Надо же, какой дурной, неприятный сон. Нужно попытаться поскорее выбросить его из головы. Ведь кроме Струцкого я ни в ком более не нуждаюсь, никто не умеет так заразительно-соблазнительно улыбаться, никто больше не умеет жить так, как он - легко, интересно, так, чтобы завидовали все остальные, и одновременно не быть тщеславным. Никто не умеет быть Им.
Суббота. С великим трудом разлепляю веки и тут же сильно зажмуриваюсь - утреннее яркое
солнце буквально выжигает глаза. Огромная спальня, наполненная сплошь и рядом серым и белым цветами, теперь ловила солнечные лучи, отчего все вокруг становилось уютным и цветным. На подоконнике непринужденно играя кувыркался Люцифер. Он то прыгал, пытаясь достать до пушистых пумпонов от штор, то крутился волчком, гоняясь за собственным хвостом, то завороженно следил как хулиганитсые воробьи перелетали с одной ветки на другую.
Я решила сделать Струцкому сюрприз и отправилась на кухню, где ближайшие двадцать минут готовила необычный завтрак для своего сони.
***
Он проснулся от легкого громыхания с кухни. Первой мыслью было подскочить и жестоко наказать того, кто так нагло будит его и его девушку в такую рань. Однако, взглянув на подушку рядом с собой, он обнаружил яркий стикер. Аккуратными буквами было выведено "Пункт 1. Ванная". Мужчина не стал долго раздумывать и направился прямиком в ванную комнату. После того, как он сделал все, что полагается людям делать с утра, увидел на двери еще один стикер. Он гласил, что вторым пунктом Тим должен пройти на кухню, что он тут же и сделал.
"Что она удумала?" - эта мысль не покидала голову Струцкого с момента, как он увидел первую записку, оставленную на подушке. Он тихо открыл дверь и прошел в кухню, обогнув барную стойку и загромождавшую часть кухни колонну, он увидел то, что вызывало улыбку и душевное тепло.
На столе, сложив голову на руки дремала Катька, а рядом с ней стояли две нетронутых чашки чая и пара тарелок с уже остывшими тостами. На последних красовались показывающие языки смайлики, нарисованные толи вареньем, толи джемом. Прямо в середине белого обеденного стола красовалась маленькая вазочка, наполненная различными неизвестными цветочками. Струцкой усмехнулся. Какая неугомонная девчонка! Встала раньше него, приготовила завтрак, откуда-то взяла цветы. И уснула, так не дождавшись его.
- О, ты уже встал, а я тут.. Сюрприииз, - пролепетала она, сонно потягиваясь и зевая. На голове - ядерный взрыв, на ногах - тапочки в виде кроликов.
- Ого, спасибо. Доброе утро.
Улыбается Струцкой и ласково целует ее в носик.
- Доброе. Ты так долго спал, наверное, чай совсем остыл? Я заварю нового?
- Да сядь ты уже, пчелка. Не успел он до конца остыть, пей и собирайся. Погода сама настаивает на том, чтобы мы с тобой сегодня прогулялись.
- Урра! - весело захлопала в ладоши Петровская, и парочка принялась уплетать свой веселый завтрак.
***
Я просыпаюсь почему-то на столе. Передо мной - тарелки и чашки. О, вспомнила! Я же готовила Тиму завтрак! Лениво поднимаю голову и вижу Его. По голому торсу сбегают капельки воды, оливковые пижамные штаны, небрежно "висят" на бедрах, правая рука почесывает затылок, скрывшись в взъерошенных волосах.
- О, ты уже встал, а я тут.. Сюрприииз, - неуклюже пожимаю плечами и задвигаю ноги в "кроликовых" тапочках подальше под стул. Вот смотрю на него такого взрослого, красивого, серьезного мужчину и поражаюсь тому, что он связался со мной, а не, например, с той шикарной блондинкой, которая пристала ко мне в универе.
-... погода сама настаивает на том, чтобы мы с тобой сегодня прогулялись.
Я по-ребячески хлопаю в ладоши, кричу "ура" и мы завтракаем уже в полном молчании.
Вот она настоящая осень. Листья, раскрашенные в разные оттенки желтого и красного, заполонили весь Аркский парк. Солнце оставляло солнечные зайчики и блики на лужах, оставшихся после ночного дождя. Вокруг витал запах свежести, лишь иногда смешивающийся с духами проходящих мимо людей. Мы обошли весь парк, пока не решили присесть на стоящую отдаленно от всех лавочку. Она, к нашему удивлению, оказалась абсолютно сухой. Мы плюхнулись на нее, измотаные долгой прогулкой.
