Вольность
Если вам захочется быстрых и необратимых перемен, то мой совет вам. Надо взять обломок кирпича и запустить его в заднее стекло Мерседеса. Желательно последней марки и подороже. Если вас не застрелят на месте, то перемены у вас наступят тут же и необратимо. Во-первых, вы познакомитесь с хозяином Мерседеса. А это люди или знаменитые или, по меньшей мере, обеспеченные. Во-вторых, вы познакомитесь с инспекторами ГИБДД. Иногда и это может пригодиться. В-третьих, на вас составят протокол. Для расширения кругозора и это иногда полезно знать. Плюс вам приварят пятнадцать суток. А это, если вы снимаете квартиру или живете в общежитие, то на пятнадцать суток вы будете обеспеченны совершенно бесплатным жильем. При этом вас еще будут бесплатно кормить. Да и времени у вас будет, хоть отбавляй. Единственный нюанс, иногда придется вставать с утра, когда вас будут вывозить на работы. Но это не каждый день. Это я вам точно говорю.
То, что у Кости Мезенцева творилось с сессией, военным языком можно было описать так. Левый фланг у него прогнулся, и с каждым днем прогибался все больше и больше. Противник прорвал оборону и уже давно совершал глубокий рейд по тылам. Дело было в том, что уже в пятый раз, Костя не мог сдать зачет по иностранному языку. Зачет по иностранному языку был основным из всех зачетов. Без него он лишался доступа к остальным экзаменам автоматически. Я не скажу, что у Кости была плохая память. Память у него была нормальная. Вот только к иностранным языкам, у него не было ни каких способностей. Не мог он запомнить топики. И все тут. Хоть убей. Топики он начинал учить с вечера. Повторял утром. Ближе к обеду забывал напрочь. И постоянно путал начало с концом, середину. Поэтому в прошлый раз, когда он сдавал зачет по иностранному языку, наш преподаватель иностранного языка (немецкого) Надежда Федоровна так ему и сказала:
-Так вот, Мезенцев, в следующий раз, если ты не выучишь толком топики, это будет последний раз, когда я с тобой встречаюсь. Совесть надо бы иметь. А дальше сам знаешь, что будет.
То, что будет дальше Костя и без нее знал. Дальше было бы отчисление. Приказ об этом так и висел бы на доске объявлений. В приказе было бы сказано:
«Приказ №1427 или 1428 от такого то числа. За систематическую не успеваемость отчислить Мезенцева Константина Сергеевича». А дальше за ним шли списки, таких как он двоечников и должников по зачетам. В конце приказа стояли две подписи - начальника по учебной части и декана.
Такие приказы вывешивали в самом начале нового семестра. Костя их видел часто. И они ему чем - то напоминали расстрельные списки во времена красного террора.
Поэтому когда Костя вышел из общежития, он уже знал, как надо действовать. Тем более, что притчу про быстрые и необратимые перемены он уже, когда-то слышал. Правда, идти ему далеко не пришлось. Уже через два дома от общежития во дворе он увидел Фольксваген. Автомобиль был пошарпанным и несвежим, заднее стекло было в трещинах, местами со сколами от камней, чем-то напоминающими со стороны пулевые отверстия. Дальше уже недолго думая, Костя схватил полкирпича и со всей дури звезданул им в заднее стекло Фольксвагена. Стекло добавило себе трещин. При этом не рухнуло, сразу было видно это триплекс. Непрерывным воем зашлась сигнализация. Через две минуты из подъезда вышли двое. Один из них был видимо хозяин машины. И сразу было видно, что он только что приехал. На нем было полу расстегнутое пальто. Второй был тот, к кому приехали. Одет он был по-домашнему, в зеленную футболку, спортивные штаны, в носках и шлепанцах. Как позже узнал Костя, домашнего в шлепанцах звали Юриком, второго Серегой. Между собой Юрик звал его Серым.
Осмотрев заднее стекло, да еще пощупав его указательным пальцем, и еще, зачем-то, потерев трещину, Юрик так и сказал:
-Слышь, Серый. Шпана наша совсем в последнее время, нюх потеряла. Еще пять лет тому назад вначале девяностых я бы его шлепнул бы тут не задумываясь. Без суда и следствия. А сейчас приходится правила соблюдать.
