Вот знаете, есть такое странно-бытующее мнение, что учёный – это придурок или, по меньшей мере, полудурок. Типа не все дома у него, и потому ведёт он себя соответственно. А по-моему, такое взаимное недопонимание происходят просто потому, что люди в разных пластах реальности находятся.
Рассмотрим для примера события прошлой пятницы
Значит, реальность номер один. По институту идёт смешанная группа учёных, чиновников и ещё кого-то. То есть по полу, например, она, эта группа, конечно, вполне себе выровненная – мужики идут, серьезные статусные мужики, с вот такими социальными яйцами!! Завлабы, доктора наук и даже один член-корреспондент среди них имеет место быть. А смешанная она по…. культурному бэкграунду?... ну пусть так. Вобщем, идут, как минимум, два крупных русскоязычных учёных, один итальянец и один японец.
«Наши» вожделеют совместных проектов, «буржуи» думают, как обосновать отказ. Буржуи вежливо холодны, наши заметно потеют. Вобщем, дело житейское – то да сё… заделы фундаментальные, модели надёжные, задумки перспективные, кадры уникальные…
Кадры… да… кадры… Далее – реальность номер два. Я работаю в своём боксе, у меня идёт рутинный эксперимент, в принципе ничего интересного. И я никого не жду, поскольку никто меня – по закону ведомственного жанра – и не предупреждал о визите высоких лиц. Воистину хроническая заморочка научного начальства – привести гостей внезапно. И улыбаться при этом победоносно: «Вот, мол, какие у нас кадры!!! А вы, например, читали «Левшу»?? Ну ладно, не в оригинале… Ну хоть в переводе – читали?!.. Нет?.. Почитайте-почитайте… загадочная душа русского мастерового…».
Работаем, короче.
И тут! Билят!!! (Простихосподимойанглийский). Билят!!! ещё раз.
У лаборанта убегает отборный мутантный мышак, трансгенный образец № 71 по имени «Василий», элитный самец с большой буквы, звезда гарема, любовно вскормленный не одной парой научных грудей. Убегает прямо из рук (предварительно укусив), и бежит…. и бежит… тварь!!!… И как бежит!!!!
И что, спросим себя, я - как лидер группы? А «я» в этот квант времени моментально понимает, что пока элитный Василий бежит по коридору и никуда не сворачивает, оно, это самое «я», ещё способно как-то повлиять на ситуацию. А если Василий надумает свернуть и мышкануть куда-нибудь налево, то всё! Привет! И прощай год работы по получению трансгенного самца. И это самое «я» преображается в звенящую стрелу, которая выполняет головоломный поворот и стремительно летит по сложной траектории – реально летит, как в киношках про суперменов, - наперерез группе высокопоставленных научных лиц, падает, едет юзом по грязному бетону, хватает мыша и столь же моментально встаёт на ноги. Прямо у них под носом. Всё – в какие-то секунды.
Одновременная остановка сразу двух реальностей. Василий в моих руках заполошно орёт и кусается, как самая последняя сволочь. Но нас с моим «я» на эти дешёвые штучки не возьмёшь! Поэтому «я» держит Василия мягко, но крепко. И смотрит на партнёров по научному процессу трезво, но всё-таки с долей придури, оставшейся после стремительного полёта. Не просто остановка реальности, а просто-таки сдвиг точки сборки.
Итак, я вижу перед собой своего непосредственного начальника, который сейчас чрезвычайно близок к убийству меня и поэтому внутри себя «интенсивно работает с темой гнева». Вижу до невозможности изумлённого итальянца и совершенно непроницаемого японца (как им, азиатам, это удаётся?!). Вижу и разнесчастного члена-корреспондента, которому сейчас очень смешно… но он совсем не может… потому что положение обязывает и т.д.
Что и кого они вчетвером видят в это время перед собой – даже и гадать не берусь.
- Да, кстати… - говорит член-корреспондент, - мы только что говорили о группе эмбриологов… Это и есть… ы…ы…ы!!!.. да… знакомьтесь!
- Что-то не так? – участливо спрашиваю я у русской части делегации.
В ответ на мой нейтральный, как мне кажется, вопрос по лицу завлаба пробегает богатый спектр сильных чувств.
- Хеллоу! – говорю я очень вежливо, обращаясь к зарубежным коллегам, - найс то мит ю, диэ коллегс. Ай эм со сори, бат нау ай хав то…. велл… нау ай хав то финиш май эксперимент. Василий воз реалли шокинг энд хи нидз май ассистмент райт нау.
Василий у меня в руке продолжает орать и терзать мою грешную плоть своими острыми зубами. Мой непосредственный начальник хочет моей мучительной смерти – прямо сейчас. Член-корреспондент хочет, наконец, проржаться до икоты, но никак не может, поскольку «находиться при исполнении». Итальянец хочет, по-моему, как можно скорее покинуть это странное, возможно, далеко небезопасное место. (Мама миа, я долго не забуду его лицо!) Чего хочет японец, я совсем не пойму - азиатская терра инкогнита.
Я с достоинством покидаю сцену и скрываюсь за дверями «бокса эмбриологов», где тихо изнемогает от хохота научная группа. Уже из-за дверей слышу совершенно потусторонний голос пожилого итальянца:
- Я в своей жизни встречался с десятком – не меньше – эмбриологов. И все они были…
Пауза.
- Грррхххммм – рычит мой завлаб.
- Ыгм.. ыгм… ыгм!!!! – из последних сил держится член-корреспондент.
- Хи-хи, - очень отчётливо произносит японец.
- Да… - задумчиво продолжает итальянец, - все они были… очень своеобразными людьми!
- Бугагага!!! – бесстыдно реагирует из-за дверей эмбриологическая группа, побросав лупы и капилляры.
Я заталкиваю Василия в персональную клетку, напоследок легонечко щёлкнув его по элитным мышиным яйцам. Далее строго каменею лицом и жестом призываю коллег продолжить работу. Однако долго ещё продолжаю внутренне улыбаться, припоминая «стремительный полёт нетопыря». А пласты реальности… ну что ж… пласты как пласты!