Конкурс Копирайта -К2
Работа написана для Школы «Из точки А в точку В»
Первый фрагмент здесь http://proza.ru/2014/02/12/689
***
Второй фрагмент
Объем 23,8 тыс. зн.
«Кто я? – ужас, вспыхнув, постепенно отступает. Появляются и исчезают картинки-предположения. – Я насекомое? Нет. Животное? Нет. Я человек. Мальчик? Девочка? Нет. Я взрослый. Взрослая. Я женщина!» Появляется ощущение тела. Кисти рук шевельнулись, касаются бёдер, скользят вверх. Живот, грудь, шея, лицо, волосы. «Да, да, фууу-у! Точно, женщина, кажется, ещё молодая, – я открываю глаза. Белый потолок. «Спокойно, спокойно, сейчас я все вспомню», – уговариваю себя. И вдруг:
- Мама, ты проснулась? Я будила, будила тебя. А ты даже не шевелишься!
«Ясно. У меня есть дочка. Алёнка. И муж. Да, точно, есть муж Миша. Он в командировке. Нет, не в командировке. На соревнованиях, – выдох, вдох, – все нормально, надо дышать».
- Мама, смотри, как Яшка научился! - Алёнка перекладывает из одной руки в другую печенье, разводит руки в стороны. Белый крыс мчится по рукам, по плечам, хватает розовыми пальчиками кусочек. Перебирает лапками. Я вижу – он улыбается.
«Это наш крысёныш», - каждую мысль мне почему-то надо про себя проговаривать.
- Мама, я тебя будила, потому что позвонила Вероника. Она с мамой и Лёшка со своей мамой едут сюда на набережную и будут ждать нас в кафе. Можно я возьму с собой Яшку? – тараторит Алёнка. Я не успеваю с такой скоростью понимать.
«Да, точно, мы живём в доме на набережной. Алёнка говорит о моих подругах. У подруг есть дети. У меня ещё есть две сестры, мама, папа», – я знаю, кто я.
- Мама, можно?
- Да! Я же сказала – да.
- Ты ничего не говорила.
Я выбираюсь из-под одеяла осторожно. Боюсь, что как-то неправильно буду двигаться. Нет, все нормально. Ничего не болит. Что же это было со мной такое? Я ощущаю, что как-то странно перевожу взгляд, не плавно, а как бы фотографирую кусками, и замечаю очень много деталей. И ещё почему-то мне надо проговаривать. Вот это мне неприятно. Но пока по-другому не получается: «Пройти по коридору, отрыть дверь в ванную, повернуть кран, вода тёплая. Хорошо, буду проговаривать, главное действовать естественно».
Кажется, у меня получилось. Никто ничего не замечает. С Алисой и Леной сидим в кафе на набережной. Заборчик кафе увит диким виноградом. «Диким, – никогда так не думала, – откуда я знаю, что это дикий виноград?». Говорим просто так, ни о чем. Я даже поддерживаю разговор, отвечаю, спрашиваю. Дети бегают, смеются. Хорошо. Ловлю в стаканчик яблочного сока луч закатного солнца. Красиво. Вообще-то каждый день хожу по этой набережной. С детства часами могу смотреть на море. Но до сих пор не видела, что всё так ярко. Я слишком сильно ощущаю красоту, и мне это не нравится. Может рассказать им? И я рискую:
- Представляете, сегодня заснула днём, как улетела куда-то. Проснулась и не помню кто я: мальчик или девочка, или вообще животное какое-нибудь. Ужасное ощущение.
- Ольчик! Ну, рассмешила! А что ты пила перед этим? – еле сдерживаясь, чтоб не прыснуть от смеха спрашивает Лена.
- Да, Вероничка, беги, беги у нас тут свои секреты, – Алиса целует дочку. Вероника кричит: «Мама разрешила!» – летит к детворе.
- В том-то и дело, что ничего. И это не смешно, это страшно, – продолжаю серьёзно, но Ленкины смешинки уже передаются мне.
– Оль, я не поняла, Вероника отвлекла меня. Что страшного? Ты проснулась и не поняла с кем ты? А ну давай, рассказывай! Вот это прикол! И, с кем?
- Алиса, точно, надо выяснить, с кем можно так забыться? - И Ленкин заразительный смех взрывает воздух.
