Май. Начало – начал всего прекрасного. Еще не лето, но уже и не весна. Зацвели деревья, возвратились птицы и ласкают слух песнями. Зеленая трава манит на природу. И весь мир заполняется яркими красками. Хочется слиться с окружающим – дыша полной грудью, пропуская через себя все соки любви.
- Каникулы! Каникулы!- Кричали девочки, подбрасывая рюкзаки.
- Неужели свободны? – Спросила Вел, стоя у входа в школу.
- Мам! Не подтрунивай как с первоклашками.
- Наверное, нас обманывают? – Подхватила рюкзак дочери Ев.
- Мамочка! – Глазища Агнии блеснули. – И ты туда же, шутки-шутить!
- Не буду, раз ты у меня такая взрослость.
На этой ноте и закончили разговоры, молчаливо дошли до ворот.
- Здорово! – проговорила Влада, садясь в машину и прерывая повисшую над ними паузу. – Уроки делать не надо!
- И кто это говорит? А задание на лето? – Вел посмотрела на дочерей, прекрасно зная, что в этой школе без нагрузок не оставляют.
- На лето - для двоечников! - Пояснила Мира.
- Понятно. И что это значит, вы намекаете на награду?
- Только не чек! – озвучила Влада, пока остальные кивали и махали ручками.
- С чего такое заявление? Мы же вроде никогда не предлагали вам учиться за плату.
- Да видели мы сегодня, как все родители открывали табеля и сразу подписывали бумажки.
-Ну, это они, а мы – это мы! - отмахнулась Вел и подмигнула сестре.
Славки никак не отреагировали на заявление матери, а вот Ния никак не могла усидеть спокойно и не добиться своего.
- Ну, раз вы все так считаете…. – она еще не сформулировала точно свою претензию, не нашла веского аргумента, за что именно хочет получить вознаграждение, от этого и тянула каждое слово, в надежде что старшие сестры придут на помощь. – Раз учеба это не труд…. То давайте хоть в путешествие отправимся, что ли….
- А вот это отличное предложение. – Улыбнулась Вел и Агния задрала носик, светясь от счастья, что она, а не Славки, позаботилась о награде. Вел же продолжала: - Мы и сами хотели с вами посоветоваться. Как смотрите на то, чтобы самостоятельно, как взрослые, отправиться, допустим, в лагерь?
- Здорово! А когда? – За всех осведомилась Ния, не выпуская инициативу из своих рук.
- Можно…, хоть завтра.
- А день рождения папы? – Скривила губки Ния.
- Хотите отметить? Хотя, что я спрашиваю? – Сама себе ответила Ев. – Естественно же да. Разве могут наши девочки пропустить подобное.
- Да, мама, - не слушая тут же говорила Агния, - ну и вопросики у тебя! Два дня после моего. Или ты и мой не думала праздновать?!
- Это как? Еще как хотела! Только забыла.
- Это папе скажешь! – Заявила Ния. – Он поверит. И еще, без клоунов!
- А вот это проблема! – Засмеялась Вел. – Клоуны-то у нас… бесплатные.
- Это точно! – Кивнула ей Ев, прекрасно поняв намек. – Хотя и жестоко сказано.
****
Ния, в костюме ковбоя, неслась на пони и кричала на всю округу. За ней Славки, на своих, давно прирученных и объезженных лошадях, в костюмах Апачи, время от времени издавая воинственный кличь.
Папулички, устроившие для Агнии, а как оказалось и для всех детей дома, вечеринку похожую на вестерн – купались в лучах одобрения женских взглядов. И только Максимка, смеясь и перекрикиваясь с девочками, стоял у загона. Ния спрыгнула на землю, и довольно успешно набросила на отца лассо, заявляя:
- Попался, краснокожий!
- Дочь! Я же свой! А своих не ловят. Ты шутишь, а тебя догоняют, самые настоящие, причем дикие, краснокожие.
Она выхватила из кобуры пистолеты и выстрелила сразу с двух:
- Все! Готовы! – Перекрутила на пальчиках и убрала.
- А вот и нет! – Смеялись девочки и вертели головами, с огромными перьями. – Все мимо! Мы, бледнолицая лань, предлагаем трубку мира!
- Здорово! – Растянула Ния мордаху в улыбке. – Ого, какой костерище! – И троица побежала к взрослым, за ними последовал и Максим.
