Ивану Бездомному посвящается
Был когда-то такой моряк - Эдмон Дантес. Не морячок какой-нибудь из этих, а настоящий морской волк с серьгой в ухе. Плавал он на шхуне "Фараон". И однажды, когда ребята понаходились по морю по самое не могу, и уже засобирались домой во Францию, капитан Леклер решил чёта умереть. Моряк сказал - моряк сделал. Однако сначала затребовал к себе Дантеса, и передавая ему штурвал, попросил мотануться на остров Эльба, закинуть пакет Бонапарту. Тому самому, который Москву не смог. Последняя мол просьба. "ОК", - сказал Дантес, и Леклер ушел в бесконечность. Дантес пакет доставил, но там, у Наполеона, его попросили доставить ещё один пакет, уже в Париж. На конверте корявым почерком было выведено - "Нуартье". Эдмон подумал тогда, а что если замутить бизнес по доставке пакетов? А на губах завязло странное словосочетание - "Fed Ex"...
Когда корабль приплыл домой, Моррель, инвестор шхуны, говорит Дантесу - а давай ради прикола, ты вот капитаном станешь? Тёлки в кабаках со скидкой давать будут. Эдмон обрадовался сначала, но потом ... Ему католичка одна нравилась, Мерседес её звали. Жениться хотел. А вот тебе ... На неё уже начал частями укладываться её двоюродный брат - Фернан Морсер. Глаз уже положил, дело стало за другими частями...
Встретив в лице Морреля конкуренцию, Фернан сразу договорился с бухгалтером Дангларом и портным Кадруссом о подлом заговоре. В кабаке, они нажрались, и хихикая и коверкая французский, написали донос на имя прокурора, где поставили слово "бонапартист" через тире от имени собственного - "Дантес". Но во время письма Кадрусса начали мучить остатки совести, перемежаемые резями в желудке, и он типа, ребята, дайте мне бумагу, надо пойти над ней ещё поработать. Данглар сделал вид, что рвёт донос на непригодные к сортиру кусочки, и запихнул их в карман Фернану. Тот утром, с бодуна сбегал, и просунул склеенную скотчем прокламацию зампрокурора Вилфору под дверь.
Глядя на чистосердечно кряхтящего на дыбе Дантеса, Вилфор поверил, что парень - обычный разносчик пакетов. Но тут принесли письмо, которое должен был доставить Эдмон. В строке адресата он увидел фамилию - "Нуартье". А это папаша его был, старый бонапартист и заговорщик, но сын про это никому ... Понял он, что завтра ему, его папаше, его карьере, его женитьбе и кошке Китти придет писец. Не зверёк. Потому через "и".
Тогда прокурорская рожа, без суда и следствия, находясь в трезвом уме и полной заказных дел памяти, отправил Эдмона в замок Иф, на пожизненное, а сам в три секунды сжег злосчастное письмо над новой восковой свечой. Развеяв пепел по кабинету, заказал кофе с круасанами. Поел, и поскакал к Людовику с донесением о раскрытом заговоре. Ну не сука ли.
Эдмон пять лет просидел в одиночке, и стало ему одиноко. Чтобы как-то развлечься, он стал выкидывать в окно продукты, чем сильно поддержал местную общину чаек. Пока он швырял сделанные из комочков хлеба колбасу, хлеб, бананы, сыр радомир, три баночки кофе якобс и другое ритейловское гавно, к нему в уши проник шум тянущийся из подполья. Он схватил ложку, и давай копать половую землю. Через какое-то время, он и итальянский псих-аббат Фариа стукнулись лбами, обретя от удара по шишке и собеседнику. Обрадовались, сели поболтать, то да сё. Аббат выслушав историю Дантеса, сделал вывод, что Эдмон - лох. А так как аббат был гуманист, то он взялся учить парня, ведь времени было навалом. Начал, с закона божия, потом пошли иностранный, математика, труды ...
