Вкратце о сюжете романа: гражданин сытой и благополучной вымышленной страны в поисках адреналина и приключений подписывается на участие в некоем тесте-пари: предстоит прожить 4 года в гораздо менее сытой, загадочной, также вымышленной стране. Страной за это время, кстати успеют поуправлять президенты Бормачёв, Щельцын и Петин...
Глава 21. Новые заботы уцелевшего контингента. Разнополые трое. Посмотрим хоромы.
«Социальный центр чрезвычайной ситуации» занял целый этаж в Сашкиной школе. Стоны, плач, истерики и проклятия. Уточняемые каждый день списки погибших и пропавших без вести (эта категория граждан насчитывала 34 человека). На входе Будюповых тщательно обыскали. Робкий солдат-срочник, проводивший эту процедуру, смущаясь, сказал вполголоса: «Нам начальство велело, в основном, не оружие искать, а пластиковые бутыли с бензином: у нас за три дня уже две попытки самосожжения».
По школьному коридору ковыляли, ежесекундно останавливаясь, «успешно штурмованные». Жуткие отёчные и гематомные лица, тяжёлое хриплое дыхание. Возле лестницы под простынёй – очередной не сдюживший. В другом конце коридора тоже плач и истерики. Топот играющих в покедонов синюшно-болезненных детей. Окрики администрации: «Женщина! Соблюдайте распорядок! На койках разрешено лежать с девяти вечера до семи утра. Чего непонятно?» Спальня для лишившихся крова занимала три школьных класса.
Работница за столом пролистала паспорта Паши с Юлией. «Распишитесь вот здесь и вот здесь. Вам полагается по две тысячи семьсот бублей с дужковской надбавкой. Когда соберёте все необходимые справки, обратитесь в тридцать седьмую комнату, где написано «кабинет рисования». Как же хорошо, что у Паши с Юлией выработалась железная досковская привычка: везде и всегда таскать с собой паспорта.
Как ни странно, Юлия, днём бегавшая по разнообразным конторам, восстанавливая утраченные документы и получая справки, вечером не грустила и не впадала в уныние. Лариса взяла ситуацию в свои руки. Ежевечерне выходя по компьютерной сети в нужные каталоги, две закадычные подруги обсуждали потенциальных женихов для Ларисы.
- Вот этот, Юль, смотри, пишет, что атлетически сложён и имеет массу интимных достоинств.
- Сейчас они там вовсю пластические операции делают. Вместо мышц на самом деле пластиковые муляжи. То же самое, наверное, насчет интимных достоинств.
- А этот, смотри, вроде ничего!
- Мне не нравятся, Ларис, брюнеты. Слишком уж он благополучный.
- А что, лучше быть, как, вон…Твой?
Паша тоже не грустил. Если бы подобная ситуация произошла в первый год пребывания тут… А так, вроде, и ничего особенного. Вон, даже денег без отдачи выдали. Нет, конечно, к этому никогда не привыкнуть… Быстрее же всех Сашка оклемался. Ему уже подружка из Ларисиного двора названивает. Любезничают.
Досква праздновала успешное проведение штурма на улице Фердинанда. По телевизору уже второй час шёл гала-концерт. Милицейским чинам раздавали награды. Премией в размере минимальной зарплаты премировали каждого из рядового состава штурмовавших. Семьям погибших посулили компенсацию. Зачитали поздравление из Футцбурга от Петина. Слезливо-продвинутая немолодая певица проникновенно спела известную песню про коней на переправе. Наградили одиозного члена правительства, совершенно случайно оказавшегося в тот день и час на улице Фердинанда и ведшего переговоры с террористами по мобильному телефону. Содержание этих бесед, правда, нигде не афишировалось. Выступил с песней на отвлечённые темы некий певец, слывший абсолютно повсюду сторонником и популяризатором однополой любви. Затем опять были награждения. Эстрадный певец вессийского официоза исполнил с военным оркестром и хором свежую песню на тему. Хороший певец, но способен исполнить все без разбору:
Нынче дымно вокруг не от взрывов петард…
Удивился бы даже старик Фердинанд…
Далее, в прямом эфире сделал заявление сам Григорий Григорьевич Петин: «В наше весьма и весьма неспокойное время нам нельзя, и это я особенно хочу подчеркнуть, идти на поводу у жалкой кучи подонков. В наших арсеналах немало оружия и похлеще того! Наши спецназовцы не знают, что такое страх! К сожалению, при операциях такого масштаба не обходится без жертв. Так произошло и на этот раз». Петин замолчал, подумал и хотел что-то добавить, но прямо на уровне его глаз побежала синяя строка: «Спонсор этого выступления – компания «Менуэт» - эксклюзивный производитель анальных вантузов. Анальные вантузы «Менуэт-плюс» способны за кратчайшее время очистить Ваш организм от шлаков. Телефон ------.
