С тех самых пор уже прошло много лет; многоцветье сезонов сменилось, проложив в его чертах, когда-то полных молодости и цветущей бледности, борозды морщин. Его руки всё ещё сохраняли отголоски того времени, когда он занимался живописью, когда он вдыхал полной грудью аромат красок и новизны образов, что сонмами полнились в каждом уголке его мира художника – портретиста – тонкие и длинные пальцы, изящно изгибались, переходя в подёрнутое сеткой вен запястье, где годы и там оставили свой видимый и чёткий след. Сегодня было хмуро и дул ветер, создавая клубки пыли, несущейся с дорожек, ведущих к крыльцу его дома, где он жил отшельником, среди столетних дубов и елей. Именно здесь, в этом укромном месте, старый художник чувствовал себя спокойно и умиротворённо – никто и ничто не напоминало ему о том событии, которое и изменило всю его дальнейшую жизнь, если бы не одно обстоятельство сегодняшнего дня. Набросив на плечи лёгкий плащ, он, решил выйти прогуляться по саду, так как не было палящего солнца, и воздух в округе вобрал в себя свежесть наступающей осени, то не стоило волноваться, что он почувствует себя плохо, как это случалось обычно в зной. Ступая тихонько по гравию аллей, старый художник любовался красотою неба, только он мог увидеть красоту в чёрном «дыме» тяжёлых облаков; только он мог вдохновляться надрывным гулом ветра, нёсшего по небосклону невыпитую чашу дождя. Внезапно его глаза наткнулись на... «Нет! Нет!» – вскричал он, подбегая ближе. Старый художник не верил открывшемуся зрелищу: в клумбе, среди отцветших уже соцветий, пылала ало роза. она была похожа на стойкого воина, который остался один на один в сражении с неистовым врагом. Зачарованно он разглядывал это чудо, средь непогоды, пока, наконец, не ощутил, как под рёбрами защемило и стальными путами сдавило грудь. Схватившись за сердце наш герой опустился на ковёр пожухлой травы, уже немного прикрытой опалой листвою. Вместе с участившимся пульсом, появился «огонь» боли, который разгорался от малейшего колебания, причиняя отчаяние и неся тоску по прошлому. Опустив голову на грудь, он застыл.
Стоял май. Всюду уже давно властвовала весна, новое и неизведанное лето вот-вот готово было вступить в свои права. Наш герой был как раз на пике своего мастерства: он уже приобрёл известность своими работами, всё чаще устраивал своих выставки, что привлекательны были благодаря непередаваемому накалу атмосферы истеричности в служении искусству. Но не всё было так гладко, каким казалось со стороны обывателю. Дело было в том, что пару дней назад наш герой занялся одним портретом, всё бы ничего, это входило в его обычную работу, но тут было другое. Как-то возвращаясь поздно вечером домой, ему на пути встретилась незнакомка. Он практически столкнулся с ней. Это была молодая совсем девушка: тёмные глубокие карие глаза, окаймляемые веером длинных ресниц, томный изгиб губ, выделяющихся на отточенных чертах лица заставили его позабыть про всех на свете. Она лишь слегка усмехнулась в ответ на его неловкое извинение и растаяла в ночном смоге улиц. Художник ещё долго смотрел ей вослед, словно ждал, что незнакомка вернётся. Всю ночь он не мог заснуть, перед его глазами вставал фрагмент недавней встречи с той девушкой, и он не мог никак понять от чего, это так сильно взволновало его, поскольку он не был никогда обделён женским вниманием. «Это не то. Нет, это иное», - твердили его мысли. «Она не такая», - приговаривал художник. Наконец, он решил, что нарисует её и гонимый этим желанием, он направился в мастерскую. Там наш герой зажёг свечи и принялся за занятие – ему хотелось как можно быстрее воплотить увиденные черты на холсте; он чувствовал, что если не сделает этого, то никогда не простит себе этого, никогда.
Так наш художник проработал всю оставшуюся ночь, оторвался он от портрета только тогда, когда неистовая усталость свалила его буквально с ног – он так и забылся сном в мастерской. Так прошли два дня, и всё это время художник посвящал, лишь одному, а точнее одной. Он маниакально вглядывался в каждый штрих и каждый оттенок, что составляли законченный образ той незнакомой девушки. Он почти не спал и не ел, он позабыл обо всём на свете.
Иногда наш герой спрашивал себя о том, что это всё значит и что он делает, но чем больше он искал ответы, тем сильнее становилась его невидимая связь с портретом девушки. Однажды художник вышел на крыльцо, чтобы насладиться прохладой наступающего вечера и в этот миг до его слуха донёсся пронзительный крик, какие-то люди побежали в том направлении. Странное ощущение тревожности заставило и нашего героя со всех ног броситься туда. Когда он очутился на месте, то первое, что подумалось ему, что ослеп – на носилках лежала недавняя встреченная им молодая девушка, на ней было тоже самое платье, что и в тот момент, правда немного грязное и в пятнах крови; на груди зияла тёмная рана, кисть правой руки тоже была в крови – она была повёрнута тыльной стороной ладони к присутствующим. Заходящее солнце сквозило по недвижному силуэту, его рассеивающийся свет играл отблесками по нежной коже руки, багрово оттеняя кровавые сгустки. «Словно роза» прошептал тихо художник и пошёл прочь. Уже стоя перед портретом, он, задумчиво смотрел в её большие нарисованные глаза и, душа его тихо плакала. На следующее утро он начал сборы – у него не было никакой цели, куда он поедет, просто он не мог, не мог больше писать и жить как прежде. Он сжёг все до одной свои картины, в том числе и последнюю.
Закапали первые капли дождя. Зашелестела не опавшая ещё листва. Старый художник прикоснулся бережно к бутону розы и промолвил «Ты та самая роза» и припав спиною к стволу рядом высящегося дуба, замер.