Воспоминания старой баронессы.
В этот парк я попала случайно. Шла по улице города и были открыты ворота. Не понятно, общественное или личное здание. Я и зашла. Было немного времени до назначенной встречи.
Парк. Старые вязы и буки. Дорожка.
В конце парка вилла, в стиле английских, позапрошлого века. Этот эффект неожиданности увиденного. И в то же время, как будто тебя не случайно сюда привело что-то.Достаю свой дорожный фотик из кармана и жалею, что не зеркалка с собой. Мгновенный спектакль разыгрывается передо мной. Мои любимые горлицы на ветвях старого бука... Не задумываюсь, что получится, только щелкаю затвором.
Кажется, из окон наблюдает кто-то.
Здание ухоженное. Но ощущение нежилого. Только в одном флигеле висят занавеси на окнах.
Не успела даже осознать всего, просто промелькнуло всё в убыстренном темпе кинопленки.
Уже дома нашла в компьютере описание и историю парка.
Вот справка с русскоязычного сайта
http://novoe.de/index.php/regensburg/931-regensburg-ost
В сторону Дуная, позади ворот и караульного дома, открывается Вилла-парк (Villa-park), возведенный на бывших укреплениях и могилах.
Это баварский король Максимилиан II пожелал себе соответствующую его положению квартиру в Регенсбурге. В 1854 году Людвигу Фольцу было поручено воздвигнуть Королевскую виллу (Konigliche Villa). Чуть больше чем за два года возникло неоготическое строение, которое, правда, до конца монархии принимало царственного гостя только полдюжины раз.
Король так король. Но я уже успела «увидеть» свою историю.
Историю пожилой баронессы, выглядывающей из окна флигеля и вспоминающей свою жизнь.
****
Амалия сначала хотела написать свою историю жизни. Непослушным старческим почерком начала и остановилась. Кому нужны её воспоминания? Детей ей Бог не дал. Но она не считала себя обделенной и несчастливой. Скорее наоборот, именно теперь, когда уже остались только инвалидная коляска и окно, она поняла, что была очень счастлива.
Счастлива тем, что довелось прожить такую богатую событиями и чувствами жизнь.
Хорошо, что она состарилась, и может, как с вершины, смотреть на всё, и в ясном уме перебирать свои воспоминания.
Она испытала всё - от богатства до бедности, жизнь от баронессы до бедной служащей, и в любви - от повелевающей богини до униженной и брошенной женщины.
Теперь она понимала, что именно это наполнило её жизнь до краев и не страшно уже принять смерть. Осталось только насладиться вот этим пробуждающимся к весне парком за окном. Закончен весь ход её жизни от ранней весны до зимы. Для кого-то настанет снова весна, но не для неё.
Ей хотелось по порядку вспомнить всю свою жизнь, но мысли перескакивали с одного на другое. У них был свой собственный, не подвластный ей ход.
Она снова и снова начинала сначала и сбивалась. Сначала..., с тех пор, как могла вспомнить себя.
Достала альбом, подаренный ей матерью, когда ей было лет десять.
Множество детских фотографий, первые еще на картоне и сделанные в ателье.
Хорошенькое личико, вьющиеся локоны. Окруженная любовью и сама, сколько себя помнит, влюбчивая.
Первое воспоминание – Рождество. Дети постарше делают представление, её тоже ставят на стульчик и она рассказывает стихотворение, в зале стоит ёлка, запах хвои и еще чего-то неуловимого, что сопровождает этот праздник. Это потом этот мальчик стал для всех Вашим Превосходительством и покинул Германию, не приняв политики фюрера. А тогда он был старше её на два года и казался взрослым и красивым. Он надменно отвернулся от неё, когда она, улыбаясь, ему что-то сказала.
Первая несчастная любовь. Сколько ей было, 4-5 лет ?
Потом она сама научилась вот так пренебрежительно делать вид, что не слышит вопроса или не видит чьей-то улыбки.
Маленькая женщина. По гороскопу львица. Ей необходимо было восхищение, как воздух. Очень рано она поняла, что её внимание и улыбка -это товар, который не стоит раздавать дешево.
