А над всем этим - смерть,
одна только смерть
Федерико Гарсиа Лорка
Солнечным июльским днём, когда свежий морской бриз чуть колыхал акации и пушистые от цветов тамариски, на открытую веранду пустого пляжного кафе вошёл странный человек. Это был небритый старик в сильно потертой кожаной куртке не по сезону. Лицо его было бледным, а волосы - белоснежно седыми, хотя и давно не мытыми, но, казалось, даже излучающими белое сияние. Глаза посетителя выделялись особо – глубоко посаженные, но большие и блестящие. С первого взгляда, нельзя было понять какого они цвета, то серые, то голубые, а с какого-то ракурса, вдруг, и вовсе - карие. Но особо рассмотреть эти глаза не имелось возможности. Через секунду хотелось отвести взор, и, даже заплакать неизвестно от чего, но теми очищающими и радостными слезами, которые вспоминаются как миг истинного счастья. Однако, есть другие очевидцы тех событий, ничего магического в человеке не заметившие, но описывающие его, как простого неопрятного, неряшливого деда, разве что весьма усталого вида. Самое удивительное, что хозяин кафе – коренастый человек восточной наружности, не прогнал этого бомжа, словно и не заметил. А официант даже поставил на стол перед стариком стакан минеральной воды. Тот чуть отпил и развернул перед собой неизвестно откуда появившуюся местную газету. На последнем развороте в разделе криминальной хроники выделялся заголовок: «Отец, пытавшийся убить собственного ребенка, отправлен на психиатрическую экспертизу».
Доктор! Я вас умоляю! Сколько можно повторять? Я понимаю, что болен. Это шизофрения, да? Вы ведь меня вылечите? Если человек сам понимает, что он душевно больной, то тогда ведь есть шанс? Ну, хорошо, слушайте. Это событие… этот приступ случился несколько дней назад, я от волнения потерял счет дням. Но вы обязательно должны знать, что сыночка своего я любил всеми фибрами души. Зарплата у меня небольшая, а у жены и того меньше, но мы всегда всё самое лучшее сынку нашему. Вот в этом месяце настольный хоккей купил ему, просто так, не на день рождения. Для себя до аванса ни копейки не осталось, а ни какого сожаления, потому что от души. Да что я про эти копейки, право? Я ведь только взгляну, бывало, на сынишку, и с легким сердцем весь день хожу, Бога благодарю… Да, я – верующий. Посты соблюдаю, на службах бываю, а главное – верю, что Он есть, и доказательств никаких не прошу, потому что весь этот мир и я в нём разве не доказательство? И вот в тот день Он явил доказательства… или Сатана был вместо него? Или это галлюцинации моего больного мозга? Я не понимаю!
Я в тот день купил в магазине кусок пластикового шланга и мы с сыном повезли его на дачу… Вы спрашивали когда это было?! Запишите: был выходной день. Точно! И вот в тот выходной день мы приехали на дачу. Мне эта дача от тестя досталась – девять соток и домик хлипкий – тогда капитальное на дачах строить не разрешали. Прибытку с неё никакого, разве что пучок петрушки да миска клубники, для души в основном. Ах, да… Пока по хозяйству хлопотал, сынок в тазике кораблики из щепок пускал. А я решил новый шланг опробовать, воду из бака качнуть и огород полить. Отмерил необходимые три метра и нож взял, чтобы отрезать. Большой такой нож, как у мясников или у маньяков в кино. Наверное, тоже от тестя достался. И только я принялся шланг резать, как над тем местом, где у меня смородина в прошлом году посажена, возникло удивительное сияние. Словно шар светящийся, вернее – шар из неяркого света. Уставился на это чудо как загипнотизированный, в руке шланг, в другой – нож, а в голове пустота. Испугаться даже не успел, честное слово. Если б сам не понимал, что болезнь это головная, то поклялся бы в реальности всего увиденного. С этого момента и пошла эта кутерьма неправдоподобная. Голос вдруг зазвучал, какой и сравнить не с чем, как бы из шара, а вроде, как и прямо во мне. Спокойный голос, но не терпящий возражений. И произнёс он такие слова: «Если веруешь, принеси мне в жертву агнца!». Обомлел я и стою сам не свой, но умом ли, безумием ли, понимаю, что это Он. А ещё с ужасом неописуемым понимаю, какого агнца Он требует.