По окончании пятнадцатиминутной рекламы принялась выступать певица в почти прозрачном нижнем белье (при отсутствии белья прочего). Поговаривали, что она живёт с рядом высокопоставленных милицейских чиновников.
Мечтаешь А! А! (жестом изображая удовлетворение похоти традиционным способом).
Но я уже не та!
Мечтаешь У! У! (жесты изобразили форму секса, считавшуюся при прежней власти извращением)
Ты угадал мою мечту!
(и так далее).
* * *
Тем временем как-то незаметно запахло весной. При ином течении событий ещё каких-нибудь месяца полтора-два – и семейство Будюповых вернулось бы в свою Бурманию победителями. Паша, то есть, тогда уже опять Фриц, купил бы небольшую рояльную фабрику и приличный дом в пригороде Бюдхена. Юлия-Урсула тихо сиживала бы с вышиванием в беседке возле фонтанчика-водопада. Сын непременно бы поехал получать образование куда-нибудь в пристойное место. Опять красивая монотонность… Пивная каждый вечер… Нет, уже какие-то нехорошие мысли попросились в Пашину голову. Но, так или иначе, а четыре года в загадочно-неправильной Вессии вспоминались бы как туманно-спутанный сон. Мысли, мысли… Мечты на замусоренном перроне вслед ушедшему из-под носа глянцево-яркому поезду.
Но всё-таки весна! Испитые дворники в только что выданных новых ярких куртках сгребают подснежный обильный мусор. А воробьи в кустах галдят так, что хочется им сказать: «Пожалейте свои голосовые связки!»
Пришло время оформлять бумаги на новое жильё. Справедливости ради надо сказать, что, живи Паша со своими не в Доскве, а чуть подальше, жилья им, да и прочим, оставшимся без крыши над головой, не видать вовек. Сотни и сотни семей по всей Вессии кочуют по полуразваленным бывшим пионерским лагерям, палаточным и контейнерным городкам, углам в тесных квартирках родственников. Почти еженедельные катаклизмы, природные и рукотворные, поставляют и поставляют людской материал в эти пропитанные горем места. Говорят, что Земля копит отрицательную энергию войн, нервных стрессов, да и просто вбирает в себя, как в губку людскую зависть и злость. Чтобы в один очень неожиданный момент выплеснуть всё это в том или ином месте на правых и виноватых в виде очередной катастрофы.
В марте Павлу с Юлией наконец-то удалось собрать неимоверное количество справок и документов. Впрочем, всё то же самое собирают и желающие поменять квартиру и немощные старики, вступающие в наследство. В большинстве случаев не разваливаются!
- Так. Так. Всё есть. А! Вот. Копии финансово-лицевого счёта нет. Ну ладно. В течение недели принесёте,- мило и без нервозности произнесла худосочная работница Центра чрезвычайной ситуации, - Долго вы что-то. Уже почти все пострадавшие в новые квартиры переехали. А денежная компенсация за имущество Вам не нужна, что-ли?
- Так мы же уже получали.
