Только что все разошлись. Традиционная посиделка по поводу моего очередного дня рождения закончена. Последними уезжали Женька с Вадиком, так как ждали заказанное такси. Женька только вчера прилетел из Штатов, специально, чтобы повидаться со всеми нами и был без машины, а Вадик решил оставить свой любимый «Maserati» у меня, так как не смог устоять перед Анжуйским розовым. Мишка опять с беременной «половинкой» был и с детьми, и Светка не пила, так что было кому сесть за руль. Юрка тоже был с женой и ребятнёй (По привычке так называю, хотя старшему уже двадцать один).
Посидели хорошо. На веранде, под соснами моего рублёвского дома. Всем за сороковник «с хорошим гаком» уже (Скорее, ближе к полтинникам), а энергии хоть отбавляй: смеялись, бегали по двору, прыгали с детьми и строили планы на будующее. А о прошлом даже и не вспоминали. Не потому, что не хотелось, а так, не пошло просто.
А вот, когда захлопнулась калитка за последними гостями, что-то накатило:
Собрались друзья.
Спонтанно собрались. Я приехал за нужными документами и по предварительной договорённости решил остановиться у Женькиных родителей на пару дней (То-то, тётя Лиля была рада!...). А тут, и он «нарисовался» проездом. Как всегда, экспромтом. Набрали Вадику. Миха сам позвонил, сказать, что он у «родаков» на недельку и спросить давно ли звонил Жека, а то он ему нужен «позарез» зачем-то. (Что-то там он ему обещал «лет двести назад». В общем, я не понял…). Во дают! Оба живут в Питере, а видятся только здесь.
Вспомнили, что вчера был юбилей «Квадрата» (Десять лет, как четверо пятиклассников на мостике через речку Золотуху слегка, но до крови, порезав пальцы, скрестили руки и поклялись «…дружить вечно и защищать друг друга и двор…». В общем, повод был…
Коротенько посовещались, пошуршали купюрами и разбежались до поры. Вадик - в магазин со списком от Женькиной мамы. Миха на рынок – за мясом,овощами и зеленью. Жеке было поручено разыскать и доставить немного (литров пять) разливного пива. Ну, а мне досталось купить водочки («Только хорошей, а не пойла какого-то!» - Орали вслед возбуждённые неожиданной встречей пацаны).
Через час, не больше, все были на месте. Здали продукты тёте Лиле и уютно расположились с пивом не залитом солнцем балконе ожидать сигнала с кухни.
Успехами делились громко, перебивая друг друга и, как водится, слегка привирая, либо умалчивая о не очень приятных моментах. И только когда уселись за накрытый стол (Да, и то не сразу, а только рюмки, эдак, после третьей) начали делиться самым сокровенным, не боясь прослыть неудачниками.
Я «смело» вывалил, почему прекратил роман с Вадькиной двоюродной сестрой в Волгограде. (Вадик был очень расстроен этим фактом. Всё надеялся породниться), козырнув тем как я лихо выбросил общие ключи от квартиры в мусоропровод и долго-долго ныл о том, как бы я хотел попасть в группу по обмену студентами с американским университетом (В нашем универе только первый год, как началась подобная практика), и почему так мне в этом так не везёт.
Мишка поведал, что тоже скоро разведётся со своей генеральской дочкой (Год только, как поженились!). «Задолбала! Вот только дочку жалко!».- Продекламировал он и стукнул пустым стаканом по столу.
Жека сознался, что ему, вообще, не «прёт» с личной жизнью потому что он «человек новой формации – коммерческий», а дамы таких людей опасаются «в долгую любить», так как в совке все риски остались, несмотря на перестройку, и даже новые появились. Вот он, например, - простой коммерц с Питерской «Гостинки», а и то уже три раза битый (Один из них до больнички) и бессчётное количество раз побывавший в «обезьяннике» райотдела. А в последнее посещение «спецура» чуть «дело не пришила». Ели «отмазался». Так что, приходится перебиваться случайными связями… И,вообще, он принял решение «свалить из совка» в какую-нибудь приличную кап страну, где он уж точно «развернётся» по всем направлениям.
Получилось, что из нас один только Вадик был абсолютно доволен жизнью. Учёба спорилась. Какие-то, но достаточные, деньги зарабатывались. Жена и дочка радуют. Это при том, что он один из нас остался в провинции и не поехал искать счастье по столицам.
Потом все поздравили друг друга с прошедшими двадцатидвухлетиями, потом про армию, потом речь пошла о Прибалтике, Карабахе Ельцине и Кувейте… О том, что надо чаще встречаться… Потом всё смешалось… И в итоге во всём остались виноваты бабы и Горбачёв!
- Ладно. – Неожиданно остановил болтовню Вадик. - Давайте вместе на рыбалку махнём!
Все взгляды устремились к нему.
- Идея-то супер, но когда? – Загорелся сомнением Жека.- У всех же дел по горло, а времени мало. Хотя… - Задумался он.
- Ребята!, лето! В институты нам только в сентябре. Когда ещё придётся встретиться. Давайте выкинем все дела, куда подальше и посвятим пару недель себе! Нашей дружбе! – Закричал я в запале.
И без того достаточно шумная компания, оживилась ещё больше. Обсуждали предложение бурно, но к окончательному решению пришли только откупорив третью бутылку.
- Итак. Завтра до обеда решаем все свои «суперважные» дела (Благо, что завтра - будний день), а с 13.00 начинаем активные сборы. – Подвёл итог дискуссии Миха. – В девять утра послезавтра на «жигуле» твоего бати, Жека, выдвигаемся в направлении Шуйского, где грузимся на плот. Жека, твоё «суперважное дело» - поменять билет. Всё. По коням!
Тут, видимо, надо пояснить, что в итоге рыбалку решено было заменить сплавом на плоту по реке Сухоне. Тем более, что был удобный случай, так как наш друг Юрка прямо сейчас сплавляется с его одноклассниками от Кубенского озера на хорошем большом плоту (С его слов) и в Шуйском им надо бы минимум на две трети обновить команду, так как ребятам надо на работу. Тем более, что сегодня в семь Юрка будет звонить из какой-то деревни, узнать о решении Вадика на этот счёт (Он ему предлагал это ещё раньше).
- Одни, или возьмём кого-нибудь? – Лукаво поинтересовался Жека.
- Вот, блин, неугомонный! – Вспылил Миха.- Мало ты от баб натерпелся, так ещё и в поход их тащить. Одни пойдём. Чисто мужским коллективом.
- А, кашеварить кто?
- Все в армии служили. Установим дежурство. Что, картофана не отварим!? Тем более, что ещё и нарыбалим чего-нибудь. Согласны, мужики?
