«Все люди братья, но не все братья люди».
(Ежи Лещинский)
— Ну, не надо, Глеб, умоляю тебя… Сене бы не понравилось, что ты так поступаешь. И, вообще, ты дал ему клятву меня оберегать…
— Я дал клятву живому, а теперь его нет! И, вообще, ты же видишь, как мне сейчас плохо? Так что иди ко мне, детка…
— Я тебе не детка! Оставь меня!
Катя хотела увернуться и выбежать из комнаты, но Глеб успел ухватить её за подол халата. Он треснул по швам и остался в руках парня. Увидев стройные ножки девушки и роскошную грудь, Глеб обезумел. Он рванул за девушкой и настиг её у двери. Затем резко повернул несчастную к себе и почти прорычал:
— Ты что это ломаешься? Видела же, что я к тебе неравнодушен, зачем осталась в моём доме после смерти Семёна? Мучить меня?
— Пусти, Глеб, я сегодня же уеду. Вот только вещи соберу…
Глеб уже её не слышал. У него проснулось какое–то ненасытное звериное нутро, которое надо было срочно удовлетворить. Насиловал Катю он здесь же, у двери комнаты, прямо на полу. Она старалась не кричать, чтобы не разбудить родителей Сени, её жениха, который несколько дней назад погиб в автомобильной катастрофе…
…Жили–были два брата. Старший Семён и младший — Глеб. Семён был вылитый отец, а Глеб — мать. Отца дразнили Квазимодо, а красотой матери восхищались все и называли её царицей Савской. Когда много лет назад семья Леонтьевых приехала в небольшой приморский городок Юхтинск, жители с удивлением взирали на очень странную семью: красавицу-мать и уродца-отца. Такими же были и их дети: один — вылитый отец, другой — мать. Как бы там ни было, жили они дружно, были со всеми приветливы, и вскоре жители городка перестали замечать генетические различия во внешности братьев.
Более того, жителям даже больше нравился старший некрасивый Сеня, так как был он добрым, вежливым и весёлым пареньком. У него и друзей было гораздо больше, хотя Семён везде за собой таскал своего младшего брата. Уже в юношеском возрасте он узнал от своего друга Вити Цыгана, почему все так недолюбливают его младшего брата-красавца. Однажды Витя так прямо ему и сказал:
— Сеня, ты больше не бери с собой своего братца, а то мы с ним по-своему поговорим. Ты не обижайся, конечно, но он нам не нравится.
Семён схватил друга за грудки.
— Короче, Цыган, давай выкладывай начистоту, почему это я не должен дружить со своим братом? Ты совсем того? Да мы с ним не разлей вода! Как нитка с иголкой! Куда он — туда и я, куда я — туда и он!
— Так-то оно так, Сеня. Это всё понятно. Но ты понимаешь,— как бы это сказать, помягче…
Семён его перебил:
— Ну, что ты мямлишь, как баба! Говори же, а то в морду сейчас дам!
— Знаешь, как вся наша компания называет Глеба? Знаешь? «Звёздным мальчиком». Ну, был бы он просто красив. А то ведь ещё и заносчив донельзя! Он нас всех просто презирает! Ты что, не замечал этого никогда?
Семён опешил. Он так любил младшего брата, что просто сдувал с него пылинки, и ни о чём подобном даже не догадывался.
— Видишь, Сеня, — продолжал Витя Цыган.— Даже ты попал под его очарование. Ты ему всё прощаешь за его прекрасные глаза. Мы тоже в начале были в шоке от его небесной красоты. Но он нам не родной брат, как тебе, и мы не хотим с ним больше дружить. И, вообще, он всех наших девушек разогнал…
— Как разогнал? — не понял Семён.
— Да очень просто. Как увидят девчонки Глеба рядом с нами, так и уходят. Видимо, в надежде познакомиться с ним. Конечно, куда нам до него… Он ведь звёздный мальчик, а мы кто?
После этого разговора Семён порвал всякие отношения с друзьями и полностью посвятил свою жизнь воспитанию младшего брата. Он всячески баловал его, покупая ему дорогие, модные вещи и сопровождал везде и всюду. На танцах Семён всегда стоял в стороне, не мешая Глебу флиртовать с девушками и весело проводить время. Так, прошло три года, и Семёна призвали в армию. Служить ему пришлось в артиллерийских войсках, но он не скулил, а терпеливо и честно выполнял свой солдатский долг. За два года службы Семён не смог приехать домой в отпуск и, видимо, поэтому судьба преподнесла ему подарок в виде молоденькой, застенчивой девушки Кати, которую он встретил незадолго до демобилизации.
