Из глубины

    
Из глубины
                .               
 1. Размышления.

     Когда в нашей стране рухнул коммунистический режим и началась так называемая перестройка, сразу как-то сделалось «всё можно». Стали сниматься запреты на западные фильмы и музыку, на писателей-диссидентов и их книги, и «свобода слова» в итоге буквально обрушилась нам на головы. Наряду со всем остальным, были сняты и все запреты на религию. Как-то вдруг стало можно любому члену компартии взять и пойти в церковь, что бы помолиться, свечку родне поставить, и даже окрестить своего ребенка. Боже, что ж тут началось! Тысячи партийных членов (да простит меня читатель за невольный каламбур), побросав кто куда свои партбилеты, толпою ринулись в церковь, на бегу превращаясь сначала в демократов, а потом и в православных христиан. Хотя – нет, не превращались они, а, скорее, просто линяли, подобно кошкам да собакам. И вот уже смотрим мы по телевидению трансляции торжеств на Рождество и на Пасху и видим ослепительно сияющий золотым убранством церковный интерьер и в обязательном порядке присутствующих там бывших партийных функционеров, а ныне представителей демократической власти в неизменных черных костюмах от французских кутюрье. Поразительно, до чего ловко у них вдруг стало получаться, держа в одной руке свечку, другой рукой осенять себя крестным знамением! «Охристосились!» - говорили о них в народе. Справедливости ради следует заметить, что охристосились далеко не все. Очень и очень многие пошли в церковь по убеждению, они действительно шли к Богу. Но была тут и третья прослойка. Это люди, пошедшие в церковь только потому, что это стало модно. Просто-напросто модно. В рядах этой третьей прослойки оказался и ваш покорный слуга. Я тоже начал периодически посещать церковь и читать Библию. Читал я ее, читал, и не покидало меня какое-то странное и даже немного неприятное чувство. Чем-то совсем чужим веяло на меня с библейских страниц. Иудея, Палестина, святые апостолы и святая земля… Что же тут не так? Постепенно ко мне стало приходить понимание. Какая такая святая земля? Где она? Неужто, где-то там, в Палестине? Да вовсе нет! Святая земля для меня – это та земля, где я появился на свет, где похоронены мои предки. Это та земля, которую с оружием в руках защищали и защищают мои соотечественники. И носит эта земля гордое имя – Русь!
    А что же Палестина? Считать ее святой землей только потому, что в тех краях появился на свет и проповедовал Спаситель? Но как же тогда быть с извечным религиозным, да и этническим конфликтом на этой самой «святой» земле? Ведь только с момента образования государства Израиль в середине ХХ века произошло не менее пяти крупномасштабных войн между этим государством и арабским миром. И это – не считая столкновений помельче, терактов и полицейских операций. До сих пор там практически ежедневно гремят взрывы и нескончаемым потоком льется и льется человеческая кровь. И ведь так было на земле Палестины всегда, со времен Христа, и даже задолго до него. Никогда не было и никогда не будет мира на этой земле, а посему, никакая она не святая!
    Так же – и со святыми апостолами и прочим библейским народом. Пусть все они у себя там будут хоть трижды святыми, но только не для меня, ибо не принадлежат они к моему не черноглазому, не черняво-кучерявому и не картавому русскому народу! Вот поэтому-то и обратился я к литературе ведической и языческой. Благо, в настоящее время стало выходить много книг по этой тематике. И наконец я сделал для себя окончательный вывод: моя религия – это религия моих давних предков, восточных, северных и балтийских славян. Я читал книгу за книгой, подолгу размышлял о прочитанном и, когда стал чувствовать, что голова моя уже переполнена разными мыслями, решил, что пришло время эти мысли сгруппировать, разложить по полочкам и перенести, наконец-то, на бумагу.
    Итак, начнем, пожалуй. И начнем с самого изначального, с сотворения мира.
   
    Каждый из нас когда-либо задавался одним извечным вопросом: как же, все-таки, возник
наш мир? Разные научные теории и  религиозные учения дают нам разные ответы. Давайте обратимся к некоторым из этих теорий и учений и попытаемся прийти, так сказать, к общему знаменателю. Первым делом обратимся, конечно же, к Библии, а именно к евангелию от Иоанна.
    «В начале было Слово» - фраза, известная всем нам с детства, набившая уже оскомину, но не перестающая поражать своей красотой и лаконичностью. Но что же это за слово-то такое? Да и слово ли вообще? Что бы ответить на эти вопросы, следует вспомнить о том, что тексты Ветхого Завета - довольно древние. Не будем сейчас спорить о том, насколько они древние, ведь суть не в этом. Суть в том, что любой подобный памятник старины на протяжении многих веков своего существования подвергался многократным перепискам и переводам. И речь здесь идет об языках отнюдь не современных, а об языках давно умерших, большинство из которых в наше время просто неизвестно. А посему, совершенно невозможно сейчас сказать с определенностью, как выглядели эти тексты изначально, в момент их написания. Искажения здесь могут достигать такого уровня, что смысл повествования может быть либо искажен до неузнаваемости, либо попросту утерян.
    Но вернемся к «Слову». Во-первых, справедливо ли употреблять данный термин, а иначе говоря, использование устной речи, в отношении к богу? На лицо такое же упрощенное иносказание, как и изображения бога-отца в виде седого старца. Нет, бог – это нечто намного большее, для человеческого ума непостижимое. Ну и во-вторых, ясно, что речь здесь идет не о слове, как таковом, а о некоем природном явлении, о некоем, если хотите, божьем деянии, с которого и началось, собственно, возникновение нашего мира. Итак, бог начинает творить мир, звучит его Слово, «Слово было у Бога, и Слово было Бог». Возможно, здесь имеется в виду тот самый вселенский взрыв, разорвавший изначальное космическое тело на множество осколков, из которых и стали в последствии формироваться светила, планеты и все прочие небесные тела. Во всяком случае именно так утверждает официальная наука. Если всё это происходило действительно так, или хотя бы примерно так, то можно прийти к выводу, что теория о возникновении мира научная вовсе не противоречит теории религиозной. Разница лишь в описании. В дополнение к этому приведем один из главных аргументов полуграмотных атеистов, утверждающих, что для такого серьезного занятия, как сотворение мира, отнюдь не достаточно нескольких дней, как это утверждает Библия, ведь речь явно должна идти о миллиардах лет. А ведь объяснение этому лежит на поверхности. Дело в том, что в древнееврейском оригинале текста вместо термина «день» используется некий термин, означающий неопределенный промежуток времени, скорее, просто период. И опять же на лицо отсутствие противоречий науки и религии!
    Далее рассмотрим собственно процесс сотворения мира, вернувшись к самому началу библейского текста. Первым делом бог создал небо и землю, а затем, заметьте, опять же при помощи всё того же «Слова» он создает свет, отделяя его от тьмы, твердь, отделяя ее от воды, траву и деревья. Затем возникают светила, потом животные и, наконец, человек. Здесь можно поспорить, разве что, о порядке возникновения составляющих нашего мира. Ведь что возникло раньше, Земля или Свет? Пресмыкающиеся или рыбы?
Оставим эти вопросы для ученых мужей, сами же сделаем из сказанного вывод.
Если учесть все возможные искажения изначального текста, о которых говорилось выше, то библейский вариант возникновения мира вполне согласуется с вариантом научным. Иными словами, те люди, что писали Книгу бытия и евангелия, знали о том, как возникла вселенная! 
    Но, как это ни удивительно, еще лучше стыкуются с научной теорией возникновения мира теории, изложенные в священных писаниях и устных сказаниях других религий. Что бы убедиться в этом, следует обратиться к таким великим культурам, как индуизм, зороастризм, греко-римская, скандинавская  и еще многие ведические и языческие культуры, в том числе и славянское язычество. И вот с чем мы  сталкиваемся. В разных формах и разными словами в них излагается, по сути, одно и тоже: в самом начале было одно единое божество. Это славянский и скандинавский Первобог, это индуистский Пуруша, это, как мы сейчас убедимся, то самое изначальное космическое тело, о котором уже говорилось. Начинается сотворение мира с разделения изначального божества на части; в некоторых сказаниях этот процесс выглядит даже несколько жутковато: божество просто разрывается на куски. Но ведь в этом и есть самая суть. Ведь это и есть тот самый космический взрыв, разделивший на части изначально единое космическое тело! А о том, что происходило далее, о том, как из осколков этого тела, сиречь из частей тела Первобога формировалась вселенная, мы узнаём из древнейшего сказания северных и балтийских славян, известное как «Песнь о Голубиной Книге»:

Оттого зачался Белый Свет –
От самого Духа Божьего,
Оттого воссияло Солнце Красное –
От самого Лика Божьего,
Оттого горит Месяц Светел –
От самого Чела Божьего,
Оттого горят Звезды Частые –
От самих Очей Божьих,
Оттого зачались Зори Ясные,
Заря утренняя и вечерняя –
От самих Перстов Божьих,
Оттого зачались Буйны Ветрушки –
От самого Дыхания Божьего,
Оттого зачались Громы-Молоньи –
От самой Силушки Божьей,
Оттого зачались Белы Облаци –
От самих Дум Божьих,
Оттого зачался Дробный Дождичек –
От самого Пота Божьего,
Оттого зачалось Окиян-Море бездонное –
От самой Руды-Крови Божьей,
Оттого пошла Мать Сыра-Земля –
От самого Тела Божьего…

