Глава 46. Ужасный случай.
Надо высушить платье, пока Папа у машины. Здесь сохнет довольно быстро. Неверно, где-нибудь в кустах можно найти укромный уголок, где он не увидит, если придёт, а платье высохнет. Зашла за один куст, за другой. Ото всюду виден проход. Увидела полянку. Заглянула туда. Если зайти в уголок, то с прохода не видно будет. Как раз у края поляны ближе к озеру огромный кусок скалы, а на нём несколько небольших камней. Развесила платье на кусте, осмотрелась. Озеро совсем не видно. Видно будет со скалы. На углу, будто ступени, выбоины. Очень удобно подниматься, как по лестнице.
Со скалы озеро видно почти всё. Прямо перед ней был удобный камень. Прилегла на него животом. Подставив руки под подбородок, стала смотреть на игру молодёжи. Ноги стояли на скале. Очень удобно!
Загляделась. Порой они очень походили на детей, только тела были взрослыми. Сергей полностью успокоился, его недавнее возбуждение прошло. Время летело незаметно.
Вдруг раздался какой-то свист, что-то звякнуло о камень и тут же что-то чуть шершавое и прохладное обвило ногу около щиколотки. Едва скинула тело с камня, как нога стала свободной. Глянула вниз – огромная змея!
Толстая длинная змея свивалась у самых ног в кольца, которые тут же перекручивались в другие кольца. В ужасе отпрыгнула ко краю скалы. Ещё не успела сообразить, что делать, как не то с визгом, не то со свистом что-то шлёпнуло по шее, шаркнуло по спине. Совсем ничего не успев сообразить, прыгнула вперёд, раскинув руки и ноги. Уже в полёте подумала, что попадёт на кусты, которые своими жесткими сучьями расцарапают кожу не только на теле, но и на лице, могут и глаза выколоть. Мысль промелькнула мгновенно.
Тело плашмя ударилось и что-то мягкое и тяжёлое. То ли от мысли о кустах, то ли как-то автоматически, а может, по инерции руки и ноги обхватили это. Когда немного пришла в себя, то увидела, что она висит на Папе. Как он тут оказался? Папа неловко поворачивался и, похоже, собирался упасть. Наверно, ноги не успевали переступить, чтобы удержать его тело. Испуганно разжала конечности и заскользила вниз. В какой-то момент Папа попытался её подхватить, но не смог полностью остановить падение. Гладкое и твёрдое, скользнув между половых губ, не совсем точно ткнулось во влагалище, вызвав несильную боль. Когда, наконец, соскальзывание с тела Папы остановилось, это оказалось в ней довольно глубоко. Мгновенно промелькнула мысль, что это его конец. Это даже была не мысль, а подсознательное понимание.
Папа с телом Марии на себе падал, поворачиваясь вокруг своей оси. И когда тела должны были упасть, на землю, Мария оказалась уже внизу. Если бы под ногами был не песок, трудно было бы сказать, что было бы с бедной женщиной. Сто килограммов Папы, возможно, расплющили бы её. Но под ними был песок. Песок смягчил удар о землю и затормозил поступательное движение обоих тел. Мария поняла, что наполовину утонула в нём, а кроме того Папа по инерции проскользнул по её телу, и его член ушёл в Марию на всю его длину, под заверешение движения чуть рванув влагалище в области клитора. Из-за сухости внутри было и так довольно больно.
Жирное тело Папы качнулось на Марии вперёд-назад, облегая её с боков, будто одеялом. Было такое впечатление, что он лежит на ней, как на пружинах и без того усиливая боль этим движением. После пары колебаний, тела остановились. То ли Папа растерялся, то ли время летело так быстро, но Марии показалось, что он не предпринимает никаких действий. Из-за плеча Папы разглядела в небе большую птицу, уносящую всё ещё трепыхающееся тело змеи. Повернула голову в одну сторону, на сколько позволял песок, подтянув колени попыталась сбросить Папу, в сторону. Однако поднять такую тушу было не просто. Пятки прорыли в песке борозды, ноги так и не нашли опоры. Зато увидела около скалы, с которой спрыгнула, отрубленную голову змеи, беззвучно раскрывающую рот, и недалеко от неё рукоятку воткнувшегося в песок на всю длину лезвия десантного ножа Папы.
