Служа отечеству
К 25-летию вывода советских войск из Афганистана
СЛУЖА ОТЕЧЕСТВУ
(заметки)
Передо мной генерал-полковник Александр Иванович Овчинников – собственной персоной и в фотографиях…
На столе - фотокарточки разного формата и качества. Их содержание - в русле патриотического служения Родине. На той, что у меня в руке - генерал рядом с президентом Афганистана Наджибуллой. Снимок сделан, будто по дружескому побуждению – «на память». А вот Александр Иванович в военно-полевой форме с бойцами 40-й армии в горах Гиндукуш во время боевой операции…
На фотоснимках запечатлены, выхваченные моменты из боевой жизни военачальника. А вот салонный портрет, на котором генерал-полковник Овчинников в парадной форме при всех регалиях. На его груди ордена Красного Знамени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 1 и 11 степени и боевые награды Республики Афганистан.
Рассматривая изображения, я пытаюсь сравнивать… перевожу взгляд на сидящего рядом Александра Ивановича Овчинникова, одетого в цивильный костюм, без галстука. Лицо его освещено улыбкой радости.
Обращаясь к нему, говорю:
- Алексардр Иванович, - сейчас произнесу реплику, которая вам покажется абсурдом. Я сам это прекрасно чувствую. Но не могу избавиться от навязчивого ощущения, что вы были генералом – всегда!
- То есть, что я и родился генералом? – С удивлением приподнял брови генерал Овчинников и перестал улыбаться… А, помолчав, добавил:
- Что ж, каждый человек имеет право на собственную фантазию…
А быль такова. Саша Овчинников родился 23 сентября 1937 года на хуторе Слободском в Семикаракорском районе Ростовской области в семье сельских интеллигентов… рядовым. И очень маленьким. Среднюю школу окончил в Семикаракорске.
В школьный период обостряется его интерес к событиям Отечественной истории. Особенно привлекает героико-патриотическая тема. Несколько позднее это увлечение приведёт его в Ростовский государственный университет на исторический факультет, который он, уже являясь офицером, успешно окончит. А пока его любовь к истории олицетворяет героическая личность, гордость России – Александр Васильевич Суворов, выдающийся русский полководец, не проигравший ни одного сражения, генералиссимус, граф Рымникский, князь Италийский. Он - великий тёзка, идеал для подражания и кумир Саши Овчинникова.
Знакома была Саше Овчинникову знаменитая в своё время суворовская «Наука побеждать». И сочетание трёх решающих факторов, обеспечивающих военный успех – глазомер, быстрота и натиск. Они в дальнейшем стали важной теоретической опорой в боевых делах генерал-полковника Овчинникова в воюющем Афганистане. Пусть и не в буквальном использовании этих понятий.
Был у Александра дядя – преподаватель зенитно-артиллерийского училища в Ленинграде. Он настоятельно рекомендовал племяннику для поступления – зенитно-артиллерийское. Саша последовал совету.
Училище окончил в 1957 году с хорошими показателями. На экзамене занял первое место по кроссу. Служить направили в Германию. Но через полгода началось (хрущёвское) сокращение армии на 1млн. 200 тыс. человек. И зенитная дивизия, в которой служил молодой офицер Овчинников, была расформирована. Он вспоминает:
- В зенитном дивизионе меня назначили потом начальником радиолокационного взвода. И вскоре же - секретарём комитета комсомола дивизиона. Так я оказался на комсомольской работе. Закончил свою деятельность в комсомоле заместителем начальника отдела политуправления Сухопутных Войск по комсомольской работе. В Москве сдал квартиру и отправился в Белорусский военный округ заместителем начальника политотдела 26-й танковой дивизии. Это был 1971 год.
-В 1973 году назначен начальником политотдела 120-й мотострелковой дивизии (полная дивизия). Она была единственная в округе – 11 тыс. человек. Далее, три года состоял на должности первого заместителя начальника политотдеда армии. Следующий этап - два года учёбы в Академии Генерального штаба. Академию окончил в 1980 году. И был назначен членом Военного Совета 28-й армии в Белоруссии. Там служил два года в звании генерал-майора. Потом состоялось бюро Главпура в Москве. Было принято решение командировать меня на три года в Афганистан. Там я, продолжил свою службу Отечеству.
