1. Береги себя, Деми.
Поразительно, как могут складываться обстоятельства нашей жизни. Каждый из нас свято верит, что его дом - его крепость, но вот я сижу, привязанный к стулу в своей комнате, а со стен на меня смотрят все маски, которые я собирал всю жизнь. Иногда возникает ощущение, словно они живые и следят за мной, но это всего лишь последствия удушения. Именно этим приемом свалил меня тот, кто сидит передо мной.
Мой кабинет не так уж велик, но двадцать квадратным метров в нем точно имеется. И все эти двадцать квадратов заполнены тремя рядами масок на стене.
Вы скажете странное увлечение?
Нет, если вы пластический хирург. А именно этим я профессионально занимаюсь вот уже более двадцати лет.
Мне сорок девять лет. Я разведен, хотя не страдаю без внимания женщин. Профессия обязывает быть подтянутым, более или менее привлекательным, ведь вы не пойдете под нож того, кто плохо выглядит, чтоб стать красивее? Вот и я так же думаю. Обладаю средним телосложением, хотя в последнее время все тяжелее бороться с небольшим животом, появляющимся от возраста и образа жизни.
Моя профессия подразумевает, что не каждый может быть доволен своим новым внешним видом, но случаи с плохим результатом в моей практике можно сосчитать по пальцам. И это не напыщенные слова, я действительно отличный специалист в своей области. Особенно хорошо у меня всегда получалась работа с лицом. Это был мой конек.
Итак, я сижу привязанный к стулу в своем кабинете, на стенах вокруг куча масок, передо мной сидит человек, судя по телосложению мужчина, а за ним монитор, наделенный встроенными динамиками, с подключенным проигрывателем.
Гость одет не типично для "плохих парней". На нем нет ничего черного, кожаного или же агрессивного, не считая одной из моих масок, изображающих добродушную улыбку ангела. Напротив, он одет в легкие, по виду льняные, брюки, хлопковую рубашку, накинутую поверх майки и в легкие тряпичные кеды.
Я пошевелился и застонал от боли в горле, на что "Гость" тут же отреагировал.
- Доброе утро.
- Я бы не сказал - говорить было тяжело, так как горло болело и хотелось пить, потому приходилось слегка хрипеть.
- Вас наверное удивляет, с какой стати мы с вами тут? Ведь если бы я был грабителем, то все давно бы забрал и постарался смыться. В том случае, если я хотел бы вас убить, наверное вы были бы уже мертвы, а наши нынешние разговоры были бы бессмысленны. Видимо, дело не просто в ограблении или устранении. Какие еще могут быть версии?
- Выкуп?
- О да, хорошая версия, но боюсь не подходит по одной маленькой причине - в случае киднепинга, я постарался бы меньше с вами общаться, чтобы в будущем было меньше улик против меня. К тому же, я не собираюсь долго скрывать свою личность. - с этим словами, он потянулся левой рукой к маске и снял её, открыв свое лицо.
у него были правильные черты лица. аккуратный прямой нос, острые скулы, ровный подбородок, и лишь шрам через левый глаз все портил. Из-за шрама веко не открывалось полностью и гость всегда ходил с прищуром, словно подмигивал. Будь шрам короче, он приносил бы даже таинственность, но так как он заезжал на переносицу и бровь, все лицо страдало.
Гость уставился на меня холодными серыми глазами, слегка улыбаясь. После пары секунд молчания, он набрал воздуха в грудь и продолжил:
- Забавная штука - человеческая память, не так ли? Не так много времени прошло, а вы уже ничего не помните, хотя сами внешне не изменились ничуть, в отличие от меня.
Я попытался более пристально вглядеться в его лицо, пытаясь отковырять в своей памяти хоть какую-то зацепку или объяснение происходящему. К сожалению, все было тщетно.
- Мне жаль, но я вас не помню. - я выдавливал из себя слова под проходящее головокружение.
- Не волнуйтесь, я помогу вам в этом. Начнем с имени. Меня зовут Крис Фейт. Данное имя вам ничего не говорит? Нет? Ну что ж, может это улучшит ход дел.
С этими словами он достал из кармана рубашки несколько фотографий и положил их мне на колени.
на фотографиях было изображено лицо. Точнее там, где должно было находиться лицо, была маска из мяса, крови и боли. Большая часть лица, словно повстречалась с газонокосилкой. Скулы, Надбровные дуги и часть век с обеих сторон лица была словно разъедена кислотой. Губы присутствовали лишь местами. Нос был искривлен так, что не представлялось возможным им дышать. К тому же на всем лице присутствовала синушность, что давало понять - передо мной фотографии мертвого человека.
