Вурдалак в блокадном городе. Ироническая проза

Татьяна Сергеевна Дмитриева
Жил –был Вурдалак. И так нагрешил в своей земной жизни, что не нужен был ни Богу, ни дьяволу!

 Ведь известно, что дьявол  без согласования с Богом не причинит человеку зла. И искушать не будет, если Бог не даст своего согласия.

И уж если Бог отверг Вурдалака, зачем дьяволу из-за него неприятности с Богом? Он, хоть и падший ангел, а тоже под Богом ходит!

Вот и метался Вурдалак, не зная, что предпринять. А кушать так хотелось, за столько-то лет болтания между небом и землёй!

Спустился он как-то на грешную Землю, но очень опасался тех мест, где любовью пахло. Как любовью пахнет, так его тошнить начинает, нутро выворачивает…

Видит, идёт в средние века сражение между людьми. Дай, думает, поживлюсь «тухлыми» мыслями людей.

Спустился, сел за куст и наблюдает. Летят мысли человеческие. Одна за другой, одна за другой! Но нет в них тухлятины. От любви люди дерутся, в крайнем случае, от заблуждения.

Кто за сою крестьянскую землю, за детей воюет, а кто вспоминает свою семью и мать, и думает, зачем он пришёл на чужую землю. Ведь завтра и на его родине может вспыхнуть война. И раскаялись воины, опустили мечи и убрались восвояси.

Стошнило Вурдалака прямо на землю, взвыл он и полетел дальше.

Летит и видит город в блокаде. Люди с голода мрут, только и успевают на кладбище санки возить.

Ну, думает Вурдалак, вот где я поживлюсь! Наверное, тут одни проклятья!

Опустился он на крышу одного дома, а тут артобстрел, зажигательные бомбы полетели. Только успевал Вурдалак изворачиваться. Один раз задело его и без того изуродованную руку, физиономию осколком снесло, еле собрал остатки!

Прыгает по крыше, и видит, как совсем юная девчушка ловко с зажигалками управляется. А парень молодой, совсем школьник, помогает ей сбрасывать зажигалки с крыши. И так оба веселы, смеются, а глаза так и светятся!
 
Тошно стало вурдалаку, едва ноги успел унести, чтобы не вырвало!

Направился он в госпиталь. Уж там-то точно будут ругать военное начальство!

 Спустился и сел за ширмой. Видит, привезли тяжелораненого бойца, в бреду. А боец этот вспоминает свой дом, детишек, и последний бой за свой город, где и получил ранение. И так тепло у него на душе от чувства исполненного долга, что вурдалак взвыл!

Побежал прочь, только пятки засверкали.

Видит, стоит очередь огромная за пайком. Женщины все закутаны в воротники, ножками подрыгивают, чтобы не замёрзнуть. «Ну, уж тут-то я найду себе пищу!» - подумал вурдалак.

Подошёл к одной, которая больше всех дрожала от холода, а от неё такой любовью прёт, прямо ужас! Женщина, стоя на морозе, вспоминала лето и луг, на котором вместе с любимым рвала полевые цветы.

Вурдалак прямо отскочил, как много любви в ней было!

Подошёл к сухонькой старушке, бедняжка, еле стояла на ногах, опиралась на палку. Старушка представляла своего сыночка на фронте, как ему там? А сама такую ему любовь  материнскую свою посылала!

Вурдалак даже скрючился!

Ну, а эта одетая по моде дама уж точно будет кого-нибудь ругать! Только дама эта была балериной, и мысли её были о спектакле, который сегодня будет в театре. И тоже с теплом и любовью.

Да что же это за город проклятый, нет в нём чёрных мыслей!

Взлетел Вурдалак с расстройства высоко-высоко! Только чувствует, кто-то его с земли зовёт. Неужто есть?

Оглянулся. А это писака из Интернета окликнул его: «Иди сюда, я тебя давно жду!»

Вурдалак с радостью поживы спустился к злопыхателю, который как раз очередной пасквиль сочинял про тот самый блокадный город.

- Видишь, как я всё извратил в том городе? Людей какими мелкими и слабыми  представил? Сколько новых душ растлю?  Сколько зла после себя оставлю? – шипел писака.

Вурдалак, видевший всё в том городе своими глазами, аж позеленел! Это ж надо так извратить события? Да там люди, там люди...  любили друг друга...

«Что это? Я смог произнести слово «любовь»? Я им сострадаю? Я полюбил людей?
 Господи, спасибо, что ты простил меня!» - это было последними словами вурдалака на земле, и душа его присоединилась к тем, кто давно уже обрёл покой рядом с Богом.


Прошло время, может быть, век, а может и два. А над землёй всё летал призрак, тот самый писака, что желчью исходил при слове «любовь».



"На каждого хитреца своя овца" - http://www.proza.ru/2014/02/27/77