Катя ему понравилась, так как оказалась честной и чистой. Долго уговаривать поехать девушку с ним домой ему не пришлось, так как родители Кати были пьющими людьми, и ей давно от этого безобразия хотелось убежать на край света. Семён тоже ей понравился, несмотря на странную, некрасивую внешность.
— Ну и что, — думала она, — он меня любит, бережёт и жалеет. А родители? Мать в вечных страданиях, все у неё виноваты, кроме неё самой, а об отчиме и говорить не приходится. Из запоев не выходит... И я для них уже давно обуза. Лучшим выходом из всего, что случилось в моей жизни, есть отъезд.
Когда Семён увидел на перроне хрупкую фигурку девушки с небольшой сумкой через плечо, сердце его сжалось. Ему хотелось видеть свою девушку весёлой, счастливой и хорошо одетой.
— Ничего, заработаю денег, одену её как королеву, — подумал он. — Главное, разве одежда? Главное — душа. А она у Катеньки светлая, как солнышко…
Родители Семёна удивились, увидев рядом с сыном такую красавицу.
— Сынок, какой же ты молодец! Познакомь нас со своей невестой! Такая радость! А что, сынок, очухаемся немного, и свадьбу сыграем. Не хуже, чем у людей будет.
Так, в семье Леонтьевых появился ещё один член семьи, пусть пока и незаконный.
Семёну и Кате выделили самую большую комнату в доме, потеснив при этом Глеба. Своё недовольство тот скрыл, но на душе кошки всё-таки скребли.
— Приехал и кралю свою приволок! Кто такая, откуда — непонятно. А, может, она больная? А ты, братишка, спросил меня, хочу я этого или нет? А, может, я тоже хочу жениться! И что это будет — не семья, а шалман какой-то!
Как бы там ни было, жизнь продолжалась. Все мужчины работали, а женщины управлялись с хозяйством. Мать Семёна, Алла Викторовна, не могла нарадоваться на будущую невестку. Однажды она подозвала к себе девушку и протянула ей небольшую бархатную коробочку.
— Это тебе, Катюша. Подарок от меня. Открой, посмотри, что там внутри, не стесняйся.
У девушки перехватило дух.
— Вы что, Алла Викторовна! Это же дорогущая вещь! Я не возьму, нет! И не просите!
Мать Семёна строго посмотрела на девушку и повторила:
— Это тебе. Не обсуждается. Я ничего не сделала для Сени, всё доставалось Глебу. А чем Семён хуже? Он во всём себе всегда отказывал, чтобы младшего брата ублажить, да и меня постоянно подарками баловал. А эти серьги фамильные, достались мне от моей бабушки. Я могу распорядиться ими по своему усмотрению. Вот и дарю их по прямому назначению — будущей жене своего старшего сына. Всё правильно…
— Я просто хотела сказать, — девушка опустила голову, — что пока я не жена, нельзя дарить подарки. Равно, как и покупать их не рождённым ещё деткам…
— Ой, моя милая! Не верь во все эти предрассудки! Возьми, возьми, Катюша…
Девушка опустила голову, и Алла Викторовна увидела, как благодарные слёзы той закапали на старинные, изумрудные серьги…
Вечером Семён с Катей решили сходить на открытую дискотеку и позвали с собой Глеба. Тот отказался, сославшись на головную боль.
— Идите сами, я немного музыку послушаю и завалюсь баиньки. Что-то в сон клонит...
Когда брат с невестой ушли, Глеб тихонько пробрался в их комнату и стал рыться в Катиных вещах. Он хотел найти документы и посмотреть, что же за птица такая прилетела в их дом? Посмотрел в паспорт, но ничего крамольного в нём не увидел: фамилия, имя, отчество, год и месяц рождения. Всё как у всех… Глеб положил документ на место и решил аккуратно сложить её дешёвенькие вещи, как вдруг из сложенного синего в горошек платьица выпала коробочка и со стуком упала на пол. Глеб поднял её и посмотрел внутрь.
— Ничего себе! Да ты, оказывается, у нас графиня? Или купчиха? Или воровка?
Глеб подбросил серьги на ладони и, немного помедлив, положил их в карман своих брюк.
