«В безлюдном этом месте, где не слышен
Шум городской, могу, хотя б на миг
Нечаянному отдыху предаться,
Но только плотью, а не духом, ибо,
Едва наедине я остаюсь,
Меня, как кровожадный рой слепней,
Смертельно начинают жалить мысли
О том, чем был я встарь, и чем я стал.
О, разве ангел, схожий видом с богом,
Родителям моим, явившись дважды,
Им не предрек, что будет сын у них,
Как будто это - важное событье
И благо для потомков Авраама,
После чего опять исчез, растаяв
В огне, на камне жертвенном пылавшем?».
Джон Мильтон.
ГЛАВА 1
- Давай, Маруся! – окрикнули ее, в тесной толпе.
«Это бред». – Первое, что пришло ей в голову, пока они пробирались внутрь клуба.
Кучка беснующейся молодежи, под приличным градусом и с фунтом экстази за щеками. А подруги, тем временем, убеждали ее – что ничего подобного здесь нет. Только веселуха, и без примесей. А, якобы, заторможенность объясняется лишь визуальными вспышками лазеров, что разрезают танцпол. Ага. Тогда, как можно объяснить это странное поведение парня, у которого явный приступ дисметрии? Его непонятные телодвижения, кои он устроил прямо перед носом Маруси, словно она истукан племени Майа, а он преданный воин, воздающий ей трансы молитвы?
Музыка гремела, отчего казалось, что на клуб обрушилась вся тяжелая космическая артиллерия, а на танцполе отплясывают великаны. Полумрак, с мимолетными яркими пятнами, беспорядочно катающимися по углам и лицам. В воздухе сдавленный запах алкоголя и прочих испарений.
Девушки заняли столик, что походил на букву Х, и располагался чуть дальше от бара, но достаточно близко к танцполу. Так что, Марусе открылся прекраснейший вид на все хмельное безобразие. Кэти, с гламурной прической и в режущем глаза, от всевозможных блесток и стразов, платье, заказала напитки, с ухмылкой поглядывая на Марусю. Две остальные перешептывались и хихикали. Маруся чувствовала себя неуютно. Конечно, она и по жизни была белой вороной: серая, начитанная мышка с отсутствием вкуса и стиля, но в этом месте, она ощутила себя по-настоящему синим чулком.
- Ну, как? Тебе уже приглянулся кто-нибудь? – спросила Кэти, отхлебнув коктейль. Маруся, сгорбившись, сидела спиной к толпе и смотрела перед собой. И как только ее втянули в это? А она-то думала, что девочки поведут ее в театр, ну или на худой конец, в кино с попкорном. Но, все ее догадки растворились дымком в воздухе. Они привели ее, чтобы насмехаться или действительно лелеют надежду, что она с кем-то познакомится? И вообще, почему они водятся с ней? Ответ, она, конечно же, знала – чтобы на ее фоне выглядеть королевами красоты. Да, Маруся не такая красивая, как Кэти и Джинжер. Она не стройна, как Сэми, и ее грудь, кажется слишком большой, а бедра слишком широкими. Девочки обладают стройностью песочных часов, а Маруся изгибами гитары, кои скрывает под широкими рубашками, свитерами и юбками до пят. Ее волосы тусклого каштанового цвета. Глаза, спрятанные под очками, в черепаховой оправе, тоже кажутся тусклыми, серыми. Но если приглядеться, то в них можно увидеть искорку… но эта искорка появляется только тогда, когда она погружается в чтение и мечты.
Маруся подтолкнула свои очки выше на курносый нос и посмотрела на Кэти.
- Не понимаю? – Музыка заглушила ее вопрос, поэтому Кэти нагнулась к ней, подставив ухо. – Не понимаю? – повторила Маруся, мысленно проваливаясь сквозь пол.
- А чего не понятного? – Кэти пожала плечами. – Познакомься с кем-нибудь.
Маруся оглянулась на танцпол. Смазанные лица, погруженные в наркотический астрал. Потные и неадекватные, бессвязно болтающие ногами и руками. Некоторые из них плохо попадают в такт музыке, а кто и вообще усиленно двигается, не смотря на то, что из динамиков струится медляк. И Кэти предлагает ей познакомиться с одним из этих пещерных гомо сапиенсов?
- Зачем?
Джинжер и Сэми захихикали, а Кэти нахмурила тонкие бровки.
- Затем, чтобы хоть раз перестать себя чувствовать…
«Брошенной… одинокой… не нужной…». – Пронеслось в голове Маруси.
- … фантазеркой. Хоть, раз в жизни проснешься, а рядом мужчина.
Маруся интуитивно провела ладонью по гладко уложенным в пучок, волосам, представив себе эту картину. Ее передернуло, даже стало подташнивать.
- Но, я не хочу знакомиться с мужчинами.
- Потому что они в неадеквате? – Кэти хохотнула. – Я тебя умоляю. Здесь нет наркотиков. Я тебе уже об этом говорила. Просто когда танцуешь под любимую музыку, тебя возносит к небесам. – Ага. А где-то в углу, заглушив техно, раздались аккорды «Кум ба Ях». – Перестань быт трусихой, Маруся. Познакомишься с мужчиной, он тебя угостит выпивкой и возможно, - она переглянулась с девочками, лукаво улыбнувшись. – Вознесет тебя к блаженству. – «Кум ба Ях… Кум ба Ях…».
- Я думаю, это была плохая идея. – Маруся подмяла пальто, поднимаясь с места.
- Если ты сейчас уйдешь, то не получишь книгу о которой так грезишь. – Беззлобно, но с ядовитой иронией, протянула Кэти. Черт бы ее побрал, эту Кэти! Об этой книге Маруся уже два года мечтала. Работая библиотекарем, она была разочарованна, не отыскав на полках «Анжелика. Путь в Версаль». Это непостижимо. Такая знаменитая книга, по которой сняли фильм, который она несколько раз просматривала, но истинным желанием было держать сей драгоценный «раритет» в руках. Вдыхать запах чернил, ощущать под пальцами твердость переплета и страниц. Познавать то, что не вошло в фильм. Так случается. Большинство фильмов, снятых по книгам, намеренно упускают самые интригующие моменты. Но она хотела узнать эти моменты. Хотела участвовать в них. Хотела погружаться в мечты, вместе с героиней романа. Так, что со стороны Кэти, это был чистой воды, шантаж. Она притащила ее сюда, не только чтобы посмеяться, но и измучить ее страсть.
- Я не хочу знакомиться с мужчинами. – Твердо произнесла Маруся. Что-что, а она не собирается идти на поводу у Кэти. Хм, придется пожертвовать книгой, если подружка будет стоять на своем.
- Ладно. – Сдалась Кэти. Но она ничуть не была разочарована. – Выпей, хотя бы коктейль.
Маруся с недоверием уставилась на бокал, в форме тюльпана, с кучей соломинок и зонтиков. Жидкость, что наполняла бокал, была сизо-синего цвета с белыми полосками.
- Что в нем?
- Ничего плохого. Тоник, пищевой краситель и мята. – Девочки снова захихикали. – Тебе понравится.
Маруся втянула через соломинку напиток. На вкус он оказался горьким, с легкой прохладой, что осела в горле. Возможно, это все же из-за мяты.
- Ну, как? – Кэти с неподдельным интересом смотрела на Марусю, словно пыталась найти в ней изменения.
- Вроде, ничего. – Она пожала плечами, сделав еще глоток. После пятого глотка, у нее закружилась голова. Стало тесно и душно. И все же она твердила себе, что это не из-за коктейля, а из-за спертых ароматов, сгустившихся в клубе. Наглухо закрытые окна, гудящая музыка, все это вывело ее из равновесия. Тем более, одета она была тепло, а не как девочки – в коротких, тонких платьях и шпильках. Маруся оттянула ворот свитера и, выставив нижнюю губу вперед, подула на лицо. Горячий, алкогольный запах ударил в нос. Стены, с примесью лазеров, еще сильнее закружились, а лица подружек исказились в хищных гримасах.
Маруся… Маруся…
Она нахмурилась, прислушиваясь к звуку голоса, что легко перебивал музыку.
Маруся…
Девушка обернулась, натолкнувшись взглядом на мужчину, что в упор смотрел на нее. Казалось, музыка и шумы исчезли. Движения толпы стали быстрее, словно кто-то поставил ускоренную перемотку видео. А мужчина, стоял неподвижно, как каменное изваяние, прожигая своими обсидиановыми глазами, Марусю. Ей в голову, почему-то пришли фильмы с вампирами. Только они умели так контролировать время. Сквозь стремительное течение уходящих часов, их фигуры плавно двигались, ни на дюйм не отклоняясь назад. И этот мужчина показался ей странным, но с обычной, казалось бы, для мужчин привычкой, держать руки в карманах пальто. Проницательный, надменный взгляд. Военная выправка. Бесстрастное, аристократичное лицо. Острый, чуть вытянутый подбородок. Высокие скулы. Зачесанные назад, смольные волосы, открывающие высокий лоб. Острый нос, с небольшой горбинкой и тонкие губы. И как только ей удалось так детально разглядеть его лицо, в полумраке? Марусе показалось, что она смотрит на него вечность. Его внешность, пленяла ее.
Маруся. – Снова повторил голос. И она была уверена, что этот глубокий, низкий голос, что трогал ее нервы, принадлежал этому незнакомцу. Она поднялась, завороженная его взглядом. Тепло руки, а затем удар по ее барабанным перепонкам, оглушивший ее, привел в чувство. Музыка вернулась, голоса и смех резал уши. Маруся обернулась. Кэти держала ее за руку, нахмурившись.
- Ты чего?
Маруся сглотнула, вернув взгляд на танцпол. Мужчина исчез, а толпа, замостила эту пустоту.
- Похоже, у меня галлюцинации. – Тихо проговорила она. Не похоже, что от нескольких глотков коктейля, она увидела нечто странное для себя. Хотя, может, Кэти и соврала. – В коктейле был алкоголь?
Кэти улыбнулась, похлопав ее по руке.
- Девочка моя, из безалкогольных коктейлей, здесь только вода.
- Очень хорошо. – Маруся поднялась с места, направляясь к бару. Ей нужна вода, чтобы заглушить горькое послевкусие напитка. А еще чтобы заглушить еще один привкус, совсем не знакомый ей. Она едва переставляла ноги, но опять же была убеждена, это не алкоголь, а маленький страшок, что скользнул вдоль ее позвоночника к ногам.
- Воды, пожалуйста. – Поправив очки, Маруся выдохнула. Может, Кэти и права. Нужно перестать быть фантазеркой. Бармен поставил перед ней стакан с водой, соломинкой и долькой лимона. Маруся придвинула рот к соломинке.
- А вода, здесь на редкость недурна.
Сглотнула, ощутив острый ком в горле. Повернувшись на голос, она отскочила, натолкнувшись на мужчину за стойкой.
- Аккуратней, корова толстая! – рявкнул мужчина, обернувшись, а его друг заржал, с неприязнью посмотрев на Марусю.
- Я вижу, вам здесь не рады. – Мужчина покрутил стаканом, смотря перед собой. – Впрочем, как и вы, этому месту.
Маруся попятилась, не сводя глаз с широкой спины мужчины, а после, протолкнувшись через толпу, вернулась к столику. Схватила пальто, спешно натягивая его, оглядываясь назад.
- Ты куда? – Спросила Джинжер, явно расстроенная, что «синий чулок» покидает их веселье.
- Домой. Мне нужно домой.
- Домой? – Удивилась Кэти. – Но, мы даже еще не начали.
- Плевать! – на редкость своему мягкому характеру, рявкнула Маруся. – Я здесь не останусь.
Девушки проводили ее недоуменными взглядами.
- Может, она познакомилась с мужчиной, и ей стало стыдно? – Предположила Сэми. – Может, поэтому Маруся так быстро ушла, чтобы встретится с ним?
- Думаю, это ему стало стыдно. – Сказала Кэти. – И он сказал, ей встретится на улице, чтобы здесь не схватили инфаркт.
Маруся вырвалась из душного капкана. Сентябрьский холодный ветер перехватил эстафетную палочку, и крепко сжал в объятиях фигуру девушки. Алкоголь выветрился, а страх ярким жирным пятном проявился в ее сознании. Плотно завернувшись в пальто, Маруся быстро удалялась от неоновых огней клуба и оживленной улицы. Перебежав на другую сторону, она миновала кондитерскую и салон красоты. До дома было меньше трех кварталов. Уличные фонари блекло освещали темную улицу. Машины, с грохотом проезжали мимо. Водители сигналили, или хохотали, завидев ее нескладную фигуру, в мешковатой одежде. «Не только в клубе мне были не рады. Но и здесь, я не особо вписываюсь в городской поток».
Пока она добиралась до дома, ее не оставляло ощущение, что за ней следят. Маруся чувствовала чей-то пристальный взгляд в спину. Но оборачиваясь, она натыкалась лишь на подвыпивших парочек или анфилады фонарей.
Ей вовсе не хотелось испытывать этот неприятный страх. Не хотелось вспоминать то, что произошло в клубе. Не хотелось думать о мужчине, о странности времени. Не хотелось думать, откуда ему знать ее имя, и почему он выделил из всей толпы именно ее. Ну, отгораживаясь, Маруся невольно прокручивала его образ, его голос в своей голове. Она поежилась. Было в нем что-то… зловещее. Или это снова ее фантазии?
Набрав код на домофоне, Маруся толкнула дверь, оказавшись внутри пятиэтажного дома. Яркий голубой свет флуоресцентных ламп заливал фойе коридора. Металлическая винтовая лестница, змеей уходила до пятого этажа. В центре лифт, с железной сеткой и такой же дверью. Справа комнатка домовладелицы. Чуть дальше окошко, высотой в четыре фута и длиной в три с половиной.
Маруся всегда избегала лифтов. А в особенности этого, заржавевшего, которому столько же лет, сколько и домовладелице. Она, почему-то считала, что когда-нибудь он обязательно сломается. И это случится, стоит Марусе переступить порог ржавой коробки на стропах. Свет вырубиться. Послышится завывание ветра, свист сквозняка, скрип металлической сетки и шкрябание крыс. Маруся тряхнула головой, направившись к окошку.
Санта-Мария-Роза, увалив свою круглую, как помидор голову на руки, сопела. Ее тонкие губы подрагивали, а брови то и дело сходились.
Будучи португалкой, из бедной семьи, и испытывая трудности жизни на родине, двадцать лет назад, еще девушкой она приехала в Сиэтл на заработки, и так сложилось, что замарать ей руки не пришлось, удачно приземлившись на место своей тетушки, стала новоиспеченной домовладелицей.
Правда, жуткий акцент и горячий темперамент, временами выбивал жителей дома. Стоило эмоциям вырваться наружу, как ломанный английский, наперебой смешивался с ее родным языком. Всем казалось, что благородная Санта-Мария-Роза, также благородно посылает их к Сатане.
Маруся постучала в окно. Спит, и даже бровью не повела. Она снова постучала. Санта-Мария-Роза, вскрикнула, ошалело вращая глазами.
- A Sant;ssima Virgem Maria! – Перекрестилась она. – Маруша, ты, что же ночью по улицам ходишь? A noite n;o s; pessoas, mas tamb;m os dem;nios vagueiam.
- Я с девочками в кино ходила. – Соврала она. – Ничего страшного.
Санта-Мария-Роза прищурилась, бросив взгляд за ее спину.
- Ладно. Deus te aben;oe, Virgem Maria. Спокойной ночи.
- Boa noite.
Все же хорошо было перекинутся парой фраз с человеком, что не пытался выставить тебя полной дурой, и при этом считать, что это неизбежно. Маруся с легкостью преодолела все пять этажей, подгоняемая то ли беспокойством, то ли желанием оказаться в безопасности. Вставила ключ в дверь и повернула в замке. Нажав на реле, она прижалась спиной к двери. Желтый свет залил просторную гостиную. Небольшой диван с подушками, в центре. Телевизор на кофейном столике. Две стены, плотно заставленные полками, с книгами. В углах пластиковые горшки с цветами. В кухне, прилегающей к гостиной, царил полумрак, и Марусе отчаянно захотелось зажечь везде свет, глупо надеясь, что он успокоит ее.
Повесив на вешалку пальто и скинув военные ботинки, она прошла в спальню. Зажгла свет и лампу. Мягкий свет осветил скудно обставленную комнатку. Кровать с деревянными спинками. Стенной шкаф с матовыми дверцами и прикроватный столик со стопкой книг. Раздевшись, Маруся встала перед трюмо, напротив кровати, разглядывая свою фигуру в бюстье и трусиках.
И ничего я не корова толстая! Подумаешь, я не такая худосочная, как мои подружки. Я девушка в приятном теле. И, между прочим, ничего лишнего. Никаких обвисших выпуклостей!
Маруся покрутилась. И живота у меня нет. И талия имеется. Не такая узкая, как у Барби, но все же есть. Сделайте мне прическу, накрасьте и оденьте в латекс, я не буду хуже девочек Плейбоя или Пентхауса. Она обхватила себя за плечи, ощутив на себе пристальный взгляд. Обернувшись, ничего не увидела. Похоже, это ее буйная фантазия разыгралась.
Приняв душ, Маруся походила по комнате. Затем по гостиной. Заварила чай с ромашкой, и, не допив, вернулась в спальню. Открыв шкаф, она достала коробку из ящика, несколько минут разглядывая картинку. Красивая девушка, в пестрой комбинации, ухмылялась ей, словно дразнила – тебе никогда такой не стать, как я.
Маруся вытащила из коробки черную лоснящуюся ткань, и, подцепив ее за бретельки, вытянула руки перед собой. Эту шелковую вещицу, она купила год назад и с тех пор хранила ее в ящике, не осмеливаясь примерить. А собственно, для кого? Для себя – любимой. Скинув халат, она надела комбинацию, разглядывая свое отражение в зеркале. Полупрозрачный лиф, подчеркивал ее пышную грудь, ткань так славно струилась по ее изгибам. Она выглядела соблазнительно, в этой короткой комбинации, с чуть влажными волосами и румянцем на щеках. Соблазнительно, да только соблазнять было не кого.
Внезапно в комнате стало холодно. Воздух вобрал в себя все ледяное дыхание сентября. Маруся выдохнула клубок пара и обхватила себя за плечи, съежившись. Когда она потянулась за халатом, свет потух.
Маруся…
ГЛАВА 2
Все, о чем она молила его – это убить ее. Но он продолжал истязать ее тело несколько часов, а может дней или месяцев. Она потеряла счет времени, за его кровавые игры. Вспышка боли, показалась ей куда острее, первой. Боль ударила в грудь, словно в нее вонзилась куча острых кинжалов. Яд, растекающийся по плоти, съедал кровь, отравляя ее. Господи, убей меня! Убей меня! – мысленно кричала она, не в силах произнести эти слова вслух. Язык прилип к небу, губы, распухшие от отека, трескались, выдавливая из себя капельки крови. Перед глазами то и дело мелькали серые тени, словно она смотрела через плотную копирку. В воздухе застыл металлический запах крови и сырости, смешанной с гнилью.
Маруся сдавленно простонала, вяло повернув голову в сторону, но ее тут же вернули обратно. Попробовала пошевелить руками и ногами, но тщетно. Их крепко удерживали, растянув в стороны. Жалящая боль, в запястьях и щиколотках, напоминала о себе, стоило ей подвигать конечностями.
Открыв глаза и проморгавшись, она уставилась в черный глянцевый потолок, тускло освещаемый сальной лампочкой. Здесь все было черным. Стены, потолки, возможно, и полы. Тот, кто притащил ее сюда, явно страдает депрессией. Больной ублюдок! Сколько ей еще терпеть его пытки?
Она приподняла голову, пытаясь разглядеть в полумраке, хоть что-нибудь. Снова промах. Свет, замерший неровным кругом на потолке – это, пожалуй, было единственное, что имело четкие черты.
Разлепив губы, Маруся поморщилась, ощутив колющую боль и липкую жидкость на языке.
Она так хотела попросить о помощи, но слова походили на сип, словно Маруся кричала и сорвала голос. Кричала? Возможно. Но она совершенно этого не помнит. Только холод. Темноту и пробуждение в этом мрачном месте. Словно, сознание сыграло с ней злую шутку, полностью лишив памяти.
В очередной раз, двинув руками, Маруся выдохнула. Обнаженная кожа, покрылась мурашками, стоило ей ощутить прикосновение ледяных и влажных рук. Ей казалось, что по коже блуждают щупальца – длинные и мягкие, как желе. Хриплое дыхание и стук каблуков ботинок, эхом отзывалось в пустой комнате. Маруся завертела головой, но никого не увидела.
Марррруссяя… что ты видишь, Маруся? – спросил голос Омеги, над ее ухом.
Она лихорадочно забилась, выворачивая руки и ноги. Пятки заскрипели по гладкой поверхности, ногти с силой впивались в острые бортики, в кровь, раня руки. Голова звенела, череп раскалывался. Хлюпающие звуки, бьющие в уши, словно змеи, добирались до ее глотки и стискивали, что она не могла дышать. Маруся открыла рот, в агонии ужаса, хватая воздух. Что-то обхватило ее голову, зафиксировав так, чтобы она смотрела вверх. Желтый круг света, завертелся перед глазами, стремительно падая с потолка. Она зажмурилась, ощутив грубый удар в грудь, что выбил из ее легких остатки воздуха. Зловещий треск и шум вращающихся лопастей света, дробил ее ребра и плоть.
Что ты видишь, Маруся?
На мгновение, она затихла. А после крик вырвался из ее горла.
Посмотри на них, Маруся. Посмотри на эти беззаботные лица. Посмотри, как они глумятся, не задумываясь о том, что когда-нибудь умрут.
Казалось, улицу застелили черным покрывалом, и лишь блеклые кропления света от фонарей, мерцают, как звезды на небосводе. Машина, с открытым верхом рассекала дорогу. Гремящая музыка выбивалась из динамиков. Парень в спортивной куртке с логотипом университетской команды по американскому футболу «Волки», лениво вел машину. Девушка, сидящая рядом с ним, визгливо подпрыгивала, глубоко затягиваясь сигаретой. Парочка на заднем сидении, жадно целовалась. Запах травки, клубком завис над ними, когда парень припарковал машину у трехэтажного дома, с белым заборчиком и пестрым цветником.
- Майк, дай, затянутся, пока предки не видят. – Бросил второй парень, в такой же куртке. Он сделал затяжку и передал «косяк», своей подружке. – Круто мы их сделали сегодня.
- Потому что мы «Волки», а не стадо тупых баранов! – заржал Майк, остальные подхватили его смех. – Ладно, валите. Мне с моей девочкой надо поболтать. – Он лукаво улыбнулся блондинке, с ярким макияжем. Она закивала.
Парень выпрыгнул из машины, и, оббежав ее, подхватил свою девушку на руки.
- До завтра, мужик.
Майк просигналил и завел мотор.
- Куда поедем? – спросила девушка. Майк ухмыльнулся, переместив свою руку с руля на ее колено.
- Узнаешь, детка.
Добравшись до «Olympic Sculpture Park», Майк заехал на лужайку, заглушив мотор под развесистым деревом. Отсюда открывался прекрасный вид. Холодная луна, отбрасывала широкую полоску света на черную, словно туго натянутый брезент, воду. Многочисленные скульптуры и инсталляции в стиле модерн, замерли в замысловатых позах, украшали зеленый периметр. Мощные деревья, с пышными кронами, убаюкивали в своих лапах, резные лавочки, скрывая людей, от палящего солнца. С сентябрем, кроны пожелтели, и на траве, образовались небрежные круги сухих листьев.
Майк повернулся к девушке, уложив руку на руль.
- Ну, что Лизи, как насчет того, чтобы отпраздновать нашу победу?
Девушка улыбнулась, мигом перескочив на заднее сидение. Майк приглушил музыку и присоединился к Лизи. Пока она избавлялась от трусиков, Майк стянул джинсы до колен, горделиво погладив свой член. Лизи жадно облизала густо-красные губы и наклонилась вперед, обхватив его плоть. Майк застонал, положив свою руку ей на затылок, направляя ее движения.
- О, да, детка. Вот так… хорошо…
Лизи промычала и спустя несколько минут, отстранилась. Майк достал из кармана синий пакетик и, оторвав фольгу, упаковал себя.
- Майк… - выдохнула Лизи, когда он вошел в нее. Было неудобно: голова стукалась о дверцу, поэтому Майк открыл ее, чтобы Лизи вытянулась.
«Когда твои ноги зависли в воздухе, а твоя голова уткнулась в землю.
Попробуй исхитриться и повернуть ее.
Твоя голова взорвется,
Но в ней ничего нет.
И ты спросишь себя:
Где мой разум?».
Майк двигался, уткнувшись в грудь Лизи, а девушка постанывала, глядя на звездное небо. Свет от луны переместился с воды на дерево, под которым стояла их машина. Подул ледяной ветер, а радио затрещало. Лизи услышала, хруст веток. Она повернула голову, когда внезапная тень накрыла ее лицо.
- О, боже…
Майк приподнялся на вытянутых руках, откинул голову назад, зажмурился, продолжая двигаться.
- …да, детка… - выдавил он, набирая скорость. – Боже… потому что Иисус сейчас кончит…
- … Майк, зде…
- Да! – Хрипло выкрикнул он, и опустил голову. Открыл глаза, бросив вялый взгляд на свою подружку. – Эй, Лизи? Тебе удобно? – хохотнул он, подавшись вперед.
Ужас, застрял в горле, когда он увидел то, что случилось с Лизи. Завороженный видением, Майк замер, не пытаясь, бежать. Зловещий блеск, заплясал на бледном лице Майка. Ледяной ветер обдал его щеки, а лезвие мягко скользнуло по горлу. Кровь брызнула в стороны, окропив куртку. Майк рухнул, не издав звука.
Посмотри на них. Загляни внутрь. Узнай, чего они достойны, и чего лишены…
Кабинет детектива Мэдисона пустовал. Сам он, торчал в мужской комнате, перед зеркалом и тщетно пытался завязать галстук. Сегодня он был при параде. В синем, атласном костюме, белой рубашке в тонкую розовую полоску и начищенных до блеска туфлях. Черные волосы, аккуратно зачесанные на косой пробор. Чисто выбрит, хотя едва заметный след, все же проглядывался на смуглой коже. Мэдисон выругался, коверкая концы галстука и причитая того придурка, что придумал сей замудренный аксессуар. Год назад, с этим легко бы справилась его жена. Но теперь, они разошлись, и бывшая миссис Мэдисон требует его подписи, что поставит жирный крест на их браке. Все было так хорошо. И в одно мгновение, все рухнуло, как карточный домик от порыва ветра.
Мэдисон выдохнул, бросив взгляд на пиджак, что висел на крючке. Он купил Джейн подарок, надеясь, что она все же передумает… глупо. Конечно, все это глупо, и никакие побрякушки не спасут положение.
Он ухватился за раковину, оставив в покое галстук. И злость, и разочарование разрывало его. Пять лет счастья, лопнули как воздушный шар.
Мэдисон вгляделся в свое отражение. Этот год был труднее, десяти лет работы детективом. Гнобящая боль, безысходность положения, пустота – все это легло отпечатком на его красивом, европейском лице. Серо-зеленые, унылые, даже блеклые глаза. Прямой нос с небольшой горбинкой. Упрямо, сжатые губы и волевой подбородок. Когда-то Джейн была влюблена в его подбородок и постоянно твердила – твой подбородок, как цитадель – убережет меня от врагов. Хм, странное заявление. Может, она говорила о том, что он готов принять любой удар в челюсть? Да, он был готов принять удар, но только не от нее.
- Гэб, вот ты где! – окликнул его Каффер. Толстощекий, Вэст Каффер, был точной копией Уинстона Черчилля. Седовласый, крупный, весельчак с древними глазами. За свой тридцатилетний стаж работы в полиции, он превратился в ходячую энциклопедию. Правда, содержание данной книженции было отражением реальной жизни на улицах Сиэтла. Маленький городок, с большими проблемами. – Восемь вечера. Кабинет пуст… ох, как вырядился. На свидание собрался?
Мэдисон скривился. Он выпрямился, снова взявшись за галстук.
- Помню… - Каффер обошел Мэдисона, убрав руки за спину. – Ты так наряжался, когда был женат на своей жене. Да, и галстук ты одевал, когда тоже был женат на ней. И судя по тому, что вы уже, как год не вместе… дай, угадаю – собрался на свидание к Джейн?
- Ты как всегда проницателен. – Буркнул он, сжав челюсти. На галстуке проще повесится, нежели повязать правильный узел.
- Ты серьезно? – Каффер облокотился на раковину, изогнув брови.
- По-твоему, я эту дрянь просто так пытаюсь завязать?
Каффер выдохнул. Оттолкнувшись от раковины, он ухватил Мэдисона за руку и развернул к себе.
Мэдисон опустил глаза, наблюдая за тем, как ловко его напарник справляется с шелковым змеенышем. – Где ты научился завязывать галстук?
- На теще тренировался. – Лукаво прищурился он. – Ты доверял своей жене слишком сильно, вот она и лишила тебя воздуха. А если бы моя жена, взялась за галстук, то лет так через пять, ты вместо скачек, ходил на мою могилку.
- Ничего она не перекрыла. – Нахмурился Мэдисон.
- Если я скажу, что ты придурок…
- … то, я назову тебя засранцем. – Вставил Мэдисон.
- И все же, ты придурок. За тридцать лет, у меня было четыре напарника. Но ты, из четверых, придурок – хуже не куда. Это глупо, Гэб.
- Ничего не глупо. – Он посмотрел за плечо напарника, в зеркало. Глупо, ох, как глупо.
- Ну, конечно. Она просто изменила тебе. – Каффер аккуратно расправил бант на галстуке, прижав его к рубашке.