Я поднял глаза на своего гостя с немым вопросом и получил незамедлительный ответ:
- Секунду, так станет яснее. - он убрал верхнюю фотографию, открыв мне новую для обозрения. На ней был изображен улыбающийся мужчина средних лет. Приглядевшись, я заметил легкие рубцы над скулами и под бровями. Я точно могу сказать, что помню этого человека. Вот только откуда и почему я его помню?
Судя по внешности, он был одним из моих пациентов. Дата на фотографии давала понять, что он был один из первых, кого я оперировал, так как прошло уже более десяти лет. Но у меня не было подобных инцидентов! Моя практика была безукоризненной с точки зрения летальных исходов. Выходит, эти повреждения он получил уже после операции. Тогда каким образом с этим связан я?
Что бы там с ним не произошло, моей ответственности в этом нет и быть не может.
Я выпрямился и задал вопрос, мучавший меня с того момента, как фотографии оказались на моих коленях.
- имейте терпение. Это еще не все. Вас ждет еще интересное видео.
Гость вынул из кармана брюк два пульта управления, нажал пару кнопок на каждом, после чего на мониторе появилось изображение, а через секунду стал слышен звук видео.
Моя челюсть непроизвольно поползла вниз, а веки пытались залезть на лоб, в попытке открыть глаза как можно больше.
На экране был я собственной персоной. Вот только лет двадцать назад.
На мне была медицинская одежда, хирургические перчатки и маска, стянутая на подбородок. В руках я держал маленькую капсулу, похожую на лекарственную пилюлю. "Я на экране" перевел взгляд с камеры на капсулу и обратно, после чего заговорил:
- Дамы и господа, в этот знаменательный день я, Демиан Королайн, покажу вам собственное изобретение и инновацию - смертельную таблетку красоты. Эта маленькая пилюлька содержит несколько химических элементов в порошковом виде, которые при смешением с кровью образую забавную реакцию - полученное вещество разъедает всю органику! - на моем лице блистала нечеловеческая улыбка от ушей. Набрав воздуха в грудь, я продолжил:
- Вы, конечно, спросите, как же она действует? Да проще простого! Мы вживляем эту штучку под лицевые ткани, а через месяцок другой, оболочка растворяется и вуа ля - кто-то испытывает безумные мучения и агонию. Разве это не прекрасно? Первым нашим пациентом станет некий... Кто там у нас... - в руках у меня материализовался листок с небольшой фотографией и текстом. Пробежавшись глазами по нему, я взглянул на экран и заговорил:
- Так вот, первым нашим пациентом станет некий Джонатан Фейт. И вы, мои дорогие зрители, конечно же спросите: а чем он заслужил такую участь? Все очень просто: я ненавижу людей, которые пытаются уйти от настоящего себя! - в моих словах начали звучать нотки откровенной агрессии - Ой посмотрите - у меня большой нос, у меня маленькие сиськи, у меня огромные уши - да чтоб вас всех! Вас, ублюдков, такими создала природа, а значит вы уже идеальны! Но нет же, вам надо стремиться к идеалам, к вершинам и стандартам, которые задают гребанные лицемеры, сверкающие своими порезанными и откорректированными лицами в газетах и на телевидении. Почему вы пытаетесь потакать тем, кого так часто ненавидите? Зачем половине стада следовать за овцой, только потому, что у нее морда менее вытянутая? Господи, как я вас всех ненавижу! Но не волнуйтесь, дамы и господа, больше всего я ненавижу себя! - я уперся взглядом в монитор и более спокойным тоном продолжил:
- да, Демиан, ты не ослышался. Я знаю, что ты однажды увидишь эту запись, но уже забудешь про меня, про твою истинную сущность! Помнишь своего милого друга Гари? Помнишь, как мы играли вдвоем, и нам никто не был нужен? Но ты бросил меня! А все почему? Твои родители сказали, что меня не существует... Ох ты боже мой! Они считали меня плодом твоего воображения! Нематериальным отклонением твоей психики! А сколько тебя возили по лечебницам и специалистам из-за дружбы со мной! Какое количество лекарств в тебя впихнули, только ради того, чтоб ты забыл о нематериально мне! Так вот взгляни, какой я нематериальный! - Я начал трясти капсулой перед камерой, переходя то на срывающийся крик, то на тихий шепот - Вот это поможет мне, чтобы ты вспомнил обо мне тогда, когда ты меньше всего ожидаешь! Ты оказался очень умным мальчиком, и твои знания в химии мне очень пригодятся. да ты даже не представляешь каких трудов мне стоило скрываться так, чтобы ты поверил в мое отсутствие! Но месть будет сладкой! Эту милую запись я оставлю среди тех, в которых показан уход после операций. И однажды кто-то увидит эту запись, после чего тебя, мой дорогой Деми будут ждать очень весомые неприятности.
