История одного похищения - Глава 21. Где рассказыв

Григорий Митин
История одного похищения - Глава 21. Где рассказывается о вреде недальновидности

   Я не понял, ты хочешь, чтобы я аннулировал наш договор или нет? – обратился демон к сэру Фердинанду.
   Дело было ночью, однако в комнате сэра Фердинанда все еще горел свет.
   – Хочу, хочу, но еще я хочу спать! – ответил рыцарь и отвернулся лицом к стенке.
   – Тогда у меня для тебя новость: завтра твой последний день. Если ты не поторопишься, будет слишком поздно...
   – Ну чего ты кипятишься? Еще неделю назад я отправил гонцов позвать всех окрестных вельмож на свадьбу. Они почти все и почти сразу ответили...
   – Тогда почему ты не устроил свадьбу неделю назад?
   – Потому что пришлось подождать графа Слоумува, который приехал только вчера. В своем ответе он открытым текстом просил без него не начинать, а у него здесь самые большие связи. Политика там всякая, понимаешь?..
   – Значит надо было вчера и жениться на леди Джулиане, сразу как только он приехал. Почему ты этого не сделал, раскаленным крестом тебя по голове?
   – Что, прямо в час ночи? Все священники же спят... вот как я сейчас...
   – Ну ладно, а сегодня что тебе мешало?
   – А сегодня был этот... Праздник этого... День рождения Его Величества… Короля. В этот день запрещено проводить какие-либо личные мероприятия, включая свадьбу, похороны и так далее. Ну ты понимаешь, все должны радоваться и праздновать день рожденья короля, а не свое...
   – Ох, люди, люди. Как вы недальновидны. Завтра – последний срок!
   – А вот тут я млдец! На завтра я свадьбу и назначил. Состоится на закате, будет красиво...Хррррр...
   – Как на закате? Ты помнишь час, когда мы с тобой пожали руки? Фердина-а-анд!
   – Ой, что? А. Ты спятил? Это было так давно!
   – А я тебе напомню: это было в полдень, точнее в 12:25. Именно тогда-то и заканчивается срок нашего контракта. Ты бы знал, если бы внимательно прочитал его.
   – Прочитал? Ты точно спятил. Он был составлен так, как будто как раз и не был предназначен для...Хррррр....
   – Таааак?!
   – А? ...Ааа. Ну нет проблем! Переназначим на полдень.
   – А когда ты уговоришь леди Джулиану пойти за тебя не только замуж, но и в ад? Если ты будешь слишком долго тянуть, твои нынешние труды пройдут даром. И вообще, ты уже знаешь, КАК ты собрался ее уговорить?
   – Ну что ты беспокоишься? Я все придумал, все подготовил, спи...
   – И что ты придумал?
   Храп был ему ответом.
   – Фердина-а-анд! – позвал демон.
   – А? Что случилось? Кто напал? Демоны?
   – Не смешно. Что ты придумал-то?
   – А? ...А-а. Да все просто. Каждый понедельник ни свет, ни заря отец и мать леди Джулианы выезжают со своей свитой на охоту. Сегодня вскрьсенье. Завтра они не прдут на свадьбу и знаешь пчму?..
   – Почему?
   – Хрр! Ффффф! Хрр! Ффффф!
   – ФЕРДИНАААНД!
   – Ну что ты меня постоянно будьшь? У меня ж потом глва буэт блеть... Звтра же эта... Хррррр.
   – Алло! Почему родители твоей невесты не придут на свадьбу?!
   – Как не придут? Это ж пртивречт этикету!
   – А не знаю. Ты сам сказал, что родители невесты не придут на твою свадьбу.
   – Ааа, на мюуу свадьбу! Даа, на мюуу они не прдут. Ну в смысле придут, но не совсем. Их приведут...
   – А... Насильно? Связанными?
   – Ну конечно. Их будут поджидать мои люди, потом схватят и свяжут. В тот момент, когда мы обручимся, их приведут и пствьт на ко... Хрр! Ффф!
   – ФЕРДИНАНД!!! ВСТАВАЙ!!!
   – А!
