- Лиза, выбрось ты свой айфон в окно. Сколько можно висеть на телефоне? Два часа жду!
Из комнаты выплыла девица двухметрового роста, ударившись лбом в дверной косяк.
- Постоянно забываю нагибаться. Да что это за квартиры? Что за размеры? У меня на лбу уже вмятина, от бесконечных столкновений с дверными проёмами, низкими потолками, - запричитала она.
- Лизка, это не квартиры виноваты, не ищи "стрелочника". Это мы с тобой в высоту вымахали, как две азиатские пальмы.
- Да уж, удружил дедуля-гусар, - хихикнула девушка, потирая ушибленное место.
- А я восхищаюсь нашим предком - гусаром, поэтом, красавцем, - отозвался Светозар. – Ладно, сестерь, не отвлекайся, у меня сегодня важный день, хочу выглядеть, как дед.
- Это как? Красавцем, гусаром, поэтом? – ехидно спросила она.
- Ты права. Весь "букет" в одном лице.
- В таком случае советую тебе не выпендриваться. Оденься простенько и со вкусом. Зачем тебе галстук? Затянул, как петлю на шее, вся рожа покраснела, сейчас треснет. Ты вешаться собрался или одеваться? СветОза, в галстуке, ты похож на питбуля с удавкой на шее, сними сейчас же. Зачем тебе костюм? В загс собрался или предложение делать? – ворчала Лиза, наблюдая за действиями старшего брата.
Он призадумался, почёсывая коротко остриженный затылок.
- Что застыл, Сусанин? О чём мыслишь, Склифосовский? Дело обычное, житейское – свидание.
Лиза взглянула на брата такими же ясными, синими глазами.
- СветОза, а девушка в курсе, что ты к ней на свидание подсобрался?
Светозар улыбнулся.
- Нет, сюрприз!
- Сюрприз говоришь? Ну, ну, смотри досюрпризничаешься! – навела она "тень на плетень".
- Что ты имеешь в виду? – всполошился Светозар.
- А если у нее есть другой?
- Кто другой?
- Муж-чи-на, болван, - произнесла она по слогам, делая ударение на последнем слове.
- А я чем хуже? – удивился брат.
- Кто сказал, что ты хуже? Но любит она его.
- Лиз, ты уверенна, что у неё есть другой?
- Нет, не уверенна, что я метеорологическое бюро или ясновидящая? Это только моё предположение, не больше.
- А-а-а предположение? Ну, и засунь себе его…подальше, - обиделся Светозар.
- Нет ни какого другого и быть не может, – отчеканил он.
- Почему ты так уверен? – опешила Лиза.
- Я видел её глаза, - ответил Светозар и внимательно посмотрел в глаза младшей сестры.
- СветОза, ты наивен, как сказочный богатырь. А если тот, другой – Кощей Бессмертный? Какие твои действия? – спросила Лизка, усаживаясь перед братом на ковре, скрестив по-турецки ноги.
- Найти яйцо и открутить, - простодушно ответил Светозар, показывая, как он это будет делать.
Она звонко расхохоталась, опрокидываясь на спину и подрыгивая длинными ногами в воздухе.
- Зачем открутить ему яйцо? Его следует разбить, - завывала она в приступе смеха.
- Я и говорю, обезвредить, - согласился он.
- …внутри яйца игла, на её конце смерть Кощеева, - икала она от смеха.
- На конце?
- На конце, - подтвердила сестра, кивая.
- Понял, не дурак, - весело ответил Светозар, принимая игру.
- А если пред тобой три дороги, - не унималась сестра, - налево пойдёшь - смерть найдёшь; направо – в лапы Дракона попадёшь, а прямо – ждут тебя Лихо, невзгоды, колдовство, - вещала она дурным голосом.
- Лизка, ты сказок в детстве начиталась? Когда я налево ходил или направо, - размышлял Светозар, - сколько себя помню, только прямо, иди к чёрту со своими подколками.
Он вышел на улицу, весело посвистывая, исчезая в "Туманом Альбионе" заснеженных улиц.
Навстречу шло ОНО. Оно пребывало в прекрасном расположении духа, музыкально посвистывало, жмуря синие глаза от назойливых снежинок. Оно шло и думало о "княжне" Ольге, не глядя под ноги, не глядя ни куда и ни на кого. Перед его взором "бесились" смехом её глаза.
"Цветы, шампанское, "Киевский" торт. А может "Трюфельный" торт лучше? Или "Чернослив в шоколаде?" Да какая разница? Куплю в кондитерской самый дорогой и вкусный торт для Ольги, - размышлял он, не заметив, как ступил ногами-гусеницами на "опасную" тропу.
