Автор не ставит перед собой цели написать путевые заметки. Это всего лишь история любви.
Введение.
У портье из моей гостиницы длинные и тонкие пальцы. И очень не французское имя Рамон.
Я щурю правый глаз и улыбаюсь…Странная привычка, но если немного прищурится все вещи приобретают более четкие силуэты. Вы не замечали? К примеру, ярко-лиловая ваза на барной стойке сразу перестаёт быть такой вызывающе лиловой, становится более фактурной и объемной… Ее поверхность становится похожа на щупальца осьминога, как-будто какая-то неведомая сила выманила этого своенравного обитателя морских глубин и так оставила здесь, на берегу, в объятиях свежесрезанных нарциссов в небольшом и очень уютном отеле в центре Парижа…
Париж ворвался в мою жизнь окончательно и бесповоротно. И остался. Остался навсегда. Так приходят в нашу жизнь сильные мужчины. Не спрашивая ни о чем, да, впрочем, ничего и не обещая….
Я бываю здесь периодически, раз или два в год. А все остальное время тщательно стряхиваю его пыль со своих ботинок, нахожу его вещи в своем шкафу… Кажется, это платье тоже из Парижа…,определенно, недалеко от Галереи Лафайет, небольшой магазин…
Впрочем, мы отвлеклись. Я все еще продолжаю щуриться - улыбчивый Рамон протягивает мне ключ от номера. Он гладко выбрит, на нем строгая белая рубашка и серый полосатый жилет. Но, несмотря на его приветливость, я замечаю, что за его улыбкой, где-то там, в уголках рта, прячется усталость…
Я беру ключи, не спеша уточняю некоторые организационные подробности, связанные с моим пребыванием в отеле, и удаляюсь.
Родина.
«Сегодня вы были моей родиной» - сказала когда-то польская графиня Мария Валевская Наполеону после ночи, проведенной с ним. Вынужденная под давлением мужа и верхушки польского правления стать любовницей императора, Мария была ярой патриоткой Польши и мечтала вернуть ей независимость. Мечтала…. До встречи с Наполеоном… «Родина – там, где твоё сердце» - думаю я и улыбаюсь.
Моё сердце здесь, в Париже. Я не знаю, где именно… Может быть, я забыла его в прошлый раз, гуляя по бесконечным коридорам Версаля - слева на мраморной каминной полке в спальне Марии Антуанетты, в окружении роскошных шелковых цветов и павлиньих перьев, украшающих изящную мебель и балдахин.
Или,может быть, в небольшой кондитерской недалеко от МонМартра. Розовые помадки, миндальные сердечки, душистый мармелад, густая сливочная карамель… Здесь, среди конфетных фантиков, ему самое место.
Или, может быть, оно осталось на Елисейских полях - где, вторя ритмам Джо Дассена, прогуливается разношерстная толпа и так и хочется запеть “ Les Champs-Elysees”?
Мне остается только бродить по живописным кварталам Парижа, вглядываться в лица прохожих, тщательно допивать свой утренний кофе, чтобы там, на дне кофейной чашки отыскать его, свое забытое сердце.
Сегодня у меня не простой день. И совсем не выходной. Заниматься делами в Париже трудно, потому что Париж-город праздник, как сказал когда-то классик, и когда вокруг столько всего интересного - совсем не хочется думать о работе…. Заниматься делами в Париже легко, потому что всё, что ты делаешь, сразу приобретает своеобразный французский флер, и преисполнено неповторимого очарования…
Сейчас я направляюсь к французскому метрополитену - бетонная лестница в подземку с вывеской, украшенной неизменной буквой «М» выдержанная в стиле модерн. Если вы никогда не были в Париже, а только собираетесь посетить этот прекрасный город - мой вам совет: никогда не пользуйтесь французским метро.
Первое, что бросается в глаза при посещении парижского метро-это контраст между залитыми солнцем улочками с причудливой и удивительно гармоничной архитектурой с полностью лишенным всякого лоска пространством андеграунда. Стены метро почти всюду вымощены керамической плиткой, причем цвет ее может варьироваться от грязно-бежевого до синевато-зеленого, но стойкое ощущение постсоветского пространства, столь знакомое нашим соотечественникам, присутствует везде.