   – Поставят на ко-что? На ко-л? На ко-рову? На ко-сти?
   – Какие коровы? Какие кости? Как ты мне надоел.
   – Ты мне тоже. Ты сказал, что когда вы обручитесь с леди какее-там, твои люди поставят ее родителей на ко..?
   – А! На колени. Их поставят и скажут... Хрр! Ффффф! Хрр! Фффф!
   – Фердинанд!
   – Ммм?
   – Думаю, фраза «Хрр! Фффф!» не заставит ее отдать свою душу вместо твоей. У тебя есть что-нибудь более убедительное?
   – Ммм. Кнечно есть, ей скажт, что она мжет одной своэй жзнью выкупить две жзни ее рдителей. Выгодно. Логично. Легко запомнить. Она дьвшка умная, все поймет и кнешно сгласится. Я все устроил: ты плчаешь ее дшу, я плчаю свъю дшу, а потом
и титул герцга унаследую, и ее земли. Я млдец, я все здорво прьдумал...
   – То есть ты скажешь, что казнишь ее родителей, если она не отдаст свою душу вместо твоей?
   – Хрр! Ффффф! Хрр! Ффффф!
   – Фердинанд, вставай! Алло! Уже утро!
   – А? Как, уже? Но я ж свсем не высплся!
   – Шутка. Идея примитивная, как и весь план. Но, может, по-этому он и сработает. Только как ты хочешь унаследовать ее земли и титул, если будешь принародно угрожать жизни ее родителей? Тебя же должны схватить и казнить как разбойника!
   – Ну что ты, что ты? Рзбйньков у нас и так хвтает. Зчем же мне самому угржать их жзьнм? У вас дьмоны все ткие тупые?
   – Не зарывайся. Объясни.
   – Д что тут объяснять? Я уже нанял этих рзбойньков, они и будут и лвить и угржать и все бдут делать. Ты пка это... Подгтовь, что ей там подписать.
   – А если вдруг что-то сорвется, у тебя есть план «Б»?
   – Хрр! Фффф!
   – А, ну тебя! – и приставучий демон тоже лег спать. Уж у кого-кого, а у него была просто беспроигрышная позиция, думал он: если этот дурак опоздает – он получит его душу и «отлично» в зачетку за экзамен. Если же фердинандов план сработает – на счету демона появится настоящая чистая душа. Это уже не просто «зачет», а повышение ранга! Это значит, что в аду его все станут уважать и жутко завидовать. Даже декан факультета!.. С такими мыслями демон уснул.
   Наутро сэр Фердинанд объявил всем съехавшимся гостямо переносе свадьбы на полдень. Этим заявлением он, с одной стороны, порадовал вельмож, так как им не придется ждать угощения до самого заката, но, с другой стороны, привел в панику всех своих слуг, а особенно поваров. Теперь времени на подготовку церемонии у них практически не оставалось, и хозяин, в итоге, возможно, будет очень недоволен.
   Весь замок сэра Фердинанда загудел как улей и задвигался как муравейник. Слуги бегали по коридорам как сумасшедшие, поминутно сталкиваясь, роняя подносы с яствами и напитками, наступая дамам на шлейфы длинных платьев, кубарем слетая вниз по лестнице, оступившись на ступеньках, и растягиваясь во весь рост в длинных коридорах. Колпак одного повара каким-то таинственным образом очутился в мясорубке
вместе с куском говядины, где его прокрутили и превратили в котлету.
   Лбу одного особенно шустрого гонца пришлось посоперничать в крепости с дверью, которую кто-то резко распахнул ногой в тот момент, когда он пробегал мимо. Послышался звук, похожий на столкновение двух бильярдных шаров, и дверь с гонцом,
как те шары, разлетелись в разные стороны: гонец опрокинулся на спину, а дверь так же резко захлопнулась обратно, больно ударив по носу того, кто ее открывал.
   А с одним из младших поварят вообще произошел настоящий казус.
   Все началось с того, что сэр Фердинанд решил порадовать гостей своим фирменным супом. Ему не терпелось похвалиться перед окрестными вельможами фамильным рецептом своей прабабушки. Учитывая размах предстоящего мероприятия и количество приглашенных, суп решили готовить в огромном котле, который был ростом шеф-повару по плечо.