Мне кажется, мои переживания подрагивают, вот-вот лопнут, как мыльный пузырь. Ещё сержусь: «Ведь даже не пытаются понять, какое это для меня потрясение». Почему-то оправдываюсь:
- Да не с кем? А кто я? – уже смеюсь вместе с ними, и предательский румянец греет изнутри щеки, как будто я и в самом деле проснулась с кем-то чужим. Краски тускнеют, становятся естественными. Я вернулась? Или это просто солнце сбавило свой свет, перед падением в воду?
***
В это время Толгат вышел из программы и погасил свой экран. Лёг на кушетку в углу кабинета. Хотелось закрыть глаза и постараться ни о чем не думать. Но когда дела отступают, мысли накатывают как волны. Зачем, зачем он здесь работает? Денег платят ровно столько, чтоб прожить от зарплаты до зарплаты. Он, руководитель отделения экспериментальной вирусологии гигантской мультинациональной компании, понимал, что есть люди, которые умудряются безбедно существовать на гораздо меньшие средства. Но на его же месте, кто-нибудь более хитрый, получал бы в десятки раз больше.
Ему казалось, что он как пони бегает по кругу из раза в раз повторяющейся ситуации. Ему поручают задачу, которую считают неразрешимой. А к моменту, когда найден красивый логичный ответ, все вдруг начинают говорить: «Да, Толгат сделал, но это же легко! Само собой разумеется». И никаких премий. Компания получает мега прибыли, а его, исполнителя, в лучшем случае, награждают грамотой или важно трясут за руку: «Спасибо, за Ваш труд на благо всего человечества».
Года два назад Толгат сорвался на работе - посоветовал сотруднице-истеричке подлечить свой климакс резиновым шприцом. Компания разорвала с ним контракт. Как-то совпало, тогда же развелся с женой. Бросил все и уехал в Тайланд в поисках... да и не в поисках. Просто уехал. Но очень скоро деньги кончились. Пришлось оставить маленькие острова, пальмы, белый песок, глупых ласковых таек. Снова искать работу и соглашаться даже на меньшую зарплату, чем была. Радовало, что работал не в стандартном офисе мегаполиса, а на берегу Азовского моря. Одна стена его кабинета была полностью стеклянной. Затемнённая снаружи, она позволяла ему в любую погоду любоваться морским пейзажем. Только в лабораторные помещения приходилось спускаться на лифте. Они размещались внутри скалы. Внешне все напоминало небольшой частный пансионат, несколько номеров даже сдавались постояльцам.
Звонок таймера вырвал его из дрёмы. Он поднялся, потянулся до хруста и вслух себе приказал: «Не ной, Толгат, не ной!». В принципе все нормально. Исследования на здоровых добровольцах идут хорошо. Осталось совсем чуть-чуть. Вирусы достроили сами себя. Теперь надо только извлечь их и вперед к созданию новой вакцины. Вот еще бы набраться терпения, отправить в глобал все эти пексы, голсы, чтоб продемонстрировать свою приверженность целям компании, и еще не плюнуть бы в чью-нибудь морду на предстоящем корпоративе.
Нежелание подчиняться корпоративным требованиям лишало его всевозможных бонусов. Эпоха исполнительных серостей пользовалась его талантом, но не была к нему благосклонна. Туповатые сотрудники вовремя заполняли все формы, копируя штампованные цели, отчитываясь его, Толгата, результатами и умудряясь при этом вовремя настучать на какую-нибудь его оплошность в поведении, не совместимую с политикой компании.
Второй звонок таймера – начало видеоконференции. Одно за одним на экране высветились лица четырех новых ассистентов.
- Хеллоу, эврибади! – конференции традиционно проводились на английском.
Толгат напомнил, что вирус это облигатный паразит, не способный к жизни вне организма хозяина, но, что самое важное способный к самосборке с захватом фрагментов так называемой «хозяйской информации». Подробно остановился на деталях эксперимента, распределил текущие задачи и сказал:
- Вам повезло. Через двадцать четыре часа вы станете свидетелями нового шага в вирусологии, сравнимого, пожалуй, только с тем фактом, что выращенный в середине двадцатого века на культуре клеток зародыша человека полиовирус, позволил создать в свое время вакцину против полиомиелита. Увидимся завтра!
- Тценькью, бай! – прокатилось привычным эхом, лица исчезли.
«Да ну их к черту, эти цели саморазвития, заполню и отправлю потом эту чушь!» - подумал Толгат и решил проверить цифры, что гораздо важней с его точки зрения перед предстоящей отправкой.
