Даже самые деревянные мужчины плакали, когда эта некрасивая, даже немного горбатая актриса с тёмными от гнева глазами сгорала на сцене от внутреннего огня, сжигающего её с неимоверной силой. Один из зрителей, художник, крепился, крепился, а потом заплакал, продолжая смотреть в бинокль даже тогда, когда упал занавес, и зал разразился оглушительными аплодисментами. Слёзы сами текли и текли. Стрепетова превзошла саму себя. Такой свет озарял её лицо, ангельское блаженство, которого невозможно было увидеть до этого нигде.
Есть интересная особенность, какой-то рок сильных, талантливых личностей. Таких, например, как актриса с "дивным даром" Пелагея Стрепетова. Взлёт, расцвет их творчества приходился на период трагедий в личной жизни, не иначе. Как только разрыв, боль и непереносимость разлуки, и невозможность существования вместе, так пожалуйста. Всенародная слава и поклонение, беснующиеся толпы поклонников, венки из цветов, брошенные к ногам обожаемой богини. Давка у театральных касс. Слёзы на щеках зрителей уже после первого акта, которых не стесняются, не вытирают рукавом. Так и сидят, плачут и не могут остановиться.
Но всё это в прошлом. Слава, два брака, двое детей, сын сейчас живёт с ней. И вот теперь, когда успех покинул её, пришла опять любовь. Последняя в её жизни. Как и следовало ожидать, в пору острейшего творческого кризиса, как вспышка счастья. Последнего, трудного, необъяснимого и невозможного. Но всё-таки счастья. Противоестественная любовь. Конечно, трагическая. Он был на тринадцать лет её моложе, ему было двадцать восемь лет. А выглядел он на двадцать. Он был внуком знаменитого историка, воспитывался в профессорской семье и был всобщим любимцем.
Невозможно сопротивляться, ничего не получается. Бессмысленно. Да и зачем? Нельзя, запретно, дважды запретно. Но она мастер делать себе самой больно. Более искусно, чем она, никто бы этого сделать не смог. Александр Погодин был одним из юных поклонников её таланта. Полина была покорена его благородной красотой. Он один раз подарил ей цветы, потом стал приходить часто. Подружился с сыном. Просто встреч ему было мало. Они поженились. Его семья с этим браком так и не смогла смириться.
Все обсуждали этот союз как невиданную диковину, шептались за спиной. Когда они появлялись вместе, контраст был разительным. Светлые русые кудри, высокий, юный. Она серая, смуглая, в бесформенной одежде. Всем говорила об их разнице в возрасте и что она всегда будет опекать его.
Они непрерывно ссорились из-за всякой ерунды. Он безумно ревновал её ко всему, к мужчинам, к театру. Она ни в чём не хотела уступать ему. На него ужасно подействовала эта связь. Он потерял какой-то свет в себе. Стал тусклым, даже кожа потемнела, остриг свои русые кудри. Волосы короткими прядями падали на лоб. А потом он застрелился. Она винила себя в его гибели, считала, что могла её предотвратить. За день до трагедии он предупредил её, но она не поверила. Могла остановить, но из гордости не стала. Теперь она есть, а его нет. С его смертью её окончательно покинул её дар.
Ей уже немного оставалось. Она умерла в одиночестве от рака желудка в пятьдесят три года. Её сын, связанный с ней просто животной силой, после известия о смерти матери, застрелился. Толпы поклонников, узнав о смерти своего прежнего кумира, пришли на её похороны. Она была как Пушкин в поэзии и как Репин в живописи. Не стало Пелагеи Стрепетовой, актрисы, которой судьбой был дан "дивный дар" покорять своим творчеством людей, доводить их до трепета, до слёз, которые невозможно было остановить никакими силами.