- Сейчас, немного прогорит, и будем жарить вашу добычу. – Сказал Жан, подхватывая Агнию на руки.
- Деда, ты чего? Это ж не я добыча! – Хохотала она, свесившись вниз головой.
- Точно! Добыча говорить не будет. Тогда посоревнуйтесь в меткости, пока я сам выслежу и выпотрошу нечто подходящее. И Ния, к тебе личная просьба, не бросайте Максимку, он скучает.
- Вот! Опять нянчится! – Топнула она, но глаза блеснули, замыслив нечто интересное. Сбросила шляпу на плечи, еще раз глянула на мальчика, устроившегося на скамейке у стола, затем на деда. – Ну, ладно! – Подошла к нему, присела рядом. – Сидишь?
- Ага! – кивнул Максимка.
- Мы собираемся стрелять из лука. Пойдешь с нами?
- Пойду! – Мальчик смотрел на нее преданными глазами, привязчивого щенка, затаил дыхание, боясь, что передумает и стал грызть ногти.
- Так пошли, бледнокожий. Сидит тут, как девчонка! – Поднялась, подтянула джинсы, напялила шляпу, спрятав практически все свое личико за широкими полями. Максим засмеялся, поняв, что его не прогонят, решил высказаться:
- Глядя на тебя, девчонки все разбойницы.
- Глупый! Я не разбойница, а ковбой! Разницу чувствуешь?
- Чувствую! Куда идти?
- Вон, видишь, Эд бутылки ставит?
- Вижу! И хочешь сказать, что ты попадешь стрелой?
- Ку-ку! Кто стрелой по бутылкам стреляет?! Ей бьют в «яблоко». А по ним - кнутом! Но и мячом можно, пока мы маленькие.
- Хорошо у вас! – Радостно кричал Максим, бегая и повторяя все за Нией.
- Так приезжай чаще. – ответила она, ухмыляясь. - А еще, мне папа обещал дом на дереве.
- Правда?
- А то! А у меня еще есть вигвам.
- Что? – Сморщил мальчик лоб.
- Вот ты балбес! Идем, покажу. – крепко взяла его за руку и понеслась в гущу деревьев, где стояли три ярких куполообразных палатки. Возле них уже сидели Славки, сбросив перья и хихикая. – Чо делаете? – не выпуская руки Максима, поинтересовалась Ния.
- Курим! – в один голос ответили двойняшки.
- Да ладно!
- Не верите?! Вот! – Влада протянула вперед трубку. – Нюхай!
- Яблоком пахнет!
- А ты думала табаком? Вот малявка, поверила! Мы же образно.
- Ну и ладно! – Ния отбросила руку мальчика, прикусила губку, тут же крутилась на пятках, перебирая свои волосы, прищурив глазки, смотря на всех. – Притворяйтесь дальше. А мы…, мы пойдем на охоту!
- Ой, ой, ой! На охоту! И на кого же? – задирая ее, посмеялась Владислава.
Ния скорчила мордочку, подумав немного, показала язык и повернулась к Максиму:
- Видишь?! А говорят, что старше меня… - тут же показала сестрам язык, та прыснули еще громче. Она, расставив ноги на уровне плеч и сжав кулачки, заявила: - Ковбои охотятся на лошадей! – и сразу же пошла от них. Макс побежал следом. А Славки снова принялись хохотать.
- Что ты задумала? – поинтересовался Максим.
- Не ной! Увидишь…
Лошади и пони спокойно разгуливали по загону. Ния присела, прячась за изгородью, махнула ему и начала подкрадываться.
- Агния! Что ты хочешь?
- Цыц! Бледнокожий… Я же сказала - ловля! Настоящая охота, на диких кобылиц!
- Может не надо?
- Точно девчонка… – ее Малыш подбежал к ней и сунул морду в ладошку, выпрашивая сахар. – Что, мой хороший? – похлопала девочка по мокрой морде. - Гуляй, мне сейчас не до тебя. Я сегодня - ковбой! И буду объезжать строптивых… – Забралась на ограждение, посидела немного, давай лошадям привыкнуть к ее присутствию.
- Ния! Не надо! – Шепнул мальчик, потянул к ней руку и дернул за голенище.