    Вот такую картину сотворения мира рисует нам славянская языческая традиция. Только вот беда в том, что данное сказание, как и множество других, долгие века существовало лишь в устном варианте, подвергаясь с течением времени еще большим искажениям, нежели тексты записанные. А записываться славянские сказания стали лишь в XVIII – XIX веках, поэтому в настоящее время известно большое количество разных вариантов каждого из них. Больше повезло в этом отношении сказаниям индийским, иранским, скандинавским и некоторым другим, ибо они были записаны еще в древние времена. Но, тем не менее, мы видим в них вполне ясную картину: нечто изначальное распадается на части, из которых и формируется вселенная. Интересен еще и такой факт: аналогичное видение сотворения мира мы встречаем не только у европейских и азиатских народов, но и по всему белому свету, от американских индейцев до аборигенов Австралии и Океании.
    Главное различие между библейским и ведическим взглядами на эту проблему состоит в том, что в первом случае бог творит мир при помощи слова, сам оставаясь, как бы, в стороне, а во втором случае мир возникает из самого Бога, то есть, с ведической точки зрения, можно с полной уверенностью утверждать: вселенная – это и есть Бог! И именно по этой причине наши далекие предки обожествляли всё, что их окружало, будь то камень или вода, дерево или просто травинка,- всё имело душу, всё хранило в себе частицу Бога! Так что же есть бог? Жалкие книжонки, издаваемые различными религиозными (точнее – религиозно-фанатическими) организациями от христианства, не дадут ответа на этот вопрос. Они не содержат Истины и могут похвастаться разве что качеством полиграфии. Бог – это нечто намного большее. Бог – это Вселенная, Бог – это мы сами.
    Делая вывод из всего вышесказанного, можно заключить, что объединяет все изложенные  взгляды на сотворение мира то, что знали, наверняка знали наши пращуры о том, как это всё происходило и наверняка знали они много того, чего не знаем мы сейчас. Официальная историческая наука учит нас считать своих предков сирыми и убогими, шарахающимися в страхе от грома небесного и прячущимися от стихий по лесным чащобам да берлогам. Но стоит человеку любознательному только попытаться приподнять завесу современного религиозного тумана, только одним глазом глянуть на ту давно преданную забвению дохристианскую эру, как перед ним начинает открываться огромный, удивительный и даже немного волшебный мир. Мир сказаний, легенд, былин и песен, мир рунических надписей, высеченных на камне или нацарапанных на деревянных дощечках. Обо всем этом и поведу я свою речь.
  ***
   Как-то раз, в самом начале марта, встретил я одного из своих приятелей. Мы закурили, разговорились, радуясь, что, наконец-то, начинается весна, что днем становится уже совсем тепло и к середине дня начинает капать с крыш. И тут я вспомнил, что как раз на это время приходится прекрасный языческий праздник – Ярилины Плеши. Это - день начала таяния снега, когда от ярого весеннего солнца начинает сходить снежный покров с возвышенных мест, образуя своего рода проплешины. Веселый праздник встречи весны. Об этом я своему приятелю и поведал. Реакция его на это оказалась несколько странной: он не то, что бы сморщился, скорее как-то осунулся и неживым голосом сказал:
   - Язычество – это плохо!
   - Почему? – удивился я. Удивился, скорее, не его заявлению, а самой его реакции.
   - Язычники приносили кровавые жертвоприношения, - убежденно сказал он, - они и людей приносили в жертву, и даже собственных детей!
   - С чего ты это взял?
   - Я это знаю!
   Тогда я задал ему такой вопрос:
   - А ты не задумывался о том, сколько крови пролили христиане во имя своей веры? Все эти  крестовые походы, инквизиция, наконец.
   Он задумался. Правда, не надолго.
   - Нет! – отрезал он наконец.- Язычество – это неправильная вера!
   - А какая же правильная?
   - Только христианская!
   Я попытался его переубедить, как-то объяснить, что он не совсем прав, что язычество – это вовсе не одни сплошные приношения в жертву собственных детей, но быстро понял, что разговариваю не с верующим человеком, а с фанатиком. Еще раз заявив мне, что в христианстве, и только в нем состоит вся истина, он вдруг заспешил куда-то и быстро ушел.
    Но ведь подобные мнения встречаются очень часто. И это не удивительно, если учесть, что в течение тысячи лет, начиная с Владимира, и по сей день моему народу буквально вбивался в голову «свет истинной веры». К великому сожалению, вбивался порой в прямом смысле этого слова. Да простят меня люди верующие во Христа, ибо я ни в коем случае не хочу оскорбить их чувств. Хочу лишь высказать свое мнение и постараюсь при этом не быть голословным, ведь материалов и почвы для рассуждения у нас более чем достаточно. И дело тут не в различиях между религиями, а точнее сказать, между религиозными конфессиями, дело в отношении к вере вообще, в чистоте этой самой веры.      
   Давайте-ка войдем в христианский храм. Что мы там увидим в первую очередь? Да конечно же иконную лавку, сиречь торговую точку! Ну как тут не вспомнить Иисуса Христа, выгнавшего в свое время из храма торговцев? Выгнал, и правильно сделал! Ведь чем сейчас больше всего любят заниматься «святые отцы»? Как правило, освящением за деньги всяких особняков, дорогих бандитских машин, презентаций новых дисков повылазивших из грязи на поверхность новоявленных «суперзвезд». Да заплати побольше этим ожиревшим, с лоснящимися от невоздержания лицами «священникам», они тебе и дом терпимости освятят! А обойди церковь вокруг, загляни на ее задний двор, и непременно увидишь выстроившиеся в рядок новенькие дорогие иномарки. Нет, не станет современный священник ездить на каком-нибудь полуразвалившемся «Москвиче», пока одурманенный его пропагандой народ несет и несет деньги в его храм-торговую точку! А все эти золотые убранства, шитые золотом же облачения и прочая разноцветная мишура, от которой рябит в глазах? Права, тысячу раз права русская народная пословица, говорящая о том, что чем ближе ты к церкви, тем дальше от Господа Бога!
     «Иисус, войдя в храм, начал выгонять продающих и покупающих в храме; и столы меновщиков и скамьи продающих голубей опрокинул; и не позволял, что бы кто пронес через храм какую либо вещь. И учил их, говоря: не писано ли: дом Мой домом молитвы наречется для всех народов? А вы сделали его вертепом разбойников». (Марк, 11; 15 – 17). Как не согласиться со Спасителем? (Хотя, до сих пор толком не могу понять, кого и от чего конкретно он спас).
   Итак, приходит на Святую Русь новая религия, этакая благая весть, пропитанная насквозь иудаизмом, идет повальное  надругательство над идолами бывших в течение тысячелетий родными  богов, массовое разрушение и сожжение храмов и капищ. О, князь великий Владимир, красно солнышко ты наше! Благодарим тебя нижайше за то, что наконец-то принес ты нам свет истинной веры!
     Но был ли Владимир таким уж святым, каким нам его преподносят? Оказывается, вовсе нет. До того, как удариться в христианство, он был ревнителем веры языческой. Вот что по этому поводу пишет польский историк XVI века Мацей Стрыйковски в своей «Хронике Польской, Литовской и всей Руси»: «Владимир /…/ в Киеве очень много храмов построил и идолов по горам окрестным поставил, в частности идол Перуна, бога грома, туч и молний, которого больше всех чтил, роскошнее всего сделал: само тело было из дерева искусно вырезано, голова его из серебра, уши из золота, в руке же держал камень наподобие пылающей молнии, в честь и славу которому огонь из дубовых дров, названный вечным, жрецы, для того приставленные, жгли». Так что же заставило его, так почитавшего Перуна и других языческих богов, вдруг так резко изменить свои убеждения? Давайте вспомним хорошо всем известную из летописей историю осады Владимиром византийского города Херсонеса (Корсуни). Воевал он с Византией вовсе не во имя защиты родной земли, ведь Византия Руси ровным счетом ничем не угрожала, у нее хватало своих проблем, скажем, с турками. Причина этой осады была – проще некуда: Владимир любыми путями добивался руки византийской принцессы. Император же византийский, предвидя еще большие беды, в добавок к уже существующим, дал-таки свое согласие на этот брак, поставив при этом обязательное условие: Владимир должен принять крещение. Это требование вполне понятно, ведь не мог же носитель «истинной» веры отдать свою дочь за «поганого» язычника. Владимир, ничтоже сумняшеся, с легкостью крестится в новую веру, заставив заодно сделать то же самое и всех своих дружинников. В результате вся эта история, как в паршивом водевиле, заканчивается свадьбой. И вот новоявленный христианин с молодой женой, со дружиною и толпой греческих священников возвращается на родину и начинает крушить идолы с таким же рвением, с каким сам же их и устанавливал. Не удивительно, что иноземцев греков, не знающих ни слова по-русски, но навязывающих новую, непонятную религию, народ воспринял как врагов. И полилась святая русская кровь по родной земле! Есть еще легенда, говорящая о том, что заезжие проповедники склоняли Владимира и к принятию ислама. И только, выбирая между многоженством, разрешенном в исламе, и пьянством, разрешаемом в христианстве, Владимир предпочел последнее. Руси-де велено пити! Выходит, причинами крещения Руси стали вовсе не праведность христова учения, и не неприложная истинность христианской веры, а жажда власти, пьянство и самая банальная похоть! И вот давайте сделаем вывод, достоин ли человек, «из-за бабы» растоптавший веру, бывшую родной не одну тысячу лет, хотя бы толики уважения. Сделали вывод?
    Со школьной скамьи известна всем нам изукрашенная цветочками, кружевами да рюшечками история крещения Киева в 988 году. История о том, как киевляне, сокрушив предварительно идолы и побросав их в Днепр, сами с радостными воплями, уподобясь стаду неразумных животных,  попрыгали в тот же Днепр, что бы поскорее окреститься в христианство. История, конечно, красивая, но так ли было на самом деле? Может быть, в Киеве и так, но вот, к примеру, в Новгороде Великом происходило это совсем иначе. Вот что пишет об этом замечательный исследователь русской старины М.Л.Серяков в своем труде «Рождение вселенной»: «Подробности, сохраненные Иоакимовской летописью, доносят до нас такую картину. Новгородцы, узнав, что Добрыня с войском идет их крестить, собрались на вече и всем городом решили защищать свою исконную веру. Дядя Владимира и сопровождавший его новый духовный глава города епископ Иоаким поначалу пробовали мирным путем склонить горожан к новой вере. В этом им активно противодействовали представители духовной и светской власти северной столицы Руси: «Высший же над жрецы славян Богомил, сладкоречия ради наречен Соловей, вельми претя люду покоритися. /…/ Тогда тысецкий новгородский Угоняй, ездя всюду, вопил: «Лучше нам помрети, неже боги наша дати на поругание»». Так ничего и не добившись путем убеждения, Добрыня с Путятой сожгли значительную часть города, разбили в жестокой сече новгородцев и лишь после этого смогли сокрушить языческие идолы и крестить оставшихся в живых горожан». Об этом же событии говорит и Новгородская первая летопись: «И пришел к Новгороду архиепископ Аким Корсунянин, и требища разрушил, и Перуна изрубил, и повелел тащить в Волхов. И повернув, веревками тащили его по грязи, ударяя жезлами. И велел никому и нигде не принимать [идола] ». Вот таким образом, огнем и мечем насаждалась на Руси новая вера. И при всем возможном уважении к Иисусу Христу и его учению, у меня не возникает даже тени уважения к собственно церкви, именуемой себя христианской.
    Так кому  была выгодна христианизация Руси? Конечно же власти светской. Европейские и арабские путешественники, бывавшие на Руси, в своих записках выражают немалое удивление существовавшему тогда вечевому, т. е. демократическому способу правления в русских городах. Действительно, вече могло лишить князя власти, если тот не справлялся или плохо справлялся со своими обязанностями, связанными с защитой своих подданных от внешних врагов. Более того, как правило, не могло быть и речи о передаче князем власти по наследству. Народ был в праве в любое время избрать себе нового князя, да и сами князья были не так уж далеки от народа. Вот как, например, характеризуется «Повестью временных лет» князь Святослав Игоревич: «В год 6472 (964 г. от Р.Х.). Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых. И легко ходил в походах, как пардус, и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и, зажарив на углях, так ел. Не имел он и шатра, но спал, подослав потник, с седлом в головах. Такими же были и все прочие его воины».(ПВЛ, ч.1, с.244).  Но со временем такой расклад перестал устраивать знать, и вот тут как нельзя кстати и подвернулось христианство, изначально подразумевавшее жесткое единовластие и династическую преемственность. Исключительно ради власти пошли князья на поругание исконной веры, на запрещение и практически полное уничтожение древней великой культуры. В результате грамотный и всесторонне развитый народ начал постепенно превращаться в тех самых сирых и убогих холопов, а вызывавшая столько удивления у заезжих иностранцев вечевая демократия со временем превратилась в откровенное рабовладение, когда живого человека можно было купить или продать на базаре, как какую-то бессловесную скотину. Вот что нес русскому народу свет новой веры!
   Но, тем не менее, церковникам еще долгое и долгое время не удавалось искоренить старую веру полностью. Даже в летописях XVI в. мы встречаем немало упоминаний о «незаконном» справлении крестьянами языческих обрядов, а в устном народном творчестве отголоски язычества дожили даже до XIX – начала ХХ веков. Что уж говорить о раннехристианском периоде на Руси! Здесь письменные источники буквально вопиют о том, что эти нерадивые простолюдины празднуют свои «поганые» праздники где-то во полях да лесах, а в церковь идти ну никак не хотят. О вере ли праведной так пеклись церковники? Отнюдь! Ведь чем меньше приход, тем меньше и пожертвований, арифметика тут не сложная. Итак, пеклись они исключительно об уровне собственного благосостояния, что, впрочем, и делают до сих пор. Поэтому долго не могло прижиться христианство на Руси. Несмотря на все старания церковников, язычество продолжало жить, частью уйдя  в подполье, частью смешиваясь с христианством. Серяков приводит весьма интересное мнение некоего кардинала д’Эли: «Русские в такой степени сблизили … христианство с язычеством, что трудно было сказать, что преобладало в образовавшейся смеси: христианство ли, принявшее в себя языческое начало, или язычество, поглотившее христианское вероучение». ( Там же). Это время  в истории Руси очень точно названо «эпохой двоеверия».
   Н. Гальковский в своем труде «Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси» приводит весьма любопытное «Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере» за ХI век: «Как Илья Фесвитянин, заклавший иереев и жрецов идольских числом 300 /…/, так и этот не может терпеть христиан, двоеверно живущих, верующих в Перуна и Хорса, и в Мокошь, и в Сима, и в Регла, и в вил, которых числом 30 сестер, как говорят невежды, и мнят их богинями, и так кладут им требы, и кур им режут./…/. Не только же невежды то творят, но и ведающие, попы и книжники». Могли ли отцы церковные долго мириться с такой ситуацией? Определенно, нет. Поэтому под строжайший запрет попадают не только обряды и предметы культа, но и вещи, на первый взгляд, далекие от религии. В первую очередь – это музыкальные инструменты. Вот «Поучение христианом Иоанна Златоуста»: «кая пакость гоусли творят игры плесканiе и песни. злаго оумышленiе лоукавого». В результате музыкальные инструменты, «гоусли и сопели», насильственно изымаются у людей и попросту сжигаются, ибо «не подобает христианам игр бесовских играть, которые суть плясание, музыка, песни бесовские и жертва идольская» (Гальковский, там же). Под запрет попадают языческие обряды, предметы культа, волхвование и чародейство. Список сей можно продолжить, но венцом его является запрет на научные изыскания. Может, кто-то удивится такому утверждению, ведь в средние века было принято считать духовенство наиболее грамотным слоем населения, но, тем не менее, это так. Позволю себе еще раз процитировать М.Л. Серякова: «В одном древнерусском поучении, обличающем астрономию вкупе с астрологией и прочей «еретической прелестью», мы читаем: «Богомерзостен пред богом всяк любяй геометрию, а се душевнии греси учитися астрологии и еллинским книгам… /…/ проклинаю прелесть тех, иже зрят на круг небесный: своему разуму верующий, удобь впадает в прелести различныя; люби… простоту паче мудрости»». Не правда ли, грустно становится, когда читаешь подобные поучения? Грустно и обидно за своих предков. Ведь к чему привела вся эта политика церкви? К тому, что научная мысль на Руси была не только заторможена на долгие века, но и отброшена далеко назад. Как следствие, надолго ушло в небытие мореходство, не способное развиваться без вышеупомянутых геометрии и астрономии. И вот уже никто не называет Черное море Русским, как это было когда-то, давным-давно…