Он спустился на лифте, принял душ, дважды сменил одежду, оставаясь только в нижнем белье в обдуваемых потоками воздуха шлюзах. В специальном комбинезоне с маленьким планшетом для фиксации результатов вошел в экзистхранилище. Цифры – как он их называл, или оцифрованные экзистенции, сущности здоровых добровольцев, хранились под ламинарным потоком чистоты класса А. Он искренне считал все эти предосторожности излишними. Для сущностей такая степень чистоты была не нужна. Как всё оцифрованное, они были практически неуязвимы. Чистота соблюдалась только ради носителей информации.
- Ёптыть, - прошептал Толгат и замер. Он на какое-то мгновение даже перестал дышать. Семь прозрачных экранов светились стандартно. Наборы ноликов и единиц мерцали, создавая иллюзию текучести. Под восьмым на стеклянной подставке сидела, обхватив руками колени, маленькая, размером с детскую куклу, полупрозрачная, как-бы подсвеченная зеленым светом женщина.
- Эй, кто ты? – наклонился к ней Толгат.
Женщина подняла голову и замерла, казалось, она видит его, и очень напугана. «Дышит», - подумал Толгат.
- Ху а ю? – повторил по-английски. Понял, что она реагирует только на движение, и похоже, не слышит его. Касаясь экрана своего планшета, набрал «Who are you?». Женщина поднялась, забавно прикрывая грудь. Подошла к протянутому планшету. Случайно коснулась локтем Caps Look, дотягиваясь до букв, набрала: «OLGA». Вопросительно взглянула.
- Ай эм... – показал на себя, коснулся клавиатуры. Буквы «T» обхватили ее имя с двух сторон: «TOLGAT».
Разговаривая с помощью жестов и сенсорного экрана, они выяснили, что оба говорят по-русски. Толгат прошел сквозь шлюзы, запустил программу аналогово-цифрового преобразования звука, вернулся, принес тканевую салфетку. Ольга соорудила себе что-то вроде сарафана.
Дождавшись сигнала завершения установки, Толгат спросил:
- Теперь Вы слышите меня, Ольга?
- Да, - голос, казалось, прорвался сквозь спазм горла.
- Расскажите мне, кто Вы?
- Я? Женщина. Такое ощущение, что я сплю и никак не могу проснуться.
Ольга говорила о том, что такое бывало с ней раньше, но достаточно было крикнуть или просто произнести какой-нибудь звук и она просыпалась. А сейчас чувствует, что говорит, но никак не может вырваться из сна.
- И еще, я постоянно держу себя в напряжении, стоит расслабиться и, - она отвела руку немного в сторону, опустила веки. С пальцев потекли нолики и единицы, рука начала растворяться. Ольга резко подняла глаза вверх, цифры обратным потоком собрались в руку.
- Это какой-то мучительный отвратительный сон. Я не знаю, как из него вырваться. А Вы, Толгат, слишком реальны для сна и это меня ещё больше пугает.
- Пожалуйста, не волнуйтесь. Ваше состояние только условно можно назвать сном. Я постараюсь во всем разобраться и объяснить Вам.
Толгат, встал на колени, облокотился на подставку так, что его лицо оказалось на одном уровне с Ольгой. Она подошла, осторожно, еле касаясь, ладонью провела по его щеке, как будто хотела убедиться, что ей все это не снится.
Только на мгновенье мелькнуло в голове Толгата: «Вдруг меня проверяют?» - но интуиция ученого, отодвинула эту мысль. Если это сбой программы, может пострадать реальный человек.
Он рисковал, раскрывая суть секретного эксперимента:
- Сущности семи добровольцев были оцифрованы и помещены на временное хранение в это помещение. Вы видите цифры на этих экранах. Могу только предположить, что Вы очень сильная натура, Вам удалось собрать себя в форму.
- Оцифрованные души? Фантастика.
- Это уже давно не фантастика. Это только часть эксперимента. В тела добровольцев внедрён односпиральный макровирус с программой восстановления. После обратного обмена на основе экзиствируса будет создана вакцина с алгоритмом восстановления личности. Использоваться будет в неотложном режиме при авариях, при клинической смерти и профилактически для людей опасных профессий. Добровольцы в ходе эксперимента не пострадают, сущности будут возвращены.
- Вы хотите сказать, что я доброволец и просто не помню об этом?
- К сожалению, нет. В эксперименте участвуют семь человек. Я пытаюсь понять как мог произойти сбой канала трансляции. То есть доставки оцифрованной сущности добровольца в лабораторию.
- Как это делали?
- Канал разрабатывали нейрофизики. Использован принцип трансляции с сетчатки глаза животного на информационную сеть-ловушку.