В восемнадцать она умела смотреть холодно и с превосходством.
Она и замуж вышла, как будто сделала огромное одолжение своему будущему супругу, барону Вольфраму фон Рихтгофену.
Вдовец, старше её, он готов был на коленях умолять её о всякой мелочи.
Высокообразованный и талантливый, писал стихи и умело управлял имением. Даже когда вся знать осталась без средств, он, не занимаясь махинациями, сумел сохранить всё, что им принадлежало. Войну они пережили в Англии, там было хоть и не большое имение, но смогли пережить войну и вернуться в любимое гнездо.
Многим, чьи владения остались в восточной части Германии, возвращаться было некуда.
Теперь уже понимает Амалия, какой верный друг и любящий человек был рядом с ней. Она же могла по нескольку дней строить из себя обиженную, не разговаривать с ним, оставляя его, уезжать к своим подругам. В моде была эмансипация. Глупость и пошлость это.
С насмешкой могла она говорить о Вольфраме не только близкой подруге, но и в его присутствии в кругу знакомых. Он прощал ей так много, всё...
Только когда барона не стало, она поняла, кем он был для нее.Ей казалось, она более, чем обеспечена. Но абсолютно не способная к финансам, сумела разориться через восемь лет. Всё её имущество отошло государству и даже вилла родовая была описана и проинвентаризована. Хорошо еще её адвокат сумел выхлопотать ей пожизненное проживание в ней.
В особняке обосновалась организация по уходу за памятниками.
Ей отвели правый флигель, оставив фамильное серебро, картины и архив. Она заняла несколько комнат.
Распродавать последнее она не хотела и вынуждена была попросить взять её служащей в бюро этого заведения.
Жизнь убавила ей спеси и научила улыбаться приветливо, просто так, потому что тебе улыбнулись, или даже улыбнуться первой, потому что солнышко светит в окно.
Она не искала сближения с коллегами. Оставаясь для них баронессой.
Выполняя скорее представительские функции. Сама - как памятник ушедшей эпохи. Амалия неумело организовала свой быт, со временем научившись вести своё небольшое хозяйство.
Многому её научил дворецкий, не изменивший к ней своего отношения, оставшийся при дворце управляющим. Он стал в общем-то её семьей. Когда же его не стало, на его место взяли инженера и он уже не жил при дворце.
Иногда по роду своей службы у него возникали вопросы и он спрашивал Амалию, но та мало разбиралась в коммуникациях замка.
Роберт подсмеивался над ней, называя её неумелой баронессой.
Её обижала его беспардонность. Но он не обращал на это никакого внимания. Иногда делал ей комплименты. В свои пятьдесят лет она выглядела замечательно. Кому это только нужно? Ей не хватало внимания, да и просто общения.
С бывшими подругами отношения разладились. Она могла бы принимать помощь от специального фонда знати, для помощи обедневшим баронам, но не хотела этим пользоваться. Приходили приглашения на балы, свадьбы и крестины из круга, к которому она продолжала принадлежать - баронесса Амалия фон Рихтгофен.
Амалия разделила свою жизнь на нынешнюю и прошлую и хотела начать всё с начала.
В конце-концов, в жизни самое захватывающее именно то, что с любого мгновения ты можешь жить по-другому.
Амалия, даже читая небольшой рассказик, всегда окуналась в него с головой и представляла себя и свою жизнь по-другому.
Но в то же время она знала, что её жизнь - это только её рассказ и ничей больше.
Эти истории, истории чужих жизней она видела повсюду, даже в архивных документах.
Кроме её личной истории, была история её рода, которая так бесславно на ней закончилась.
Больше нет баронессы Амалии фон Рихтгофен, нет Амалии фон Хохензолмс-Лих в девичестве. Есть просто Амалия Рихтгофен, служащая отдела по охране памятников.
Как же иногда сама жизнь решает за нас кто мы и возвращает на свое место.
Как то после обеденного перерыва её пригласили к шефу. В кабинете он был не один.