***
    Выше я говорил о различиях во взгляде на сотворение мира в традициях языческой и христианской, теперь хочу привести еще одно различие, причем различие кардинальное. В первом случае мы, славяне, являемся внуками Дажьбога Сварожича, Бога-Солнца. Иначе говоря, мы – прямые потомки божьи. Во втором же случае мы кто? Да просто рабы! И этот факт заставил меня, не желающего видеть в себе раба, пусть даже раба божьего, отвернуться от христианства. Как же так? Неужели ж бог творил человека изначально как раба? «По образу и подобию своему», и вдруг – раба? Чушь! Несусветная чушь, выдуманная христианскими проповедниками!
   «А вечером, если костры сложены, - говорится в «Велесовой книге», - зажигаем их и славу вечернюю поем Дажьбогу нашему, которого называем прадедом нашим.»
   «Тогда, при Олеге Гориславиче, - говорится в «Слове о полку Игореве», - сеялись и разрастались усобицы, погибала жизнь Дажь-Божьего внука».
   И еще там же: «Уже, братья, невеселая година настала, уже пустыня силу прикрыла. Восстала обида в силах Дажь-Божьего внука».
   Именно потомками божьими, а не рабами, видели себя наши предки. А это значит, что они носили в своей душе частицу Бога, в жилах их текла божья кровь! Христиане же видели в таком утверждении великое богохульство. Еще бы! Разве ж раб может быть родственником самому Богу? В их понятии – конечно же нет. Раб должен смиренно ползать на коленях, сам себя считая ничтожеством!
   Именно этому исподволь, подсознательно учит христианская церковь. Учит тому, что язычество – это сплошь тьма и богомерзость, что язычники не имели ни культуры, ни храмов. Одно лишь бессмысленное прыгание вокруг грубо выдолбленных из камня или дерева идолов, либо через костер. Здесь следует вспомнить, что большинство былин, сказов и сказок, множество стихов и песен были сложены еще в дохристианские времена. За всякими там Иванами-Царевичами да Василисами Премудрыми отчетливо просматриваются языческие боги, только имена их были заменены народом на христианские, не запрещенные, с той лишь целью, что бы сохранить хотя бы какую-то часть собственной культуры. А сколько не сохранилось? Ведь всё то, что мы сейчас имеем – не более, чем капля в навсегда утерянном море. А какие были у наших предков храмы, какие были изваяния! Не верьте, что языческий храм – это лишь убогий идол во чистом поле да кострище рядом с ним. Да, стояли в полях и лесах идолы, но были и великолепнейшие, поражающие своей красотой храмы. Об этом сохранилось множество записей современников, видевших всё это собственными глазами. Вот лишь некоторые из них:
   Саксон Грамматик в своей «Истории Дании» (XII в.) пишет, что посреди города Арконы, находившемся на острове Руяне (ныне Рюген), «была площадь, на которой стоял храм из дерева, изящнейшей работы, не только за великолепие культа, но также за божественность находившегося в нем изваяния почитаемый. Внешняя стена здания выделялась аккуратной резьбой, /…/ включавшей формы разных вещей. В ней имелся единственный вход. Сам же храм заключал в себе два ограждения, из которых внешнее, соединенное со стенами, было покрыто красной кровлей. Внутреннее же, опиравшееся на четыре колонны, вместо стен имело завесы и ничем не было связано с внешним, кроме редкого переплета балок. В здании стояло огромное изваяние, во всем подобное человеческому телу, но величиной превосходящее, удивляло четырьмя головами и столькими же шеями…»
   Гельмольд в «Славянской хронике» (XII в.) сообщает, что жители Руяна «гордятся одним только именем святого Вита, которому поставили величайшей пышности храм и идола, именно ему приписывая первенство среди богов».
    А вот описание арконского храма, сделанное епископом Титмаром Мерзебургским в XI веке: «стены извне, как всякий может видеть, украшены чудесной резьбой, изображающей различных богов и богинь, а внутри стоят идолы богов ручной работы, страшные на вид, в полном  вооружении, в шлемах и латах, на каждом вырезано его имя». Век спустя бамбергский епископ Оттон сказал об этих же изображениях буквально следующее: «Казалось, будто они живут и дышат».
   Арабский путешественник Аль-Масуди (Х в.) описывает множество славянских храмов, называя их домами, «которые они (славяне) почитают». Он пишет о том, «каким образом построен этот дом, о размещении разных сортов камня в нем и разнообразии их цветов, об отверстиях, проделанных в нем в самой высокой его части, и что в этих проделанных отверстиях происходило с восходом солнца, и какие в нем были положены драгоценные камни, и о начертанных в нем знаках, что указывали на будущие явления…». Далее он описывает храм, «сооруженный из камней красного мрамора и камней зеленого изумруда. В середине его огромный купол, а под ним идол, части тела которого сделаны из четырех сортов драгоценного камня: зеленого хризолита, красного карбункула, желтого корналина и белого хрусталя, а голова его – из червонного золота. Против него – другой идол в виде девушки». ( Д. Дудко «Матерь Лада». М. 2004. А. Асов «Атланты, арии, славяне».М. 2003.)
   Подобных описаний существует множество, не будем пытаться всех их перечислить, ибо и без того ясно: с приходом христианства на Русь, да и не только на Русь, приходили в упадок, а то и вовсе исчезали великие культуры. Особенно в своем религиозном рвении усердствовали готы (читай – немцы), неся соседним народам новую веру «на кончиках своих мечей» в процессе долгого и кровавого «дранг нах остен». Здесь речь идет уже об уничтожении целых народов, отказывавшихся покориться как нашествию иноземцев, так и чужой религии. Именно это произошло с балтийскими славянами, жившими на побережье Балтийского моря, а так же на упомянутом уже острове Руяне. Долго длилось их героическое сопротивление, пока не пал последний, способный держать в руке меч. Теперь и этот легендарный остров, и остальные балто-славянские земли – территория Германии.               
               
2. Глубина.

