Дорогой Герольд Карлович, на днях, роясь по полкам, наткнулся на твою книжку КООРДИНАТЫ». Полистал, почитал. Поосновательнее о Фридрихе Больгере, Раушенбахе и, ясное дело, о себе любимом.
С Фридрихом я был знаком – мы жили в одном районе. Бывал с ним в компании Андреаса Крамера, Катценштейна, Шеленберга и других заметных немцев Сибири.
На Раушенбахе задержался потому, что недавно прочёл его труды, убедившие меня в том, что именно строгая геометрия строит лад и гармонию искусств. В его «Постскриптум» тоже частенько заглядываю.
О себе помянул потому, что захотелось как-то откликнуться на твоё недоумение по поводу нашего нежелания писать: «…об их непростом пути в идентификации и интеграции, во вхождении в новую жизнь, новую судьбу… В чём дело? Живут в благополучной, цивилизованной, свободной стране, а питают своё творчество воспоминаниями, реалиями, языковой стихией, давними проблемами бывшей родины, которая осталась за шестью перевалами, за семью холмами. Странно…» (Г. Б.)
Да, дилемма. Мои попытки писать про здесь и сейчас всегда кончаются про там и тогда. Для ясности шлю тебе свои «попытки». Я их про себя «сарказмами» называю.
Тут-то – дай Бог каждому! Европа! Но мы-то тамошние. В нас это Азия генетически угнездилась. Зудится. А тут ни баллон не взорвётся, ни труба не разморозится, в подъезде никто не мочится и гвоздём на дубовой двери извлечь корень из теоремы Ферма не пытается. Соседи тихие, вежливые. Гвозди в стенку после девяти вечера не забивают, стирку на балконах не сушат, газоны по воскресеньям не косят, семейные торжества без топота и свиста справляют.
А, если «наши» сабантуйчик на втором этаже затеют, то они не бегут трёхэтажно увещевать die „Russen“ und „Kasachen“, соблюдать Ordnung. Нет-нет! Тихо вызывают полицию, которая тех вежливо штрафует и вручает квиток с указанием, сколько и за что с них стребовано, и что может случиться при повторении подобного. Окосевших обязательно спросят, нет ли нужды в медицинской помощи, и с улыбкой пожелав компании весёлого вечера, тихо удаляются.
А наши: «У, буржуи! Стукачи! Нет, чтоб по-соседски прийти, сказать и выпить на брудершафт – сразу к мусорам. Соседи называется».
Про здесь и теперь будут писать те из наших, которые заматереют здесь, оценив и сопоставив ТАМ и ТОГДА со ЗДЕСЬ и ТЕПЕРЬ. А мы с Яшей Иккесом и Матером Эдмундом писать, только о Сибири и Казахстане обречены потому, что мы из тамошнего сословия механизаторов широкого профиля происходим и опыты у нас сугубо житейские и потому политические и исторические дебаты это не наш жанр. Его (жанр) наши экзоты вроде тутошних борцов за тамошнюю автономию застолбили и до того в нём увязли, что только об этом и словоблудствуют на своих токовищах.
В их рядах сплошь карбонарии и «Оводы» подвизаются, которые и родных деток на алтарь покрошат, лишь бы заря забрезжила! Они радикальны настолько, что даже Б. В. Раушенбаха в предательстве интересов советских немцев и «за сотрудничество с советской властью» обвинили. Вы можете себе вообразить, сколь непомерна гордыня этих наших благодуроватых радетелей и образованцев?! А сами они, что, прочитав студентам лекцию о победном шествии идей коммунизма по земному шару, даже не пообедав, на баррикады бежали, чтобы советской власти попротивостоять?!
Йорг Ротэрмель: «Ты это про кого? Не про тех ли, которые банду германороссов организовали и в Парагвае колхоз сгоношили? Так они болезные, вроде, лопухнулись. Как это „как“? А запросто: разворовали всё, как в колхозах принято».
Старый шельм! Всё-то он, что наших касается, знает, хотя кроме «Контакт шанса» ничего не читает. От всезнайки Матера, я узнал, что будто затейников этой авантюры с обналиченными паями в Европе повязали, а рядовые колхозники, как и полагается по жанру, остались при своём интересе. Не впервой. Выкарабкаются. И вполне возможно, что по прошествии энного времени из Парагвайской сельвы вывалит новая общность зачатого ими агломерата германороссоинков, и потребует от ООН, своего признания и желания слиться в единую семью с наличными нациями.