Однажды Дантес приволок в камеру Фариа склеенный из хлеба косячок. Аббат дунул и неожиданно для себя рассказал о кладе на острове Монте-Кристо. Потом ещё заглотнул пару экстази слепленных из отрубей, запил водой и притих. Так бывает. Передоз. Поутру охранники зашили старого пердуна в мешок. Никому ведь не нужен мёртвый аббат. Но наш Дантес смекнул - что всегда отличало людей с непростой судьбой и авторитетными наклонностями - и спрятался в мешок вместо Фариа. А ведь в личном деле ни строчки о склонности к побегу. Охранники после вечернего построения, выкинули мешок в море. И тут мы не забываем о том, что Дантес был моряком. Он выбрался из мешка, и так как отлично плавал и не только по-собачьи, то сориентировавшись на местности, быстро обнаружил судно с контрабандистами, к которому и пристал. Контрабандисты не смогли отвязаться. С ними он добрался до острова Монте-Кристо, который был их перевалочной базой (как седьмой километр в Одессе). Там Эдмон сказал, что у него болит желудок, и попросил оставить его один на один с целебными травами. Контрабандисты пожали плечами, но просьбу выполнили, потому что Дантес припугнул, что диарея заразна. Но вместо спасительных кустов, он бросился искать клад с несметными сокровищами. Щёлк, и на одного олигарха стало больше. Чувакам которые за ним вернулись, он пояснил, что всё бабло - это полученное из Франции наследство. Они потупили глаза. Наследство так наследство. Кто ж спорит с олигархом.
Пока Дантес сидел, Фернан Морсер - стал графом-генералом, имел жену Мерседес и сына, не помню как его. Бухгалтер Данглар заделался банкиром, а портной Кадрусс - открыл убыточную сеть трактиров. Вилфор круче всех их вместе взятых - был назначен королевским прокурором. Стоило одного засранца посадить, и у всех пошёл рост.
Тут приходит к Кадруссу аббат. Но мы то догадываемся, что это в аббата мимикрировал переодетый в аббата Дантес. Говорит, хочу волю покойного Эдмона исполнить, и поделить большой блестящий алмаз между его самыми родными и недальними близкими. Далее по списку: Мерседес, Данглар, Фернан, Кадрусс и старик Дантес. Кадрусс как услышал про алмаз, так из него вся правда и полезла. Он вмиг рассказал о подлом сговоре. Оно и понятно, доля подельников таяла с каждым его словом, его же часть - неумолимо превращалась в целый алмаз. И что же имеем в итоге беседы? Папа умер в нищете, Фернан и Донглар - мудаки, Мерседес - долго боролась, но нет, всё равно шлюха. Только Моррель пытался помочь Дантесу, и папе евойному, но он не Господь Бог... А Кадрусс? Он всегда возражал против доноса, и даже в туалет ходил по-крупному, но не сработало. "Ладно, вот те алмаз",- сказал аббат, и ушёл не закрыв за собою дверь ...
А у Морреля тем временем дела идут в жопу быстрым шагом. Корабль на котором когда-то плавал Эдмон - разбился. Команда правда в полном составе спаслась. Никто ведь не признался, что они по пьянке гонки устроили, да промеж скал не вписались .. Меж тем расплатиться за кредиты он не может, коллекторы донимают, совсем пал духом ... Тут бах-тарабах, хлопушки, цыгане, медведь на цепи. Приносят в кабинет векселя его кем-то погашенные, на блюдечке с голубой каёмочкой. А в порт входит новый корабль, с командой новых долбоёбов на борту и надпись на борту большими буквами - "Фараон". Подарок судьбы, мать его. И Моррель снова счастлив, и лучится как свечка в полном винном погребе. Эдмон же стоит на пирсе и курит кальян мелкими глотками, наблюдает. Хвалит себя в душе. Хуле. Легко быть добрым, когда бабло не заработал.
После он выкупил свое следственное дело, приобрел паспорта на имя лорда Уилмора, аббата Бузони, графа Монте-Кристо, и определившись с будущими жертвами покинул столицу.
За последующие девять лет младоолигарх прибрал к рукам всех итальянских контрабандистов и разбойников, сколотив то, что сейчас называется мафия. Они величали его дон Синдбад и целовали украшенную перстнями волосатую руку . Он много путешествовал, повышал уровень IQ вступая в споры с видными учеными и выигрывая их за небольшую плату, развивал партнерскую сеть, да и просто много где зависал ...
Наконец решив что готов, он вернулся в высшее французское общество, но под разными именами, париками, в разных шмотках и ипостасях.
Смотрящим за баблом он поставил корсиканца Бертуччо, у которого на Вилфора был зуб. Когда то давно, Бертуччо видел как Вилфор закопал в саду своего тестя младенца. Он откопал ящик и оказалось, что пацан жив. Он отдал щенка невестке, дав ему имя Бенедетто. Пацан вырос, и не взирая на происхождение, стал на скользкий путь, отчего вскоре сел за решетку. (Будто невестка Бертуччо могла воспитать не бандита.)
