Ночь. Где-то далеко, в затянутом тучами небе, слышны раскаты грома. Короткие сполохи, выхватывали из темноты вершины деревьев, тем самым, на мгновение, прорисовывая контуры леса. Эти вспышки отнюдь не возмущения природы - это стрельба зенитных орудий.
Волки боялись звука выстрелов и всегда от них прятались. Но сегодня были особые обстоятельства которые заставили серых хищников выйти из леса.
Голод.
Когда волки подошли, хутор был мертв. Война не пощадила никого и уже издалека чувствовался сладковатый запах тления. Это был очередной поселок, через который, прошла война, полностью уничтожив в нем жизнь.
Серые хищники обыскивали постройки, надеясь найти что-то съестное, но кроме мертвых тел там ничего не было. В прошлый раз им повезло больше - удалось найти раненную, но еще живую корову.
В одном из неприметных домов, стоявшем на окраине, волчица услышала детский плачь. Дверь была заперта, поэтому она встала на задние лапы и глянула в окно. Представшая перед ней картина была ужасной.
Посередине стояла детская кроватка с ребенком, а на полу лежала мертвая мать.
Этот мальчик был словно робкий, крошечный росточек жизни на этом чудовищном полигоне смерти. Только он один вопреки губительным обстоятельствам остался жив и, несомненно, бы погиб от голода через несколько дней. Но, похоже, смерть решила добраться до него иным путем, подослав стаю голодных, серых хищников.
Волчица стала царапать стекло, а затем, навалившись всем весом, ударила лапами, и оно со звоном разбилось. В следующую секунду она была уже в доме.
Ребенок услышал шум и стал плакать громче -- он подумал, что это мама пришла его накормить, окутать заботой и теплом. Но мать уже не могла ему помочь. И если ее душа была все еще здесь, то можно только вообразить какой ужас она испытывала, глядя как матерый хищник приближается к ее малышу.
Вдруг, мальчик перестал плакать, он почувствовал незнакомый запах волка, и понял, что это совсем не мама. Этот запах ему показался опасным и малыш накрылся с головой детским одеяльцем - самой надежной защитой в мире.
Волчица впилась острыми зубами в нежную ткань и резким движением стащила одеяльце на пол. В следующее мгновение она была уже на кровати.
Мальчик испугался и затих. Морда волчицы была возле его личика так близко, что он ощущал жар ее дыхания. Сквозь пелену застывших слез малыш видел, как хищно светятся янтарные глаза, на фоне темно-серой шерсти. Его крохотное сердечко выскакивало из груди, и своим детским умом он понял, что сейчас умрет.
Быть может это первая мысль о смерти в его такой недолгой жизни. Раньше ведь малышу никогда не приходилось сталкиваться с угрозой для жизни; родители ему дарили только любовь и заботу.
Ребенок громко заплакал и крупные слезы покатились по щекам. Но волчица почему-то не спешила его убивать. Она рычала, оскалив клыки и вдруг, сделала то, чего не ожидала от самой себя.
Она стала облизывать его соленные от слез, щеки. В жестоком звере проснулось чувство, которое оказалось на много сильнее инстинкта убийцы.
Несколько недель назад она потеряла своих волчат. Однажды уйдя на охоту, а затем, вернувшись с добычей, волчица не нашла щенков, обнаружив лишь огромную воронку от шального снаряда. Жалобно поскуливая и зовя своих малышей, она обыскала всю округу, но тщетно. Война отняла их всех до одного.
Волчица обнажила смертоносные клыки, и нежно взяв ребенка за одежду, выпрыгнула с ним в окно.
Оказавшись на улице, она не смогла утаить свою находку. Тотчас другие волки обратили внимание на что-то у нее в зубах.
Они почувствовали добычу и бросились к ней. Через несколько минут уже вся стая окружала волчицу -- в глазах их горела жажда свежей крови. Но она не собиралась отдавать им ребенка, которого успела полюбить так-же, как своего. Волчица положила мальчика между передними лапами и, косясь исподлобья на своих собратьев, стала грозно рычать. Ее шерсть медленно поднималась дыбом, а в глазах загорелся недобрый огонь.
Молодой, волк с разорванным ухом решился подойти первым, но она рявкнула в его сторону давая понять, что без боя ребенка не отдаст. Биться с ней он не решился -- волчица была старше и намного больше. В честной битве, она бы легко одолела его.
Но борьба не обещала быть честной -- вся стая была решительно настроена отобрать у волчицы человеческого детеныша. Если бы волки небыли голодны -- возможно, тогда они бы оставили ребенка в покое. Но, к сожалению это было далеко не так. Они не хотели упускать такую легкую возможность утолить свой голод.
Следуя своей древней тактике, серые хищники окружали волчицу со всех сторон. Она понимала, что может погибнуть, но от мальчика не отходила ни на шаг. Волчица готовилась защищать ребенка самоотверженно, как своего собственного.
Волки взяли ее в кольцо и стали поочередно делать выпады, пытаясь впиться зубами в ее плоть, и тем самым отвлечь от ребенка. Они дергали ее, и все дальше отдаляли от мальчика. Волчица огрызалась и отражала атаки, как могла, но волки становились все настырнее, им все ближе удавалось приблизиться к малышу. Зубы одноглазого хищника клацнули в каких-то сантиметрах от детской ручки. И он бы схватил ребенка, если б волчица вовремя не тяпнула его за нос.
Волки входили в азарт. Они стали двигаться быстрее и вскоре началась полная неразбериха. Поднялось облако пыли в котором мелькали яростные глаза и смертоносные клыки. Свирепое рычание волчьих глоток и клацанье зубов заглушали плачь малыша, а волчица вертелась в этом смертоносном вихре, пылая яростью и отражая атаку за атакой. Но с каждым разом у нее это получалось все хуже, и ее грозное рычание становилось все более жалостным, умоляющим. Ведь она понимала, что волки все равно не отстанут и рано или поздно отберут у нее мальчика.
Вдруг неподалеку послышался одинокий волчий вой. Он был не громким, но заставил всех без исключения замолчать, поджать уши и хвосты. Каждый член стаи опустил морду и нервно ожидал того кто появится из темноты. Не заставляя себя долго ждать, вышел могучий вожак стаи. Он грозно сверлил взглядом волков, посмевших напасть на волчицу, а они стали виновато разбредаться кто куда, лишь бы избежать этого пронзающего взора. Их агрессия сменилась страхом - вожаку никто не хотел бросать вызов. Ведь это означало бы верную смерть.
Когда волки разбежались, он подошел к своей волчице. В ответ она ласково облизнула его нос, а затем позволила обнюхать человеческого детеныша. Вожак облизал его детское личико своим горячим языком - для волчицы это был добрый знак. Он означает, что ребенок принят в стаю. И с этого момента, как бы сильно волки не голодали, человеческого детеныша никто не посмеет тронуть.