Все с энтузиазмом согласились.
Женькин папа немного «побухтел» по поводу машины, но потом сам же поехал её заправлять. Он сказал, что выезд в восемь, так как у него дела вечером. Через пятнадцать дней будет встречать нас на вокзале Великого Устюга.
Я, когда-то в детстве, ходил с родителями по Сухоне до Тотьмы, но это было очень давно и на комфортабельном теплоходе. Воспоминания остались приятные. Так что ждал запланированного отъезда, как и все, с нетерпением.
Утром следующего дня, предварительно созвонившись с друзьями (Ничего ли не изменилось), сгонял в институт за необходимыми мне для моего универа бумагами (Я оканчивал один курс местного политеха) и ровно в 13.00 был у Женьки. Никто не опоздал и Юрка, тоже позвонил. Так что, всё пока складывалось наилучшим образом. Собираясь в путь, по рынкам, магазинам и знакомым ходили все вчетвером.
Уже когда грузились в машину, встретили во дворе нашу одноклассницу Светку Степанову (Её родители жили в нашем дворе). Та как узнала, что мы по Сухоне сплавляемся, так и повисла у Женьки на шее, умаляя взять её с собой в поход, тем более, что ей по дороге, до Тотьмы, где она после школы жила и работала училкой в музыкальной школе. Конечно, сейчас на училку она смахивала мало, а скорее на крутую рокершу (Модная причёска, яркий макияж, вся «в коже» и т.п.).
Не смотря на то, что Жека ещё со школы питал к ней нежные чувства, он не спасовал – молодец и подняв палец вверх, очень красноречиво (Хотя, на мой взгляд, немного обидно) разъяснил просительнице, что женщина на корабле – к несчастью. После чего получил одобрительные взгляды и дружеские похлопывания по плечу от всех «участников концессии».
«Хороша…» - Вздохнул Миха и скинул с плеча рюкзак в багажник.
Жека, как-то недобро, зыркнул на него из подлобья.
Ехали до деревни Шуйское почти два часа. За это время вспомнили, чего позабывали. Немножко покричали друг на друга, но замечательного предвкушения приключения было ни чем не испортить.
*****
Красавец плот был пришвартован прямо к пристани деревни Шуйское. Только не по центру, где швартовались рейсовые «Ракеты» и ОМики, а сбоку, ближе к берегу. Плот был даже не просто плот, а скорее маленькая флотилия из трёх плавсредств (К корме плота были привязаны две лодки - двухместный ялик и широченная плоскодонка), основу которой составлял непосредственно бревенчатый плот, метров шести длинной и четыре шириной с довольно большой фанерной будкой – надстройкой, надутыми камерами по бокам и даже мачтой, метра три высотой с развивающимся самодельным флагом с нарисовнной улыбающейся рожицей. Палуба была застелена свежеструганными досками..
На берегу даже собралась небольшая толпа зевак, привлечённая таким дивом.
Юрка, загорелый и голый по пояс с абсолютно выцвевшими кудряшками прощался на берегу с тремя ребятами одетыми по городскому и с рюкзаками на плечах. «Видимо, это и есть его одноклассники, спешащие на работу» - Подумал я.
Юрка тоже учился раньше с нами в одной школе, только на год старше. Сейчас он жил в Москве и учился в Суриковском художественном институте, куда поступил ещё до армии.
Мы все четверо, весело крича и размахивая руками «скатились» по песчаному откосу, минуя тропинку, прямо к плоту.
Юрка явно тоже был рад нас увидеть. «Лиса! Выходи!» - Крикнул он в направлении плота. – «С пополнением познакомлю».
Из недр надстройки, нехотя, вылез ещё более загорелый мускулистый парень с тельняшкой намотанной на голову и крестом на шее. Он спрыгнул прямо в воду и пошел, раздвигая волну, по направлению к берегу, без тени улыбки на лице. Мне показалось, что он был старше нас лет на десять. Похож он был на морского разбойника.
- Вот, это Лиса, как я его называю, или Андрей Лисица. – Пока тот шел, представил нам этого парня Юрка. – Он из Великого Устюга и по Сухоне не раз хаживал… В общем инструктор-проводник наш. Без него никак. Да и, вообще, хороший мужик. Угрюм немного, ну да это только плюс, так как ни в какие разговоры не лезет.
- Так, он что, за деньги что ли? – Поинтересовался Вадик. – Так мы можем поучаствовать.
- Не. Не надо. Спасибо. – Смутился Юрка. – Это мои «подсуропили». Они давно знакомы. Вот и порекомендовали. Он прямо в Устюг – домой плывёт.
Инструктаж затянулся больше чем на час. Андрей доводил до нас всё детально и со знанием дела, не ленясь повторить или заново показать что-либо, если видел в наших глазах хоть тень непонимания.
Нас шестеро (Кстати, плот, вообще то, был восьмиместный, судя по компактно устроенным спальным местам). Трое управляют, а трое отдыхают. Когда что-нибудь сложное, а Андрей обещал, что такое обязательно будет и не раз, то включаются все. Вещи, в основном, разложили в лодках, чтобы не мешали и не попадали за борт.
Потом плотно перекусили оставшейся распакованной едой, запив её, опять же остатками кваса и пива (Не выливать же) и только часам к трём двинулись в путь, легко покачиваясь на небольших волнах, которые создавали проходящие кораблики и моторки. Сначала была вахта Андрея, Женьки и Вадика, потом я, Миха и Юра. Женька с Вадиком достаточно быстро ухватили основные навыки управления плотом и вот уже река, достаточно бодро и одновременно плавно, понесла нас вниз по течению.
Андрей неспешно рассказал нам о реке Сухоне, пополняя наши весьма скудные знания по этой теме.
- …Река Сухона течёт по востоку Вологодской области. Начало берёт из Кубенского озера и после слияния с рекой Юг рождает Северную Двину . Монотонно декламировал он, одновременно накручивая размотанную леску на деревянную бобину. – Это типичная северная река с быстрым течением…
- Что-то, не заметно !...- Вставил Жека.
-… частыми мелями, перекатами и лесистыми берегами. – Как будто не заметив, закончил фразу Андрей.
- Что-то, лесов не особо видно! – Опять влез Женька.
- Да, помолчи ты! – Сказал Вадик, уже ловко орудуя рулевым веслом-гребей.
