Уже несколько дней в столице гуляет широкая масленица. Напротив окон нашего офиса шумела ярмарка. Коллеги многозначительно поглядывали на шефа. Но тот был величаво не приклонен. Наконец, мы услышали:
- Завтра выезжаем на загородную базу.
- А как насчет прекрасной половины человечества?
- Исключено. Нам предстоит работа в неформальной обстановке.
Мы знали, что это означало. После одного такого выезда коллектив еще долго не мог войти в рабочую колею.
Вернувшись в столицу, я, наконец, оказался у своего подъезда. Как всегда встречает, всех тетя Фрося, наше бдительное око. У нее всегда можно узнать последние новости.
- Сегодня прощеное Воскресенье. Тот, кто захочет, будет прощен, - сказала тетя Фрося.
Срочно обзваниваю своих знакомых, на всякий случай. Один приятель удивился, не припоминает, где я согрешил.
- Признавайся, - сказал он. Сначала чуть не поссорились, потом простили друг друга. А, если по большому счету, безгрешны ли мы?
Я не решался позвонить ей. Вместе мы были счастливы. Помню падал снег. Снежинки таяли на ее ресницах. Тогда я думал, что утону в этих глазах. Мы еще долго бродили по аллее парка, оставляя следы на снегу. Однако, вскоре они растаяли, а мы, не поняв друг друга, расстались. Потом я искал ее. На звонки она не отвечала. В местах наших встреч не появлялась. Работа валилась из рук. Не знал, чем заглушить тоску вечерами. Но сегодня внутренний голос настойчиво повторял:
- Позвони, позвони. Сегодня прощеное Воскресенье.
Потом я позвонил. Она взяла трубку.