- Нет. Всем отсутствовавшим нештурмованным положено помимо тех денег ещё тринадцать тысяч семьсот бублей на семью. Вот тут и тут распишитесь, потом в кассу, а потом вон туда, в кабинет географии. Там смотровые на квартиры выдают.
За учительским столом под картой полушарий сидел очень суровый и серьёзный работник.
- Будюпов? Так. У Вас ещё двое разнополых.
- Ну, если выражаться вашим языком, то да.
- Не язвите. Я тут с вами всеми сдурел совсем. То лицо, смотрите, исцарапают, то…Вон, видите там чёрное пятно? Это неделю назад уже третий по счету шизофреник облил себя бензином и поджёг. На личном досмотре, обормоты, бензин проморгали. Теперь он в ожоговом центре. На инвалидность метит! Так. Давайте к делу.- Суровый снял одни очки, под которыми были другие,- Так. Так. Значится, Вам на семью из разнополых троих положена «двушка». Есть на выбор две хорошие квартиры. Они, правда, по метражу чуть меньше положенного. Метра на четыре. Новый социальный проект. Зато с полной отделкой. А то недавно после провала дома в центре людей вселяли в голый бетон. Ни дверей, ни сантехники. Полгода в деревянный сортир во дворе очереди занимали и воду вёдрами таскали. А тут, представляете? Душевой поддон совмещён с унитазом! Сам Дужков предложил. Он такое в Супокумании видел. Так. Районы такие – одна квартира в Голубчикове, другая в Калябьево-Говенках. И нечего хмыкать! Хмыкают тут!
Снарядив свой верный «Досквич», Будюповы поехали смотреть квартиренции. Начать решили с Калябьево-Говенок, как с наиболее ласкающих слух. Ехали примерно час по окружной дороге. Вдруг движение замедлилось, а потом и остановилось вовсе. «Или авария, или Петина куда-то пропускают»- констатировал Павел. Оказалось – ни то, ни другое, а третье. Все тормозили, чтобы посмотреть на шикарную массовую драку водителей на встречной стороне дороги за разделительным невысоким бетонным барьером. Не известно, что послужило причиной, но дралось одновременно человек двадцать. В руках участников так и мелькали монтировки, куски сложенной вдвое цепи, досок, спешно выломанных из кузова грузовика. Наиболее эфектно смотрелся в руке одного из дерущихся огромный динамометрический тепловозный ключ. Дрались просто красиво, от души. Даже не хотелось проезжать вперёд, чтобы дать возможность едущим следом также насладиться зрелищем. Юлия, между тем, изучала карту Досквы, лежащую на коленях.
- Паш! А тут Калябьево-Говенок нет. Там, где ты сказал, значатся досковские поля аэрации. Говноотстойник по-простому.
- Всё правильно. Мне работник, который смотровой выдавал, сказал, что это совсем новый район. Он состоит всего из трёх муниципальных домов.
- Может не поедем? Паш! Голубчиково-то даже звучит попристойнее.
- Юль! Съездим, посмотрим. От нас не убудет.
Минут через пять Паша понял, что на этот раз погорячился. Система вентиляции «Досквича» ещё километра за четыре до объекта начала поставлять в салон ядреный, практически ничем не разбавленный запах фекалий. Ни слова не говоря, Павел развернул машину на ближайшей развязке и направил колеса в Голубчиково.
- Правильно, Паш! Ну не в противогазах же там ходить всю оставшуюся жизнь. Голубчиково ведь тоже относится к Юго-Западному округу, как и наши Богом забытые Сиреневцы. По крайней мере, дерьмом там пахнуть не должно,- авторитетно заключила Юлия.
В разговор вступил Сашка: - Была бы моя воля, я бы с вами никуда из квартиры тёти Ларисы не уехал. Места у них в квартире много. Мама там даже веселится и смеётся. А так всё вяжет и грустит. Там ещё на втором этаже Света живет. Я красивее ни одной девчонки не видел!