- Каждый ошибается. – Гэб подошел к вешалке, и снял пиджак.
- С твоим кузеном. – Заметил Каффер. – А ты знаешь, из-за чего?
Мэдисон расправил воротничок рубашки, пригладил галстук и застегнул пуговицы на пиджаке.
- Не важно. Я все исправлю.
- А я думаю, что это все из-за его члена.
Мэдисон нахмурился, бросив взгляд на Каффера.
- Из-за члена? При чем тут он?
Каффер поджал губы, выпустив воздух через нос.
- Когда ты видишь девушку, на что ты обращаешь внимание в первую очередь?
- На… - грудь… фигуру… а если она стоит спиной, так на задницу. Но, лучше оставить свои предпочтения в голове. – Лицо.
Каффер ухмыльнулся, словно прочитав его мысли. В свои пятьдесят, он еще был привлекательным и пользовался успехом у женщин, не смотря на то, что был счастлив в браке. Конечно, поиметь на стороне красивую женщину, а после вернутся домой к любящей и заботливой жене – это ли не счастье? Волки сыты и овцы целы.
- Допустим. А на что обращают внимание женщины?
Мэдисон провел ладонью по лицу, ощутив пробивающуюся щетину.
- Откуда я знаю. Моя Джейн, обратила внимание на мой подбородок.
Каффер хохотнул.
- Все женщины смотрят на член.
- Брось, что за бред. – Отмахнулся Мэдисон, взлохматив волосы. После, пригладив их.
- Серьезно. Они, как будто чувствуют какой у кого. Видимо, твоя Джейн почувствовала разницу.
- Давай, ты не будешь трогать мой член, окей?
- Окей. – Он пожал плечами. – И все же я скажу – твой член, куда лучше.
Мэдисон вскинул брови.
- Что за чушь ты несешь.
- Помнишь, твой кузен приходил к тебе. А когда мы втроем мочились в туалете, я успел его разглядеть. И уж твердо могу тебе заявить – его корешок, вскоре сморщится, и следа не останется.
- Я польщен. Но давай больше не будет обсуждать мой член.
Каффер кивнул.
- Чисто, из мужской солидарности.
ГЛАВА 3
На электроном табло показывало 20:47, когда черная «импала», припарковалась у ресторана «Salumi». Мэдисон заглушил мотор и бросил взгляд в зеркало заднего вида. Пригладил волосы, при этом почувствовав себя придурком, как и сказал Каффер. Достав из кармана сигареты, он подкурил одну, но сделав пару затяжек, вспомнил – Джейн терпеть не могла запах табака. Ее лекции о вреде курения, о раке легких и горла, возобновлялись, как заезженная пластинка, каждый раз, стоило ему задымить. Достав из бардачка жвачку, Мэдисон закинулся пластинкой и снова посмотрел в зеркало. Нервы на пределе, так словно он впервые идет на свидание с девушкой и боится ей не понравиться.
Они договорились встретиться в девять и все спокойно обговорить. Хотя, о спокойном разговоре, по большей части настаивал сам Мэдисон. Что касалось Джейн – она желала скоренько разорвать сети этого невыносимого и тягостного брака.
Черт бы побрал, этого Дьюса!
Возможно, Вэст и прав. Она почувствовала разницу, о которой он сам не подозревал. А возможно, он попросту не старался ее удержать, хотя бы этим. Работа. Работа была его женщиной. Вот он с ней и сношался двадцать четыре часа из двадцати четырех часов.
20:53.
Выплюнув жвачку, Мэдисон зажевал новую пластинку и вышел из машины.
Джейн, как всегда прекрасна, будь то рваная тряпка, или эксклюзивная шмотка от модного дизайнера. Жаль, что он не может смотреть на стройную колонну ее шеи. Свитер с высоким воротом, полностью скрывает ее. Когда-то она любила, чтобы ее целовали в шею. Интересно, Дьюсу она тоже позволяет ласкать нежную кожу шеи?
Джейн откинула белокурые волосы назад, и подняла голубые глаза.
Мэдисон выдавил из себя улыбку и сел за стол. Она отстранилась, привалившись к спинке стула. Жвачка – хреновый блокатор никотина. А может, ей просто неприятно находится с ним за одним столом?
- Здравствуй, Джейн. – Проговорил Мэдисон, пожирая глазами ее полные губы, узкие плечи и высокую грудь. Как странно… раньше, ее грудь была меньше. Может, это женские хитрости? Как же ему не хватает всего этого. Как же ему хочется прикоснуться к ней.
- Здравствуй, Гэб. – Она выгнула бровь.
- Прекрасно выглядишь.
- Ты тоже. – С ухмылкой, сказала Джейн, оглядев его.
- Как у тебя дела? – Мэдисон положил руки на стол, сложив пальцы в замок.
Джейн опустила глаза на его руки, затем снова посмотрела на него.
- Может, хочешь вина? Или есть? – Глупо… глупо… придурок…
- Я предупредила официанта, что я и гость не будем ничего заказывать. Нам хватит и пяти минут, чтобы разрешить дела. Ведь, так?
У Мэдисона сдавило под желудком. Неужели, она настолько ненавидеть его, что называет своего мужа – гостем? С тем же успехом, враги пожимают друг другу руки. Пять минут. Черт возьми, пять минут для гостя – это видимый перебор для Джейн.
Она вытащила из сумочки пачку бумаг, скрепленных стиплером, ручку и положила на стол, перед Мэдисоном.
- Подпиши, и мы с тобой больше не увидимся.
Мэдисон опустил глаза. Слова, выделенные черным, жирным шрифтом жгли глаза – Договор о расторжении брака… Договор, о расторжении брака…
- Мы… - он поднял на нее глаза. – Мы можем начать все заново. – Мэдисон засунул руку в карман, нащупав бархатную коробочку, но не осмелился достать. От слов Джейн, ему стало плохо.
- Я не хочу начинать. Я хочу все закончить. Навсегда. – Холодно проговорила она.
- Но, я люблю тебя…
Джейн рассмеялась.
- Ты не меня любишь, а свою работу.
Мэдисон сглотнул и вернул руку на стол.
- Значит, это правда? – Процедил он. – Все дело в этом. Ты позарилась на член Дьюса? Значит, этого тебе не хватало?
Джейн прищурилась. Ее рот изогнулся в кривой ухмылке.
- По крайней мере, он уделял мне время. – Она ткнула пальцем в документ. – Я не хочу тебя больше видеть и слышать, Гэб. Так что подпиши.
- Шлюха… - прошептал он, на мгновение зажмурившись. – Ты не получишь моей подписи. – Сказал Мэдисон, уже громче.
- Получу. А если нет… я и без тебя обойдусь.
Мэдисон ударил кулаком по столу, и ему было плевать, что на них пялятся клиенты ресторана и весь служебный персонал.
- Тогда, какого хрена, ты от меня требуешь?! Что – совесть замучила? Хочешь все сделать правильно, по закону? Нет. Нет. – Он встал с места и навис над ней. – И если ты это не поймешь, то я вырежу у тебя на лбу это гребаное слово. Ты моя жена. И ты принадлежишь мне.
Выскочив из ресторана, Мэдисон привалился к машине, закинул руки на крышу и уткнулся лицом. Как же мерзко. Как грязно. Как отвратительно, он себя чувствовал.
Обернувшись, он увидел, что за столик Джейн принесли бокал апельсиновый сок и тарелку с салатом.
Солгала. Она солгала.
Сев в машину, он стащил галстук, смял его в руках и бросил на сидение. После, позвонил Кафферу, сговорившись встретиться у него дома и поехать выпить в бар. Посмотрев еще раз в окно ресторанчика, Мэдисон, вытащил из кармана сигареты и закурил.
«А как все хорошо начиналось». Это, пожалуй, стандартная фраза для тех, кто претерпел расставание с любимым человеком. Опосля, в голове всплывает прошлое. То, что хотелось сделать, и то, что так страшило, не давая задуманному, воплотить это в жизнь. У них было столько времени. Целых пять лет, чтобы процветать, чтобы дарить, друг другу любовь, а в итоге, все закончилось, не успев начаться. Работа, чертова работа. Возможно, Джейн и права – он слишком много отдавал времени работе. И она предпочла холодными ночами согреваться Дьюсом. Ублюдок.
Мэдисон познакомился с Джейн, когда ему было двадцать два, а ей двадцать. В прошлом балерина, хотя мечта танцевать на большой сцене, не отпускала ее. Но, отборочная комиссия дала Джейн четко понять – она слишком старая и слишком толстая. Им подавай молоденьких гусят, из которых они сотворят прекрасных лебедей.
Итак, познакомился Мэдисон с девушкой своей мечты, как это ни банально, но в процессе опроса свидетелей. Дело было плевое, так что отыскать неразумного грабителя не составило труда. А вот, стоило ему увидеть прекрасную, как ангел, девушку. Стройную, как кипарис, и грациозную, как кошка, Мэдисон думал лишь об одном – как пригласить ее на свидание. Нет, конечно, он думал, как бы затащить эту нимфу в свою кровать… но, Джейн казалось ему настолько нежной, чистой и пугливой, в каком-то смысле, что Мэдисону, пришлось затолкать подобные мысли глубоко под черепную коробку.
Через два года, они поженились и… ему хотелось бы думать, что они жили долго и счастливо. Но, на истоке пятого года, все пошло крахом. Они стали, словно чужие друг другу. Разные.
Возможно, все изначально было неправильно…
Ему двадцать два, ей двадцать.
В свои двадцать, Джейн сменила амплуа балерины, на бумажную работу секретарши в адвокатской конторе.
Мэдисон стал детективом.
У нее рабочий день с восьми до четырех.
У Мэдисона ненормированный рабочий день.
Джейн повысили до помощницы адвоката.
Мэдисон сменил общий зал, на отдельный кабинет, что теперь делит со своим напарником.
Они жили разными жизнями, и только одно их объединяло – кровать. Но, опять же… первые два года, были самыми бурными. А после, все скатилось до «у меня болит голова» или «я устал, сегодня был хреновый день». Вот так, понемногу, они отдалялись друг от друга. Вскоре, им удавалось встречаться либо утром, за чашкой кофе. Либо глубокой ночью, когда Мэдисон возвращался с работы, а Джейн не могла уснуть, и читала книгу. Но, так было не всегда.
Бывало, что он тихонько ложился к Джейн, обнимал ее и засыпал. Вот и все.
Так может им стоило прекратить отношения, до того, как все усложнилось?
Припарковавшись у дома Каффера, он заметил крупную фигуру своего напарника, сидящим у подножья лестницы.
Возможно, ему все же стоило прекратить эти отношения. И сейчас стоит отпустить ее. Но, почему только от одной мысли, у него сжимается сердце?
Выйдя из машины, Мэдисон расстегнул две пуговицы на рубашке и взлохматил волосы. Сел рядом с Каффером, уставившись перед собой.
- Поехали в бар?
- Кончай, Гэб. Выпьем у меня. – Вэст потер лицо. Он посмотрел на напарника, и цокнул.
- Не хочу расстраивать Мардж.
- Мардж будет рада тебя видеть. – Выдохнул и потер лицо. – Не получилось?
Мэдисон покачал головой.
- Она желает развода. По мне… так лучше бы она пустила мне пулю в лоб, нежели требовала развода так, словно я опростоволосился во всех смертных грехах. Я был плохим мужем для Джейн.
Каффер положил руку ему на плечо.
- Вместо того чтобы трахать свою жену, я трахал свою работу. – Мэдисон горько улыбнулся. – Ты был прав. Она, действительно, нашла разницу. – Он достал из кармана бархатную коробочку и открыл крышку. На черной подушке, лежал серебряный месяц с тонкой, плетеной цепочкой. – Джейн всегда любила серебро. Вот, я и решил, что он ей понравится.
- Идем.
Они поднялись и вошли в дом.
Последний раз, Мэдисон был в этом доме, около года назад. Ровно столько, сколько вела его тяжба к удавке. Стыдно. Грустно. Он пытался завалить себя работой, чтобы не думать о ней. Но стоило выдаться свободной минутке, как сознание пускалось в пляс. А здесь ничего не изменилось. В этом доме пахло заботой, любовью и стейком, который так любит Вэст.
Мэдисон снял пиджак, бросив его на диван. По телевизору транслировали бейсбол. Взрослые дяденьки в обтягивающих трико бегали по полю за мячиком, как стайка недоразвитых детенышей камамумба.
- Гэб! – Мягко протянула Мардж. Мардж, пожалуй, была второй женщиной, конечно же, после его любимой матери, что обладала внутренним и внешним теплым сиянием доброты. Этакая Дева Мария, в образе среднестатистической американки. Пышная копна коротких, русых волос, обрамляли ее круглое лицо, с едва припущенными морщинками. Глаза ясные и голубые, как воды райского побережья. Вздернутый нос и мягкие губы, которые она ежесекундно держали марку – улыбайся! Может, это и раздражает, главное, чтобы тебе это доставляло удовольствие! – Здравствуй, Гэб, мой мальчик! – Шутливо отозвалась она, крепко обняв Мэдисона. Женщиной она была крупной, высокой, под стать Кафферу. – Проголодался?
- Здравствуй, Мардж. Да.
- Хорошо. – Она прищурилась.
- Мардж, сделай побольше поджарки. – Окрикнул Каффер, не отводя глаз от телевизора. – Ну, давай же ты, педик, беги!
- Если обещаешь после этого отполировать машину, то я сделаю тебе тонну поджарки. – Хохотнула Мардж. – Зачем пользоваться полиролями, если достаточно того, что выйдет у тебя из пор?
- Эй, я все слышу. – Вэст укоризненно ткнул пальцем в Мэдисона, когда тот улыбнулся.
- Так. – Мардж вернулась в кухню, прилегающую к гостиной. – Что будешь пить? Пиво, виски, скотч?
Мэдисон почесал затылок.
- Хреново? – спросила она, проницательно взглянув на него. Он кивнул. – Тогда, виски. И не переживай. Останешься у нас ночевать.
Рассевшись за столом, Каффер положил себе самый большой кусок стейка, сдобрил поджаркой и кетчупом. Наблюдая за всем этим высококалорийным безобразием, Мэдисона замутило. В его-то пятьдесят, нельзя так налегать на холестерин. Овощи, и желательно на пару. Каффер отрезал кусок и отправил в рот. Поймав взгляд напарника, он закатил глаза.
- Не смотри на меня так, словно ты уже выписал мне билет в морг.
- Как работа? – спросила Мардж.
- Детка, ты же знаешь, что мы не говорим за столом о работе. – Скривился Каффер.
- О твоей работе я знаю, дорогой. А вот Гэб пропал из моего поля зрения на год. Так что хорошего случилось за этот год?
Мэдисон сделал глоток виски, мысленно перебирая прошедший год. Что могло хорошего произойти, когда его бросила Джейн? Когда изменила ему с его кузеном? Когда перестала отвечать на звонки? Когда вызвала полицию, чтобы утихомирить его?
- Мы упекли в психушку «Пугальщика». - Проговорил Вэст.
- Я не об этом. – Мардж покачала головой.
- Мардж, прекращай. – Каффер, бросил взгляд на Мэдисона. – Я сейчас.
Когда они остались вдвоем, Мардж пододвинула к Мэдисону стул и заговорила:
- Она все еще настаивает на разводе?
Мэдисон нахмурился. Правда… чему удивляться. Они его друзья, и его напарник не мог, не рассказать обо всем, что твориться с ним, своей жене.
- Да.
- Слушай, - она положила свою ладонь на его руку. – Ты можешь назвать нас предателями или… не знаю, на что у тебя хватит фантазии. Но, тогда мы просто не могли всего рассказать тебе. – Мардж выдохнула. – Эта измена была не первой у Джейн. Через два года, после вашей свадьбы, на дне рождения Гарри, я вошла на кухню за полотенцами, и увидела твою маму. Она была очень бледной. Ее трясло. Я уж испугалась – не приступ ли это. А оказалось, все прозаично. Твоя мама застала Джейн с Питером. Они обжимались в кухне. У Гарри на кухне есть дверь с окошком, что разделяет комнату. Ну, так я поняла, мама случайно наткнулась на этот ужас.
… а спустя два дня, мама скончалась… Мэдисон зажмурился. Слова, словно ржавый нож вонзился в горло, и резко опустился вниз, разрезая сердце. Дыхание выбивалось мелкими порциями, пока слова переваривал мозг, нещадно выстраивая ее в живую картинку. Он открыл глаза, но вместо лица Мардж, он видел темные мигающие пятна. Гул в ушах, словно отъезжающий поезд, сообщал сознанию – внимание, ты начинаешь паниковать!
- Где-то год спустя я увидела Джейн в кафе с каким-то плюгавым мужчиной. Они терлись носами, как дворовые шавки. А его руки… - Мардж снова выдохнула. – Прости нас, Гэб. Мы не хотели говорить тебе на прямую.
- … поэтому предпочли лгать. – Хрипло произнес он. – Предпочли, чтобы я чувствовал себя идиотом? За этот года, я чувствовал себя виноватым в том, что не смог удержать ее. Не смог сберечь брак. А оказалось, что это Джейн, трахалась со всеми подряд, а в итоге виноватым все равно остался я? – Мэдисон выдернул руку и вскочил с места.
- Мы намекали тебе… мы не хотели сделать тебе больно… мы…
- … вы смеялись надо мной! – Мэдисон взлохматил волосы, нервно шагая по кухне.
- Никто и никогда не смеялся над тобой, Гэб. – Сказал Каффер. Он пристально смотрел на своего напарника, и в его глазах читалось сожаление. Он не хотел, ранить своего друга, но жизнь, порой бывает безжалостной. – Я говорил тебе – она тебе не пара. Она птица другого полета. Ты не хотел слушать. Ты был влюблен. – Каффер потер лицо. – Тогда, мне пришлось поступить с тобой так, как поступают с детьми. Дать обжечься один раз, нежели повторять, что там горячо.
- Заботливый папаша, мать твою! – Ядовито выпалил Мэдисон, присев в реверансе. – Спасибо! – Быстро покинув кухню, он схватил пиджак и выскочил из дома.
Как же ему хотелось врезать по морде Вэста, а Мардж придушить. Это же надо! Еще друзьями назывались! Это, же какими надо было быть хладнокровными, чтобы так долго вынашивать ложь! Мэдисон несколько раз ударил кулаком по рулю, и только после того как боль отозвалась в руке, он завел мотор, развернулся и нажал на газ.
Господи, моя мать. Она все знала, и ничего не сказала. Только перед смертью, прошептала – у клетки с райской птицей, появился иной хозяин. Я тогда, не придал этим словам значения, посчитав предсмертным бредом. Только теперь, мне понятен смысл этих слов. Завуалированная фраза, была подсказкой, которую я не смог понять. А может, не хотел. Мэдисон закурил. Ярость бурлила в нем. Не достаточно было ударить руль, чтобы освободится от нее. Ему нужно было нечто другое… желательно в образе этой шлюхи, что убила его мать. Он набрал номер Джейн, с силой сжав телефон. На третьем гудке, в трубке отозвался женский голос. Дьявол, как же противен ее голос. Как только он мог любить его? Как он мог так унижаться перед ней? Как вообще ему пришло в голову, молить у злобной хозяйки, незаслуженную косточку?
- Я подпишу, твои чертовы бумаги. – Сдерживаясь, процедил он.
- Ах, это ты. – Вяло протянула Джейн. – Завтра, в том же месте.
- Нет, сейчас. Я хочу закончить это прямо сейчас. – Настаивал Мэдисон, сворачивая на ее улицу. Всего три квартала, и он окажется у ее… когда-то их, дома.
- Нет. У меня сейчас нет времени. Тем более, сейчас поздно. Пока. – Она отсоединилась.
- Сука! – Рявкнул он в трубку. Монотонно бип-бип-бип, еще больше вывело из себя, и Мэдисон прибавил газу. – Чертова шлюха!
Бросив телефон на сидение, он выбросил окурок в окно и подкурил очередную сигарету.
Господи, как же трудно было расставаться с матерью. Он настолько привык к ее запаху сладких духов, к запаху кондиционера, которым она пользовалась. К ароматным блинчикам и горячему шоколаду. Но больше всего, он жутко скучал по ее прикосновениям. По ее теплым и мягким рукам. Единственная женщина, что была для него настоящей. Он так хотел, надеется, что в Джейн есть все, что было в его матери. Временами, Мэдисон подолгу смотрел на свою жену, выискивая хоть что-нибудь,… но… Мэдисон выдохнул. Как же он устал. Он устал быть преданным. Устал быть один. Устал испытывать пустоту. Неужели, он никогда не встретить ту, что залечить его раны?
« Пожалуй, это была любовь,
Но она уже угасла.
Это была любовь с первого твоего прикосновения
И до тех пор, пока наше время не окончилось…». – Внезапно раздалось из радио. Мэдисон выругался, взглянув на табло. Нахмурился. Странно… экран не горит. Он ударил по выпуклой панели, и звук стих.
- Чертовщина какая-то.
«Когда твои ноги зависли в воздухе, а твоя голова уткнулась в землю.
Попробуй исхитриться и повернуть ее.
Твоя голова взорвется,
Но в ней ничего нет.
И ты спросишь себя:
Где мой разум?». – С жужжанием, радио выдало очередную порцию музыки.
- Какого черта? – он снова ударил по панели. Радио не унималось. Он отвлекся от дороги, беспорядочно нажимая кнопки, чтобы заткнуть гребаную штуку. – Заглохни, твою мать!
Стой…
Было ли это галлюцинацией, или он действительно услышал голос, прошептавший из динамика. Он поднял глаза на дорогу и резко вдавил педаль тормоза. Сердце лихорадочно забилось в груди, когда впереди показалась девушка. Она стояла несколько мгновений, с остекленевшими глазами, прожигая его лицо. А после, закатив их, рухнула на асфальт.
Мэдисон выскочил из машины, бросившись к девушке.
На улице было непривычно тихо.
Радио щелкнуло, и искаженный голос прошипел:
«Я могу любить
Но мне надо его сердце
Я сильна даже будучи одной
Но с ним я никогда не хочу расставаться
Он был там с самого начала
Мой ангел Габриэль…».
ГЛАВА 4
Мэдисон сидел уже час, в приемной больницы Святого Франциска. По коридору то и дело таскались санитары и интерны. Медсестра, за стеклом, в открытую пялились на него, перешептывались и хихикали. Он решил, что хреново выглядит, иначе как объяснить такое пристальное внимание к его скромной персоне? Поднявшись, Мэдисон подошел к кофеавтомату и нажал на кнопку. Автомат издал жужжание и выдал порцию черного кофе в маленький пластиковый стаканчик. Глотнув напитка, Мэдисон отметил, что кофе здесь дрянной, такой же, как и в участке. Управившись с кофе, он подошел к стойке приемной.
- Простите, могу я узнать, где у вас туалет?
Одна из медсестер, с ярко-красной помадой и крохотным гвоздиком в носу, дежурно улыбнулась ему.
- Налево, прямо по коридору. Третья дверь.
- Спасибо.
Оказавшись в уборной, он тщательно вымыл руки и сполоснул лицо. Приложил волосы, пропустив сквозь них влажные пальцы. Затем, оторвал пару бумажных полотенец и вытерся.
Ну, и видок у тебя парень. Хуже, чем было.
Нервы у него подскочили, когда внезапно появилась девушка. Благо, он вовремя затормозил. И эти странности с радио. Завтра же надо съездить в автомастерскую, пусть Билли посмотрит.
Он потер лицо, ухватившись за бортик раковины.
- Шшш… Тишшшше…
Мэдисон повернул лицо, на звук.
- Да, что шшш… он все равно ничего не услышшшшит… - голос шипел, подобно змее.
- Услышшшшит… - ответил второй змееныш.
- Он настолько глуп, что ничего не поймет…
Мэдисон отбросил бумагу в ведро и двинулся к кабинке.
- Тишшшше…
- Шшшшшш…
Остановившись перед дверью, он прислушался к голосам. Стихли. Тогда он толкнул дверь, так как она была чуть приоткрыта. Пусто. Мэдисон проверил остальные две кабинки. Пусто. Что за чертовщина? Похоже, ему требуется отпуск.
- Я же говорил, что он ничего не услышшшшит… - раздался голос, когда Мэдисон вышел из туалета.
Второй змееныш засмеялся.
Вернувшись в приемную, Мэдисон застал врача у стойки. Доктор Рютхен, мило болтал с медсестрами и подшучивал. Его тонкое и вытянутое лицо, было свежим, с легким румянцем. Круглые маленькие очки, в тонкой черной оправе сидели на его, чуть приплюснутом носу. Губы, обрамленные бородкой, по цвету, разительно отличались от его пышной копны седых волос.
- Доктор Рютхенц. – Обратился к нему детектив.
- Да-да?
- Я детектив Мэдисон. Помните, я привез сегодня к вам девушку? Хотелось бы узнать ее состояние.
- Вы о мисс Гейр?
- Гейр? – удивился Мэдисон. – Она пришла в себя?
- Да. Более того, она чотко назвала свое имя и фамилию. Возраст. Адрэс, мэсто работы и профессию. – Профессию, доктор Хотсон произнес как профетсию. В его говоре чувствовался немецкий акцент. – Состояние стабильное. Внешних и внутренних повреждений я не обнаружил, кроме небольших кровоподтеков на запястьях и щиколотках. Она быстро поправляется.
- Я могу с ней поговорить?
- Я дал ей успокоительного. Учитывая, то, что она всет же, находилась в некоторым штчоке, то я посчитал это необходимым. Вы можете прийти завтра, к ее выписке. А сетчас она спит.
Мэдисон кивнул.
Рютхенц передал ему формуляр.
- Вам это, наверняка потребуется. Кстати, выписка начинается с девяти утра.
Сев в машину, Мэдисон почувствовал слабость. Словно из него вытянули всю энергию. Он завел мотор и тронулся с места.
Утром, следующего дня, Мэдисон ввел в компьютер данные потерпевшей. Ничего примечательного он не увидел ни в ее биографии, ни в ее внешности. С черно-белого снимка на него смотрело очень скромное лицо. Серое, даже безликое лицо. Темные волосы, гладко уложенные в пучок. Очки в черепаховой оправе, скрывали ее бесцветные глаза. Закрытое, с высоким воротом платье.
Что касается ее биографии, то мисс Маруся Гейр, родилась 9 сентября 1988 г., во Флориде. Окончила среднюю школу. Поступила на факультет литературы и истории. В сентябре 2010г. переехала в Сиэтл. В январе 2011г. устроилась в Общественную библиотеку Сиэтла, библиотекарем. Не замужем. Детей нет. Вполне обычная биография неприметной и скромной девушки.
Но, что больше тревожило Мэдисона, так это отметины на запястьях и щиколотках, о которых упомянул доктор Рютхен. Ее появление в одной сорочке, в холодную ночь сентября. Данные обстоятельства совпадали с поступками «Пугальщика». Но, что было удивительно – «Пугальщик», в основном выбирал себе в жертвы, высоких девушек, блондинок, модельной внешности. Плоских, костлявых. А мисс Гейр, перечисленными данными критериями не обладала. Она была чуть полновата. Скажем там, приятной полноты. Грудь пышная, упругая. Да и весит она, не больше ста тридцати фунтов, нежели худосочные манекенщицы, что, конечно же, могло стать определенной преградой для задуманного. В первую встречу с «Пугальщиком», которого звали Эдвард Кух, Мэдисон не мог поверить, что этот постоялец Бухенвальда, мог совершать подобные преступлении. Но, оказалось, что здесь был замешан сообщник. Он заманивал жертв и доставлял, к психу в самое логово.
Вероятней всего, здесь попахивало плохо скопированным плагиатом. Даже если это и последователь «Пугальщика», то у него на дело свои вкусы.
И все же, что случилось с мисс Гейр? То, что она прибывала в шоке, это факт. Отстраненный взгляд, бледная, с желтизной, ледяная кожа. А красивые губы… пожалуй, с этим он согласен. У мисс Гейр действительно красивые губы. Верхняя с четким контуром, нижняя чуть полнее. Жаль, что в тот момент, ее красивые губы, были плотно сжаты в нитку, потрескавшиеся, сизо-синего цвета. Что говорить – жуть.
Итак, наша жертва вела скромную жизнь, и в один момент стала дорогой добычей тирана.
Мэдисон поднялся из-за стола, открыл окно и облокотился на подоконник. Закурил, медленно выпуская дым, смешивая его с городским смогом, бесстрастно смотря на анфилады однотипных серо-белых строений магазинчиков и кафешек. Бесконечный гул машин, трезвон серен и клаксонов. Монотонное движение местных жителей. С детьми, с покупками, на машинах. Туда-сюда, туда-сюда. Подул ветер, потянуло запахом выпечки и кофе. С другой стороны, донеслись обрывки музыки. У Старбакса, через дорогу, расселся на влажном от утреннего дождя, бомж, со стаканчиком кофе. Несмотря на прохладу, на небе было яркое солнце. Теплые лучи, пробивались сквозь серые клубочки туч. Мэдисон вытянул шею, подставив лицо, и сделал затяжку.
За спиной, тихонько прикрылась дверь.
- Привет.
Каффер. Мой старый и добрый напарник, Вэст Каффер. Добрый, забавный, а главное заботливый.
Мэдисон посмотрел на своего напарника через плечо.
- Привет, дружище. – Он выбросил окурок и уже развернулся всем корпусом. – Как твои дела?
- Нормально. – Каффер почесал затылок. – Ты в порядке? То есть… я хотел извиниться. Мы были не правы, то, что скрывали от тебя правду.
- Стой-стой. – Мэдисон похлопал Каффера по плечу. – Перестань. Все хорошо. Не извиняйся. Это я был не прав. Наговорил всякой дряни. Так что, это вы меня извините.