     Само понятие глубины в русской истории, да и в самом языке весьма обширно. Это и глубина земная, и глубина водная, глубина небесная, вселенская, а так же то, что уводит нас в так называемую «глубь веков», то есть глубина самого течения времени, уводящая нас в, казалось бы, навсегда потерянный мир древней истории. Очень и очень мало осталось в памяти народной от тех седых веков, еще меньше осталось каких-либо письменных источников. Но не будем грустить, уважаемый читатель, об утерянном, лучше возьмем то, что осталось и попытаемся окунуться во все эти древние и вечные глубины.
    Опускаясь в глубь земную, мы увидим там целое подземное царство. Правит царством этим грозный бог, повелитель темных сил и вообще потустороннего мира, Чернобог, брат и антипод Белбога, вместе с которым они сотворили наш мир, а потом и поделили его между собой, разделив тем самым Свет и Тьму, Добро и Зло, Правду и Кривду, сделав, собственно, мир двуполярным.
     В глубине же водной, в знакомой нам еще с детских сказок и былин пучине морской, мы встретим не менее грозного и великого Морского Царя, ведающего стихиями и покровительствующего мореходам.
   Что касается глубины небесной, то тут мы встречаем целый пантеон Богов. Великих и малых, грозных и не очень, добрых и злых. Даже если просто оглянуться вокруг, то повсюду нас будут встречать великие боги, мелкие боженята или же просто духи. И каждый из них чему-то или кому-то покровительствует: кто-то огромным мирам, а кто-то маленькой травинке.
     Но на первых порах поговорим мы о глубине временной, о той, ради которой, собственно, и ведется речь. И начнем мы, пожалуй, с личности Рюрика.
     Как-то раз, смотря телевизор, я случайно «нарвался» на очень интересный фильм. Это был исторический научно-популярный фильм, снятый где-то в Англии и посвященный истории викингов. Рассказывалось там о том, какими удивительными героями были эти, по сути дела, обычные морские бандиты, сиречь пираты, жившие, как правило, лишь за счет грабежей соседних побережий. Ведь ровным счетом никаких культурных достижений они не имели. Вершиной их архитектурного творчества были жалкие поселки на морском побережье, служившие просто-напросто пиратскими базами. И вот в этом фильме выступает якобы русский профессор. Фамилии его я, к счастью, не запомнил, но говорил он по-русски, помнится, без акцента. И рассказывал этот «профессор» весьма удивительные вещи. Я попробую процитировать его слова по памяти: «Но главным достижением викингов является, конечно же, то, что они основали государство, известное современной науке под названием Древняя Русь». (Курсив, разумеется, мой.) И приводит он этому домыслу уникальное по своей простоте доказательство. Оказывается, несколько лет назад в Москве, во время рытья очередного котлована, был найден древний подвал, в котором было обнаружено множество археологических находок. Среди этих находок были женские ювелирные украшения явно древнескандинавского происхождения, а, следовательно, здесь когда-то бывали викинги и, следовательно-же, именно они и основали древнерусское государство! Каково, а? Сразу же первый вопрос к этому, якобы, профессору. А причем тут, собственно, Москва? Почему не Новгород? Или уважаемый профессор не учился в школе? Ведь в школьном учебнике истории за пятый класс сказано однозначно: Рюрик со своей дружиной и «сотоварищи» был призван «из варяг» новгородцами, и более никем. Впрочем, спишем это на любовь викингов к путешествиям. Видно, ездили они по далям и весям необъятной Руси, а их растяпы-жены теряли повсеместно свои украшения. Тогда второй вопрос. Как эти украшения попали в этот конкретный московский подвал? Да ведь путей – сотни! Вовсе не факт, что их там оставили какие-то викинги. Собственно на Русь они могли попасть посредством обычной торговли, их мог кто-нибудь прихватить в качестве военного трофея, наконец, их можно было просто украсть! А потом какой-нибудь не чистый на руку человек и припрятал их в одном из московских подвальчиков.
   Но, тем не менее, всякие «профессора» продолжают трубить об никогда не существовавших заслугах викингов. Но почему они так делают? Да всё очень просто. Они выдают на-гора свои рассуждения, подкрепленные подобными вот доказательствами потому, что именно за это им заплатили. А платят им всякие русофобы, которых на «свободном западе» - пруд пруди! Заплати им побольше, скажем, китайцы, и они быстренько докажут, что именно древние китайцы основали Русь. И обязательно найдут в каком-нибудь московском подвале старинные женские китайские украшения. Впрочем, за живым примером, как оказалось, вовсе не надо лезть куда-то в Китай. Он гораздо ближе, а именно – в Туркменистане. Там не так давно почивший «туркменбаши» С. Ниязов и его придворные «историки» вполне обстоятельно доказали, что и скифы, и сорматы, и, до кучи, все предки славян на самом деле были (конечно же!) древними туркменами. Всё – коротко и ясно!
   Но вернемся к личности Рюрика, а точнее к его происхождению. Ведь достаточно немного покопаться в исторических источниках, при этом поработав головой, как теория его скандинавского происхождения рассыпается в прах. И самый веский аргумент здесь – это то, что гордые и свободолюбивые новгородцы ни при каких обстоятельствах не призвали бы к себе, якобы наводить порядок, иностранца. Рюрик был однозначно русским! Подтверждает это и тот факт, что матерью его была Умила, дочь новгородского князя Гостомысла, который никак не мог быть никаким скандинавом, так как был прямым потомком первого новгородского князя Словена. И призвали Рюрика на княжение, выходит, лишь потому, что только он на тот момент оказался наследником престола, хоть и по женской линии. Всё дело было в том, что, согласно уже упомянутой мной Иоакимовской летописи, Гостомысл остался без наследника, когда его сын погиб в войне… с кем бы вы думали? Да с варягами! Кому же тогда князь мог оставить собственный престол? Разумеется, собственному внуку.
    Еще один аргумент. Очень часто в литературе сомнительной научности говорится о том, что варягов во главе с Рюриком призвали на Русь, якобы, наводить порядок. Тут обычно приводится фраза из некоей летописи: «Нет порядка на Руси». Поэтому, мол, и пришлось русичам звать на помощь цивилизованных иностранцев. А ведь в Повести Временных Лет дословно сказано: «Земля наша велика и обилна, а наряда в ней нетъ». Слово «наряд» в данном случае обозначает вовсе не «порядок», а княжескую династическую преемственность. Прийти к такому выводу совсем не сложно, достаточно всего-то лишь открыть толковый словарь В. Даля на слове «наряд». А что касается самого текста ПВЛ, то ни для кого не секрет, что до нашего времени не дошел оригинал этого исторического памятника. Мы имеем только довольно поздние его списки, которые неизбежно разнятся между собой. И этот факт почему-то ускользает от большинства исследователей, упорно штудирующих один и тот же вариант ПВЛ, что частенько приводит некоторых из них ко всякого рода идиотским выводам. А ведь в одном из этих вариантов сказано более конкретно: «нарядника в ней нет». Слово «нарядник» говорит уже само за себя. Тут и словарей никаких не надо. (Подробнее см. В. Дёмин, Е. Лазарев, Н. Слатин. «Древнее древности». М. 2004).
    Ко всему вышесказанному остается лишь добавить, что цивилизованность всех этих викингов-варягов IX века вызывает очень большие сомнения. Ведь сами они называли Русь Гардариком, т. е.  «Страной городов». Вывод из этого названия прост: на Руси в IX веке были города, а, следовательно, устоявшееся государство, у полудиких же викингов ничего этого еще и в помине не было. Так кто ж кого должен был звать порядок-то наводить? Следует так же уточнить значение самого слова «варяг». Ведь на Руси в те времена оно не обозначало какой-либо национальной принадлежности. Варяги – это скорее род деятельности. Это и пиратство, и торговля, и даже обычная служба по найму, например, в дружинах князей. В это понятие входили как скандинавские норманны, так и славяне, чьи земли простирались вдоль побережья Балтийского моря далеко на запад. Именно там, в районе Мекленбургской бухты, что на севере современной Германии, и проживало племя бодричей, чей князь Годослав, известный так же под именем Годлав, и был отцом Рюрика.
    К величайшему сожалению, нелепейшая теория о норманнском происхождении как Рюрика, так и собственно основания самого русского государства до сих пор, подобно какой-то трудноизлечимой болезни, продолжает свою паразитическую жизнь как в околонаучной литературе, так и в энциклопедиях, словарях и даже школьных учебниках!
    Очень обидно. За державу.
    В этом же контексте не помешает еще раз вспомнить о скифах, об их национальной и языковой принадлежности. Этот вопрос уже давно будоражит умы. Еще в XIX веке начались горячие споры об этом. Куда только скифов не причисляли! Успели они побывать и тюркоязычными и даже монголоязычными. Но ближе к веку двадцатому страсти малость поулеглись: большинство спорщиков сошлось на мнении, что язык их был иранским, точнее, его североиранским наречием. Некий ученый Миллер, называемый в литературе почему-то русским, изучая культуру и эпос осетинского народа, доказал непосредственную близость осетинского языка к языкам скифским и сорматским.
    А почему бы и нет?
    Настораживает только то, что исторических данных для такого рода доказательств катастрофически мало. Ведь откуда брались эти данные? Да опять же из греческих источников, достоверность которых частенько вызывает сомнения. Но это еще полбеды. Вторая половина беды состоит в том, что для анализа скифского языка, например, академику В. В. Латышеву, оказалось достаточно нескольких, в роде бы, иранских имен, начертанных на развалинах древнегреческих городов на северном побережье Черного моря. Не маловато ли материала для подобного рода выводов? Немаловажен и тот факт, что греки порой до неузнаваемости искажали негреческие имена и названия. Достаточно вспомнить огреченное название Днепра – «Данаприс». Подобных примеров – множество, и порой приходится поломать голову, чтобы понять, что же эти греки имели в виду.
    Я не специалист в лингвистике и поэтому не буду спорить с учеными академиками. Скажу лишь, что многие их выводы слишком скоропалительны. Очень часто негативную роль играет излишнее самомнение многих титулованных ученых, считающих свои собственные выводы неоспоримой истиной. Поэтому сплошь и рядом вчерашние гипотезы, а порой и просто догадки на следующий день попадают в разряд фактов, якобы не требующих доказательств. Всё это тормозит развитие исторической науки, мешает выдвижению новых теорий, загоняет в тень молодых ученых.
     Опять же обидно. Теперь уже за науку!
     Мой ребенок, прийдя из школы, рассказывает мне о том, что они сегодня прошли по истории. Мне же приходится уточнять ему, чему из пройденного стоит верить, а чему нет. В итоге получается этакий двойной курс обучения: официальный (школьный) и неофициальный (мой собственный). Причиной тому – закостенелость академической научной мысли.
    Впрочем, вернемся к скифам. Нельзя тут не вспомнить яркие труды по этой тематике  советского ученого Б. А. Рыбакова. Это «Язычество древних славян» и «Язычество древней Руси». Рыбаков уже не сваливает всех скифов в единую ираноязычную кучу, но делит их на две основных группы: собственно скифы, «иранцы по языку, кочевники по типу хозяйства», называемые еще скотоводами, и «скифы-пахари», населявшие территорию древней славянской прародины, сами себя называвшие сколотами (по Геродоту). Так вот, именно сколоты, как утверждает Рыбаков, и были непосредственными предками славян. «Нельзя ни в коем случае, - пишет он, - искусственно соединять культуру степных кочующих скотоводов, не имевших поселений и живших в кибитках, с культурой оседлых пахарей, построивших огромные крепости и жившие в постоянных поселках».
    Надо сказать, что Рыбаков – хоть и яркий, но все же представитель исторической школы советского образца. Школы, не терпящей никакого инакомыслия. А инакомыслие это заключается в том, что все скифы были если не единым народом, то, во всяком случае несколькими родственными меж собой, славяноязычными народами. Фактов, говорящих в пользу этого мнения, существует много. Надо лишь собрать их  воедино, систематизировать, как следует обдумать, что сделал, например, Владимир Ларионов в своем замечательном труде «От царской Скифии к Святой Руси» (М. 2005). Ведь подавляющее большинство исследователей штудирует, по сути, одно и то же: археологические данные, архивные, лингвистические и т.п. Ларионов же, наряду со всем перечисленным, взял на вооружение незаслуженно задвинутую на второй план науку, а именно – антропологию. И здесь мы сталкиваемся с вещами поистине удивительными: например, строение черепов, как ископаемых, так и наших с вами, может сказать на порядки больше, чем все записки греческих путешественников вместе взятых! И самое главное в исследовании Ларионова заключается в том, что скифы не были никакими иранцами, не были даже их сородичами. Они были славянами! «Скифы-пахари Поднепровья, - пишет Ларионов, - в которых ученый мир согласно видит предков славян, представляют длинноголовое нордическое население и генетически родственны остальным скифам и являются расово основополагающим типом для всех скифов».
    Вспомнился мне анекдот времен падения берлинской стены о том, как встретились два немца, восточный и западный. Восточный западному говорит: «Ну, теперь мы – один народ». На что западный ему отвечает: «Мы – тоже». Так вот: в отличие от немцев, я могу с полной уверенностью сказать: мы, славяне, и наши предки, скифы, – один народ!
    А как быть с таким странным фактом в официальной истории, когда огромное скифское население вдруг в одночасье исчезает со всех своих огромных же территорий и так же, в одночасье, на всех этих территориях вдруг появляется население славянское? Отвечу опять же словами Ларионова: «…русы генетически были прямыми потомками царских скифов, как и поляне-русь Несторовской летописи были прямыми потомками скифов-пахарей. И никуда скифы не исчезали». Завершая эту мысль, приведу еще одно высказывание Ларионова: «…наследники советской исторической школы с ослиным упорством, вопреки всем историческим, археологическим и антропологическим фактам, выводят славян то из Припятских болот, то с Дуная, а то и с вершин Карпат и осмеливаются допустить заселение ими Восточной Европы не ранее VI века нашей эры, задыхаясь и потея от собственной «научной» смелости».
    Еще одна немаловажная тема бесконечных споров: была ли у скифов и древних славян письменность. Большинство исследователей здесь сходятся во мнении: не было, и точка! Но так ли это? Тот факт, что до нас не дошло ни одного письменного свидетельства скифской эпохи еще ни о чем не говорит. Письменные свидетельства действительно не дошли до нас, но это вовсе не значит, что их не было. Дело в том, что культура древних славян, как и скифов, была большей частью деревянной. А дерево, как известно, материал недолговечный. Все мы знаем, что скифы строили города, но где они теперь? Нет даже сколько-нибудь приличных развалин. Ушли в небытие дома, храмы, даже крепости. Благодаря чему сохранились до наших дней древнейшие египетские тексты да все эти пирамиды со сфинксами? Только благодаря тому, что тексты были высечены на камне, и именно из камня было построено всё то, что сохранилось. Да и могло ли не иметь письменности такое великое государство, как империя скифов? Могло ли не иметь письменности государство, территориально способное поспорить как с Римской империей, так и с прочими империями древности, государство, ведущее активную торговлю с соседями? Ведь если не имели скифы своей письменности, что ж не позаимствовали оную у тех же, скажем, «просвещенных» греков? Что, опять сирые и убогие, не способные даже грамоте обучиться? Налицо очередная научно-историческая чушь!
    Кстати, именно на деревянных дощечках были начертаны тексты «Велесовой книги». Тексты поистине уникальные, хоть и не все верят в их подлинность, приводя порой аргументы довольно странного вида. Вот что пишет уже упомянутый мной Д. Дудко в своей книге «Матерь Лада»: «… книги язычников до нас не дошли – если вообще существовали. Знаменитая «Велесова книга» - талантливое и мудрое сочинение. Только не волхва IX века, а белоэмигранта Юрия Миролюбова (при участии известного коллекционера и подделывателя древнерусских рукописей А. И. Сулакадзева)». И к этому еще комментарий: «Отсутствие священных книг и самой письменности – вовсе не признак «дикости» или скудоумия…». (Курсив мой). Во-первых, настораживает слово «белоэмигрант». Какой-то затхлой коммунистической моралью от него веет. Во-вторых, стоит только начать читать тексты «Велесовой книги», как сразу начинаешь понимать, что никакой Миролюбов, а тем более, грузин Сулакадзев ( Сулакидзе - именно так на самом деле звучит его фамилия) не могли сочинить такого. Не стану даже приводить никаких аргументов в пользу подлинности «Велесовой книги», ибо их в достаточном количестве высказали А. Асов и  Н. Слатин, скажу лишь, что выводы, в роде тех, что высказывают Дудко и иже с ним, сами намекают на дикость и скудоумие их авторов. Хотя бы такое их утверждение: непонятным-де образом попали в «Велесову книгу» совсем уж индийские боги: Индра, Шива (Сивый), Вишну (Вышень), Кришна (Крышень) и др. Уважаемые господа исследователи! Это боги не индийские. Это боги индоевропейские, т.е. арийские, а значит и наши, славянские. И то, что они упоминаются в «Велесовой книге», говорит вовсе не о ее поддельности, а как раз наоборот о несомненной подлинности, а так же о том, что люди, писавшие ее были людьми грамотными и знали о своих богах намного больше, чем знаем о них мы в нашем просвещенном XXI веке. Еще возмущены указанные авторы наличием в «Велесовой книге» богов яко бы вымышленных (Числобог, Матерь-Сва) и богов откровенно западнославянских (Триглав, Святовит). По поводу первых повторюсь: о них мы сейчас можем просто не знать, что же касается вторых, то известно, что новгородские словене поддерживали теснейшие связи с западными славянами, с теми же бодричами, от которых приехал в Новгород Рюрик. Так почему же для новгородцев Святовит должен быть чужим? Таких нелепых доказательств еще много, но все они мгновенно рассыпаются в прах, стоит лишь начать думать головой. Однако, тема эта слишком обширна для того, что бы обсуждать ее вкратце. Тут нужны очень скурпулезные исследования, которые еще впереди. Поэтому оставим пока в покое «Велесову книгу» и вернемся к древнеславянской письменности.
    Очень часто в литературе, доказывающей отсутствие в древней Руси письменности, упоминаются некие «черты и резы», этакий примитивный способ письма, не являющийся собственно алфавитом, как таковым. Понятие это проникло даже в школьные учебники и рассматривается, опять же, как неоспоримый факт. Но откуда оно взялось? Оказывается, из одного единственного упоминания неким болгарским писателем IX века Черноризцем Храбром: «Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов». Опять же: не маловато ли фактов для каких либо утверждений? Думаю, маловато. Ведь нельзя ответить однозначно, что конкретно подразумевал этот самый Храбр под «чертами и резами». Может, календарные насечки на глиняной и деревянной посуде? Или, все-таки, тот удивительный алфавит, которым написана «Велесова книга»? Ведь стоит взглянуть на сохранившуюся фотографию одной из ее дощечек, как тут же вспоминается это самое понятие: «черты и резы». Предлагаю читателю провести несложный эксперимент. Возьмите что-нибудь острое, скажем, гвоздь или перочинный ножик и попробуйте на куске деревяшки нацарапать любое слово. Что в итоге получится? Да они, родимые! Черты и резы!
 