- Эх, Саша! Как всё у тебя просто! Эх, детство золотое,- Павел оглянулся на сына,- Ничего! Сейчас посмотрим квартиру, переедем… «Переедем – пожалуй, громко сказано. Вещей-то у нас осталось – все в целлофановый пакет с ручками влезут»,- грустно подумал Будюпов.
Машина мотала и мотала километры. Стемнело.
- Паш! Слушай, а ты с дорОгой ничего не напутал? Мы всё едем, едем…
- Нет. Сейчас уже сворачивать. По карте ещё километров десять.
Машина удалялась по неосвещённой ямистой дороге в сторону области. Дело в том, что Досква разрасталась и разрасталась вширь. Бывшие областные небольшие города и посёлки превращались в новые досковские районы.
За окнами мелькали заброшенные промышленные предприятия, склады-ангары и деревенские избы с маленькими светящимися жёлтым окнами.
Наконец в свете фар замаячил погнутый указатель «Голубч…»
- Неслабо. Почти десять километров от окружной. Так. Посмотрим, что за дом… Ага. Вот он. Снаружи ничего особенного. Семнадцатиэтажная коробка,- сказал Паша, прижимая машину к бордюру.
- Паш! А что это за странные сооружения вокруг? Там, часом, не зона?
- Да нет. Юль, видишь КПП со звездой на воротах? Это воинская часть. Конечно, скверно, что она в двадцати метрах от подъезда. Зато, чувствуешь, дерьмом не воняет! Разве что, чувствуешь(?), сапожной ваксой...
- Если это воинская часть, то зачем вокруг неё тогда забор метра четыре высотой, с колючей проволокой и прожекторами повсюду? А самое главное – почему там вышки с автоматчиками? Солдат, вроде, не должны охранять так сурово?
-Знаешь? По всему выходит, что это дисбат. Зона для солдат-преступников. Да. Вот тебе и Голубчиково…
- Слышу, слышу! Хорош ломиться! Открываю, открываю.- наконец отозвался комендант дома-новостройки.
- Это вы ключи от квартир выдаёте? Нам дайте от тринадцатой.
- Это, оно, пожалуйста,- плохо побритый пожилой человек в солдатских галифе и еле живых клетчатых тапочках протянул Юлии невзрачный ключик с линолеумным кусочком, на котором было выведено символическое число.- Это третий этаж, хозяева. Теперь скажите мне сразу – лампочки или фонарь привезли?
- Нет. А что делать?
- У меня есть фонарик. Прокат - пятьдесят бублей за десять минут. Есть лампочки – по двести пятьдесят бублей.
- Побойтесь Бога, отец! Откуда такие ломовые цены?
- Ну, это кому как… Можете себе в темноте смотреть.
- Ладно. Чёрт с тобой, кровопивец. Выдавай фонарь.
- Паш! А что это за планировка такая странная? Смотри. Прихожей-то нет вообще! Две двери –в душ-туалет и в спальню. Давайте сразу в комнаты пройдём.
Семейство прошествовало по заляпанному битумной мастикой линолеуму в гостиную.
- Паш! Они охренели! Тут и кухни нет! Смотри. Хоромы.., едрить!
В дальней части гостиной, слева от окна была ниша, размером примерно с телефонную будку. Там размещался убогий облезлый изнова рукомойник и электроплита. Причём, ввиду стесненности пространства, раковина частично нависала над плитой.
- Да кто же им, заразам, это позволил? Ведь может током убить запросто.
- Ну, за деньги, я думаю, могут самый головокружительный проект утвердить. А кого убьёт – так государству же легче – одним ненасытным ртом у Родины-матери станет меньше. Так. Смотрим дальше. А спальня даже ничего. Кстати, фонарь мы зря брали. Тут светло как днём от дисбатовских прожекторов. На электричестве, Паша, экономить будем!