Каффер прищурился, выискивая в лице Мэдисона притворство, или скрытую обиду, но ничего не нашел. Он говорил искренне. Он действительно раскаивался в том, что назвал своих друзей предателями, насмешниками.
- Вчера, после нашего разговора, я твердо решил поехать к Джейн и подписать бумаги. Но, на дорогу внезапно выскочила девушка… то есть… скорее, она появилась внезапно. Эээ… я отвез ее в больницу. После переговорил с доктором. И знаешь, что странно? – Мэдисон подтолкнул Каффера к своему компьютеру. – Посмотри на нее.
Каффер рассмотрел фотографию девушки.
- И?
- Никаких повреждений, кроме кровоподтеков на запястьях и щиколотках. Иииии… она была в одной комбинации. На что это тебя наталкивает, детектив Каффер? – с интонацией учителя, спросил Мэдисон.
- Ну, я знал только одного больного придурка, что любил проделывать такие штучки с девушками. «Пугальщик».
- Да. Я тоже так решил.
- У нас появился имитатор? – изогнул брови Каффер, разогнув спину. – Плохой имитатор.
- В девять в больнице начинается выписка. Думаю, мы успеем с ней переговорить.
- Знаешь, Гэб… ты пугаешь меня… - произнес Каффер, когда они покинули кабинет.
- Чем? – Мэдисон застегнул пуговицы на куртке и поднял ворот.
- Ты слишком рад.
- Вэст. Я рад тому, что впервые за год, хорошо выспался. Стоило, мне вернутся из больницы, как меня вырубило. И не на два часа дремоты, а на всю ночь, до звонка будильника. Я спал, как младенец, которого покормили и укачали.
Каффер покачал головой.
Проехав несколько футов, Мэдисон остановился у Старбакса. Скрылся за дверями кафетерия на пару минут. После вернулся с тремя стаканчиками. Один отдал бомжу, и пару баксов.
- Не смотри на меня так. – С улыбкой, проговорил он, отпив кофе.
- Может, тебе поговорить с Линдси?
- Только из-за того, что я купил кофе этому бездомному, меня надо отправлять к психиатру? Я в порядке.
- К психологу. – Поправил он. – Она хорошо справляется со своей работой.
Мэдисон ухмыльнулся.
- Ты – что, трахал ее?
- Нет. – Каффер пожал плечами. – Линдси, действительно, способная девочка.
- Сколько она уже работает у нас? Полгода? – Он покачал головой. – Вот если бы ты сказал, что она хорошо дает, я бы тебе поверил. Но никак ни в это.
- Я был у нее на приеме. – Проговорил Каффер, посмотрев в окно, когда Мэдисон притормозил. Какая-то молодая пара страстно целовалась, под светофором.
- Разгадывал кроссворд?
- Не юродствуй. – Он отвел глаза, и посмотрел на Мэдисона. – Я понимаю, это выглядит странно. Просто, ты никогда не был таким...
- … ну, и развожусь я впервые. Я в порядке.
- Когда человек повторяет, что он в порядке, это…
- … слушай, Вэст, ты мой друг. Даже больше. Ты мне как отец, а Мардж, как моя вторая мать. Но, не надо лезть ко мне в душу. – Мэдисон ухмыльнулся. – Тем более, у тебя на это нет сертификата.
Двигаясь в больницу Святого Франциска, Каффер временами бросал взгляд на своего напарника. Ему казалось странным его поведение. Мэдисон подпевал радио, посвистывал или повторял шутки, что тараторил радиоведущий. Обычно, так ведут себя люди, которые перешли грань или почувствовали вкус этой грани. Черт, получается, он сравнивает своего друга с каким-то больным изувером? Нет. Мэдисон не такой. Он не станет впадать в безумие, чтобы справится с внутренними страхами и унижением.
Добравшись до больницы, Мэдисон заглушил мотор и отстегнул ремень безопасности. Каффер натянул шапку на уши и вышел из машины.
Миновав стеклянные вращающиеся двери, детективы подошли к стойке регистратуры. За стеклом сидела полная, лет пятидесяти, женщина в крохотном для ее большой головы, и кучерявой копны волос, шапочке с красным крестом. Пуговицы на белом халате, едва сдерживали ее полные груди и двойной, как у перетянутой шпагатом, сосиски, живот.
- Я вас слушаю? – голосок был такой же мерзкий, как и ее взгляд, старой и хитрой черепахи.
Мужчины достали удостоверения.
- Вчера я привез к вам девушку по имени Маруся Гейр. Доктор Рютхенц сказал, что сегодня ее выписывают. Нам бы увидеть ее.
- Минуту. – Она потянулась к телефону.
Каффер поежился и отвернулся. Лучше уж смотреть на белые стены с информационными плакатами, чем разглядывать каждую морщину на лице медсестры, кою она старательно маскировала тональником, да вышло у нее хреново.
Мимо прошли два санитара, громко спорящие о предстоящей вечеринке. Кто, что будет пить, и кому, какая достанется девушка. В двери вошла пожилая пара. Женщина в бобровой шубе, и в вязаном берете, с пышным цветком. Мужчина в мешковатой дубленке и круглых окулярах. Похоже, дедуля слеп, как крот. Ему вместо очков, стоит носить микроскопы, привязанные к ушам.
- Доктор Рютхенц делает обход. Он просил подождать вас на третьем этаже.
- Спасибо.
Поднявшись на лифте, детективы оказались в длинном, светло-голубом коридоре, с широкими окнами, и мягкими креслами. По другую сторону выстроились в рядок, коричневые двери. На полу тянулась полоска ковра с выцветшим и примятым ворсом. На потолке квадраты флуоресцентных ламп. Воздух пронизан запахом лекарств и моющих средств.
- Так ты закончил с Джейн? - спросил Каффер, увалившись на кресло.
- Нет. – Мэдисон убрал руки за спину и подошел к окну. – Думаю, сегодня встретится с ней, и закончить дело.
- Ты действительно готов к этому?
Готов? Хм, после того, что он узнал о своей любимой Джейн, больше чем когда-либо. Если он будет продолжать мучить себя, то… то тут и психиатр не поможет…
Двери лифта сработали, и по голому кафелю застучали каблучки. После, звук приглушился ковром. Детективы синхронно обернулись.
Высокая, модельной внешности девушка, одетая не по погоде. Легкая шубка и короткое платье, открывающее ее длинные, стройные ножки. Длинные, каштановые волосы, заплетенные в косу, с кучей мерцающих заколочек.
Вот, она потенциальная жертва «Пугальщика». Новогодняя елка, с кучей дорогих подарков для мнимых подонков.
Девушка остановилась у диванчика, в трех футах от детективов и бросила пузатый пакет от Гуччи, на сидение. Посмотрела на крохотные, золотые часики и, вытянув нижнюю губу, подула на длинную челку.
Детективы переглянулись.
- Простите? – начал Мэдисон. – Вы, случаем, не к мисс Гейр?
Девушка оглядела его снизу вверх, и изогнула бровь.
- Да. А, вы, видимо детектив Мэдисон, что привез мою подругу сюда.
- Откуда вы знаете, его имя? – спросил Каффер, поднявшись с места.
- Маруся сказала. – Она ухмыльнулась. – Надо же. Вы действительно похожи на то, как она вас описала.
Мэдисон нахмурился.
- В смысле?
- Я Кэти Симпсон. – Она протянула руку, как протягивает Королева, что бы ее поцеловали. – Ее подруга.
Мэдисон пожал ее легонько.
- Маруся, описала вас, как… - Кэти закусила губу, - испуганный, встревоженный взгляд. Мимолетность ощущения загнанности зверя, в глазах. Угрюмость лица, присущая мужественность и невероятно волевой подбородок, от которой женщины сходят с ума.
Каффер хлопал глазами, сведя брови. Перезагрузка.
Мэдисон потрясенно смотрел на девушку несколько минут, и, кажется, не дышал.
- Мы вместе учились на факультете литературы и истории. Маруся по жизни фантазерка. Она любит приукрашать и выдумывать несуществующие определения людям. А что касается вашей фамилии, так она узнала ее у доктора.
Мэдисон моргнул, деликатно прокашлявшись.
- Вы не могли бы рассказать, когда в последний раз виделись со своей подругой. Может, что-нибудь странное случилось?
- Не знаю, что у нее там случилось. Она пропала на два дня. – Кэти пожала плечами. – Ну, а до этого, мы – это я, Маруся, Джинжер и Сэми, ходили в клуб «Pixel». Маруся, у нас трезвенница. Не пьет, не курит и не знакомится с мужчинами. Ну, а я как заботливая подруга, решила немного придать красок в ее серую жизнь. Мы заказали по коктейлю. Естественно, я сказала, что они безалкогольные и…
- … детектив Мэдисон. – Вклинился голос доктора Рютхенц. Он шагал размеренной походкой по коридору. – Доброе утро.
- Здравствуйте, доктор. – Мэдисон кивнул на Вэста. – Этот детектив Каффер.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
- Доктор Рютхенц, я Кэти Симпсон, приехала повидать Марусю.
- Да-да, конечно. Дайте мне десять минут. А после, она в вашем расположении. – Он кивнул мужчинам и скрылся за дверью с номером 317.
Кэти притоптывала носком туфельки, уперев кулачки в бока.
- Итак, вы выпили, и что дальше? – продолжил Каффер.
Кэти обернулась, наморщив лоб.
- Ах, да. Она неважно себя почувствовала. Сказала, что ей нужна вода. Правда, ее как ветром сдуло. Убежала из клуба, даже не объяснилась. Позже, я позвонила ей. Но она не брала трубку. На следующий день сделала несколько звонков, и тоже без ответа. А сегодня, Маруся позвонила мне и сказала, что в больнице. Попросила привезти одежду.
Детективы снова переглянулись.
- Перед тем, как она ушла из клуба, что-нибудь странное произошло? Может, ее испугал кто-нибудь?
- Да, нет. Ничего такого я не увидела. Может, она испугалась, что я напоила и теперь, буду против ее воли знакомить с мужчиной. Маруся еще та трусиха. У нее за свою жизнь не была парня. Так и проживет, как старая дева, в обнимку с книжками.
Что же могло так испугать молодую девушку? Конечно, вероятность того, что она просто испугалась изменить свою обыденную жизнь, здесь тоже уместно. Не редкость, когда домоседа вытаскивают в людное место, им становится плохо. А тут девушка – беззащитная, скромная. Вообще, у многих создалось определенно клише библиотекарей – серая мышь, в очках, волосы в пучок. Смущение и скрытые фантазии, о которых ей стоит лишь подумать, как мысли багровым румянцем осядут на щеках.
Я бы очень удивился встретить в библиотеке, сексапильную женщину – библиотекаря, в мини-юбке, в обтягивающей кофточке, с откровенным декольте. На шпильках, размалеванную, как индеец, и с жутко приторным запахом сладких духов. Томный, вожделенный голосок, взгляд изголодавшейся тигрицы. Рот, обещающий ласки…
Мэдисон тряхнул головой.
- Странно, что она была в комбинации. – Кэти постучала пальцем по подбородку.
- Что здесь странного? – спросил Каффер.
- Маруся не любила комбинации. Она говорила – подобные вещи, слишком жирный акцент на серой внешности. Она предпочитала футболки, широкие штаны, или пижаму. Но, никак не шелковый пенюарчик.
Дверь, комнаты 317 открылась. Показался доктор. Он перекинулся парой фраз с детективами, и удалился.
Кэти скрылась за дверью, но пробыла там не больше пяти минут. Когда она вышла, у нее было бледное лицо и отстраненный взгляд. Ссутулившись, она молча двинулась по коридору, шаркая каблуками по ковру.
- Мисс Симпсон? – окрикнул Каффер, но она исчезла в дверях лифта. – Что это с ней?
Мэдисон постучал в дверь.
- Можно?
Маруся сидела на койке, спиной к мужчинам. Больничная сорочка лежала рядом, только длинные волосы скрывали ее обнаженную спину. На кресле лежал пакет, оставленный Кэти. Она молча смотрела в окно. После медленно бросила взгляд через плечо на детективов.
- Здравствуйте, мисс Гейр. Я детектив Мэдисон. А это детектив Каффер.
Серые глаза Маруси прищурились в улыбке.
- Простите, если мы…
- … покажемся, бесчувственными засранцами, и позволим себе задать вам вопросы. – Закончила она, насмешливо. – И все же, мы хотели бы, увидеть вас в участке. – Ее взгляд вернулся к окну.
Каффер поджал подбородок, переглянувшись с Мэдисоном.
- Да, именно так. – Мэдисон кашлянул.
- Если вам не трудно, детектив Мэдисон, подайте мне вон тот пакет.
Мэдисон резко поднял руку ко лбу. Почудилось, или он вспотел? Так, а теперь, надо решить, каким местом мне подойти к пакету, чтобы не пялится на нее? Учитывая, что кресло стоит в углу, и как не посмотри, и так и этак, он все равно наткнется на ее выпуклости, он решил закрыть глаза. Пусть, это и выглядит странно… просто не хотелось бы получить иск о домогательстве…
Добравшись до кресла, он схватил пакет, зажмурился и подошел к кровати, поставив его рядом с девушкой.
Кажется, он услышал, как она ухмыльнулась.
- Отвратительные шмотки. – Протянула Маруся, вытащив нечто, безразмерное и черное. – Я бы предпочла остаться в той комбинации. По крайней мере, в нем хорошо видна грудь… - Она посмотрела на Мэдисона, через плечо. – Не так ли, детектив Мэдисон?
Накинув на себя широкий, вязаный свитер, Маруся соскочила с койки. Вытащив волосы, она пропустила их сквозь пальцы. Когда она поднимала руки, свитер приподнимался, обнажая ее бедра. Каффер отвел глаза. Мэдисон почесал подбородок, оглядывая скудную обстановку палаты.
Маруся в упор посмотрела на детектива. Что-то было странное в ее взгляде. Ту, что он видел на фотографии, и та, что стоит перед ним – небо и земля. Альфа и омега. Сейчас, эта скромная и серая девушка, казалась красавицей, Дельфин Сейриг. Поразительная почти нереальная аристократически-рафинированная красота.
Она коснулась его руки.
- Вы не находили кулон?
Он нахмурился.
- Нет.
- Жаль… это подарок моего любовника. – Маруся босяком прошлепала до двери.
- Ваша подруга подвезет вас? – спросил Каффер.
Она полуобернулась. Глаза ее лукаво прищурились, а губы изогнулись в ухмылке.
- У нее другая дорога… я поймаю такси. Увидимся, детектив, Мэдисон. – Маруся улыбнулась ему и скрылась за дверью.
- Не похожа она на скромного библиотекаря. – Пробурчал Каффер. Мэдисон бросил взгляд на кровать. Она оставила одежду. Он схватил пакет и вышел из палаты, но девушки и след простыл. Испарилась, за какие-то мгновения.
Когда детективы спустились на первый этаж, доктор Рютхенц, стоял у стойки регистратуры, воркуя с медсестрой. Эта полная, перетянутая сосиска хихикала и краснела, как девчонка, улыбаясь во весь свой красный рот, обнажая редкие, желтые зубы. Рютхенц и сам посмеивался, смотря на нее поверх очков.
- Жуть, - прошептал Каффер, кивнув на медсестру и доктора. – Я бы лучше ослеп.
Мэдисон оставил высказывание своего напарника, без ответа. Его волновало то, что мисс Гейр, ушла из больницы в одном свитере. На месте доктора, он бы задержал ее, пока не удостоверился, что она оденется. Похоже, здесь этому не имелось места.
- Доктор Рютхенц? Вы не видели мисс Гейр?
Доктор вскинул брови, вытянув губы трубочкой. Медсестра смущенно уткнулась в журнал приема.
- Нет. Что-то слутчилось?
Мэдисон покачал головой и зашагал к двери.
- Детектив Мэдисон?
Он остановился.
- Мисс Гейр просила передать вам слова – это только начало. – Эти три слова он произнес четко, со всей серьезностью и без акцента.
ГЛАВА 5
В парк, детективы прибыли спустя пятнадцать минут. Периметр опечатали желтой лентой, машинами, полицейскими и зеваками, что столпились, как вороны, на свежую жратву.
В машину, с надписью коронер, заталкивали носилки с черными, плотными мешками.
Там же торчали машины, уже понаехавших репортеров. Бесконечные вспышки, трезвон мобильников и сбивчивые разговоры городских.
Мэдисон заглушил мотор, потянувшись за сигаретами. Вот уже шесть или семь лет он наблюдает подобные картины, и все они сделаны одним мазком. Одним художником, имя которому – бессердечный ублюдок.
Но его собственно волновало, то, что сказал доктор – это только начало. Начало чего? О чем хотела сказать мисс Гейр? Что она подразумевала под этими словами?
Он нахмурился, сбросив пепел. Впереди мелькали фигуры людей в форме и в штатском. Эл Ригли, патологоанатом болтал с Каффером, жестикулируя в своей излюбленной манере – пылко, размашисто, словно исполнял песню на языке Амслена.
На подножке скорой помощи сидел старик. Его обвисшее лицо было белым. Руки дрожали. Рядом с машиной, развалился спаниель.
Докурив, Мэдисон вышел из машины. Он поморщился, когда фотограф щелкнул его физиономию. Гребаные папарацци.
- О, старый и добрый детектив Мэдисон! – Эл стащил перчатку и протянул руку для рукопожатия.
- Привет, Эл. – Он обошел автомобиль. Неплохая машинка.
- «Хонда Дэл Сол». Год выпуска… примерно 1993-1997гг. – С видом знатока, протянул Ригли. – По мне, у этого мальчика, папа богач, раз купил ребенку взрослую машинку. Но, порой не только скорость сносит голову. От любви тоже можно потерять голову.
- Ты о чем? – спросил Мэдисон, разглядывая капли крови на кожаной обивке сидений.
- Ну, знаешь, во время моей молодости, было модно заниматься любовью под открытым небом. Похоже, парочка решила испробовать энный способ. В итоге, парочка осталась без голов. Вон тот старик обнаружил их. Сказал, что всегда выгуливает своего Бугги, в парке. Но несколько дней не выходил, так как Бугги приболел. А сегодня с утра вывел и наткнулся на машину. Ну, сами понимаете, когда старик увидел то, что было в машине, не для слабонервных. Хотя… - Эл поднял палец вверх. – Крови меньше, чем я ожидал. Не думаю, что здесь поработали очистителями. А это значит, что тот, кто это сделал, готовился к убийству. Мы проведем соответствующие анализы.
- Головы нашли? – Мэдисон достал сигарету.
- Нееее. Возможно, тот, кто это сделал забрал их себе, как сувенир. Ладно, ребят, я позвоню вам.
- Ну, что ты думаешь? – детективы вернулись в машину.
- Я думаю… Элвис Пресли – жив. – Ответил Мэдисон.
Каффер навел порядок на своем столе. Протер пыль. Сложился ручки и карандаши в стакан, прибрал бумаги.
Открыл окно, впуская воздух в душную комнатенку, в пятьдесят на пятьдесят шагов. В кабинете стало влажно и запахло сырой листвой и первой слякотью. От Старбакса доносились обрывки ароматов кофе. Он осмотрел стол своего напарника. Мэдисон много курит. Слишком много курит в последнее время. Отшучивается и улыбается, словно он выиграл в лотерею. Развод – не из тех вещей, которым радуются, если только не расставаться друзьями. А Джейн и Гэб не расстались друзьями. Знать, что его кузен трахал его жену, было ударом ниже пояса. И потом, что она трахалась еще с кем-то, должно было ввести Гэба в ярость. Но он обошелся словами. Забавно. Сам он никогда не задумывался – если его Мардж узнает о случайных перепихах, что будет с ней?
Временами, Гэб находится где-то далеко. И это его пугает. Можно ли сойти с ума, оставаясь наедине с самим собой?
Прибрав на столе Гэба, Каффер включил чайник.
Все же он должен поговорить с ним. Понять, что твориться в его чертовой голове. Долго отшучиваться – это затягивать петлю на своей шее. Не хотелось бы в один прекрасный, солнечный день, застать своего друга, висящим под потолком.
Стук в дверь.
- Войдите. – Каффер обернулся, когда в кабинет вошла Маруся. Он несколько минут молча смотрел на нее. На Марусе был комбинированная кожей и мехом, короткая куртка. Высокие, сапоги-чулки на шпильке. Красная, до колен, юбка. Красные перчатки, и красный берет с вуалью. Длинные волосы, блестели, отливая на солнце насыщенным цветом каштана. Яркая помада оттеняла ее чуть тронутое солнцем Флориды, лицо. Маруся улыбнулась, переложив красный клатч из одной руки в другую.
- Здравствуйте, детектив Каффер. – Она улыбнулась.
- Эээ… здравствуйте. – Он моргнул и отошел от окна. Когда чайник вскипел, широкий дымок взвился вверх, и растворился в прохладном воздухе. Каффер быстро пересек комнату, подхватил стул и поставил в центре кабинета. – Садитесь. Хотите кофе?
- Да, пожалуйста. – Маруся расстегнула пуговицы на куртке и сев, закинула ногу на ногу.
- Сахар? Сливки?
- А какой кофе предпочитает детектив Мэдисон?
Каффер застыл с чайником в руках. Взглянул на нее, вскинув брови, словно она спросила его о чем-то постыдном.
- Думаю, черный. – Медленно произнес он.
- Тогда – черный.
Пока Каффер готовил кофе, Маруся оглядывала кабинет.
Просторный, практически пустой, со скудным набором мебели. Дощатые стены. На одной стороне висел портрет президента Обамы, напротив, у окна, календарь с полуголой девушкой, в красном пеньюаре, с вожделением смотря с обложки. Два рабочих стола, стоящие лицом к лицу. Два компьютера. Стопки документов, канцелярская мелочь. Металлические ящики длиной в пять футов и в семь высотой, где хранилась документация. В углу небольшой столик. Четыре чашки, сахарница, с яркими подсолнухами и одноразовые упаковки со сливками. Два горшка с фикусом. У двери, напольная вешалка. На одном крючке висит куртка Мэдисона, на другом, короткая дубленка Каффера.
- А где детектив Мэдисон?
- Он… он сейчас подойдет.
Мэдисон, сейчас был у Ригли. Он изучал подробности вскрытия, а также детали, что стали причиной смерти. Ну, деталь была одна, и довольно значимая, что собственно и привела двух молодых людей в морг – отсутствие головы.
Мужчина – восемнадцать лет. Рост шесть футов и семь дюймов. Вес – 218 фунтов. Спортивного телосложения. Патологических заболеваний по анализу крови, не обнаружено. На правой лопатке застарелый шрам. В паховой зоне шрам, от удаления грыжи. Общее состояние кожи и внутренних органов – сравнительно соотноситься норме.
Что касается среза, так Ригли, был немного озадачен. Определенно, голову отрезали острым предметом, но учитывая, что было не так много, как должно было быть – это означало, что рану прижгли. Сколько же потребовалось сноровки и времени, чтобы сотворить подобное?
Девушка – восемнадцать лет. Рост пять футов и шесть дюймов. Вес – 100 фунтов. Спортивного телосложения. Патологических заболеваний по анализу крови, так же не выказано.
Но у обоих в крови обнаружено небольшое количество наркотических средств.
Для подростков, это не в новость. Сейчас, каждый второй курит травку. Золотая молодежь несется за прошлым, когда наркотики были еще модными.
Срез аналогичен. Рану прижгли.
Но было кое-что, что заставило задуматься Мэдисона. Отцом убитого был, Ричард Билдс. Судебным психиатром, от которого зависело – останется ли преступник на поприще докторов, или проживет свой остаток жизни за решеткой.
Так что версия, убийства с целью мщения за невинно обвиненного убийцы стояла первым пунктом. Это мог быть и родственник и фанат.
Каффер протянул кружку Марусе.
- Как вы себя чувствуете? – спросил детектив.
- Отлично. А как у вас дела?
- Хорошо.
Каффер чувствовал себя неловко, находясь с мисс Гейр в кабинете. В последний раз он испытывал трясучку в коленях, на первом свидании с Мардж. Забавно. Он уже и забыл, что чувствует мужчина, видя красивую и приятных форм, женщину. Она была в его вкусе. Определенно. Даже, если он и встречался с женщинами, то они были худосочными. Так Каффер установил для себя неприемлемое условие – проще потерять спичку, нежели всю жизнь искать золотую зажигалку. Хм, странно. Откуда ему в голову пришло такое выражение – он даже не курит. Ну, да. В студенческие годы баловался, пока сердце не защемило.
- Ездили с женой в отпуск? – Маруся сделала глоток кофе и поставила кружку на стол Мэдисона.
Каффер бросил на нее озадаченный взгляд, после опустил глаза на левую руку.
- Вы ведь всегда снимаете обручальное кольцо, перед тем как идете на службу? Это логично. Каждый человек, может стать потенциальным преступником, для тех, кем вы дорожите.
Каффер напряженно посмотрел на Марусю. У него пробежал холодок по коже, оттого, каким тоном она говорила о его семье. За тридцать лет работы, он повидал многих ублюдков, но эта женщина заставила его испугаться. Ангельское личико, ангельский голосок. Но взгляд. Этот взгляд – хладнокровный и жесткий, как у бойцовской собаки перед боем.
- Вам не интересно, почему я спросила – какой кофе предпочитает ваш напарник?
Он загремел ящиками, только чтобы заглушить ее голос. Но мозг предпочел притупить звенящие звуки, замостив ее голосом.
- У вас висит фотография президента.
Каффер услышал, как клацнул замок на клатче, а после как сработала зажигалка. В кабинете потянуло сладковатым ароматом вишни.
- Что вы думаете о нем?
Детектив с грохотом задвинул ящик, достав желтую папку. Он резко развернулся и сел за свой стол. Открыл папку, несколько мгновений изучая ее, после поднял глаза на Марусю, ощущая ее пристальный взгляд. Ее действительно интересует его мнение?
- Он прекрасный президент.
- Но не человек?
Каффер нахмурился.
- Я имею в виду. Став президентом, он перестал быть человеком? Словно, это клише, как метка тавро была с ним с рождения.
- О чем вы? – Он сложил пальцы в замок.
- Я думаю, в президенты выбрали его, только для того, чтобы пресечь нескончаемые расовые войны. Вроде того – если вы бьете меня, значит, вы бьете президента. Потому что президент – черный.
Каффер откинулся на спинку стула.
- Или это не так?
- Я вам скажу одно, мисс Гейр. Вы очень любопытны и наблюдательны. Это нормально.
- Но вас это смущает. – Произнесла Маруся, затянувшись сигаретой.
Вошел Мэдисон. Он передал папку Кафферу и сел за стол, бросив мимолетный взгляд на Марусю.
- Я думал, вы не курите. – Проговорил он. Мэдисон пробежался по стопке документов.
- Вы верите всему, что пишут в личном деле? – Она снова затянулась.
- У нас должны появиться сомнения по поводу ваших данных? – Мэдисон положил перед собой лист бумаги.
- Сомнение – это часть жизни, в которой мы играем. – Пространно ответила Маруся. – Не переживайте. Все то, короткое, что у вас есть на меня – истинная правда. А свою негативную привычку, я бы предпочла сохранить в тайне. Или это преступление? – Она улыбнулась, посмотрев на детективов.
Мэдисон пожевал нижнюю губу. Повертел ручку в руках.
- Ладно. Вернемся к четвертому сентябрю нынешнего года.
- Вас интересует, что случилось со мной после того, как я ушла из клуба или как я начала свой день?
- Начнем с клуба. – Сказал Каффер.
Маруся минорно выдохнула. Мэдисон поднялся, закрыл окно, оставив форточку открытой и снова сел.
- Я с подругами пошла в клуб «Pixel». Девочки заказали коктейли. Кэти, конечно, утверждала, что коктейль безалкогольный. Но, после того, как я его выпила, мои сомнения оправдались. Мне стало плохо. Тошнило, кружилась голова. Я пошла к бару, чтобы попросить воды, но тошнота не уминалась. В итоге, мне пришлось скоро покинуть клуб. Вы же понимаете – мне было бы не комфортно изливать продукт на глазах у всех. У вас было когда-нибудь чувство, что вас преследуют или наблюдают за вами?
Детективы промолчали.
- Пока я добиралась до дома, это ощущение меня не оставляло. Переговорив с домовладелицей Санта-Марией-Розой…
- … испанка? – спросил Мэдисон.
- Португалка. – Она растянулась в улыбке, переложив сигарету в другую руку. – Я поднялась к себе в квартиру. Успокоилась. Тошнота прошла. Я приняла душ, выпила чай с ромашкой и переоделась ко сну. В ту сорочку… - Маруся лукаво прищурилась, взглянув на Мэдисона. – А после, темнота.
- Больше вы ничего не помните? – уточнил Каффер.
- Нет. – Маруся все еще смотрела на Мэдисона.
- Но, однако, вы хорошо запомнили внешность детектива Мэдисона.
Она перевела взгляд на Каффера.
- Возможно, это побочный эффект шока. Я помню, как надела сорочку, а после, как очнулась в больнице.
- Вы сказали, что у вас было ощущение, что за вами наблюдают. Некто, показался вам странным?
- Это было только ощущение. Но, я думаю, все-таки это из-за алкоголя. Я пила в тот вечер впервые.
Ага. Как и курила. – Подумал Мэдисон.
- Получается, вас похитили из своей квартиры. – Каффер хрустнул пальцами. – Что-нибудь пропало? Следы взлома? Открытые окна, вскрытый замок?
- Ничего. Все на месте.
- Тогда, как мисс Симпсон попала в вашу квартиру?
- У Санта-Марии-Розы есть дубликаты ключей от всех квартир. Думаю, она открыла ключом. Естественно, я заранее предупредила ее о визите Кэти.
- А у вашего парня есть ключ?
Маруся рассмеялась.