- Девчонка! – бросила она ему, даже не оглянувшись, стала на ноги, держась за столб. Малыш постоял немного, потолкался мордой и не получив сладкого, побрел в другую сторону. Любимица Жана, семилетняя кобыла, стояла совсем близко и косила на нее глаз. С каждым словом, произносимым Агнией, раздувала ноздри и фыркала. Отвернула морду, шагнула назад, и Агния прыгнула на нее, пытаясь надеть петлю на шею. Но та, испугавшись, бросилась бежать, ручонки девочки схватились за гриву. Прижавшись головой к шее, не в состоянии как следует обхватить ногами лошадь, Агния болталась на ее спине, пугая ее все больше и та, сиганула через заграждение, понеслась вперед, быстрей и быстрей.
Максим бежал к родителям и орал от страха, а Славки заметив случившееся издали, уже бежали к загону. Мира запрыгнула на своего коня, седло с которого, по случайности, не сняла и, пришпорив его, крикнула:
- Милый! Вперед! Она убьется! – Жеребец молнией понесся за Агнией, которая закрыв глаза, прижималась, как могла к шее кобылы. Мира догоняла их, одной рукой пыталась схватить поводья:
- Стоять, Звездочка, стоять! Это ребенок! – Лошадь уменьшила прыть, но все еще бежала галопом.
Дэн и Эд, узнав, что случилось, запрыгнули в машину и полетели, царапая ее со всех сторон. Мальчик плакал, Ольга его не понятно за что ругала. Ев побледнела и, скрестив руки у подбородка, смотрела за машиной мужа. Вел, прикрыла глаза, собравшись наплевать на все условности и возможность выдать свой дар перед несведущими, собралась материлизоваться.
- Спокойно, мамочки, без паники! – Крикнула Виен. – Вот только не надо тут истерик, обмороков и криков! Все будет ХОРОШО! Слышите?! Ния в норме! Она управляет лошадью! – Солгала Виен, умолчав, что Мира там же и в большей опасности, чем проказница.
- Точно? – Повернулась к ней Ев.
- Зачем мне врать? – Ви трясло, слыша испуг малышки и слова Миры, она и сама была на грани беспамятства. Теперь уже и все остальные мужчины, бросили их и побежали к детям. Виен глубоко вздохнула, набирая полные легкие воздуха, тем самым не давая себе расслабится и повернулась к Ольге. – Прекрати ни за что орать на сына! Это дети! И вы такими были...
- Я ее накажу! Ох, этот раз, точно накажу! – Говорила Ев.
- Только попробуй, я припомню тебе все твое детство! А поговорить можешь, по-взрослому. Вел, не нужно этого делать, ты можешь испугать лошадь. Та и так ничего не поняла, что случилось. И дай лучше Ев воды. – тут ее ноги подкосились, уселась в кресло, отстранившись от женщин, полностью посвящая себя мыслям Мирославы.
А девочка утихомирила лошадь, взялась за поводья, в тот самый момент, когда машина завизжала тормозами, выровнялась с лошадьми. Дэн, прыгнув на ходу, схватил дочь и прижал к себе, отпуская лошадь в свободном беге.
- Папа! Мне больно! – закричала дочь.
- Где? – Испугался он, поднял над собой.
- Ты душил.
Подбежал Жан, вскочив на лошадь, утихомиривал ее, сбивая на шаг.
- Не наказывай ее! – Кричала ему Мира. – Звездочка не виновата.
- Не буду. Ты сама как?
- Нормально! Немного болит рука, но страшного ничего. Домой?
- Да! Напугали же вы нас.
- Эх, дед, и не говори…. Я и сама, так перетрусила…. А мамы как там?
- Не знаю, я умчался сразу. Что же вы творите, детки?!
- Жан, не ругайся.
- Прости! А чего это, прости? И почему не ругайся? Всыпать бы вам, как нам в детстве! Но такое счастье, что вы живы! Господи, спасибо! И тебе, конечно же, спасибо, Мирославочка! – Замолчал, с любовью и благодарностью глянул на внучку и они, трусцой, отправились назад. Поставили лошадей в стойло, поручив конюху, сделать все необходимое, пошли к семье. Пройдя шагов десять, Жан взял внучку за руку. – Мира! Пообещай, что будешь беречь себя и остальных вразумишь.
- Обещаю! – искренне, от всей души, сказала она, глаза заблестели – его слова, а особенно тон каким он это произнес, было похлеще всякого наказания. – Спасибо тебе большое! Храни свой дар, не выпячивай. Люди жестоки.
