Его звали НикитА. Если Вы когда-нибудь захотите, чтоб Ваш сын стал врачом, не называйте его НикИтой, иначе он рано или поздно станет НикитОй – врачом убивцем. Этот интерн перевелся в Москву из Челябинска, и, как я понимаю, не без помощи местного департамента здравоохранения, не захотевшего оставлять в городе интерна Никиту, который один мог испортить всю статистику смертности по Челябинской области. Он поселился в однокомнатной квартире своей сестры, у которой уже был кот, муж и ребенок. Как-то раз он обидчиво поделился со мной, что его сестра не проявляет должной радости по поводу их совместного проживания, муж допускает двусмысленные высказывания, а ребенок и кот даже прибегают к прямому вредительству.
– Ведь по субботам я покупаю колбасу, хлеб и делаю бутерброды, которые предлагаю всем!
– А в другое время, чем ты питаешься?
– Что сестра приготовит.
Его манера разговора напоминала доктора Ливси из мультика «Остров сокровищ». За 20 секунд беседы, он мог заплевать площадь до 3,5–4 квадратных метров, не считая поверхности тела собеседника.
Он был марфанисто-нескладный*, в толстых очках, с вечно всколоченными немытыми волосами. В медицине он не разбирался совсем. Когда меня спрашивают, не обидно ли мне за врачей, осмеянных в сериале интерны, я обычно отвечаю: «Нет». Интерны в сериале идеализированы, начитаны и образованы. Наш интерн в реальности много хуже.
Если его отправляли в магазин, то сдачу он обычно присваивал, рассказывая ужасные истории про нападение бомжей, нищих старушек и прочие небылицы.
Единственное его достоинство проявилось единожды на нашем совместном дежурстве. Отделение было закрыто на санитарный день, консультации закончены, и я решил выпить. Сказано – сделано. Я позвал Никиту и поделился с ним своими планами. Пил Никита много и охотно, поэтому радостно поддержал мое начинание.
– Беги в ординаторскую, справа за моим столом, засунешь руку, начатая бутылка «Гжелки».
Через пару минут я стал счастливым, но слегка недоуменным обладателем нераскупоренной бутылки «Русского Стандарта».
– Никита. За столом справа. Стол у окна. Понял?
– Да!, – и «Киндзмараули» в глиняной подарочной бутылке стоит на моем столе.
Игра мне стала нравиться. Через короткое время, Никита натаскал бухла на неделю.
– Я и не знал, что у Вас такие залежи алкоголя, – заглядывая в глаза, заискивал он, – наверное, пациенты дарят?
Вечер прошел очень томно. Я полночи расплывался в неге, потешаясь в душе, над Никитиными рассказами о его детстве, сестре, девушке. Он воспринял это как дружеское проявление с моей стороны. Мне было очень хорошо, и я не стал разбивать его иллюзии. Расплата наступила утром, когда коллеги, пришедшие на работу, обнаружили тотальное разграбление их личных запасов.
Но для этого и нужны друзья. Мой вновь обретенный друг, не успев разобраться в происходящем, взял всю вину на себя. Я же только сочувственно качал головой.
Ну что Вы хотите – НикитА.
*Синдром Марфана – наследственное заболевание, при котором пациенты высоки, худы, конечности удлинены, наблюдаются «паучьи» пальцы