Я уже писал, что судьба занесла меня однажды в Мурманск в морскую геологическую экспедицию, оказавшуюся по ряду причин в тяжелом положении. Понемногу каким-то образом удалось стабилизировать, потом постепенно улучшить ситуацию, так что к концу года у экспедиции появилась возможность наконец выполнить план и получить приличную премию за четвертый квартал. К середине декабря до плана не хватало совсем небольшого объема морских работ, выполнить который мешала штормовая погода. В конце концов в самые последние дни перед Новым годом природа смилостивилась и циклон, вызывавший этот шторм, переместился таким образом, что площадь работ оказалась в центре его при полном штиле, что позволило за пару дней команде судна выполнить задание и таким образом внести свой вклад в выполнение плана экспедиции. За такое почти чудесное выполнение квартального плана коллективу экспедиции была начислена премия, естественно быстренько выплаченная работникам.
Но нашелся какой-то негодяй, который написал анонимный донос, что премия выплачена незаконно. И начались проверки. Комиссия за комиссией, и никто не находит явных нарушений, но и признать, что все правильно не осмеливается, передавая следующей инстанции, вверх, вбок, куда угодно, лишь бы не принимать решения. На нервы нагрузку можно без труда представить. Наконец, узнаю, что дошло до московского Главка. Ну, думаю, слава Богу, свои, знакомые и понимающие, кончатся мои пытки (каждому ведь надо снова объяснять, что ты не верблюд и не вор). Приезжают, не к нам специально, конечно, но попутно, подчиненных им организаций в Мурманске много. Приходят к нам, комиссия, включая начальника Главка и, основную мою надежду, главного геофизика, старого знакомого, нормального мужика и хорошего специалиста, с опытом административной работы на Сахалине. Проверяют, беседуют и... опять никакого решения. «Ну, ты понимаешь...» И все снова по кругу. И еще, слышу, что-то вроде намеков: «конечно, за такие деньги...» Ах, вы... думаю. Вызвал главного бухгалтера и велел с меня премию удержать, только в полной тайне от всех. И продолжаю. В общем, ходило-бродило это дело и в конце концов чья-то мудрая голова придумала послать его в самую низшую инстанцию — в районную прокуратуру. (А может быть, чтобы не просто отнять, но и посадить упрямцев?) Прихожу. Скромная комнатка, три молодых парня, сажусь к одному и начинается все сначала. А нервы уже за пределом. В какой-то момент не выдержал: да вернул я эту проклятую премию! Мой юноша аж подпрыгнул, глазки загорелись: ага, значит признаете? Тут уж я буквально возопил: Господи Боже мой! неужели так трудно понять, что я не за свою премию борюсь, а за правду и коллектив, ее заслуживший...
И что вы думаете, этот молодой человек оказался мужчиной, способным принять решение, дай ему Бог успешной карьеры. И больше никто нас по этому вопросу не беспокоил. В итоге единственным пострадавшим оказался я, а учитывая, что в экспедиции было около 700 человек, отделались мы небольшими потерями, включая время и потраченные нервы, отстояв правду, честь и интересы коллектива экспедиции. А мне досталось главное - «чувство глубокого внутреннего удовлетворения», как любил говорить Брежнев, и, надеюсь, уважение коллег.