В ДРА 40-я армия, где генерал-майору Овчинникову предстояло служить на должноти начальника политотдела – члена военного совета армии, уже три года жила в палатках и землянках. Политическая и военная обстановка побуждали наращивать численность контингента и основательно готовиться к длительному пребыванию в этой стране. Должность Александр Иванович принял в октябре 1982 года. И как опытный политработник, сразу почувствовал: морально-боевой дух армии не на высоте.
А он помнил, что ещё Суворов воспитывая войска в духе наступательной тактики, большое внимание уделял обучению солдат профессиональным навыкам и постоянно заботился о моральном духе войск.
Генерал Овчинников видел, что причины, создавшие неблагоприятный моральный климат лежат на поверхности. Главным образом – это неустроенный быт личного состава. Уже одно то, что люди лишены минимальных бытовых удобств: не день, не два, а несколько лет живут бивуачной жизнью – в палатках и землянках, - нельзя назвать нормальным явлением. А если продолжать перечисление негативных факторов, например, таких как: отсутствие горячего питания, которое месяцами заменяется однообразными и далеко не самыми лучшими рыбными консервами, отсутствие свежего хлеба; белья, и по целому кварталу - бани и т.д. и т.п. (перечень бесконечен) – то, нетрудно представить себе настроение солдат. Тем более, что всё это - на фоне сложного климата, жуткой питьевой воды, являвшейся причиной многочисленных и разнообразных болезней, выкашивавших целые подразделения солдат, в условиях войны на территории чужого государства за тысячи километров от родной земли.
Генерал Овчинников не мог мириться с таким положением дел в войсках. Необходимо было предпринимать радикальные меры к нормализации бытовых условий. И в то же время требовалось досконально изучить обстановку на местах, одновременно оказывая практическую помощь.
С этой целью он решил проехать по всем блокпостам, разбросанным вдоль стратегически важной автотрассы от Кабула до Хайратона.
Загрузили 40 автомашин продуктами питания, вещевым имуществом, запасными частями для боевой техники, боеприпасами, книгами и газетами.
Три недели эта колонна во главе с генералом Овчинниковым была в пути. На каждой «точке» побывал Александр Иванович, внимательно изучал организацию службы и проблемы подразделений. Анализ ситуации показал, что в таких тяжёлых условиях мог исправно и добросовестно нести уставную службу только наш солдат.
Любопытный момент. На одном из участков дороги на перевале, возле Чаугани стояла мотострелковая рота. Колонна, возглавляемая Овчинниковым, остановилась. В глинобитной халупе размещался ротный «штаб». В этом неказистом помещении генерал Овчинников был приятно удивлён, обнаружив, казалось бы несовместимый со всей окружающий обстановкой в условиях войны предмет, который бережно хранили люди в военной форме. И не просто хранили, а умело и любовно использовали его по прямому назначению. Это было… фортепьяно.
Увидев его, Александр Иванович помолчал, потеплевшим взором окинул инструмент. На память пришли лучшие, не боевые времена, когда можно было беспрепятственно удовлетворять потребности души – слушать классическую музыку. Вспомнились концерты Римского-Корсакова, Глинки, Рахманинова, Скрябина, Чайковского, Моцарта, Бетховена, Шопена… Непреодолимо захотелось в эту минуту услышать волшебные звуки музыкальной классики.
- А кто владеет искусством игры на этом инструменте? – вежливо спросил генерал, окинув внимательным взглядом офицеров местной части, сопровождавших его по территории дислокации.
Вперёд выступил капитан – командир роты:
- Я! – товарищ генерал- майор.