Если вы все-таки решились на этот отчаянный поступок – примите совет номер два: никогда не начинайте знакомство с парижским метро на станции Gard de Nord (Северный вокзал), где я сейчас и нахожусь…
Пестрая разноязычная толпа живет какой-то своей, только ей понятной жизнью. Иногда кажется, что это единой существо, своего рода Вавилон нашего времени. Знойные африканки прячут свои увесистые тела под длинными юбками и плащами, неизменно пряча от февральского холода всё, кроме ног. При одном только взгляде на голые лодыжки и плетеные сандалии на «босу ногу» я чувствую легкий озноб. Индусы держаться группами, некоторые одеты в европейскую одежду и национальную чалму. Многочисленные китайцы лакомятся круассанами, у них сейчас новогодние каникулы и они явно счастливы….
Удивительно, но здесь, в метро можно найти всё, здесь есть: аптеки, кондитерские, бижутерию, нижние белье, мужские рубашки и женская одежду...Витрины призывно мигают, зазывая посетителей.
Я вглядываюсь в указатели, пытаясь определить нужное направление. Parc De Exposition Villipinte- это именно то место, куда я и направляюсь. Но как его найти, среди такого изобилия указателей, переходов, витрин? Продолжая упорно озираться по сторонам, я понимаю, что мне необходима помощь.
И вот он, мой спаситель. Уверенно подходит ко мне, с явным намерением помочь. Он весь черный, не считая ярко-зелёной надписи Nike на бейсболе, желтых потертых кроссовок и белозубой улыбки. Он пытается говорить со мной по-французски.
-Je ne parle pas fransais(пожалуй, на этом мои познания французского и заканчиваются)-отвечаю я.
-Английский?
-Да, немного.
-Откуда я?
-Москва.
-«Мос-с-сква», - протяжно повторяет он, как-будто смакуя каждую букву, этого, незамысловатого на первый взгляд, слова.
«Ты знаешь, Россия – моя страна!» - говорит он на чистом русском языке, чем явно смущает меня.
«А ты знаешь, какая Москва красивая?» - говорит он таким тоном, будто имея в виду известную фотомодель… Я смущаюсь еще больше и понимаю, что не знаю.
«А как блестят купола на храме Христа Спасителя в весенний погожий день? Как воробьи радостно купаются в лужах в Нескучном саду?!!! …»
«Родина там, где твое сердце…» - думаю я и улыбаюсь…
Город февраля.
Я не люблю февраль. Не люблю не потому,что накопленная за зиму усталость в феврале начинает гораздо больше давить на плечи, и недостаток световых дней и солнечного света в организме достигает критической отметки. И даже не потому,что ветры в феврале особенно «злые», и так и норовят забраться под полы уже изрядно надоевшей верхней одежды. Есть в этой моей «нелюбви» какая-то детская бескомпромиссность. Когда не «за что» и не «почему». Все просто и очевидно, трава зеленая, небо синее, а февраль - это февраль… И поэтому возможность уехать из Москвы в Европу в феврале для меня особенно актуальна.
Вооружившись интернетом и изучив прогноз погоды на предстоящую неделю в Париже, я наскоро собрала чемодан и отправилась в аэропорт.
Когда самолет уверенно начал набирать высоту, я заметила некоторое беспокойство со стороны моего соседа. Поймав на секунду его взгляд, я уловила главное - он боится летать.
Случались ли у вас когда-нибудь приступы панического страха? Страха бессознательного, бесконтрольного, с потением ладоней и холодком, пробегающим где-то между лопаток? Страх, как универсальный способ самосохранения человека, является врожденным процессом, он помогает нам мобилизовать все процессы организма для того, чтобы избежать предстоящей опасности. Это, так сказать, правильный страх. Но бывает и по-другому, когда опасности нет - а страх есть… Что же делать? Есть такой, нехитрый, на первый взгляд, психологический приём - концентрация сознания на реальной ситуации.
Итак, пять вещей, которые я вижу:
1)Молодая китаянка, слева от меня .Полосатая рубашка выглядывает из под серого свитера крупной вязки. Она студентка, летит на сессию. Будущий архитектор.
2)Стюард Air France разносит напитки. Есть в его манере говорить что-то отталкивающее. Надменность или самоуверенность? У меня пока нет ответа.