    В пользу наличия у славян дохристианской письменности говорит множество фактов. Вот один из них. Титмар Мерзебургский, описывая языческий храм в западнославянском городе Радигосте, в частности упоминает: «…внутри же стоят боги рукотворные, с вырезанными на каждом именами». Вопрос: на каком языке и какими буквами были вырезаны эти имена? Ответ очевиден: и язык, и буквы были славянскими, ибо иначе в славянском храме быть просто не могло. И вот еще один факт. В Повести Временных Лет
за 971 год рассказывается о заключении Святославом с греками мирного договора. Договор этот заключался в письменном виде, не в устном. Вот его заключительная фраза: «Не сомневайтесь в правде того, что мы обещали вам ныне и написали в хартии этой и скрепили своими печатями».
     Написали! «Руськыми письмены»! Или греческими? Задайте себе вопрос: а стал бы Святослав, будучи неграмотным дикарем, вообще заключать какие-либо письменные договоры со всякими там греками-шмеками?
    Если же обратиться к временам еще более отдаленным, мы всё равно столкнемся с древней славянской письменностью. На каменных идолах и валунах. Если мы еще раз обратимся к труду Б. А. Рыбакова «Язычество Древней Руси», мы встретим на его страницах изображения множества идолов скифского времени, но не встретим ни одного с какими-либо надписями. Исключение тут составляют так называемые календарные «черты и резы», во множестве сохранившиеся на скифских чашах и сосудах. Но славянский календарь – это отдельная тема, как и данные «черты и резы», не имеющие ничего общего с каким-либо алфавитом. Но неужели ж Рыбаков ничего не знал о множестве идолов и камней, имеющих действительно надписи, содержащую определенную (не календарную) информацию? Да конечно же знал! Просто историческая школа советского образца не позволяла об этом говорить. Вот не было у славян до Кирилла письменности, и всё! Хоть тресни! Но если вглядеться в лицевую сторону «монумента Буса Белояра», описанного А. Асовым и официально именуемым «каменной бабой IV века», можно отчетливо разглядеть надписи, выполненные на славянском языке, с использованием того же самого алфавита, которым написана «Велесова книга»! А ведь это IV век, когда никакого Кирилла и в помине не было!
    
    
    Тот алфавит, которым мы пользуемся сейчас, совершенно ошибочно именуется «кириллицей». Ошибочно и мнение о том, что Кирилл его создал, да еще на основе алфавита греческого. Ведь в греческом алфавите, как известно, всего лишь двадцать четыре буквы, и это с учетом двух букв, дающих звук «е», краткий и долгий, и двух, дающих звук «о», тоже краткий и долгий. Как же на основе этого примитива можно было создать русский алфавит, состоявший в те времена аж из тридцати восьми только своих букв, да еще добавив к нему пять греческих? Да это просто невозможно! Скорее можно поверить в то, что как раз греческий был создан на основе славянского. Существует и такое мнение.
    «Говорят они (т. е. греки), что установят нам свое письмо, что бы мы его приняли, а свое утратили. Вспомнить лишь того Илара, который хотел учить детей наших, а должен был прятаться в домах тех и, пока мы не знали, учил наше письмо и как нашим богам требы класть». О каком таком Иларе говорит Велесова книга? Уж не Кирилл ли это? Очень уж созвучны имена! (пер. Н. Слатина).
    Когда я уже закончил работу над данной главой, мне в руки попался новый труд Д. Дудко под названием «Русский народ», в котором автор приводит полный текст Велесовой книги в собственном переводе и подробнейшим образом анализирует ее язык, описываемые в ней исторические события и религиозное содержание. Должен сказать, что, едва начав читать эту книгу, я был приятно удивлен, встретив совсем другого Д. Дудко, уже, так сказать, «не мальчика, но мужа»! Я встретил ученого! Причем, ученого, с выводами которого невозможно не соглашаться. Он не стал перебегать из лагеря противников Велесовой книги в лагерь ее сторонников, он занял, возможно, единственно верную позицию в этом вопросе: пока нет достоверных доказательств ни ее подлинности, ни ее поддельности, следует воздержаться от каких-либо громких заявлений.
    Надо продолжать работать, друзья мои.
         
    
3. ТАК ГДЕ ЖЕ БОГ?