Бабуля - божий одуванчик с усердием заливала для дворовой детворы каток, недалеко от подъезда, с единственной целью, чтоб детвора не скучала и не убегала далеко от дома.
Кряхтя, держась за ноющую спину, она притащила уже четвёртое ведро с водой. Выпрямилась на минутку, перед тем, как вылить его осторожно, на отведённое, ею для катка место, приглядываясь к образовавшейся тонкой корочке льда, уже представила себе, катающихся на катке ребятишек и умилённые лица счастливых мамочек…
ОНО шло. Нет, ОНО летело на крыльях любви, рисуя в своём воображение, как Ольга откроет ему дверь, улыбнётся своей бесовской улыбкой, сверкнёт глазами и скажет: " Привет, вот только тебя и не хватает на моём празднике жизни". Он протянет ей букет цветов и ответит….
- Куда прёшь, дура??? Чё, слепенький? Глазки-то открой, голубчик, твою душу в грушу!
Он почувствовал, как ногам стало холодно, мокро и противно в туфлях. Радужные грёзы, как кошка языком слизала – улетучились под черепок, спрятавшись до "лучших" времён.
- Ох, дура, ох, хулюган мерзопакостный! Чё таращишься на меня, глазки-то скосил! Гляди, вся работа "коту под хвост". Чаво стоишь столбом, примерзаешь? Весь каток, весь каток испоганил слон бесстыжий! Ох, злодей!!!
Бабуля верещала пожарной сиреной. Светозар попытался осторожно сделать шаг в сторону, но не тут-то было. Он ощутил миг полёта, вернее, его тело, проделав в воздухе "мёртвую петлю", обрушилось всей своей тяжестью на самое больное место, место воссоединения спины с мягкой частью.
Бабулька с "нежностью" во взгляде наблюдала за его падением.
- Эть паразит, теперь-ча ещё и грохнулся. Чаво мне с тобой, Кинг-Конг, делать прикажешь?
Он не мог пошевелиться, слова застряли в горле вместе с воздухом. Бабулька, не дождавшись ответа, присев на корточки, внимательно посмотрела на него.
- Малыш, ты чё, глухонький? – участливо спросила она.
При обращении "малыш" он ожил, приподняв с глаз шапку, съехавшую на подбородок. Бутылка с шампанским, как ни странно, была цела. Пакет с тортом и букетом раскачивался на ветру в застывшей в воздухе руке.
- Ой, бабушка, чтоб Вы были здоровы, - простонал он, становясь на четвереньки и отползая к безопасному месту. По катку, вслед за могучим, богатырским телом, тянулась широкая траншея.
- Чё наделал, чё наделал? Чтоб тебе повылазило, - кляла его бабка, охая и ахая над разбитой "мечтой". – Не, не будет здеся катка для ребятни, не, не будет, - с горечью произнесла она, плюнув на неблагодарное занятие.
Светозар с трудом распрямился. Болела спина. Одежда насквозь промокла. Как в таком виде предстать пред Ольгой?
- Мил человек, - прошуршал старушечий голосок, - да ты как курица мокрая. Никак в гости шёл, погляжу. С шампанским! Порядочный! Далеко шёл? – не унималась старушка.
- Какая разница, бабушка, пришёл уже. Куда я теперь в таком виде? – разочарованно произнёс Светозар, стряхивая с мокрой одежды куски примёрзшего льда.
- К девушке, поди, шёл? – не унималась бабуля.
- К девушке.
- Далеко живёт зазноба твоя?
Светозар, взглянув на старую женщину, улыбнулся. Её лицо напомнило ему лицо родной бабушки, такое же смешливое, любопытное, украшенное ореолом седых волос.
- Знаешь что, дитя, пойдём ко мне. Я тебя просушу, чайку попьёшь и отправишься к девице-красавице. Не лето на улице, застудиться можно. Не дай бог-то отморозишь своё мужское достоинство, не ровен час, тьфу-тьфу. Ступай за мной и не перечь старшим.
Светозар еле передвигал ногами. Мокрые джинсы, при каждом движении хрустели, покрывшись корочкой льда на морозце.
- Дай пакетик твой, нести помогу, - предложила сердобольная бабуля, и неожиданно для её внешних данных и возраста, крепкой рукой ухватилась за пакет с тортом и цветами.
- Бабушка, я сам, мне не тяжело, - промычал Светозар, краснея.
- А кто тебя спрашивал тяжело тебе или нет? Она с любопытством всунула остренький носик в пакет.