3)Мигающее табло «пристегните ремни»
4) Молодая женщина укачивает ребенка. Девочка. Полтора года, полосатые рейтузы и бархатная курточка.
5) Мой сосед не говорит по-английски…
Теперь пять вещей, которые я слышу:
1)Китайская студентка шуршит пакетом от чипсов
2) White vine, red vine, ora-nge ju-i-ce?-говорит стюард, растягивая слова
3) Из динамиков раздается уверенный голос пилота: Погода в Париже -7С."
4)Малышка вопит, что есть мочи…крик постепенно затухает и превращается в редкие всхлипывания…
5).....
Но, впрочем, мы отвлеклись. Отвлеклись от главного героя нашей скромной повести - Парижа.
Париж, сколько же мы не виделись? Полгода ,год? –думаю я, прильнув к круглому окошку иллюминатора и пытаясь различить знакомые черты стремительно приближающегося города.
Самолет уверенно кружит над аэропортом Шарль де Голь –самым крупным аэропортом Парижа, а я замечаю какие-то перемены. Что-то изменилось. Изменилось окончательно и бесповоротно. Покинув салон самолета, я понимаю, что именно.
В воздухе пахнет весной. Той самой весной, которая будет у нас в России месяца через два.
И как бы тщательно вы не вглядывались в каждый февральский день, пытаясь отыскать в нем какие-то признаки ранней весны, в феврале почему-то обычно кажется, что весна в этом году не наступит.
Удивительно, но здесь, в Париже, все по-другому. Трава зеленая, небо синее, а февраль-это февраль! И если по какой-то нелепой случайности ваш отпуск выпадает на февраль, поверьте мне на слово:отправляйтесь в Париж.
Париж в феврале как павлин, чистит перышки и распускает хвост. И я не устаю вновь и вновь им любоваться. И этот непередаваемый коктейль из свежего французского утра, зеленой травы, еле различимых птичьих трелей, перемешанных с чередою уличных кафе и бутиков под ласковым февральским солнышком - лучшее лекарство на все времена. Принимать три раза в день, желательно после еды.
Париж на кончиках пальцев.
Есть в наших с Парижем взаимоотношениях еще одно связующее звено. Так связывает двух взрослых людей только совместный ребенок-это моя работа. Вернее наша совместная - моя и его….
Я работаю дизайнером для небольшой компании. Впрочем, я немножко хитрю: собираю полутона, ловлю впечатления, коллекционирую оттенки. Какой цвет актуален в этом сезоне?
Яркая бирюза сменяется кричащим синим. Он такой густой и тягучий, что я чувствую его упругий, стойкий оттенок у себя на коже. Приторно - розовые оттенки, карамель и крем-брюле. Яркий лимон - есть в нем какая-то наглая самоуверенность, рядом с ним соседний ментол кажется смущенным и поникшим. Наблюдая за взаимоотношениями цветов, можно уверенно сказать - вот эти два добрые соседи, эти же напротив злейшие враги… Один, как пылкий влюбленный, тушуется на фоне другого, третий же, наоборот, требует полнейшего подчинения и уважения. Вот они главные тренды предстоящего лета! Именно здесь и именно сейчас решается, какой будет мода следующего сезона.
Где я сейчас нахожусь? - спросите вы.
Крупнейший салон два раза в год открывает нам свои двери, принимая в свои объятия всех без разбора, всех для кого слово fashion не пустой звук. Кто они? Баеры, трендсетеры, дизайнеры, агенты по текстилю? Разные люди, связанные одной идеей - отвечу я.
Приветливые индусы выставляют напоказ свои расшитые крупными паетками кружева. Парча горит и переливается золотом пластиковых камней, обилие синтетического декора привлекает лишь первые пять минут, и отталкивает в дальнейшем.
Темпераментные итальянцы демонстрируют изысканность и вкус. Только здесь, под приветливым южным солнышком, мода становится искусством. Искусством Микеланджело и Донателло, Рафаэля и Леонардо. Глядя на рисунки шелков, невольно вспоминаешь полотна старых мастеров.Здесь можно провести весь день, просто наблюдая за живописными переливами итальянского шелка.