   Нескольким младшим поварятам поручили закидывать в этот котел ингредиенты, которые резали и приправляли старшие поварята. Чтобы даже самый маленький пятилетний поваренок (внучок шефа) мог внести свою лепту, к котлу специально при-
ставили лесенку.
   Старшие поварята рьяно стучали ножами по доскам с овощами, наполняя миски для младших поварят красивыми разноцветными кубиками и соломкой из картошки, морковки, петрушки, свеклы и прочего. А младшие, соответственно, резво бегали к котлу и высыпали в него миски.
   Увидев, что процесс налажен, шеф-повар строго-настрого наказал двум старшим поварятам следить за порядком, удаляясь в погреб за окороками и заморским вином для гостей, ну и «опрокинуть» стаканчик самому втихаря.
   – Смотрите у меня! Если хоть что будет не так, когда я вернусь, я вас, здоровых лбов, отправлю на конюшню, чтобы вас там выпороли сегодня же, и вместо остатков десерта вы получите пятнадцать ударов розгами на ужин! – сказал он, назидательно
грозя испачканным в муке пальцем.
   И вот когда тот самый маленький поваренок, взобравшись по лесенке, сбрасывал в котел мелко нарезанный лук, его глаза наполнились слезами, и он слишком сильно перегнулся через край, вследствие чего перевернулся и загремел в котел, в котором уже набралась приличная кучка ингредиентов. Двое старших поварят-переростков не на шутку испугались и быстро вытащили его из котла. И очень вовремя, так как из-за двери уже слышна была тяжелая поступь шеф-повара.
   Если бы он узнал о случившемся, пришлось бы выкидывать испорченные ингредиенты, мыть котел, а времени и так было в обрез. Что-то подсказывало им, что пятнадцати ударов за ТАКОЕ повару показалось бы мало.
   Поваренок стоял в своем белом костюме, с ног до головы перемазанный жиром, специями и раздавленными овощами. Особенно живописно смотрелись помидоры на передничке и свекла на колпаке. Он и сам перепугался не на шутку, так как понимал, что ничьей вины кроме его здесь нет, а про розги был уже наслышан, хоть ему еще не доводилось их отведать.
   Бедолагу сразу же затолкали под лавку и стали лихорадочно закидывать в котел больше снеди, дабы скрыть растоптанное малышом. Впопыхах никто не заметил отсутствия одного ботиночка...
   – Где малыш Паскаль? – спросил шеф озирая свою кипящую работой кухню, пока еще довольным взглядом, и причмокивая губами, недавно «дегустировавшими» вино для гостей.
   – А он это... того... – сказал один из поварят, показывая большим пальцем назад через плечо, туда, где возвышался котел.
   – Чего это «того»? – спросил шеф. Довольное выражение постепенно стаивало с его лица. Брови сходились, а глаза испытующе прищуривались.
   – А он это... в туалет побежал, – выпалил второй поваренок и больно наступил каблуком на ногу первому. В глубине кухни как раз за котлом находилась дверь на задний двор.
   – Вы его что, одного отпустили?! – теперь уже по-настоящему недовольно спросил шеф.
   – Он же может свалиться в... Объяснять в деталях он не стал, а просто побежал на задний двор.
   Старшуки вытащили из-под лавки малыша Паскаля и проинструктировали его бежать через главный вход, а не через задний двор, домой к маме. И попросить ее переодеть во все новое, сославшись на то, будто перепачкался в туалете. За это
ему посулили вечером шоколад со стола для гостей, который дед Паскалю не давал. Для достоверности к его «боевому раскрасу» добавили прилично разводов из обещанного шоколада, подытожив, что для мамы сойдет.
   Довольный малыш побежал вприпрыжку к маме на переодевание.
   Через минуту в кухню ворвался взъерошенный дед малыша, уже без колпака и тоже попачканный в нескольких местах «шоколадом».
   – Его там нет! – возопил он. Я даже посмотрел в... Не важно.