- Сухону можно разделить на три характарных участка: - Всё так же монотонно продолжал Андрей.- верхний – от Кубенского озера до села Шуйское.и (Его мы прошли до вас), где река течёт в низменной долине, широка и спокойна; средний – от Шуйского до Тотьмы, на котором долина суживается, а берега повышаются и луга постепенно заменяются лесом, появляются мели и перекаты и течение становится более быстрым: И, наконец, нижний – от Тотьмы до слияния с Югом, где долина ещё больше суживается, коренные берега подступают к воде, образуя высокие обрывы, а ширина реки, как это не удивительно, увеличивается, достигая ста тридцати метров, а на отдельных участках и до четырёх сотен. В высокую воду Сухона судоходна на всём протяжении, а в межень только участками. Большими, но, всё же, участками. Позже расскажу. Кстати, про опасные перекаты и мели, тоже погдя. Почти по всей реке установлены бакены, а по берегу каждые пять километров – километровые столбы. Да вон он! Видите!?
- Ну, ты, прямо, Тур Хеердал, какой то! – Сказал Женька.- Откуда такие познания?
- Так я десять лет туда-сюда по реке. – Закончил сматывать леску Андрей и потягиваясь встал. – Да что там десять. Это только сам, а так то с дедом с измальства. Он у меня с сорок третьего, с армии тут.
- Понятно. – Немного сбавил задорный тон Жека. – А с рыбой то как?
- Язь, щука, окунь, лещь, плотва, уклейка, жерех. Всего полно! Порыбалим ещё! – Явно оживился Андрей.
Вечерело. Вообще-то, было уже поздно, но летом это, как то, не очень чувствовалось. Все притихли, занимаясь своими делами. Андрей, наконец, видимо в своё удовольствие, тихо жужжа, закидывал спининг. Юрка достал мольберт и писал закат. Вадик читал с фонариком в каюте (Так мы назвали фанерную будку, сколоченную ближе к корме). Женька просто дремал, периодически хлопая себя по разным местам, отбиваясь от постепенно начинающих наглеть комаров. Миха сидел на краю плота, опустив ноги в воду и мечтательно смотрел в сторону того берега, который стал уже почти чёрным. Я вытянулся прямо на скоблёных и немножко влажных досках-палубе нашего смешного плавсредства. Желтое и уже не яркое солнце катилось за крутой обрывистый берег, покрытый шевелящимися соснами, как волосами. Видимо, там наверху, был сильный ветер. А здесь на реке - полная, тишина, нарушаемая редкими всплесками резвящейся перед сном рыбы и ещё более редким кряканьем утки. Ах да… Периодическим жужжанием спиннинга. Со стороны тёмного берега стали появляться первые звёздочки поползли белые клочья тумана. В мерцающей дорожке, оставляемой уходящими лучами солнца на воде, отражалась колокольня венчающая обрыв берега.
«Хорошо, что вырвались»,- Подумал я.
До ночи прошли восемнадцать километров! Причаливали для ночёвки в полной темноте. Даже не хочется описывать это. В общем, решили больше так не делать, а швартоваться засветло.
Встали рано. Исцарапанные и искусанные комарами «до самых костей» быстрее отчалили и попытались найти более-менее приличный берег, чтобы сделать остановку и позавтракать. Безуспешно. По-прежнему сплошные заросли. Только к вечеру появились небольшие откосы. Голодные, как акулы пришвартовались у деревни Селищи к водозаборнику. Андрей куда-то сбегал и уже через двадцать минут мы в полном составе сидели за столом полным всякой снеди и с бутылочкой первача дожидаясь когда истопится банька «по чёрному». Принимал нас некто дед Митька.
- Как тебе это удается!? – Прошептал на ухо Андрею Женька.
- Я же говорю, что я местный. – Ответил тот.
- Семён!, Семён!, просыпайся! – Тряс меня за плечо Жека. – Вставай, а то сейчас всю нашу посудину разнесёт!
- А что такое!? – Спросил я, спрыгивая с печки на которой уютно разместился ещё вчера вечером.
- Да мы же вчера на длинной «верёвочке» пришвартовались, чтобы не застрять, а сюда на ялике. Помнишь? – Быстро-быстро тараторил Жека. – А бакен то не заметили! Вот и вышло, что мы на фарватере стоим. А там рейсовый ОМик идёт! Четыре раза гудел уже!
Пока я, извиняюсь, натягивал портки и мы с Жекой «мчались» к берегу произошло следующее:
ОМик резко повернул к нашему берегу, но всё равно сшиб левым бортом белый бакен, уткнулся носом в песчанную отмель, рассержено гуднул ещё пару раз, заглушил двигатель и затих. Удивительно, что на палубе пока никого не появилось. Андрей и Миха за это время успели на ялике преодолеть только половину пути и, опустив вёсла, стояли метрах в десяти от берега, просто пытаясь подтянуть к себе плот за верёвку, которой он был пришвартован. Соответственно, плот был метрах в двадцати. Видимо, за ночь верёвка размоталась и в таком положении наше утлое судёнышко действительно представляло угрозу безопасности судоходства. Вадик и Юрка бегали по берегу, крича и размахивая руками.
Потихоньку на палубе ОМика стали собираться возмущённые пассажиры. Через десять минут капитан объявил по громкоговорителю о вынужденной остановке и предложил всем в ожидании буксира сойти на песчаную отмель и окунуться в реке. Спустили дощатый трап.
За прошедшее время мы вшестером сумели-таки подтянуть плот к берегу и крепко-накрепко прикрепить его к водозаборной установке.
Первой по трапу спустилась… Светка Степанова! Всех нас (Кроме Андрея. Который схватил валявшуюся на берегу со вчерашнего весёлого вечера неоткупоренную четверть первача и помчался в рубку ОМика улаживать инцендент.) как будто парализовало от увиденного. Рыжие локоны развивались на ветру, легкий сарафан облегал фигуру.
«Хороша!» - опять вздохнул Мишка под полный укора Женькин взгляд и побежал по песку на встречу.
*****
Новый член экипажа так наполнил энергией наш коллектив, что мы лишь дождавшись буксира, (Который пришел неожиданно быстро), быстро загрузив припасы и вещи, тронулись в путь.
Почему-то, все согласились на принятие Светки в команду достаточно быстро. Даже Жека, который наговорил ей столько обидных слов во дворе, сменил гнев на милость и вступил в вечную игру полов под названием «флирт», пытаясь затмить восторженность Мишки и интеллигентность Вадика бесконечными шутками и глуповатыми буффонадами. Андрей, казалось, посерьёзнел ещё больше, чем казалось привлекал Светлану, которая то и дело с интересом смотрела в его сторону. Аутсайдером быть не хотелось, да и вообще, она мне и в школе, откровенно говоря, не очень-то нравилась и поэтому я надел на себя личину полного безразличия к происходящему. Юрку я тоже исключаю, так как он был поглощён написанием этюдов для курсовой работы, что изначально и было для него причиной данного путешествия.
