Если Вы были когда-нибудь в Эльзасе, то никогда не забудете, как вырвавшись из шумных и суетных объятий Страсбурга, попадаешь в хрупкую звенящую атмосферу Вогез, под нежное и прекрасное очарование Кольмара. Сочетание французской изысканности и немецкого изобилия ставит эльзасскую кухню на первое место в моем фудтуристическом рейтинге. А Гевюрцтраминер*, такое разное по пути «route de vin d'Alsace», но всегда ароматное и густое, делает это место самым комфортабельным для обеспеченной старости.
В этот раз мы с Инной Григорьевной ехали в Кольмар через Париж. Кокетничая перед фармакологической компанией, пригласившей нас, мы потребовали время на акклиматизацию, в связи со сменой часовых поясов. Наивные французы с участием согласились, и мы провели два чудесных дня в Париже.
Почему-то для первого завтрака во французской столице, мы выбрали итальянский ресторан. Вместе с нами завтракали медсестра Юнона, и Игорь Николаевич. Юнона заказала кальцоне, и долго подбиралась к этой громадине, неуклюже раскрывая рот и тыркаясь вилкой с ножом.
– Давай Юнон, не бзди! – подбодрил я ее, – глаза боятся, рот делает.
Париж не является гастрономической столицей Франции. Даже общаясь с метрдотелями в ресторанах, я так и не смог найти место, где можно было бы поесть лягушек. А, заказывая «steak», вместо стейка из куска говядины, получаешь обычную котлету.
Совсем другое дело Эльзас. Мы поселились в окрестностях Кольмара, в Буленберге, в небольшой гостинице на склоне Вогез, посередине раскинувшихся виноградников. Нас встречала очень милая черная собачка с желтым бантом на шее. Ее звали Девин, она должна была в отсутствии хозяина бегать за ним в горы. Когда мы вышли из гостиницы осмотреть окрестности, к Игорю подошла косуля и прижалась холодным носом к его руке. Наш ужин продолжался три часа, и мы думали, что он никогда не кончится. Разнообразные блюда и их сочетания, невообразимые комбинации вкусов. Ветчина с вареньем, варенье из лука. Наконец принесли, как мы подумали десерт – маленький стаканчик ледяного апельсинового сока с мякотью. Оказалось - нет. Сок был необходим, чтоб подготовить желудок ко второй половине ужина. Потом мы спустились в погреб, где огромные бочки поражали воображение обещанием чуда, в них хранящегося. Мы попробовали все что было. Хозяин пытался предостеречь нас пить граппу после рислинга, но, видя, что мы покупаем каждую отдегустированную бутылку, замолчал.
На следующий день мы переехали в Кольмар. Маленький отель на краю города назывался «Под хвостом у зебры». Вечером в лобби неторопливо посасывая Гевюрцтраминер, я знакомился с другими постояльцами. Это были четыре баварца, приехавшие из Мюнхена по какому-то делу. «Hofbr;u Original» действительно мое любимое пиво, о чем я не преминул сказать этим ребятам. Выпив граппы, я добавил:
– Исторически Эльзас немецкая территория, Французы владеют им незаконно.
С чего я это решил, неясно до сих пор. Ведь Германия присоединила к себе Эльзас и Лотарингию после поражения Наполеона III во Франко-прусской войне 1870–1871 годов. Более того, неоднозначные высказывания немецкого офицера в отношении жителей Эльзаса в 1913 году привели к политическому кризису в Германии. Эльзасцы отказывались воевать в немецкой армии. И после недолгого существования Эльзаской советской республики, в 1918 году Франция вернула себе эти земли.
Но на немцев моя историческая реконструкция произвела впечатление. Нет, мы не стали друзьями. Они меня полюбили. Один из них загнал задом свою машину прямо на крыльцо отеля и открыл багажник. В свете фонаря тускло поблескивал ящик пива. Веселье продолжилось с новой силой.
Ночью я внезапно вскочил с кровати. Я не очень понимал, где я и что происходит, но чувствовал, что пиво требует выхода. Зайдя в туалет, я захлопнул дверь. Туалет выглядел очень странно. Длинный коридор, ковролин, отсутствие писсуаров и унитазов. Что-то было явно не так. Осознание катастрофы накрывало меня волнами, и каждая следующая была выше предыдущей. Я перепутал двери, и вместо туалета вышел в коридор отеля. Дверь захлопнулась, карточка осталась в номере. Я в одних трусах, в три часа ночи в центре архитектурной столицы Франции. Куда идти неясно. Отель маленький, парень с рецепшена ушел спать домой еще в десять часов вечера. Я пошел искать Игоря Николаевича. Он жил в 24 комнате. Поднявшись на второй этаж, я подошел к двери его номера и постучал. Сначала было тихо, и я постучал громче. Наконец дверь открылась, и в проеме показался пожилой немец в неплотно запахнутом халате, из которого торчали тонкие волосатые ноги.
– А где Игорь? – спросил я по-русски.
Немец явно испугался. Может он увидел в моем единственном глазе взгляд деда, смотрящего на него шестьдесят лет назад через прицел противотанкового ружья. Или за свои восемьдесят лет он не привык к ночным визитам пьяных парней в трусах. Это меня и спасло. Бросившись в номер, дедушка вызвал по какому-то секретному телефону парня с рецепшн, у которого был универсальный ключ. Я смог, наконец, попасть в туалет и снова заснуть.
А Игорь Николаевич оказывается жил в 26 номере.
*Гевюрцтрамине;р (нем. Gew;rztraminer) — технический (винный) сорт винограда, используемый для производства белых вин. Словом «Гевюрцтраминер» также называют сепажные белые вина из одноименного сорта с богатым ароматом (Эльзас, Франция и Пфальц, Германия). В Эльзасе этот сорт занимает 18% площадей виноградников