С Монте-Кристо всюду ходят под руку Гайде — красивая дочурка предательски убитого паши Али-Тебелина. Он о ней по-отечески заботится, но на сиськи иногда бросает косяки. Кровь то не родная. Однажды, слушая в опере оперу, Гайде узнает мужика, который сдал крепость в городе, где правил её папашка. Мужик этот ещё и её в продал рабство турецкому султану, в двенадцать лет. Монте-Кристо же, выкупив у султана поклялся отомстить тому, кто погубил папашу такой прелестной девчушки, и очень не по-христиански с нею поступил. А вот он - Фернан. И всё, пэры в Палате пэров возбуждены. Газеты пишут (угадайте с чьей карточки им перечислили деньги) о низком поведении Фернана в пору осады турками крепости Янины. Пэры требуют слушаний (хоть что-то для них интересное за последние двадцать лет). Приходит Гайде, приносит бумаги, из которых ясно, что Морсер засранец и предатель. Альбер де Морсер, о, вспомнил как его зовут, сынок Фернана Морсера, вызывает Монте-Кристо на дуэль, разузнав кто оплатил эту медийную вакханалию. Потом, ознакомившись с делом, отзывает вызов. Мама Альбера узнав Эдмона, и зная во главе какой организации он стоит, попросила сына простить. Эдмону не жалко, Эдмон добрый. Но на всякий случай мама и сын бегут из города вон. Тогда папа переоформляет вызов на себя. Папе слегка стыдно, и когда граф Монте-Кристо говорит ему своё истинное имя, обесчещенный генерал пускает себе пулю в лоб. Дантес счастлив. Убить одним именем. Это круто.
Кадрусс кстати дебил. Получив алмаз, он продал его знакомому ювелиру за 45 тысяч франков. Потом петляя по темным парижским улочкам, и разрываясь от жадности, не вытерпел, вернулся, и замочил ювелира. Жадность фраера... Сел на каторгу, надолго. Ну дебил же. Дон Синдбад опять доволен. Опять расчёт.
Монте-Кристо открывает в банке Данглара «неограниченный кредит», чем слегка раздражает Данглара, который в своем банке получить такой кредит не может. Но постепенно Монте-Кристо сближается с Дангларом, а затем и с Вилфором. Первое правило мафии - подружись с жертвой.
И вот роскошный обед в доме Монте-Кристо. Граф говорит, что нашел тело младенца в своём саду, закопанное при прежнем хозяине. Вилфор вбледнул. А потом и Данглару сообщают, что тот профукал миллион франков на бирже (А Монте-Кристо проплатил газетам за ложную инфу о перевороте в Испании, и это заставило Данглара по дешевке сбывать акции Мадридского банка). Данглар тоже взбледнул. Монте-Кристо улыбается. Думает, что гений.
Вечер. Вилфор с госпожой Данглар сидят болтают ножками на скамеечке в тихом саду, и она ему говорит с нескрываемой ненавистью: «Вы похоронили моё дитя живым!". "Боже, это твоя месть!» - говорит она уже Богу и в слёзы. «Нет, месть нас ещё поджидает, и осуществить её предстоит таинственному графу Монте-Кристо!» - оптимистично отвечает Вилфор, и дает ей платок. Сам думает как же так, ведь всё было чисто. Позже он расспрашивает, что за человек этот граф, у лорда Уилмора, и у аббата Бузони, которые на самом деле переодетый Дантес. Эдмон даёт расплывчатые, а местами противоречивые характеристики себе. Разводит прокурора как профи. Не зря же он дон.
Но на этом, он не успокаивается. Вводит в игру Бенедетто, сына Вильфора под именем Андрея Кавальканти. Монте Кристо даёт пареньку денег, тот распушил хвост, и готов сочетаться браком с дочкой Донглара, за которой стоит большое приданное. Но может это для него было не главное? Неа, главное. С каторги освобождается Кадрусс, и ну выманивать у оболтуса Андрея деньги, втирая что он его папаша. Тогда Кавальканти-Бенедетто предлагает Кадруссу, вместо того, чтобы клянчить - потрусить Монте-Кристо. Жадный дурак лезет в окно, за которым его поджидает блестя недружелюбными темными зрачками аббат Бузони. Старый каторжник тут же предаёт молодого. Он под диктовку аббата пишет письмо Данглару сообщая, что его зятёк - криминальщик. Дописав, Кадрус бежит домой менять вспотевшее споднее, но на ходу натыкается на нож Бенедетто. Перед тем как испустить дух, он видит нежную улыбку аббата, которая медленно превращается в рожу Эдмона Дантеса. Тут у Кадрусса инфаркт стал спорить с кровотечением, за пальму первенства доставки Кадрусса к берегам Стикса. А Эдмон сверкнул бриллиантовым зубом, и изрёк - "Остались двое".