Прошли деревню Туровец, в которой решили не останавливаться и вечером пришвартовались к острову. Комфортно, тихо. Под легкий плеск реки развели костёр. Пожарили шашлык из купленной в Селищах свинины. Слепни уже уснули, а комары еще не «разошлись на полную мощь». Андрей вытащил из плоскодонки гитару и весь вечер пел. Его голос оказался удивительно хорош. Светка не сводила глаз с нашего проводника. Кстати, я заметил, что они похожи. Лиса тоже оказался рыжий под стать своей фамилии. Форма носа… Даже крестики на них были надеты почти одинаковые. Только на нём побольше, а у неё меньше. Словно из одного набора. Гитарой и пением Андрей, казалось, «далеко оставил позади конкурентов», которым оставалось только двигать желваками, а Вадик, так тот, вообще, первым пошел спать.
Забегая вперёд, хочу признаться, что я, видимо, совершенно не разбираюсь в любовных перипетиях. Как, находясь всё время рядом, я мог не заметить возникновение сильнейшего чувства между Мишей и Светланой?! А ведь (Как я потом уже вспомнил) они частенько пропадали подолгу вдвоём на стоянках, сидели, тихо болтая ногами в воде, вечерами на корме, не боясь комаров.
С утра опять на воду. Прошли стрелку с рекой Толшма. Здесь так и веет каким-то древнеславянским духом. Одни названия чего стоят! По берегам кипела такая непонятная и неизведанная жизнь. Видны были люди, машины, трактора, скот… А ведь и здесь люди живут! Рожают, работают, умирают… Сосен становилось всё больше. Но пока они ещё не подступали к воде близко, так как весь берег «наглухо» зарос ивняком. Андрей поймал прямо с плота на спиннинг две щуки, а Миха на удочку – краснопёрку. Вечером Света приготовила из них шикарную уху. Спасаясь от комаров, которые не давали даже дышать, если подплыть близко к береговым зарослям, заночевали прямо посреди реки на мелководье, зацепившись за топляк. Судоходная часть проходила правее (Теперь всегда обращаем на это внимание).
Следующим утром Вадик и Мишка встали чуть свет, чтобы успеть до завтрака, отшвартовали ялик и ушли рыбачить. Поймали ещё одну, на этот раз огромную, щуку. На завтрак отварили опять уху, но на оставшемся со вчера бульоне! Вкуснее я ничего в жизни не ел!
День как день. Плыли, загорали, купались. Смеялись над Женькиными выходками, наблюдали за Юркиной работой. Вадик заспорил с Андреем о влиянии татаро-монгольского ига на древнюю Русь. Мишка весь день блистал перед Светкой эрудицией в вопросе флоры и фауны севера. В этот раз нашли хорошую стоянку и по совету Андрея разбили палатки ещё засветло. Поели. Потом вылетели комары и все разбежались спать. Свете выделили «отдельную жилплощадь», а Андрей, не смотря, что сам предложил идею с палатками, ушел на плот. Ночью был дождь.
Выползли из палаток почти одновременно и потянулись к пришвартованному плоту, привлекаемые запахом еды.
Лиса с самого утра (А может и с ночи. Мы спали до одиннадцати!) затеял генеральную приборку. Всё содержимое нашего «судна» и пришвартованных к нему «саттелитов» было перевёрнуто «вверх дном». То, что могло висеть на верёвках – висело. То, что могло быть намочено – вымыто, протёрто и сушилось под утренним солнцем на палубе. Продукты, книги и Юркины этюды были аккуратно разложены в кубрике. Даже место , закрытое фанерным щитом, которое служило гальюном было вымыто и обработано хлоркой. Вечно угрюмый Андрей курил, прислонившись к мачте и поглядывал на котелок с закипевшей в нём кашей, издававшей вкуснейший аромат.
- Вот это да! Проводнику нашей экспедиции, товарищу Лисе Андрею Петровичу присвоено внеочередное звание боцман! – Восторженно пошутил я, обращаясь ко всем. – Возражения есть?
Света вдруг неожиданно рванулась к плоскодонке, а потом к каюте. Лицо её исказилось от злости.
- Какого черта, Лиса?!!!... – Закричала она, обращаясь к Андрею.- Где мой портфельчик?!!!... Маленький такой… Синий…
Андрей ни слова не говоря указал пальцем на маленький тонкий портфель, стоящий около входа в каюту.
- Зачем?!... Ну, зачем ты его взял?!!!... Он же в лодке был… Никому не мешал… - Запричитала Света, схватив свой портфель и вытряхивая из него содержимое прямо на палубу.
Образовалась небольшая горка всякого девчачьего барахла, но Света не останавливалась и продолжала трясти портфель и шарить по его отделениям.
- Где?!!... Где?!... – Чуть не разрыдалась она.
- Да, что где-то? – Раздраженно отвечал Андрей.
- Действительно, Света, – Сказал я – объясни толком, что пропало?
Мишка, даже не разобравшись в чём дело встал поближе к предмету своего обожания. Но это не остановило Светлану, которая став похожа на взбесившуюся рыжую кошку, бросилась с кулаками на Андрея. Тот технично увернулся от нападения, но задел при этом котелок с кашей и тот полетел за борт.
- Да объясните, в чём дело то!? ... Света, ты чего!? ... Андрюха!? … Человек такую работу проделал! … - Все мы, кроме Мишки, «накинулись» на одноклассницу и проводника.
Света, вдруг села на корточки и горько заплакала, а Андрей, ни слова не говоря, отвязал пустой после приборки ялик, спрыгнул в него, взмахнул вёслами и стал достаточно быстро удаляться в сторону берега.
- Вот те на… - Сказал, как будто сам себе Юрка. – А как же мы дальше пойдём?... Там самые сложные перекаты должны начаться. А мне в Опоки надо. Я планировал знаменитые опокские геологические срезы над рекой написать… Ну и водопад ещё… Васькин Ключ называется.
- Ребята, милые, простите! – Проныла сквозь всхлипы Света. – Я вам всё расскажу сейчас, а там уж решайте, что делать будем… Так то, до Тотьмы не далеко… Можно сойти и дальше машину найти… Тем более, что я здесь живу… Возьму кого-нибудь, кому в Великий Устюг надо… Там и Опоки по дороге…
- Да уж, давайте и правда послушаем Светку и всё обсудим. – Сказал я , садясь на перевёрнутое ведро.