- А не могли бы вы сыграть что-нибудь из своего репертуара? – попросил генерал, ещё не веря в реальность происходящего…
И над опалённой боевыми сражениями афганской землёй, навевая воспоминания и мечты о мирной жизни, о любви поплыли чарующие звуки бетховенской мелодии. Искушённые в классике узнали в ней «Лунную» сонату.
- У них каждый вечер бесплатный концерт… - прозвучал чей-то голос.
- Что тут скажешь?! Не нужно никаких пространных разговоров о морально-боевом духе в этой роте. Всё ясно. – Заключил генерал.
Но, к сожалению, не везде служба и быт личного состава были на таком уровне, как у пианиста-ротного, а отсюда и настрой личного состава.
Генерал Овчинников и его колонна во многом помогли воинам на блокпостах. И одновременно Александр Иванович осознал существующую оторванность большого числа наших людей от Большой земли. Это была серьёзная проблема, лёгшая тяжёлым бременем на душу генерала. Ощущение оторванности создавал информационный голод. Об этом генералу Овчинникову прямо заявляли офицеры и солдаты.
Александр Иванович стал проводить в жизнь целую программу по улучшению информирования личного состава. Связался с ЦК ВЛКСМ и его первым секретарём, обратился в Главпур, к начальнику войск связи – убеждал, доказывал, предлагал, просил…
Спустя время, Афганистан стал покрываться сетью телевизионных станций (чего раньше не было), позволявших принимать советские телепрограммы, из ЦК ВЛКСМ в войска тоннами стали получать телевизоры и радиоприёмники, книги и журналы. Сделал своё дело и Главпур: при 40-й армии возник ансамбль песни и пляски, который давал концерты по всему Афганистану. «Зелёную улицу» дали также артистам, приезжавшим из Союза…
На организацию досуга воинов Александр Иванович смотрел не только с точки зрения приятного времяпрепровождения, но прежде всего - заботился о том, чтобы солдаты и офицеры на концертах видели и знали: страна и армия о них помнит.
Сделано было много и ситуация в корне переменилась. Александр Иванович Овчинников лично возил концертные бригады по афганским гарнизонам и госпиталям. Настаивал, чтобы одновременно с казармами строили солдатские клубы и Дома офицеров, «выбивал» для них книги и журналы, новые фильмы… И, чтобы оздоровить обстановку вокруг наших гарнизонов, генерал Овчинников наладил работу агитпропотрядов, которые выезжали в окрестные кишлаки и устанавливали контакт с местным населением. Афганцам оказывали медицинскую помощь, показывали кино, раздавали и читали книги. Всё это приносило добрые плоды: повышался морально-боевой дух войск.
Но на войне, как на войне. Случалось и генералу Овчининкову попадать в переделки. И в подобных случаях генерал действовал не по Уставу. Александр Иванович лично таскал боеприпасы окружённому мотострелковому батальону. Когда пехоту зажали «духи» в горах, генерал Овчинников, словно подносчик снарядов, таскал ящики с минами, мотался на вертолёте под огнём духовских ДШК и «Стингеров» туда – сюда и обратно, вывозя раненых и помогая батальону продержаться, а затем и выйти из окружения.
Всё было в жизни генерала Овчинникова. Даже холодное дыхание смерти. Однажды на высоте двух тысяч метров вырубился движок вертолёта. Как машина спланировала в тот момент – до сих пор трудно понять. Но приземлились. Остались в живых.
Служа Отечеству, Александр Иванович Овчинников на первое место всегда ставил не свои личные выгоды, а интересы страны. И осознанно рискуя жизнью, выполнял боевые задачи. Об этом свидетельствуют сверкающие на парадном мундире боевые награды.
Почти до конца беседы с генералом Овчинниковым я намеренно удерживал в памяти поразительный случай на перевале, возле Чаугани, когда в «штабе» роты обнаружилось фортепьяно. Этот факт сам по себе замечатеьный, запоминающийся. В ушах, кажется, и сейчас чарующе звучит прекрасная мелодия «Лунной» сонаты. Но теперь мне хотелось спросить Александра Ивановича о другом. А именно: при слове «перевал» не возникла ли у него ассоциация с Швейцарским походом его любимого кумира Суворова и знаменитым перевалом Сен-Готард, после взятия которого Алекскндр Васильевич был удостоен звания генералиссимуса?
