<<-- http://www.proza.ru/2014/02/25/824
Дочитал только что "Пьеретту"...
Точнее, дочитал только что гнусную историю Пьеретты, - закончившуюся словами автора:
"Согласитесь, что закон мог бы служить превосходной защитой для общественных плутней, не будь божественной стпаведливости.
Ноябрь, 1839 г."
В общем, они убили её. Довели её до такого состояния здоровья, что в её черепе образовался гнойник, от которого она и умерла.
Не помогло и судебное разбирательство: девочку оклеветали, и продолжали это делать и после её смерти, - до тех пор, пока историю не замяли забвением.
А я вот мысленно окидываю собственные истории... Я называю их во множественном числе, потому что их не назвать одной, - при моём бродячем образе жизни... И верю, что Бог не только есть, но и что не позволит никому обидеть меня.
Он даёт мне силу. Когда-то я попросил Его, чтобы Он дал мне такую веру, которая будет сдвигать горы и воскрешать мёртвых. И пусть ещё пока я ни одного покойника не воскресил из гроба, и ни один холм не сменил своего географического местоположения - я знаю, что такая вера у меня уже есть. Недавно я получил от Отца ответ, что такое вера: "Отсутствие желания сомневаться". Так просто, оказывается...
А насчёт гор и покойников, и хождений по воде, и прочем, - это всё я увижу. Будет повод. Аминь. Главное, что вера такая уже есть.
На сём - хочется закончить эти записки. Как закончено и чтение "Пьеретты". Ведь вроде бы уже всё, что хотелось, - сказано... Хотя, конечно, до последней буковки всего не высказать: ведь жизнь - продолжается... А значит - продолжаются и события, и появляется место новым мыслям.
А это значит - что будут и новые записки. Аминь.
Просто сегодня - такое мимолётное настроение, после прочтения "Пьеретты". Стало грустно. Пьеретта умерла, бессмысленно, а жизнь - продолжается... И вот, в этом мир, -спустя полтора века, - пришёл я. Который не был с нею знаком...
Хотя - мне вспоминается сейчас маленькая Валечка. Ей было полгодика. Помню, как в село, где я рос, приехала молодая пара. В то время за нашим домом строили новую улицу. Пять или шесть новеньких домов. Помню, как бегал туда смотреть, как движется строительство...
Рядом с каждым домом сразу строили и летнюю кухню. Вот в такой летней кухне и поселилась эта пара. Я с ними познакомился, и стал у них бывать. Его звали по фамилии: Лужный. А его жену звали Светой вроде бы. Она вскоре забеременнела.
Потом у них родилась девочка, которую назвали Валечкой. И однажды она захлебнулась от отрыжки, после грудного кормления. Света по неопытности положила девочку на спину, и она захлебнулась.
Помню, как потом были похороны... В их маленькой летней кухне, вокруг крошечного открытого гробика собрались односельчане. Все смотрели на крошечную покойницу, а я - смотрел на пацанчика из нашего села, по прозвищу Цыбуля. Он смотрел на девочку и в его глазах стояли такие слёзы, словно эта малютка была его собственной дочерью или сестрой. Меня его слёзы поразили... Плакал сам Цыбуля!...
Тот, кто получил своё прозвище оттого, что от него плакали другие, а он - никогда.
Если бы не слёзы Цыбули, я бы не оценил и значения смерти Валечки. Хотя она ему была совершенно никто, а мне - соседкой... А Цыбуля был первым хулиганом на селе. О таких говорят: "Будущий уголовник". И он, этот хулиган и рубаха-парень - плакал над смертью какой-то неизвестной полугодовалой малютки. Для меня его слёзы были потрясением, оставшимся в памяти на всю жизнь...
Потом я как-то сходил на кладбище, чтобы найти могилку Валечки. Сколько там могилки полугодовалого ребёнка? Пол-метра на метр - вот и весь периметр оградки. А на ней - висели игрушки... Я не знаю, кто их принёс, - поскольку пара сразу после похорон уехала прочь из села. А я навестил могилку где-то спустя полгода. Но игрушки выглядели так, словно подвешены были неделю назад. За полгода они бы от дождей и солнца выцвели и покрылись пылью... А тут... Я просто обратил на эту деталь внимание, и снова поразился про себя. Кто??...
В то же время вчера я подумал о своём сердце. Вчера задумался, после краткого разговора с Ромчиком в личке. Ведь мы больше не переписывались с ним с тех пор. А тут мне вдруг захотелось закинуть фразу, чтобы посмотреть, как он на неё отреагирует. В итоге - разругались, как два петуха: послали друг друга по известному адресу, и замолчали.
А написал я фразу: "Как легко, однако, начать дружбу и закончить её..."
Я писал её скорее для себя, чем для него. Ведь Ромчик дорожит отношениями, и для него дружба - это самое главное в жизни. А для меня самое главное - это карьера. Если что-то не вписывается в её интересы - я рву отношения без малейшего сожаления. И выкидываю людей, словно сэконд-хэндовскую одежду...
Я не умею дорожить отношениями. В сердце - пусто... Разумом понимаю, что человек - это ценность. Но я столько видел к себе равнодушия и жестокости - что... Отвечаю человечеству тем же. Я добр только в благоприятных условиях...
Вчера сделал вывод о себе: что я - губка... Которая легко впитывает влагу и так же легко выпускает её, высыхая... Ничто не задерживается во мне. Как семечко, не успевающее пустить корни, сдувается первым ветром - так во мне и любые взаимоотношения... Никто ещё не пустил корней себя в моё сердце. Могу продолжать годами любить бесчувственно... Вот, Ромчика - я люблю. И очень сильно. По моим меркам. Но видно ли это?... Или возможно ли об этом догадаться как-то?...
Понимаю только одно: пока ещё не время... Пусть продолжает расти. Я подожду... Подрастёт - обдумает, сделает переоценку ценностей, и поймёт многое. А у меня тем временем - столько дел!... И гигантские планы на ближайший год. Такие, что мне будет не до Ромчика... И не до Витаса. Которых я люблю почти одинаково сильно. Витаса пока сильнее: его я выносил дольше, а потому и благодать для него сильнее. Для Ромчика благодать пока не доросла до нужной силы, чтобы заняться его судьбой вплотную. Потому что нужно время. Папка мне потом откроет, что я буду должен сделать для него, чтобы в его жизнь вошло благословение. А сейчас - пока не его время... Сейчас эра мне заниматься Витасом, чтобы освободить в его жизни место для принятия им обильных благословений от Отца. Потому что его время - пришло...
Не я решаю судьбы. Я лишь приношу вести. Моё дело - быть Ангелом. Каждый человек сам занимается своей судьбой, - и сам решает: что именно выбрать из меню его жизни, и когда приняться за трапезу.
Если в жизни Витаса наступило время для обновления - то не мне решать, насколько полным оно должно быть. Это решает только он сам: когда именно сказать "стоп".
Всё зависит от его сообразительности понять, к чему клонит Бог, любящий его...
А я - сосредоточен на том, чтобы быть посообразительнее насчёт Его воли касательно моей собственной судьбы...
Ибо, хоть я и Ангел иным, - мне нет дела до участи разных тугодумов.
26.02.2014
-->> http://www.proza.ru/2014/02/27/580