Пронырливые китайцы продолжают свою негласную оккупацию. Кто кроме них, так быстро и используя лишь нехитрые функции Copy and Paste, сможет создать новый дизайн? Они доброжелательны и навязчивы.
Французы отличаются стилем. Неуловимым очарованием, умением сочетать.
Немцы сдержанны и аккуратны.
Особое место у турков -они короли денима. Они уверенны и напористы, но иметь с ними дело не так просто. Поэтому я прохожу мимо.
Каждый из этих людей привез сюда не только текстиль, это гораздо больше. По-моему, это называется мировоззрением. Собственным пониманием вещей. Разные миры сошлись здесь под одной крышей на крупнейшем салоне Premier Vision, и в следующие три дня будут притягивать, и волновать всех, кто имеет дело с модой.
У нас всех разные задачи, кто-то покупает, а кто-то продает, кто-то мечется в поисках вдохновения от одного стенда к другому, кто-то навещает старых друзей. Все мы гонимся за модой, пытаясь уловить главное, даже не осознавая, что являемся её неотъемлемой частью.
Я? Я делаю заказы. Хрустящий хлопок, переливчатая вискоза, полу-шерсть, тонкое узорчатое кружево, графические рисунки и цветочные принты – я все пробую на ощупь, пытаясь запомнить едва уловимые ощущения от прикосновения текстиля.
Кто является моим фаворитом? Позвольте, это останется моей маленькой тайной. Я встречаю старых друзей и завожу новых, здесь это просто, мы все, как влюбленные, смотрим в одном направлении.
День подходит к концу, выставка пустеет. Кто-то берет такси, кто-то предпочитает автобус, остальные стройной вереницей направляются к метро. И я среди них.
Приятная усталость и удовлетворение от проделанной работы.
«Я привезу тебе Париж, на кончиках своих пальцев», - думаю я, засыпая.
Отель.
Французские отели это особая тема. Многим из них, определенно, требуется капитальный ремонт.
В некоторых еще сохранилась старая лифтовая система: деревянная дверь с небольшим окошком в форме полукруга. Вы, наверное, видели такое в старых черно-белых фильмах, где романтический герой практически всегда влюблен в прекрасную и недоступную героиню. Мне повезло – у меня точно такой лифт! Я чувствую себя внутри машины времени, если закрыть глаза, можно уловить тонкий аромат французских духов и услышать шорох дорогого французского шелка.
Стены лифта, пол и потолок покрыты зеленым ковролином, с мелким геометрическим рисунком из небольших треугольников. На секунду это кажется мне странным, но только на секунду… Здесь, в Париже, многое можно простить и принять.
Он, словно ловкий фокусник, достает из шляпы то ли зайца то ли белку - но это странное существо сразу кажется самым прекрасным и очаровательным на свете. И хотя ты понимаешь, что он блефует, - так хочется быть обманутой. Здесь и сейчас.
Роман со вкусом.
Если встать спиной к Opera, то справа, минуя несколько пешеходных переходов, вы увидите Boulevard des Capucines(Бульвар Капуцинов).
Да,это именно тот бульвар, увековеченный Клодом Моне и Константином Коровиным,и известный нашему российскому зрителю по комедии Аллы Суриковой "Человек с бульвара Капуцинов". Здесь, на бульваре, находится знаменитый дом № 14 — в нём 28 декабря 1895 года состоялся первый в мире общедоступный публичный киносеанс из 10 короткометражных фильмов, показанных братьями Люмьер. Но меня привлекает не это.
Здесь есть пара потрясающих ресторанов. И сейчас я туда и направляюсь.
Но не в тот ресторанчик, с причудливыми светильниками из столовых приборов, умело декорированный разнообразной кухонной утварью и привлекающий многочисленных туристов свежими устрицами и морепродуктами, я прохожу чуть дальше. Capucine cafe - стильно и очень по-французски. Много зеркал и дизайнерские люстры в виде...хотя очень сложно понять, о чем думал художник, создавая их - может, это были павлиньи перья, растительные мотивы, а может, напудренный парик светского вельможи. Думаю, ваше воображение справится с этим лучше меня.
И у вас есть неплохой шанс составить мне конкуренцию.
Сидя здесь за столиком, ожидая утку с полентой, именно здесь и именно сейчас мне очень хочется написать роман.