- Какого животного?
- Крысы.
Ольга задумалась, прошлась по краю подставки, потом резко остановилась:
- У моей дочки есть белый крысеныш.
- С черными глазами? – вскрикнул Толгат.
- Да, - кивнула Ольга, - обычный, не лабораторный. Купили на рынке.
«Очуметь!», - подумал Толгат. Он сел на пол, облокотился спиной о стену. Появилась какая-то зацепка. Для эксперимента были подготовлены восемь детенышей белых крыс с черными глазами. Перед началом эксперимента один из добровольцев не подписал информированное согласие. У него не было близких, кому заплатили бы пятьдесят тысяч евро в случае неудачи эксперимента. Он отказался в последний момент.
Составили рапорт об отклонении. Крысеныша отправили на утилизацию. Толгат сам видел акт выполненных работ. Кто-то не выполнил процедуру.
Кровь стучала в висках. Вот и сейчас самое простое решение: заполнить рапорт об отклонении. Но что потом? Ольгу отправят на утилизацию? А что с ее телом? Оставят как есть? Может быть. Внешне все будет незаметно. Будет существовать другая Ольга, как восстановленная личность. Вирус запрограммирован на копирование информации, он не разрушает оболочку. Но, вероятней всего, решат уничтожить неконтролируемый вирус вместе с телом. И даже компенсацию не заплатят, по какой-нибудь процедуре неразглашения. Как будто и не было мамы у девочки. «И меня машина собьет», - так думал Толгат, и решение его постепенно созревало.
Он поднялся:
- Мне нужны адреса, телефоны, все, что может помочь мне найти тебя. - Он даже не заметил, как перешёл на «ты», - запиши все, пожалуйста, и протянул ей планшет.
В этот момент он уже принял решение и только следил за появляющимся текстом.
Ольга жила в небольшом городе примерно в сорока километрах от лаборатории. Это немного проясняло ситуацию. Заданный радиус действия канала трансляции пятьдесят километров. Пациенты добровольцы размещались в разных пансионатах по побережью.
Конечно, добровольцы не знали реальной цели. Они считали, что принимают участие в исследовании нового лекарства в сочетании с пет-терапией. По протоколу каждый должен был дважды в определенное время принять таблетку, после чего подержать в руках белую крыску. Им объяснили, что реакция может быть разной, так как одна из таблеток снотворное, а другая плацебо. На самом деле обе таблетки были плацебо. Важен был только визуальный контакт. И еще пациент должен был лечь после приема таблетки. Момент трансляции в любом случае вызывал кратковременную потерю сознания.
Толгату страшно было представить, что в назначенный час неутилизированный крысеныш мог оказаться в руках бегущего ребенка.
Ольга дописала номера телефонов, имена подруг, добавила названия нескольких клубов и ресторанов, где иногда бывает по вечерам.
Сохранив записи, Толгат сказал:
- Подожди меня здесь. Я все решу. Верь мне.
- Толгат, прошу тебя , не долго, мне страшно.
- Ничего не бойся.
Выстраивая в голове детали возврата Ольги, Толгат ехал по дороге к городу.
Легкий бриз, затихая на ночь, слегка обдувал веранду стильного клуба «Молоко». Три подруги шли между колоннами к приготовленному для них столику.
- Вот что мне тут нравится, - сказала Лена, так это то, что мы очень красиво смотримся на фоне интерьера.
- Я думаю, мы в любом интерьере хорошо смотримся, - сказала Алиса, усаживаясь на молочного цвета диван, - вы только взгляните на этих малолеток! Пыжаться, пыжаться – а все без толку. То ли дело мы! Вошли – все мужики шею свернули.
- Алиса, ты то же самое лет десять назад говорила, только про таких как мы сейчас «тридцатилетних старух». Лен, ты помнишь?
- Помню. Оль, а я согласна с Алисой. Время идёт, а мы все равно лучше всех. Это правда.
- Девчонки, за это надо выпить. Главное, как мы себя ощущаем!
Официант с аперитивом уже появился перед ними. Здесь знали их предпочтения.
Толгат ехал по улицам курортного города. Цветные огни, вытягиваясь в сплошные полосы, высвечивали ярких отдыхающих. Он чувствовал себя комком нервов на фоне этой беззаботной массы.