- Ой, мой любимый торт "Киевский", - радостно оповестила она. – Вот сейчас согреешься, и чайку попьём с тортиком.
Светозар исподлобья глянул на странную бабулю.
Перехватив его взгляд, она поспешила успокоить.
- Чай будем пить с моим тортом, я магазинные не уважаю и тебе не советую – сплошная химия.
Лифтом они поднялись на третий этаж.
- Ой, ведёрко-то своё в лифте позабыла. Милок, сгоняй за ним, смотри, лифт на пятый этаж укатил. Ещё чего доброго сопрут, а жаль инвентарь.
Бабуля взяла из его рук бутылку шампанского и зашла в квартиру, предварительно оставив входную дверь приоткрытой, для потерпевшего.
- Я здесь, прокричал Светозар, входя в квартиру.
- Иди в ванную комнату, налево по коридору. Я тебе приготовила сухую одёжу и полотенце, - отозвалась она из кухни. - Чувствуй себя, как дома. Не стесняйси.
Он прошёл в указанном направлении и закрыл за собой дверь ванной.
Задубевшие на морозе мокрые джинсы, носки, трусы отделялись, чуть ли не с кожей. Когда по окоченевшему телу застучали горячие струйки воды, он облегчённо вздохнул. Светозар с удовольствием растёр тело махровым, пахучим полотенцем, потянулся к одежде. На стульчике лежал байковый, женский халат в розовый цветочек, тёплые вязаные носки, на полу - тапки тридцать седьмого размера, с розовыми, атласными бантиками.
Он сидел на краю ванной, с ужасом понимая, что в таком виде предстать перед ясными очами бабульки не может. Куда деть всё богатство, которым наградила природа и дед-гусар? Ни под халатик не спрячешь, ни в полотенце обернуть.
Неожиданно в дверь постучали, и не дожидаясь ответа нескромно распахнули. На пороге стоял незнакомый мужчина. Светозар успел прикрыть дамским халатиком то, что успел… и засиял идиотской улыбкой.
- Здрасьте – произнёс он приветливо.
- Мама! Мама, - закричал в истерике мужчина, исчезая в коридоре, забыв прикрыть за собой дверь. В коридоре появились женские ноги, которые быстро приближались к ванной комнате.
Лица женщины Светозар не видел. Она несла корзину с бельём, напевая знакомую мелодию. И вот, она уже в ванной, закидывает бельё в стиральную машину, продолжает вокальные упражнения. Светозар, привыкший приветствовать женщин стоя, встал.
- Ля-ля-ляля…
- Здрасьте, - произнёс он, предварительно натянув на мощный торс халатик, задом наперёд, и протянув даме руку для приветствия.
Женщина подавилась очередным "ля-ля", медленно повернула голову на незнакомый голос.
Оно стояло в байковом халатике без штанов, но в вязаных носках, кое-как всунув часть ноги сорок восьмого размера в дамские тапки. Размер выданного халатика, явно ему не подходил, поэтому, мало что прикрывал, доходя незнакомцу до "этого самого места" и ни как не длинней. Незнакомец об этом не успел подумать, но об этом подумала женщина, стоящая напротив, успев разглядеть все самое интимное в полной красе.
- Аб…аб…караул, - завизжала она, не отрывая взгляда от нижней части мужской фигуры.
В дверях ванной комнаты, как по приказу, появилась бабуля и мужчина, нависавший над её головой.
- Вы кто? Как сюда попали? Что здесь делаете? Мама, где мальчуган? Что происходит? Как этот мужлан проник в дом?
- Сеня, не нервничай, - резко приказала старушка, - у тебя давление. – Это и есть мальчуган, которого я окатила ведром воды, а потом он упал на мой каток, вернее в огромную лужу, которая должна была стать катком. Как я могла дать мальчику замёрзнуть? – возмутилась старушка, сверля глазами мужчину и женщину, медленно переводя взгляд на Светозара.
- Матерь Господня! Ну и видок у тебя? – её не испугал внешний вид Светозара. Создавалось впечатление, что полуголых мужчин она видит каждый день и этим её уже, точно, не удивишь. – Сеня, сынок, принеси гостю свои спортивные штаны и свитер, а то моя одёжа мальцу маловата. Глянь, посинел весь от холода и ваших взглядов, - произнесла бабулька менторским тоном, будто не в колхозе проработала всю жизнь, а в милиции, на начальственной должности.
- Мам, я требую объяснений, - запротестовал её сын.
- Что объяснять? Парня просушить надо и к девушке, на свидание отправить. Ждут его, - улыбнулась она при последних словах и умиленно вздохнула, сложив на груди натруженные ручки.
* продолжение следует