Элма смотрела на звёзды. Было время, когда ей нравилась ночь, но теперь ей уже опостылело жить во мраке. День в этих краях не наступал уже несколько лет, и Элма не помнила, как выглядит солнце. В её сердце давно уже прокралась тоска, чёрная, как эта ночь.
Кто-то спустился к ней с горы и уселся рядом на траву. В темноте она не могла разглядеть его, но сразу узнала. Она никогда его не видела, а только слышала его дыхание. Бесконечной ночью они часто сидели здесь, под горой, где никто не мог их потревожить, и каждый раз Элма вглядывалась в темноту, пытаясь рассмотреть его черты. Но ей никогда это не удавалось.
Он-то, похоже, видел в темноте гораздо лучше неё. Элма не могла даже предполагать, кто он и откуда. Она робко ответила на его поцелуй.
— Моя девочка, настало время уйти, — еле слышно прошептал он ей, — Я вижу твоё лицо. И вижу твою душу. Я знаю, что ты этого хочешь. И что ты любишь меня.
Элма вздрогнула от этих слов и снова перевела взгляд на усыпанное звёздами небо. Незнакомец нежно сжал её руку.
— Доверься мне. Позволь мне увезти тебя туда, где солнце.
Девушка чувствовала его пристальный, полный ожидания взгляд.
— Но я даже не знаю, кто ты. Я никогда не видела тебя…
— Не видела. Но ты меня чувствуешь. Ты знаешь все мои мысли, хотя сама не осознаёшь этого. А я знаю твои. Когда ты рядом, я ощущаю, как от твоей любви дрожит воздух. Ты не должна бояться меня, ведь я всегда держу своё слово. И я клянусь, что никогда не обижу тебя, а если обижу, то мне самому будет больнее… Пожалуйста, позволь мне увезти тебя. Ведь ты зачахнешь здесь без света, как не успевший распуститься цветок.
Его тёплые пальцы прокрались к её плечу. У неё вырвался прерывистый вздох.
— Ты же знаешь, я не могу уйти не потому, что не доверяю тебе. Я знаю, что ты очень добрый… человек, — девушка запнулась.
— Я не человек, — поправил он мрачно.
— Мне всё равно. Я ушла бы с тобой на край Вселенной, да только я не могу и не имею права уйти. Я, как и все, привязана к этому месту и не могу перейти Туманный рубеж. Ведь Маг, наславший проклятие на нашу землю, обещал вернуть нам солнце, если на протяжении десяти лет ему каждый год будут отдавать самую красивую девушку. И в этом году это я, и я последняя. После этого проклятие будет снято, сюда вернётся солнце, и люди обретут свободу. Таково пророчество. Так что я не ушла бы, даже если бы это было возможно, — Элма отвернулась, чтобы он не разглядел скатившуюся по щеке слезу.
— А этого Мага ты видела? — с горечью спросил Нечеловек.
— К сожалению, да, — Элму передёрнуло, когда она вспомнила этот облик. — Не то чтобы Маг был некрасив, но в его глазах такая зверская жестокость и алчность, что я скорее предпочла бы ему косматое чудище.
— Я знаю его. Он всю жизнь бесится от того, что не способен любить. Поэтому он и выбрал тебя. Не потому, что ты «самая красивая»: красота вообще не знает степеней сравнения, она неуловима и бесконечна. Ему плевать на красоту, он не понимает её. Он выбрал тебя потому, что ты влюблена. Ему нравится делать людей несчастными. Он каждый год запирает в своём замке влюблённую девушку и больше уже никогда не отпускает. Страшно подумать, что он там с ними делает. Неужели ты согласна принести такую жертву ради того, чтобы спасти тех, кто здесь обитает? Ведь они ненавидят тебя. Они с радостью служат этому Магу, убивая последних по-настоящему живых людей. Снятие проклятия стало их навязчивой идеей, но они уже не те, что были, и сами не знают, зачем им это нужно, но ради этого они готовы на любые подлости. Им хорошо живётся под проклятием, и поверь, ты последняя, кто здесь помнит Солнце. За эти десять лет тьма прочно укоренилась в их душах, и я не удивлюсь, если свет вообще убьёт их! Я знаю, как пересечь Туманный рубеж. Одумайся и уходи со мной.
— Но ведь эти люди рассчитывают на меня! Я обязана. И меня будут искать… — она не заметила, когда оказалась в объятиях Нечеловека, и теперь его прикосновения не давали ей возможности возражать. Тёплые бережные руки сводили с ума и гипнотизировали ещё сильнее слов. Они скользнули по её чувствительной, нежной груди, и Элма даже испугалась. Ведь так к ней ещё никто не прикасался, и она не знала, что по телу могут пробегать разряды тока.
— Я не позволю, чтобы ты досталась Магу. Ты уйдёшь со мной, даже против своей воли, — он прошептал это, касаясь губами её затылка, и от тёплого щекочущего дыхания горячая дрожь побежала от основания черепа вниз, так, что невидимые волоски на спине встали дыбом, и от своей воли почти не осталось следа. — Поверь, данный случай не достоин твоего героизма. Ты ещё совершишь немало самоотверженных подвигов, но только не здесь и не сейчас.