   Совсем недавно в прессе и в телепередачах шли споры о том, стоит ли создавать специальный «православный» телеканал и вводить в школах отдельный предмет, посвященный всецело православному христианству. Мнения по этим вопросам, конечно, сразу же разошлись, причем порой на прямо противоположные. Это и не удивительно, если вспомнить, что далеко не все христиане в нашей стране являются православными, как и далеко не все граждане нашей страны являются христианами вообще. И речь тут идет не просто о каком-то проценте населения, а о целых народах, исповедующих другие религии, скажем, ислам или буддизм. О народах, являющихся не какими-то «национальными диаспорами», а коренным населением Российской Федерации. В добавок ко всему, многие вообще не верят ни в какого бога и поэтому считают, что ни им, ни, тем более, их детям не нужна никакая религия. К слову сказать, по официальным данным, количество неверующих составляет около четырнадцати процентов населения Земли, что очень даже немало. Но почему-то забывают обо всем этом наши «сильные мира сего», когда выдвигают подобного рода предложения религиозного воспитания. Согласитесь, что довольно нелепо будет смотреться урок православной культуры в какой-нибудь, скажем, чеченской школе, где подавляющее большинство учеников – мусульмане. Или вводить в этой школе исламский предмет? Но куда же тогда девать детей христиан, которые там, как ни странно, тоже есть? Или же разделить детей во всех наших школах по религиозному признаку и обучать каждую группу отдельно? Так сказать, у каждого – своя культура и своя религия. Только вот история учит нас тому, что всегда, во все времена, попытки подобного деления приводили к делению на своих и чужих. А результат деления на своих и чужих всегда и везде был один. Это кровопролитие!
     Если религиозное просвещение необходимо, то только в одном единственном варианте: оно должно быть одинаковым для всех и не должно иметь уклона на какую-то отдельно взятую религию. Только в этом случае просвещение действительно будет просвещением, а не тупым штудированием Библии или Корана, ведущим в большинстве случаев к религиозному фанатизму. Религий у нас много, и каждая из них по-своему интересна и поучительна. Нет ничего плохого в том, что наши дети будут знать больше обо всех этих религиях и, как следствие, смогут их сравнивать и делать для себя выводы.
Заметьте: свои собственные выводы, а не навязанные им всякими фанатиками с горящими глазами. Адским огнем горящими!
     Очень многие из нас, взрослых, считают своих детей неким придатком себя самого (любимого), забывая порой о том, что даже малолетний карапуз – это уже личность, хоть и маленькая еще, но все же личность, со своим характером и уже начавшим формироваться мировоззрением, а вовсе не уменьшенная копия своих родителей. Это уже Человек, что, как известно, звучит гордо! И тем не менее, многие чрезмерно заботливые родители начинают таскать своих детей в храм буквально с пеленок, причем именно в тот храм, который сами они считают единственно правильным. Дети же, по причине младости лет своих, не способные еще отличить бога от черта и добро от зла, обычно просто не понимают, почему их отрывают от любимых игрушек и ведут сюда, в это большое и непонятное здание, в котором почему-то нельзя не только шалить, но даже громко разговаривать! Однажды в церкви я был свидетелем несколько комичной ситуации: молодая мама пыталась научить своего карапуза креститься, упорно объясняя ему, как это правильно делается, что сначала свеху-вниз, потом справа-налево. Ребенок, будучи послушным и воспитанным, кое-как сложив пальчики в кучку, начал креститься… но левой рукой! За что и был немедленно обруган и назван бестолковым. Только вот в чем его вина? В его ли бестолковости дело? Ведь его же притащили туда, не знаю, куда и заставляют делать то, не знаю, что!  К чему же в итоге приводит подобное «приобщение» ребенка к богу? Кого-то оно приведет к тому самому религиозному фанатизму и, как следствие, к национальной и расовой ненависти. А кого-то, наоборот, оттолкнет и от церкви и от бога. Многих оттолкнет навсегда!
    Из всего сказанного я позволю себе сделать вывод: религиозное просвещение и воспитание как детей, так и взрослых (особенно, все-таки, детей!) должно быть очень тщательно взвешенным, продуманным и, что очень важно, всеобъемлющим. Любые же попытки делать это впопыхах, а тем более только со своей колокольни, только с точки зрения своей «единственно правильной» религии ни чего хорошего в наш мир не принесут. Эффект, скорее всего, будет обратным! Здесь многие могут мне возразить, сказать, что я слишком сгущаю краски, что проблемы-то здесь, как таковой, и нет. На это я отвечу просто: включите телевизор и просмотрите первый попавшийся выпуск новостей. Вы обязательно увидите репортаж из какой-нибудь горячей точки, где льется и льется человеческая кровь. И причиной этому кровопролитию является очередная неприязнь.
Точнее – ненависть! Религиозная, расовая, национальная, денежная – не суть важно, какая конкретно. Важно, что любая из них несет людям одно лишь зло. И религия здесь, увы, далеко не на последнем месте. Вспомните Югославию, Палестину, Афганистан. Вспомните многие и многие тысячи погибших и обездоленных, и вы, очень надеюсь, согласитесь с моим выводом.
    Не может  христианская колокольня быть лучше мусульманского минарета только потому, что на первой – колокола, а на второй – муэдзин! Каждая из них хороша по-своему! И нужно ли вообще ставить вопрос о том, какая религия самая правильная? Есть ли смысл в самой постановке такого вопроса? Как убедишь, скажем, ваххабита в том, что он не прав?
    Впрочем, раз уж вопрос поставлен, давайте-ка попробуем в нем разобраться. Начнем, конечно же, с так называемых великих религий. Здесь «первая среди равных», без сомнения, иудаизм. Только вот величие этой религии вызывает большие сомнения. На сколько может быть велика религия, которую исповедуют какие-то жалкие 0,2% населения планеты? Для сравнения приведу несколько цифр: христианство во всех его видах и подвидах исповедует 33% населения, ислам – 19,6%, индуизм – 13,4%, буддизм – 6%. Именно эти религии и имеют право называться великими. Ведь даже неведомых сикхистов, и то намного больше – аж целых 4%! Бедные иудеи! «Маленький, но гордый народ»…Впрочем, я, кажется, отвлекся. Однако, продолжим. Почему же многие продолжают упорно величать иудаизм великой религией? Ответ прост: да потому, что именно иудаизм послужил основой, так сказать, базой для двух других великих – христианства и ислама. В этом и только в этом состоит ее величие. Еще иудаизм официально считается древнейшей монотеистической религией, что обычно выставляется как ее несомненное преимущество перед всеми другими древними религиями. Ведь если бог один, то ни одна политеистическая религия не может быть правильной! И это вот весьма глупое утверждение опускает в разряд второсортных величайшие культуры древности ( да и современности ). Как может быть великой цивилизация, но не быть великой ее религия? Да никак не может! Египет, Месопотамия, Майя и Ацтеки, те же Эллада и Рим - все древние культуры теснейшим образом связаны каждая со своей религией. Весьма кстати будет сказано, что все эти религии имеют очень много общего. Странным образом перекликаются между собой, казалось бы, такие далекие друг от друга культуры и религии, как древнеегипетская и древнеславянская. Мне могут возразить: не может быть ничего общего между ними! Оказывается, может. Стоит лишь поближе познакомиться с разными на первый взгляд культурами древности, как начинаешь понимать, что у всех у них – общие корни! Повторюсь: как бы это ни странно казалось на первый взгляд! Ну а как же иудаизм? Исследователи Торы и ее христианской копии Ветхого Завета обычно датируют наиболее старинные их части настолько умопомрачительно древними веками, что просто диву даешься: оказывается, Библия (хоть и не вся) древнее чуть ли самых древних «языческих заблуждений». Спорно всё это, очень спорно. Опять же каждый старается доказать то, что он хочет доказать, или же то, за что ему заплатили. Но не будем спорить по этому поводу, ибо спорить бесполезно – всё равно не переспоришь! В этом я убедился на собственном опыте, пытаясь спорить с «убежденными». Поверьте, это то же самое, что спорить с заевшей грампластинкой: что ты ей ни доказывай, она в ответ будет долдонить тебе одну и ту же фразу. Просто потому, что ее заело.
    Не менее спорным вопросом является моно- и политеизм, одно- и многобожие. Ведь если взять религию славянскую, то первым делом стоит вспомнить о Великом Роде, которого человек некомпетентный посчитает просто «главным богом» среди множества «менее главных». И это – величайшее заблуждение! Потому, что Великий Род – это и есть тот самый Создатель, тот самый Иегова и Аллах, тот самый Творец нашего мира! Именно Его на Руси называли красивейшим древним словом Твастырь, т. е. творец. В то же время все мысли об однобожие в христианстве сразу же отбиваются первым упоминанием о триединой сущности бога. Издавна, еще с четвертого века, спорили христиане меж собой по этому вопросу. Усердно спорили, ломали копья, ломали шеи, причем, каждый старался сломать не свою шею, и наконец родили на свет божий это нелепейшее слово – триединство. Ведь только вдумайтесь: и один и три «в одном флаконе»! Разве ж такое бывает? А если бывает, то зачем же жечь на кострах всех тех, у кого испокон веков почиталось более одного бога? А что получится, если попытаться подсчитать количество христианских святых? Одних только «общих», т. е. иудейских, наберется несколько десятков, а если пробежаться по всем христианским странам, собрать всех, так сказать, национальных святых? Это уже будут тысячи! Тут мне опять возразят: святые – это вовсе не боги, это бывшие люди, после смерти своей канонизированные. Да, это так. Но кто мне скажет с полной уверенностью, кем были изначально языческие боги? А если когда-то они были тоже реальными людьми, которых за какие-то заслуги долго помнили после их смерти, а потом стали почитать как богов, как тех же христианских святых? Возможен ведь и такой вариант. Но доказательств нет. Христиане позаботились. А разговоры о том, что языческие боги возникли только из-за того, что древние люди боялись грома и наводнений, по меньшей мере неубедительны. Это опять же разговоры о «сирости и убогости» наших предков. Спрошу еще раз: могли ли быть убогими народы, знавшие геометрию и астрономию за долго, за тысячелетия до всех этих Галилеев и Коперников? Однозначно – нет!
    Впрочем, вернемся к «маленькому, но гордому народу» и затронем вопрос процветающего буйным цветом и процветавшего испокон веков антисемизма. Странно, но почему-то нация, явившая миру религию, ставшую базовой для многих других великих, считается самой нелюбимой практически во всем мире. Нонсенс какой-то! Но при подробном рассмотрении этого вопроса причины такой ситуации быстро становятся очевидными. Ведь дело в излишнем самомнении этой нации, в ее, если можно так выразиться, самоисключительности. Евреи считают себя народом богоизбранным, этаким единственным и неповторимым, да и само слово «еврей» («иври», «эвэр») в переводе с иврита (опять же единственного «священного» языка) обозначает «другой берег», либо «другая сторона». Проще говоря, еврей – это особенный, «другой» человек, нежели все остальные. Такое высокомерие, такая самопровозглашенная «богоизбранность» просто не могли не вызвать у представителей других народов настороженности, недоверия и, как следствие, нелюбви. Вторая причина, а точнее, продолжение первой, заключается в самой их религии, в ее изолированности от всех не евреев. Ни за какие заслуги и ни под каким предлогом евреи не примут в свою дружную семью чужака. Никого небогоизбранного!
Кажущаяся доступность иудаизма для всех желающих действительно – кажущаяся.  Но и это еще не всё. Сам образ их жизни тоже вызывает к ним отношение, весьма далекое от восхищения. Попробуй-ка, заставь уважающего себя еврея корячиться у токарного станка в три смены. Не заставишь! Сам будешь корячиться, а какой-нибудь «богоизбранный» Ярмантович будет тобой руководить. И за примерами не надо далеко ходить – просто оглянитесь вокруг себя или же включите еще раз новости по телевизору.
    Все эти причины, а если покопаться, то их количество только возрастет, и привели к тому, что такие понятия, как «холокост», «геноцид» и им подобные все мы совершенно машинально относим именно к евреям и ни к каким другим народам. А ведь греческое слово «холокост» переводится как «всесожжение» и само по себе никакого отношения к евреям не имеет. Так уж сама история разложила. Всё – по полочкам. Я не виноват.
    И еще один штрих. Есть такое очень неприятное слово – «жид». Стоит ли напоминать, с какой национальностью его в наше время обычно ассоциируют? А ведь это слово в стародавние времена обозначало всего лишь очень жадного человека и опять же не имело никакой национальной привязанности. Почему ж во времена настоящие оно так прочно прилипло к вышеупомянутому народу? Ответ см. выше.
    В случае же с христианством дело обстоит совсем иначе. Главное, коренное отличие христианства от иудаизма заключается в том, что эта религия открыта для всех желающих. «И приидите ко мне все страждущие». Хорошо это или плохо – пусть судят сами христиане. Я не об этом. Я – о той жуткой неразберихе, которая царит в самом христианском учении (не Христовом! Прошу не путать!) и во всяких там околохристианских движениях, общинах да сектах. Неразбериха эта началась практически с самим появлением христианства. С самых первых ее шагов появились и недоразумения. И самое главное среди них – кем же считать Иисуса Христа? Просто человеком? Никак нельзя, ведь он же – сын божий! Тогда может, богом? Тоже нельзя! Ведь как тогда быть с обещанным монотеизмом? Бог-то один, он – на небе. Христос – лишь сын его на земле.
