Глава 1. Новый друг.
Филология – это интересно. Очень. А быть учителем русского языка и литературы – ещё интереснее.
Так я подбадривала себя, подъезжая к пятиэтажному зданию, которое затерялось в тёмном сосновом лесу. Это и был мой университет, куда я недавно поступила на первый курс.
В свои семнадцать лет я категорически не понимала, какую профессию хочу осваивать. Ну не может человек в таком возрасте точно знать: «Всё. Теперь я – юрист». Или: «Всё. Я – краснодеревщик».
Обычно, мы познаём себя долго. Нам требуется некоторое время, для того, чтобы выбрать путь. Примериться, задуматься.
Очень обидно, когда человек проучился три года на факультете вычислительной техники, а потом понял: «Всё. Я же – артист». Сколько времени потрачено зря…
Да и голова уже забита не тем. Не для театрального ВУЗа голова. Приходится доучиваться, всю жизнь заниматься нелюбимым делом. И жалеть упущенное время.
Осознавая всё это, я, тем не менее, отправилась получать высшее образование сразу после школы. Университет выбрала по одному-единственному критерию: факультет русского языка и литературы находился на 47 километре Калужского шоссе, рядом с моим домом. В этом же филиале находился и факультет для иностранцев, которые прибыли в Россию изучать русский язык.
Местоположение моей новой учёбы вполне меня устраивало – не надо стоять в московских пробках и просыпаться спозаранку. Что же касается интереса к русскому языку в целом и к педагогике в частности, то я не сгорала от нетерпения поскорее сесть за парту. Насиделась в школе, которую с облегчением покинула в этом году.
Я всегда была способным ребёнком. У меня не было двоек и троек. Я всегда училась, что называется, «ровно», обнаруживая одинаковые склонности к математике, физике, истории, химии и физкультуре.
Я могла бы поступить в любой ВУЗ, но не видела в себе стремления к какой-нибудь конкретной профессии. Приходилось только надеяться, что когда-нибудь я смогу точно ответить на вопрос: «Кто же я на самом деле?»
Я припарковала свою «Мазду» на небольшой стоянке перед университетом. Машин там было не много. Я сразу оценила одну из них – новенький «РэнчРовер» с внушительного размера аэрографией на капоте. В затейливом рисунке были соединены две, казалось бы, несовместимые темы – звёздное небо и огонь. Это было сделано так талантливо, что я даже остановилась, разглядывая красоту. Обычно я нигде не задерживаюсь подолгу – схватываю налету и спешу дальше, но тут…
Вдоволь налюбовавшись необычным автомобилем, я направилась к главному входу. Вокруг клубился народ. Студенты сбивались в небольшие кучки и что-то оживлённо обсуждали. Видимо, все уже перезнакомились между собой за первую неделю.
Я приступала к учёбе на семь дней позже остальных, потому что моя мамуля смогла взять отпуск и свозить меня на море только в самом конце августа. «Отдохнуть перед учебным годом – твоя святая обязанность», - бескомпромиссно изрекла она, - «и не меньше недели». Учиться не очень хотелось, так что я не спорила со своей авторитарной мамой.
Я послушно скучала в Испании, получая ежедневную и обязательную порцию ультрафиолета. Купалась в море, и отбивалась от назойливых поклонников.
Прилетела в Москву, пошаталась по бульварам, поглазела на здания, и поняла, что хочу к себе, за город. На следующее утро собралась, и поехала в университет. Учиться.
И вот, я уже пересекаю большой университетский двор, и останавливаюсь, чтобы разглядеть всё как следует.
Раньше я здесь не была, хоть и живу недалеко. Территория всегда была закрытой, въезд – только по пропускам. Даже вступительные экзамены проходили в основном, московском филиале.
Здание университета было старое, ещё ЦКовской постройки. Облицованный кирпичом фасад и затейливая архитектура наводили на мысль о некогда важном предназначении ВУЗа. Видимо, его строили с определённым прицелом. Уж, точно не для того, чтобы перегружать потом большим количеством учащихся.
Вот и сейчас, когда всё в стране изменилось, здесь по-прежнему немноголюдно.
Всего два факультета, как я уже упоминала.
Основной филиал нашего Международного Лингвистического Университета втиснут в узкие переулки Старого Арбата. С утра, по московским пробкам я туда не доеду и за два часа. А здесь так близко от дома. Красота!
Я, невольно, улыбнулась, и на душе стало светло. Захотелось задержаться на массивной гранитной лестнице, ведущей внутрь здания и вдохнуть полной грудью пряный сентябрьский воздух с привкусом солнца. Невероятно, но следующие пять лет моей жизни будут неразрывно связаны с этим местом. Если, конечно, я буду старательно учиться и успешно сдавать экзамены и зачёты.