Везде, в общем, посмотрел.
   – Так вы с ним разминулись. Он только что пробежал здесь. Сказал, пойдет домой к маме переодеться. Он тоже, как и вы, в туалете попачкался.
   Глаза шефа изобразили из себя два рождественских пирожных. Он бросил взгляд на свою одежду. Охнул. Выругался незнакомыми поварятам словами и бросился к выходу.
   – Я на поиски малышааа... а вы стаавьте сууп наа огооонь... – было последнее, что расслышали поварята из дверей.
   Как вы понимаете, вся эта суета нисколько не улучшала качество подготовки к церемонии.
   Тем не менее, в нужный срок большинство приготовлений были так или иначе закончены, и сэру Фердинанду все-таки доложили о готовности. В целом, наш одержимый был всем доволен, если бы не пара моментов.
   Первым из них был су-шеф, который торжественно вошел в покои сэра Фердинанда, неся на подносе большую супницу, серебряную ложку и тарелку с золотой каемкой. С широчайшей улыбкой на толстом лице он сказал:
   – Ваш фамильный суп, мой господин. Полагаю, вы хотели бы снять пробу.
   – Погуще? Как я люблю?
   – Как вы любите.
   Су-шеф поднял крышку супницы, заслонив ею себе обзор. Глаза у рыцаря округлились и остекленели.
   Сэр Фердинанд любил, чтобы суп был погуще, и поэтому в супницу доставали гущу с самого дна котла. Когда повар огромным половником на ручке, длина которой была чуть меньше человеческого роста, черпал свое произведение для дегустации, он не заметил в этой гуще ничего необычного… И зря.
   Когда су-шеф подал блюдо своему господину, тот обнаружил... ботинок. Обыкновенный детский башмачок, побольше ладони величиной, торчал подошвой вверх из любимой Фердинандом гущи, как маленький деревянный кораблик, потерпевший крушение.
   Когда сэр Фердинанд поднял глаза, лицо его было исполнено ярости. Улыбка слетела с лица незадачливого официанта. Только широкая крышка супницы спасла его от прямого копейного удара серебряной ложкой в живот.
   – Фирменный суп, говоришь?! Так я люблю, ты полагаешь?! – орал сэр Фердинанд, выскочив из-за стола, фехтуя ложкой как рапирой и пытаясь поразить беднягу. – Кого вы там сварили?! Отвечай!!!
   – Ягненочка, господин, – отвечал испуганный су-шеф, прикрываясь крышкой как щитом.
   – Ну и ягненочек! Килограмм на двадцать!
   Выпад, удар, выпад.
   – Что вы, милорд! Он был совсем маленький! Может, на семь.
   Удар, выпад, удар, удар, выпад.
   – Маленький?! Да ему, небось, скоро в школу!
   – Как можно, милорд? Где это видано, чтобы животину да в школу?
   Несчастная ложка давно погнулась, но одержимого это не остановило. Удар, выпад, полный оборот вокруг своей оси, прямое попадание в слабое место, расколовшее наконец эту крышку.
   Когда последний оплот су-шефа пал, он бухнулся на колени, уперся лбом в пол и возопил:
   – Не вели казнить, государь-надежа! Ягненочек это был! Ягненочек! Ягненочек!
   Все стихло. Су-шеф поднял голову. Прямо перед ним стоял его господин, в руке его была воздетая к потолку ложка. На конце этой ложки болтался сморщенный, сваренный в супе детский ботиночек. С луком и картошкой.
   На этот раз настал черед су-шефа вытягиваться лицом, стекленеть глазами и тому подобное.
   – С какого ягненочка сняли, а? А какого-нибудь валеночка пожирней не найдется?
   Состояние су-шефа было близко к тому, чтобы просто выброситься из окна. Неотрывно глядя на башмачок на конце ложки, он только нервно икал.
   – Кого казнить будем? – спросил рыцарь и меланхолично пустил «кораблик» обратно плавать в супе. Подобная перспектива вернула дыхание горе-официанту.
   – Мамой! Мамой клянусь! Это просто случайность!