Но вопрос не был озвучен. Я видел, что генерал весь целиком уже в другой сфере…
Из информации бывшего заместителя начальника Главного оперативного управленя Генштаба Вооружённых Сил СССР, генерал-лейтенанта в отставке Альфреда Гапоненко. Он был в числе тех, кто разработал план вывода войск из Афганистана.
То, что военным путём стабилизировать обстновку в Афганистане не удастся, стало ясно ещё в 1985 году. Тогда начальник Генштаба маршал Сергей Ахромеев и руководитель представительства Минобороны СССР в Афганистане генерал армии Валентин Варенников предложили разработать план вывода войск. В ноябре 1986 года генсек ЦК КПСС Михаил Горбачёв на заседании Политбюро заявил: «Мы уже шесть лет воюем в Афганистане. Если не изменим подход, то будем воевать там ещё 20 или 30 лет». Глава МИДа Андрей Громыко предложил сделать Афганистан нейтральным государством. Этот вопрос обсуждался с афганским и пакистанским руководством, с администрацией США и в ООН. В апреле 1988 года были подписаны Женевские соглашения, по которым СССР обязался за девять месяцев вывести войска из Афганистана. Пакистан обещал прекратить подготовку и снабжение оружием отрядов афганской оппозиции. Вывод войск из Афганистана начался ещё в 1986 году. Были выведены все танковые и зенитно-ракетные полки, два мотострелковых полка и части химической защиты. Но официально Главному управлению планирования Генштаба было поручено разработать план вывода войск в начале 1988 года. Спланировали быстро – к выводу всё было готово.
Он осуществлялся в два этапа: с 15 мая по 15 августа 1988 года и с 1 сентября 1988 года по 15 февраля 1989 года. На первом этапе надо было вывести примерно половину 40-й армии, насчитывающей около 110 тысяч человек. Выводились пограничные войска КГБ, структуры внешней разведки и войска МВД, обеспечивавшие безопасность гражданских лиц, которые строили в Афганистане заводы и дороги. Таких людей было свыше 120 тысяч.
ОБРАЩЕНИЕ ЦК КПСС
К СОВЕТСКИМ ВОИНАМ-ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТАМ,
ВОЗВРАЩИЮЩИМСЯ ИЗ РЕСПУБЛИКИ АФГАНИСТАН
ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ!
Вы возвращаетесь на Родину. Приветствуем вас, честно и мужественно выполнивших свой воинский долг, проявивших на деле высокие чувства интернационализма.
За вашими плечами остались дни суровых испытаний. В этих испытаниях вас укрепляла глубокая вера в благородное дело помощи дружественному народу. Вы выполнили приказ Родины. Пройдя через огонь сражений, вы научились ещё крепче любить Родину, родительский дом, друзей и подруг. Узнали вы и что такое ненависть врагов.
С особой сердечновстью следует сказать о стойкости и милосердии наших славных женщин-врачей, медсестёр, других специальностей, проявивших в трудных условиях войны лучшие качество советского человека.
Навечно останутся в памяти народа имена ваших боевых друзей, павших в боях. Невосполнимы эти утраты, велика наша скорбь. Семьи погибших, пострадавших в войне будут окружены всенародной заботой. Узы боевого братства и товарищества обязывают и вас быть всегда рядом с ними.
Выполнив высокий долг, одни из вас возвращаются к мирным профессиям, другие остаются в боевом строю. Уверены, что каждый из вас будет с такой же самоотверженностью выполнять новые задачи. Ваша энергия нужна сегодня перестройке, делу обновления социализма, защите его завоеваний! Партия верит в вас, надеется на вас, зовёт вас в первые ряды борьбы за революционные преобразования советского общества.
Слава солдатам Отечества! Слава сынам и дочерям Родины!
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ
СОВЕТСКОГО СОЮЗА