- Я буду стараться!
К ним уже бежала Владислава:
- Мира! Господи, жива! – Она обнимала и целовала сестру. – Как же ты меня напугала!
- А я причем?
- Так понеслась, одна, без взрослых! А где эта, ковбоиха?
- Дэн забрал. Наверное, прописывает пилюли.
- И что ей в голову взбрело?
- Девочки! – Обнял их Жан. – А о чем вы с ней говорили, перед этим? Подумайте, может, сказали нечто, что ее так взбудоражило?
- Да ничего конкретного. Она заявила, что идет на охоту, мы и подумать не могли…. Дед мы впредь будем думать, прежде чем говорить! – Пообещала Владислава.
Дэн же уселся в машину и усадил Агнию себе на колени, молчал минуты две, радуясь, что жива и здорова, но поступок требовал его реакции и он начал:
- Агния! Хочу серьезно поговорить. – Девочка кивнула и подняла к нему глаза. – Я утром сказал, что ты взрослая и можешь делать, что хочешь. Теперь понимаю, что это было глупо. Но слово сказано, его не вернешь. Однако твой поступок требует наказания.
- Знаю. Наказывай!
- Я лишаю тебя конных прогулок до сентября!
- Папа! Все же хорошо! – слезы полились градом. - Зачем так много?!
- Все хорошо? – Дэн повысил голос. - Ты мне говоришь об этом? То, что ты целая, это полбеды. А ты подумала о маме, Виен и остальных? А если бы Мира разбилась? Я уже молчу о твоем здоровье и о том, что Максим мог броситься за тобой и попасть под ноги испуганных животных!
- Понятно! До сентября, так до сентября… - Сжала губки и отвернулась.
Эд, теперь уже осторожно ведя машину к дому, поглядывал на них в зеркало, но не вмешивался, очень волнуясь и переживая о дочери. Даже если она уехала с Жаном, это еще не говорило о том, что все прошло без травм. У нее мог быть просто шок. И Нию было жалко. Да, она егоза, но на пустом месте так бы не поступила. Тут был какой-то подтекст, и он его найдет. Улыбнулся, подмигнул, племяшке и благодарил Бога, что все живы.
Ев подбежала к ним, ощупала дочь со всех сторон:
- Агния! Жива! Господи! Где болит?
- Нигде. Я уже наказана, но ты, если хочешь, можешь добавить. – И подняла к ней огромные, мокрые глаза, как ни странно, полные протеста.
- Иди, завтра обсудим.
- О! Еще завтра! – Отвернулась от родителей девочка и попала в руки Максима:
- Живая! Как же я испугался! – Он пытался обнять ее, но та отстранилась, бурча:
- Телячи нежности!
- Ния! Ты самая смелая! Ты такая, такая! … И пусть меня накажут за тебя!
- Вот еще! Идем играть. – Взяла мяч, понеслась на лужайку, словно и не было ничего, смеясь громко и задорно.
Взрослые стояли, все еще не придя в себя, прекрасно понимая, что только ребенок может так легко перепрыгнуть душевные тревоги.
- И что ты ей утром сказал? – Спросил Эд у брата. Дэн потер подбородок, вздохнул:
- Что это ее день и может делать, что хочет!
- Балбес! Так за что ее наказывать? А она молодчина, не каждый так сможет.
- В маму! – только и сказал Дэн.
День клонился к закату. Насыщенность этих часов, покрыла месяц с лихвой. И Дэн, ложась спать, сказал Ев:
- Я могу тебя попросить?
- Попросить всегда можешь, но…
- Знаю. Я о дочке. Не наказывай ее, пожалуйста! Это я виноват, бросил без присмотра.
- Интересно, значит тебе можно, а мне – засть! Подумаю. А что за наказание ты придумал?
- Отлучил, до сентября, от лошадей.
- Это жесть! Даже меня так не наказывали.
- Ев! Постарайся обойтись в мою днюху без сюрпризов – не переживу!
- Ой, ой, ой! Я и не думала…, сюрпризы…. Так – тортик, чаек, вино из пипетки. Хотя нет – вино, в твоем возрасте, чревато!
Его рука схватила ее за талию, а вторая легла на шею:
- Молилась ли ты на ночь?
- Глянь в горшок! – Высунула руку, погасила свет….