Испугался я очень сильно, как никогда в жизни не пугался, потому как грехов на мне воз и маленькая тележка. И увиделась мне бездна настолько страшная, что не смог я противится Ему. В надежде заслужить прощение, избежать близкого ужаса, или хотя бы отсрочить его, я готов был делать что угодно! А дальше уже ничего не помню. Только тот момент, когда прибежавшие соседи заламывают занесенную над сыном руку с ножом и пытаются освободить его, прижатого другой моей рукой к плашке для колки дров. А еще его испуганный крик: «Папа! Папочка!» Это невыносимо!
Доктор, а вы не знаете, зачем это Ему? Зачем Ему понадобилась кровь моего сына? Ведь Он владеет всей вселенной. Ведь, правда, же, если бы я успел совершить убийство, то Он забрал бы сына к Себе, и там бы ему было хорошо? Лучше, чем со мной. Знаете, доктор, я передумал и уже не хочу, чтобы вы меня вылечили. Теперь это не имеет смысла.
Около пропахшего шашлыком и молодым вином приморского кафе остановилась дорогая спортивная машина нежно-голубого цвета. Из автомобиля вышел спортивного вида молодой человек в элегантном костюме цвета парного молока. У него была чуть смуглая кожа, с цветом которой гармонировал костюм, короткие иссиня-черные волосы и бездонные антрацитовые глаза. Мужчина, вернее даже парень, был красив. В том смысле, что имел черты женской привлекательности: правильные черты лица, нежную кожу, длинные ресницы. Но при этом, на переодетую девушку он похож не был. Скорее на травести, или на юного, но хваткого гомосексуалиста, которому богатый френд подарил шикарную тачку.
Он вошёл на веранду и вальяжно расположился за столиком бомжеватого седого старика. Заказал тут же подбежавшему официанту три порции шашлыка.
- Ну и видон! Как ты всё таки предсказуем, отец, - обратился красавчик к старику. Голос его тоже был красив, бархатист и благозвучен. Старик отложил в сторону газету и, ничего не говоря, посмотрел ему в глаза, скорее благосклонно, но может быть и с какой-то болью.
- Всё опыты ставишь? - продолжил черноволосый, и стал руками неряшливо класть себе в рот куски принесённой свинины, - Жертву хочешь увидеть?
Быстро поглотив, почти не разжевывая, большую часть мяса, молодой человек вытер засаленные руки о собственный костюм.
- А ты его награди, - он насмешливо кивнул на газету, - как того, Авраама. Но учти, что от верблюдов нынче одни хлопоты. Подари ему… мерседес, и он будет любить тебя до усрачки.
Старик опять ничего не ответил, он лишь ухватил лежавшую на столе руку собеседника и сжал в своих ладонях, продолжая смотреть ему в лицо. Черноволосый тоже зацепился за этот взгляд, как вторая половина застёжки-липучки. Они просидели молча с минуту, Из бездонных глаз парня выступили слезы.
- Папа… - чуть слышно прошептал он. Старик тут же прижал его руку к собственной щеке. Молодой человек переменился в лице, одернул руку как ошпаренный и зло посмотрел на того. Пятясь задом, он уткнулся в ограждение веранды, перемахнул одним прыжком через него и ушёл быстрым шагом в голую солончаковую степь.
Брошенный им Aston Martin и сумасшедший, пытавшийся зарезать собственного сына, стали главными событиями курортного сезона в приморском посёлке.