"Я на экране" отошел на пару шагов от камеры и сел на стул.
- Скорее всего, мой милый друг, если ты смотришь это видео, то в данный момент твой мозг бешено отыскивает пути спасения своей умной и больной на голову задницы. А мне, увы, пора на операцию, которою я сам назвал "Прощальный сюрприз от Гари Нейсона". Всего тебе хорошего, Деми.
Я встал, подошел к камере и, наклонившись так, что нос почти касался объектива камеры, произнес:
- Береги себя.
Запись прекратилась, но перед моими глазами несколько секунд стояла моя же улыбка. Или улыбка Гари?
Господи, что же я такое?
В моей голове словно поселились паразиты, вгрызающиеся в плоть моих воспоминаний. Перед глазами стали появляться неясные образы из моего детства.
Мне двенадцать или одиннадцать. Дом моих родителей. Лестница на второй этаж. Тихо пройти мимо кабинета отца, который всегда занят работой. И через несколько шагов заветная дверь - моя комната. Аккуратно повернуть ручку, потянуть на себя и проскользнуть в образовавшийся проем.
Вся комната наполнена светом. А посередине в этом сиянии стоит моя кровать, на которой сидит мальчик. Судя по виду мой ровесник. Он улыбается мне и машет рукой. Улыбка самостоятельно появляется на моем лице, ведь он тот, кто мне ближе всех моих друзей. Светлые волосы. Покрытый веснушками нос задран слегка вверх. Над ним светло-серые глаза, накрытые слегка выпирающими надбровными дугами в обрамлении белых, почти седых, бровей. Острые скулы и аккуратный округлый подбородок. Да, Гари всегда для меня был воплощением идеала.
И в этот момент на меня накатывает цунами воспоминаний, сминая мой бедный разум и проникая во все уголки сознания.
Детство. Дружба с Гарри, тем кто мог меня понять, но всегда был более агрессивен, чем я. После опасения родителей, попытки уверить меня в том, что Гари не существует, а замет бесчисленные походы к психологам и мозгоправам.
В 13 лет мне поставили блок на воспоминания за прошедшие два года. Каждый раз мое сознание проскальзывало мимо них, не заостряя свое внимание на деталях. И с каждым годом я больше забыл, что у меня был Гари.
Он вернулся, когда я закончил обучение на врача и стал помощником пластического хирурга. Мои родители погибли тогда в аварии. Этот инцидент стал для меня трагедией, не смотря на то, что за время практики я встречал немалое количество смертей и должен был привыкнуть.
Неделя на снотворном и алкоголе дали трещину в блоке, тем самым открыв лазейку моему доброму Гари. и он ею воспользовался незамедлительно. Не открыв себя сразу, он наблюдал за мной из своего укрытия и ждал подходящего момента.
Момент настал, когда главный пластический хирург отбыл на больничный, а текущие операции были заморожены на время. Вот только одна операция не могла ждать. К нам прислали вояку, лицо которого слегка зацепило осколками гранаты, взорвавшейся в одной из южных стран. И выполнять всю операцию пришлось именно мне. Вот тогда то Гари и вышел на свет, забрав управление моим, не нашим сознанием, полностью в свои руки.
Я сидел жмурясь от невыносимой боли, разрывающей мой мозг, а мой гость в этот момент достал из какой-то сумки шприц и подошел ко мне.
- Как вы себя чувствуете?
Я попытался сказать "отвратительно", но результат больше походил на мычание умирающего вола.
- Минутку. - Он откупорил баночку с нашатырем и поднес к моему носу.
Отвратительная вонь моментально вернула меня к жизни, за которую я тут же попытался зацепиться:
- Постой! Погоди! Я же не осознавал, что делаю. Ты же видел - это не я. Это болезнь!
Крис поднял глаза от шприца, вбирающего в себя прозрачную жидкость, явно не являющуюся витаминами.
- А я и не собираюсь мстить вам. Моя месть предназначена для Гари. - Игла шприца легко и непринужденно погрузилась в мою шею, впрыскивая жидкость, которая теплом разлилась по венам.