Она вошла и смутилась. Из-за столика, где был накрыт кофе, к ней поднялся седоватый красивый господин. Она знала его, но он не помнил ту девочку, которую когда-то обидел на празднике Рождества.
Её шеф представил их друг другу:
- Баронесса Амалия фон Рихтгофен.
- Князь Доминик фон Ливен.
Он церемонно, как полагается в таких случаях, поклонился. Амалии ничего не оставалось, как сделать полагающийся реверанс.
Это, наверное, немножко смешно, в джинсах и пуловере, но рабочая одежда не смутила Доминика князя фон Ливен.
- Постойте - постойте, Амалия!? Боже мой, я думал вы уехали из Германии. Мы не виделись, кажется, лет двадцать.
- Да, после смерти мужа я не выходила в свет.
- Но вы же не ушли в монастырь. Хорошо, мы поговорим обо всём позже.
- Я предлагаю следующее,- повернувшись к шефу Амалии. - Я согласен оплатить ваш проект. С одним условием - госпожа баронесса будет им руководить. Все документы подготовьте и передайте моему помощнику.
Надеюсь, Амалия, вы согласитесь? Начнем с того, что именно вы организуете благотворительный вечер в поддержку вашего проекта. Я очень рад был с вами встретиться.
Теплота его взгляда и радость, которую увидела вначале, потухла.
Амалия чувствовала себя вновь пятилетней девочкой, обиженной красивым мальчиком.
Сколько раз она потом жалела о том, что согласилась, и сколько раз за то же самое благодарила Бога.
Проект стал предлогом встреч Амалии и Доминика.
Чем больше Амалия сопротивлялась своим чувствам, тем сильнее влюблялась в Доминика.
Стоило ему сделать ей комплимент, она летала в облаках.
Но как же часто она с них падала.
Это теперь, оглядываясь назад, Амалия понимала, то был последний всплеск её сексуальности и женской красоты.
Благотворительный вечер удался на славу. Хотя перед ним она впала в настоящую панику. Доминик понял это и смог поддержать её. Он понял и то, что ей просто-напросто не в чем пойти.
Он определил ей оплату её работы отдельно от заработной платы в отделе.
Потом он стал брать её всюду с собой. Объяснив это тем, что ему нужна такая красивая умная помощница. Жена не могла его сопровождать. Уже потом Амалия узнала, что она несколько лет прикована к постели, после несчастного случая.
Пять лет Амалия и Доминик были вместе. Пять лет ссор и примирений.
Единственным признанием в любви были его слова:
-Ты нужна мне.
Как же ей не хватало с ним этих слов. Слов нежности, любви. Иногда просто одобрения.
Часто они не виделись подолгу, он был дома с семьёй. Потом появлялся, как ни в чём ни бывало и она снова возвращалась на облака счастья. Ждала. Всегда ждала его. Но и ожидание когда-то закончилось.
Рядом с ним на приемах стала появляться повзрослевшая дочь.
Он сам как то враз постарел и сник.
Потом само расставание. Амалия подошла к Доминику на одном из вечеров. Рядом оказалась дочь. Повернувшись к Амалии, она произнесла фразу:
- Неужели вы не понимаете, что в ваших услугах больше не нуждаются.
Доминик промолчал.
Еще какое-то время, проработав в отделе по охране памятников, ушла на пенсию. Вилла перестала быть её домом, хватало флигелька.
Пока могла, сама справлялась со своим хозяйством, теперь же к ней приезжает на велосипеде девушка, сестра по уходу. Студентка, подрабатывающая после учебы.
Иногда Амалия рассказывает ей что-нибудь из своей жизни.
Девочка слушает и с удивлением восклицает:
- Какую же интересную вы прожили жизнь!
-Да, прожила, - соглашается Амалия.
Мне очень хотелось еще раз вернуться в парк. Я пыталась сделать это дважды. Ворота были заперты. Хотела сделать еще несколько снимков виллы и деревьев. Почему то мне казалось, что я снова увижу парочку горлиц. Горлицу удалось снять, просто приблизив фотоаппаратом. Она была одна.