Это был летний вечер. Поздний, когда солнце уже совсем зашло за горизонт, и лишь его остатки розовато-желтым свечением прокатились по линии конца света. Вокруг все как бы кричало о том, что в этот вечер должно случиться что-то важное; осознание этого витало в воздухе. И все казалось таким сладким, волшебным : эта невероятная атмосфера лета и безграничной свободы давала о себе знать. В витринах отражались блики от поднимающейся луны, фонарей и автомобильных фар, уезжающих на юг. Теплый ветер приятно шелестел листьями и ветками деревьев, а от асфальта медленно поднималось тепло, поэтому я решил идти пешком. Я был одет в джинсовые бриджи и легкую толстовку, которую когда-то подарила мне Она. В этот вечер я мог даже услышать как тает лед в моем стакане с колой, я постоянно тряс его и слушал, как лед легонько ударяется о стенки стакана.
Я медленно плыл по этому летнему раю, и размышлял. Я думал обо всем сразу (к слову, я никогда не мог думать о чем-то одном : мысли резко прерывались друг другом, поэтому мне всегда было сложно на чем-либо сосредоточиться): сегодняшнем дне, прошлом, будущем; думал о Ней. В последнее время чувство любви во мне начинает превышать любые другие чувства. Я смотрю фильмы, читаю книги, журналы, смотрю в окно, и везде она. Ее тень на подоконнике, ее шаги за углом, ее стакан в моем шкафу и ее шарф, который так приятно пахнет, у меня на полке. Я трогаю ее локоны, которые она выкрасила в белый цвет, провожу пальцем по ее изящным бровям; нежно касаюсь ресниц. Я окончательно переношусь в прошлое, и вот мы лежим вдвоем на кровати. Нет, ничего не было; мы просто лежим в обнимку. Она целует мои руки, а я как всегда, морщусь и вырываю ладони. Порой я не переносил этих девчачьих нежностей. Сейчас же я готов отдать что угодно, лишь бы вернуться в то время.
Мысли отправляют меня в то время, которое было около месяца назад. Майский вечер, в котором будто каждая ниточка воздуха пронизана сладостью. Парк, берег пруда и невероятное количество любви вокруг. Везде одуванчики. Несомненно, в мае их всегда много, но в этом месте их количество зашкаливало. И вновь ее невероятные волосы - невероятные, потому что никакое другое слово не способно их описать - у меня на плече. Я готов был сделать что угодно, чтобы навсегда остаться в этом моменте, чтобы навсегда остаться с ней, чтобы всегда была она. Моим единственным страхом тогда была боязнь разлюбить её.
Это маленькое, неспособное выжить без поддержки создание сразу бы зачахло без меня. Этим вечером мы видимо съели слишком много мороженого, и потому на следующий день я уже бежал к ней с ее любимыми пирожными, спотыкаясь и нарушая все возможные в этом мире права пешехода. Она не любила молоко, но по ее голосу я сразу понял, что его тоже стоит купить. Уже потом, сидя у её кровати с чашкой черного чая с лимоном я понял, что она не столько хотела выздороветь, сколько просто увидеться со мной.Именно за эту детскую, чистую наивность я любил её.
И вот я снова иду босиком по темной улице. На город опускалась ночная прохлада и пришлось обуться. Почему я упомянул слово "любить" ранее с окончанием прошедшего времени? Кто заставил меня так подумать? Медленно, словно смертельная болезнь, ко мне приходил рассудок и осознание того, что я наделал.Постепенно ускоряя шаг и стараясь не слышать мысли, я спешил к ней. Ничто в этот не могло остановить меня, кроме осознания собственной ничтожности, отвращения к самому себе.
Скорее всего прошло всего лишь полчаса, хотя они и показались мне вечностью. Я снова был в окружении ее невозможно белокурых волос и манящих, как омут, глаз. Теперь уже я целовал её руки и безустанно благодарил её за терпение к моей глупости.Она лишь смущенно улыбалась и ничего не говорила, ведь все было и так понятно. Я люблю её хотя бы за умение ждать и терпеть мои заскоки. Я просил прощения за то, что слишком поздно понял, что люблю. Она простила всё, и я готов бесконечно целовать ее ладони в знак благодарности.
Знаете, у каждого человека должен быть такой человек, которого за что-то нужно простить.