- Доброго сна, Демиан - сказал Крис, а вокруг меня сомкнулась темнота снотворного.
2. Доброе утро, Гари.
Солнце ярким молотом ударило в глаза, и мне пришлось, наклонив голову, несколько секунд моргать, чтобы привыкнуть к свету. Как оказалось, это было не солнце, а несколько фонариков, направленных на меня. Я все еще был в кабинете, Демиана, привязанный Крисом к стулу. Я ощущал ноющую боль по всему лицу, словно меня хорошенько побрили и вылили литр одеколона сверху. Очень сильно захотелось посмотреть в зеркало.
Фейт заметил, что я проснулся и, встав со стула, подошел.
- Как вы себя чувствуете? - сама забота и вежливость.
- Я все еще жив. - я пытался говорить спокойнее, чтобы он не заподозрил подмену, но из моей затеи ничего не вышло.
- Мистер Гарри Нейсон, как я понимаю? - Крис слегка наклонил голову, прожигая меня своим взглядом.
Отпираться было бессмысленно, и я со вздохом выпустил воздух и кивнул.
- И что же ты со мной сделал, маленький ублюдок? - я несколько раз дернулся на стуле, но тщетно. Крис умел привязывать людей.
Единственным моим шансом была маленькая деталь: спинка у моего стула была прикреплена к сиденью мною кое как мною самим, и я очень надеялся, что Фейт об этом не знает.
- Скажем так, красавцем вам больше не быть. - он отошел к своей сумке, от которой вернулся с зеркалом в руках.
Увидев себя, я ужаснулся. По всему лицу шли швы, шрамы, свидетельствующие об операции. На правом виске кожа свисала, как елочная игрушка. Правая скула была покрыта кровью и остатками ваты. в некоторых местах засыхала сукровица, образую заживляющую пленку. Теперь понятно, почему лицо настолько болит.
Фейт подошел и нажал пальцем в хирургических перчатках на один из швов. Мой мозг заискрился, и я тут же зашипел от боли? Крис проделал данную операцию еще с несколькими швами, после чего пододвинул стул ближе ко мне и сел.
- Вы представляете себе, какого это, когда все разъедает изнутри? Когда твои глаза и веки буквально испаряются в воздухе, оставляя на своем месте коктейль из агонии и боли. - Он подскочил, схватив меня за ворот и заорал - Ты понимаешь какого чувствовать этот ад?!
Сев обратно на стул и несколько раз глубоко вздохнув, Фейт продолжил:
- Я видел все его мучения. Я был рядом от начала и до конца. Я услышал крик и побежал на кухню. Отец стоял, уронив голову в ладони. После его пальцы сжались, и он начал царапать ногтями лицо. Через несколько секунд он начал орать и метаться по кухне. дальше схватился за нож. Несколько взмахов, и на его лице расцвели кровавые борозды. Когда я попытался его остановить, он в агонии отмахнулся от меня ножом. - Фейт показал указательным пальцем на свой шрам - вот результат этой отмашки. Он умирал у меня на глазах. Обезумев от боли и потери крови, отец бился головой пол и кухонную мебель. К моменту смерти он почти не видел и только подвывал от шока.
Никто не смог доказать, что его убили твои капсулы. Мать и остальные посчитали, что это срыв башни от пережитого на службе. Но я то видел. Я знал, что отец не мог просто так, ни с того, ни с сего лишиться рассудка. А знаешь, как тяжело осознавать, что есть виноватый, но его никто искать не собирается? Каждый день я просыпался с желание найти того, то это сделал. И мне повезло. Однажды, разбирая вещи отца, я натолкнулся на сборник видео для тех, кто пережил пластическую операцию. Посмотрев несколько из них, я просто уснул в кресле, а когда проснулся, увидел тебя, Гари. Я пересмотрел это видео сотни раз. А после пришлось тебя еще искать. В той больнице, где делали операцию отцу, в документах хирургом значился другой человек. Он, конечно, тоже виноват в случившемся, но меня его персона мало интересовала. Правда, именно у него я узнал твое имя. Точнее имя Демина, после чего найти тебя было гораздо проще.
- Так почему же так долго? Больше десяти лет прошло.
- Мне было шесть, когда ты сделал это с моим отцом. А теперь, прости, Гари, мне надо все убрать, чтоб мы могли приступить к последнему действу.
Крис отошел к своей сумке, повернувшись ко мне спиной. Я начал дергать спинку кресла, за которой были связаны мои руки. Самое главное, чтобы оно не скрипело.