Поворачивая голову в другую сторону, попыталась столкнуть тяжелое тело руками, но плечи были, как в бетоне, зажаты песком. Оставалось только обхватить его с боков. Вторая попытка поднять его тазом так же не увенчалась успехом. Опять только углубила пятками борозды в песке.
Вдруг Папа как-то напрягся, задрожал, завыл каким-то бабьим голосом. Мария почувствовала, что внутри что-то зашевелилось – он кончал. Струя семени будто рыскала в глубине влагалища. От отчаяния Мария повернула голову в другую сторону и опять попыталась сбросить с себя тяжеленную тушу. Наверно, в этот раз получилось бы, но самым краем глаза увидела Сергея, застывшего шагах в пяти от них. Непонятный ужас охватил всё тело. Приподнятый Папа показался вдруг неподъёмным. Она взвизгнула, и что-то произошло внизу живота. Боль будто ножом резанула где-то в самом низу. В последний момент потемнело в глазах, кажется, потеряла сознание.
Когда пришла в себя, боль парализовала живот. Папа, пытался слезть с неё, но это вызывало дополнительную боль. Казалось, он поднимает её своим членом, выворачивая наизнанку. Сергей исчез. Около них оказалась Рита.
-- Ну, что ты? Что испугалась? Отпусти его.
-- Что случилось? Где Сергей?
-- Похоже, вы склещились. Такое бывает при испуге. Сергей? Он же сейчас был тут. Серёжа!
Рита поднялась, покрутила головой, пытаясь в редких низах кустов разглядеть, куда он делся. Вскочила и убежала.
-- Ну, слезь с меня! Не видишь, что получилось? Что теперь будет? Спустил ещё!
-- Я…, я…, нечаянно! Само… получилось.
Папа попытался как-то освободить от своего веса, но любое его движение будто вырывало из Марии все внутренности. Она даже стона не могла сдержать. Папа смотрел на неё изумлённо и с полностью тупым выражением лица.
-- Ну, убери свою хреновину! Больно же!
И опять его попытка завершилась сильной болью.
-- Давай ещё раз, я помогу.
Отчаянно натужившись, Мария попыталась поднять Папу тазом над собой. Папа чуть приподнялся, но боль отключила сознание Марии. Наверно, при родах и то было не так больно. Однако когда пришла в себя, то обнаружила, что лежит на пышной туше Папы. Всё-таки он вывернул её из образовавшейся в песке ямы. А что дальше? Любые попытки разъединиться заканчивались нестерпимой болью. Папе, похоже, тоже было не щекотно.
Сжав зубы и превозмогая боль, Мария передвинула к голове одно, а потом другое колено. Кажется, получилось. Подняла грудь над Папой и села на его бёдра. Так, кажется, стало легче. Однако судорога в низу живота не прошла, продолжая сжимать «гранату» Папы за ручку. Новые попытки не дали результата. Вспомнила, как Лена рассказывала про изнасиловавших её кобелей. Может, у Папы ослабнет, как у тех кобелей? Подвинулась, заглядывая между тел. Да, снаружи ослабло, но внутри всё так же напряжено. Кажется, там даже больше стало. Хоть бы знать, что делать! И Рита куда-то запропастилась.
Кажется, идут.
-- Дурак! Ну, убьёшь ты себя, а кто нас вывезет отсюда? Я не умею, а как Папа в таком положении сможет это сделать? Значит и они погибнут. Через час у него начнётся отмирание, потом токсикоз от застоявшейся крови. Потом…! Если он умрёт, ей тем более не оторваться от него будет. А я пока доберусь до городка? Слышал же, на разводе говорили, что в степи появились волки и у змей гон начался? Если не волки, то змеи уничтожат меня. Эгоист! Давай их спасём, а тогда делай, что хочешь!