- Парня? Я сказала, он мой любовник. Мы просто трахаемся. – Она затушила сигарету, после переложила ногу, приподняв бровь. Мэдисон кашлянул, почесав нос. – Он никогда не был у меня, как и я. Предпочитаем встречаться в нейтральной обстановке.
- А имя есть у вашего… любовника.
Маруся медленно стащила перчатку.
- Конечно, есть. Но, вам знать не обязательно. Не хочу смущать его и его жену. Понимаете? Он всего лишь тот, кто трахает меня. – Она сказала это таким тоном, словно говорила о погоде.
Мэдисон хотел задать ей еще вопрос. Спросить о тех словах, что она передала доктору. С другой стороны, он хотел услышать ее ответ, когда они останутся наедине.
- Что-нибудь еще?
Мэдисон тряхнул головой. Он положил перед ней лист, над которым трудился, пока мисс Гейр свою версию происшествия. Маруся несколько минут разглядывала его аккуратный, наклонный почерк.
- У вас красивый почерк, детектив Мэдисон.
- Напишите – с моих слов, написано, верно. Поставьте дату и подпись. – Любезничать он не собирался. Она и так выводит его из себя. Девушка, которая манит, как драгоценная безделушка, старую сороку. Этого еще не хватало, западать на нее. Он не отошел от разрыва с Джейн, и не совсем готов посвящать себя новым отношениям. А то, как она выглядела сегодня, Мэдисон, конечно же, отметил. Особо, его интриговали ее обнаженные коленки и ложбинка в V-образном вырезе пиджака, которой она невинно сверкала, откинув куртку.
Маруся выполнила его указания и поднялась.
- Мне, конечно же, не стоит выезжать из города и определенно ждать вашего звонка, если что-то обнаружите. – С улыбкой, сказала она. Мэдисон поднялся, машинально подтянув пояс джинсов. Раньше он носил брюки и ремень. Джейн так хотела. Она хотела, чтобы он походил на агента из «Людей в черном». Черт. Не время сейчас думать о Джейн.
- Да.
Она снова улыбнулась.
За дверью кабинета, в общем зале послышалась ругань и возня. Где-то, что-то упало. Мэдисон и Каффер поспешили на выход.
Двое крепких парней сдерживали третьего. Бунтовщик, на лицо латиноамериканец, хотя вполне походил и на испанца. Он что-то выкрикивал на своем языке, пытаясь вырваться из мощных объятий мужчин. Наконец, утихомирив его, парни повели нарушителя, в аквариум.
Он шел, опустив голову, продолжая шептать. Потом, резко встал. Не обращая внимания на то, что его пихают в спину, испанец, поднял лицо и пристально посмотрел на Мэдисона. Хмурился, словно перебирал в своей памяти лица. Глаза его расширились и он, растолкав полицейских, рванул к Мэдисону. Каффер подался вперед, ловким движением, перехватив парня и скрутив его пополам. Испанец захрипел, застонал, пока напарник выкручивал его руку. Снова неразборчивое, сбивчивое причитание. Мэдисон достал телефон. Диего, был единственным копом, кто не забыл свой родной язык – португальский. Но, как назло, он был на больничном.
- Diga o que voc; quer dizer. Diga a verdade.– Заговорила Маруся, поравнявшись с Мэдисоном. Он был шокирован. Она так хорошо говорила. Без акцента, без запинки.
Испанец, в ужасе округлил глаза, натолкнувшись на лицо девушки. Он лихорадочно завертел головой.
- N;o quero… N;o quero… - он зажмурился. По щекам побежали слезы. – Isso ; uma coisa ruim. Eu tenho a Virgem Maria. Puna!
Маруся выдохнула, вскинув брови.
- Voc; j; est; morto. Ent;o me diga, o que ele precisa saber. E pode a Sant;ssima Virgem ser; gentil com voc;.
Испанец задрожал так сильно, что его ноги подкосились, и он чуть не рухнул на колени, если бы его не удержал Каффер.
- О чем ты с ним говоришь, мать твою?! – рявкнул Каффер, выпрямив испанца. Его лицо, белое, как лист бумаги. Пот течет по вискам и над верхней губой. Глаза ошалело бегают. На белках видны лопнувшие сосуды.
- Diga a verdade. – Потребовала Маруся, сощурив глаза.
- O diabo… O diabo… – зашептал он.
- Черт, да уведите его отсюда, к дьяволу! – Каффер толкнул бедолагу в руки полицейских. И пока он не скрылся за дверью, его шепот перешел на крик. Он кричал одно слово - O diabo!
- At; mais... querida... – С ухмылкой, прошептала Маруся.
- Не думал, что вы говорите по-испански. – Заметил Мэдисон, все еще находясь в некотором удивлении от представления.
- Это португальский. Я спросила его, почему он так ведет себя. Зачем ведет себя, как сумасшедший?
Подошел Каффер. На его лице читалась ярость.
- И что он ответил? – процедил детектив.
- Сказал, что должен открыть тайну, и боится, что его покарает Дева Мария. Она у них святоша.
- Что за тайна? – Мэдисон нахмурился.
- Может, вам стоит узнать это у него. – Она улыбнулась и протянула руку. – Я ведь вас так и не поблагодарила, детектив. Спасибо, что спасли меня. Так сказать… не побрезговали запачкать сидения. – Маруся кивнула Кафферу и развернулась.
- Подождите. Может, вам стоит у него спросить. Вы хорошо говорите на-португальском.
Она поджала губы.
- Не думаю, что я вольна понимать бредни безумного. До свидания, детективы.
А вечером, детектив Мэдисон и Каффер, обнаружили парня мертвым.
Он повесился на собственных штанах. На его груди, зияли свежие порезы. Это были слова, вырезанные на коже – este e apenas o comeco.
ГЛАВА 6
Мэдисону невыносимо хотелось спать. Глаза смыкались. Голова, тянулась к груди, увалившись тяжелым мешком.
В уши прорывался гул мотора и шипение ветра, прорывающегося в окно.
Я в машине? Какого черта, я в машине? Я должен спать в кровати, а не вести машину.
Он открыл глаза. Действительно. За рулем своей «Импалы», черной, как и эта непроглядная темнота на улице.
Какого-мать-его-черта, я за рулем?
Темнота, как голодное животное, сожрало всю улицу и большую часть его машины. Глаза Мэдисона натыкаются только на руль, свои руки, что держат костяную баранку и капот, заливающийся желтым светом от фар. Впереди, несется желтая двойная линия. Она, кажется бесконечной и на скорости, что выжимает акселератор, превращается в смазанную широкую полоску.
Ни одного фонаря, ни одной машины. Похоже он на шоссе. Не совсем понятно, как далеко он от города, и какой дьявол его уговорил сесть в машину в два ночи. 02:00 показывают электронные часы на панели радио.
Мэдисон покрутил руль, только вот машина не свернула. Она двигалась прямо. Нажал на педаль тормоза. Черт, он ощущал, как вжимает ногу на широкую пластинку, чувствуя сопротивление. Эта хреновина всегда сопротивлялась, но все же сдавала позиции. А сейчас, обиженно ворчала, потому, как машина загремела, и на спидометре стрелка подскочила под двести. Он снова нажал на тормоз. Опустил глаза. Темнота поглотила все. И его ноги. Он не видел своих ног, но отчетливо чувствовал, как они жмут, на педали.
Мэдисон снова посмотрел вперед, на ускользающую под машиной, двойную линию, потом опустил глаза, встречая ее под ногами. Четкие аккуратные полоски, как маячки, гипнотизировали его. Черт, да это же просто сон. Ему это снится. Только снится.
Сняв ногу с педали тормоза, он аккуратно коснулся пяткой асфальта. Пятка затрещала. Спидометр показывал двести. Ногу чуть не вывернуло. Мэдисон вернул ногу на педаль.
Мотор завизжал, как будто его режут бензопилой. Фары замигали, на мгновение, потухнув, и погрузив все в темноту.
Господи, да что за дерьмо творится?
Похоже, ему действительно стоит отвезти машину к Билли…
Внезапная, яркая вспышка ослепила его.
Он ударил по тормозам. От резкого толчка, его с силой тряхнуло, и по инерции, он ударился носом об руль, отскочив назад. В носу что-то хрустнуло. Похоже, он выбил хрящ, а создавалось ощущение, что хрящ перевернулся и вонзился в мозг. В районе «третьего глаза» стучали молоточки. Липкая, теплая кровь текла по губам, подбородку, скатываясь на воротничок его белой, в тонкую розовую полоску, рубашки, по галстуку, фиалкового цвета.
Мэдисон сморщился от боли и от возмущения. Теперь, Джейн назовет его неряхой. Он так старался выглядеть для нее достойным.
Он провел пальцами вдоль носа. Хрящ выступал и посылал тупую боль.
Ах ты, черт.
Темнота по-прежнему держалась в салоне. Свет, охвативший машину, словно, сотни флуоресцентных ламп, щемил глаза.
Мэдисон напряженно вглядывался в свет. Спустя некоторое время, свет притупился, или его глаза привыкли к яркости, но он различил силуэт. Это была Маруся. Маруся Гейр. Какого черта она здесь?
Он дернул дверь, в ответ она лишь устало скрипнула. Снова попытка и снова не вышло.
Тем временем, силуэт стал четче.
Высокая фигура девушки в белом платье. Обнаженные плечи. Длинные волосы развиваются, и медленно вращаются вокруг ее головы, словно она в воде.
Отстраненный и в тоже время пристальный взгляд, устремлен на детектива.
Они смотрят друг на друга, словно пытаются распознать скрытые тайны друг друга.
- Мисс Гейр? Мисс Гейр? – Мэдисон дергает ручку двери, ругается, что эта чертова дрянь не желает выпускать его из машины. – Мисс Гейр? – Кричит он в окно. Стекло опущено наполовину. Его голос теряется в тишине, слова едва доноситься до девушки. Мэдисон это понимает. Его словно окружает стена. Голос бродит вокруг машины, как заблудившееся животное. – Черт возьми, что вы тут делаете? – кричит он во все горло.
Девушка моргнула. Ее взгляд становится осмысленным. Она резко вскинула руки вверх. Длинные рукава-клеши развиваются на ветру, словно американский флаг. Волосы извиваются быстрее. Она, наклонив голову на бок, скалиться в улыбке.
Мотор по-прежнему рокочет. Звук напоминает рычание голодных волков. Кажется, что они прячутся в темноте, внутри салона и ждут команды – атаковать.
Мэдисон сглотнул. Нос болит, голова подкруживается.
От девушки до него, не больше четырех футов. И это небольшое расстояние, Маруся преодолела в какие-то мгновения. Она с грохотом, приземлилась на капот, сев в позе горгульи, не сводя глаз с детектива. Прихваченное солнцем Флориды, ее кожа, выглядит прозрачной, словно на лице, маска из воска.
Мэдисон задержал дыхание, не отводя глаз. В ее взгляде чувствуется сила, власть. Она контролирует ситуацию. Она прима этого представления.
Маруся со всего маху ударила в лобовое стекло. Осколки с визгом разлетелись в стороны, но большая часть устремилась в Мэдисона. Хоть, он и успел прикрыть лицо, все же руки страдают от стекла. Они втыкаются в плоть, вворачиваются, словно шурупы, карябая кости.
Мэдисон вжался в кресло, закричав.
Когда осколки перестали сыпаться, он опустил руки. В лицо ударил поток ледяного воздуха, принесший за собой удушливый запах серы. Он закашлялся, прикрывая рот. Глаза все еще ловят ее взгляд.
Маруся стремительно подалась вперед, ухватив Мэдисона за ворот рубашки. Нос к носу. Так близко. Он в ужасе смотрит на нее, следя за тем, как скоро ее красивое лицо, сменяет жуткая маска.
Восковая маска, трещит, как трещит тонкий лед над толщей воды, издавая зловещий, царапающий звук. Глаза полностью скрыты черным и лоснятся, как воды Темзы. Губы настолько тонкие, что они исчезают, смешиваясь с кожей.
Он почувствовал холод, но опустив глаза, Мэдисон увидел, что это ее вытянутые, деформированные пальцы с длинными когтями, держат его горло.
Наконец, ее рот раскрылся, обнажая острые, в два ряда, гнилые зубы, издав приглушенный скрежет.
Мэдисон ухватился за ее худое, обтянутое кожей, запястье и сжал. Кости треснули, раскрошившись в серую пыль.
- Твою мать… - проговорил он. Пыль, исчезнувшая в темноте, взвилась вверх, собираясь в первоначальную фигуру. Мэдисон снова ощутил холод на горле, и на этот раз давление усилилось.
Маруся издала рычание. С хрипом, ее легкие надулись, а после душераздирающий, словно крик подбитых птиц, вырвался из ее рта.
Мэдисон кричал во все горло, пытаясь вырваться из ее оглушительного крика, что бил вместе со зловонием в лицо и уши.
- Милый… милый… - раздалось в его голове.
Он открыл глаза, но продолжал кричать, пока не охрип. Пот, словно тягучий сироп, облупил его лицо и грудь. Тяжелое и хриплое дыхание вырывалось из груди.
Внезапно вспыхнул свет, залив четверть комнаты.
- Господи, Гэб.
Мэдисон вздрогнул, увидев Джейн в своей кровати.
- Ты весь мокрый. Что случилось?
- Что… что ты здесь делаешь? – выдавил он. – Какого черта ты здесь делаешь?
Джейн улыбнулась.
- Я здесь живу. Мы живем. Ты забыл? Дорогой, тебе приснился кошмар? – она потянулась к нему, но Мэдисон отстранился.
- Этого не может быть. – Он замотал головой. – Ты не со мной. Ты уже, год живешь с другим. Ты с моим кузеном.
- Дурачок, - ласково проговорила Джейн. – Я с тобой. И это всего лишь кошмар. Успокойся.
- Нет… нет… ты не здесь… ты с другим…
- … дорогой, я рядом. Успокойся. Иди сюда. Пожалуйста, иди ко мне, милый. – Ей все же удалось ухватить его за руку и потянуть на себя. – Я рядом. Я с тобой. Успокойся. Я рядом. – Джейн поцеловала его.
Ощутив ее мягкие губы, Мэдисон немного успокоился. Он углубил поцелуй. Отстранившись, он выдернул одеяло, отбросив его на пол. Джейн обнажена. Прекрасна, как всегда. Алебастровая, гладкая кожа. Маленькие холмики, с коралловыми сосками. На ложбинке между ее грудей, три крохотные родинки.
Это Джейн. Это не сон.
- Трахни меня. Я хочу, чтобы ты меня трахнул, Гэб. – Прошептала она, широко раздвинув ноги. Он опустил глаза к ее розовой плоти, обрамленной светлым треугольником волос. Его член дернулся, скользнув по нежным складочкам. – Трахни меня… - тяжело дыша, проговорила Джейн.
Мэдисон толкнулся в нее, ощутив, как стенки влагалища обхватили его член. Он простонал и, отстранившись, снова толкнулся. Навалившись на Джейн всем весом, Мэдисон поцеловал ее губы, прикусив нижнюю.
Черт, это же не может быть сном? Я же не могу трахать воздух? Это правда, Джейн.
Джейн стонала, пока его задница двигалась. Ее руки гладили его крепкую спину, широкие плечи. Ноготки впивались в кожу.
- Мне нравится твой галстук. – Сказала она.
Мэдисон отстранился, прекратив двигаться. На его шее висел тот самый галстук, что он пытался завязать в туалете, что залила кровь.
Какого дьявола? Он обнажен, но при этом в галстуке. Что это? Часть какой-то игры?
Джейн распустила узел и стянула галстук с Мэдисона, накинув себе на шею. Ему, вдруг показалось, что это вовсе не галстук, а удавка из дорогого шелка.
- Затяни его. – Попросила она и Мэдисон послушался.
Голова была где-то далеко, зато руки знали, что надо делать. Мэдисон намотал галстук на кулак, медленно затягивая узел на шее Джейн.
Он трахал ее и затягивал. Трахал и затягивал. Пожалуй, это было приятным ощущением. Тело Джейн содрогалось, мышцы влагалища с силой стискивали его член, посылая приятные вспышки боли.
Вернувшись к ее губам, он глубоко целовал ее. Она задыхалась, шумно втягивая носом воздух. Ее лицо и грудь покрылось потом, глаза помутнели. Руки ослабли, перестав царапать его спину, безвольно рухнув на кровать.
Мэдисон остановился, прежде чем дошел до кульминации. Он позвал ее – Джейн не ответила. Пока он стаскивал галстук, ее тело было ледяным. Слишком быстро оно остыло и превратилось в деревяшку. Кожа посинела, а на шее, явно проявились багровые кровоподтеки.
- Джейн? Джейн? – Он встряхнул ее. Приподнял на руках и снова встряхнул. Мертва. Черт возьми, она мертва! Мэдисон попятился. Глаза свело, и слезы хлынули из его глаз.
Раздался треск, словно кто-то запустил пластинку на граммофоне.
- В Сиэтле два ночи. – Раздался бодрый голос из радио. – Детектив… - голос обращался к нему, будто это было не радио, а живой человек и он стоял в этой комнате. Голос с толикой сожаления и ехидства. – Желаешь увидеть продолжение кошмара…
Мэдисон резко сел на кровати. Зажег лампу на прикроватном столике. Две подушки. Но он по привычке спит слева. Джейн всегда спала справа.
Выдохнул. Потер лицо.
Тюк-тюк-тюк.
Его рука замерла. Он медленно повернул лицо, откуда доносился звук.
- Тебе понравилось трахать меня, Гэб? – с ехидством проговорила голова Джейн. Голос был неестественным, искаженным. А лицо и того хуже. Сине-желтого цвета. Мутные мелки с красными прожилками. Губы, цвета запекшейся крови. Светлые волосы, веером лежат на столике.
Мэдисон отскочил назад, лихорадочно пытаясь справиться с одеялом, что скрутило его ноги. Спустя несколько минут, ему все же удалось вырваться из ловушки и бросится в угол комнаты. Он плюхнулся на задницу, между стеной и шкафом, зажмурившись. Шок, потрясение. Его так сильно трясет от увиденного, что он слышит, как стучат зубы.
А голова что-то бормочет. Бормочет и бормочет. Мэдисон наощупь схватил первое, что попалось под руку, и швырнул в голову, чтобы она заткнулась. Господи, это кошмар. Только кошмар.
На пол что-то упало, и Мэдисон был уверен, что попал в голову Джейн, так как она недовольно крякнула. Затем звук катящейся стеклянной бутылки по дощатому полу. Он приближался, причитал – как много углов, и как неприятно биться носом об пол.
- Гэб? Гэээээб? – нараспев произнесла Джейн.
Мэдисон стиснул зубы и открыл глаза.
Голова Джейн, лежащая на боку, была всего в десяти дюймах от его ног. Волосы спутались. Часть локонов упала в ее изъеденный рот. Гнилые зубы, абсолютно черный язык, которым она водила по губам. Она выглядела так, словно год пролежала в земле.
Мэдисон вжался в стену, подтянув ноги к груди.
- Все еще хочешь вырезать на моем лбу, слово – нет?
Хохот. Она хохочет. Хохочет, как карлик, который услышал грязную шутку.
- Нет! – Закричал Мэдисон во все горло, и закрыл лицо руками, раскачиваясь взад-вперед. Он чувствовал холодное дыхание, и как ее липкий язык лижет его пальцы. Его замутило. Чизбургер, который он съел вечером, пополз вперед, обжигая желудок и горло.
Дзинь!
Дзинь! Дзинь!
Трель телефона выдернула Мэдисона из кошмара.
Он открыл глаза и первым, на что посмотрел – это был пол. Никакой головы. Это радует. Но, он сидит голым в углу. Лампа, сбитая им, видимо валяется на полу. Смятая постель. Окна плотно закрыты, но сквозь шторы пробивается грязно-желтый свет. На полу тонкая серая полоска дневного света, с ворохом пылинок, что плывут в воздухе.
После пятого гудка, сработал автоответчик. В динамике раздался голос Каффера. Судя по его тону – случилось что-то плохое.
- Гэб, это Каффер. – Тяжелый вздох. – Кое-что случилось. – Мэдисон с трудом поднялся на ноги. Похоже, он всю ночь просидел в этой позе. В ногах ощутилось едкое покалывание. – Гэб… Джейн мертва… Дьюс нашел ее утром, в постели… у нее… у нее нет головы… - Пиииииип.
Мэдисон снова и снова прослушивал запись на автоответчике, меря шагами спальню.
У него было ощущение, что кошмар продолжается. Этот гребаный кошмар продолжается!
Джейн без головы. Ужас, да и только. Ужас он уже испытал. Мало того, он испытал его трижды. Трижды, мать его!
Сняв трубку, он набрал Каффера.
- Гэб? – Протяжный вздох. – Ты подъедешь?
Мэдисон сел на кровать и взъерошил волосы.
- Да.
ГЛАВА 7
Мэдисон не стал ехать на своей машине. Он вызвал такси. Тем более, для его малышки, вряд ли найдется место, где припарковаться.
Расплатившись, он прошел несколько шагов и остановился.
Дом окружили со всех сторон. Три полицейские машины. Машина коронера и скорой помощи. Два полицейских у двери. Трое у заборчика, который они выкрасили в ярко-желтый цвет. Правда, долго спорили. Сейчас, забор был белым. Похоже, Дьюс сошелся на ее мнении – выкрасить забор в белый цвет. Копы живо говорили, пока не увидели Мэдисона. Лица их стали серьезными.
Все знали, что Джейн была женой Мэдисона. Половина участка гуляла на их свадьбе.
Все также знали, в каких отношениях они были последний год.
М-да, фактически – я подозреваемый номер один.
Он достал сигареты и прикурил. Джейн не выносила запах табака. Но, теперь, ей уже все равно. Направляясь к дому, Мэдисон разглядывал окна и занавески, пастельно-фиалкового цвета с рифленым узором. На горшки с цветами, что стояли на подоконниках. Небольшая клумба торчала прямо под окном, с анютиными глазками. Джейн любила цветы.
Мэдисон остановился у подножья лестницы. Прозорливые взгляды копов и сочувствовали и выискивали вину, но молчали. Молчали, словно он вышел на сцену зачитывать доклад по молекулярной биологии.
Ему, не то, что было неловко. Скорее, он почувствовал раздражение.
Открылась входная дверь. Показалась спина медика, затем носилки. Мэдисон наблюдал за тем, как они аккуратно спускаются по лестнице, неся носилки, словно под черным, наглухо застегнутым замком, мешком, было нечто непомерно тяжелое.
Когда медик выдвинул ножки у носилок, Мэдисон сжал челюсти.
- Подождите. – Он несмело протянул руку и опустил на жесткий брезент, ощутив твердость. Камень. Там всего лишь камень, из которого высекли фигуру Джейн. Когда-то его…Джейн. Тяжелый, холодный валун без головы.
- Сэр?
Я трахал ее. Трахал Джейн в своей квартире. После, задушил ее. И возможно, отрезал ее голову.
- Сэр? – повторил медик.
Мэдисон поднял глаза на мужчину. Его белки, и рубашка ярко контрастировала на фоне сливовой кожи.
- Нам нужно увезти ее, сэр.
Мэдисон убрал руку, сжав пальцы в кулак. Он ощутил липкость на пальцах. Грязь. Его рука грязная, измазанная в чем-то невидимом, но жутко смердящем и грязном.
- Гэб? – голос был над ним. Каффер стоял на лестнице. Мэдисон заметил тень сомнения в его глазах. Он подозревает его. Тем лучше. Может, он сошел с ума и сотворил это со своей Джейн?
Он не сказал – тебе не стоит туда входить. Каффер знал, Мэдисон захочет подняться.
Шагнув на лестницу, Мэдисону внезапно захотелось убежать. Сорваться с места и бежать. Бежать. Бежать. Бежать до тех пор, пока легкие не вспыхнут огнем, а ноги не начнет сводить от боли. Пока пот не пропитает его одежду. Пока не станет невыносимо дышать. Пока не станет дурно от запаха своего пота и слабости.
Но он все же поднялся по лестнице и вошел в дом.
Мебель прежняя. Та самая, что они покупали вместе, таскаясь по магазинам несколько часов. Дней. Месяцев, обустраивая этот дом. Этот гребаный, сраный дом, в котором теперь жил его кузен. Который занимал ЕГО туалет. Мылся в ЕГО душе. Жрал из ЕГО холодильника. Пил из ЕГО кружки. Спал в ЕГО кровати, на ЕГО половине. Трахал ЕГО Джейн. Отлизывал ей, если она позволяла. Мэдисон ухмыльнулся. Конечно, она ему позволяла. Уверен, она соглашалась, и сосать ему, пока он смотрит бейсбол по телику, который ОН купил.
Гребаный Дьюс! Он лишил всего, что они планировали и купили.
Они поднялись на второй этаж, в спальню.
Нежно-бежевые стены, с белыми цветами. Латунная кровать, с громадным матрасом и шелковым белым бельем, который сейчас был залит кровью. Здоровенное пятно изрезало ткань, словно Джейн валяли по кровати.
Мэдисон сглотнул подходящую тошноту.
Чак, делал снимки. Дин работал кисточкой.
- Если хочешь, мы уйдем отсюда. – Все же сказал. Мэдисон смял окурок и закурил следующую сигарету. Он подошел к окну.
- Нашли какие-нибудь отпечатки? Следы взлома? – Хотя, черт, он и сам их не видел. Замок на двери цел. Окна плотно закрыты на щеколду.
- Отпечатков уйма. – Ответил Дин. – Большая часть, наверняка принадлежит хозяевам. Что до остальных – надо провести дактилоскопию.
Закончив с отпечатками, Дин достал прибор, похожий на лампу, и попросил задернуть шторы. Это сделал Каффер, так как он был в перчатках. К чему лишние отпечатки? Когда комната погрузилась в темноту, лампочка вспыхнула зеленым светом. Блики фосфора скользили по кровати, ковру с высоким ворсом, по прикроватному столику. Пятна. Кругом пятна. Словно кто-то очень постарался дополнить эту чопорную красоту, черными, рваными дырами.
Пятно крови, особенно выделялось. Оно напоминало глянцевую тень, что застыла на белом холсте. Рядом, россыпью, виднелись кропления и прерывистые, неровные полоски. Краплений тоже было много.
Мэдисон и без Дина знал, что это сперма. Кругом сперма. Шелковая ткань, вымазанная в сперме его кузена. Надо же. Как часто они трахались на этой кровати? Похоже, чаще – чем он мог себе представить.
- Вэст, можешь открыть шторы. Я закончил.
Аккуратно смяв постельное белье, Дин упаковал его в большой прозрачный пакет и написал – улика. №7190. Две оставшиеся графы, будут заполнены позже, когда анализ покажет, какие именно пятна здесь обнаружили.
- Гэб, ты в порядке? – спросил Каффер. Мэдисон в очередной раз смял сигарету, убрав в карман, как и первую.
- А как ты думаешь?
- Ладно, поехали.
- Хочешь снять у меня отпечатки пальцев? – мрачно пошутил Мэдисон.
Каффер вздохнул.
- Это твое право.
Детективы сели в полицейскую машину, на заднее сидение.
Это было разумно. Это было намного удобнее, нежели остаться наедине в машине и тупо молчать.
Мэдисон не мог рассказать Кафферу о том, что видел. Напарник, просто бы посчитал его безумцем, но… уверен… извлек бы из этого нужную информацию.
А что будет, если они вдруг найдут его сперму, и его отпечатки?
Как он объяснит это им?
Да, первые два месяца, Мэдисон названивал Джейн. Караулил ее у работы или дома. Пытался войти в дом. Но каждый раз, Джейн угрожала ему, что позвонит в полицию. Глупость, да? Он детектив полиции, и она угрожает ему тем же! Господи, неужели, он настолько обезумел, что прикончил Джейн. Отрезал голову. Это же… кощунство!
- Голова была? – спросил Мэдисон. Каффер, отвел глаза от созерцания пейзажа за окном, и посмотрел на него. Он думал о своем. Просчитывал каждый шаг. Коп, что сидел рядом с водителем, бросил взгляд через плечо на Мэдисона. Второй, посмотрел в зеркало заднего вида.
- Нет.
Мэдисон вздохнул. Другим, вздох показался мучительным. Ему же… облегченным. Будто, скажи Каффер – голова нашлась, и он ощутил бы спокойствие. Нет. Так намного хуже. Он не хотел видеть ее лица. Достаточно было и того, что он увидел в своем кошмаре. Черт. А каким здесь боком мисс Гейр? С чего бы ей быть в его кошмаре? Сумасшествие какое-то.
Он опять закурил. Полицейский опустил стекла, выдавая тем самым свое недовольство.
Вернувшись в участок, Каффер долго расхаживал по кабинету. Мэдисон сидел на стуле, у стены и курил. Много курил. Было не привычно сидеть там, где обычно сидят посетители.
- Ты мне расскажешь?
Каффер остановился у окна, разглядывая постер с девушкой.
- Лонса запретил.
Ах, Лонса. Босс. Тот еще гандон. Вообще-то он нормальный мужик. Требовательный, временами веселый. И все же, сейчас он вел себя, как гандон. А Мэдисон чувствовал себя использованным гандоном.
- Меня отстраняют. – Согласно произнес Мэдисон, затушив сигарету. Он поднялся и поставил пепельницу на сидение. – Пойми меня верно, Вэст.– Он выложил на стол удостоверение со значком и кобуру. – Просто… обещай мне…
- … да.
После, Мэдисон покинул кабинет. Покинул участок, встречая сочувствующие взгляды. От них, у него по спине бежали мурашки.
На улице, он долго смотрел на отъезжающие машины. На лимонные авто, с шашечками на крышах авто. На бесконечные потоки людей. Круговорот-мать-его-в-природе.