Фейт взял пульт от проигрывателя, нажал пару кнопок, и по комнате разлилась джазовая музыка. Мне же в этот момент было совсем не до веселья. разве что скрип теперь слышен не будет точно. Давай, Гари, спинка уже во всю расшатана, осталось немного.
Крис начал застегивать сумку, и мне пришлось прекратить свои попытки. Я очень надеялся, что если рвануть со всей силы, крепления не выдержат. Фейт подошел ко мне, держа в руках хирургический скальпель. Инструмент, судя по виду, был прекрасно заточен. Крис остановился в двух шагах от меня, и набрал полную грудь. Выдыхая, он начал медленно закрывать глаза. Я не стал дожидаться пока он продолжит и рванул на него. Мне повезло, спинка вышла, но из-за нее я не смог распрямиться, а потому понесся на Фейта в согнутом состоянии. Подцепив на плечо, я попытался ударить его о стену, но споткнулся и растянулся на полу. Крис влетел в угол монитора, перевернув его. Судя по звуку удара, он приложился головой о корпус. Это давало мне хоть какие-то шансы.
Уменьшала мои возможности на спасение маленькая деталь - пришлось извиваться на полу, чтобы провести руки под ногами. Суставы орали от боли и напряжения. Выдохнув весь воздух и покраснев, я сперва провел правую ногу, затем уже с облегчением левую. Все таки, не зря Деми ходил в спортзал.
Рядом с монитором, из которого все еще доносилась музыка, я нашел скальпель. Пришлось наплевать на гигиену и схватить зубами инструмент, чтобы разрезать веревку на руках. Услышав стон Криса, я стал интенсивнее работать над освобождением. В тот момент, когда оковы разорвались, Фейт навалился на меня сшиб с ног. Завязалась борьба между нами, а скальпель, как назло, выпал из моих рук.
Надо было отдать должное Деми. Постоянные походы его в тренажерный зал и занятия спортом не прошли даром. Через несколько секунд я восседал на Фейте, одной рукой раздавая ему затрещины, другой держа его руку.
Правая рука, перестав бить Криса, опустилась на его горло. Указательным пальцем я почувствовал его пульс, пытающийся вырваться сквозь кожу.
Сопротивление Фейта начало слабеть, но в этот момент я почувствовал, как мое лицо, начинает охватывать пламя. Мгновением позже от скул до челюстей растеклась боль столь сильная, что я чуть не потерял сознание. Обхватив руками лицо я начал кататься по полу, пытаясь хоть как то уменьшить этот подкожный пожар. Краем сознания я слышал, как Фейт откашлявшись поднялся на ноги и проговорил:
- Получай, что заслужил, урод! Доброго утра, Гари. Береги себя. - я услышал как хлопнула дверь и в замке провернулся ключ.
Попытка подняться и пройти к двери с треском провалилась. Я споткнулся об злосчастный монитор и покатился по полу. Начало разъедать глаза. Не в силах сдерживать больше свои чувства, я заорал от боли. Приподнялся на руках, пытаясь встать. Левая рука уперлась в холодную ручку скальпеля. Я схватил его и сел на колени. Не осознавая того, я завыл. В голове паническим потоком пролетали мысли как Демиана, так и мои.
Срезать верхний слой лица! Перерезать вены! Догнать мальчишку и убить его! Воткнуть себе в сердце скальпель! Фейт, сука, я уничтожу тебя! Выпрыгнуть из окна!
Каждая мысль была окружена криками сознания о причиняемой боли.
Перестав воспринимать отдельны вспышки боли, я взглянул на скальпель остатками левого глаза.
Ничего. Пока еще никто не знает, что Джонатан Фейт был лишь первым, одним из многих пациентом, кто получил мою пилюлю красоты.
В последний месяц, я, превратил еще нескольких ублюдков в ходячие машины безумия, которым еще предстоит включиться. А Фейт... Фейт молодец. По крайне мере, Крис. Воссоздать каким-то образом мою пилюлю и отомстить мне тем же! Жаль, у меня не было никогда такого друга, а был только Деми.
Я бы радовался ему от всего сердца.
Моя правая рука перехватила скальпель покрепче, и отвела его в сторону, после чего обратным движением загнала кусок острого метала в мою же грудь.
Боль последней волной прокатилась по телу, забирая остатки моей жизни и принося пустоту небытия.
Доброй ночи, Гари. Доброй ночи, Демиан.