-Ты это зачем сделал? - Теперь сказал Серый, продолжая рассматривать невинные глаза Кости Мезенцева. - Ты это зачем сделал? Маньяк. Чекатило недоделанный.
-Мужики тут дело такое, - начал оправдываться Костик, - тачка у вас застрахованная, так? (Почему машина была застрахована, на этот вопрос Костик, сам себе толком бы не ответил. Может быть, из уважения к любым иномаркам. Может быть, он так сам решил по поводу этого Фольксвагена). Стекло битое? Поэтому если хотите получить страховку, я готов подписать любые бумаги и протоколы.
Дальше Костя изложил всю суть проблемы. Про зачет, про топики, про эту старую мымру, Надежду Федоровну. Закончив рассказывать, он так и подытожил:
-Короче говоря. Мне нужно пятнадцать суток схлопотать. Край. Как кровь из носа.
-Да, так-то он дело предлагает. Не будем горячиться Юрка. А тебе не проще было, - теперь Серый обратился к Костику, - справку ей из больницы притаранить.
-Да в том-то и дело, что нет у меня врачей знакомых. Это раз, - ответил Костик. – Да и не поверит она. Коза старая. У нее такие фокусы не прокатывают.
-Ладно, Юрка. Давай своим в ГАИ звони. Пускай всё оформят как надо. И участковому позвони. Пускай этого забирает. Федосеич дело знает. Всё как надо оформит. Кстати, там, где ты будешь париться пятнадцать суток, у нас есть знакомые. Мы, тебе туда грев, подгоним, то есть хавку неплохую и курево.
Через пятнадцать минут где-то за поворотом завыли милицейские сирены. Гаишники оформили все как надо. Участковый приехал на УАЗике. Закончив оформлять, гаишники так ему и сказали:
-Мы тут закончили. Ты тут дальше этого оформляй. А нам тут делать нечего.
Участковый на месте происшествия сидел на корточках, заполняя протокол. При этом Серый продолжал разыгрывать спектакль. Участковому он так и сказал:
-Да, ты только представь, Федосеич, он по моей ласточке булыжником. Да это, он мне как по сердцу резанул. Да, я его сейчас возьму и пристрелю, недолго думая.
-А вот этого не надо, - говорил участковый, продолжая заполнять протокол,- это надо было до меня делать, а мне лишний косяк, на моем участке теперь даром не нужен.
Пятнадцать суток Костя отсидел полностью. От звонка до звонка. Времени у него было хоть отбавляй, поэтому от тщательно учил топики. Хотя ему иногда приходилось вставать в шесть часов утра. К восьми часам его возили на посадку саженцев. Недалеко, кстати, от площади Южной. На пустырь. При этом он не считал это наказанием. Во-первых, в середине мая грунт оттаял полностью. Так что, саженцы, посаженные им, неплохо принялись. Во-вторых, это зимой в лютый мороз садить саженцы в промерзлый грунт - это напрасный труд (что практиковали в милиции для отработки пятнадцати суток, я это сам видел). И как говорится в таких случаях, напрасный труд сам по себе уже является наказанием, поэтому своей работой Костя остался доволен.
После того, когда он окончательно освободился, для всех в Университете он придумал свою личную версию, за что его на пятнадцать суток замели. По этой версии менты устроили рейд по району, как раз недалеко от общежития. В этом районе, завёлся какой- то хмырь, который бил окна на первых этажах. Брал камни и кидал их туда. По всем признакам, по росту и внешним данным, Костя подходил под него полностью. Вот его и замели, тем более, кто будет заступаться за простого студента. Пришлось за этого мерзавца пятнадцать суток отбарабанить.
Кстати, зачет по иностранному языку он все-таки получил. Заканчивая расписываться в зачетке, Надежда Федоровна сказала ему:
-Конечно, над произношением надо еще работать. С таким произношением, я бы тебе в жизни зачет не поставила. А так из жалости. Так и быть. Всё-таки незаконно осужденному пришлось срок отмотать.
Через две недели Костя сдал сессию полностью. И даже успел на летнюю практику. Правда и здесь не обошлось без приключений. Но это уже отдельная история. Об этом я отдельно расскажу.
23.06.2012
17.05