"Принимая себя такими, каковы мы есть,
мы лишаемся надежды стать теми,
какими должны быть".
Джон Фаулз "Волхв"
В воскресенье Сашка поехал с утра на птичий рынок смотреть новую клетку для попугая, прицениться, на сколько он опять попадет из-за Гоши, наташкиного любимца. Дочка выпросила себе на день рождения птичку говорящую. Вот и пришлось за три тысячи покупать ей птенца корелла. Это потом выяснилось, что научить эту породу повторять речь человека дело тонкое, нелегкое и малоблагодарное. Собственный же голос у этого создания оказался неприятнее любого будильника. А теперь оказалось, что для подросшего Георгия, а достиг он уже размера небольшого голубя, требуется еще и достойное жилище, чуть ли не вольер. Вылетало в копеечку. Но Гошка уже вошел в семью. Делать нечего.
Была ранняя весна, еще не стаял снег. Но грело солнышко, и было не холодно. Узнав, поняв и пригорюнившись от будущих финансовых потерь, Сашка стал бесцельно бродить по рынку. Оказавшись в таких местах, мы все немного становимся любопытными и любознательными детьми, с наивным и жадным интересом рассматривая домашнее зверье. Больше всего, конечно, среди нас собачников и кошатников. Сашку потянуло в псиный угол. В ребячьи годы у него была девочка боксер Жужа, неутомимая подружка его детства по совместным прогулкам, игривая и жизнерадостная, оставившая столько светлых воспоминаний. У кого хоть раз была собака, тот уже не может спокойно пройти мимо щенячьих рядов на продажу, туда он и пошел.
Сашка долго ходил по собачей части рынка, глазея, улыбаясь и впадая в эйфорию. Эти маленькие, пузатые очаровательные кусочки живой плоти, повизгивающие, тянущиеся к людям, ласковые, готовые облизать весь этот мир, который подарил им жизнь. Что может быть трогательнее и привлекательнее?
Толкаясь среди зевак, он обратил внимание на неопрятного мужчину в довольно грязной камуфляжной куртке, надвинутой на глаза шерстяной шапочке, заросшего щетиной, похмельного вида, который тащил на поводке спаниеля. Именно спаниеля, ушастую рабочую охотничью собаку, а не декоративного неврастеника кокера. Собака была грязная, неухоженная, но хорошей стати. Мужское лицо тоже, хотя и испитое, производило неплохое впечатление. Правильные черты лица, даже красивые, если приглядеться. Они оба были хорошей породы, человечьей и собачьей, и оба запущенные. Один спивался, а за другим просто некому было следить.
Мужик подходил к торговым местам и, униженно, что то просил. Сашка решил полюбопытствовать.
- Слушай, купи, собаку – услышал он, как тот уговаривал одного из торговцев
- Настоящий русский охотничий спаниель. И боровую и водную птицу берет четко.
И ищет, и на крыло ставит, и приносит. За копейки отдам. Он еще молодой, 6 лет. Ценный зверь.
Бредит охотой. Настоящий охотник.
-Зачем он мне нужен? Это вообще не моя тема – отбивался мордастый парень, продававший щенят ротвейлера. Рядом сидела их грозная, привязанная мама, с тоской смотревшая, как решается судьба ее поскуливающих детишек.
-Я щенками торгую. Куда я его дену?
-Ну ты же знаешь здесь всех. Пристроишь. Он рабочий, стоящий кобелек. Понимаешь? За пятьсот рублей отдам. Заработаешь.
- Не нужен
Пес, белый с коричневыми пятнами, длинными широкими висячими ушами, болтающимися на умной морде, сидел у ног пьяницы, и с тоской смотрел то на своего хозяина, то на парня. Казалось, он понимал смысл беседы. Глаза спаниеля и обычно очень грустные, сейчас умоляли : «Не надо»
- Возьми. Дело говорю.
- Иди, иди.