Надеясь, что чашка кофе поможет расслабиться и найти правильное решение, Толгат припарковался у входа в «Молоко». Он иногда приезжал в этот провинциально-пафосный клуб. Всегда садился за столиком в самом углу. Здесь обычно звучала хорошая музыка. Сегодня играли блюз. Через несколько столиков справа от него сидели три женщины. Светловолосая, рыжая, черная. Их внешность, одежда, отличались какой-то особой элегантностью и дорогой простотой. Он видел их здесь однажды. Тогда они были с тремя «шкафами», как он обозвал про себя их мужчин.
Официант принёс кофе в тот момент, когда Толгат заметил, или скорее почувствовал, что одна из них похожа на его цифровую Ольгу.
- Извините, Вы не знаете, как зовут этих женщин? – спросил Толгат.
- Их же все знают. Ольга, Лена и Алиса. Но подходить к ним не советую. У них такие мужья. Голову отвинтят.
Толгат маленькими глотками пил кофе, просчитывая вероятности развития событий. Сначала хотел позвонить Ольге на мобильный, убедиться, что это она. Потом боролся с банальной мыслью передать за их стол шампанское и цветы. Все эти ходы ему не нравились, а ситуация требовала решительности. Он взял свой кофе и просто пошел к их столу.
Это было правильное решение.
Уже через несколько минут они говорили, так как будто давно знакомы. Легкий шутливый разговор людей довольных собой, свободных, которым, в общем-то, все равно, о чем говорить, лился легко, непринуждённо и Толгат без труда переводил его в нужное русло.
Они говорили о музыке, о детях – Толгат отметил для себя, что дочку Ольги зовут Алёнка, - плавно перешли к историям о домашних питомцах. Он убедился что у Аленки есть белый крысеныш Яшка.
Сомнений не было. Женщина в синем платье, с гладкими, красиво зачёсанными светлыми волосами действительно оказалась именно той Ольгой.
Толгат обратил внимание на то, что она вела себя абсолютно спокойно и адекватно. Контролируемые испытуемые сегодня на осмотре выглядели и чувствовали себя заметно хуже: путались, идентифицируя себя, узнавая родных.
Пока Толгат отходил к барной стойке, Алиса сказала:
- Интересный мужик этот Толгат, я его как-то раз видела здесь, думала иностранец, араб какой-нибудь. Оль ты обрати на него внимание.
- В смысле?
- Ну, вдруг это твоё счастье? Шучу, шучу.
- Моё двухметровое счастье завтра утром приедет, - она не заметила, как подруги посмотрели друг на друга, и искра досады проскользнула в их взглядах.
- Знаете Толгат, - продолжила разговор Алиса, - Этот Яшка хороший, но хвост у него просто омерзительный, я даже не представляла, что смогу к этому крысенышу прикоснуться. А вчера у меня заболело плечо. В тренажерке потянула. Алёнка посадила на меня крысеныша, он побегал по мне кругами вокруг шеи, по плечам, по рукам, и все прошло.
- Побегал?! Да мы чуть со смеху не упали. Это надо было видеть, - сказала Лена. Сначала верещала: «Ой! Ай! Яшка, Яшка!». А потом: «Яша, Яаааша! Яааашенька!» - разомлела вся. Лена смеялась, вспоминая забавную ситуацию, а у Ольги в этот момент зазвонил телефон:
- Да? Миша! – она встала из-за стола, извинившись. Долетели её слова: «Как на три дня продлили турнир?». Она вышла на улицу.
- Лена, я больше не могу этого терпеть! – резко сказала Алиса, Толгат, извините. Просто есть одна проблема.
- Я могу чем-то помочь?
- Разве что советом. Мы уже голову сломали – Лена поправила рыжую прядку, - Алиса, ты не против?
- Я сама объясню. Понимаете, все уже вокруг знают, что муж Ольги живёт с другой женщиной. Он не скрывает, постоянно возит её за собой в командировки, на соревнования. И здесь, ничего не стесняясь, с ней появляется. Все знают, а Ольга как будто ничего не замечает. А мы не можем решиться сказать ей об этом. Вот Вы бы своему другу сказали?
- Сложный вопрос. Пожалуй, я на него не отвечу. Но, кажется, смогу помочь. Как Вы посмотрите на то, что я Вас завтра приглашу к себе в Золотое. Бывали там?
- Шикарное место, сто лет там не была, - сказала Алиса
- Я приеду за Вами часам к десяти утра. Собирайтесь вместе с детьми. Яшку обязательно захватите. Нам нужна будет его терапевтическая сила. Комнаты я для всех приготовлю. Можете отдохнуть сколько захотите.