- Валяй! Сыпь! – Махнул рукой Жека, опускаясь рядом прямо на палубу.
- Ну, хорошо, может что и решим. – Добавил Юра. – Хотя…
- Чего «хотя…»!? – Вмешался Вадик.- Что мы маленькие, что ли? Не справимся с этим корытом!?
- Светик, поясни. – Завершил предварительное обсуждение Миха.
- Ладно, пацаны, слушайте. - Тоже сев на палубу и оказавшись прямо по центру, смахнув оставшиеся слёзы, тихим голосом начала рассказ Света.
*****
- В далёком 1940 году на излучине реки Сухоны и устья реки Стрельна, рядом с деревней Опоки, Великоустюгского района Вологодской области был создан лагерь Управления строительства Опокского гидроузла НКВД СССР. Строили дамбу со шлюзом для облегчения судоходства по Сухоне. Именно в этом месте расположен самый опасный порог. Даже Опок переводится со старорусского, как скала. – Начала своё повествование Светлана.
- Во-во, ещё в начале ХХ века бурлаков использовали для преодоления этого переката. – Добавил всегда интересующийся историей Вадик.
- В общем, дело нужное, но организованно, как всегда, по-советски – «дёшево и сердито». – Сказал Миха.
- Ну, да –Продолжала Света. – Нагнали зэков больше тыщщи, «уютненько» разместили их в холодных землянках. Один барак только был, да и то для «ссучившихся». Администрация, вольнонаёмные и стрелки жили в близлежащих деревенских домах, откуда согнали местных. Ну и вперёд. Ура! Ура! Смертность была до двадцати пяти человек в неделю.
- Ты, прямо, как сама там была. – Вмешался Юра. – Прямо мураши по телу.
- Так, у нас это как семейное придание было. Как ночная страшилка. – Сказала Света. – С «молодых ногтей» наслушалась. Так вот: Работа «закипела», а тут война и приостановили всё. А в 1943 году назначили нового начальника – полковника Лисицу Архипа Ивановича, ну и, соответственно, нагнали новую партию гулаговцев.
- Так-так… Что-то эта фамилия мне знакома… - Со своим «фирменным» хитрым прищуром, сказал Жека, как в школе дёргая меня за рукав, как будто ища поддержки. – А то «… мой дедушка здесь с сорок третьего служил…».
- В сорок седьмом и мою бабушку Антонину туда привезли в одной из теплушек. Дамба, кстати, уже один сезон отработала. – Не дала себя сбить Света. – Уж как она туда попала – отдельный разговор. Скажу только, что молода была и чертовски красива, а с таким «богатством» в лагере, либо долго не живут, либо становятся «подстилками вертухаевскими». Чего она только не натерпелась там. Когда рассказывала – волосы дыбом. Был у начальника лагеря сын (Там же служил. По связи, что ли…) со смешным именем Ипатий. Семейный, но детей у него сначала не было. Ну, не давал Бог, бывает…
Долгая эта история, но и вправду влюблён был… -Продолжала Света. - В общем, забеременела она к весне. Ипатий счастлив был. Крестик ей подарил с изумрудами. (Вот он на мне сейчас). Её в маленькую землянку с буржуйкой перевёл и работу подыскал учётчицей. Подарки всё носил. Съестное, да раз на раз, по мешочку какому-то маленькому или побольше. «Спрячь - говорит – Да не показывай и не сказывай никому». «Это – говорит – наше и дитяти нашего с тобой будующее». Антонина даже и не заглядывала в них, а сразу закапывала в землю под настил, прямо там в землянке. Один раз только мешочек порвался, а из него… золота да камней драгоценных просыпалось только из одного на многие тысячи, а мешочков этих скопилось штук пятнадцать, а то и больше. У полюбовника своего спрашивать не стала, чем он так успешно промышляет, а вот через зэков справки навела и выяснила, что он руководит специальным отрядом НКВД, что различных «врагов народа» арестовывает и церкви «перепрофилирует».
Уже почти достроили объект в Опоках, как 25 апреля 1948 года, во время паводка, смыл ледоход поставленное «на костях» сооружение начисто. Так получается, что и жертвы все напрасны были. Но нет худа без добра. Сбежала моя бабуля в суматохе с ещё четырьмя зэками. Те, помогая беременной, все погибли в реке. Ну и её тоже записали в погибшие. А она-таки добралась до Котласа а оттуда в Вологду, где мой папка и родился.
Лагерь то, кстати, в этом же году и прикрыли.
- Так это что получается – вы двоюродные брат с сестрой !? – Вскочил Жека.
- Ну да. Я то это сразу поняла, когда его и крестик на нём увидела. Потом ещё долго приглядывалась, ну да это так, для гарантии. Что там говорить – похожи мы с ним. Только он постарше, так как я то у отца запозднилась.
- Ну родственные связи теперь понятны, а произошло то между вами что? – Поинтересовался я. – Чего он сбежал то? И в вещах твоих рылся.
- Я думаю, что он то же что и я ищет.
- А ты чего ищешь?, уж не бриллианты ли бабулины? – Усмехнулся Вадик.
- Именно.
- Так ты же говоришь, что смыло там всё? – Заинтересовался, в свою очередь, Юрка.
- Всё – да не всё. – Ответила Светка. – Была я там в том году (Благо, живу не далеко). Разыскала по бабушкиным приметам я эту землянку, точнее то, что от неё осталось. Только не получилось у меня ничего. Во первых инструменты нужны (Ну, да это пол беды), а во-вторых сила мужская. Там такие брёвна тяжеленые. А тут как раз вас встречаю – и туда же, и на плоту (Инструменты взять), и силищи полно… Ну взяла билет на ОМик. Авось догоню.
- А этот гад, что то случайно оказался? – Опять недоверчиво поинтересовался Женька.
- Клянусь, что я сама обалдела!
- Так что он сбежал то? И что он спёр? – «Нахохлился» Миха.
- Мою самодельную карту взял. – Сказала Света. – Делать было нечего, так я её нарисовала А он, видимо увидел её, когда я её в портфель убирала, вот и решил генеральную уборку устроить. Только это ему не даст ничего, так там столько этих развалин!... И ещё надо одну ключевую примету знать.
- А ты её знаешь?
- Я же говорю, что я там уже была.
- Так к чему вся эта комедия была со скандалом?
- Да, чтобы он окончательно поверил, что карта настоящая!, ну что ты как бестолковый!? - Сказала она с любовью глядя на Миху, заталкивая непослушный локон рыжих волос под чёрную байкерскую бандану с надписью «The road to hell».