У Вилфора все окружающие его люди начинают дохнуть как мухи напившиеся дихлофосу. Тесть, теща, старый слуга. Челядь просит об отставке, и пускает в мир газы и слухи. Вдобавок ко всему, папаша Нуартье расстраивает свадьбу внучки Валентины и Франца д’Эпине, достав из секретера документ, в котором черным по белому написано, что он имел удовольствие завалить в честном поединке в 1815 году барона д’Эпине. Кровное противоречие. "Ну папаша, вы даете", - Вилфор в бешенстве.
У Данглара тоже всё не Слава Богу. Приходят странные люди, и требуют оплатить векселя. По бумагам - всё по закону, и надо платить. (Ах, эти фальшивые АВИЗО...) Он понимает, что финансово - он скоро ноль, и вся его надежда - на молодого Кавальканти, к которому благоволит Монте-Кристо, и который хочет взять в жёны его дочь. Наконец брачный контракт подписан. Зачитывают поздравительные письма от родственников, знакомых, доходят до чтения письма от Кадрусса, далее цитата - "Андреа Кавальканти — беглый каторжник!». Тишина. Эжени, дочка Данглара в слезы, и на спа-курорт . У Данглара ни денег, ни дочери, ни надежд. Пишет жене в записке - "Отпускаю вас такой, какой брал замуж: с деньгами, но без доброй репутации" - типа мы в расчете, и в бега. Но далеко не дёрнул, потому что его передвижения контролировали люди графа. Шайка Луиджи Вампа его похитила, и стала проводить эксперименты по зарождению рыночных отношений в неволе. Продадут ему кусок хлеба за тысячу франков, или воду за пятьсот, при том, что у банкира осталось всего тысяч пятьдесят, и делают ставки, в какие продукты он решит инвестировать при следующей покупке ...
Кавальканти - Бенедетто по привычке тоже решил смотаться, но его задерживают на границе жандармы, когда он в мажористом экстазе высовывается из окна кареты и кричит: "Да вы придурки не даже знаете, кто мой папа !". Те решили узнать, кто его папа, и отправили его в суд. Судья спрашивает: "Так кто же ваш папа, молодой человек?" Тот отвечает : "Королевский прокурор". Судья чуть со стула не упал. Такой позор системе правосудия. Эдмон доволен, и как жертва системы правосудия, и как частное лицо, сводящее счеты.
Но самый страшный удар Вилфору, нанесло известие, что его дочь от первого брака Валентина, тоже ****ь отравлена. Он не сомневается, что его крайняя жена, после того, как Нуартье сделал единственной наследницей Валентину, таким образом решила перераспределить наследство, к получению которого, кстати, не было никаких оснований, ведь Нуарье был ещё жив. Он грозит жене эшафотом, и от обиды и отчаяния та травится сама, и травит их сына. Вилфор узнав, тут же отбросил здравый смысл за ненадобностью. У него все умерли, кроме папы Нуарье, но он бонапартист и его не жалко. Вилфор ходит по саду графа в рваных одеждах, и роет могилы в разных местах... Совсем плох ...
Всё. Кадрусс и Фернан мертвы. Данглара граф отпускает из лап своих подчиненных нищим. Вилфор в дурдоме. Всё хорошо, всё ровно, но не хватает доброго дела напоследок. И Монте-Кристо воскрешает Валентину, которая на самом деле ни хрена не умерла, а притворилась, договорившись с дедом - Нуартье, что тот даст ей антидот. И Максимиллиан Моррель, который её всегда любил, и в связи с открывшимися обстоятельствами, принялся любить её снова - счастлив. Монте-Кристо пишет им обоим длинное письмо, где главная мудрость заключена в трёх словах - "ждать и надеяться". Сам с Гайде, которую любит уже не по-отечески, уплывает в закат. А нахрена ему сорокалетняя Мерседес?
Да, и ещё, Максимилиану и Валентине он отслюнявил.
Щедрый был олигарх. Не то, что нынешние ...
КОНЕЦ.