Латынь нам преподавал Саняваня. Александр Иванович - худощавый мужичок среднего роста лет 60ти, русоволосый с изрядными проседями, лицо изборождёно резкими морщинами.
Что там латынь для медицины? прочитал, написал диагноз или рецепт, вот и вся латынь. Саняваня в честь этого, не мучил учащихся произношением всяких там дифтонгов.
Опрос он вел только в письменном виде. Вызывал человек пять шесть со стульями, рассаживал вокруг своего стола, выдавал листочки и задавал вопросы. Пока отвечающие писали ответы, сам он шлялся по помещению и чего-нибудь балякал остальной группе.
Естественно, что студенты повадились таскать с собой конспекты, чтоб подглядеть из них нужную информацию. Списывающих Саняваня ловил тоже оригинально. Он не кричал, не раздражался потоком брани, а подкрадывался к подозрительным лицам и обеими руками сзади неожиданно хватал лежащую на бедрах тетрадь.
После чего изымал тетрадь и вместо прежнего вопроса задавал новый. Саняваня в этом плане был мужик весьма демократичный. Не совсем удачные, в плане попадания рук на некоторые части тела, его попытки схватить конспект иногда ввергали кой каких из дев в пунцовое состояние мордашки лица и вызывали дружный гогот всей группы.
А Саняваня тем временем невозмутимо говорил потерпевшей - не повезло тебе несчастная. Кроме как несчастными - он вообще никого из студенток не кликал. Что мне приспичило кивнуть Саневане на Лену Соколову? Да бог его знает. Может посмеяться захотелось. А Лена была из тех, кто как раз краснеет по малейшему поводу легко и быстро. Самый подходящий для развлечения персонаж.
Вон они - сидящие за Саневаниным столом ответчики жмутся друг к другу, как это всегда у нас принято, чтоб ограничить всеми возможными способами обзор того, что находится на студенческих бедрах. Лена сидит в центре, и я точно знаю, что она сегодня не списывает.
Идея мне казалась блестящей - ввергнуть в краску Соколову и при этом сконфузить Санюваню. Он ходит, а я подаю ему сигналы, показываю в спину Лене пальцем, киваю и многозначительно подмигиваю. Ваня мотнул головой как-бы переспрашивая – «точно»? - я киваю – «во истину воскрес».
Саняваня начинает свой танец подкрадывающегося к жертве хищника. Он делает вид, что как всегда ходит, хотя на самом деле он сокращает дистанцию, чтоб молниеносным броском дотянутся до лежащего у Лены на коленях конспекта.
Студенты тоже ведь не промах - как почувствуют малейшую опасность, мигом прячут тетрадь под халат. Не будешь же их шмонать? Не культурно это, шмонать. Но Лене нынче пофиг, она не ухом не рылом. Вон Комар, почувствовав охотничий дух Санивани что-то суетнулся, Элка Виноградова напряглась - а Лена увлечённо пишет себе на своём листочке, не замечая ничего вокруг.
И вот бросок. Руки Санивани хватают воздух. Лена краснеет как перезрелый помидор. На лице Санивани обида и недоумение - что его так грубо обманули, а сам он оказался бестолков, что повёлся на сигналы какого-то лоботряса. Группа дружно гогочет в один голос. Комар судорожно и нагло листает у себя на коленях свой конспект, пользуясь моментом.
Я больше тройки тебе не поставлю, обещает мне Саняваня. И я знаю, слово своё он сдержит. От этого мне есть неудобства, для того - чтоб получать стипендию, количество троек в моей зачётке не должно превышать определённое число. Придется больше напрягаться с другими предметами.
Но есть и приятные моменты - на латынь теперь можно и забить, тройка считай у меня в кармане. И вот экзамен по латыни, захожу, подхожу к столу Санивани, не вытягивая билета. Здравствуйте Александр Иванович - протягиваю ему открытую зачётку - он молча ставит мне тройку и расписывается.