Я напряжённо вглядывалась в гудящую, как улей, толпу студентов и старалась отыскать в ней отдельные лица. Глаза, улыбки, жесты. То, что позволило бы мне сродниться с новыми людьми, лучше понять их, почувствовать. А может быть, даже, и полюбить.
Конечно, больше всего меня интересовали они – те, с кем мне предстоит сосуществовать целых пять лет, бок о бок.
Оживлённые и молодые, они переживали теперь свою лучшую пору в жизни – студенчество.
Через пару минут, я сделала вывод: основная часть учащихся – лица женского пола. Мне пришлось долго шарить глазами по двору, заполненному студентами, что бы найти хоть одного парня. Наконец, взгляд упал на веснушчатого ботаника с ранцем за спиной. Среди щебечущих девичьих группок этот одинокий очкарик был чем-то вроде лопуха в розарии. Но с ним будет легче найти контакт. С парнями мне легко.
Я вспомнила о своих внутренних проблемах и поёжилась. Одна из них заключалась в том, что я нелегко схожусь с женщинами – от маленьких девочек до взрослых дам. Даже моя мама – не исключение. Более сложных и запутанных отношений между матерью и дочерью я, пожалуй, не встречала.
Другое дело – мужчины. Они обожают меня. Готовы ради меня на всё. Но здесь их, похоже, почти нет.
Я вздохнула, и решила посмотреть расписание занятий. Нашла на доске номер аудитории, где проходила моя первая лекция, и зачем-то сказала сама себе:
-Угу.
До начала лекции оставалось ещё пара минут, и я придирчиво оглядела себя в зеркале. Тёмно - русые, чуть выгоревшие на солнце локоны, послушно лежали на плечах. Глаза, почти чёрные (наверное, от волнения), ярко выделялись на смуглом лице. Я поправила непослушную чёлку, закрывавшую один глаз, и зашагала на занятия.
Похоже, я пришла последняя из нашей группы. Все места в небольшой аудитории были уже заняты. Оставался всего один стол в самом последнем ряду. Туда я и направилась, игнорируя любопытные взгляды.
Судя по непринуждённой атмосфере, царившей в группе, стало ясно – они все знакомы, и не один день. Даже за неделю так не узнать друг друга. Я вспомнила, что некоторые спецшколы ориентированы на какой-то конкретный ВУЗ. Они принимают выпускные экзамену у своих учеников, а университет их засчитывает, как вступительные. Таким образом, целый класс из школы может прямиком попасть в один университет. Удобно…
Как только я уселась за парту, ко мне тут же подошли.
-Привет! Я – староста. Меня зовут Таня Изотова, - сказала пышная брюнетка, походившая, скорее, на классную руководительницу, чем на студентку. Вот из кого получится отличная учительница! Она казалась сильно старше всех нас, в своём строгом шерстяном костюме не по сезону, и круглых больших очках в роговой оправе.
-Привет! – я старалась выглядеть приветливо.
-Ты здесь кого-нибудь знаешь? – громко спросила она.
-Нет. А ты?
Таня усмехнулась:
-Да мы здесь все из одного класса.
Мои догадки подтверждались. Мне стало неуютно.
-Я что, здесь одна…. Такая?
-Да, - спокойно ответила староста, - ну, ничего, ты обязательно с кем-нибудь подружишься.
Успокоила. Ну, уж, нет. Здесь дружить категорически не с кем. Хотя… За соседним столом я заметила бледного худого юношу, смотревшего прямо на меня. Для этого ему пришлось сесть в пол-оборота и смешно вытянуть шею. Мне показалось, что он довольно высокий – судя по длинным тонким рукам, которые он безвольно раскинул на парте. Парень был одет в лиловый пуловер с огромными пуговицами и синие потёртые джинсы. Я улыбнулась ему искренне и прямо, как всегда улыбаюсь мужчинам. Он ответил блуждающей, какой-то женственной улыбкой, и отвернулся от меня.
Всё понятно. Голубой. Только они так улыбаются в ответ на прямое послание. Уж в посланиях мужскому полу и в их реакции на это, я разбиралась, несмотря на свои семнадцать. Талант, чёрт его побери!
