Сели мы на лавочку у ворот с виду обычного сельского дома. Старенький дом, но ухоженный. Сразу видно хозяин мастеровой, рукастый. Внутрь дома меня не приглашали, а с наружи всё было в современном духе. Старая мачта телевизионной антенны с обрубком кабеля как бы пряталась за дальним углом дома. Зато спутниковая тарелка на видном месте, на лицевом фронтоне. Новая модель автомобиля «Приора» во дворе прямо за воротами, а дальше штабелями вытянулись старые и новые улья. Рассказчик он оказался интересный, прямо скажу, не обычный.
-Лето было.., аккурат серёдка. Июль месяц. Пчёл я тогда колхозных водил. Знаешь как пчёл то водят? Я понял, вопрос был задан не мне, а как бы по сюжету рассказа и молча кивнул.
-Ну вот, стояла тогда пасека у леса, возле ручья. Ручей как граница разрезал поля в этом месте на две половинки, от леса аж… во-он до туда, до самой реки. Небольшой ручей, так ручеёк, но техника через него пройти не могла. Земля то хорошая, сам знаешь, чернозём. А если ещё влагой пропитана, так и вовсе творог. Всё вязнет, даже касим застрял, было дело.
-А кто это, Касим?
-Как кто? Трактор «Кировец». К-700, вот его-то у нас и прозвали касим. Хороший трактор, мощный, но и он было дело, завяз аккурат в этом ручье, только в лесу. Делянку там вывозили, санитарная рубка была по зиме.
-Так вот, место для пасеки было изумительное. Для пчёл разумеется, не для меня же. На пол лёта, ну километрах в двух, лес, разнотравье. С той стороны ручья, по вдоль леса значит, эспарцет. С этой стороны горох. Тишина, красота, никто зазря по полям не мотается перед глазами, не тарахтит на тарахтелках почём зря, пчёлкам опять же не мешает. Работай не хочу. А они и рады стараться, кружат, хороводы водят. У-ух-ты, без продыху. С раннего утра и до поздней ночи. А ночью, слышь, гудят ульи, что твоя трансформаторная будка. А я то как рад, не зря день прошёл, вон сколько нектара натащили. Сидят, выпаривают. Ага, вёдер бывало не хватает…
-А вёдра то зачем?
-Как зачем, у неё же сердешной шесть лапок. В каждой по ведру, да ещё в зубы одно, а ну ка посчитай, сколько на всю пасеку надо?! Ха-ха-кх-хм… да это я так, шучу. Шутка у нас такая.
-Так вот, значит, день был как день. Обычный день, жаркий только. Управился я к обеду с ульями, рамки где поменял, надставки верхние для мёда поставил, кому по силам. То да сё. Утомился слегка, опять же время отобедать подошло. Иду к ручью. Там, недалеко от пасеки, что то вроде ямки, так, по колено. Затишек, вода накапливается и стоит на месте, холодная, чистая, вкусная…
Он прищурился, пожевал закрытым ртом, как бы смакуя и вспоминая тот вкус, сглотнул.
-Не брал я вёдер с собой. А зачем? Вода вот она, рядом. Захотелось попить, пошёл, набрал свеженькой. Свеженькая то она ох как вкуснА! Для этого дела были у меня две солдатские фляжки их и набрал. Попил у ручья, добрал до полной фляжки, поднимаюсь наверх, а на встречу… кабан! Да такой скажу тебе…Во-оо кабанище!
Он попытался руками изобразить нечто необъятное и бесформенное. Получилось никак не меньше коровы…
-И встал собака такая прям между мной и пасекой. Стоит, меня кажется не видит, вроде как думу думает . С полчаса стоим оба, кажется что не меньше. С меня уже и пот по вискам потёк, и сзади промеж лопаток струйка побежала. В руках то ничего нет кроме этих фляжек. Никакого укрытия рядом...
-В ручей бежать, скорее сам застрянешь, чем он. Деревья далеко, вокруг лишь жидкая ветла да лопухи. Что делать? Надумал, дуралей эдакий, шугануть его. Ну и шуганул, постучал фляжками друг о друга. А фляжки то полные, звук глухой получился. Слабый тук-тук какой-то вышел, прямо скажу, совсем не грозный. Поворачивает он значит свою морду в мою сторону, смотрит, не сходя с места. Не поймёт сослепу, что за перестуки такие. Ой-йой думаю и что наделал. Замер, чуть не трясусь от страха. А ну как кинется? Они же, секачи знамо дело, непростые ребята, буйные. Могут и на клык поднять и боднуть так, что кости хрустнут. Бывали случаи…
-Постоял он, постоял однако, посмотрел на меня… да и затрусил помаленьку повдоль да в глубь гороха. Уф-ф, пронесло. Во времена были. Непуганый зверь то ходил, умный. Зазря не кидался на человека. Да и человек зверю другом был, просто так не обидит. Не то что сейчас.