Роман со вкусом.
"Скатерть была ослепительной. Цвета той самой белизны, которую обычно показывают в рекламных роликах, сравнивая разные стиральные порошки. Бирюзовая блузка отражалась в бокале белого вина, придавая ему вкус весеннего неба. Столовое серебро, венский фарфор, шелковые салфетки с цветочным орнаментом. Ей принесли меню. Она сделала заказ: «Бургундские улитки». Бургундские улитки в прозрачных раковинках,приправленные бархатным голосом Franka Sinatrа, двумя зубчиками чеснока и петрушкой, собранной вчера на рассвете.
Скатерть в мелкую клеточку создавала ощущение тепла и уюта, красные салфетки и беспокойное дрожание свечей напоминало рождественскую сказку. Ей принесли заказ: капеллини с пармезаном и овощной салат. Тончайшая паутина из макарон с музыкальным названием капеллини по вкусу напоминала звучный баритон шеф – повара и перезвон колокольчиков.
Ровная поверхность стола, вечерние сумерки, перебранка молодой пары за соседним столиком – все это едва заметными хлопьями оседало у нее в тарелке. Белая колбаса со сладкой горчицей и претцелями. Она не спеша отрезала кусочек колбасы и на секунду задумалась. Технология вкуса, какова она? Вкус – это ощущение, возникающее при воздействии определенных химических веществ на вкусовые рецепторы языка. Оно складывается из четырех основных вкусовых ощущений: кислое, соленое, сладкое и горькое. Различные участки языка имеют разную чувствительность. Кончик языка наиболее чувствителен к сладкому, кончик и края - к соленому, края языка - к кислому, корень языка - к горькому. Если добавить к этому мастерство повара, наиболее оптимальное процентное соотношение белков, жиров и углеводов, употребление экологически чистых продуктов... Вкусно тире полезно? Наверняка, можно сконструировать что – нибудь вкусненькое. Но это еще не всё.
Ровная поверхность столешницы была прохладной и гладкой на ощупь. Пластмассовый мир фаст – фуда, красный пластмассовый поднос, белая пластмассовая вилка… Есть не хотелось… Монотонно блуждая по закоулкам своего сознания, она думала о смене времен года, цвете скатерти, музыкальном сопровождении, сервировке стола, интерьере…
Бирюзовая скатерть отражалась в бокале белого вина, придавая ему вкус весеннего неба. Блузка была ослепительной, цвета той самой белизны, которую обычно показывают в рекламных роликах, сравнивая разные стиральные порошки. Перебранка молодой пары за соседним столиком утихла, после недолгого изучения меню они сделали заказ: «Засахаренные фиалки». Бархатный голос Franka Sinatrа сменил звучный баритон шеф – повара, предлагающего попробовать фирменное блюдо. Столовое серебро, венский фарфор, шелковые салфетки с цветочным орнаментом – все это едва заметными хлопьями оседало у нее в тарелке..."
Художник счастья.
Удивительно, но я ничего не знаю о Ренуаре. Не знаю, точнее сказать, не хочу знать. С кем он проводил томные осенние вечера и делил жаркие летние ночи? Кто они - робкие музы, яркие красавицы, верные жены? Мне нет до этого никакого дела.
Сейчас одиннадцать часов дня, и день обещает быть удачным. И навсегда свяжется в моей памяти с именем Ренуара, вернее, с его творчеством.
Сегодня я собираюсь посетить Musse d`Orsay(Музей Де Орсе), расположенный неподалеку от станции метро Concorde, в реконструированном здании старого городского вокзала. Хочется отметить, что широкую известность он получил благодаря обширной коллекции шедевров импрессионизма.
Импрессионисты. Сладкие мечтатели. Певцы мимолетного счастья. Глашатаи человеческой боли. Искатели вдохновения.
Десятки полотен собраны здесь. Пронзительно - трогательный Ван Гог, вдумчиво-вкрадчивый Моне, фактурно - брутальный Гоген, новаторский Сера...
Я не стану углубляться в творчество каждого, сотни биографов со всего мира уже сделали это гораздо ярче и лучше меня. Расскажу только о Ренуаре таком, каким он предстал передо мной в февральский полдень, в музее Де Орсе.
