увенчали ее фигуркой Ангела. По ночам Ангел слетал со своего постамента и утешал всех, кто страдал от болезней, бедности и несчастной любви. Ангел был очень жалостлив и, видя с высоты людские беды, часто плакал. Если его жгучая слеза падала на шляпу художника, то на того тотчас сходило вдохновение, и написанная им картина становилась лучшей в его жизни. Бывало, падала слезинка и на шляпу не очень доброго горожанина, и тогда человек этот делался добрее. Чаще всех бывал на площади царский архитектор, придумавший лучшие дворцы в Городе. Это был талантливый молодой юноша, умевший превратить камень в музыку, что всегда жила в его сердце. Само же сердце было отдано Солнечной Царевне, жившей за морем. Его волны каждое утро вспыхивали от солнечных лучей, зажигавшихся в длинных золотистых волосах девушки. По весне Царевна всегда посылала юноше поцелуй. Бросая через море солнечный луч, она дарила ему ароматные венки из полевых цветов, которые в клювах приносили перелетные птицы. Сама Царевна была застенчива и редко появлялась в далеком северном городе. Здесь уж сам Ангел не в силах был помочь бедному юноше.
Слава о царском архитекторе, творившем чудеса, достигла самых дальних северных земель, где на ледяном троне восседала Королева Лапландии. О ней ходила самая дурная слава, и было сложено немало сказок. Однажды, разбросав по небу сполохи северного сияния, она осветила тот самый волшебный Город, в котором жил молодой архитектор. В холодном мерцающем свете величественные дворцы, площади и золотые купола показались ей сказочно красивыми, а когда голубоватая вспышка легла на лицо юноши, королева влюбилась в него так сильно, как только позволило ее ледяное сердце. И решила она завладеть дивным Городом, а заодно и сердцем его создателя. Узнав, что оно уже принадлежит Солнечной царевне, Королева гневно топнула изящной ножкой в ледяном башмачке, так что серебряная пыль инея посыпалась с сосновых веток за окном, а хрустальный звон разбудил весь лес, - и тут же повелела своим слугам запрягать оленей. Вскоре завихрились следы саней, ледяная пыль повисла в воздухе призрачным покрывалом, скрывая изящные силуэты бегущих оленей - это Королева Лапландии летела навстречу своей судьбе.
А тем временем Ангел на вершине высокой колонны зорко всматривался вдаль и вдруг увидел на горизонте легкое облачко, которое все росло и росло, пока не превратилось в грозную черную тучу. Холодом и безнадежностью повеяло на Город. И понял Ангел, что задумала безжалостная Королева. Заплакал он горько, и слезы его ручейками проливались на плиты площади, растекаясь по всему городу. Но горячие слезы Ангела не смогли спасти Город от надвигавшейся беды. Ручейки слез превратились в блестящие ледяные змейки, они расползались по улицам, а сам Ангел стал ледяной статуей на своей величественной колонне, и слезинки его горестно застыли на окаменевшем лице.
Город сдался Королеве Лапландии, и теперь здесь хозяйничали ее слуги – Метель и Северный Ветер. Королева велела позвать прекрасного юношу и долго смотрела ему в глаза, а потом, не произнеся ни слова, положила руку ему на сердце. Невыносимая тоска и холод пронзили все существо молодого человека, однако вскоре он почувствовал в груди легкость и пустоту. Царскому архитектору было приказано построить для Королевы Ледяной дом на площади перед Царским дворцом, и он непременно должен был превзойти прежний по красоте и величию. «Пусть все видят, чей это Город», - сказала гордо Королева Лапландии. И юноша равнодушно принялся возводить дворец из льда, в который превратились слезы Ангела. Его руки, привыкшие творить красоту, теперь, повинуясь лишь движению разума, создавали холодную гармонию, но в ней не было ни музыки, ни жара его души. Когда Дворец был готов, Королева велела отлить ледяные пушки, стрелявшие холодным огнем северного сияния. Голубоватыми искрами рассыпались снежные фейерверки в честь новой Королевы, сотни ледяных свечей зажглись в дворцовых залах, и пламя их жгло холодом, от которого останавливалось сердце.
Шло время, но сдавшийся Королеве Лапландии Город оставался мертвым. Художники перестали писать картины, музыканты – сочинять музыку, поэты – писать стихи. Дни и ночи напролет выл Северный Ветер, водя хороводы со злой колдуньей Метелью, вымерз Сад, разрушился от мороза мрамор скульптур, повсюду царили мрак и холод. Юноша жил вместе с Королевой в Ледяном Дворце, где Время словно остановилось навечно. Его взор устал от безжизненной красоты льда, а слух – от слов холодной и властной любви Королевы. Временами он безучастно смотрел в окно, туда, где синеватый ледяной сумрак отражался в его погасших глазах. Что видел он в стеклянном преломлении ледяных зеркал, было известно одному только Богу.
