Муха любила бывать у мамы на работе. Ее тайком, спрятав под синее пальто, проносили через КПП пилоты и отдавали маме. Мама работала в маленьком кабинетике. На столе всегда была куча каких-то совершенно неинтересных бумаг, но для Мухи находились пачки открыток, огромные листы, на которых можно рисовать, за окном постоянно садились и взлетали самолеты, что придавало особую атмосферу творчеству, а время от времени кто-нибудь заглядывал в кабинет и угощал Муху всякими вкусняшками или дарил презенты. Обычно это были пилоты, которые прилетали из других городов и привозили гостинцы, часть которых перепадала и Мухе.
Муха настолько привыкла, что каждый, кто заходит в кабинет обязательно что-нибудь ей несет (будь то печенье, конфета или красивый журнал с самолетами, или газировка), что когда открылась дверь, и в кабинет вошел мужчина в синей форме, Муха встала в ожидающую позу.
Неизвестно, как бы развивались события, если бы в этот момент маму не вызвали в другой кабинет. Мама ушла, попросив незнакомца подождать ее здесь.
Незнакомец, как вкопанный стоял и смотрел на Муху. Муха стояла напротив незнакомца и смотрела на хрустящую соломку, которая торчала из его сумки. Он боялся, что если начнет какое-то движение навстречу, то Муха испугается и расплачется. Муха боялась вообще делать что-то резкое и громкое, иначе соломка уйдет. Так они и замерли в динамике до тех пор, пока не вернулась мама. Она разрядила обстановку. Муха познакомилась с незнакомцем, он ушел и унес всю соломку. Такой наглости в ее практике еще не было.
Через какое-то время дядя Слава, так звали того, кто забыл поделиться хрустящей соломкой, стал чаще появляться в Мухиной жизни. Муха постепенно привыкала к нему. Он ей не был интересен как объект для игр, да и особой лаской и вниманием ее не баловал.
Потом дядя Слава переехал к ним жить. Дед с очень большим пристрастием изучал нового члена семьи. У дяди Славы было двое сыновей от первого брака и деду это очень не нравилось. Но самое главное, что имело значение - это было отношение дяди Славы и Мухи. Муха как-то позволила себе, набрав кучу своих заколок, сделать прическу дяде Славе. Он мужественно терпел все, даже когда острые зубчики огромного «краба» впились в уши. Дед молча наблюдал за происходящим. Он не останавливал и не одергивал Муху. Он сидел и наблюдал за поведением мужчины. Потом вынес вердикт, в котором со всем пристрастием описал свое отношение к ситуации – ушел из семьи с детьми, ввалился в их жизнь с одним чемоданом, в 33 года ни кола, ни двора, ни перспектив это все получить и т.д и т.п., но Маринку не обидит, а это главное. Позже ситуация накалялась до предела настолько, что дед увозил Муху из семьи, а все встречи с зятем и дочерью заканчивались большими скандалами. Но это было потом.
Итак, дядя Слава остался в их семье. Когда и при каких обстоятельствах Муха назвала его папой, она не помнит и ей никто и никогда об этом не говорил. Но чуть позже, это слово раздирало ее душу в клочья.
Муха знала, что он ненастоящий папа. Настоящий – далеко. От настоящего отца у нее была только фотография, а еще пластмассовый утюжок и любимое платьице, которое ей передали от него на день рождения в 3 года. Даже самые страшные рассказы о его суровом нраве не смогли убить любовь к нему. В непростые минуты, когда они с мамой убегали из дома, она думала, что если бы настоящий папа был рядом, они бы сейчас никуда не бежали.
И мама никогда бы не плакала навзрыд, лежа на полу, как маленькая девочка, если бы настоящий папа был рядом.
И мамин нос никто бы не ломал ударом в лицо у подъезда, и Муха не кричала бы в телефонную трубку: «Милиция, приезжайте! Папа маму убивает», увидя кровь на одежде. Ничего бы этого не было, если бы родной папа был рядом. За одну эту иллюзию ребенок всей душой любил отца.
Перед каждым днем рождения Муха с особым нетерпением проверяла почтовый ящик. Иногда, даже несколько раз на день. Папа должен прислать открытку! Но каждый раз открытки присылал только дед.
Письмо папа прислал только однажды, когда Мухе исполнилось 16 лет. В конверте был официальный отказ от ребенка. И даже после этого она не перестала его любить. Он не предал. Больше она его предавала, называя папой другого человека. А то, что сделал он, она не понимала, как назвать. Просто он избавил от необходимости ждать открытку.
Спустя некоторое время, уже повзрослев, Муха поблагодарила настоящего папу, что он своим единственным письмом избавил ее от всех мучений ожидания, сравнений и иллюзий на предмет "что было бы если...". Теперь у нее остался один отец. Пусть, будучи совсем ребенком, она не видела от папы Славы ласки и особого внимания, любви, заботы и отеческого участия, он никогда не принимал ее сторону и не защищал перед мамой в каких-то спорах или скандалах, она его никогда ни о чем не просила и он никогда ничего не предлагал, но он был тем, кого она звала папой.
Все изменилось, когда пришла телеграмма, в которой говорилось, что дед безнадежно болен. Родители улетели к нему. Забыв все обиды, конфликты и вражду, которые долгие годы отравляли жизнь отцу и деду, папа стал первым, кто дежурил у постели умирающего деда, кто сдавал кровь для него, уже совсем безнадежного, и у кого дед попросил прощенья перед смертью. Когда Муха узнала о том, что папа сражался за деда до конца, что-то вдруг перекрыло всю боль и сомнения, все неполученное тепло и обиду за то, что он занял место родного отца и так им когда-то и не стал, и простила его за мамины слезы, и скорую, и милицию, и бессонные ночи, и страх за маму. Все-все-все, что тяготило ее все эти годы, вдруг перестало иметь значение. Муха знала, что сейчас рядом единственный родной отец.