— А если Маг погонится за нами?
— Если удастся выманить его из замка, я с удовольствием прикончу Мага.
— Но ведь его не могли победить даже лучшие воины наших земель!
— Они были всего лишь людьми. Они не могли справиться с иллюзиями, которые он на них насылал. Одних Маг искусил, показав и пообещав несметные богатства, и они сложили оружие и сдались ему. Других, кто был почестнее, он запугивал до смерти, заманивал в ловушки. Много кому он помог выпустить на волю свою жестокую, трусливую натуру. Но я не человек, и на меня не действуют его иллюзии. Я хотел спасти вашу страну. И мог бы! Но здесь уже не осталось ничего, что нужно спасать. Только ты. Как ты сумела сохранить такое чистое сердце? Ведь здесь все отравлены, даже маленькие дети здесь развлекаются, преследуя друг друга и мучая животных…
— Ещё до проклятия надо мной все смеялись. Говорили, я не от мира сего…
— Это точно. Я покажу тебе другой мир. Так ты согласна пойти со мной? Ты веришь мне?
— Да, я верю тебе. Только… Прежде, чем мы уйдём, позволь мне принести свечу и взглянуть тебе в глаза. Мне так любопытно, какой ты из себя.
— Но ты ведь чувствуешь, разве этого не хватит, чтобы довериться мне? — в его голосе послышалась улыбка. — Нам нужно уходить скорее, пока тебя не начали искать. Когда выйдем на солнце, ты сможешь насмотреться на меня вдоволь, — он снова стал целовать её, и она вдруг поняла, что ощущает в его прикосновениях какую-то странную, гипнотическую власть, не принуждающую, но успокаивающую. Ей так хотелось увидеть его прекрасное — она верила — лицо, ведь существо с такой душой не может быть некрасивым. Она не представляла, кто он, но теперь, когда Нечеловек впервые прикоснулся к ней, она осознала, насколько одинока была в этом тёмном мире. Здесь не было ни одного человека, кому она могла бы довериться, и кто понял бы её. Пока не появился он — Нечеловек…
— Скажи, у тебя есть имя?
— Ты не сможешь его выговорить, — он усмехнулся, но вдруг настороженно замер, прислушиваясь и вглядываясь во тьму. — Надо уходить.
Обнимая Элму за хрупкую поясницу, он быстро направился в сторону леса. Среди деревьев был спрятан единорог, похожий на огромную тонконогую антилопу с одним острым и длинным серебряным рогом на лбу. Его шкура была до того белой, что будто бы светилась, отражая свет далёких звёзд, и зверь был прекрасно виден в кромешной тьме. При виде Нечеловека животное распахнуло большие чёрные глаза и попятилось, легко переступая изящными копытцами, нагнуло красивую голову, угрожая ударить рогом. Но Нечеловек сказал что-то на неизвестном Элме языке, и единорог тут же узнал его и послушно лёг на землю.
— Этот зверь перенесёт тебя через Туманный рубеж и отвезёт в потайное место. Доверься ему — он выполнит свою задачу, несмотря ни на что. Никто не сможет остановить его, потому что он слушается только тебя и любит тебя. Главное, не оглядывайся и ни в коем случае не спешивайся, пока не увидишь хижину. Сиди там и дождись меня. Я немного задержусь, потому что нас выследили и сюда уже идут воины, да и сам маг, кажется, пожаловал, если меня не обманывает чутьё…
— Но как же я тебя оставлю?!
— Да не бойся ты. Я почти бессмертен. Скачи, скорее! — крикнул он и выхватил из ножен слегка сверкнувший во мраке меч. Единорог помчался во весь опор, но Элма успела разглядеть тёмные силуэты рыцарей Мага, а потом и услышать лязг мечей. Как он один управится с ними?!
Её нагнала сила Мага. Она зажмурилась, отгоняя от себя иллюзии, но всё же увидела несметные богатства: груды золота, каменьев и дорогие одежды. «Будь моей, и ты получишь эти богатства!» — услышала она голос Мага. «Что за чушь, зачем мне всё это? — недоумевала Элма. — Мне этого и даром не надо». Единорог мчался через чёрный лес, а за спиной слышалась тяжёлая поступь коней: за ней гнались рыцари.
«Поверни назад, и я сделаю тебя королевой. Ты будешь править вместе со мной». Элма снова очень удивилась: «Во-первых, ты врёшь, а во-вторых, я всё равно буду у тебя в плену. Я не хочу никем править, я хочу на волю». Видение распластавшихся в поклоне рабов внушило Элме только отвращение.
Рыцари не отставали от Элмы, а страх даже немного обгонял её. Но единорог мчался зигзагами, едва касаясь земли и сбивая с толку неповоротливых рыцарских лошадей.