А время все шло, и вот повсюду за пределами Города наступила весна, Солнце робко попыталось выпустить десяток золотых стрел навстречу застывшему Ангелу, но, увы, силы были неравны, ничто не смогло пробить толстую ледяную броню, и Ангел остался недвижим. И тогда отец Солнечной Царевны, царь Феб, послал гонца к своей дочери в далекую южную страну. Его белый голубь прилетел на берег теплого моря и принес тревожное известие Царевне. Она тотчас решила спасти Город и своего возлюбленного от злой Королевы, чего бы ей это ни стоило. Но как вырвать из ледяного плена Город? Любое живое существо превращалось в камень, стоило только приблизиться к новым владениям Королевы Лапландии.
Не задумываясь ни минуты, Царевна велела остричь свои дивные волосы, в которых жарко горели солнечные лучи, и соткала из них сверкающее, как золотой невод, покрывало. Стая белых голубей подхватила в клювы тончайшую сеть и унесла за море, туда, где высоко над городом скорбно застыл ледяной Ангел. Горящее жаром покрывало не давало голубям замерзнуть на лету, и они смогли опуститься на вершину колонны и набросить узорную сеть на крылья Ангела. И вот - о чудо! Ангел ожил, затрепетали за спиной легкие крылья, и горячая слезинка, как прежде, упала на замерзшую брусчатку площади. Ангел плакал, и от его слез стал таять лед. Весело побежали ручейки по улицам, зазвенела капель. А голуби полетели к Ледяному Дворцу и осторожно опустили на его сверкающую льдом крышу дрожащую золотым светом сеть, в которой волосы царевны сплелись с солнечными лучами. Один из голубей выдернул из чудесного покрывала нить и, влетев во Дворец, бросил ее на колени юноше. Нестерпимая боль раскаленной стрелой вошла в его сердце, пробудив в нем какое-то неясное томление. Юноша вскочил с ледяной скамьи и, обжигая пальцы, схватил золотую нить. Весенним потоком хлынули воспоминания о нежных поцелуях солнечных лучей, которые царевна посылала ему каждую весну, он задыхался от аромата полевых цветов, память о которых все еще жила на самом дне его замерзшего сердца.
Королева Лапландии в недоумении поднялась со своего трона, но тотчас упала в него как подкошенная - ее обожгла стрела Феба. Ледяной дворец таял на глазах, и она поспешила призвать на помощь своих верных слуг. Увы, все они разбежались, спасаясь от града раскаленных стрел, которые обрушила на Город небесная конница царя Феба. И тогда, вскочив в сани, Королева ударила ледяным хлыстом своих северных оленей и умчалась прочь из Города, взбунтовавшегося против ее владычества.
Весна вступила в Город: лед растаял, распустились цветы, ожил Сад. Вот только слез Ангела оказалось так много, что пришлось отвести их в каналы, и через них перебросили горбатые мостики с легкими, как кружево, узорными решетками. На рассвете заря, похожая на зардевшуюся от стыда юную деву, украдкой купается в сонных водах каналов, погружаясь в слезы Ангела, чтобы с новыми силами восстать из розовеющих вод, разбудить и дать жизнь и вдохновение прекрасному Городу.
Ангел по-прежнему стоит на вершине колонны, убегающей в небо, а по ночам слетает на землю и утешает страждущих горожан. Молодой царский архитектор все так же с надеждой ждет приближения весны - она снова подарит ему привет от Солнечной Царевны. Он воздвиг немало новых чудесных дворцов, словно передав камню каждый горячий поцелуй своей возлюбленной, и от этого камень дворцов кажется теплым и светлым.
Город радует старого царя, и он по утрам часто в задумчивости стоит у окна своей спальни. Царь наблюдает, как утренний бриз, резвясь в водах Реки, вдруг взмывает на своих легких крыльях ввысь и, желая угодить Царю, разворачивает в сторону Дворца маленького храброго ангела на шпиле. И кажется, будто Ангел в своих развевающихся золотых одеждах летит навстречу Дворцу, протягивая к царю свои тонкие руки, мужественно несущие сквозь облака тяжелый золотой крест, сверкающий в лучах солнца. Царь качает головой, улыбается чему-то. Кто знает, может быть, ему снова приснился вещий сон?