Нет, Йорг не отрицает, что и толковых мужиков в нашей среде порядочно: «Взять того же Сашку Фитца. Язвец! Самой Меркельше написал, что к чему, а не шаляй-валяй. Или взять его рецепт, как плов готовить! Я велел внучке по электронке всей родне, друзьям и знакомым его разослать. Не нахвалятся! И у всех теперь шашлыки и колбаски только на природе, а дома ни-ни – плов «по фитцски» и шабаш!»
А Гуго Густавовича Вормсбехера он характеризует всегда одними и теми же словами: «Кремень. На чём стоял, на том и стоит до сих пор. Токо, по всему видать, не выгорит его дело – не собрать ему до кучи тех, кто там остались. С чего им насиженное бросать и незнамо где в автономию гуртоваться? Резона никакого. Токо абонентов злить. Аборигенов? Один хрен».
Пресса наших обществ и землячеств хиреет и исчезает. Спонсоры, видя их разброд и бесперспективность, денежку зажимают. А подписчикам их разноголосая бестолочь и раздрай остобрыдли. Начали понимать, что они граждане ФРГ и, следовательно, остались таки немцами. И надо им, значит, вместе со всеми за разрешение проблем своего государства ратовать. А молодым их диспуты вообще до лампочки – они уже европейцы, а не совки и на подобную прессу не подписываются. А автономий здесь своих навалом – аж шестнадцать штук, как в бывшем СССР. В каждой этнические немцы живут. Только говор, одежда, сосиски и пиво у них со своим особым вкусом, цветом, фасоном и выговором. В нужных случаях это напоказ выставляют, дескать, мы хоть и немцы, но свой местный колорит блюдём и другим не мешаем, на свой лад жить. Выбирай любую Землю и живи себе на здоровье! Чего пуржить, спрашивается.
Только еженедельник «Контакт шанс» переживает пору расцвета и стремительно увеличивает тираж потому, что угождает почти всем возрастным и социальным разнообразиям бывших русских немцев. Тут тебе и нужные советы юристов, банков, врачей и деловых людей. Гороскопы и туманности ясновидящих слепцов в тёмных очках. Дискуссии и споры по поводу «писем трудящихся» на моральные и житейские темы. Программы российских и немецких телеканалов. Кроссворды. Кройка и шитьё. Всяческие рукоделия.
Фотографии самого удачливого рыболова недели; забавные снимки и цитаты внучат, новомодные имена, которых похожи на клички болонок и мопсиков; забытые и модерновые рецепты всех времён и народов; двуязычные варианты анекдотов, пословиц и поговорок; биографии всяческих див с точным указанием количества законных и незаконных браков; поиски партнёров для возможных «серьёзных» отношений;* подзабытые тексты некогда любимых песен; сердечные поздравления по всяческим поводам. И, главное, не пудрят мозги своим читателям идеологическими воззваниями сонма неуёмных наших радетелей.
И обязательно два-три объёмных, серьёзных исторических или научных материала и краткий обзор политических событий недели без комментариев доморощенных аналитиков. И! Конечно же! Стихи! И! Конечно же, обязательная новелла с говорящим названием «Любавушка», «Сентябриночка» или «Слёзы и грёзы»! Это в основном творения наших дам бальзаковского возраста. Сколь много в них ещё любви и не угасших страстей!…!...!
Ну и реклама. Тут для охвата ни здравого ума, ни литспособностей, ни байтов не хватит, и поэтому я закругляюсь. Догадываюсь, что подобное и в Казахстане прослеживается, и ты понял, мои излияния.
Судя по всему у вас, в общем, всё к лучшему поворачивается. Дай то Бог.
Я желаю тебе и твоим близким здоровья и благ. Пусть у тебя достанет сил и не пропадет желание «копошиться». С НОВЫМ ГОДОМ! С уважением Курт Гейн.
* Для примера: Он, 50-166-67, познакомится с умной женщиной для занятий глупостями! (Я горжусь этим земляком! Ростом не ахти, но страсть, какой бедовый! Знай наших!)
27-12-12