- Всё понятно. Движемся дальше. - подитожил разговор Жека и добавил улыбнувшись:
«Три мудреца в одном тазу пустились по морю в грозу. Был б попрочнее старый таз, длиннее был бы мой рассказ…».
*****
В хозяйственный зашли в ближайшем к Тотьме поселке Советский. Купили три лома, две кирки, три лопаты, верёвку и, зачем-то, молоток. Поели в местной рабочей столовке. Вкусно, кстати.
Прошли Тотьму. Старинный русский город, впервые упомянутый в одной летописи вместе с Москвой и Вологдой – 1147 года. Ночевали на плоту, опять зацепившись за что-то на середине реки. Причина проста – «комары убийцы».
Утром встали рано. Неклюдиха – Медведево – Камчуга. Река сужается. Течение всё быстрее. В русле перекаты. Мели, камни, топляки. Пока не наступили худшие времена, учились управлять плотом «методом тыка». Целый день никто не отдыхал. Руки от гребей натужно ныли, а ладони в некоторых местах стёрлись до кровавых мозолей. К вечеру (Плюс предыдущий опыт) освоили азы: Идти надо по корыту (наиболее глубокая часть). Мель – цвет воды более светлый. На глубине цвет воды более тёмный. Перед большим перекатом или порогом река дробится островками или камнями. Если «летишь» на камень или топляк поворачивайся боком, а то плот может расколоться. Услышал шорох по днищу –греби на глубину. Только к позднему вечеру опять перешли на режим «трое после трёх».
Последующие четыре дня слились в один. Один очень тяжелый день: Завтрак, текущий ремонт, уклоны, мели, перекаты. Проход справа. Проход слева. Стоянка, ужин, сон и опять снова. Пропали бакены (Во всяком случае, их стало сильно меньше). Это говорит о том, что река в этом месте опасна для судоходства. Днём докучают оводы и какие-то мушки с треугольными в крапинку крылышками. После захода солнца – «адские» комары. Лес по берегам ощетинился буреломом.
Интересно, что Светка абсолютно влилась в нашу слаженную работу и совершенно не доставляла нам дополнительных хлопот, связанных с присутствием женщины на борту. А уж где ей необходима была помощь - Мишка не подпускал ни кого.
На исходе четвёртого дня этой изнуряющей гонки, выбрали стоянку на каменистой косе и рухнули в повалку без ужина, не раздеваясь в единственной палатке, собрать которую хватило сил.
Палатка утром оказалась в тени и поэтому проспали до одиннадцати. Пока Света и Миша «смастерили» завтрак. Пока поели. Вышли только в час. Сразу попали под страшный ливень с пузырями. Были две плащ-палатки (Женькин отец выделил), так что продолжали идти. Как только кончился дождь, начались перекаты. Много – штук шесть. Опять остановились на ночёвку на каменистом мысу. Опять в одой палатке. Не четыре дня были как один, а все пять. Дико устали.
Счастливыми казались только два человека – это Миша и Светлана. Они так упивались друг другом, что абсолютно не замечали происходящие вокруг события, даже если они были сильно негативными.
Утреннее летнее солнце разбудило уже в семь. Жара началась, как-то, сразу. Приготовили завтрак на берегу, а ели уже отчалив. На реке хотя бы обдувает ветерком. Река спокойная. Кругом красота! Прошли памятник природы Безумные Слуды. На левом берегу красиво изрезанные ветром и водой береговые откосы, напоминающие башенки и непреступные стены средневековой крепости. Затем просто высокие и холмистые берега. Встретились пару перекатов, но несложных, да и «руки мы набили» уже. Легли рано. Спали комфортно в палатках на берегу. Завтра тяжелый день. Надо хорошо выспаться.
К десяти следующего дня пристали рядом с водопадом Васькин Ключ. Юрка разложил мольберт и остальные принадлежности живописца и попросил не мешать ему часа три. Мы все, не сговариваясь, «рванули» к сверкающим серебром потокам, на ходу срывая с себя одежду. Вода чистая, питьевая, очень вкусная. Льётся по ступенькам, на которых мы резвились как дети под душем.
После водопада спокойно дошли до большого посёлка Полдасра. Прошли порт и началось…
Течние усилилось. На первый перекат зашли с середины. Лучше бы сразу справа, так как пришлось резко поворачивать, рискуя налететь на каменный островок. Потом сразу влево! Потом довольно глубокий участок но с топляками. Стало пасмурно. Поднялся сильный встречный ветер. Да такой, что наша мачта сломалась и шмотки, висевшие на просушке после купания, улетели в реку вслед за ней. Мы упирались гребями, как могли.
На берегу завиднелась россыпь зелёных и синих домиков.
«Мы у цели!» – Прокричала Света, но все так были поглощены противоборством с рекой, что только бросили быстрые взгляды в сторону берега. Притом противоположного. С левого берега высились огромные скалистые обрывы с лесом наверху.
- Вот это да! Красота то какая! Я должен прямо сегодня начать это писать! Давай те же пристанем где-нибудь быстрее! – Закричал Юра.
- А я, что говорю. Приплыли уже! – Раздраженно ответила Света.
Ветер стих так же неожиданно, как и начался. Все восторженно смотрели на памятник природы.
Бааах!!! Страшный удар и резкий тормоз нарушил удовольствие от любования красотами природы. Фанерная каюта развалилась и вещи, находящиеся в ней посыпались за борт. Только юркиным этюдам повезло – они остались на палубе, зацепившись за остаток мачты.
Как я всё успел это заметить!? Всё закрутилось и перемешалось… Грохот… Вода… Крики…
Вдруг всё стихло. Я увидел сквозь мутную зеленоватую жижу наш плот. Снизу! Он медленно отдалялся. Сквозь воду было видно качающееся солнце и чьи-то брыкающиеся ноги. Очень хотелось вздохнуть. Вздохнуть полной грудью, которая, видимо, по этому, просто разрывалась от боли. И одновременно не хотелось на верх. Тут так тихо. Увидел мой, выпавший из кармана, детский шарик - талисман и он, почему-то, поднимался вверх, светясь голубоватым светом. Стало жалко его терять. И в этот момент ноги коснулись дна. Я оттолкнулся с неимоверной силой, вытянув руки к талисману и наконец вдохнул воздуха на поверхности. Опять стало очень шумно. Жалко!
Все члены экспедиции тоже оказались в воде. Отплёвывались и хватали проплывающие мимо них вещи.
- Что это!!! – Орал я, цепляясь за край плота.
- Что-что!... На мель напоролись! – Вторил Женька – Меньше надо было по сторонам глазеть! -…Сёма, лови!... Вон твой рюкзак тонет!
Вадик уже наполовину забрался назад на плот.
