“ Тонкие мерцающие холодным голубым светом лучи проникали в мозг, считывая хранящуюся там информацию. Безвольное тело не могло противиться вторжению, и только глаза беспомощно следили за происходящим. Лучей было десять, взгляду с трудом удалось проследить, откуда они исходили. Сначала сквозь затуманенную реальность проступили очертания двух ладоней нависших на расстоянии полуметра от головы, потом стало видно, что лучи выходят из кончиков длинных костлявых пальцев. Словно на проявляемой фотографии возникло лицо. Гогенау – Белый Лама! Это был он и в тоже время не он. По скулам и закрытым векам, лицо было покрыто змеиной чешуей, а из тонкогубого рта, то и дело выскакивал черный раздвоенный как у рептилии язык.
Откуда-то из наполнявшего каюту тумана появилось еще одно лицо. Гитлер! Его бесцветные, пустые глаза, казалось, отделились от черепа, приближаясь к распростертому на койке телу.
- Скажи, Проводник! Это действительно тот, кто нужен мне!?
- Да, без сомненья! – подтвердил Гогенау, отзываясь на обращение Гитлера к Проводнику. Он придвинул свое лицо ближе к лицу лежащего человека, змеиный язык, выскочив из губ, коснулся своими раздвоенными кончиками лба в точке между бровями – Это ОН!”
Зигфрид резко отдернул руку и открыл глаза. Истлевший окурок американского “Кэмела” обжег пальцы. Он сидел в курительной комнате, в которой шумно работал вентилятор, вытягивающий через фильтры наружу табачный дым. Прошло ровно два дня с того момента, как он сошел с борта подводной лодки доставившей его на секретную базу нацистов Новая Швабия. Да, именно, база, а не Четвертый Рейх о котором так горячо распинался фюрер в своей приветственной речи колонистам. Гауфену после короткого ознакомительного осмотра поселения сразу стало понятно, что оно представляет собой базовый лагерь созданный как временный плацдарм для дальнейшего продвижения к какой-то определенной цели. Что это за цель он надеялся узнать в ближайшее время.
Гауфен с интересом присматривался к устройству быта поселенцев. Мужчины, женщины и дети жили отдельно друг от друга в зданиях казарменного типа. Для проживающих в этих помещениях не предусматривались личные пространства. Спальни, места приема пищи и отдыха были общими. Традиционных семей в колонии не существовало. Детьми занимались специально подготовленные мужчины и женщины: няни, воспитатели, учителя. И хотя здесь можно было увидеть новорожденных, никто из колонистов не выказывал им родительского внимания, предоставляя наблюдение за младенцами назначенным на эту работу людям. У каждого из живущих в колонии был свой круг обязанностей, исполнением которых он педантично занимался.
Торговли не было. Ее заменяла система административного распределения всего необходимого. В Новой Швабии существовало земледелие и животноводство, но они имели скорей экспериментальный характер, так как, судя по всему, прекрасно налаженная связь с” большой землей” в изобилии обеспечивала колонию всем нужным для ее существования. Даже такие излишества как американские сигареты, европейские вина, немецкое пиво и сладости не были здесь дефицитом. Хотя по указу фюрера, действующего с самого основания Новой Швабии, курение табака допускалось только в специально отведенных комнатах с вентиляцией, а употребление спиртного разрешалось строго в определенные дни.
Иерархия колонии предусматривала проживание своих управленцев в отдельных коттеджах на два, три и одного человека, с прикреплением штата обслуги. Неожиданно для себя Зигфрид фон Гауфен оказался в числе этой элиты поселившись, по указанию бургомистра, в доме на двоих, вместе со жрецом Вейтсхором. Коттеджи руководителей вместе с магистратурой, ирминистским храмом и несколькими научными лабораториями являлись центром военизированного поселения.
С соседом по жилищу отношения сразу стали доверительными. Гогенау понравился этот странный человек, хотя он и подозревал, что вместе их поселили неспроста. Раньше когда жрец еще именовался бригаденфюрером СС Карлом Мария Виллигутом, Зигфрид слышал о нем от бесноватых нацистских партийцев, с которыми ему приходилось иметь дело по службе. Те весьма нелицеприятно отзывались об Вейтсхоре , считая , что своими бредовыми мистическими идеями тот оказывает пагубное влияние на фюрера СС отвлекая его от реальных задач. “Распутин Гимлера” так называли они Виллигута. Гогенау смотрел на этого “немецкого Раcпутина” , внешне похожего на героя запрещенного в Германии романа Гашека о бравом солдате Швейке и думал, что если он действительно мог хоть ненадолго заставить забыть “железного Генриха” о своих кровавых делах, то тем самым уже спас не один десяток тысяч жизней.
Сейчас оставшись в доме один, Зигфрид закрылся в комнате для курения и выкуривал сигарету за сигаретой, размышляя о том, что произошло с ним во время плавания на подводной лодке. То ли кошмарный сон, вызванный стрессом предыдущих дней, то ли реальность, в которой Гитлер и Гогенау действительно копались в его подсознании, погрузив в состояние гипноза!?!? Но что они хотели узнать от него… или о нем??? Что в нем такого, что могло их интересовать??? Он не находил ответа на эти вопросы!!! Продолжение следует ...http://www.proza.ru/2014/08/24/1497