Безбрежный как океан. Бесконечный поток льющегося света, пульсирующей жизни и красоты. Красоты такой, какая бывает лишь в солнечный летний день, когда разморившись от солнца и беззаботного веселья, мы ищем тень, чтобы там хоть на мгновение перевести дух и насладиться молодостью, свежестью и красотой. Я стою перед картиной Ренуара «Бал в Мулен де ла Галетт». На картине изображен летний бал, несколько танцующих пар и люди, отдыхающие после танцев. Есть в их расслабленных позах какое-то неуловимое очарование, как будто сам творец негласно присутствует среди них, наблюдая и любуясь своим совершенным творением. Но главное действующее лицо этой картины, на мой взгляд, - это свет. Он, играя, проходит сквозь листву акаций, и щедро усыпает землю и одежду танцующих голубыми и розовыми бликами, создавая непередаваемую атмосферу праздника.
Я стою и смотрю, пять, десять минут, четверть часа. Время как - будто остановилось. Все просто и ясно, гармонично и оглушительно. Солнечные блики проникают в комнату, и вот я уже там, в толпе приглашенных, переполнена чувственной радостью бытия, кружусь, опьяненная танцем.
Краем глаза я замечаю, что я не одна.
Молодой парень, в классической рубашке в мелкую клетку, цвета малахит. Потертые джинсы, рыжие волосы и приветливый взгляд лукавых серых глаз. Мы смотрим, друг другу в глаза и улыбаемся. Я перевожу взгляд на картину, он следует моему примеру.
Мы медленно переходим от картины к картине, обмениваясь восхи-щенными взглядами, задерживаясь у тех полотен, которые, как нам кажется, особо удались. Безмолвные почитатели Ренуара.
Человека, сумевшего поймать и запечатлеть счастье.
Кофе и бульвар Сен Жермен.
Иногда очень хочется прийти сюда, сесть спиной к шуму, тянуть кофе и смотреть в окно.
Французский эспрессо, мягкий и лёгкий, целует меня в губы – время пошло. Кофе окончательно и бесповоротно отвоевал себе небольшое про-странство, кусочек моей жизни. Сначала легкий эспрессо со взбитыми сливками, эстетическое удовольствие… А может, еще чашечку?
Постепенно привыкаю смотреться в кофейную чашку как в зеркало.
Весной хочется импровизировать: корица, чёрный перец, пряности, зимой просто медленно греть руки о кофейную чашку и разглядывать посетителей. Мужчины обычно любят кофе классической итальянской обжарки: горький, насыщенный и терпкий (такой вкус удаётся получить при высоких температурах обжарки). Эстеты любят швейцарский, более специфичный и ароматный. Женщины балуют себя французским, с каждым глотком погружаясь в чёрную бездну аромата. А я просто люблю кофе. Потому что он разный. Разный всегда. Потому что это искусство. Искусство пить кофе по-французски, вспоминая Наполеона, небрежно кокетничать с собеседником. Со знанием дела, небольшими глоточками пить итальянский кофе наедине с собой.
Ах, нет. Наедине с кофе…
Sent Valentine ’s Day.
Если читатель вдруг решит что мои отношения с Парижем всего лишь юношеская влюбленность, то смею вас разуверить - это не так.
Такое бывает, зачастую настоящие чувства возникают не сразу.
В нашу первую встречу я испытала лишь разочарование: турецкие кварталы, в которых не безопасно, обилие эмигрантов, которые выглядят устрашающе, мусор, который убирается ежедневно, но все равно остается в большом количестве…
И неужели это Париж?- думала я тогда. Тот самый Париж, в котором жила и работала Великая Мадемузель. Тот самый Париж, давший приют и вдохновение сотням художников? Тот самый Париж, о котором принято говорить с придыханием, ассоциирующийся в сознании людей с дорогим парфюмом и Эйфелевой башней?
Так вот Париж не произвел на меня никакого впечатления. Ни в первый раз, ни во второй. Но я поняла одно. Не стоит требовать от него слишком многого, нужно принять его таким, какой он есть.
Да он изменился, как и все мы. Но в душе он все тот же, ранимый, трогательный, влюбленный…
Редкая удача - оказаться в Париже на День всех влюбленных. Весь город как-будто замирает в ожидании чуда. Оригинальные сердечки и лепестки роз, которыми щедро осыпаны пороги ресторанчиков и кафе. И если вы все еще не влюблены - стоит попробовать. Поскольку здесь не возможно не влюбиться.