«Он не человек, и ты никогда не сможешь иметь от него детей. Согласись быть моей, и только так ты будешь счастлива,» — Маг показал Элме картину «счастливого семейства»: брюхатая Элма со стеклянный взглядом, самодовольная рожа самого Мага и ещё пять его злобных маленьких копий. «Ну, уж теперь-то я точно назад не вернусь, даже если бы до этого сомневалась. Ты, Маг, похоже, совсем с глузду съехал», — улыбнулась Элма, очень довольная внезапно открывшейся информацией. Маг зарычал, поняв, что капитально просчитался.
Кони рыцарей начинали уставать, а легконогий единорог не знал усталости. Элма не боялась за себя, только за возлюбленного. Она знала, что безропотно повернёт назад только в одном случае: если Маг покажет ей, как убивает Нечеловека, и пообещает оставить ему жизнь в обмен на Элму. Но Маг не мог додуматься до такой иллюзии, ибо не знал, что такое любовь. Он не мог и вообразить, что чужая жизнь может быть дороже собственной выгоды.
«Я обучу тебя всему, что знаю. Ты станешь второй по могуществу после меня», — пообещал Маг. Элма только фыркнула, не удостоив его ответом.
В бесконечной тьме впереди не было видно ни одного просвета. Элма пригибалась к самой шее единорога, чтобы ветви мёртвых деревьев не хлестали её по лицу. А кони всё мчались и мчались.
«Чего же ты хочешь, противная девчонка?!» — взревел голос потерявшего всякое терпение Мага. «Ты ничего не можешь мне дать. Чего пристал-то?» — ответила Элма. Единорог совершил два могучих прыжка, и кони остались далеко позади.
«А показал ли он тебе своё лицо? — вдруг хитро замурлыкал голос Мага, — Нет, он отказал тебе. Ты не задумывалась, почему?» Элма нахмурилась. «Он просто не успел, потому что прискакали твои прихвостни», — сказала она твёрдо. «Нет, он не показался тебе, потому что ночью превращается в косматое чудище. При солнечном свете он красив, хоть и не сравнить со мной, а в темноте он так страшен, что ты сильно пожалеешь о своём выборе. Смотри!» — он показал Элме отвратительного монстра с покрытым шерстью лицом и горящими красными глазами. Элма готова была любить Нечеловека и таким, но она знала, что это не он. Ведь Нечеловек целовал её, и на его лице не было никакой шерсти. «Вполне симпатичный. Ничего-то ты не понимаешь в красоте!» — хихикнула она.
«Раз я не могу искусить тебя, я просто запугаю тебя до смерти!» — решил Маг, и принялся насылать на бедную девушку такие ужасы, что в пору лишиться рассудка: и глаза светящиеся среди деревьев, и голоса и хохоты загробные, и руки ледяные на коже, и пляшущие бесы, и земля будто перевернулась, а вместо неба — огромная чёрная бездна, и вот-вот затянет туда. Но Элма прильнула к спине единорога, зажмурилась, и думала только о том, чтобы Нечеловек остался жив. Её сейчас ничто так не пугало, как его смерть. Но Маг не знал об этом и продолжал изощряться, насылая всё новые и новые ужасы. Да только Элма знала, что ничего они ей сделать не могли.
Но тут всё вдруг стихло: и звук погони, и голос Мага. И видения все разом исчезли. Элма поняла, что они пересекли Туманный рубеж.
Единорог скакал всё дальше и дальше, по шуму ветра Элма поняла, что на деревьях появились листья, а сердце её сжималось от невыносимой тревоги. Ей так хотелось, чтобы любимый был здесь и обнял её…
Единорог остановился около хижины, спрятанной среди лесной чащи. Девушка спустилась на землю, единорог ласково ткнулся мордой в её щёку и ускакал, оставив Элму совсем одну. Девушка на ощупь пробралась в хижину и села там в углу. Тут-то и нахлынули на неё все ужасы, которые Маг насылал, да ещё и свои придумались. И представлялось, что Нечеловек погиб и никогда больше к ней не придёт.
Но через несколько часов он всё же пришёл. Элма не видела во мраке даже силуэт любимого, но сразу поняла, что это он.
— Здравствуй, любовь моя. Я победил, — он нежно прижал к себе дрожащую от пережитого ужаса Элму. Его тёплая и мягкая щека, без всякой шерсти и даже без щетины, коснулась её мокрой от слёз щеки. — Ты самая храбрая и сильная девушка, какую я видел, — прошептал Нечеловек, бережно вытирая ей слёзы. А они всё равно лились и лились.
Он прикоснулся к ней, и всё пережитое стало почти неважно. В лесу шелестели живые, не лишённые солнца листья, а небо становилось всё светлее, но Элма не думала об этом. Она полностью доверилась Нечеловеку, и все её мысли поглотили теплота и нежность…
Выйдя утром из хижины, Элма радостно вскрикнула: из-за дымки выглядывало, заставляя слезиться отвыкшие глаза, ещё бледное, но родное и тёплое, солнце. Пасшийся неподалёку единорог теперь при виде неё опрометью кинулся в лес, что несколько обескуражило девушку. Всё ещё щурясь от яркого света, Элма обернулась и встретилась взглядом с чёрными, как ушедшая ночь, глазами своего возлюбленного. Он не был человеком, он был мудрее и совершеннее. И он был прекрасен.