Он оттянул футболку. Горло сушило, язык лип к нему, как пиявка. В голове была каша, внутри пустота. Безумно хотелось выпить и ни с кем не говорить. Возможно, и повеситься на этом гребаном галстуке, который он профукал после встречи с Джейн. Мэдисон точно помнил, что бросил его на сидение рядом с собой. Обыскал машину вдоль и поперек – но галстука не нашел. Отличный фокус с исчезновением шелковой удавки, которой я, возможно, в безумии, придушил Джейн, а потом отрезал голову. Интересно, какой я использовал инструмент? Мясницкий нож? Топор? Вот бы посмотреть на себя в зеркале, в наступившем помутнении рассудка. Узнаю ли я себя в такой роли? Роли убийцы-полицейского. Оборотня со значком детектива полиции. Ну, пока что отстраненного. Но это сути не меняет.
Домой ему не хотелось ехать. Торчать в одиночку в двух комнатах – очередное безумие. Хотя, то, что ему пришло в голову, отнюдь нельзя назвать разумным.
Мэдисон поймал такси и назвал адрес, который запомнил, как свой.
Расплатившись, Мэдисон несколько минут разглядывал серое здание в пять этажей с выступающей лестницей и торчащими, как грыжа – балконами.
На двери панель с кнопками. Он нажал на единицу, надеясь, что это окажется домовладелица.
Через несколько минут, дверь открыла женщина. Пышная копна волос, скрученная в жгут, хотя курчавые пряди, все же выбились и хохлились надо лбом и за ушами. Бронзовая, усыпанная веснушками кожа. Черные глаза. Острый нос, полные губы. Кашемировый свитер с высоким воротом и длинная юбка, обтягивающая ее пышный зад. На ногах кеды. Черт возьми, кеды здесь были уместны. Ха-ха.
Мэдисон по привычке потянулся за удостоверением. Выругался про себя, опять же надеясь, что она впустит его. Кажется, на убийцу он не похож. Кажется…
- Да? – у нее был ужасный акцент. «Yes», она выговорила, как – «эс», тупо проглотив первую букву.
- Здравствуйте. Я Габриэль Мэдисон. – Он вздохнул. – Вы Санта-Мария-Роза, мисс?
- Миссис. – Поправила она, прищурив глаза. – Санта-Мария-Роза Миарда.
- Прошу прощения, миссис Миарда. Я бы хотел увидеться с Марусей Гейр. Если это возможно.
- Что-то случилось?
Мэдисон непринужденно улыбнулся.
- Нет, что вы. Я ее… хм, парень. В смысле… друг.
- Маруся не говорила мне, что у нее есть… друг. – Она по-прежнему держала его в дверях.
- Думаю, это было для нее личным делом. Если, конечно, вы не являетесь ее тетей. – Хохотнул Мэдисон.
Санта-Мария-Роза пристально посмотрела на него снизу вверх.
- Вы полицейский.
Гэб вскинул брови, а потом улыбнулся. Похоже, в понимании Санта-Марии-Розы, полицейские не могут быть парнями или друзьями.
- В отпуске. – К чему ей знать подробности.
- Я позвоню ей и спрошу.
- Я могу, хотя бы войти? – он поежился, когда подул ветер. Санта-Мария-Роза открыла дверь, так чтобы он прошел внутрь. Затем, опередив его, нырнула в свою каморку.
Мэдисон раздумывал – стоит ли ему дать ей послушать запись с диктофона? Как говорила мисс Гейр, домовладелица португалка. А прочих португальцев, кроме Диего, он не знал.
Когда Санта-Мария-Роза положила трубку, Мэдисон понял все ее по лицу – мисс Гейр его ждет. Возможно, с нетерпением… учитывая то, как она смотрела на него.
- Миссис Миарда. Вы ведь португалка?
Она уперла руки в бока, с вызовом посмотрев на него.
- И?
- Вы не в курсе, Маруся знает португальский?
Домовладелица нахмурилась.
- Не думаю. Из всего языка, она знает только дежурные фразы – здравствуйте, до свидания. А что?
А вот это уже интересно. Девушка, не знающая языка, прекрасно говорит на нем, если конечно, она не лунатик, и в тот момент у нее не было затуманенного сознания.
- Да, так. Вы не могли бы мне помочь? У меня есть диалог из аудиокниги… - соврал он. – Просто мой друг, обожает эту книгу. Он как раз на-португальском. Все уже перевели. И как некстати, парень, что переводил эту книгу, заболел. Поможете?
- Как называется?
- … эээ… «Нарушитель». – Придурочное название.
- Ладно. Давайте.
Мэдисон нажал на кнопку и из динамика послышались голоса. Сбивчивый – португальца, и хладнокровный – мисс Гейр.
Санта-Мария-Роза прослушала запись, хмуря брови. Не похоже было на то, что она вспоминает португальский. Что-то ее настораживало.
- Пишите. Девушка сказала: «Скажи ему то, что желаешь сказать. Скажи правду». Мужчина ответил: «Я не хочу. Это плохо. Дева Мария меня покарает. Покарает». Снова девушка: «Ты уже мертв. Так что скажи, то, что он должен знать. И возможно, Дева Мария будет к тебе благосклонна»…. очень странная книга.
Мэдисон кивнул, закончив писать.
- Простите, можно еще кое-что. – Он пролистал блокнот, после положил перед Санта-Марией-Розой.
- «Este e apenas o comeco». Это только начало.
Мэдисон свел брови. Отлично. Получается, наша мисс невинность-95, не только умеет лгать, но и угрожать, как закоренелый преступник. Подумать только.
- Пятый этаж. Квартира 30.
- Спасибо.
Он вошел в лифт.
- Мистер Мэдисон. Скажите своему другу, чтобы он не читал эту книгу.
- Почему?
- Там где Дева Мария – нет места грехам.
- Хорошо, скажу. – Мэдисон кивнул и задвинул решетку. Нажал на кнопку и лифт с грохотом, словно он лишился доброго куска металла, поехал вверх.
ГЛАВА 8
Свет в лифте потрескивал, сопровождаясь жужжанием.
Кнопки перемигивались, угасая и вновь загораясь.
3. Клирк.
4. Клирк.
5. Клирк.
Может, у них птицы завелись?
Было немного странно, не услышать привычного дзинь, когда двери лифта открылись. Коридор, втянутый в полумрак, освещался только четвертью, флуоресцентной лампы. На площадке размещалось шесть квартир. Одинаковые, выкрашенные в горчичный цвет, двери. Стены белые, рассеченные поперек, широкой полоской, в шесть футов от пола.
Мэдисон заметил, что дверь №30, приоткрыта. И все же, он постучал.
- Мисс Гейр? – позвал он, тихонько шагнув в квартиру.
- Детектив Мэдисон. – Вышла Маруся. На ней был шелковый, черный халат, едва прикрывающий колени. Волосы, высоко подняты на макушке и скрученные в жгут. Ее глаза насмешливо оглядывали детектива, а губы раскрылись в легкой улыбке. – Это тоже входит в ваши обязанности?
- Я хотел кое-что уточнить.
Маруся пожала плечами. Она шагнула в кухню.
- Хотите кофе? Может, виски?
Мэдисон снял куртку, повесив ее на крючок, странной конструкции. Видимо, это было вешалкой, и последовал за ней.
- Вы сказали, что не пьете.
Она достала широкие стаканы из шкафчика. Бутылка виски, блюдце с дольками лимона, были уже на столе.
- Или вы и эту негативную привычку решили сохранить в тайне? – Мэдисон снял пиджак, повесив его на спинку стула.
Она только улыбнулась, вытащив из морозилки формочку со льдом.
- Так что вы хотели уточнить. – Обмотав формочку полотенцем, Маруся несколько раз ударила ею по столу.
- Помните португальца в участке?
- Да, конечно.
- Помните то, о чем он говорил? Могли бы озвучить перевод вашего диалога?
Маруся вздохнула, словно его вопросы заставили ее заскучать.
- К чему вы клоните, детектив? – Бросив кубики льда в стаканы, она откупорила бутылку и разлила напиток.
Мэдисон потянулся к пиджаку, достав блокнот.
- Читайте.
Несколько минут она изучала почерк детектива. Хмурилась, пока пыталась разобрать его спешные закорючки.
- Все верно. Я немного упростила перевод. Это преступление? – Подхватив стакан, Маруся протянула его детективу. – Ваше здоровье. – Сделала глоток. Потянулась к сигаретам. Подкурила, медленно выпустив дымок вверх.
Мэдисон отхлебнул виски. Он хотел выпить. Хотел и вот, пожалуйста. Только вот он не знал, что будет пить в компании с Марусей.
- Вы угрожали ему. – Он сел.
- Угрожала? – она хохотнула, грациозно приземлившись на стул. – Детектив… вы слишком акцентируете на этом внимание. – Вздох. – Португальцы католики. К тому же, очень набожные. Они любят Деву Марию также сильно, как все Иисуса. Для них она и вознаграждение, и возмездие в одном лице. Он прекрасно знал, что за свои слова его будет преследовать кара. А я, всего лишь подтвердила его страхи. – Маруся закинула ногу на ногу. – Сказать человеку, что он умрет от рака, это угроза? Говорить родственникам, что им придется отключить пациента от аппарата, поддерживающего его жизнь, тоже угроза? Или… вырезать на лбу, какое-нибудь пошлое слово… вы и это считаете угрозой, детектив? – На губах Маруси промелькнула жесткая, самодовольная улыбка, словно она получила оргазм от своих слов.
Мэдисон уставился на нее, как на нечто ужасное, отвратительное существо. С длинными, липкими щупальцами, с перекошенной мордой, из пасти которой течет слюна и гнилая слизь.
Чувствуя, как его лицо горит, а затылок ноет от тупой боли, словно по нему треснули деревянной палкой, Мэдисон потянулся к голове, проверить – а может, его действительно кто-то огрел? Не показались ли ее слова настолько реальными, что он ощутил, как проскальзывает сквозь стул. Он говорил Джейн. Говорил, что вырежет на ее лбу – нет. А потом эта чертова голова, жуя свои волосы, с усмешкой, повторяла его слова. Господи…
- Вы слишком много работаете, детектив. – Очередной глоток виски. – Может, вам стоит взять отпуск?
Мэдисон залпом осушил стакан с виски. С трудом проглотил, не отрывая от нее глаз.
- Он умер…
- Кто?
- Тот португалец. – Снова сглотнул. – Как вы и сказали – его настигло возмездие. Он повесился.
Маруся поджала губы, покачав головой.
- Вы ничего не хотите сказать?
Она вскинула брови, совершенно невинно посмотрев на детектива.
- Вы хотите, чтобы я сожалела о том, что он самоубийца? – Затушила сигарету, потянувшись за второй. – Детектив…
- … черт возьми! – Рявкнул он, ударив донышком стакана об стол и вскочил с места. – Хватит ломать комедию, черт возьми! Хватит прикидываться дурочкой!
- Я что-то пропустила? – Маруся непонимающе уставилась на него.
- Португальский? Значит, португальский? – повторил Мэдисон. – А вот Санта-Мария-Роза, сказала, что вы не знаете португальского. Очередная тайна? Мисс Гейр? Вы не курите, не пьете, и не говорите на португальском. Что еще я не знаю о вас? Ах, да, любовник, который просто трахает вас!
Маруся свела брови, словно от боли. Она сжалась. Ее плечи опустились.
- К тому же, мисс Гейр… эта фраза… которою вы просили передать мне через доктора. Это только начало. – С жестким пафосом произнес он. – Начало чего, мисс Гейр? Ну? – Он ходил по кухне туда-сюда, уперев руки на бедра и совсем не видел, что Марусю трясет. Ее голова опущена вниз, а по щекам бегут горячие слезы. Она захныкала, закрыв лицо руками.
Мэдисона, как молнией поразило. Он просто стоял и смотрел, на нее, округлив глаза. А ощущение… чертовски хреновое ощущение крутилось у него в животе.
- О… - о, дьявол. Кажется, он перегнул палку. Черт. – Мисс Гейр… мисс Гейр… нет… о, дьявол, не плачьте. – Мэдисон сел перед ней на корточки. – Мисс Гейр? Маруся… черт, извините меня… меня занесло. О, блин. Мисс Гейр, пожалуйста, не плачьте… Маруся… вы… прекрасная девушка. Добрая, умная… - А, бл… хреновый из него извинитель. Ну, какой он еще может сделать ей комплимент? У вас потрясные сиськи и задница? И наверняка киска у вас божественная… дерьмо. Последний раз он извинялся, лет пять назад. Спустя год совместной жизни, он повздорил с Джейн, и дело дошло до оплеухи. Он потратил часа два, а может три, чтобы Джейн перестала рыдать. Хотя, ему показалось – она просто испытывала удовольствие от его унижения, и успокоилась намного раньше. Маленькая месть. – Маруся. Маруся, пожалуйста… извините меня. Я не хотел кричать на вас. – Господи, он и вправду, много работает. Если посмотреть, с португальским она угадала. Ничего плохого в этом нет. Черт, неужели, он верит ей? Верит? Нет, похоже, он просто хочет ей верить. И то, что она скрывает свои привычки… это и понятно. Никому не интересно то, чем ты себя травишь. А португальский? Ну, многие просто не говорят об этом, чтобы не выглядит ботаником. – Хотите, я уйду? – Ага, очень верный ход. Насрал в душу, а теперь сматываем удочки? Ну, ты парень – умен. – Маруся, простите. Я действительно не хотел вас обидеть.
Маруся, наконец, опустила руки и подняла глаза. И сейчас… сейчас он видел совершенно другое лицо. то самое, милое и скромное, на черно-белой фотографии. Невинный взгляд, румянец смущения. Она даже выглядела, как-то нелепо в этом халате, хотя… черт… он очень соблазнительно подчеркивал ее округлости. Полные груди, с манящей ложбинкой. Наверняка, у нее красивые соски, упругие и твердые. Даже сейчас, они набухли и выпирают под шелковой тканью. Интересно… какого бы это было, захватить их в рот… дерьмо.
Мэдисон поднялся на ноги и резко отвернулся к столешнице. Он опустил глаза, увидев, как напряженная длина выпирает под джинсами.
Я слишком давно не трахался. Месяцев восемь – это точно.
Знакомится, не хотел. Не хотел отношений. Тогда, моя голова была забита Джейн. Поэтому и приходилось прибегать к бильярду в два шара. Иногда, и это не помогало. Либо мой член обижался, что его снова обманут, и попросту лениво лежал себе на мохнатой перине. Либо, покорялся, но в отместку, я извергался, вхолостую.
Хреновенький расклад.
Спустя месяц, после разрыва, я как-то снял шлюх. Дважды. Одну трахнул на подъездной площадке между третьим и четвертым этажами. Трахал ее сзади, отстраненно, испытывая к себе отвращение. Со второй шлюхой трахался в туалете, какого-то занюханного бара. Опять сзади, и опять без удовольствия.
Он снова опустил глаза. Член расслабился. Это хорошо.
- Хотите воды?
- Нет.
Мэдисон взял стул, поставив напротив нее и полотенце. Он аккуратно, кончиком, смахнул слезы с ее щек.
- Вы столько пережили. Я не должен был так, по-скотски, себя вести.
- Наверно, со мной что-то не так. То мне все равно… то, плачу без причин.
Маруся чуть раздвинула ноги, положив между ними сцепленные в замок, ладони. Мэдисон сглотнул. М-да, после таких мыслей, ему жутко захотелось есть. Правда, для виски рановато, а для завтрака поздно. Этот год он питался в основном фастфудом или просто пил кофе. Вот такая оздоровительно-охренительная диета. Он выругался. Голод просто рвал его желудок, а тот в свою очередь стонал. Маруся улыбнулась, услышав, как живот протяжно заворчал.
- Плохая из меня хозяйка. Сначала я должна была вас покормить, а потом уже поить виски.
- Ну, аперитив здесь был в самый раз. – Улыбнулся он.
- Хотите, я сделаю вам яичницу с беконом?
Мэдисону было неловко, и все же он согласился, но с одним условием. Она сготовит, а он вымоет посуду.
- Окей. – Сказала она, разбивая яйца в сковородку. Мэдисон предпочитал яичницу из четырех яиц, прожаренных с двух сторон. Чуть подперченных и подсоленных. Два кусочка бекона, поджаренные до хрустящей корочки. – Ну, как? – спросила Маруся, с улыбкой наблюдая за тем, как Мэдисон уплетает яичницу. – Ужасно?
Он прожевал.
- Вы себе льстите. – С усмешкой, заметил Мэдисон.
- Иногда. – Рассмеялась она. – Вы в отпуске?
- Так заметно? – Она наверняка заметила, отсутствие его значка, который он обычно вешал на пояс джинсов.
- Я к тому, что не стоит пережевать… - Маруся нагнулась к нему. – Я не скажу, что вы брали у меня интервью вне своей должности. Сойдемся на разговоре не для протокола.
Мэдисон усмехнулся. Какая умная.
- Идет.
- Как ваша жена относится к работе?
Он посмотрел на обручальное кольцо. Черт. Чтобы он не вспомнил, что связывало его с Джейн, сводилось к воспоминаниям о ее бесконечных недовольствах и обид.
- Уже никак.
- Вы в разводе?
Если бы. Она мертва. Точнее, кто-то отрезал ей голову… и я боюсь подумать, что этим кто-то, могу оказаться я…
- Она погибла. – Выдавил он.
- Давно?
Мэдисон задумался. Наверное… она умерла, когда бросила меня…
- Год назад.
- А кольцо носите в память о ней? – Маруся положила руки на стол, и уткнулась подбородком.
- Скорее… по привычке.
- И что же, никаких больше отношений не было? – она искренне удивилась.
Шлюхи не в счет. Поэтому он покачал головой.
Маруся выпрямилась, подперев кулачком подбородок.
- Воздержание или порно?
До Мэдисона не сразу дошел вопрос. Изначально, он где-то витал в этой комнате. Слепо бился об стены, застревал в углах, и только сейчас, двинулся в правильную сторону. Он прищурился и отодвинул пустую тарелку.
Неужели, ей не достаточно того, что я вдовец. В отпуске и предпочитаю яичницу, обжаренную с двух сторон? Нет. Она желает большего. Желает узнать меня другого. Вопрос в лоб, как точный выстрел снайпера жжет мою голову, а член напрягается. Хорошенькое дельце.
- Порно. – Ответил он, откинувшись на спинку стула. Член пульсирует. Сердце учащенно бьется.
- Блондинка или брюнетка?
Собственно, какая разница? Главное – это характер. О, да, ладно? Характер? Ты серьезно?
- Брюнетка.
- Сверху или снизу? – Она задает вопросы таким тоном, словно спрашивает у него таблицу умножения.
- … зависит оттого… в каком я настроении.
Маруся улыбнулась, явно удовлетворенная ответами. Она закурила, привалившись к стене.
Черт, эта игра, типо «правда или желание», мягко говоря, разбудило в Мэдисоне аппетит, но другого характера. Он раздвинул ноги, так как стояк мешался и ныл. «Теперь, мой черед». – Хотел он сказать, но открыв рот, запнулся.
Это будет слишком просто. И слишком пошло. И слишком быстро. Они ни хрена не знают друг о друге, а невидимая волна электричества уже бьет по больному. Расстояние в три фута, что занимает стол, просто катастрофически маленькая.
Он выдохнул. Соберись, мать твою. Устрой ей желаемую экзекуцию. Пускай, девочка порадуется.
- Шея или плечо? – Выдавил он, стараясь говорить не принужденно.
Маруся посмотрела на него и улыбнулась.
- Шея.
- Поцелуи… или покусывание…?
- Покусывание.
Ладони вспотели, а на лбу выступили крапинки пота. Дерьмо же такое! Потеет как девственник. Пора кончать… эээ… с этим кончать. О, да, ну?
- Сверху или снизу?
- Равно.
Под столом, он то и дело – разводил ноги, да скрещивал, как балерина у станка.
Он бы с удовольствием сейчас трахнул Марусю. Да, прямо здесь, на этом столе. Толкнул на стол, задрал… нет, разорвал в клочья и трахнул. А потом на столешнице. На полу. В гостиной. На полу. На диване. На полу. В спальне. На кровати. На полу. В ванной. В душе. Твою. Мать.
Оставался один вопрос, но они оба молчали, пока Маруся не затушила сигарету и не поднялась с места. Поставив посуду в мойку, она потянулась за десертным ножом, которым Мэдисон нарезал яичницу.
Он встал. Член гудел, как отъезжающий поезд. В яйцах музицировал канкан. Он в два шага, пересек расстояние, и оставалось каких-то пару дюймов, чтобы почувствовать ее тепло, как Маруся резко обернулась к Мэдисону, прижав к горлу десертный нож. Со своими семи футами, он нависал над ней, как раздразненный улей. Холодный метал, обжег кожу, отчего тело его еще больше напряглось.
- Грубо… или… нежно… - не походило это на вопрос. Скорее, на приговор голодного палача.
Маруся приоткрыла губы. Мэдисон ухватился за бортик раковины, по обе стороны от ее бедер, мягко вжимаясь тяжелой плотью между ее ног. Метал, медленно заскользил вниз. Лезвие было зубчатым и не настолько острым, чтобы поранить кожу. Если, конечно, она не захочет надавить на него.
- Это… зависит оттого… в каком настроении… мой… любовник. – С чуть заметным придыханием, ответила она, не отрывая глаз от лица Мэдисона.
Он хотел толкнуться вперед, чтобы она поняла немой намек. Чтобы осознала, насколько сильно он ее желает. Но сдержался. С трудом, сжав челюсти, и сжав бортик раковины, что побелели костяшки.
- Мы вроде договорились? Вы готовите, я мою посуду.
Отстранившись от нее, с тяжелыми ногами, словно он век простоял в этой позе, Мэдисон, сделал шаг назад, дав ей свободу.
- Конечно. Но после, вам лучше уйти. – Она ловко развернула нож рукояткой вперед и протянула Мэдисону.
- Боитесь, что ваш любовник нас застанет? – Он взял нож, коснувшись ее большого пальца.
- Нет. – Маруся вернулась за стол. – Просто, не стоит прибегать к поспешным выводам.
Он покрутил нож в руках, пристально посмотрев на нее. Он хотел. Он так сильно хотел ее, что готов был растерзать.
- А если я скажу… что хочу трахнуть тебя?
Она улыбнулась, коротко взглянув на выпирающую длину, и слегка покачала головой.
- Я отвечу… это слишком просто.
Дело – дрянь. Он вымыл посуду, оставив ее, сушится на полотенце, что расстелила Маруся на столешнице и, немного оправившись от голодного шока, накинул пиджак.
Двинулся к двери, схватил куртку, мысленно ожидая, что она все же остановит его. Запрыгнет на него, обхватит ногами, прижмется всем телом. Их губы сольются в едином, пылком поцелуе… но, к чертям фантазировать. Всего этого не произошло. Она даже не вышла из кухни, чтобы проводить его. Просто выкрикнула на прощание – до свидания, детектив и все. Все.
Ему только остается зайти в магазин, купить Грей Гуза, наклюкаться и подрочить… если, конечно, его дружище соизволит подняться после того, как его продинамили.
Дома, развалившись на диване, перед теликом, по которому транслировали передачу о животных, Мэдисон наполнил стакан Грей Гузом, на два дюйма и залпом выпил. Ощутил горечь во рту, в горле. В желудке.
Поднявшись, он некоторое время бродил по комнате. Голова была, как в дурмане. Кожа горела, а мышцы и органы, ныли. Ну, и на что это похоже. А похоже на то, что его только что поимели.
Отключив звук у телевизора, Мэдисон врубил стереосистему. Он любил хорошую музыку, правда Джейн не разделяла его любви. Она предпочитала классику. Бах. Моцарт. Шуберт-мать-его. Конченная балерина, так не смогла покончить с балетной музыкальной программой.
Из динамика раздались диско-нотки «Don't Go Breaking My Heart».
Эта песня… черт, эта песня когда-то отражала его самого и Джейн… теперь, на ее месте появилась Маруся…
«Не разбивай мое сердце!
Я не смогла бы, даже если бы попыталась.
О, милая, а вдруг я потеряю покой...
Дорогой, ты не из таких.
Не разбивай мое сердце!
У меня гора с плеч.
О, милая, когда ты стучалась в мою дверь...
Я отдала тебе свой ключ».
Действительно.
Трахнуть Марусю – это было бы слишком просто.
ГЛАВА 9
Мэдисон поморщился. Открыл один глаз. Зажмурился. Открыл глаза. Он помахал перед лицом, чтобы развеять, как ему показалось, нависающий над ним силуэт.
В комнате полумрак, и если где-то свет все же пробивался в комнату, он был красно-синим. Мерцал, сменяя друг друга.
После Грей Гуза, череп раскалывался. Да, черт это не череп, а две глиняные тарелки, что сначала размягчили, а после подвергли жесткому обжигу. И тупая боль, которая отдавала в висках и затылке, была необходимой росписью, этих емкостей.
Он сел на диване, обхватив голову. Подогретая алкоголем кровь, резко поднялась вверх, хлынула к голове, и Мэдисон застонал.
- Привет, Гэб.
Мэдисон взъерошил волосы, и опустил голову вниз, упираясь локтями в колени.
- Каффер. Не помню, чтобы я тебя приглашал.
- У меня был ключ от твоей квартиры. Забыл? Ты мне сам его дал, на случай, если вдруг решишь повеситься.
- Шутишь. – Невесело сказал он. Поднял голову, вглядываясь в грузный силуэт своего напарника. На его пиджак попадают широкие красно-синие полоски.
Что за дерьмо там твориться за окном. Мэдисон снимал квартиру на первом этаже, поэтому ему открывался прекрасный вид на проезжую дорогу и анфилады магазинчиков.
Каффер шагнул к окнам. Открыл их настежь, впуская утреннюю прохладу и запах гнилых помидоров. Зажег свет. Мэдисон поморщился. Свет, как очередная порция алкоголя, грубо надругалась над его глазами и головой.
- На кой черт он врубил мигалку? – выругался Каффер, подобрав, две пустые бутылки Грей Гуза. – Как у тебя дела, Гэб?
Мэдисон причмокнул, ощущая гадкий привкус, будто он не пил, а жрал те самые тухлые помидоры. В воздухе качались клубки пылинок и сизый табачный дым, говорил о критичном количестве выкуренных сигарет. Полная пепельница и еще столько же на журнале «Горячие Киски».
- Ты мне расскажи. – Хрипло ответил он. Надо бы промочить горло. Каффер протянул ему «Мичилоб». Мэдисон откупорил крышку, присосавшись к горлышку. Тяжело выдохнул, когда в бутылке, пива осталось на половину меньше.
- Хреново, Гэб. Дьюс говорит, что это ты убил Джейн.
- Хренов ублюдок. – Он сделал еще несколько глотков. – Так и сказал?
- Ага. – Каффер неловко переступил с ноги на ногу. – Слушай… последний год…
- … он был хреновым – да. Я знаю. – Мэдисон порыскал в ящиках сигареты. На холодильнике. В холодильнике. Черт его знает, может, он их и там держит? – И что? Давай теперь каждую разведенку посадим на электрический стул. А может это узаконить, а? Вэст?
- Дьюс говорит, что ты докучал Джейн.
- Первые несколько месяцев. – Брякнул он, отыскав сигареты в морозильнике. – Я звонил. Приходил к ней.
- Ты вламывался в ее дом…
- … в свой дом! – сокрушенно рявкнул Мэдисон, швырнув бутылку в раковину. – В свой гребаный дом! Который я купил для себя и Джейн! Черт бы его побрал, этот хренов ублюдок, трахал мою жену, трахал мой дом, а теперь хочет трахнуть меня?!
- Успокойся. – С нажимом произнес Каффер. Ему самому было нелегко говорить об этом с Гэбом. Нелегко было подозревать его.
Мэдисон нервно зашагал по кухне, раскуривая сигарету. Сизый дымок крубками тянулся за ним.
- Я пытался все исправить. Я пытался поговорить с ней. Вернуть ее. Но, каждый раз она говорила мне – нет. И ты думаешь, что я убил ее? Ты серьезно так думаешь, Вэст? – Он резко остановился, пристально посмотрев на напарника. – Ты. Серьезно. Так. Думаешь.
Каффер ничего не ответил, он только шумно выдохнул.
- О, боже, Вэст. Мы работаем с тобой шесть лет, так неужели, ты за все это время не узнал меня? – Ярость закипела в нем с новой силой. – Разве эти гребаные шесть лет для тебя пустое место?!
- Гэб! Гэб, успокойся, твою мать! – рявкнул он. – Я верю тебе, черт тебя дери! Верю! Но ты должен понимать – ты подозреваемый номер один! Все видели, каким ты был этот год! Все знали твое отношение к ситуации! – Каффер потер лицо. – Гэб… я ничего не могу сделать. И ты это знаешь.
- Дьюс ублюдок. – Процедил Мэдисон, выбросив окурок в раковину и закурив следующую сигарету. – Он повел себя, как трус. – Он оскалился. – Предпочел повесить на меня смерть Джейн, только потому, что теперь ему некого трахать.
- Ты, угрожал Джейн?
- Что?
- В ресторане, в котором вы ужинали…
- … Джейн сказала, что гость не будет ужинать. Понимаешь, Вэст? Она назвала меня гостем.
- Она рассказала Дьюсу о вашей ссоре в ресторане.
- Это так похоже на нее. – Мэдисон резко взмахнул рукой.
- Ты назвал ее шлюхой.
- А это не так?
- Ты сказал, что вырежешь на ее лбу, слово – нет, потому что не желаешь развода.
- О, ну извини. Если бы я знал заранее, что она умрет, то не стал бы говорить это, чтобы не привлекать к себе всеобщее внимание. – Выплюнул он.
- Это угроза.