— Так, будет честнее. Ты приехала жить в мой дом и не платишь за жильё ни копейки. Благодаря тебе, я живу в небольшой комнатушке, а ты, как барыня, разлеглась на моих подушках. Обойдёшься без драгоценностей. Такой оборванке они не к лицу. Так-то…
Свадьбу решили сыграть в октябре, и подготовка к ней шла полным ходом. Уже подрастал жирный кабанчик, курочки неслись полным ходом, гордо по двору прохаживались гуси, не подозревая о превратностях судьбы…
Платье для Кати взялась шить её тёзка Катерина Пущина, признанная мастерица Юхтинска. Казалось бы, радость надолго поселилась в доме Леонтьевых, а житейские хлопоты только прибавляли домочадцам приятной усталости и уверенности в завтрашнем дне.
Когда до свадьбы оставалась всего неделя, отец отозвал Семёна в сторонку и передал ему ключи от машины:
— Сеня, это тебе. Труновы продают свою Волгу за бесценок. Купили новую, а ставить негде. Так, ты того… пока по договорённости, а потом… оформим по всем статьям. Пусть это будет тебе мой с матерью подарок. Новую машину, ты же сам понимаешь, купить пока не сможем, так что это выход…
Семён поцеловал отца в небритую щёку и крикнул на весь двор:
— Ура! Сбылась мечта идиота! Как я хотел машину, отец! Да я и не мечтал о таком подарке! Теперь мы заживём! Я на ней завалю вас сельскохозяйственной продукцией! Привезу и картошки, если не хватит, и кукурузы курам и уткам, и семечек! Вон сколько всего на полях пропадает!
Семён подхватил Катю на руки, закружил и радостно воскликнул:
— Поедем, красотка, кататься, как долго я этого ждал!
Они выехали со двора и поехали в сторону леса. Там нашли небольшую полянку и решили сфотографироваться на фоне изумительной, хоть и увядающей осенней красоты…
Глеб ходил сам не свой. Впервые всё внимание было направлено на старшего брата. Для него это было невыносимо.
— За что мне такое испытание, — возмущался он. — Я им мальчик на побегушках? Глеб, сделай то, Глеб, сделай это…
Вечером Семён подошёл к Глебу и, подмигнув, предложил совершить последнюю холостяцкую поездку.
— Поедем, брат, покатаемся. Заедем за Серёгой Волгиным, Стасом Черемисиным, Николаем Чурсиным… Скоро свадьба, а там совсем некогда будет. Да и положено вроде с друзьями собираться напоследок…
Отрицательного ответа Семён не ожидал. Но Глеб наотрез отказался, сославшись на головную боль.
Старший брат подозрительно посмотрел на младшего, но тот виновато спрятал глаза.
— Что с ним творится? — подумал Семён. — Совсем стал чужим. Ревнует меня, что ли, к Кате? Всё это очень странно…
Семён махнул на прощание рукой и выехал со двора. Ни до одного из друзей он не доехал. На первом же повороте у него отказали тормоза. Еле живого парня доставили в районную больницу, где врачи пытались бороться за его жизнь. Но черепно-мозговая травма и увечья, полученные в результате аварии, были несовместимы с жизнью. Об этом сразу же сообщили его родным и близким. Горе отца с матерью было таким глубоким, что врачам пришлось просто-напросто спасать и их. Катя держалась более стойко, но это, похоже, была только видимость…
Младший брат Глеб просто окаменел, и когда его позвали к умирающему брату, долго не мог понять, что же от него хотят.
Семён приоткрыл глаза и с трудом произнёс:
— Наклонись ко мне, Глеб. Ты же понимаешь, что я умираю. Я только не понимаю, зачем ты это сделал? За что? Разве я тебя не любил? Разве я обижал тебя? Но я готов простить тебя. Только поклянись мне, что ты не обидишь Катю. Сделай так, чтобы она осталась в нашей семье. Ей некуда идти. Поклянись, брат…
Семён умер, и пышную свадьбу заменили скорбными похоронами.
…Глеб пил беспробудно, и в душе его накапливались злость и ненависть к самому себе. После того как он изнасиловал Катю, жизнь его словно остановилась...
В один из вечеров, Глеб достал бархатную коробочку с изумрудными серьгами и положил их в Катину сумку. Затем сел писать предсмертную записку отцу с матерью.
Через час он был уже на могиле брата. Глеб обнял крест и, посмотрев на фотографию Семёна, прикрыл глаза. Затем достал острый медицинский скальпель и как можно глубже вонзил его в вены левой руки. Кровь сначала брызнула во все стороны, обагрив и крест, и подсохшие цветы венков, затем медленно стала стекать по фотографии Семёна.
Утром кладбищенский сторож нашёл мёртвого молодого человека, обнимающего свежую могилу…
Автор: Надежда Бойер