Судили, судили, да и порешили: а пусть будет и тем и другим одновременно. Почему бы и нет? Ведь у самого Христа не спросишь, его сейчас на грешной земле нет. Гостит, так сказать, у Родителя. Ну а пока его нет – можно молоть что угодно. Язык-то, он же без костей. Так родилась нелепица номер два, двуединая сущность Иисуса Христа. Удивительный термин «триединство» мы рассмотрели выше. Этот, не менее удивительный, - туда же, в копилочку. На I Вселенском соборе, прошедшем в г. Никее в 325 году, более известным под названием Никейский, был принят так называемый «истинный Символ веры», в котором так и говорится, что сначала я «верую во Единого Бога Отца, Вседержителя, Творца» и т. д., а потом я верую «и во единого Господа Иисуса Христа». Эх, жаль не присутствовал на этом соборе сам Иисус Христос. Уж он-то объяснил бы присутствующим, что есть Бог, что есть Он Сам, и что есть они, все эти болтуны в рясах! Кстати сказать, этот самый Никейский собор прославился и еще одним «нововведением»: именно его постановлением были «учреждены» и первые еретики – ариане и донатисты. Итак, эра костров всеочищающих, да и всего прочего мракобесия началась! Заметьте, еще в четвертом веке!
    Однако, неразбериха, замешанная на обыденном идиотизме, на этом не завершилась, напротив, она была в самом разгаре. II Вселенский собор, состоявшийся в 381 году в г. Константинополе, рассмотрел вопрос о единосущности святого духа с богом-отцом ( т. е. собственно богом ) и богом-сыном ( т. е. Иисусом Христом ). Появился на свет божий еще один термин, переплюнувший два первых – «единосущность». (Эх, великий и могучий русский язык! Ведь всё выдержит! Впрочем, где там наша копилочка?)
   А еще этот собор пополнил списочек еретиков: к арианам и донатистам добавились монофизиты и несториане. Списочек неугодных начал расти.
    III Вселенский собор (г. Эфес, 431 год ) продолжил славную традицию. Тут разгорелись жаркие споры на тему, кого же все-таки родила пресвятая дева Мария: простого человека, в котором позже поселился бог, или же сразу бога. Что не говорите, а это очень важная и злободневная тема. Ну как было по такому животрепещащему вопросу не собрать аж целый Вселенский собор?
    Знаете, если честно, то когда я знакомился с содержанием постановлений всех этих соборов, мне становилось грустно и обидно. Грустно из-за массового идиотизма тогдашних руководителей христианской церкви и чисто по-человечески обидно за деву Марию и сына ее Иисуса Христа. Ведь создавалось впечатление, что все те люди, что вели подобные споры, просто ни разу в жизни не открывали Евангелие! Думается, так оно и было, хотя очень даже стоило всем этим умникам открыть его хоть раз в жизни и почитать. Внимательно почитать. Глядишь, отпала бы необходимость в самих этих соборах, отпала бы необходимость в кровавой инквизиции, в кровавых же крестовых походах. Да и вообще, на сколько было бы меньше зла в этом мире, если бы все эти горе-руководители хотя бы отчасти придерживались заповедей господних!
    А Вселенские соборы тем временем всё созывались и созывались, и вопросы, на них поднимаемые, становились всё более глубокомысленнее. Например, какая сущность Христа круче, божественная или всё же человеческая. Или же учение так называемых монофелитов, рассмотренное ( и осужденное! ) V и VI Вселенскими соборами ( 553 и 680 гг., Константинополь ). Монофелиты утверждали, что Иисус Христос имеет две природы, соответственно, человеческую и божественную, но только одну волю, сиречь, божественную. Это уже, как мы видим, намного серьезнее всего перечисленного выше!    
    Очень знаменательное событие в истории христианства, можно сказать, веха, произошло в конце V века. Это был раскол. Не первый и не последний, но несомненно, самый болезненный. Раскол, приведший к распаду до этого более-менее единой церкви на католическую и православную, которые переругались между собой на столько, что в 1054 году даже предали друг друга анафеме! То есть каждая из церквей объявила другую вне закона. Потом, много позже, правда, спохватились, и анафемы отменили. Но только представьте себе, что бы было, если бы не отменили. Получилась бы удивительнейшая ситуация: вся христианская церковь была бы просто-напросто незаконной! Каков вывод, а? Аж самому страшно стало!
    Так в чем же были причины этого раскола? Да всё в том же самом: в разных взглядах на догмы, которые христиане сами же себе и придумали.
     Причина номер один: участвует или не участвует человеческий разум в процессе веры в бога? Православная церковь утверждает, что – да, католическая, что – нет.
    Причина номер два: исходит ли святой дух как от бога-отца, так и от бога-сына, или же только от отца? Католическая церковь утверждает, что от обоих, церковь православная с этим, конечно же, категорически не согласна.
    Причины остальные заключаются уже в мелочах – в разности обрядов, в разности церковной власти и иерархии и т. д., и т. п. Но, несмотря на все эти мелочи ( а это действительно мелочи! ), всякие попытки воссоединить две церкви, часто называемые сестрами, всегда заканчивались и заканчиваются до сих пор абсолютным ничем. Еще бы! Разве ж можно воссоединить церкви, у которых святой дух исходит по разному? Да ни в коем случае!
    Всё это – кризис христианской церкви, причем – всей. Обычно утверждается, что кризис назрел только к XIV веку, когда на сцену начали выходить всякого рода реформаторы, справедливо протестующие против сложившегося положения вещей, против вопиющего невежества священников, против излишней роскоши, против откровенного чревоугодия, пьянства, разврата, ни чем не оправданных убийств. К XIV веку кризис достиг своего апогея , так сказать, уже перезрел, а назревал он очень долго, появившись на свет чуть ли не одновременно с самим христианством. Нет, не тем путем шла церковь! Совсем не тем! Она шла путем власти, но отнюдь не власти божьей над всеми людьми, а власти одних людей над другими. В этом и вся беда. Сейчас церковь, и та и другая, сохраняя внешнюю, показушную благопристойность, делает вид, что всё в порядке, что особых проблем нет. Эх, если бы так было на самом деле! Ведь кризис никуда не делся, он лишь не выставляется на показ. Он всегда был и всегда будет. Он стал причиной появления великого множества протестантских течений, порой очень отличающихся друг от друга, но схожих в одном – в неприятии устоев ортодоксальной церкви.
    Если войти, скажем, в лютеранский храм, то первое, что бросится в глаза, это простота убранства: большой крест на стене, небольшой алтарь, одна-две иконы, скамейки, вот, пожалуй, и всё. Человеку, привыкшему к позолоченной роскоши православных и католических храмов, там просто не понравится. Бедно до убожества. Но как должен выглядеть храм, где поклоняются богу? Роскошью блистать или простотой? Здесь трудно ответить однозначно. С одной стороны, вся эта красота, в роде бы, излишня, с другой стороны, почему бы храму божьему не быть красивым? Как говорится, сколько человек, столько и мнений.
    Нельзя не рассмотреть еще одно немаловажное явление в христианстве, имевшее место в VIII – IX веках и называемое иконоборчеством. Началось оно, так сказать, «сверху», с византийского императора Льва III Исавра, который любое почитание икон просто запретил, считая иконы творением рук человеческих. Ну не мог он поверить в то, что иконы могут быть нерукотворными, что они могут просто падать с неба, а тем более лечить «страждущих»! Этакий Фома (Лев) Неверующий! Иконоборчество разразилось в лучших традициях христианской церкви: иконы стали сжигать. Наваливали целые горы на центральной площади и жгли. Что нельзя было сжечь, например, фрески, просто замазывалось. Кроме того, начались массовые убийства несогласных. А как же без этого? Никак нельзя не убивать, раз уж мы – христианская церковь! На том и стоим. На крови.
Доходило дело до разрушения целых монастырей, стоило лишь их монахам вякнуть против «высшей политики». Ах, Лев третий! Что ж ты так жестоко со своими-то? Да всё очень просто, стоит только посмотреть на проблему глазами самих иконоборцев. Ведь что представляют собой иконы? Что представляют собой скульптуры католических храмов? Ведь это просто-напросто изображения, которые ничем не лучше тех же языческих идолов. В этом и есть весь смысл иконоборчества, он – в борьбе христианской церкви против язычества. Всё логично. Но, тем не менее, иконоборчество, как и обычная человеческая логика, в христианской церкви не прижилось. Постепенно оно пошло на спад, а позже было объявлено неправильным. Вот только тысячи загубленных душ уже не вернешь!
    Представьте себе идол, изображающий, скажем, Ладу. Прародительница богов, богиня-мать. Поставьте рядом с идолом скульптурное изображение Девы Марии, которая, по утверждению христиан, тоже произвела на свет бога. Велика ли между ними разница? Как видим, разница лишь внешняя, а смысл один! Один и тот же смысл у языческих идолов и у христианских скульптур и икон! Тогда спрашивается: за что боролись-то? Во имя чего кровь людскую проливали? Да во имя того, что бы уничтожив одно язычество, заменить его другим! Да, да, уважаемые товарищи христиане, вы – те же самые язычники! Лишь называете себя иначе. Причем, язычники – в худшем понимании этого слова. Значение самого слова «язычество» мы еще рассмотрим, а вот столь любимый христианами термин «поганые» (в современном его понятии), на мой взгляд, более подходит к ним самим. В отношении монотеизма иудаизм и ислам выглядят намного более последовательными. В этих религиях действительно только один бог.
   Ислам. Эта религия у людей, мало с ней знакомых, вызывает разные к ней отношения. Тут можно встретить и равнодушие, и надменную снисходительность и даже откровенную ненависть. Однако одно можно заявить с полной уверенностью: эта религия является монотеистической безо всяких оговорок. В ней нет никакого триединства, никакого двуединства, никакой единосущности. В ней нет ни икон, ни скульптур, т. е. нет идолов. В ней нет даже такого количества святых, как в христианстве.
   «Аль» - это арабский определенный артикль, обозначающий единственное число, слово  «илях» обозначает «бог». Термин «Аллах» ( Аль-Илях ) можно перевести как просто бог, а можно как единственный бог. И этим всё сказано!
   Ислам не допускает никаких сыновей божьих на земле. Все мы – творения божьи, все мы в какой-то мере его сыновья и дочери и поэтому все мы равны между собой и все равны перед богом! Моисей, Христос и Мухаммад – всего лишь пророки, это люди «от Бога», но тем не менее, это люди, и никто больше. У них нет и не может быть никакой «двойной сущности». Сущность у них только одна – человеческая! В этом ислам прав, как никто другой. Я ни сколько не жалею, что познакомился с этой религией поближе. Очень много полезного можно из нее почерпнуть. Но здесь опять же надо быть предельно осторожным, что бы не провалиться в омут того околоисламского мракобесия, что мы обычно видим по телевизору, в репортажах из всякого рода горячих точек и «мятежных республик». Это совсем другой ислам, это совсем не то, чему учил великий пророк Мухаммад. Ведь не призывал он никого увешиваться тротилом и взрывать и себя и других на какой-нибудь базарной площади. Арабское слово «шахид» в наше время вызывает у людей, как правило, лишь отрицательные эмоции. Но ведь были времена, когда шахидами называли отнюдь не фанатиков-самоубийц. Так называли воинов, погибших за веру. Погибших в честном бою, на поле брани. Это лишь один пример извращения изначально чистого учения. Здесь мы видим проблемы аналогичные христианским. Коран, как и Библию очень многие трактуют так, как им этого хочется, что и приводит в конечном итоге к конфликтам на религиозной почве. Любой конфликт – это беда, но еще одна беда заключается в том, что все подобные извращенные трактовки приводят к замарыванию исконной чистоты всех без исключения священных писаний, всех учений великих пророков, уводя верующих людей всё дальше и дальше от бога, подменяя великие учения совершенно ненужными догмами.
    Но существуют в мире религии, не допустившие такого к себе отношения, и поэтому не утерявшие своей девственной чистоты. Эти религии мы встретим на Востоке. Их много. Есть среди них и великие ( по числу сторонников ), есть и совсем маленькие, о которых у нас, в Европе, не все и слышали. Но это отнюдь не умаляет их значимости. Все они по-своему уникальны, глубокомысленны, неповторимы. Это и зороастризм, буквально поражающий своей фундаментальностью и глубиной мысли великого пророка Заратуштры, это и индуизм, в не меньшей степени поражающий своей красотой и многогранностью, это и даосизм, который многие считают потомком некой изначальной религии, бывшей когда-то единой для всех в этом мире. Там же, далеко на Востоке мы встретим удивительнейшее учение Конфуция, еще дальше – синтоизм, который нам поведает о пути древних японских богов. Там же мы встретим и процветающее до сих пор язычество.
    Религии Востока богаты и разнообразны. На их исследование потрачено уже много бумаги и чернил, поэтому оставлю пока что их в покое, как отдельную тему, скажу по этому поводу лишь одно: я снимаю шляпу и преклоняю голову перед теми персами, индусами, китайцами, японцами, корейцами, кто не допустил к себе, в свой дом, в свою душу никаких новоявленных великих религий, а сохранил наследие своих предков, не растоптал их памяти, не сжег ее на кострах. Хотя бы за это они все достойны уважения!
Нам, русским, здесь похвастаться, увы, нечем. К величайшему, к прескорбнейшему сожалению!      
    «Зачем упоминать доблестные наши старые времена, если идем куда – невесть…» (Велесова книга).

