Поссорился с кем-нибудь, и ты уже не Васенька, а Васька. Безобразие. Но таково несчастное начало. Тем более, если вы рассчитываете на счастливый конец.
Я вышел на балкон, которого не было. Как вы думаете: куда вела дверь?.. Вот и я об этом. Очнулся на утро в сугробе. Продрогший до ниточки, той самой, потому что был в одних семейных трусах. Умер я, что ли?.. Если у Бога рыжая борода, тогда да.
- Чай, кофе, капучино?.. – поинтересовался рыжебородый бродяга, склонившийся надо мной.
- Водки! – потребовал я. И мне стало стыдно за самого себя, не перед кем-нибудь, а перед Богом. – Простите, я просто замерз.
- В таком случае, может быть, лучше теплую ванну?..
- Шутите... Грехи отмывать?.. Ото всех все равно не отмоешься, - съежился я, пытаясь спрятаться от еще большего стыда в семейки.
- Перестаньте. Я же по-дружески, - улыбнулся он и протянул мне руку.
- Что вы, мне совестно прикасаться к вам. Я - грязнуля.
- Но-но-но. Снег вас выбелил, вы же, как мел. Вами можно теперь на доске писать.
Вот итог. И жил идиотично. С глупым лицом и табличкой на груди «В поисках смысла жизни». И любил осторожно, боясь или недолюбить или перелюбить. Нося механическое сердце во внутреннем кармане. И заводя его ключиком.
- Простите меня, Боже, я такой нелепый. И, видимо, стать мелом для школьной доски – все же лучшее предназначение для меня.
- Неужели вы это серьезно?..
- А вы разве нет?..
- Я первый спросил.
- Тогда чай, - не успел ответить я, как мы уже сидели за столом и чаевничали.
- Из-за чего поссорились-то? – отпил Боженька из блюдца.
- По глупости, - вгрызся в баранку я.
- Да понятное дело, что не по умности. Мириться надо. Мир - прекрасен.
- А можно мне попробовать еще раз?..
- Можно, - согласился Бог.
Я встал из-за стола. И, перед тем как вернуться домой, попытался извиниться:
- Боже, скажите, а вы не обиделись, что я вас вначале назвал рыжебородым бродягой?..
- Отнюдь. Грех на вас обижаться. Может быть, я действительно бродяга, ютящийся в сердцах. Да и борода у меня рыжая.
Ух!.. Я проснулся в пене, которая заполнила ванную. Надо мною стояла жена с упреком. И что вы думаете?.. Выругала?.. Нет, открыла демонстративно форточку и… очнулась в сугробе.
- Васенька, ты на меня больше не сердишься?.. – спросила одна тапочка, обутая на женскую ногу, торчащую из сугроба, у другой.
- Нет, а ты?..
- Тогда я тоже не сержусь.
- Горячий шоколад! – зазывал, проходя мимо, рыжебородый бродяга.