- Вадик, руку дай! – Появился «из пучины» Миха.
- Держи! А Светка где!?
Мишка не ответил, а быстро осмотрелся по сторонам и опять нырнул под воду.
- Света! Света! Света! – Закричали мы втроём.
Света сильно рассекла голову и потеряла сознание на секунду, но когда Миха обнаружил её под бревном плота, она уже пришла в себя и пыталась выбраться самостоятельно, измазанная кровью и проклинающая все эти «долбанные красоты».
- А работы… работы мои целы? – Запричитал Юрка.
- Работы… работы… - Передразнил его Жека. – Мы тут все, чуть не угробились…, а он работы… работы… Как с вещами быть? Вот это вопрос.
- А что с ними сделается. – Сказал Вадик. – Тут не глубоко. Сейчас поныряем, достанем, да просушим.
Плот налетел на мель передней частью, а задняя всё ещё оставалась на плаву, только наше плавсредство развернуло поперёк течению.
Из шести гребей – осталось две. Плоскодонка, как верный пёс, болталась на привязи и даже не перевернулась.
- Давайте, первым делом, ломы достанем – нос приподнять. Потом воткнём один из них в песок и привяжем к нему плот. – Предложил я. – А потом уж и остальтные вещи спасать. Света, приляг пока на плот. Мы без тебя справимся.
Закипела работа. Через час плот был готов к дальнейшему путешествию, а вещи, в основной массе, собраны.
- Поздравляю с прибытием в Опоки! – Смущённо заулыбалась Светлана, опять пытаясь спрятать непослушные рыжие кудряшки под, теперь уже, Мишкину белую, испачканную в крови футболку, намотанную у неё на голове.
- Приехали, что ли!? С удивлением сказал Вадик.
Все закатились в громком смехе.
Пришвартовались на правом берегу напротив километрового столба. Разбили две палатки. Вытащили все вещи и разложили их прямо на траве. Рядом высились высокие слоистые обрывы из известняка на обоих берегах. Вечернее солнце окрашивало их в кроваво-оранжевый цвет. На том берегу достаточно высоко бил то ли гейзер, то ли другой какой водный объект. В его брызгах скрывалась маленькая радуга (Только потом мы узнали, что это просто незатампонированная старая артезианская скважина). Юрка разложил необходимые ему принадлежности и «ушел из реальности», отказавшись от еды и не отвечая ни на один вопрос.
- Предлагаю теперь провести небольшую вечернюю разведку, после которой наметить планы на завтрашний день. – Сказал я. - В разведку пойдут Вадик, как самый разумный и «Щорс» (Я посмотрел на перевязанную Светку), как местный житель, знающий «особую примету».
- Не, Семён, ну почему ты сразу за командира? – В свойственной манере «заныл» Женька.- Вот и в школе так было. А может я в разведку хочу. Или вон – Миха. Или Юрка, тот же.
- Во-первых, я не командую, а предлагаю, а, во-вторых, Юрку мы «потеряли». Миха ослеплён чувствами, ничего кроме Светки не увидит и будет только обузой в разведке. Пусть уж здесь вздыхает. И главное, в-третьих, - я за тебя твои шмотки разбирать буду, что ли? А у тебя их, на минуточку, больше, чем у других вместе взятых. Поэтому, остаёшься с нами и баста.
Вадик и Светка ушли в сторону места где, со слов Светы, раньше находился ГУЛАГовский посёлок.
Вернулись, когда уже почти стемнело и мы стали волноваться.
- Вы где, так долго!? – Спросил я.
Наша разведка сразу не удостоила ответом, а присели к костру вытянули руки ближе к пламени – погреться. Мы вчетвером давно уже развели костёр и готовили ужин из оставшейся тушенки и макарон.
- Знаете кого мы только-что видели? – Тихим голосом спросила Света.
- Света, ты как!? – Взволнованно обнял её Мишка.
- Лису, что ли? – Сразу догадался Жека.
- Откуда вы знаете!? – Встрепенулся Вадик.
- А, что тут гадать-то. – Вмешался в разговор Юра.- Тайну он знает. Карту спёр. Сбежал. Так где ему быть то ещё?
- Один? – Наивно предположил я.
- А, вот теперь самое главное: - Заговорщическим тоном продолжила Светка. – Он не просто не один, а с целой толпой старших школьников, комсомольцев-поисковиков. У них тут «вахта памяти» Опокстроя. Всю территорию «перепахали» палаточный городок рядом поставили, а в нём музей находок. Даже флаг подняли. Освещаемый фонарями! Всё огородили натянутой верёвкой с банками. Караул меняют каждые полчаса. Поклонный крест изготовили. Завтра торжественно ставить будут. Делегацию из Устюга ждут. Батюшка будет и от горсовета кто-то. Сидят сейчас вокруг костров, песни под гитару поют. Человек сорок, наверное. Но основное даже не это, а то, что крест этот они ставить будут как раз над бабушкиной землянкой! То ли разломали они её, то ли прямо сверху огроменный холм насыпали.
- С размахом подошли – по комсомольски! – Присвистнул Жека.
- Да леший с ними! – Хлопнул себя по коленке Вадик. – Делать то, что будем!?
- А Лиса как туда затесался? – Спросил я, чисто машинально, находясь, если честно, в полом замешательстве.
- Он учитель них. – Сказал Вадик. – То ли истории, то ли географии.
- Итак, делать то что будем? – Повторила вопрос Вадика Света.
- На сколько завтра мероприятие намечено? Не слыхали? – Спросил я.
- К одиннадцати готовятся. И завтра же планируется сворачивать лагерь. Дополнительные автобусы подъедут.
- Значит в нашем распоряжении только эта ночь и завтрашнее утро. Я думаю, что нашел он уже, что искал. Иначе установка креста состоялась бы позже. – Я говорил и обдумывал ситуацию одновременно. – А, раз нашел, то хранится всё у него. Не будет он рисковать. А где он расположился?
Света и Вадик пожали плечами.
- Ну как же так!? Такая разведка классная, а самое нужное, упустили.- Я реально расстроился.
- Я знаю – Вдруг вмешался Мишка.
- Откуда! – Все взгляды обратились к нему.
- Да, пока Юрка красоты рисовал и объяснял мне технику письма, я у него из за спины по сторонам глазел и видел как какой то мужик на тот берег на моторке три раза сплавал, туда и обратно.
- То-то, тебя для помощи не дозваться было! – «Зашипел» Жека.
- Глазастый ты мой! – Светка повисла у Мишки на шее. – Точно! Он пропадал, раза три, из нашего поля зрения.