- Ольга идет, - сказала Лена
- Ольчик, что-то случилось? – потихоньку спросила Алиса.
- Нет, все хорошо, просто соревнования на три дня еще продлили.
- Замечательно! Нас Толгат с детьми приглашает к себе в Золотое. Едем!? – почти не оставив шанса на отказ, спросила Лена
«Ответь «да», ответь «да» - твердил про себя Толгат.
- А почему бы и нет! – сказала Ольга.
Это была самая большая удача сегодняшнего вечера. Пазлы складывались. Толгат вернулся в лабораторию, спрятал свою светящуюся Ольгу на груди под нижней майкой. Так вынес ее сквозь шлюзы и камеры. Захватил архивный образец ключа-активатора, такую маленькую таблеточку, которую крыса должна съесть для перекодирования пути трансляции. Вышел в холл и не спеша, попрощавшись с охранником до утра, направился на стоянку.
Он шел к своей машине и понимал, что-то перевернулось в его душе. Почти невесомая сущность прижалась к его груди. То ли от волнения, то ли от ее присутствия, сердце колотилось. Так нелепо, в такой, казалось бы, неподходящий момент ощущение счастья захлестнуло его. Никогда, ничего и никого более ценного не было в его жизни. «Я никому ее не отдам!» - подумал Толгат, и улыбнулся собственной мысли, - «Так вот они какие, зеленые человечки».
Отъехав на какое-то расстояние, он остановил машину. Расстегнул куртку, задрал под подбородок майку и... О, ужас! Салфетка замялась и упала, вместо Ольги зеленые нолики и единички светились на его груди.
- Нееет! Я не могу без тебя – закричал Толгат, гримаса неимоверного страдания обезобразила его лицо. Он сдавил свою голову руками, мышцы напряглись. Казалось, он просто взорвется от напряжения. Цифры ссыпались, формируясь в маленькую Ольгу.
Толгат, еще не придя в себя, сказал:
- Я чуть с ума не сошел. Как ты это делаешь?
- Не знаю. Наверно просто заснула. Если честно, очень трудно держать себя в форме, - сказала, закутываясь в салфетку.
«Я люблю тебя», - думал Толгат, - «Я весь мир предам, только бы ты была» а вслух сказал:
- Я нашёл тебя, - улыбнулся, - весь вечер провёл с тобой и твоими подружками. Мне понравилось.
Он рассказал, что завтра привезёт всех подруг с детьми и крысенышем в пансионат. И сделает все, чтобы обеспечить возвращение:
- Ты проснёшься, придёшь в себя. Меня какое-то время не будет рядом. Мне надо сделать кое-какие дела по завершению общего эксперимента. Но ты не волнуйся. Сразу не вставай. Будь осторожна.
- Толгат, я хочу тебя попросить, - Ольга задержала дыхание, набираясь смелости, - если что-то пойдёт не так, в общем, если я не вернусь, пожалуйста, помоги моей Алёнке в жизни. Понимаешь, у Миши какой-то роман, он влюблён. Я надеялась, это пройдёт. Но если меня не станет…
Он не дал ей договорить:
- Не продолжай! Я обещаю тебе, пока я жив ни у тебя, ни у Алёнки проблем не будет. И ты пообещай мне. Как только придёшь в себя, окрепнешь, подай заявление на развод. Не надо так жить. Пожалуйста. Я люблю тебя. Прости, я так рад, что твой Миша такой дурак!
Толгат все продумал, все подготовил. Он привёз Ольгу с подругами и детьми. Познакомился с Алёнкой. Убедился, что Яшка догрыз всю таблеточку - запустил активацию канала трансляции. В этот день как никогда он делал все с неимоверной скоростью и в соответствии со всеми процедурами по ходу эксперимента. Перекодировал замки на входах в помещение хранения сущностей - все по процедуре, но… скрыл точный код, чтоб никто не мог проникнуть без его ведома. Никто не должен знать о «цифре восемь». Он даже заполнил и отправил цели саморазвития в глобальную систему учёта персонала. Он сделал все и немного больше, чтоб никакая мелочь не могла помешать. Таймер известил о пятнадцатиминутной готовности. И тут замигала красная кнопка, вспыхнул экран, в режиме экстренной связи был ассистент из Сан-Франциско:
- Толгат, срочно, оформляй рапорт об отклонении. Я обнаружил активный восьмой канал, пытаюсь его перекрыть!
***
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2014
Свидетельство о публикации №214022401628
обсуждение
http://www.proza.ru/comments.html?2014/02/24/1628