- Твою мать… угроза? По-твоему это угроза? Сказать человеку, что он умрет от рака – это угроза? – парировал Мэдисон. – Или сказать родственникам, что им придется отключить пациента от аппарата поддерживающего его жизнь, тоже угроза? А, Вэст? – Он так завелся, что не заметил, как в точности повторил слова Маруси. – Может, вы нашли в спальне и мои отпечатки или сперму, которую я случайно оставил?
- Нет… но есть еще кое-что…
Мэдисон вздохнул. Что может быть еще? Если только они не нашли голову Джейн с его почерком.
- Что?
- Джейн… она была… беременна…
Его горло раздирало от кашля, пока он пытался вдохнуть хоть немного воздуха. На языке ощущался горький привкус табака и пива. По щекам потекли слезы, скорее от жалящей боли, нежели от сожаления.
- … что… - с трудом выдавил он. Мэдисон хотел снова услышать эти слова.
- Джейн была беременна. Срок… примерно два-три месяца.
Так вот, почему в ресторане ее грудь, мне показалась больше...
- … о… боже… - Мэдисон привалился к стене, скатившись на пол.
Дин-дон… дин-дон… а в голове-то несварение…
Черт… он хотел детей. Мэдисон всегда хотел детей. Однажды, он сказал ей об этом. После, Джейн не разговаривали с ним неделю, а вторую неделю не давала. Видимо, боялась, что он кончит в нее, не предупредив. Какая ирония.
- Ты ведь хотел детей. – Словно услышав его мысли, произнес Каффер.
Мэдисон поднял на него глаза. Сигарета выпала у него из рук, так как его била дрожь.
- … даже после этого… ты думаешь, что я способен… способен был сделать это с ней? Отрезать голову той, кого любил больше своей чертовой жизни?
Каффер присел на корточки перед Мэдисоном.
- Слушай… ситуация усложняется и… босс, настаивал, чтобы я притащил сюда копов. Но… но, я сказал, что в этом нет необходимости. Я ручаюсь за тебя. Понимаешь, Гэб? Я ручаюсь за то, что ты этого дерьма не совершал, своей головой. – Он поднялся. – Но завтра ты пойдешь к Линдси и поговоришь с ней. Ты понял меня? Гэб?
Мэдисон смотрел на сигарету, лежащую подле его ног. Красный огонек медленно угасал.
- Гэб? – беззлобно рявкнул Каффер, чтобы он очнулся и посмотрел на него. – Ты слышал, что я сказал?
Мэдисон кивнул.
- Хорошо. Завтра в девять. Третий этаж, кабинет в конце коридора. – Каффер раздавил бычок носком ботинка и развернулся, чтобы уйти.
- Вэст?
Черт, что же он хотел ему сказать? Что ему жаль? Жаль, потому что это дерьмо случилось с ним? Жаль, что он ничего не может исправить? Жаль, потому что Вэст прав – и ему требуется помощь? Потому что он видел странные вещи. Видел голову Джейн на прикроватном столике в своей спальне. Слышал, как она говорила с ним. Говорила те вещи, которые он в ярости обещал исполнить. Обещал? Неужели, он действительно способен причинить боль людям, которых любит? Господи… он запутался…
- Что?
Никто не поверит его словам. Даже Линдси. Все сочтут его психом и упекут в психушку. Рано или поздно это должно было случиться.
- … спасибо… - это все, что он смог выдавить из себя.
Вэст закрыл за собой дверь, оставив Мэдисона наедине с собой. Он услышал ругань на улице. Напарник отчитывал копа, за его выходку с мигалками. А потом все стихло. Стих шум улицы. Гул машин. Голоса людей. Все исчезло. Остался только он и этот раздавленный окурок на полу. Он чувствовал себя, как чувствует себя раздавленное насекомое. Вроде бы умер, но боль пытается вытащить тебя с того света.
Санта-Мария-Роза сидела у себя в гостиной, пила горячий кофе с ликером и читала книгу. Пожелтевшие страницы хрустели под ее пальцами, когда она переворачивала их. Дымок от кофе поднимался вверх, изворачивался, разгоняемый незримым сквозняком. На фоне, потрескивало радио.
Перевернув очередную страницу, Санта-Мария-Роза потянулась за чашкой. Полные пальчики обхватили изогнутую ручку с выступающими лепестками и приподняли над блюдцем, аляповатой раскраски.
«Он приближался к ней. Тихие шаги были не слышны, но скрип половиц все же выдал его присутствие. Она обернулась и вскрикнула, увидев его темный, высокий силуэт на пороге своей комнаты. Она сжалась от страха, соскочив с кресла-качалки, и бросилась к окну. Заперто. Сколько бы она не старалась открыть замок, он не поддавался. А силуэт приближался. Скрип половиц, зловещим эхом разносился по комнате. – Он здесь. Он пришел за мной. – Подумала она, повернувшись к нему всем телом, когда поняла, что нет смысла в побеге. Ей стоит принять свою участь от него. И она примет ее… даже если это приведет к смерти».
- Санта-Мария-Роза.
Она выронила книжку, вскрикнула, как ворона, в которую швырнули камень, и, соскочив с кресла, ринулась к окну.
Незнакомец поднял книгу, неодобряюще покачав головой.
- Не стоит читать ужасы перед сном. В противном случае, они сбываются. – Голос был искажен. И она не могла понять, был ли этот человек мужчиной или женщиной. Но, судя по фигуре в приглушенном свете лампы – это был мужчина. Высокий, не меньше семи футов роста и широкоплечий, что заполнял весь дверной проем. Он был одет в черное. На лице лыжная маска с прорезями для глаз, скрывающая его лицо.
- A Virgem Maria! Кто вы такой? Что вам нужно? – Ее трясло. – Как вы сюда попали?
- Героиня этой книги, задавала меньше вопросов, нежели ты… Санта-Мария-Роза. – Незнакомец произносил ее имя с приторной сладостью, с причмокиванием, словно пробовал его на вкус.
- Fora! Sair daqui! Иначе, я вызову полицию! – выкрикнула она, поглядывая на телефон, на столике у своего кресла.
- Хочешь позвонить в полицию? – притворно удивился незнакомец. Он шагнул к столику и подхватил аппарат. Повертел его в руках. Санта-Мария-Роза услышала, как он ухмыльнулся. – Звони. – Он со всего маху швырнул телефон в женщину, угодив ей в грудь. Санта-Мария-Роза застонала, скатившись на пол, на колени. Зарыдала, шепча проклятия на-португальском.
- Что вам от меня нужно?
Незнакомец поднял палец вверх, облаченный в кожаную перчатку.
- Для начала… я хочу познакомить тебя с… O diabo. O diabo! – Позвал он.
Потом Санта-Мария-Роза увидела собаку. Она до смерти боялась больших собак. Но эта… это поистине выглядела чудовищно. В холке, не меньше двух футов. Мощное, мускулистое тело, черная, как уголь, шерсть. Широкая морда в рубцах. Один глаз мутный, со светло-белой каймой, второй черный, как обсидиан. Обнаженные челюсти. Нижняя выступает вперед, сверкая острыми клыками. По пурпурным губам стекает слюна.
- Скажи – привет, Диабо. – Хохотнул незнакомец. Санта-Мария-Роза вжалась в стену, подтянув колени к ноющей груди. Ее глаза, в ужасе шарили по комнате. – Тебе не нравится Диабо? – картинно вздохнул незнакомец. – А тебе, Диабо? Тебе нравится Санта-Мария-Роза?
Ротвейлер зарычал, облизавшись.
- А ты ему нравишься, Санта-Мария-Роза.
- Que… что… вам надо? Деньги? Драгоценности? Забирайте и уходите. – Она не спускала глаз с животного.
Незнакомец цокнул.
- Думаешь, я здесь ради твоих денег и вшивых побрякушек, которые и ломаного гроша не стоят? – Он хохотнул. – Нет. Я здесь по-другому делу. Я хочу… чтобы ты молилась, Санта-Мария-Роза.
Она сглотнула.
- Встань на колени и молись. Давай же, Санта-Мария-Роза. Сделай то, что у тебя выходит лучше всего. Живо! – скомандовал незнакомец.
Санта-Мария-Роза перенесла весь свой вес на колени. Сложила руки в молитве. Открыла рот, но из него выходил только беззвучное, сдавленное дыхание.
- Диабо… - мягко произнес незнакомец. Санта-Мария-Роза вскрикнула, упав на задницу. Она пятилась назад, пока ротвейлер медленно ступал на лапы, в ее сторону. Мутный глаз, прожигал ее насквозь, а черный, казалось, прищурился в усмешке. – Итак, - собака остановилась в футе от женщины. – Молись.
- … ;ve… M-mar;a…
- … нет! – рявкнул незнакомец, и ротвейлер угрожающе зарычал. – На колени дрянь! Встань на колени, как подобает католичке и молись своей гребаной сучке!
Санта-Мария-Роза, медленно встала на колени, сложила руки. Парализованная ужасом, она не могла выдавить из себя слов. Комната вертелась перед глазами, а пол, казалось, проваливается под ней. Хриплое сопение собаки, гнилое дыхание, что исходило от ее морды, когда она сделал шаг к ней, пошатнул Санта-Марию-Розу. Колени предательски задрожали и она уже готова была упасть… но рык собаки отрезвил ее голову.
- Ты испытываешь мое терпение, сучка. – Прошипел незнакомец. Она отвела глаза, посмотрев на силуэт мужчины. После закрыла глаза.
- ;ve, Mar;a, gr;tia pl;na; D;minus t;cum:
bened;cta tu in muli;ribus, et bened;ctus…
fr;ctus v;ntris t;i, I;sus. – Она услышала, как незнакомец, читает с ней молитву, и строчки из книги, всплыли в ее сознании… «Он здесь. Он пришел за мной. – Подумала она, повернувшись к нему всем телом, когда поняла, что нет смысла в побеге. Ей стоит принять свою участь от него. И она примет ее… даже если это приведет к смерти». –S;ncta Mar;a, M;ter D;i, ;ra pro n;bis peccat;ribus, nunc et in h;ra m;rtis n;strae… ;men.
- ;men. – Повторил незнакомец. – Знаешь, как говорил мой отец… Смерть – это станция, к которой движется поезд. Надо всего лишь дождаться, когда поезд снова тронется с пути… Диабо…
Ротвейлер зарычал, облизав черным языком свои губы и раскрыв пасть, бросился на женщину. Его клыки вцепились в горло, в клочья, раздирая мясо и глотку. Санта-Мария-Роза сдавленно закричала, но вскоре ее крик стих, и походил на бульканье. Голова тряслась, пальцы слабо скреблись по полу, пока собака грызла ее лицо, выталкивая глазницы, чавкая и удовлетворенно порыкивая.
ГЛАВА 10
Мэдисон поднялся на третий этаж, медленно двигаясь в конец коридора, оставляя за собой шлейф сизого дыма. Остановился у двери. Внимательно осмотрел ее. Плотно обитая дерматином. Ромбовидные рисунки из железных клепок, приукрашивали зернистую поверхность. Металлическая ручка, со встроенным замочком и широкая, пластинка с инициалами – психолог Линдси Перлис.
Докурив, он бросил окурок в мусорный бак и повернул ручку.
Кабинет мисс Перлис, походит на уютно обустроенную гостиную. Стены выкрашены в теплый цвет – кофе с молоком. На них, несколько репродукций Ван Гога – «Подсолнухи», «Пшеничные поля», «Звездная ночь» и Пабло Пикассо – «Зеркало», что возвышается над столом, который располагается у дальней стены. Сбоку ютятся стеллажи с книгами. По другую сторону, на высокой стойке – новомодная стереосистема. Рядом, неказистый проигрыватель виниловых пластинок. В центре, камин с имитацией огня, мягкий диван и два кресла. Кофейный столик, с двойным стеклом. На подоконниках, на полу (в углах), горшки с длинными, перистыми цветами.
Мэдисон склонил голову набок, разглядывая Линдси. Короткая серая юбка из твида, открывала ее длинные и стройные ножки, в замшевых туфельках, на высоком каблучке. Фигура у нее отличная и внешне она привлекательна. Белая кожа. Каштановые волосы, стриженные под каре. Большие голубые глаза. Правда, они кажутся, здесь не уместны. Поэтому он подумал, что это линзы. Прямой, нос и чуть полные губы.
- О, - она обернулась через плечо. – Здравствуйте, мистер Мэдисон. Я сейчас закончу. – Линдси поливала цветы. Их было чересчур много. Но когда она нагибалась, чтобы заботливо напоить растения, Мэдисон пожирал взглядом ее ноги. Возможно, он бы простоял так час или два, наслаждаясь этим маленьким, скромным представлением.
Линдси поставила лейку на подоконник и развернулась к нему.
Белая, хлопковая футболка обтягивала ее небольшую грудь и тонкую талию. На шее мерцала цепочка с крохотным крестиком.
Мэдисон выпрямил голову, под удивленным взглядом девушки.
- Проходите, детектив. Присаживайтесь, где вам угодно.
Гэб плюхнулся на диван. По бокам лежали подушки. Обшивка из искусственного меха, с коротким ворсом, под тигра.
На столике круглая, граненая пепельница и блокнот с ручкой.
- Как вам погода, мистер Мэдисон?
- Дерьмовая. – Буркнул он, расставив ноги в стороны и закинув руки за голову. Линдси накинула пиджак, так что теперь он видел лишь небольшой треугольник ее футболки.
Она улыбнулась.
- Согласна. Осень на редкость выдалась очень дождливой и слякотной. А скоро зима…
- … мы будем говорить о погоде? – поморщился Мэдисон.
Линдси кивнула.
- Хотите кофе?
- Да… пожалуйста. – Едко выдавил он.
Он повернул голову к электрическому камину, наблюдая за искаженным пламенем, что проецировала картинка. Потрескивание поленьев, вздымающиеся угольки вверх. Камин выглядит реальным, жаль… что не пахнет жаренным.
Линдси принесла поднос с железным кофейником и такими же чашками. Края у чашек были изломаны, вроде волн. Ручки вытянутые и заостренные к верху. Блюдца напоминали листья с прожилками.
- Пожалуйста. – Она поставила перед ним чашку с кофе. Села в кресло, напротив, подхватив блокнот. – Ну, что начнем?
- Лучше уж, кончим. – Ухмыльнулся Мэдисон, хлебнув напитка.
- Простите?
- Я похож на психа?
Линдси откинула челку со лба.
- Многие заблуждаются, считая психологов – психиатрами. Я не пичкаю людей таблетками и не держу их в смирительных рубашках. Я просто разговариваю с ними. Понимаете, мистер Мэдисон?
- Сколько вам лет, мисс Перлис? – Мэдисон потянулся за сигаретой.
- Вы считаете, меня недостаточно квалифицированной?
- Я считаю вас недостаточно опытной, чтобы справляться с этой работой… да, пожалуй, так вы и выразились. Не достаточно квалифицированной. – Закурил, пустив дымок вверх. – Так сколько вам лет, мисс Перлис?
Линдси положила ногу на ногу, но Гэб успел увидеть, что у нее белое белье.
- Двадцать семь.
- А сколько лет вы работаете психологом?
- Пять лет. Три из них, я работаю с людьми, у которых профессия и стресс – рука об руку. Адвокаты, полицейские. Работники банков, биржи. Доктора. В основном, полицейские. Семьдесят процентов полицейских ежеминутно испытывают стресс.
- И что же вы с ними делаете? – Он картинно нахмурился. – Читаете им лекции, как расслабится после работы?
- Я с ними просто разговариваю. Вроде, добрых старых друзей, что давно не виделись. Мы делимся друг с другом впечатлениями, новостями. Вместе переживаем, и сострадаем. Вам знакомо это, детектив Мэдисон?
- Ладно… мы поговорим, и что?
- Мы просто поговорим. – После некоторой паузы. – Или вы предпочитаете говорить только с преступниками?
- Предпочитаю, чтобы меня не подкалывали. – Ответил он, стряхнув пепел в пепельницу.
- Хорошо. Хочу заранее вас предупредить – наш разговор останется сугубо конфиденциальным. – Мэдисон поерзал на диване. – Вам удобно?
- Вполне. А хотя… - он схватил подушку, что лежала у изножья, и, подложив ее под голову, вытянулся на диване. – Вот так лучше.
- Вы не против, если я буду называть вас Гэб?
- Ну, мы же друзья. – Съязвил он.
Линдси открыла блокнот.
- Как у вас дела, Гэб? – просто спросила она.
- Дерьмово, как и погода.
- Какие-нибудь значимые достижения или потери за последний год?
- Вы итак знаете, чего рассказывать. – Мэдисон докурил сигарету и затушил в пепельнице.
- Я не знаю, Гэб. Вы мне расскажите.
- Моя жена подала на развод, а я был против. Недавно она погибла.
- Я не имею права затрагивать тему расследований… но если хотите, можете рассказать мне.
Мэдисон посмотрел на нее и ухмыльнулся.
- А что вас конкретно интересует, мисс Перлис? То, как она погибла или как я был против развода?
- Все, что пожелаете рассказать. – Она перекинула ноги. Мэдисон потер подбородок.
- Я не хочу говорить о том, как погибла моя жена. А что касается развода… думаю, в этом виноват мой кузен. Он соблазнил ее. В итоге… моя жена решила, что его член лучше, чем мой.
Линдси перестала писать в блокноте, взглянув на него. Ее брови изогнулись, а глаза пару раз хлопнули.
- Это ваше мнение? – протянула она.
- Это мнение мужчин. А вы так не считаете? На что, в первую очередь вы смотрите, когда видите мужчину?
- Хотите сказать, что женщины зациклены на половом содержании мужчины?
Мэдисон хохотнул. Половое содержание мужчины! Как она ласково назвала предмет, коим не только писают, но и делают детей.
- А это не так? Можно подумать, что вас интересует их образование. Женщина… существо непредсказуемое. Она сначала улыбается тебе, а после втыкает тебе нож в спину.
- Не все женщины настолько плохи, как вам кажется. Многие из них, любящие жены и прекрасные матери.
- И вы, конечно, входите в их число? Да, мисс Перлис? – Мэдисон лег набок, подложив под голову руку.
- Речь сейчас не обо мне, Гэб. Я здесь, чтобы поддержать вас в этом нелегком периоде.
- У меня сейчас отличный период… период спаривания. – Он снова рассмеялся, увидев ее изумление в глазах. – А как вы справляетесь с нелегким периодом, мисс Перлис? Используете вибратор или по-старинке?
Линдси отложила блокнот. Оправила лацканы пиджака. Были бы очки, она бы и их подняла на нос.
- Я думаю… вы не готовы к серьезному разговору.
- Вы думаете? – он притворно удивился. – А я уверен в этом. Каждую пятницу, я буду приходить к вам, чтобы говорить о глупостях. Потому что это дерьмо, не стоит и четвертака. – Мэдисон поднялся с дивана, сложив руки на груди. – Раз уж мы… друзья… может, вы похвастаетесь мне своими трусиками?
Теперь, Линдси вскочила с кресла.
- Детектив Мэдисон…
- … о, я уже детектив Мэдисон? А я думал, мы друзья. Разве друзья так поступают друг с другом? Знаете, это обидно. – Он подошел к ней. – Но, я вас прощу… если задерете юбку и покажете свои трусики.
- Детектив Мэдисон! – прошипела Линдси. Ее небольшая грудь вздымалась под пиджаком. Глаза потемнели, словно грозовое облако. – Сейчас же прекратите вести себя, как мальчишка. Я пытаюсь вам помочь.
- Я же сказал, что поможет мне. – Мэдисон вытянул одну руку вперед, погладив лацкан ее пиджака. – Но, прежде чем вы сделаете это, я хочу знать… за три года вашей практики, вы хорошо уяснили оральный комплимент от моих коллег?
Щеки Линдси вспыхнули румянцем. Глаза округлились. Рот открывался и закрывался, как у полудохлой рыбы. Ее потряхивало.
- Линдси, Линдси… не думал, что вас так легко можно вывести из себя… я же говорил, вы не достаточно квалифицированный психолог. Почему вы злитесь, Линдси? – спросил он, когда ее брови сошлись на переносице. – Хммм… я не тот друг, с которым вам стоит дружить, Линдси. Со мной либо трахаются, либо не встречаются вообще. Такой вариант, вас устроит, Линдси?
- Вы отвратительный человек. – Процедила она, сжав кулачки.
- Я полицейский. Я испытываю стресс. Как-то же мне надо от него избавляться. И я вижу только один выход… трахнуть вас. Вы против? – он широко улыбнулся.
- Вы можете идти, детектив. – Сухо произнесла Линдси, прикрыв глаза.
- Уже? – он посмотрел на часы. – Прошло всего двадцать минут.
- Вы можете идти сейчас. – Линдси развернулась, двинувшись к двери.
Мэдисон проследовал за ней, но вместо того, чтобы покинуть кабинет, он схватил ее за плечо, развернул и толкнул к двери, прижавшись к ней всем телом. Замок предательски защелкнулся.
Линдси мысленно запротестовала, чему удивился Мэдисон. Получается, их учат тому – если тебя насилует псих, не рыпайся. В противном случае, он тебе не заплатит. Хм, интересное обоснование.
Одна его рука легла на дверь, вторая исчезла под юбкой.
- Это, чтобы закрепить нашу дружбу. – Прошептал он ей в лицо, скользнув пальцами под тонкий шелк ее трусиков. Линдси вскрикнула, ощутив их на своей коже. Уперлась кулаками, пытаясь оттолкнуть Мэдисона, но он крепко стоял на ногах. К тому же… что-то было в этом эротичное… на мгновение, Линдси захотелось, чтобы он исполнил свое желание с ней… чтобы трахнул ее…
- Уходите… уходите немедленно… - напряжение в ее голосе спадало. Послышалось прерывистое дыхание, пока его пальцы ласкали ее бугорок.
- Я всего лишь хочу, увидеть твои трусики… задери юбку, Линдси. – Мягко скомандовал он.
Ее руки опустились. Глаза пристально, с толикой желания, смотрели на детектива. Она подцепила подол юбки и медленно подняла ее.
Мэдисон убрал руку и отошел на два шага назад, разглядывая шелковый треугольник ее трусиков.
- А они ничего. – Улыбнулся он, кивнув. – Ну, что… до следующей пятницы?
Линдси оторопело смотрела на него, совершенно дезориентированная. Стыд и злость закипела в ее груди. Она одернула юбку и резко открыла дверь, едва справившись с замком.
- Уходите. Немедленно.
Мэдисон ухмыльнулся, покинув кабинет. Настроение было на высоте. Он насвистывал «Wind of change», пока шагал по коридору, к лифту. Спустившись на первый этаж, он встретил Пола и Фила Дарэски – близнецы, которым перешло дело о мертвых в машине в общественном парке.
Голов нет. Следов нет. Похоже, расследование зашло в тупик. Очередной висяк, в куче нераскрытых дел.
После, его вызвал к себе босс – Рой Лонса. Его кабинет располагался на цокольном этаже основного зала. То ли по счастливой случайности, то ли по злому умыслу… кабинет Каффера и когда-то кабинет Мэдисона, ютился там же.
Долгое время этот кабинет пустовал. Ходили слухи, будто там плохая аура или подобная хрень. До того, как Мэдисон стал детективом, в их участке работал Ривел Шарлей. Но, все его звали Холмсом. С дедукцией и прочей заумной ерундой у него был полный порядок, а вот мозги, к сожалению, поплыли. Однажды, он прикончил женщину, ошибочно приняв ее за убийцу мужчин. Их оскопляли, а на груди оставляли вырезанную ножом надпись – месть Бога. После скорого расследования, оказалось, что женщина убила своего мужа и скрыла это от закона. Шарлей был чист. Но, спустя еще неделю он убил еще две женщины. На этот раз, он не мог дать ясного объяснения. Похоже, в этот момент, его крышу конкретно снесло. То ли он почувствовал вкус крови, то ли мысленно был убежден, что женщины также окажутся виновны.
Ричард Билдс – судебный психиатр, проведя беседу, пришел к выводу: пациент Ривел Шарлей страдает острым маниакально-депрессивным психозом и его немедленно следует поместить в психиатрическую лечебницу. Шарлея пичкали лекарствами, но спустя некоторое время, ночью Шарлей покончил с собой. Он перегрыз себе вены. В его кровати обнаружили лекарства, которые он прятал в матрасе.
С тех пор, этот кабинет пользовался дурной славой.
Лонса хотел было замуровать его, или вызвать священника, чтобы осветить кабинет. В итоге, оставив лишние распри, там поставили два стола, горшки с фикусами и ящики для документов. Каффер, сменивший напарника, перебрался в кабинет Ривела. Но не он и не Мэдисон, не ощущали ничего плохо. Наоборот, их окна выходили на оживленную улицу, а не на стройку.
Вернемся к кабинету Роя Лонса. Он чуть больше, но, как и другие отдельные кабинеты идентичны. Разница лишь в том, что на стенах Лонса развешаны дипломы и всевозможные награды. На столе фотография его жены и детей.
Сам Лонса, выглядит как спецназовец в отставке. Высокий, широкоплечий. Круглое, немного угрюмое лицо. Чуть посаженые карие глаза. Острый нос и тонкие губы. На высоких скулах и квадратном подбородке проглядывает трехдневная щетина. Русые волосы коротко стрижены, что видна его смуглая кожа, обтягивающая череп.
Руки мощные, волосатые. Похоже, он гордится ими, раз заимел себе привычку, закатывать рукава белой рубашки. Ворот галстука немного ослаблен.
- Привет, Гэб. – Он указал Мэдисону на стул. Сам плюхнулся в кожаное кресло.
Мэдисон уселся на стул, шаря глазами по кабинету.
- Как у тебя дела?
- Лучше всех. – С улыбкой сказал он.
Лонса закинул руки за голову.
- Звонила мисс Перлис. Сказала, что ты идешь на контакт. Это меня радует.
Мэдисон был удивлен заявлением Линдси. Странно, что она не назвала его больным ублюдком и извращенцем.
- Ты, конечно, импульсивен и испытываешь стресс, но как сказала мисс Перлис – это поправимо. Большинство полицейских испытывают подобные чувства. – Он хохотнул. – Даже я. Так что… походишь к ней с недельку или две. Отдохнешь и можешь приниматься за работу. Согласен?
- Конечно.
- Ах, да, - Лонса выдвинул ящик. После бросил на стол тонкую книжку в яркой обложке – «Как найти себя?». – Мисс Линдси просила, чтобы ты прочитал это.
Мэдисон повертел книжку. Пролистал. Даже расстроился, что здесь нет картинок.
- Хорошо. – А может мне стоит подняться к ней и лично ее поблагодарить за это?
- Дело о твоей жене, я передал близнецам.
- Что? – у него живот упал. – Как близнецам? Рой… она моя жена…
- Ты сейчас в отпуске. Ясно? – Рой свел брови. – Я не хочу чтобы ты обезумел от этого дела. Тем более… ты сам знаешь, к чему это может провести. Хочешь закончить жизнь, как Шарлей?
- Не сравнивай меня с ним. Я не убиваю людей, только потому, что мне что-то кажется. – Прошипел Мэдисон, вскочив с места.
- Успокойся, Гэб. Это для твоего же блага. – Лонса поднял руки. – А теперь иди домой.
- … да… сэр. – Он вышел из кабинета, стараясь не хлопать дверью… но ярость, закипевшая в его груди, чуть не выбила косяк от удара.
- Ночь – время ужаса. – Проговорил голос из радио. – Страха. А вы готовы испытать ужас? Парализующий… холодящий… неистовый ужас? Ужас, от которого вы не сможете уснуть? Ужас…
- ... что за бред? – фыркнула Линдси и вырубила радио. Припарковав хонду, она заглушила мотор и вышла из машины.
«Парализующий… холодящий… неистовый ужас…». Вкрадчивый голос диктора повторял эти слова в ее голове, словно заезженная пластинка.
Она обернулась. Ей показалось, что за спиной кто-то стоит.
Никого. Тихое гудение уличных фонарей и лай соседской собаки.
- Господи. Какой бред. – Поставив авто на сигнализацию, Линдси двинулась к дому. Открыла дверь, щелкнув реле, и заперла замок. Повесила на вешалку свое пальто, скинула туфли, и прошла в гостиную. Плюхнувшись на диван, растерла пальцы ног, удовлетворенно простонав.
Ну, и денек. Еще этот детектив ее напугал до ужаса. А может, она зря не пожаловалась Рою Лонса, за его поведение?
Это может обратиться против нее. Крохотное упущение – и не только ее карьера полетит к чертям… возможно, Мэдисон опасен… возможно, он опасен для общества… для женщин в первую очередь?
Черт бы его побрал.
На часах 20:00. Пятница. Ей нужно расслабиться. Может… сходить в клуб… или в кино.
Приняв душ, Линдси, вернулась в гостиную. Бродя по комнате, нагишом, она включила телевизор. Попереключала каналы и, не заинтересовавшись, вырубила его.
Подняв трубку телефона, она набрала номер.
После третьего гудка, в трубке, наконец, отозвался голос.
- Через полчаса. – Она отсоединилась.
Накинув пальто на обнаженное тело и сунув ноги в туфли, Линдси вышла из дома, заперев дверь.
Пока она шла, ей встретились на дороге две собачницы, несколько машин, что просигналили в ее сторону и двое молодых парней. Один из них сутулый и тощий, как щепка. Второй – покрупнее с прыщавым лицом.
- Отличная задница. – Заметил прыщавый, когда они прошли мимо Линдси, но притормозили.
Она обернулась через плечо и ухмыльнулась, не сбавляя шаг.
- Спасибо.
- Тебе не холодно, детка? – окрикнул сутулый. – А то мы можем согреть тебя?
- Спасибо, у меня уже есть планы. – Линдси спрятала руки в карманы пальто.
Парни поравнялись с ней.
- Серьезно. Сейчас холодно, а ты наверняка замерзла. – Настаивал прыщавый.