   – Что именно? Что это не валенок или что здесь только левый? И сколько пар детской обуви вы добавили туда для навару? Я конечно люблю погуще, но не настолько же!
   Настроение сэра Фердинанда окончательно упало. Он вознамерился кого-нибудь немедленно казнить, и лучше собственноручно. Выловив ботинок опять, он сжал его в руке. Подошел к стене и сорвал другой рукой с нее свой любимый двуручный
меч. Сделав им два круговых взмаха в воздухе, он направился обратно к су-шефу.
   – Не помню, чтобы в рецепте моей прабабушки упоминались детские башмачки, пуговки, ремешки и прочая фур-ни-тура!
   Шаг за шагом он приближался к су-шефу, размахивая перед собой мечом. «Вву! Вву!» – пел меч.
   Но в этот момент во дворе послышался звук трубящего рожка. Сэр Фердинанд отвлекся от экзекуции, подошел к окну и, увидев въезжающего гонца с развевающимся штандартом, изображающим герб Его Светлости герцога Вайлдхарта, внезапно решил все простить. Он положил меч, подошел к позеленевшему от страха су-шефу, поднял его с пола за шиворот и, сунув ему в руку башмачок, процедил сквозь зубы:
   – Спрячь! И никому ни слова, а то точно казню.
   Он пинком выпроводил бедолагу за дверь, а вот супницу все же оставил.
   Су-шеф не запомнил, куда дел тот башмачок и как вообще добрался до кухни. Перед его глазами стояло лицо разъяренного сэра Фердинанда, бешено вращающего глазами и скрежещущего зубами. А в ушах все еще звучало эхо проносящегося меча: Вву! вву! Вву! Когда же шеф-повар спросил его, понравился ли господину суп, су-шефу стало совсем плохо, и он брякнулся в обморок.
   Вторым же моментом, омрачившим это утро «непобедимого героя», был дворецкий, пришедший к нему в комнату и объявивший:
   – К вам гонец, мой господин. От герцога Вайлдхарта.
   – Наверное передает, что герцог взят в плен и ждет моей помощи, – сказал рыцарь, обращаясь к демону и глядя в стенку.
   – Скажем ему, что пусть делает все, что они потребуют, а мы, мол, пока что-нибудь придумаем…
   Затем он повернулся к дворецкому.
   – Пусть войдет.
   Когда посланник вошел, сэр Фердинанд изо всех сил постарался состроить из своей самодовольной физиономии озабоченную мину.
   – Сэр Фердинанд! У меня послание от герцога Вайлдхарта! Он передает вам вот эту бутылку драгоценного вина из фамильных погребов Его Светлости и выражает надежду, что вы не откажетесь присоединиться к нему сегодня за ужином, дабы обсудить некий вопрос государственной важности.
   Слова, произнесенные гонцом, выбили все планы и остановили все мысли в голове сэра Фердинанда, подобно осиновому колу в голове какого-нибудь вампира. У рыцаря отвисла челюсть, лицо окаменело, а глаза, обычно находившиеся в беспрестанном хаотическом движении, опять остекленели, как у его охотничьих трофеев на стене в главном холле, и стали похожи на две большие стеклянные бусины.
   Гонец, не понявший причину этого внезапного удивления, повторил все сказанное им в голове и, не найдя в своей речи никаких ошибок, продолжил:
   – Именно так, сэр. Его Светлость желает с вами поужинать сегодня вечером. Что мне ему передать?
   – Это невозможно! – было первое, что выкрикнул рыцарь, все еще пребывая в ступоре. Он тщетно пытался найти выход из очевидного кризиса.
   – Мне очень жаль, милорд. Но я, конечно же, передам ваш ответ Его Светлости. Слово в слово.
   – Какой ответ?
   – Что вы ответили «это невозможно» на предложение поужинать с ним сегодня.
   – Нет, ты что! Не передавай. Это я так, ляпнул. А они с Ее Светлостью разве не поехали как обычно на охоту?
   – Конечно нет, милорд. Их дочь сегодня выходит замуж. Они остались в замке, чтобы подготовиться. Так что мне передать Его Светлости?