В тот же самый миг на плацу воинской спецчасти, видной из окна, как театральная сцена из бельэтажа, началась вечерняя поверка. Топот сотен сапог, гулкие команды вперемежку с раскатистым матом. Строевая песня, больше напоминающая последнюю агонию стада вымирающих динозавров. Опять очень громкий мат с командами, причем мата гораздо больше. А вот низкорослый краснолицый офицер избивает перед строем нерадивого воина. В ход ловко идет снятая портупея. Солдат пытается закрыть лицо, по которому струится кровь, но краснолицый начальник командует, одновременно орудуя портупеёй, держать руки по швам. Начинают выкрикивание фамилий. Стоит непрекращающийся лай растревоженных сторожевых собак в узких вольерах по всему внутреннему периметру стены.
Когда мероприятие закончилось, и в квартире стало можно разговаривать, не повышая голоса, Павел услышал всхлипы и плач. Плакали Сашка и Юля. Причем, сын пытался сквозь слёзы успокаивать мать:
- Мам! Ну что же ты все время плачешь?! Что же нам теперь делать? Если столько плакать, то вообще умереть можно. Ничего! Подумаешь – чуть подальше. Подумаешь – солдаты. Ведь другие-то тут живут – и ничего-о!
Юлия слегка перевела дух: - У нас всё по нарастающей. Скоро во вкопанной в землю цистерне предложат жить… Как тем строителям в Сиреневцах… Потом тут тоже чего-нибудь штурмовать будут. Веришь – я тогда сама под пули выйду. Надо же когда-то точку во всём этом ставить.
- Юль! Нам ведь ещё Сашку, вон, растить. Не плачь. Все как-нибудь устроится…
Последнюю свою фразу Павел услышал как бы со стороны. Интонация напоминала посулы оптимиста в тонущем корабле среди акульих мест.
- Ладно, мужики, давайте санузел посмотрим. А то у нас время аренды фонаря кончается.
Комбинированный сортиродуш представлял собой совсем уж нечто, не умещающееся в сознании относительно здорового человека. Такое вряд ли могло и присниться голопятому аборигену Супокумании. Небольшой поддон, примерно 40х40 см. Большое отверстие посередине. Чтоб не попасть туда ногой во время мытья – предусмотрена специальная вставная круглая решётка. Сверху – убогий душ, который служит одновременно для смыва надобностей. На задней стенке закреплён откидной полукруг деревянного сиденья.
Юлия почти истерически смеялась:- « Этот туалет что, для безногих инвалидов? Смотрите! Ха-ха! Если на сиденье сесть – ноги куда деть?»
Теперь уже хохотала вся компания. В двери санузла были предусмотрительно пропилены специальные овальные отверстия для высовывания ног!
Юлия, Лариса, Павел и Сашка сидели за праздничным столом. Отмечали последний день житья у Ларисы и предстоящий переезд, намеченный назавтра. Ларисины родители уехали по путёвке в дом отдыха. Время перевалило за одиннадцать вечера. Пустела уже вторая бутылка хампанского. Бубнящий в углу телевизор показывал президента Петина. Григорий Григорьевич на очередном заседании международной организации торжественно вещал об одержанных победах в борьбе с мировым трихлобизмом. Как особое достижение преподносился штурм дома на улице Фердинанда. Вновь и вновь демонстрировали изображение лежащего в луже крови главаря банды трихлобистов Сагдаева.
- Ларис! Давай на что-нибудь другое переключим. Тошно уже!
Включенный четвёртый канал международных новостей из Менглии показывал живого и невредимого Ахунда Сагдаева... Террорист ответственно заявлял, что никто его не убивал. Что он в то самое время находился у себя в Кинжалии и никого не посылал в Доскву. Дальше показали международный слёт лесбиянок и больного аллигатора. Будюповы с трудом отправили на боковую Сашку и принялись допивать хампанское.