Откинувшись назад, я пристально посмотрела на худую спину парня. Он скоро обернулся, и опять стушевался, как девчонка, опустив глаза. Надо наладить контакт с этим нетрадиционным красавцем. Я не хочу тут сидеть в гордом одиночестве…
Рядом с юношей сидела властного вида девица. Она давно наблюдала за нашими переглядываниями, и неодобрительно морщилась. Ей это очень не шло. Надо сказать, более человеческое выражение лица прибавило бы шарма этому неинтересному персонажу. Беспорядочно разметавшиеся по плечам жидкие светлые волосы смотрелись неухожено. Хотелось взять ножницы и сделать ей стильную стрижку – как в многочисленных передачах по телевизору, когда из неопрятной дурнушки женщина превращается в изысканную модницу. Одежда, - я видела только верхнюю часть, была явно с бабушкиного плеча. Вязаная белая кофта с люрексом явно передавалась из поколения в поколение в её семье.
-Антон! – вдруг сказала она, не глядя на своего соседа по парте, - если хочешь пересесть за другой стол – я не возражаю.
Не знаю, чего она ожидала от него, - наверное, извинений, но он послушно собрал свои вещи и робко подошёл ко мне.
-У тебя не занято? – спросил он.
-Садись, - радушно пригласила я.
Он неловко выдвинул стул, и плюхнулся рядом со мной.
-Что это с твоей бывшей соседкой? – тихо спросила я, - она что, влюблена в тебя?
Парень весело хмыкнул:
-Да нет, просто, в одном классе учились. Сидели тоже за одной партой. Её Марина зовут.
-А меня – Мила, - запоздало представилась я, - Мила Богданова. Ты – Антон?
-Да.
-А фамилия? – поинтересовалась я.
-Рейер.
Лекция уже началась, и рослый пожилой профессор начал своё неторопливое повествование о зарубежной литературе 18 – го века. Антон меланхолично записывал всё в толстую тетрадку, а я просто слушала, увлечённая образной речью педагога.
Группа, как я заметила, была очень прилежной. Все старались не упустить ни слова из лекции, записывая каждый фрагмент повествования.
-А вы, девушка, почему не записываете? – неожиданно спросил профессор, вырастая передо мной.
Я растерялась, но сразу виновато улыбнулась, стараясь исправить негативное мнение о себе:
-Сегодня я присутствую на лекции впервые. Хотелось просто послушать.
Профессор расплылся в ответной улыбке:
-А почему вас здесь раньше не было? Неделю целую учимся.
Я тепло посмотрела на профессора, и, не без фальши в голосе, пообещала:
-На ваши лекции я теперь буду ходить всегда. Что бы со мной не случилось.
Дедуля явно поплыл. Я чувствовала себя немного виноватой – ещё один влюблённый, но не хотелось ссориться с педагогом в первый день занятий.
-А за неё теперь Рейер лекции писать будет, - тихо буркнула Марина кому-то из своих соседок. Девица явно меня невзлюбила. Судя по недовольным взглядам других студенток, ещё и настроила всех против меня. Отлично, Мила. Ты – как всегда, в своём репертуаре.
В перерыве между лекциями мы с моим новоиспеченным и, судя по всему, единственным другом, отправились в буфет попить чайку. Я сразу поняла, что он мне очень подходит – болтает как девчонка, но женской неприязни ко мне не испытывает. Антон рассказал мне последние сплетни, и, сделав круглые глаза, спросил:
-Ты, вообще, о главном в курсе?
-О чём? – переспросила я.
-Ну, о Роберте Стронге, знаменитом актёре?
Я равнодушно пожала плечами:
-Ну, видела пару фильмов с его участием. Крутые такие боевики со стрельбой и драками, типа Джеймса Бонда. Там ещё каждые две минуты разбивают по машине.
-Тебе он нравится?
-Кто? А, Стронг? Ну, не знаю. На экране он красивый, с роскошной фигурой. Дерётся хорошо. Стреляет из двух стволов одновременно. Только, я уверена, что всё это – фотошоп. А мышцы - результат длительного приёма стероидов. Как он мне может нравиться, если я его в жизни не видела – может, он – не мужчина, а так – кукла надувная?
Я, конечно, лукавила. Я полюбила Роберта Стронга после одного фильма. Причём, это был не боевик. Однажды актёр снялся в пронзительной мелодраме, где были обнажены такие глубины человеческой души, что я долго не могла оправиться от некоторых открытий. В конце фильма я рыдала, потому что главный герой погиб. Конечно же, герой Роберта Стронга. Неделю не могла прийти в себя, отчаянно сожалея, что в реальной жизни шансы познакомиться с таким парнем равны нулю.
-А мне он кажется просто красавцем, - признался Антон, прерывая мои размышления.
-Да, - согласилась я, - лицо такое необычное. Странное. Очень одухотворённое.
Антон улыбнулся:
-Ты думаешь, почему я тебя о нём спросил?