                ***
    Подводя итог данной главы, вернусь к вопросу, который я вывел в ее заглавие: так где же бог? Где искать его? Может, в одной из перечисленных выше религий? Или в священных писаниях?
    Или же, всё-таки, в собственной душе, в собственных поступках, в собственном отношении к окружающему миру?
    Бог – это не просто некая субстанция, тем более, не седобородый старик, изображаемый на иконах. Бог – это нечто большее, намного большее. Бог – это весь наш мир, как мир внутренний, так и мир окружающий.
    Нет особого смысла ни в молитвах, ни в славословиях, ибо это – всего лишь обряды. Молиться и петь псалмы можно хоть сутки напролет, не приблизившись при этом к богу ни на йоту.
    Наш мир - это гармония. Гармония светлых и темных сил. Силы эти находятся в состоянии зыбкого равновесия, и равновесие это периодически нарушается, как и нарушалось с самого сотворения мира. И очень часто главной причиной нарушения этого равновесия была религия. Именно религия, а не бог. Бог – это светлая сторона. Религиозное мракобесие – темная.
    Вот, пожалуй, и всё по этому вопросу.
   
    

        4. О ЯЗЫЧЕСТВЕ

    Поднимая еще раз эту тему, следует в первую очередь рассмотреть значение самого слова «язычество». На первый взгляд может показаться, что тут и рассматривать-то нечего, язычество, оно, как говорится, и в Африке – язычество. Но не так всё просто на самом деле. Вообще: языческой или ведической следует считать исконную славянскую культуру? Многие утверждают, что именно ведической, считая само понятие «язычество» неприменимым по отношению к славянской культуре, порой даже оскорбительным, вполне справедливо называя данную религию ведическим монотеизмом. Это действительно так, если вспомнить, что наши предки всегда почитали Творца, т. е. единого, изначального Бога, о чем я уже говорил. Речь идет однозначно о монотеизме, и ни как иначе! А что касается ведизма, то разгадка – в самом этом слове, которое обычно (и ошибочно!) связывают исключительно с индийской культурой, излишне туманя людям головы санскритом. Да, индийская культура является ведической, причем, наиболее яркой из всех ныне существующих. Но не единственной! А сами слова «ведизм» и «веда» происходят от глагола «ведать», т. е. «знать». Как видим, санскрит тут не при чем. «Веда» - это «знание». Это русское слово! А вот слово «язычество» почему-то обычно ассоциируют с понятием «многобожество», что, по мнению многих, конечно же, означает неправильную, даже убогую культуру. Вот здесь-то и затаилась ошибочка. Что обозначает слово «язык», известно каждому, но что оно обозначало давным-давно, скажем, веке в десятом? Оно обозначало «народ». Ни много, ни мало. Это подтвердит любая летопись, говорящая о «разных языках» именно как о «разных народах». Следовательно, языческая культура – это культура народная, культура изначальная, коренная. Это та культура, которая формировалась в народе с самого момента его появления на свет божий. Это та самая культура, которая тщательно и скурпулезно выкорчевывалась из сознания народа в течении многих столетий приверженцами новых религий. Совершенно очевидно, что ровным счетом ничего противоречивого, а тем более, оскорбительного в применении понятия «язычество» к любой исконной национальной культуре нет.
    А что касается пресловутого деления религий на моно- и политеистические, то любой спор на эту тему лично мне представляется просто бессмысленным, и тому есть две причины, о которых я уже говорил. Теперь лишь напомню. Первая причина: хваленый монотеизм в христианстве никакой критики, увы, не выдерживает. Вторая причина: наличие в любой языческой религии одного верховного божества можно с чистой совестью считать верным признаком монотеизма. А в доказательство этой моей точки зрения приведу один пример. Очень яркий пример. Это зороастризм. Религия, возникшая на основе древних языческих верований индоиранских племен. Собственно, Заратуштра никакого велосипеда не изобретал, он лишь навел порядок в этих самых верованиях, расставив вещи по своим местам и устранив тем самым ненужные противоречия, т. е. существует только один верховный бог, Ахура-Мазда. Остальные божества – рангом пониже. Этого многим ученым оказалось достаточно для отнесения зороастризма в разряд монотеистических религий. Но почему-то им не достаточно наличия тех же самых обстоятельств в других подобных религиях, которые они продолжают клеймить «традиционными верованиями». Прямо-таки, политика двойных стандартов! Да и вообще, прежде, чем задаваться вопросом, к какому разряду следует отнести ту или иную религию, надо сперва задаться вопросом: а нужно ли это делать вообще? Если есть хоть малейшие сомнения в этом вопросе, то со скоропалительными выводами, думаю, спешить не следует. Развивая тему, нельзя не вспомнить о наличии в зороастризме очень ярко выраженного дуализма, т. е. уравновешивающих друг друга сил добра и зла. Дуализм присутствует и в других религиях, но в иных формах. Замечательно эту ситуацию описал ученый-востоковед С. Н. Соколов во вступительной статье к русскому изданию Авесты. (ИТД «Летний сад», 1998 г.) Позволю себе цитату.
    «Некоторый дуализм присущ, вообще говоря, и другим религиям, например, христианству или исламу. Там тоже приходится вводить понятие злого начала, иначе нечем объяснить появление Зла в мире, которым правит единое доброе божество. Однако, в этих религиях сатана существует лишь с ведома и попустительства всемогущего и всеблагого бога, который всегда может пресечь его козни и не делает этого постоянно лишь по каким-то ему одному понятным мотивам. Это несоответствие между всеблагостью всемогущего Бога и существованием Зла и составляет источник наиболее частых еретических сомнений среди христиан и мусульман. Зороастризм в этом отношении безупречно последователен: два начала существуют от века. Ахура-Мазда – могуч, ноне всемогущ, и не в силах уничтожить в любое время Зло и его олицетворение – своего извечного врага Ахримана (Анхра-Манью, «Злой Дух»). Он лишь постоянно борется со Злом с помощью в первую очередь своего небесного войска – богов».
    Справедливости ради стоит заметить, что сам Заратуштра тяготел, все-таки, к монотеизму, пусть даже дуалистическому, поэтому всех остальных богов, тех, что «рангом пониже», он считал лишь некими абстрактными понятиями, а не языческими богами в обычном понимании этого слова. Но народ, за многие века привыкший к своему язычеству, вполне логично для себя отождествлял эти понятия со своими богами. «Отвлеченные сущности /…/ уже облекаются в плоть и кровь, переплетаясь с древними божествами и приобретая языческие функции». ( С. Н. Соколов, там же).
    Аналогичная ситуация складывается и с индуизмом. Куда его, собственно, относить? К ведизму? Но это понятие довольно расплывчато. Ведь что такое ведизм? Простое наличие в религии вед? Тогда что считать ведами? Одни лишь индуистские священные писания? Ведь многие именно так и делают. Думаю, этого маловато будет, если сравнить индуистские писания с таковыми в других религиях. Авеста, скандинавские саги, Велесова книга, даже, при желании, Тора и многое другое, - чем всё это не веды? В какой разряд какое писание относить – зависит уже от личного мнения их исследователя. А вот, к язычеству индуизм можно отнести запросто, ведь по некоторым подсчетам, число божеств в индуизме достигает 330 миллионов! Ну чем не язычество? Ан, нет! Индуизм, оказывается, слишком «глубок и многогранен», что бы быть простым язычеством. Да, он глубок и многогранен, как глубоки и многогранны все древние религии, религии египтян, греков, персов, славян, скандинавов. Просто индуизм настолько обширен, что его невозможно уложить вообще в какие-либо рамки, сравнить его величину можно, разве что, с Индийским же океаном. В индуизме, как и в океане, - великое множество различных течений, среди которых можно найти и чистой воды монотеизм. Наиболее интересным в нашем контексте выглядит учение, называемое «адвайта-ведантой» и проповедующее монотеизм. Но какой! Это учение связывает с богом весь наш мир, все составляющие этого мира являются как бы частью единого божества, одно является продолжением другого. Проще говоря, наш мир – это и есть бог, ибо происходит он из бога. Помните «Песнь о Голубиной книге»? Разве не то же самое она утверждает?
    Как зороастризм можно отнести и к разряду монотеистических религий, если следовать учению Заратуштры, и к разряду политеистических, если следовать вере самого народа, так и индуизм при желании можно отнести просто куда угодно. Тут я повторюсь: а нужно ли это делать вообще? Зороастризм и индуизм – великие религии как древности, так и современности. Просто религии. Без разрядов.
    Если же говорить о месте язычества в современном мире, нельзя не заметить, что оно продолжает жить и процветать буквально по всему свету в виде своеобразных островков среди обширных морей «великих» религий. Язычество в разных его проявлениях мы можем встретить на русском Севере и Дальнем Востоке, среди коренного населения этих мест, в Азии, от пределов Индии и до самой Японии, среди коренного же населения Индонезии и Австралии, среди населения центральных и южных областей Африки, а так же среди индейцев обеих Америк. Названия к религиям всех этих, как правило, «малых» народов применяют самые разные – от «местных традиционных верований» до «шаманизма». Но, тем не менее, всё это – язычество, как бы его ни называли. Верования малых народов кажутся примитивными лишь на первый взгляд, на взгляд поверхностный, но только стоит окунуться в эти верования поглубже, как сразу же начинают открываться огромные и прекрасные миры. Миры небесные, земные и подземные. С потусторонними силами там вовсю общаются шаманы, как делали это когда-то и наши волхвы. Боги и духи умерших предков там никогда не забывают о своих подопечных, о живых людях, которые всегда могут попросить у них хорошей погоды, дождя для посевов, удачной охоты, богатого улова, даже появления на свет наследника. Религии «великие» у этих народов просто не прижились, потому что предлагали хоть и единого, но слишком уж абстрактного бога, в то время, как свои, родные божества, способные управлять природными стихиями, казались и ближе и просто надежнее. Зачем нужны чужие боги, когда есть свои?
    Ну а как не связать с промыслом родных богов две неудачные попытки монголов атаковать японские острова, когда дважды, в 1274 и 1281 годах на монгольские флотилии налетали жесточайшие ураганы и разметывали грозные боевые корабли просто в щепки? Именно эти ураганы и прозвали японцы «божественным ветром» ( камикадзе). Конечно, нельзя объяснять столь грандиозную победу японцев одними лишь ураганами. Не обошлось тут и без героизма и самопожертвования самого народа, но не известно, чем закончилось бы это нашествие, будь на море штиль. А, впрочем, известно. Не устояло бы довольно немногочисленное в те времена население японских островов перед монгольскими ордами, как не устояли все те народы, которым пришлось столкнуться с ними в том жутком XIII веке. Но почему не устояли? Почему не пронесся ураган над речкой Калкой в 1224 году? Почему никакие боги не помогли русским войскам, численно превосходившим два монгольских тумена? Может быть, потому, что их храмы были сожжены, может, потому, что их идолы покоились на дне речном… А новая вера тоже ничем помочь не могла. Разве интересовал бога иудейского чужой ему русский народ? Нет, не интересовал. Иудейский бог в это время был занят своими иудеями, гоняя всяких там Моисеев по пустыням. Не очень он помогал, кстати сказать, и Византии, трещавшей по всем швам от нашествий османов.
    А монголы? А вот монголы несли с собой не только сабли и луки, но и древнюю религию своих предков, языческую религию! С монголами, пусть даже и не со всеми, были их боги, с русскими – не было. Вот вам и результат! На двести сорок лет.
    Много-много позже, в XIV веке, ордынский хан Узбек решил принять ислам. Принял. И затрещала по швам теперь уже и его империя! Ушли древние языческие боги и оттуда, из некогда великой Орды.
               
                ***

    Но боги вернутся. Они обязательно вернутся на Святую Русь. Они уже возвращаются. Я в это верю. Я это чувствую!

***
    Язычество никуда не исчезло, искоренить его полностью оказалось не под силу никаким великим религиям, ибо всегда и везде находятся люди, для которых история их далеких предков и религия этих самых предков неразделимы. Языческие общины существуют и здесь, среди нас, а не только на задворках современных великих империй, среди полудиких аборигенов. Живо язычество даже в чисто христианской среде. Оно живет в виде веры в различных домовых, неких лесных и водных существ, веры в обереги, амулеты, приметы, в саму судьбу. Мне приходилось бывать в западной Белоруссии, где население, в основном, польской национальности, и исповедует, соответственно, католицизм. Там в каждой деревне есть своего рода часовенки под открытым небом – это установленный рядом с дорогой большой крест ( крыж, как там говорят), на кресте этом – какая-нибудь икона, рядом с крестом – несколько лавочек. Удобное такое местечко для того, что бы собраться односельчанам, да побеседовать о чем-нибудь. Еще там часто кресты подвешивают прямо на стены домов, так, что б было видно с большака, а в самих домах обязательно есть красный угол с иконами. Всё, казалось бы, благопристойно, с точки зрения христианской, но стоит побеседовать с людьми, послушать их рассказы о домовых, о различных приметах, как начинает появляться ощущение, что перенесся ты не в пространстве, а во времени, окунувшись в седую старину. Взрослые мужчины и женщины совершенно серьезно говорили мне о том, как им приходилось сталкиваться с подобными явлениями. Они во всё это действительно верят! Слушал я их и невольно думал: кто же здесь больше язычник, я или они? Ведь все эти домовые, лешие да русалки – ни кто иные, как языческие боженята. А как там празднуют день Купалы! Разгул веселья не сравним ни с каким больше праздником, даже с новогодним. Жгут костры, плетут венки, гадают на будущих суженых и будущих детей. Причем, в этот день, в день языческого бога Купалы, никому даже в голову не приходит вспомнить об Иоанне-крестителе, что казалось бы логичным, если следовать церковным канонам.
    Вот оно вам, язычество, живо и здорово!
    Говоря о современном язычестве, нельзя не вспомнить одно удивительное слово, вовсю путешествующее сейчас по страницам книг. Слово это – «неоязычники». Интересно, в чей нездоровый ум впервые пришла мысль соорудить такой каламбур, прилепив к русскому слову еще и немецкое? Мало того, еще и произносится это немецкое слово (neo) не по правилам. Иначе должно произноситься это слово, уважаемые любители иностранщины! Если не верите, спросите у любого пятиклассника, изучающего в школе немецкий язык.
Я просто не понимаю, почему у нас сейчас принято даже всякую ерунду нарекать «красивыми» иностранными словами, часто для многих просто непонятными. Мода, что ли, такая? Если мода, то какая-то извращенная. Еще бы! «Трейдер» звучит гораздо круче, чем просто «торговец». Так и с «неоязычниками». Читатель наверное помнит о нашей копилочке для идиотских слов. «Неоязычников» – туда же! Увы, не скоро опустеет сия копилочка!
                Май 2006 - Июнь 2007
                БОГУМИР
                ( Звездин Сергей Александрович)