Вдруг на телеэкране показали легендарного Нечухайло. Гордый и даже довольный любитель лотерей, конкурсов и пари следовал в толпе журналистов и телохранителей, поглаживая лопатную бороду, на допрос. Синхронный переводчик с менглийского бесстрастно вещал: «Епифану Нечухайло предъявлено обвинение сразу по четырём статьям, включая государственный шпионаж. Арестованы объекты недвижимости, счета и ценности «Лотерейщика №1». Примерно два дня назад наложен арест и произведено изъятие денег из фонда пари-авантюры почти четырёхлетней давности, так называемого «Теста 080». Несколько десятков граждан Бурмании, польстившись тогда на посулы немалого денежного приза, мановением волшебной палочки злого фокусника Нечухайло лишились своего гражданства, недвижимости и денежных средств. Группа любителей лёгких, как тогда казалось, денег оказалась в Вессии фактически брошена на произвол судьбы. Их следы на нынешний момент полностью потеряны. Дело в том, что Епифану Нечухайло удалось уничтожить все базы данных и отчётность как по этой, так и по другим авантюрам. Никто из пострадавших не может рассчитывать ни на какие компенсации, так как ввязывались в сомнительные акции сугубо добровольно и имели исчерпывающую информацию о возможных последствиях. Суд над Нечухайло состоится…»
- Ну что, друзья, выпьем за полное избавление от иллюзий!- Юлия при этом так выразительно посмотрела на Пашу, что за столом возникла длительная пауза.
-…Так вы что…Из… «Теста 080» что ли?..- Лариса аж поперхнулась.
- Ларис! Выходит, что так. Теперь-то чего уж…
- А как же язык? Я просто была уверена, что вы – коренные досквичи.
- Это после сеансов интенсивного гипноза. Значит, действительно там не зря специалисты деньги получали… Ладно, Ларис, давай забудем про всё это. Теперь какая разница? Завтра вот в Голубчиково переедем и как сыр в масле заживём…
Глава 22. Вести из-за окружной.
Семейство Будюповых въехало в спешно приведённую хоть в какой-то порядок Пашей квартиру. Всё имущество состояло из нескольких предметов одежды, Сашкиных вновь приобретённых школьных принадлежностей и пластмассовых стола со стульями из магазина дачных радостей. В отдельной сумке бережно был перевезен Ларисин подарок – небольшой сервиз.
На новом месте каждый сразу же занялся срочными и неотложными делами. Сашка обживал свой законный угол в «гостиной», раскладывая так и этак немудрёные вещи. Юлия пыталась отчистить туалет-душевую. Павел целый день ремонтировал убогие деревянные оконные рамы, хлипкие и не желающие закрываться на задвижки. Свежеистертые в мозоли ладони горели. Потная рубашка неприятно холодила.
-Юль! Пойду воздухом подышу, что ли. Весна всё-таки. Вон, какой вечер! Вы-то не хотите пройтись?
-Нам что, вдоль дисбатовского забора прогуливаться, руки за спину? Тут же больше нет ничего. Ты иди. Мы уж в другой раз как-нибудь.
Паша спускался по грязной лестнице. Хорошо, что всё-таки третий этаж. К тому же, лифт не работает. Там из механизма, говорят, местные прапорщики украли какие-то важные медные контакты.
На лестничных площадках и в лифтовых холлах стояли кровати-раскладушки, были сложены сумки. Тут же находились люди разных возрастов. Это предприимчивый пожилой домовой сторож-комендант давал ночлег гражданам, приехавшим на свидание к питомцам дисбата.
«… Претить ношение одежды неутверждённого фасона с объёмистыми карманами, головных уборов и шарфов, каким-либо образом мешающих видеоидентификации камерами наблюдения и представляющих скрытую угрозу»…
Паша остановился возле будки домового коменданта и принялся слушать теледиктора, зачитывающего новое экстренное постановление правительства из маленького рябящего телевизора. «Вон, видал, чего удумали?!- повернулся к Паше что- то жующий комендант.- Ты дальше, дальше слушай! Мало не будет никому!