Я провожу этот день наедине с Парижем и, не смотря на толпы людей повсюду, чувствую особую интимность наших взаимоотношений. Я чувствую прикосновение легкого ветерка на берегу Сены и наслаждаюсь вечерней прохладой. Вдыхаю его воздух, слушаю его голос, верю в него.
Серж.
Мы столкнулись с ним на небольшой улочке, неподалеку от Сакрекер. Слева от Сакрекер, есть небольшие каменные ступени, которые облюбовали влюбленные со всех уголков света. Здесь можно спрятаться от дождя и солнца, густой плющ надежно скроет вас от любопытных взглядов. Они ведут вверх,на площадь перед собором.
Я просто задела его рукавом пальто, проходя мимо - а он от неожиданности выронил свою папку. Два десятка листов, формата А4,испещренные стихотворными столбиками разлетелись по всей площади. Он растерянно стал собирать их, а я поспешила к нему на помощь.
Через полчаса мы уже сидели в небольшом кафе на Монмартре, пили самбуку, наслаждались изысканными вкусами французских фромажей. И еще Серж читал мне свои стихи. Серж, он же Сергей Кулаган, студент МГУ, приехал в Париж в поисках вдохновения. Он был высок и хорош собой, но не той искусственной красотой, какая сегодня пропагандируется в нашем современном обществе, а какой-то настоящей мужской брутальной красотой.
Когда он читал, он каждый раз вставал, поправлял свой шарф, закладывал руки за спину. В нем было, что-то от Маяковского, надеюсь, читатель простит мне столь неуместное сравнение. Но когда он первый раз встал, расправил свой ярко-желтый шарф, солнечным пятном выделяющийся на фоне белой рубашки - я приготовилась услышать что-то вроде:
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем
И никак не меньше. И если бы он вдруг начал декламировать что-то подобное, я бы, пожалуй, даже не удивилась.
В Париже грязно и туманно.- Начал он -
Туманно, знаешь, немножко странно...
Какой-то странный привкус у кофе.
И эта дама...Мужчина в профиль...
Как в этом мире ветров и туманов
Мне хватает простых изъянов
Всех наших встреч, свеч, рук на плечи
Такого простого: До скорой встречи!
Когда он читал, лицо его преображалось. Какая-то особая торжественность возникала в нём.
Надо заметить, что рост у него действительно отменный, а потолок кафе такой низкий, что сам вид этого атланта, практически подпирающего головой потолок, в звонком желтом шарфе, уже приковал все взгляды тех немногочисленных посетителей, которые, не смотря на ранний час, стали невольными свидетелямивсего происшествия.
Он читал что-то еще, всего, я, к сожалению, не помню. А я смотрела на него и думала - вот человек, у которого большое будущее.
Сергей погиб спустя полтора месяца после нашей встречи, так и не опубликовав ни одного своего стихотворения…
Он на секунду задумался, переходя дорогу, и замедлил шаг, водитель новенького BMW не успел среагировать. Такое случается каждый день. Мы все уже перестали реагировать на подобные вещи. Гораздо больше вызывают наш интерес тайфуны, землетрясения и цунами где-то там, с другой стороны света. Лишь журналисты не смогли устоять - уж очень эффектно смотрелся он в своем желтом шарфе на белом снегу, забрызганном кровью…
Такие фото появились во многих газетах, оттуда я, собственно, и узнала о случившемся.
Я много думала о нем в этот месяц и даже в чем-то завидовала ему. Так и не поняв главного. Он не пытался быть выше, талантливее, умнее кого-то. Он просто был таким, каким он был на самом деле. Редкий талант, который нельзя перенять.
Заключение.
Тысячи. Сотни. Сотни тысяч людей ежедневно приезжают, прилетают и открывают для себя Париж. И я, признаюсь, немножко ревную. Мне хочется увезти его с собой, спрятать на своей книжной полке между альбомом с репродукциями Сезана и фарфоровой статуэткой пасхального кролика. Но, к сожалению, это невозможно.
«До встречи в Париже!» -думаю я и улыбаюсь.