- Нет, спа… - она не успела договорить. Тот, что был покрупнее, схватил ее за волосы. Сутулый ударил в живот. Линдси выдохнула, ощутив тупую боль, согнувшись пополам.
- Мы настаиваем. – Хихикнул первый.
Они потащили ее в переулок, примерно за пятьдесят футов от места, где у нее была назначена встреча.
Переулок, был скрыт мраком и отрезан железной сеткой. Рядом ютились два мусорных контейнера. Оттуда жутко воняло, и, кажется, что-то пищало. Возможно, крысы поедали остатки пищевых отбросов.
Линдси ощутила очередной удар в живот. Она снова согнулась. Рука схватила ее за волосы, откинув голову назад.
- Почему ты не кричишь, сучка? – прошипел прыщавый. В его руке сверкнуло лезвие ножа.
- Хочешь, чтобы я кричала? – выдавила она, переводя дыхание. Легкие жгло, живот ныл. – Вас это заводит?
Пощечина и тяжелое тело прижалось к ней, вжав в холодную стену.
- А это мы еще посмотрим. – Проговорил сутулый. Прыщавый взял нож, что передал ему приятель и медленно, со смаком, срезал пуговицы с пальто. – Разве тебе не страшно, детка? Не страшно видеть нож? – Он откинул полы пальто и присвистнул. – Ты только посмотри, а это, Килт.
Килт вышел вперед и тоже присвистнул.
- Охренеть. Да, она из этих, кто любит пугать всех обнаженкой.
- А по-моему, она просто хочет, чтобы ее трахнули. Так детка? – Он провел лезвием вдоль ее щеки. – Хочешь, чтобы тебя трахнули?
Линдси ухмыльнулась, сжав руку в кулак в кармане пальто. Ее взгляд переместился с одного ублюдка, на другого. На их растянутые в довольной улыбке, морды.
Тень. Огромная тень позади. Показалось? Или это последствие страха… а может боли…
Тишина. Нет… писк крыс и хруст. Они что-то грызут. Кости?
- … тсссс…
- А мой сын следующим летом, повезет меня во Францию. – Хвасталась собачница своей подруге.
- Какой он у тебя хороший. – Улыбнулась ее подруга.
Шпиц собачницы затявкал, подпрыгивая и пытаясь сорваться с поводка.
- Тути, фу! – крякнула собачница. – Фу! Не лай!
Но собака продолжала настойчиво гавкать, с силой таща за собой поводок.
- Да, что с тобой? – в недоумении пробормотала хозяйка.
- Может, что-то случилось? – предположила ее подруга.
Они осторожно двинулись в переулок. Тути хрипела от нетерпения. Под ее коготками скрипел асфальт, из ноздрей выбивались крохотные клубки пара.
- Там никого, видишь, Тути? – сказала она собаке, когда они остановились у мусорного контейнера. Собака заскулила, волчком крутясь на месте. – Да, что же это такое!
- Подожди, у меня есть фонарик. – Подруга порылась в сумочке. Достав фонарь, она включила его, пустив широкую полоску света на асфальт. Вода, что собралась в ямках асфальта, казалась глянцевой, с грязно-бурым оттенком. Огрызки, бумаги, вымазанные в чем-то коричневом, небрежным ворохом покоились там же. Подруга медленно сдвинула свет фонаря, натолкнувшись на две ноги, в джинсах. Продолжая вести руку, и сделав шаг вперед, она задрожала, стараясь подавить приступ тошноты и крика.
- Ну, что там, Клео? – обеспокоенно спросила собачница.
- Тут… тут… человек… ему… ему наверное… плохо… - Клео перевела фонарь на мусорный бак…
Собака отчаянно дергалась, царапала ошейник коготками, прижимая свою маленькую мордочку к земле, пока женщины визжали, как баньши…
… мужчина сидел на мусорном контейнере. Спущенные штаны, обнажали его залитые кровью белые бедра. Голова склоненная набок. Глаза расширены, рот застыл в ужасе. Из шеи торчит рукоятка ножа…
ГЛАВА 11
Вернувшись, домой, Мэдисон выхлебал полбутылки Грей Гуза и вырубился.
После смерти Джейн, он не мог спать. А теперь, он не мог спать, потому что ему снились кошмары. Совершенно глупые, абсурдные кошмары.
Последний его сон был о том, как он едет на велосипеде. На нем костюм, который он надевал перед встречей с Джейн и гребаный галстук, который он не может до сих пор найти.
Но самое странное, Мэдисон едет вверх ногами. То есть не на руках… скорее, у него вместо ног, руки. Вместо задницы – голова и т.д.
И хоть все перевернуто с ног на голову, он оглядывается по сторонам, не видит, ничего кроме густого, клубившегося тумана. Ощущение, будто это зеркальное отражение картинки. Все в этом чертовом тумане. Земля, покрытая воздушной дымкой. Возможно, даже небо в тумане. Он в кольце этого тумана. Бесконечные круги, на колесах. И он смыкается. Еще немного, и он поглотит его. Мэдисон не может понять, день ли это или вечер. С каждым кругом, фон сменяет друг друга.
А затем, появляется финишная красная лента. Мэдисон с удвоенной силой крутит педали, чтобы вырваться из тумана. Пролетает, срывая ленту, со странным, чавкающим звуком.
Тормозит. Чувствует, как его накреняет в сторону. Но все же, ему удается ухватиться за педали велосипеда, который будто прирос к земле. Что-то падает с глухим звуком. Шаркает, так словно, кто-то ворошит бумаги.
Мэдисон с трудом поворачивает голову. Жесткая спинка давит на темя.
Он хочет закричать, видя, свои ноги и половину туловища. Но крик теряется среди тумана, который выпускает паутину.
Она набрасывается на его пол тела, как голодная собака, плотно укутывая в кокон, и затягивает вниз.
После, Мэдисон слышит громкие удары, похожие на раскаты грома. Свет сменяется тьмой. Велосипед растворяется в воздухе. Его тело продолжает висеть в воздухе.
Очередной удар.
Мэдисон открыл глаза, испуганно хлопая себя по груди и ногам. На месте. Фух.
Снова удар.
Сев на диване, он протер глаза. В комнате бардак. Телек беззвучно работает.
Он перевел взгляд на окно, где показалось лицо Маруси. Она помахала ему.
Какого хрена?
Мэдисон открыл дверь, но не спешил пускать ее в дом.
- Детектив. – Улыбнулась она.
- Как вы узнали мой адрес? – хмуро спросил он.
- У меня есть свои знакомые. – Маруся пожала плечами.
- В библиотеке?
- Нет.
- Неужели в полиции? – притворно удивился Мэдисон.
- Нет.
Он хотел было ляпнуть – спросили адрес у моей жены… но это мрачная шутка, была бы кощунством по отношению к смерти Джейн.
- Я проследила за вами.
- Какого черта? – возмутился Мэдисон, сведя брови.
- О, неважно зачем. Я подумала… - Маруся кивнула на бумажный пакет, что был у нее в руках. – Могу составить вам компанию.
- Только поэтому?
Маруся вздохнула, бросив взгляд назад.
- Вообще-то… мне нужно с вами поговорить. Я кое-что вспомнила.
Мэдисон широко раскрыл дверь, пропуская девушку вперед.
Маруся оглядела комнату. Беспорядок. На столе полупустая бутылка Грей Гуза, несколько бутылок из-под пива. Остатки пиццы и картошки фри. Полная пепельница окурков. Журнал «Penthouse» - обложка сексапильной блондинки прожжена сигаретами. Один окурок торчит изо лба девушки. По телевизору транслируют конкурс Мисс-мира.
Мэдисон закрыл дверь, стоя позади девушки.
- Я в отпуске.
- Но по-прежнему детектив.
- Ваше дело передали другому детективу. Почему бы вам с ним не поговорить?
Она обернулась.
- Я хочу говорить с вами.
Он пристально посмотрел на нее.
- Что в пакете?
Маруся опустила глаза.
- Это сюрприз. Откроем позже… если не возражаете? – Она последовала на кухню, за детективом и поставила пакет на обеденный столик. – Почему вы не остались в своем доме? – вдруг спросила Маруся.
Мэдисон обернулся, задержав на ней взгляд. Может, потому что один ублюдок забрал у меня мой дом? В итоге, мне приходиться снимать эту дыру за пятьдесят баксов.
На ходу, она сняла пальто из шерсти и бросила его на диван. На ней было закрытое, бархатное, до колен, в облипку платье и сапожки на высоком металлическом каблуке.
- Воспоминания или чувство вины?
- Опять игра? – Он достал из ящика рулон мусорных мешков и с хрустом оторвал один.
- Что вы, детектив… я никогда не играю. – Она взяла сигарету из пачки Мэдисона и закурила. – Золотое правило – говори правду, чтобы услышать правду.
Ей бы нобелевскую премию за сообразительность, черт возьми!
Убрав со стола, Мэдисон выставил пакет за дверь. Затем, вернулся на кухню за стаканами и льдом.
- Я видела мужчину в клубе. Он напугал меня.
- И чем же он напугал вас? – небрежно спросил он, бросив в стаканы лед, и разлив Грей Гуз.
- Он знал мое имя.
Он решил бы, что это глупость. Сотни имен и сотни совпадений. Но ее имя… оно редкость для Америки.
- Вы не спросите меня, как он выглядел, детектив? – с лукавой улыбкой спросила она.
Мэдисон ухмыльнулся.
- Как он выглядел?
- Высокий… привлекательный… опасный… – Маруся взяла стакан, что протянул ей детектив. Она приподняла стакан, наблюдая за тем, как лед переливается в прозрачной жидкости. – Как вы, детектив.
Он нахмурился. Похоже, стресс на нее дурно повлиял.
- И все же я не понимаю… - Он сел рядом, на диван. – Почему вы говорите об этом со мной?
- Вы единственный… кто поверит мне. – Маруся сделала глоток и поднялась с места.
На полке, у дальней стены стояла стереосистема и видеомагнитофон. На остальных полках, коллекция дисков и видеокассет.
- Ооооуууу… у вас есть видеомагнитофон. Да вы человек, старого времени. Сейчас все пользуются ДВД-проигрывателями. – С улыбкой заметила она. Маруся перекинула волосы на плечо, и Мэдисон чуть не поперхнулся Грей Гузом, увидев ее обнаженную спину. V-образный, вырез доходил до поясницы. Смуглая кожа, с тремя крохотными родинками вдоль позвонка. – Брайан Адамс. Стиви Уандер. Элтон Джон. «Scorpions». «Rainbow». – Перечисляла она, проводя пальчиком вдоль дисков. Нагнувшись к нижней полке, она склонила голову набок. – Все части «Полицейской академии». «Основной инстинкт» и… о, «Грязный Гарри». Забавно. – Маруся посмотрела на Мэдисона через плечо. – Детектив смотрит фильмы о детективах.
Мэдисон сглотнул, положив ногу на ногу.
- Это… - он не мог отвести глаз от ее обтянутых тканью, ягодиц. – Это помогает.
- Хм… - она выпрямилась, медленно покачивая бедрами, прошла по комнате. – Я смотрела «Основной инстинкт». Мне понравилось, как главная героиня легко обошла всех.
- Там был еще один главный герой – полицейский.
- К сожалению, во второй части о Стрелке говорят, как в прошедшем времени… думаю… она все же убила его.
Мэдисон допил Грей Гуз и закурил.
- Вам следует прийти в понедельник в участок и поговорить с детективом. Возможно, они смогут составить его фоторобот, что облегчит его поиски.
- Детектив… - Маруся привалилась к двери, ведущей в спальню. – Я хочу, чтобы вы его нашли.
- У меня нет на это полномочий.
- Почему? Вас отстранили?
Мэдисон потер подбородок.
- Они считают меня психом. – Может, они и правы. Может, я действительно псих, раз мне сняться дурные кошмары и чувствую я себя так, словно побывал там наяву.
- Полицейским свойственно быть безумным. Иначе… как справляться со стрессом. – Вкрадчиво произнесла она, бросив окурок в стакан с водкой. Маруся подошла к столику. Поставила стакан. – Вам нравится мое платье, детектив?
Он старался выглядеть спокойным, но желание увидеть ее обнаженной было слишком сильным. Конечно, он ненавидел это платье, потому что оно до сих пор было на ней. Он глянул на часы – 20:20.
- Я вызову вам такси. – Мэдисон затушил сигарету и поднялся, но Маруся толкнула его обратно на диван.
- Я хочу остаться здесь… с вами. – Подняв полы платья, она залезла на него сверху. – У вас нет желания увидеть меня без платья?
- Мисс Гейр… - он мягко отстранил ее. – Это глупо…
- … и беспочвенно… - произнесла Маруся. Ее аромат духов, ее дыхание обжигало его щеки. Она придвинулась к его уху. – Разве… вы не хотите меня… трахнуть?
Мэдисон схватил ее за плечи и отстранил от себя. Он долго смотрел в ее серые глаза, пытаясь понять, что она задумала… чего на самом деле хочет?
- … я хочу чтобы вы меня трахнули, детектив… - словно прочитав его мысли, томно сказала она.
Его руки скользнули по плечам, вверх к шее. Пальцы слегка сомкнулись, ощутив под пальцами бархатную ткань. Большие пальцы легли на ее нижнюю губу, затем на щеки.
- … трахни меня. Я хочу, чтобы ты меня трахнул, Гэб… - зазвенел ее голос в ушах. Он зажмурился. Картинки в голове путались. Лицо Джейн, умоляющее об этом и губы Маруси, шепчущие ему в шею, когда он прижал ее к себе.
Он отстегнул крючок на вороте и опустил платье до пояса. Большие, упругие груди с коричневыми сосками ослепили его. Мягкость кожи, обожгла его ладони. Мэдисон приподнял Марусю и захватил сосок губами. Она простонала, запустив пальцы в его волосы, прижимая к себе.
Ногой, он отпихнул кофейный столик и тот отлетел, увалившись набок. Они повалились на пол, спешно стягивая с себя одежду.
Маруся что-то неразборчиво шептала, хотя ее шепот, трещал в ушах, как старая пластинка.
Освободившись от одежды, Мэдисон широко развел ее ноги и резко вошел, вцепившись зубами в шею. Она вскрикнула, впившись ноготками в его ягодицы, обхватив ногами. Каблуки сапог царапали его ноги, и он рычал, пока двигался в ней, как отбойный молоток.
- … трахни меня… Гэб… - тяжело дыша, шептала Маруся. Он отстранился от нее, но ненадолго, только чтобы развернуть ее спиной к себе, так чтобы она упиралась руками в диван и снова вошел. – Гэбби… - выкрикнула она. Мэдисон схватил ее за волосы, намотав на кулак, и потянул на себя.
- Как ты назвала меня? – прорычал он.
- … Гэбби… Гэбби… - стонала Маруся. Груди бились об диван. Она вскрикивала, когда он сжимал их одной рукой, попеременно или сдавливал соски. – Гэбби…
- Замолчи… - Мэдисон прижал ее голову к дивану. – Заткнись… - он ударил ее по ягодице. Шлепок, словно весло, хлопнувшееся об воду, оглушило его.
Маруся вцепилась зубками в его руку и сжала челюсти. Мэдисон закричал, с силой вонзившись в нее, и они оба пришли к финишу.
Тяжело дыша, он припал к ее спине и так они стояли несколько минут.
Позже, они перебрались в спальню, где лежали и молчали.
Мэдисон курил, пуская струйки дыма в воздух.
- Ты назвала меня Гэбби. – Он повернул голову в ее сторону. Она была так привлекательна – румянец на ее щеках, и алые от поцелуев, губы. – Почему ты назвала меня Гэбби?
Маруся пожала плечами.
- Гэбби… - произнесла она, словно пробовала это имя на вкус. – Это так… мило.
Моя мать называла меня Гэбби. И тоже считала это милым. Только вот, услышав это прозвище, соседские мальчишки частенько подкалывали его. А если он пытался отстоять себя, то получал тумаки. После, таких случаев, мать перестала называть его так… последний раз, Мэдисон услышал от матери – мой милый Гэбби… перед смертью.
- Знаешь… если бы моего сына звали Габриэль, то я называла бы его Гэбби. – Она села на кровати. Мэдисон вздрогнул. – Но… детектив… кажется, более сексуально.
Он приподнялся на подушке и затушил сигарету.
- Что происходит?
Маруся невинно посмотрела на него.
- Ты о чем, детектив?
Мэдисон потер виски, зажмурившись.
Не понимаю… не понимаю… такое ощущение, что она будто что-то скрывает от меня. Нечто очень важное… а в голове полная каша, после этого бурного приключения. Маруся, словно вытянула из меня последние капли рассудка. Черт… черт…
- Хочешь выпить, детектив? – Маруся спрыгнула с кровати, и нагишом скрылась за дверями спальни.
- Этот мужчина… ты его знаешь? – Он бросил взгляд на часы, что стояли на столике – 21:13.
- Это было бы глупо, детектив. – После некоторого молчания, донеслось из кухни. – Конечно, я его не знаю, иначе, к чему мне говорить о нем?
Вернулась Маруся с пакетом в руках и бутылкой Грей Гуза.
- Мы забыли о сюрпризе. – Она поставила бутылку на прикроватный столик, села на кровать, подложив под себя ноги, и поставила пакет перед Мэдисоном. – Открой.
Червь сомнения и непонятного, жуткого страха завертелся у него в животе. В виски монотонно билась кровь, как загнанное животное, а глаза давило.
Он ухватился за кончик шелковой ленточки и потянул на себя. Лента с легкостью выскользнула из банта и ослабила пучок.
- Что там? – Мэдисон сглотнул, боясь заглянуть внутрь.
- Посмотри. – Ласково произнесла Маруся. – Этот сюрприз я сделала для тебя.
Что же это за гребаный сюрприз, от которого дурно пахнет? Он протянул руку, но замер, подняв на девушку глаза. Она улыбалась. Улыбалась так, словно вот-вот в небо взлетят фейерверки, и яркие, пестрые вспышки озарят черный небосвод.
- Я… я не знаю. – Мэдисон опустил руку.
Маруся игриво цокнула, а потом запустила руку в пакет.
Мэдисон резко отшатнулся назад, увидев, как она держит за редкие волосы, голову Каффера. Его лицо мертвенно-бледное. С рваными ранами на щеках и дырой во лбу. Глаза плотно сжаты, а рот приоткрыт. На подбородке иссохшая струйка крови.
- Сюрприз! – весело рассмеялась она, покачивая голову Каффера в воздухе, как мешок со звонкими монетами. – Тебе нравится, детектив? Нравится мой сюрприз?
Мэдисон зажал рот рукой, чтобы его не стошнило. Вторая наощупь искала что-нибудь на столике. Но наткнулась только на бутылку Грей Гуза.
- Господи, Вэст… - выдохнул он, парализованный ужасом. Кровать проминалась под ним, словно кто-то невидимый топчется по ней. Потолок и стены затрещали. Из гостиной послышались обрывки радио. Глухой голос вторил одно и то же выражение. «Это только начало… это только начало… это только начало…».
- Ну, давай же, детектив. Возьми свой подарок. – Хохотала Маруся.
Мэдисон не мог пошевелиться. Он смотрел на голову Каффера и не мог поверить, что его напарник мертв. Господи, он мертв. Что теперь будет с Мардж? Что будет с ним? О, Боже!
- Я ручался за тебя, Гэб. – Скрипучим голосом, проговорила голова Каффера, раскрыв глаза. Бесцветные глаза, с красной каймой пристально посмотрели на Мэдисона, рот изогнулся в кривой улыбке. – Я ручался за то, что ты этого дерьма не совершал, своей головой. – Голова загоготала. Изо рта потекла кровь, заливая белые простыни.
- О, Боже! О, Боже – нет! – Мэдисон схватил бутылку за горлышко и занес руку над головой.
ГЛАВА 12
Мэдисон подпрыгнул на кровати. Огляделся. Кровать пуста. Пакета нет. Небольшой беспорядок. На полу катается бутылка Грей Гуза, остатки водки разлиты на полу.
- Вэст! – он соскочил с кровати и выбежал в гостиную. Никого. Маруси нет. Либо она была здесь и все подчистила. Либо ему это приснилось. Бросился в кухню. Пусто.
Схватив телефон, он набрал номер Вэста. Пока в трубке отзывались гудки, Мэдисон натянул джинсы и футболку.
- Да?
- Вэст! – крикнул он в трубку. – Вэст, где ты?
- Господи, ты чего так кричишь? – вяло проговорил напарник.
- Где ты, Вэст? Скажи мне, где ты? – повторял Мэдисон. Он накинул куртку, схватил ключи и выбежал из дома, заперев дверь. Оглядываясь по сторонам, он наткнулся только на машину соседа – темно-зеленый «моррис». Его «импала» несла Каффера прямо в лапы Смерти.
- Ты что опять пил, Гэб? Черт возьми, ты так угробишь себя.
- Просто скажи мне, где ты! – заорал Мэдисон в трубку.
- Я еду домой.
- Останови машину. – Твердо проговорил он.
- Что?
- Припаркуй машину и жди меня. – Мэдисон подбежал к «моррису», еще раз огляделся и кулаком ударил в стекло. Сигнализация не сработала. Или ее вообще там не было, что было на руку ему. Он открыл дверцу и залез в салон.
- Да, что на тебя нашло, Гэб? – недовольно протянул напарник.
Мэдисон слышал в трубке проносящиеся машины и гул Импалы.
- Заглуши мотор, твою мать! Тебе грозит опасность! Ты понимаешь это?! – он выдрал проводки и соединил их, и когда мотор отозвался, вдавил педаль до упора.
- Гэб, ты не в себе. Ты ходил к Линдси?
- К черту Линдси! Речь сейчас не о ней! Глуши мотор, я буду через десять минут! – Он отсоединился.
Каффер убрал телефон в бардачок и выругался.
Совсем с ума сошел. Если Линдси ему не поможет – никто не поможет.
Он выдохнул, вырулив на глухую дорогу.
В зеркале, Вэст заметил машину. Темно-зеленая, блестящая с тонированными стеклами. Она поравнялась с «импалой» Каффера. Авто гнало на той же скорости, что и он.
Вэст включил радио. До дома оставалось чуть меньше двух миль. Фары горели, освещая разделительную полосу.
Из динамика доносилась музыка кантри. Вэст подпевал, покачивая головой. Руль легко крутился под его полными пальцами.
Внезапно, впереди показалась машина. Она неслась навстречу Кафферу.
Он просигналил машине слева, что бы та прибавила газу, и он смог перестроиться. Но водитель не реагировал.
Каффер опустил окно.
- Эй, придурок, газуй! – крикнул он, нажимая на гудок. Водитель держал скорость.
Каффер стал потихоньку нажимать на тормоз, но машина не сбавила скорость.
- Твою же мать! – выругался он, вдавливая тормоз. Затрезвонил сотовый. Каффер не обращал внимания на настойчивый звонок. Он лишь безнадежно пытался остановить машину.
Сотовый затих. Через мгновение снова зазвонил.
Машина, что летела на встречу, быстро приближалась. Фары «хонды», мигали, словно подавая ему знак.
Каффер прищурился.
Дьявол меня забери… Линдси…
Между вспышками фар, Вэст увидел ее лицо. Точнее… это была застывшая маска ужаса.
Наконец, он вытащил мобильник и нажал на прием, сжав одной рукой руль.
- Гэб… сынок...
- Вэст! Вэст! – закричал в трубку Мэдисон. Сначала послышался жуткий хруст, свист. Что-то завизжало, а потом послышался электронный женский голос – абонент недоступен или находится вне зоны действия сети.
Мэдисон выжал максимальную скорость. Через пару минут он уже был на месте. В темноте плясало пламя, медленно пожирающее машину. В воздухе завис запах паленой резины, химикатов и еще чего-то синтетического.
Он заглушил мотор и выскочил из машины. На асфальте, в изломанной позе, примерно в сороках футах, лежала девушка. Там где, когда-то была голова, растекалась лужа крови, пальто изорвано и в бурых пятнах. Это была Линдси. Он узнал ее машину.
От удара, тело Каффера вылетело наполовину из машины, на капот. Осколки, смешанные с кровью, поблескивали. Голова отсутствовала. Тело его подрагивало. Пальцы прерывисто скреблись по металлу.
- Вэст! – закричал Мэдисон, ухватив напарника под руку. Он хотел его вытащить, но ремень вцепился в его грудь. – Господи, Вэст! Пожалуйста, не умирай! Вэст! Не смей умирать! Ты слышишь меня, черт тебя дери! Не смей! – дернув его раз, он сдавленно заныл, уткнувшись в плечо Вэста.
Куски оплавившегося метала с глухими ударами падали на асфальт. Что-то лопнуло. И только сейчас до Мэдисона дошло – если он сейчас же не вызовет пожарных, машины взлетят на воздух, и от его напарника останется только черный пепел. Господи, им и так придется хоронить его в закрытом гробу, но хоронить обугленные кости… нет… нет!
Он достал из кармана сотовый и набрал номер пожарных и спасателей. Объяснил ситуацию и назвал примерный адрес. Затем позвонил Рою Лонса.
- Рой, приезжай немедленно. Вэст попал в аварию!
- В аварию? – переспросил Рой. – Ты вызвал пожарных?
- Да. Мне нужно, чтобы ты приехал с ребятами. Тут и труп Линдси.
- Что! – он выругался. – Черт, я на выезде. У нас тут два трупа. Господи, их развелось, как тараканов. Я пришлю ребят! – Рой отсоединился.
Какого черта Каффер делал на шоссе? Домой он добирался исключительно по главной дороге, на пересечении пятой и восьмой, улиц. От участка и до дома Каффера было меньше мили.
Он не мог просто здесь оказаться. Получается… его кто-то вызвонил.
- Кто же это был, Вэст? Кто? Почему ты не позвонил мне? – В салон ему не удалось влезть, так как от высокой температуры, двери просто приварились. Мэдисон обежал Импалу, ища его сотовый. – Господи, старый дурак, во что ты ввязался. – Пробубнил он, подсвечивая фонариком от сотового. Он перевел луч на Вэста. Одна его рука сжимала что-то, вторая перестала скребстись. С трудом разжав кулак, Мэдисон достал телефон. На дисплее трещина, несколько кнопок ввалились, но он еще работал.
Вернувшись в «моррис», Мэдисон просмотрел все входящие и исходящие звонки.
Рой Лонса. Эл Ригли. Линдси Перлис. Мардж, и его два входящих.
Рой, Эл и Мардж звонили между восьми и десяти утра. Несколько звонков от коллег из полиции.
Линдси Перлис. Время – 20:00
Его номер. Время – 21:13. Что?
Подождите… как такое возможно? В это время он был с Марусей… он не мог звонить Вэсту…
- Гэбби… - прошелестел голос. Мэдисон вскрикнул, вжавшись в дверь. Рядом с ним сидела его мать – миссис Мэдисон. Элизабет Мэдисон. Он усиленно потер лицо, решив, что она ему кажется. Что он сходит с ума, но она не исчезла. – Гэбби. Мой милый Гэбби. – С нежной улыбкой, сказала она. На ней было то самое платье, в котором ее хоронили – темно-синее, бархатное с камелией на белом воротничке. Волосы уложены волнами, обрамляющее ее худое, белое лицо. В салоне пахло формалином и сырой землей. – Не переживай, Гэбби. Все наладится.
- Мама… - прошептал Гэб. Он протянул к ней руку, коснувшись плеча. Под пальцами ощущалась твердость ее плоти. – Мама. Как ты здесь оказалась, мама? – Глаза сводило от подступающих слез.
- Будь осторожен, Гэбби. Будь осторожен с тем, кого собираешься убить.
- Кого? Ты знаешь его? Ты знаешь его, мама? Скажи мне, пожалуйста, скажи.
Миссис Мэдисон прикоснулась к его щеке, перевела выше к носу и мягко потрепала его.
- Это только начало. – Прошептала она.
- Начало? Начало чего? Мама, скажи мне, скажи!
Миссис Мэдисон улыбнулась. Она повернула на ручку, собираясь выйти из машины. Мэдисон ухватился за ее плечо.
- Мама!
Запах формалина сменился едким запахом серы. Она замерла, издав булькающее рычание.
- Мама…
Мэдисон отшатнулся, когда она резко повернулась к нему. Ее родное лицо исказилось в злобной ухмылке. За какие-то доли секунды, кожа приобрела оливковый оттенок. Щеки ввалились, глаза выступили из глазниц. Подбородок вытянулся, а кончик загнулся. Волосы осыпались, оставив уродливые пучки на голом, неровном черепе. Нос и губы растягивались, пока вовсе сравнялись в одну линию.
- Начало твоей смерти! – завизжало нечто и рассмеялось.
Он зажмурился, вспоминая молитву, которую они читали вместе с матерью перед сном.
Мэдисон вздохнул, услышав вой сирен. Открыл глаза. Нечто исчезло.
Выбравшись из машины, он жадно вдохнул холодный, сентябрьский воздух. В темноте замелькали красно-синие огни.
Место опечатали лентой и расставили знаки.
Пока работали пожарные, спасатели и санитары, Мэдисон говорил с боссом. Сотовый Каффера он убрал в карман куртки, собираясь разобраться с этим позже, после того, как он расскажет все Мардж. Черт, сама мысль о том, что ему предстоит произнести эти два слова – Вэст мертв, убивали его. Он только недавно отошел от смерти Джейн, теперь и Вэст.
Конечно, перед тем, как он поедет к Мардж, он должен будет доложить Рою о случившимся… и к тому же… он угнал машину.
Пока Рой молча расхаживал по кабинету, Мэдисон думал – а может, рассказать ему о том, что случилось на самом деле? Правда, после этого, все сочтут его настоящим психом. Рой не поверит тому, что ему приснился кошмар, в котором пострадавшая держала голову его напарника. А потом она говорила с ним. Предпочтительней придерживаться версии – что он позвонил Кафферу, уточнить время субботнего ужина. Затем услышал странные звуки и ему они не понравились.