Мужчина пошел дальше. Приободрившийся спаниель потрусил рядом. Сашку взволновала увиденная картинка жизни. «Конченная пьянь. И видимо процесс шел стремительно. Собаку воспитывал, на охоту ходил. А ей шесть лет. Может года три, как вниз покатился.» - думал он.Жалко было пса. Видно было, как он любит этого опустившегося человека, преданно следует за ним, изредка поднимая свою голову и поглядывая вверх к хозяину в лицо. Сашка следовал за этой парочкой и видел, как мужчина раз за разом обращался к торговцам и везде получал отказ. Кто то посоветовал ему пойти в ряды, где продается охотничья амуниция, может там кто заинтересуется. Руки у алкаша тряслись, взгляд воспаленный, душа горела, требовалась дополнительная доза огненной воды. Он дергал собаку за поводок, грубо его тянул, казалось, что у него не осталось никаких чувств к верному ему существу. Сашке было жалко пса: «Дать ему денег на опохмел что ли? А что это даст? Не сегодня, так завтра продаст.» Сашка вздохнул – «Все впечатления испортил». Он решил заняться делом и все-таки купить клетку домашнему любимцу сегодня.
Но сначала нужно было перекусить для настроя. Он уже часа два толкался на рынке. Пока Сашка подзаправился в кафешке, пока окончательно не выбрал и после долгих торгов не прикупил новое вместительное жилище для Гощи, прошло немало времени. Было уже часа два пополудни, когда Сашка тащил клетку к машине, припаркованной на рыночной стоянке, и обратил внимание на людей, толпящихся гурьбой возле автобусной остановки. Он заинтересовался, проходил как раз мимо. Подойдя и протиснувшись поближе, Сашка увидел, что к ограде автопавильона привязан тот самый спаниель. Вид у него был несчастный и подавленный. Он с тоской глядел на окружавших его людей и изредка жалобно подлаивал. Сашка услышал разговоры.
- Какой мудак ее здесь привязал? Догадался.
- Уже два часа вот так. Пыталась к нему подойти. Не подпускает.
- Бросили?
- Не знаю. Я мимо проходила. У него вид был такой жалкий. Я с ним разговариваю, а он как будто понимает.
- Пес то хороший. Породистый.
Собака то сидела, то встав, суетилась, дергала привязь повадка. Она ждала. Она не верила, что ее оставили, что ее самый главный человек не придет. Ее глаза страдали, тело сотрясала дрожь волнения. Весь вид ее говорил: «Такого не может быть. Он придет. Вот сейчас. Чуть чуть подождать и он вернется. Ну где же ты?» Сашка то понимал точно, так и есть, пса бросили. А люди вокруг чувствовали неладное и с жалостью смотрели на беднягу. Кто-то ждал своего автобуса, кто-то, сопереживая, не мог уйти просто так. Мы порой можем пройти мимо человека в беде, но горе беззащитного в сущности живого существа касается самых потаенных и глубоко спрятанных в нас сбережений доброты и участия.
Всех пытавшихся приблизиться к нему спаниель не подпускал. Тявкал агрессивно, хотя охотничьи собаки обычно позитивны к людям. Но они были ему не нужны. Ему нужен был его единственный, которого он любил, которому он был верен. Его маленькая жизнь разрушалась. Поверить, что любимый человек его предал и покинул, он не мог, слишком сильна и велика была его привязанность к нему. А потом пес сел и завыл. Он понял, что его собачий Бог покинул его, хозяин его бросил. У женщин на глазах появились слезы. Да и Сашке стало нехорошо. Так и стоял, не в силах двинуться.
Но он вернулся, его хозяин. Раздвигая людей, этот жалкий остаток человека подошел к подпрыгивающему, радостно визжащему кобельку, отвязал его и, озираясь на людей вокруг, сказал: «Не могу». И он пошел со своим четвероногим другом вместе, этот уже погибший человек, но еще с сердцем в груди, а сколько среди нас живущих тех, у кого вместо него всего лишь орган, величиной с кулак, только для перегона крови. Люди смотрели ему вслед и каждый, конечно, думал о своем.