Под командованием Риты Папа с помощью плачущего Сергея с трудом, постоянно причиняя Марии боль, поднялся на ноги. Ноги Марии не доставали до земли чуть-чуть. Но вряд ли она смогла бы помочь Папе идти. Рита велела Папе прижать к себе Марию, а ей обнять его и ногами, и руками, чтобы не мешала шагать. Папа попытался идти, но при каждом его шаге боль рвала промежность. Скрепилась, лишь бы дойти. Пытаться подогнать к ним машину было бессмысленно из-за такого сыпучего песка. Значит, надо только добираться до неё.
Рита нашла какую-то палку и, подсунув под зад Марии, велела Сергея взять за другой конец. Так было полегче рукам. Но как только плачущий Сергей сбивался с ритма шагов, палка начинала качать её относительно Папы, вызывая усиление боли.
С трудом добрались до машины. Теперь встала проблема забраться внутрь. Можно Папе сесть на порожек кузова, но как потом затащить ноги, а без них забраться будет трудно. С помощью той же палки справились и с этой проблемой.
Сергей завёл машину и поехал. Рита торопила его. Надо за час успеть, пока не свернулась кровь в пережатом Марией члене Папы. Машина скакала и дёргалась из стороны в сторону. Рита то успокаивала так и не пришедшего в себя Сергея, то возилась около них с Папой, стараясь облегчить им страдания. При каждом рывке и прыжке, Марию кидало по рыхлому телу Папы, как она ни пыталась замереть на нём. Не помогал и распор в конструкции машины, потому что теперь Папу дёргало под Марией. И всё причиняло боль.
Добрались до города как раз во время. Однако встал вопрос попасть в медпункт за нужными лекарствами и шпицем. Ладно, шприц для срочных уколов есть в аптечке машины, но лекарства нет, а часовой не пускает. Рита не приходила долго. Мария больше всего боялась, как бы кто не заглянул в машину. Завтра её здесь не будет, но кто знает, не придётся ли ещё раз приехать сюда? А кому нужна такая слава, как идёт про некоторых местных?
Рита сделала уколы обоим и велела Сергею ехать к дому, пока она сдаст медпункт. У дома стало легче, началось расслабление мышц. Папа только охал. Наверно, у него что-то тоже происходило. Может кровь успела всё-таки свернуться?
К тому времени, как пришла Рита, Мария сумела, превозмогая боль, почти содрать себя с набалдашника Папы. Плача, она выглянула из машины. Как идти голой? До двери надо пройти метров 10 открытого пространства. Стемнело, но ярко горят фонари. На улице ещё люди гуляют. Некоторые с любопытством поглядывают на санитарную машину. Здесь слишком молодой и здоровый народ, чтобы кого-то могли увозить на «скорой».
Рита принесла Марии халат. Папа, охая, натянул брюки, а Сергей так и сидел за рулём, опустив голову на руки. Едва передвигая затёкшие ноги, которые плохо шагали, возможно, от укола, Мария пошла к себе. Позади, поддерживаемый Ритой шарашился Папа. За дверью взревел двигатель и машина рванула от подъезда. Мария едва не сбила идущих за ней супругов.
-- Куда ты? Он машину погнал сдавать. Завтра же некогда будет! Иди домой.
Как-то не подумала об этом. Ходить было трудно. Видимо, мышцы промежности очень пострадали. Но беда оказалась ещё и в том, что ключ от квартиры был у мужа. Рита пригласила к себе, дала выпить какую-то таблетку и послала в ванную сполоснуться. Выходя из ванны, почувствовала непреодолимую сонливость. Рита уложила на свою кровать.
Сон был какой-то ненормальный, тяжёлый. Во сне показалось, что спала рядом с Папой, где-то коротко крикнула Рита, будто от боли, а потом вскрик, как в палатке. Наверно, опять занималась с Папой любовью.