- А, где он приставал, не заметил? - спросил я.
- Обижаешь, Семён.- Выставил нижнюю губу Миха. – Там, где ращелина тот берег пополам делит.
- Освобождайте плоскодонку! Пойдём его схрон искать. – Сказал я.
- Ну, вот опять! – Топнул ногой Жека. –Ещё скажи, что не командуешь! А если у меня лучше предложение!?
- Ну, говори, раз лучше. Времени нет!
- Давай! Давай! – Закричали все.
- К чёрту плоскодонку! Ещё потопнем на ней все? – Продолжил Женька. – Мало сегодня накупались?
- Да, не томи ты! – Сказал Миха. – В чём идея то?
- Мы когда швартовались сегодня я увидел, что к километровому столбу вытащенная на берег «Казанка» привязана с мотором. А под вечер, мужик из деревни тяжелую канистру в неё бросил. Значит заправлена и это он про запас принёс. Видать на зорьку утреннюю собирается. Так, не лучше уж её позаимствовать. Чё, нам туда-обратно только?
- Отличная идея! – согласились все.
Женька был в зените славы! Во-всяком случае, так он выглядел.
Алюминиевая лодка «Казанка-2М» с «Вихрём» на выносном кронштейне была полностью готова к утреннему выходу на рыбалку. Хозяин даже отрез от ковра застелил холодное сидение.
В путь на этот раз выдвинулись я Миха и Женька. Столкнули лодку. Жека уже имел опыт управления «Казанкой» (Поэтому-то, он её так сразу и узнал) и, соответственно, завёл лодку и расположился на корме. Мишка посередине держал зачем-то взятую кирку (А вдруг, откапывать что- нибудь придётся), ну а я освещал путь (Темно уже стало) мишкиным старым, но зато трёхбатаречным фонарём.
Сухону пересекли «на одном дыхании». Расщелину между обрывами было видно хорошо, так как цвет неба, всё же, отличался от нависающих беспросветно чёрных глыб.
- И как мы будем искать чего-то в такой тьме? – Поинтересовался Жека. – Тем более, что ещё не известно, здесь ли это.
- Ну, да. – Согласился с ним Миха.
- Ну, согласимся с тем, что «это» (Как вы говорите) здесь. – Попытался как можно спокойнее ответить я. – И следующее, искать нам ничего не надо. А надо, просто сидеть и ждать, когда Лиса, соизволит явиться сюда, чтобы забрать драгоценности. Тогда уж, по ситуации… Главное, хотелось бы, чтобы не очень долго ждать. Но я думаю – скоро будет, так как утром –суматоха в лагере, в связи с предстоящим событием (Надо всё подготовить. То да сё…), поздно ночью, как-то очень подозрительно, а вот сейчас в самый раз. Тем более, что все знают, что он рыбак завзятый.
- Ну и хитрый ты Семён. – Сплюнул Жека. – Не зря у тебя бабка Хаимовна.
- Да, ладно ты – Сказал я. – Причём тут это. Просто логика обычная.
- Причём-не причём, а нам, почему-то, такое в голову не приходит. – Согласился с другом Миха.
Где-то, к часу ночи с реки послышался шум мотора.
- Он! – Шепотом сказал Жека. – Наконец! На двух «Вихрях» идёт. И хлопает не металлом… Наверное , на «Драконе» пластиковом… Прячемся?
- Да. Только, давайте лодку под ивами спрячем. – Тоже шепотом ответил я (Хотя пока в этом не было никакой необходимости).
Мы разбежались по кустам.
Андрей Лисица затащил лодку на песок и деловито зашагал прямо в сторону, где спрятался Миха.
Я весь напрягся как струна. Во-первых, что там говорить, от страха за друга, а, во-вторых… у меня не было никакого плана… то есть, ВООБЩЕ НИКАКОГО!
Вдруг Лисица остановился и нагнулся, отодвигая маленькую корягу, лежащую на земле. «Мог бы и получше спрятать» - подумал я. Поднял какой-то пакет, или мешок (От сюда не разглядеть) и так же неспешно направился к своей лодке.
Под Женькой, видимо, развалился сухой пенёк, или ещё что-то, но грохот был довольно громкий, хотя, надо отдать должное Женьке, тот ни издал ни звука.
Лисица обернулся, бросил пакет в лодку и , подняв с земли палку (Видимо, был не уверен, что это человек) пошел твёрдым шагом в сторону нарушителя спокойствия.
То ли у Мишки сдали нервы, то ли он подумал что надо отвлечь внимание на себя, но он принял единственное, в тот момент, правильное решение – побежал со страшным криком в сторону берега, по направлению к нашей лодке, захватив на ходу оставленный Лисицей пакет.
«Аааа!.. Аааа!.. Женька, Сёма, заводи!... Бежим!... Всё у меня!... Аааа!...» - Кричал он.
За долю секунды мы, как две тени промелькнули мимо ошарашенного Лисицы.
Как я уже говорил, лодка стояла под ивой, прямо на воде.
Женька рванул тросик стартера… Ничего!!! Я мгновенно покрылся липким и холодным потом…
Рванул ещё раз… и… «Казанка», задрав нос, умчалась по ночной реке.
Ещё через пару минут мы услышали как взревели двамощных «Вихря» Лисициного «Дракона».
Погня была умопомрачительной!, но не долгой. Никто даже и представить себе не мог, что в нашем Совке у кого-то окажется огнестрельное оружие. А зря. Первы ми же двумя выстрелами пробило корпус лодки и «чиркнуло» Михе по ноге.
« А ну, стойте, салабоны! Встаньте! Пакет сюда! Медленно!» - Скомандовал Лисица, даже не повышая голоса.
Мы заглушили мотор и медленно встали. Я опустил руку и передал пакет через борт.
Лисица небрежно бросил пакет к себе в лодку, не сводя с нас глаз и не опуская пистолет, нажал кнопку стартера и, не глядя развернувшись, подняв волну, нажал на газ. Опять взревели оба вихря.
Это было последнее, что Лисица услышал при жизни. Был ужасный грохот, взрыв и огонь…
Я поёжился и сел поближе к обогревателю, налив себе виски.
В пылу жаркой погони, мы не заметили неспешно идущую по реке баржу груженую металлоломом. Сейчас я не представляю, как это было возможным, ведь она была огромной и шла с габаритными огнями. Ну, значит есть на свете справедливость.
Драгоценности, понятное дело, утонули. Да, и Бог с ними. Ведь, если бы мы тогда - в девяностом получили бы такие деньжищи, то ещё не известно бы как сложилась бы наша жизнь. А я своей доволен!
Доволен!