- Кать, ты не замерзла? Мы можем пойти домой.
- Ты что? Сегодня так хорошо, тепло. Ты не устал?
- Нет.
Я посмотрела ему в глаза, затем мой взгляд упал на край лавочки. Я перегнулась через колени Струцкого и взяла в руки потрепанную книгу. Открыв ее, я увидела надпись огромными красивыми буквами "Ежедневник", а под ней кучу подписей, написаных разными людьми и разными чернилами.
Длинные и короткие фразы, комментарии к ним, разнообразные рисунки и просто каракули. Синие, черные, фиолетовые, зеленые и всякие разные цвета встречались уже на первой странице. Что же можно ожидать дальше? Я решила взять ее домой, чтобы прочитать все и добавить частичку своих мыслей в компанию тех, которые уже удобно расположились в этом истертом ежедневнике.
- Ты чего там нашла?
- Смотри, я нашла записную книжку. Давай тоже сюда что-нибудь впишем?
- Запросто.
Он тепло улыбнулся и сильными, родными руками прижал меня к себе.
Мы уже возвращались домой, держа друг друга за руку, чтобы не дай бог нас кто-нибудь или что-нибудь разлучит.
Тонкий шепелявый голосок окликнул меня по имени.
- Катюшааа! Катюшаа! - голос приближался все ближе, мне пришлось обернуться. Сзади на нас мчался Илюшка, мальчишка, которому я однажды починила лопатку. Прошло столько времени, а он все еще помнит меня. Вот чудеса.
Я улыбнулась и раскинула руки для того, чтобы заключить пацаненка в свои объятия.
- Илюшка! Привет, хороший. А где мама?
- Мама там, - мальчик указал на главную аллею парка, - я увидел тебя и захотел поздоловаться.
Пацан широко улыбался, тоненькими ручонками обхватив мои ладони.
- Мама, наверное, тебя потеряла. Пойдем, а то она начнет волноваться.
Илья отпустил меня, одной ручкой схватил руку Струцкого, другой - мою, и мы, словно молодая семья, пошли по аллее.
- Катька!
Тим вскрикнул, а я подпрыгнула от неожиданности.
- Хоспаде, Струцкой, еще раз ты крикнешь и я тебя пришибу, - я лежала у него на коленях, поэтому его вскрик меня сильно напугал, заставив сердце всколыхнуться и начать биться быстрее.
Тим засмеялся, его живот, в который я упиралась головой, затрясся и я несильно ударила его по коленям.
- Не тряси, меня укачает. Что ты надумал?
- Поехали в кино? Я так давно там не был.
- О, неплохая идея. А когда?
- Прямо сейчас, - глаза мужчины загорелись, он столкнул меня с себя, и с фразой "у тебя пять минут на сборы", убежал в комнату.
Через полчаса мы уже находились в кинотеатре, пытаясь наконец усесться.
- Какие там у нас места?
- Тринадцать и четырнадцать. Воон там, - я указала Струцкому на серые кресла, находящиеся примерно в метре от нас. Как только мы уселись, свет погас и огромный экран озарила цветастая реклама, довольно шумная, отчего мои уши заложило. Я потрясла головой, рыжие волосы, ставшие в темноте кинозала черными, разлетелись в разные стороны, пара локонов ударила Тима по щеке. За что я получила шлепок по коленке.
- Утихни, буйная.
Я потянулась и укусила его за плечо.
- Ай!
Струцкой потер плечо, посмотрел на меня, обиженно показывающую ему язык, и улыбнулся.
- Иди сюда, - он притянул меня к себе, нежно поцеловал и обнял одной рукой.
Ох уж эти моменты! Когда он целует меня, я становлюсь сахарной и готова, словно вата, растаять у него в руках.
Я втянула любимый запах туалетной воды моего мужчины, приникла к нему щекой и погрузилась в просмотр фильма.
После просмотра фильма оба остались в восторге, музыка подобранная была по вкусу и мне, и Тиму.
Мы прогуляли еще целый час, любуясь на погруженный в ночь город, который красиво терялся в свете фонарей.
Вернулись мы домой около десяти. Уставшие, до мозга костей довольные и радостные, мы увалились спать, напрочь забыв о найденном в парке ежедневнике.