-Не знаю.
-Он сейчас учится в нашем университете.
Я чуть не упала со стула, поперхнулась чаем и закашлялась. Антон снисходительно постучал меня по спине. Потом, когда я пришла в норму, он снова стал сплетничать:
-У нас даже есть совместные занятия два раза в неделю. Он изучает русский язык на факультете для иностранцев, а мы, как педагоги, должны уметь этим самым иностранцам преподносить знания. Вот нам и устроили практический семинар. Наши бабы от него просто без ума. Да, и я тоже.
-Дела…, выдохнула я, стараясь, чтобы Антон не заметил моего волнения.
-И знаешь, - парень решил добить меня окончательно, - в жизни Роберт намного красивее, чем в кино. И мышцы – все настоящие, я его на прошлой неделе видел в нашем университетском бассейне.
-А когда будут эти общие занятия? – робко поинтересовалась я.
-Сегодня. Ты что, расписание не читала? Они проводятся по понедельникам и четвергам. Там так и написано: совместный семинар. Группы Д-46 и ВК-13.
-Мы – это Д-46? – я выглядела полной дурой.
-Ну, да. Запомни, пригодится.
Перерыв закончился, и мы поспешили на продолжение лекции.
Конечно, мне было уже не до витиеватых метафор, коими, как из рога изобилия, сыпал на нас профессор Кременчугов.
Я всё думала о том, какое у нас крутое учебное заведение, если здесь получают знания такие выдающиеся личности, как Роберт Стронг.
-Слушай, а чего он в России – то учится? – я нетерпеливо толкнула в бок своего соседа по парте.
Парень оторопело взглянул на меня. Было ясно, что он находился во власти более высоких дум. Он грезил об искусстве. Мой вопрос явно помешал ему слушать лекцию профессора, но он терпеливо разъяснил:
-Если ты про Стронга, то всё просто. Один российский режиссёр (фамилия у него какая-то замороченная), пригласил его сняться в нашем фильме. Ну, как, в нашем.
Спонсируют его и американцы, и англичане, и русские.
-Совместный проект, - кивнула я.
-Типа того. А он вроде как давно хотел изучать русскую культуру и словесность, поэтому сразу ухватился за предложение.
-И как у него проходит изучение русского языка?
-О! У него-то как раз всё в полном порядке. Лопочет очень бойко. Видимо, давно начал изучать русский. А вот у тебя, если ты так мало интересуешься лекциями, могут возникнуть большие проблемы на экзаменах.
Сказав это, приятель демонстративно отвернулся, и стал записывать каждое слово профессора.
В перерыве я оставила Антона с девочками из нашей группы, и они все вместе сразу же начали обсуждать профессора. Они явно были в восхищении, сравнивая
Кременчугова с великими, старыми артистами МХАТа. Я невесело усмехнулась – их восторг разделить не могу. Ощущение скуки не покидало меня на лекции, стало быть, я всё же неправильно выбрала профессию. Что ж, посмотрим, что будет дальше, на других занятиях.
Я знала, что следующая пара принесёт мне встречу с моим любимым актёром Робом Стронгом. Мне стало душно, захотелось подышать, и я поспешила выйти на улицу. Был приятный сентябрьский денёк. Такие дни – большая редкость для осени. Бабье лето. Зелёную ещё листву легонько колышет прозрачный свежий ветерок. Воздух напоён какой-то особенной истомой. Птицы поют так, будто это – в последний раз. Сколько ещё будет таких деньков перед тем, как зарядят дожди?
Размышляя, я зашла в самую чащу тёмного соснового леса. Голоса студентов всё ещё раздавались где-то рядом, но само здание университета я уже не видела.
Я присела на поваленную корягу, и закрыла глаза. Не открывая глаз, сняла обувь, чтобы ощутить мягкую почву под ногами, всю усеянную сосновыми иглами.
Раскачивающиеся на ветру стволы деревьев. Тихий шелест ветра. Именно эта музыка влечёт меня, заставляя жить за городом.
Вдруг, где-то сбоку треснула ветка, и я вскинулась, резко открыв глаза. Мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Я не была уверена, скорее, почувствовала. Такой взгляд не мог принадлежать человеку, я это отчётливо поняла. Янтарный, светящийся бесстрастный взгляд обжигал почти физически. Стало немного страшно. Я вскочила на ноги, и, подхватив туфли, быстро пошла по направлению к университету. Где-то сбоку от ветра заскрипела сосна. Я подпрыгнула, как перепуганная кошка, и прибавила скорость.
продолжение: http://www.proza.ru/2014/02/25/2191