Дж. Р. Р. Толкину посвящается
…Плотные тучи заволокли небо. Ни один солнечный луч не пробивался сквозь них, и казалось, что наступила ночь. Ветер яростно завывал и стонал, вздымая громадные тёмные волны, швыряя корабли, как щепки. Волны одна за другой в бессильной ярости набегали на берег, но быстро опадали, ещё не имея достаточно сил и ярости, чтобы поглотить остров. Но ветер с каждой минутой усиливался, и море, долго сдерживавшее своё неистовство, наконец устремилось на землю. Поднялась огромная волна, высотой чуть не до неба, и накрыла собой остров… Но где-то вдали, на гребне другой волны, мелькнули крохотные очертания девяти белых кораблей…
Он проснулся, ещё чувствуя, как волна куда-то стремительно увлекает его. Вновь этот сон! Сколько раз он его видел?..
Детство давно прошло. Теперь он знал, что этот остров – мифическая Атлантида, канувшая в небытие в неимоверно далёком прошлом. Он знал и много другого: древние языки, звучавшие так причудливо и красиво, и древние легенды, которые давали этим языкам жизнь. Но было и ещё нечто – в непонятных словах чужих наречий он слышал Музыку, которая в чём-то была созвучна плеску волн, Песню, которая так и не завершена. Слова этой Песни сами собой возникали в его памяти, и он знал, что есть страна, жители которой говорят на том же языке. Иногда во время прогулки по лесу, заметив лёгкое колыхание придорожного кустарника, он представлял себе проворных низкорослых толстяков или, наоборот, высоких светловолосых воинов с сияющими, как звёзды, глазами. Обрывки легенд и сказаний теснились в его памяти, но он ещё не знал дороги в мир, где будто бы придуманные им слова оживут.
И вот однажды он снова увидел давний сон. Но на этот раз всё было иначе. Огромная волна, поднявшись до неба, поглотила цветущий остров, но на её гребне «трижды три» корабля достигли неведомого берега. Волна почти швырнула хрупкие судёнышки на песок, швырнула и тотчас отхлынула прочь. Он знал, что это только сон – и в то же время чувствовал, что это его принесло на гребне волны в… «Средиземье», – отчётливо услышал он. Кто произнёс это слово? Может быть, оно просто прозвучало в его душе, как таинственное воспоминание?..
С тех пор он часто бывал здесь. Теперь уже трудно было разобрать, наяву это или во сне. Но он не сомневался, что Средиземье так же реально, как Британия или Финляндия. Это был тот самый Мир, о котором он смутно грезил с детства. Здесь жили Квэнди, Светлые Эльфы, и они говорили на квэнья – том самом языке, который сам собой родился в его душе давным-давно, словно отзвук Песни Творения.
Средиземье прекрасно, хотя вечно маячит над ним Тень Тьмы. Он знал, почему так произошло… Но корни всех трав и деревьев Средиземья словно проросли сквозь его душу, и боль этого удивительного Мира, реального и сказочного одновременно, как и его сияние, и его радость, никогда не оставляли его, хотя он жил, как и все смертные, в своём родном мире, добросовестно делал своё дело, хлопотал по хозяйству, любил свою жену и растил детей.
Время шло. Легенды о Средиземье выросли и стали самостоятельными, как и его дети. Но Песня Творения, которую он – нет, не придумал, но лишь услышал и записал – всё звучала и звучала, не умолкая ни на миг. Что ж, улыбнулся он. Придут те, кто сумеет подхватить Мелодию. В этом он не сомневался. Рано или поздно их принесёт в Средиземье, как и его самого – на гребне волны.