   – Ох, это ужас, кошмар, настоящая катастрофа...
   – Мне кажется, первый вариант был лучше. Вы не находите, милорд?
   – Какой вариант?
   – Тот, где вы просто отказываете ему.
   – Так, довольно! Не надо это передавать! Лучше запиши, балда необразованная: я с радостью принимаю это предложение... Записал?
   – Да, милорд.
   – Что ты записал?
   – Все что вы сказали, милорд. Слово в слово.
   – А ну-ка прочти, – сказал сэр Фердинанд, постепенно выходя из ступора и заподозрив неладное.
   – Как вам угодно, сэр: «Балда необразованная, я с радостью
приму это предложение».
   – Сотри первые два слова!
   – Как вам угодно.
   – Теперь прочти.
   – Как вам угодно: «Я с радостью приму это предложение».
   – Вот это и передай.
   Когда гонец удалился, несносный демон набросился на сэра Фердинанда:
   – Идиот! Конечно, родители невесты не отправятся на охоту в день свадьбы! Их дочь выходит замуж! Они должны готовиться! Кому я говорил про план «Б»?! Кому я говорил о том, что нужно все готовить заранее?! И разве ты меня хоть раз послушал?!
   – А ты чего разошелся? Не твоя же душа пропадает.
   – Ха! Одна душа другой не стоит. Если ты не в курсе, мне самому выгодно, чтобы твой план сработал.
   – Ну тогда не ругайся, а помоги чем-нибудь!
   – Это не в моей компетенции. Прости.
   Еще не отойдя от пережитого потрясения, рыцарь позвал другого гонца, чтобы отослать его к поджидающим в лесу разбойникам, которые уже начали скучать.
   – Скажи этим остолопам и разгильдяям, – бесился он, – что-бы тащили свои разбойничьи потроха в город! И поживее!
   Пусть засядут около церкви и наконец схватят этого проклятущего герцога! Иначе передай, я им всем лично, эти их разбойничьи потроха...!
   После чего рыцарь погрузился в детали чудовищных истязаний, которыми сей наниматель наградит своих новоявленных работников в случае провала.
   – И причем, я проделаю это все своими собственными, голыми руками! Нееет! Лучше раскаленными щипцааами! А потом, я возьму их пустые, безмозглые головы и заполню...
   Сэр Фердинанд ругался долго и смачно. Его красноречие заставляло локоны на голове несчастного посланника вставать дыбом, а лицо покрываться попеременно то густой краской, то мертвенной бледностью.
   – Я их в такую кондицию приведу, что их не только родная мать потом не узнает, а даже последний шелудивый пес с городской помойки будет бояться на сто шагов подойти...
   Время от времени он делал остановки для восстановления дыхания. В эти моменты гонец набирался сил, дабы не сойти с ума и не помереть со страху, а демон аккуратно записывал новые выражения себе в блокнот.
   Когда же сэр Фердинанд закончил свои излияния словами: «И прикажу своему повару сварить из их печенки французский паштет. После чего самолично намажу его толстым слоем на мостовую, как на хлеб, и заставлю их стоя на карачках слизывать этот деликатес от моих ворот и до самой церкви, где они облажались!», он обнаружил гонца в полубессознательном состоянии, прислонившимся к стенке и беспрестанно осеняющим себя крестными знамениями.
   – Что ты делаешь? – полюбопытствовал рыцарь и отступил чуть назад.
   – Пытаюсь запомнить все, что вы сказали, милорд, – сообщил бедняга слабым голосом.
   – Если ты не можешь запомнить, запиши, я повторю... – гонец хлопнулся в обморок, а демон беззвучно зааплодировал.
   – Браво! – воскликнул он. – Если ты правда можешь повторить все то же самое, ты можешь просто рассказать это леди Джулиане. Уверен, она тут же отправится на тот свет! Незамедлительно! Предлагаю записать это как план «Ц».
   – Хватит меня подначивать! Я сейчас злой как тысяча чертей из самого глубокого пекла! – сия фраза была сказана с таким чувством, что едва пришедший в себя гонец бухнулся обратно.