«… В срок до 1 сентября оснастить города и иные населённые пункты Вессии разветвлённой сетью видеокамер и других технических средств, организовать пункты обработки и архивирования полученной специнформации. До полного устранения угрозы трихлобизма и до особого распоряжения президента отменена выборность поста президента и на другие выборные посты. Правительство также считает необходимым ввести антитрихлобистский налог с физических лиц и организаций в размере 5% от полученных доходов. В течение двух лет все граждане будут принудительно и за свой счёт укомплектованы несъёмными браслетами спутниковой идентификации, а в дальнейшей перспективе и вшитыми подкожными микрочипами аналогичного назначения. Правительство считает, что в рамках антитрихлобистских мероприятий сотрудникам спецслужб должен быть обеспечен беспрепятственный доступ во все учреждения, предприятия, квартиры и дома граждан. Допускается применение оружия и различных средств для обеспечения успешного выполнения мероприятия. Гражданам запрещается хранение и пользование какой либо печатной и иной информацией трихлобистской направленности. Это могут быть статьи, видеозаписи, книги и что-либо иное, высказывающее неодобрение действиями президента и правительства, сеящее любую рознь. Виновные подвергаются тюремному заключению на срок до пяти, а в отдельных случаях и до восьми лет. Соответствующие изменения вносятся в уголовный кодекс. Отныне гражданам запрещено собираться группами более двух человек, совершать непредсказуемые действия и жесты. К таковым относится перемещение быстрым шагом или бегом, крик, размахивание руками или иные аналогичные действия. Запрещено держание рук в карманах или за пазухой одежды. Сотрудникам антитрихлобистских служб в этих случаях разрешается применять оружие и спецсредства без предупреждения. Им также разрешается проводить уличные, квартирные и иные личные досмотры граждан. В срок до 1 сентября каждый гражданин Вессии обязан предоставить в соответствующие органы полную опись личного имущества. При выявлении несоответствия...»
Телевизор продолжал бубнить строгим поставленным голосом, но Паше уже не хотелось дослушивать. Он больно щипал себя и до ломоты и цветных пятен жмурил глаза, тщетно пытаясь проснуться.
Был просто чудный тёплый вечер. В овраге орали лягушки. Ненавязчиво пахло болотом и сапожной ваксой. Местные любительницы плотских развлечений карабкались по совершенно неприступной бетонной ограде, пытаясь что-то перекинуть осуждённым дисбата. Ходящий вдоль забора носатый прапорщик специальной плёткой хлестал легкомысленных девиц по оголённым бёдрам и чуть выше. Дамы шумно матерились. Прапорщик ржал.
Пришёл вечерний автобус из-за окружной. Домовой комендант деловито встречал очередных приехавших к дисбатовцам, предлагая недорогие места для ночёвки.
-Сынок! Тепло-то как! И дождик каждый день. Теперь, знать, грибки пойдут. Точно пойдут!
-Ты о чём это, бабуль? Не время ещё ведь!- Паша повернулся к благообразной старушке в далеко не новом, но справном фиолетовом плащике.
-Письмецо тебе, сынок. И красавице твоей с сыном. Терпеливые вы! Молодцы!
Старушка неожиданно быстро удалилась, заскочив в отходящий чисто вымытый автобус. Павел едва успел поблагодарить её вслед.
Сердце у Паши шумно заколотилось. Дрожащие от волнения пальцы вскрыли конверт.
«Юлия, Павел и Александр! Пишет вам названный ваш дядюшка Епифан. До вас наверняка дошли сведения о моих неприятностях. Так оно и есть. Но для меня, как для истинно весского человека долг, а тем более долг по проигранному мною пари – святое. Не поминайте скверно. И всего хорошего!» Ниже стояла нечухайловская подпись и чуть ниже пририсована улыбающаяся рожица. В конверте лежало что-то ещё, завёрнутое в узорчатую бумагу. Разорвав ещё один маленький конвертик с цифрами на внутренней стороне, Будюпов извлёк на свет две аккуратные глянцевые банковские карточки.
Ноги у Паши стали предательски-ватными. «Сейчас, только минут десять подышу, отдышусь и пойду Юльке письмо показывать. Как раз до вечерней поверки успею!»
2002 –2007 гг. Москва, Ступино Моск.обл.