- И поэтому ты угнал машину? – с недоверием, протянул Рой.
- Да.
- Черт. – Выдохнул Рой, присев на край стола. – Не понимаю. Зачем было нужно отрезать головы? У нас уже пятеро безголовых.
Мэдисон свел брови.
- Не говори о Вэсте и моей жене, как о мешках с костями. Они люди – имей уважение.
Рой поджал губы. Некоторое время он молчал.
- Извини. Просто…черт, - он сел в свое кресло. – У Билдса случится инфаркт.
- При чем тут Билдс?
- Ну, как же… мисс Перлис была его лучшей ученицей. Проходила у него практику. Он считал ее своей музой…
- Они были любовниками? – удивился Мэдисон. Он потянулся в карман за сигаретами.
- Так говорили. Ну, почему Вэст не свернул? Почему пошел в лобовую? – Рой барабанил пальцами по столу.
- Я бы тоже хотел знать. – Задумчиво пробормотал он. Мэдисон поднялся со стула.
- Мардж еще не сообщали. Мы подумали…
- … да… я скажу. – В дверях, он обернулся. – Позвони мне, когда придет заключение. Мардж и я… хотели бы знать.
- Конечно. Гэб, - окликнул он. – Ты еще отстранен… ты понимаешь это?
Рой хотел сказать – не лезь в это дело, если не хочешь оказаться в могиле.
Может, и вправду, этот гребаный кабинет держит в себе дурную силу? Может, Рой прав – его стоит замуровать.
Мэдисон поднял руку, чтобы постучать. В кармане затрезвонил сотовый Каффера. Затем громкие шаги и дверь распахнулась. На пороге Мардж – растрепанная с пролегшей тенью под глазами. Бледное лицо.
Она пропустила его в дом и заперла дверь.
- Мардж…
- … как он погиб. – Бесцветный голос. Это даже не было вопросом. Она словно знала, что Вэст мертв.
- Авария. – Выдавил он. – Он и мисс Перлис, столкнулись в лобовую.
Мардж шумно выдохнула, двинувшись в кухню. На обеденном столе стояла бутылка «Джека Дэниэлса» и пепельница полная окурков. Она достала еще один стакан и поставила на стол. Молча разлила виски на два дюйма и со скрипом, придвинула стакан к краю. Сама залпом осушила стакан.
- Вы разминулись? – вдруг спросила она, сверля взглядом бутылку.
- Что?
- Я звонила Вэсту. Спросила, когда его ждать. Он ответил, что звонил ты и вы должны срочно встретиться.
Мэдисон почувствовал, что пол ускользает у него из-под ног. Хоть, алкоголь уже выветрился, но ощущение глубокого опьянения било в голову. Он быстро выдвинул стул и плюхнулся на него. В противном случае, пол стал бы последним его прибежищем, перед тем как потерять сознание.
- Я… звонил… Вэсту? – трясущимися руками, Мэдисон поднял стакан. Влил содержимое в себя. Горло и внутренности обожгло, как кислотой.
- Да. Он пробурчал, что-то вроде – связь хреновая, плохо слышно. Но это был ты.
- Во сколько… с трудом сказал он. – Во сколько это было?
- В начале десятого.
21:13.
Я не звонил ему! – Хотелось закричать Мэдисону. – Я не мог звонить ему! В это время я был с Марусей…
… пока она…
… пока она не принесла пакет с головой Вэста.
- Он предчувствовал это.
- Что?
Мардж поднялась из-за стола, скрывшись в спальне. Затем вернулась с большим бумажным конвертом.
- Вэст сказал, чтобы я отдала это тебе, если вы не встретитесь.
Он смотрел на пакет, пугаясь брать его в руки. Он совершенно не хотел заглядывать туда. Не хотел знать, что лежит внутри – уши? Пальцы? Чьи-нибудь волосы с засохшей кровью?
- Забирай и уходи. – Донесся до него голос Мардж.
Мэдисон поднял глаза.
- Ма…
- … уходи! – Она вскочила с места. – Уходи! Пока я не наговорила тебе гадостей! Уходи! – и он ушел. Опустошенный, разбитый, измазанный в невидимой грязи.
Его походка была не твердая. Он шел, как старик, которому перевалило за девяносто. Временами, Мэдисон по нескольку минут стоял на одном месте, прижимая пакет к груди, так словно от этого зависит его жизнь, и думал-думал. Гурьба молодежи, что встретились ему на пути, оглядывались, брезгливо таращась на странного мужчину. Кто-то из них грязно выругался, а остальные засмеялись.
Мэдисон увалился на лавочку, обнесенной с двух сторон уличными фонарями. Рядом стояла урна, полная мусора. Из отверстия еще курился дымок от недокуренной сигареты. Он положил конверт рядом с собой. Казалось, что это не просто конверт, а черный ящик с ужасающей тайной.
Открой его! Открой его! – шептал голос с одной стороны.
Нет, не открывай конверт! Не сссссмей открывать его! Ты же не хочешшшшь, сссснова бояться? – с шипением змеи, вступился второй голос.
Да, ну! Загляни внутрь – будет весссссело! – скрипучий голосок хихикнул. – Загляни в конверт!
Не притрагивайся к этому конверту! Не нужно!
Нет! Пуссссть он заглянет!
Замолчи!
- Почему бы вам обоим не пойти на хрен! – рявкнул Мэдисон. Только потом он поднял глаза, наткнувшись на двух молодых девчонок, которые, по-видимому, отстали от своей компании.
Они что-то буркнули и быстро ретировались.
Мэдисон развернулся всем корпусом и протянул руку.
В висках застучало. В сознании, ослепительными вспышками, всплывают картинки.
Бумажный конверт – бумажный пакет, что принесла Маруся.
Рука тянется к конверту – рука тянется к ленточке, что связала концы пакета.
С легким шорохом, уголок конверта отлепляется – лента мягко оседает на кровать.
Рука пропадает в конверте – пакет, сморщивается, как папье-маше, обнажая голову Каффера…
Мэдисон резко вскочил с лавки, его повело, и он наткнулся спиной на фонарный столб.
Галстук.
ЕГО ГАЛСТУК.
Галстук, который он не мог найти.
Шелковая лента, некогда фиалкового цвета, а теперь, в бурых, даже черных пятнах, покоилась на лавке. Кончик, свисающий вниз, болтался, издавая скрип ржавых петель.
Я же говорил тебе – не сссссмотри. – Разочарованно протянул голос. Мэдисон резко обернулся. Никого.
А по-моему вышшшшло даже очень забавно. – Хихикнул второй голос. Мэдисон снова обернулся. И опять никого.
Там есссссть ещщщще кое-что для тебя. – Прошипел скрипучий голос.
Мэдисон глубоко и шумно дышал. Сглатывал, зажмуривался, мысленно и руками, отмахиваясь от невидимых голосов, что кружили вокруг него.
Что. Происходит. – Билось в его голове. – Что-со-мной-мать-вашу-происходит?!
Подул ветер и галстук, соскочив с лавки, упал на асфальт. Уголок конверта тревожно шуршал.
Мэдисон медленно подошел к лавке, ухватился за кончик конверта, будто это была дохлая крыса и вытряхнул содержимое. На асфальт, рядом с галстуком упал белый лист, сложенный вдвое.
Подняв лист, он развернул его. Почерк Каффера. Его закорючки, когда он писал букву «N» «R», он не спутает ни с кем.
«Привет, старина Гэб.
Если ты читаешь это письмо, значит, мы уже не встретимся.
Не потому что, я знал – что меня убьют. Скорее, это предчувствие. А ты знаешь, что меня предчувствие никогда не подводит. Поэтому я попросил Мардж передать тебе этот конверт, на случай, если меня уже не будет в живых.
То, что ты нашел в конверте – это галстук.
Твой галстук.
Я помню его, сам завязывал его на твоей шее. Со зрительной памятью у меня все ладно.
Где я нашел его?
В квартире Джейн.
Когда, Дьюс позвонил в участок и сказал, что нашел Джейн мертвую, я молил Бога, чтобы парни не нашли твоих следов.
В ванной они еще не смотрели, но я нашел его. Твой галстук, в пятнах крови, лежал на стиральной машине.
Наверное, я сделал в этой жизни первый и единственный сумасшедший поступок – я забрал галстук. Конечно, в полиции об этом не узнают. Никогда не узнают, если ты сам не захочешь этого.
Чтобы не случилось… я верю… нет, я знаю – ты не убивал Джейн.
И я забрал галстук, что бы ребята тебя не доставали. Я хочу, чтобы ты нашел того ублюдка, кто убил твою жену.
Убил их всех.
Я поспрашивал парней, кому Рой передал наше дело. Все жертвы были убиты в одно и то же время – девять часов вечера (плюс-минус, десять минут).
Уж не знаю, мания ли у этого убийцы или умышленно он убивал в это время.
Но… я знаю, ты во всем разберешься.
Твой друг и напарник, Вэст Каффер».
ГЛАВА 13
Мэдисон несколько раз перечитывал письмо Вэста. Каждое слово, расплывалось перед глазами, а голос, что озвучивал письмо, был приглушенным, как в бочке.
Его галстук, найденный в доме Джейн.
Это сумасшествие. Он не способен на подобное.
Да, он мог накричать. Мог дать пощечину. Но не мог отрезать ей голову.
НЕ МОГ.
Достав из кармана зажигалку, Мэдисон чиркнул ей и поднес пламя к уголку листка. Он наблюдал, за тем, как огонь, охвативший бумагу, с жадностью пожирает слова Вэста… а может, доказательство его вины, превращая ее в серые хлопья.
Бумага трещала, скручивалась. Угольки падали на влажный асфальт и растворялись. Огонек обжег его ладонь, но Мэдисон не обратил на это внимание. Подул холодный ветер и, подхватив пепел, унес его с собой.
- Прекрасная ночь, не правда ли? И небо такое чистое. – Мэдисон не отрывал глаз от пустоты и голос, что был рядом с ним, походил на благоговейное спокойствие. – Это ваше. – Гэб оторвал взгляд и повернул голову.
Он несколько минут вглядывался в лицо мужчины, что сидел рядом с ним. Худое, изможденное лицо, оно казалось белым пятном в желтом свете фонаря. Темные брови, нависающие над блеклыми глазами, выглядели уставшими. Из-под шляпы, торчали волосы, доходя до линии скул. Чуть ниже висков, густые бакенбарды. Пальто, с высоким воротом, из шерсти в крупную клетку, застегнутое на все пуговицы. Брюки из твида, начищенные до блеска туфли.
Мэдисон оглядел его с головы до ног, и ощущение у него было, что он попал в восьмидесятые.
Мужчина держал его галстук, вытянув руку так, что открывалось запястье.
Когда взгляд Гэба упал на запястье, он задрожал. Белая кожа, с вывернутой плотью, словно его грызла собака. Края неровные, загнутые. Обнаженные мышцы и порванные вены.
- Кто вы, черт возьми? – прошептал он.
Мужчина сочувственно улыбнулся.
- Ривел Шарлей.
Пока мужчина произносил это имя вслух, Мэдисон повторял за ним, не издавая звука.
- Что… что вы делаете тут?
- Возьмите свой галстук, детектив Мэдисон. – Он нетерпеливо повертел им. Запястье заскрипело. Струйка крови потекла по его ладони. – И не спрашивайте, откуда я знаю вас. Вы, все же занимаете мой кабинет. Когда-то бывший моим, кабинет. А теперь, он и для вас, и для детектива Каффера – бывший. Не страшно. Капитан Лонса прав – он пользуется дурной славой, и его следует замуровать.
Мэдисон сглотнул. Он несмело протянул руку и ухватился за кончик галстука, испытывая тошноту, оттого, как кровь с хлюпаньем вытекает из изодранных вен.
- Вы видите странные вещи или слышите их?
- Я… - он убрал галстук в карман куртки. – Мне сняться кошмары.
- О, - кивнул Шарлей, сложив руки на коленях. – Жутковато, я вам скажу. Сколько людей погибло?
- Пятеро.
Шарлей цокнул, подняв палец вверх.
- Восемь. Ах, да. Вы же не в курсе. Одна из них женщина. Она… - Он пощелкал пальцами, нахмурившись. – Плохо говорит по-английски. У нее жуткий акцент. «Yes», она говорит, как – «эс». Забавно, правда?
- Санта-Мария-Роза. – Прошептал Мэдисон.
- Две остальные жертвы, умерли полчаса до того, как умер ваш напарник.
- Откуда вы знаете?
Шарлей повернул к нему лицо и ухмыльнулся.
- Мертвец – видит мертвецов. Мертвец – приходит к мертвецам.
От слов, у Мэдисона побежали мурашки. Он засунул руку в карман и достал сигареты. Закурил.
- Угостите сигаретой?
Мэдисон протянул пачку и зажигалку. Шарлей раскурил сигарету, но дым не выходил из его рта. Он терялся где-то внутри него.
- Я бы с удовольствием сейчас выпил стаканчик виски.
Несколько минут они молчали. В воздухе курился дымок сигареты. По асфальту шуршали листья, что сорвались с деревьев.
- Вы знаете, кто это делает?
- Дьявол. – Ответил Шарлей, сбросив пепел. – Но, вы назвали его… «Пугальщик», что, несомненно, отвечает вашим кошмарам.
Мэдисон округлил глаза, ошарашенно открывая и закрывая рот.
- Этого не может быть. «Пугальщик» – мертв.
Шарлей улыбнулся.
- Мертв. А что, по-вашему, быть мертвым, детектив Мэдисон? Не ощущать вкуса, запаха? Или быть на грани безумия? – Он привалился к спинке лавки. – Эдвард Кух, говорил: «Смерть – это станция, к которой движется поезд. Надо всего лишь дождаться, когда поезд снова тронется с пути».
- Но, как? – выдавил Мэдисон. Он бросил сигарету на асфальт. Та шмякнулась в лужу. Коротко зашипела и потухла.
- Тогда, по порядку. В 2010 году, я начал поиски убийцы. Мужчины. Определенно – это был мужчина. На его счету было более десяти человек. В основном молодые девушки и парни. Вы же помните, каким был Кух? Очень худым. Поэтому он не связывался с людьми, что могли значительно превосходить его в весе.
- У него был соучастник. – Вставил Мэдисон, закурив вторую сигарету.
- Соучастник. – Кивнул Шарлей. – К этому мы еще вернемся. За все время своих злодеяний, Кух не особо придерживался одного стиля. Изначально, он просто их связывал, держал несколько часов, а после оставлял на улице. Затем, на жертвах стали появляться новые метки – вроде порезов, переломов и да… пресловутая фраза – месть Бога. А вот то, как он перешел к третьему, более кровожадному стилю, было случайностью. Девушка, которая должна была претерпеть побои, умудрилась сопротивляться, и Кух стал ее душить. Как вы думаете – чем?
Мэдисон машинально засунул руку в карман куртки, нащупав пальцами галстук.
- Верно. Его любимым… шелковым… - бросив взгляд на побледневшего детектива, Шарлей криво улыбнулся. – Фиалкового оттенка… галстуком. А как вы думаете, что случилось дальше?
Гэб сглотнул несколько раз, прежде чем произнес слова. Хрипло и глухо, словно сквозь кляп.
- … отрезал… ей голову…
- Да. – Шарлей затянулся сигаретой, что не сотлела ни на дюйм. – Кух так не хотел расставаться с любимой вещью, а узел затянулся слишком сильно. Он не хотел его обрезать. Поэтому, решил – лучше я отрежу ей голову, нежели испорчу галстук.
Мэдисон зажмурился. Боль в висках застучала с удвоенной силой.
- Он не всех душил. Это случилось раз, но отрезал голову троим. Голову забирал с собой. Оставлял в мусорных контейнерах или закапывал где-нибудь в лесу. И все же… он был у меня в руках. Кух был под подозрением… но его отпустили за недостатком улик. Вы бы знали, как я рвал и метал, узнав это. А после… со мной стали происходить странные вещи. Я слышал и видел то, что нормальному человеку и не присниться. – Шарлей перевалился на бок, закинув ногу на ногу. – Вы думаете, я убил тех женщин, потому что был безумен? Нет. Потому что он этого хотел. Да, согласен. Мои слова выглядят, как бред сумасшедшего, но это так. Думая, что я убиваю их, потому что в каждом видел этого чудовища… дьявола, я убил невинных людей. Я был одержим тем, чтобы устроить самосуд. Не скажу, что с первой женщиной мне повезло, даже если она и убила своего мужа. И все же… я не имел права устраивать самосуд. – Шарлей замолк. Он поднял руку, рассматривая сигарету. – В августе 2012 года, меня отправили в психиатрическую больницу. А в декабре, Кух попал в туже больницу. Забавно. Но именно там он мне все и рассказал. Так сказать… исповедовался. В январе он повесился на своих штанах. – Шарлей сделал еще одну глубокую затяжку. – Вы думаете, вам сняться кошмары, детектив Мэдисон? – Он пристально посмотрел на него. – Даже сейчас, вы думаете, что этот разговор, очередной ваш кошмар. Думаете, что проснетесь, дома и ничего, кроме своей кровати не увидите. Нет. Все, что делает этот дьявол – это реально. Нет кошмаров. То, что вы видели – это настоящее. Души тех, кого он забрал с собой. Таким способом он воздействует на вас. И он меня хотел забрать.
- Поэтому вы и покончили с собой?
Шарлей кивнул.
- Да. Я боялся… и следующей ночью покончил с собой. – Он развернул руку, запястьем вверх. – Было больно… но я думал лишь о том, чтобы он проиграл. – Шарлей отбросил сигарету. – Ваша бывшая жена погибла. Ваш напарник мертв. Сколько еще людей, коих вы знаете, умрут?
О, Боже! Маруся! Мэдисон вскочил с лавки.
- Постойте, детектив! – окрикнул Шарлей. – Я не рассказал вам самого главного. Кух, когда-то был женат. Правда… сейчас, его бывшая жена носит фамилию… - он прищурился. – Гейр.
Мэдисона повело. Колени подкосились, и он чуть не рухнул на асфальт, если бы Шарлей не подхватил его. За какие-то доли секунды он оказался рядом и держал детектива под руку. Гэб побледнел еще больше.
- … Маруся…его… дочь?
- Она же была его и сообщницей. Маруся исчезла за три месяца до того, как вы его поймали.
Не смотря на то, что его держал Шарлей, Мэдисону казалось, что он проваливается сквозь землю. Асфальт под ним стал жидким, как грязь и тащит его за собой.
- А тот сообщник, который был после Маруси, был обычным безработным парнем. Ему понравилась идея тискать молодых девочек и забирать их украшения.
Гэб жадно хватал ртом воздух, голова кружилась. Ему казалось, что он смотрит на отражение улицы в воде. Словно он стоит посреди перевернутого с ног на голову, мира.
- Вы должны остановить это, детектив. Остановить его.
- Как?
- Убейте их… убейте себя… тогда это закончится. Иначе… это будет только началом…
- … что? – Мэдисон высвободился от руки Шарлея и пошатнулся. – Что?
- Перед смертью, Кух подошел ко мне… поманил пальцем и сказал: «Это только начало бытия Моего, Ибо восстану Я во плоти и крови. Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого. По одному. Они будут подыхать страшной смертью, пока я не доберусь до тебя». – Шарлей вернулся на скамейку. – Сделайте это, детектив.
Мэдисон шел, не поворачиваясь спиной к Ривелю Шарлей. Он пятился, и лишь на середине дороги остановился, пристально смотря на фигуру детектива.
Шарлей поднял руку, и его силуэт развеялся.
Яркий свет фонарей упал на сгорбленную фигуру Мэдисона. Протяжный гул клаксона заставил его вздрогнуть. Машина мчалась навстречу.
Убейте их… убейте себя… тогда это закончится…
Пять футов… три… два...
Мэдисон сглотнул и отскочил назад, словно его схватили за шкирку.
Он долго бродил по улице, переваривая информацию. Сознание было как в тумане, словно яркое, зудящее пятно, среди блеклого света. Рассказ Ривела Шарлей походил на двенадцатиколесный автобус, который достиг апогея – достиг своей цели, сбив на своем ходу все запрещенные знаки.
Даже если он и говорит, что Кух влиял на него каким-то способом, заставив убить тех женщин, то сейчас этот ублюдок был мертв. Он не мог. Кошмары не могут, сводит с ума, и подводить к черте. Это ведь только кошмары?
Мэдисон остановился. Огляделся по сторонам. Кругом жилые дома с потухшими окнами. В некоторых из них, виднеются силуэты бродящих людей.
Хотите сказать, что он в кошмарах выходит на охоту, как какой-нибудь лунатик, с топором. Тед Банди в обличии детектива полиции? Да это же глупость. Черт.
Получается, Мэдисон попал в настоящий ужастик, только в своей голове. Не придется подолгу торчать в кассе за билетами и попкорном. Не придется уламывать подружку купить билет на последнее место, чтобы весь фильм целоваться.
Мэдисон потянулся за сигаретами. Подкурил, не отводя глаз от окон, где зажегся свет. Какая-то старуха в широкой рубахе и с папильотками на голове, прилипла к окну. Одна ее рука лежала на трубке телефона, вторая легла на грудь.
Похоже, и она считает меня извращенцем. Неужели, от меня исходит опасность?
Ну, хорошо. Предположим… дьявол, я даже не могу поверить, что ставлю себя на место убийцы. Но… с одной стороны, такова работа детектива.
Предположим, я убийца…
Зачем я убил тех подростков? Что побудило меня это сделать? Только потому, что они уединились в машине?
Мэдисон глубоко затянулся и двинулся дальше.
Как-то я тоже хотел уединиться с Джейн. Трахнуть ее под открытым небом. Звезды, теплый ветер, запах леса. Романтика, как Ксанакс, действует на девушек. А вот, стоило мне только залезть к ней в трусы, как Джейн дала мне пощечину и назвала извращенцем.
В этот же вечер, я снял какую-то шлюху и поимел ее там, где собственно и снял. Прямо на углу дома, среди прохожих. Одна старушенция с ребенком, шли мимо, и пока я трахал девку сзади. Девочка остановилась, разглядывая нас. В тот момент мне было наплевать – я просто хотел получить то, чего лишила меня Джейн. А после, я услышал, как девочка спросила свою бабушку – почему тетенька кричит? Почему дядя делает ей больно?
Старуха вытаращила глаза и, схватив девочку под руки, быстро ретировалась.
Мэдисон ухмыльнулся. Забавно вспоминать прошлое. Джейн многого меня лишала, но я все равно получал это… от других женщин. Так можно ли назвать меня ублюдком? Или убийцей?
Возвращаясь к парочке в машине. Я убил их, потому что они затеяли взрослую игру? Я их даже не знал. Хотя… многие убийцы не знают своих жертв, а это их еще больше заводит.
Джейн. Ну… да… согласен. Если вспомнит все, что между нами было, теоретически я бы мог это сделать. Но… похоже, в тот момент, меня моя гуманность оставила, вытолкнув на сцену Грязного Гарри. Хах. Я поступил так, как поступил Кух, чтобы позаботиться о своей вещице.
Да я же ненавижу галстуки! Может, в тот момент я хотел его забрать, вроде как улика… а оставил… оставил, потому что вспомнил, что ненавижу галстуки? Забавно.
Линдси. Что я могу сказать о ней? Черт, стоило ее трахнуть в кабинете, а не разглядывать трусики. Неспособный психолог, но способная любовница с длинными ногами. Хм…
Вэст… Мэдисон докурил сигарету, бросив ее на землю. Он знал, что со мной что-то происходит. Он нашел мой галстук в доме Джейн. Уффф… хреновый расклад. Я убил его, чтобы замести следы? Жутко. Вэст был мне как отец, а я так по-скотски поступил с ним.
Нет. И все же, я не согласен. Я не мог убить их всех. Как бы я не был безумен, я не способен на убийства ни в чем не повинных людей.
Но они мертвы. И он будет забирать всех, кого ты знаешь и любишь. Кто следующий? Рой Лонса? Эл Ригли? Парни с лаборатории? А может… Дьюс?
Мэдисон сдавил ладонями виски, чтобы заглушить голос в голове.
Дыши. Дыши.
Вдохнул. Глубоко, насколько это было возможно, закашлялся, и еще раз вдохнул.
Дьюс.
Не будь я безумным… я бы сделал это… с удовольствием. Он забрал у меня все. Забрал Джейн. Разве, после этого… он не заслуживает смерти?
О, нет! Погоди! О чем ты говоришь?! О чем ты думаешь, сумасшедший! Быстрее! Он следующий!
Мэдисон сорвался с места и побежал.
Спустя милю, у него горели легкие, и сводило ноги. Он был уверен, Дьюс не останется в доме, где погибла Джейн. Наверняка, он у себя. В пятиэтажке, на третьем этаже. На фасаде дома, балконы с кривой лестницей, по которой он с легкостью может добраться до него, чтобы предупредить. Предупредить? И что он скажет? Дьюс тебя собирается убить маньяк? Он отрежет тебе голову и заберет с собой? А он скажет – ты в своем уме, Гэб? И пошлет куда подальше. А может… это и к лучшему.
Во всем доме, свет горел только в одном окне. На третьем этаже. Окно спальни.
Мэдисон поднялся по лестнице, как можно тише, чтобы не разбудить соседей.
Дернул окно вверх – закрыто наглухо. Хотел, воспользоваться ножом, как появился Дьюс, в одних боксерах. Кровать разложена.
Он же не ублюдок, чтобы трахать баб, после Джейн. Она умерла совсем недавно. Или Дьюс решил таким способ помянуть ее?
Дьюс походил по комнате, затем лег на кровать, приподнявшись на подушках.
Гэб хотел постучать в стекло, как в поле зрения появилась девушка. На ней было только полотенце. Но оно недолго задержалось на ней, впрочем, как и боксеры на кузене.
Пока девушка стояла перед ним обнаженная, Дьюс поглаживал свой член.
Затем, она залезла на кровать, а после, опустилась на него.
Копна длинных волос доходила до поясницы, но от глаз Мэдисона не ускользнула одна не маловажная деталь – кровь его закипела от ярости, когда он увидел три родинки вдоль позвонка.
Маруся. Маруся трахается с Дьюсом? Какого черта?
Гэб привалился к стене. Он не мог видеть, как она прыгает на нем, будто на батуте, а грязные пальцы Дьюса лапают ее ягодицы.
Зрение, может, и обманешь, а вот слух. Он прекрасно слышал ее стоны и хрип кузена, словно ему не хватало воздуха.
Выглянув, Мэдисон сжал челюсти. Маруся была спиной к Дьюсу. Голова откинута назад. Кончики волос бьют его по груди. Полные груди подпрыгивают, а в розовую раскрытую плоть, врезается член Дьюса.
У Гэба сжалось сердце. Легкие заныли. Внутренности запротестовали.
Маруся медленно опустила голову и открыла глаза. Их взгляды встретились. У Мэдисона сдавило дыхание. Сейчас, он больше всего ненавидел Дьюса. Ненавидел этого сукиного сына, на которого его променяла Джейн. Получается, ее ухажер не такой уж и верный. Сделал ей ребенка, а сам трахается с бабами. Так чего же ты от меня хотела, Джейн? Верности? Да. Я мог дать тебе верность, и я давал ее тебе. А что же ты? Ты предпочла его член?! Как это низко. Как это подло.
Не могу. Не могу смотреть. Мэдисона замутило.
Маруся приоткрыла рот. Она беззвучно повторяла одно и то же имя – Гэбби. Гэбби, пока кончала.
Мэдисон попятился назад, наткнувшись на перила. Он чуть не кувыркнулся вниз, если бы вовремя не ухватился за лестницу.
Сейчас уже было не до соседей. Ему было плевать, если кто-то услышит его спешные шаги, и лязг лестницы.
Он перепрыгивал через ступеньку, стараясь как можно быстрее убежать отсюда.
Опустошенный… разбитый…
ГЛАВА 14
Мэдисон открыл глаза с первыми лучами солнца, почти бодро поздоровавшись с прохладным утренним воздухом, впуская его через окно в комнату. Лежал на кровати, подложив одну руку под голову, вторая на груди. Тупо пялился в сторону гостиной. Диван. Кофейный столик. Куртка лежит на полу, остальные шмотки валяются на полу, рядом с кроватью.
Он прикрыл глаза, проведя рукой по груди, ощущая под пальцами волоски.
Как она могла сделать это с Дьюсом? Как она могла трахаться с ним, когда у нее есть я? Черт, да перестань! Она была соучастницей убийцы – своего отца. И возможно, сейчас она тоже убивает. Тогда какого хрена я испытываю к ней чувства? Нет. Это не любовь. Это… это просто похоть. С Джейн я испытывал нечто подобное, но этот мизер несравним с тем, что я испытываю сейчас. С Марусей я испытываю сексуальную голодовку, от которой не только голова кругом… Господи, а ведь меня это завело. То, что она творила вчера. Без стеснения, с вожделением в глазах. Но, у меня тогда сложилось такое впечатление, словно она представляла меня, на месте Дьюса. Не смотря на то, что ее трахал другой, она ХОТЕЛА меня. И кончила только потому, что произнесла мое имя. Я должен гордиться этим?
Зажмурившись, Мэдисон представил Марусю. У него плохо получалось фантазировать. Но с этой женщиной, ему не нужно было напрягаться. Она, словно во плоти и крови, предстала перед ним. У подножья кровати. Обнаженная. Волосы и кожа, влажные от душа.
Рука Гэба исчезла под одеялом, и обхватила возбужденный ствол.
Ноги широко расставлены и согнуты в коленях. Рука скользит вдоль груди, сжимает соски. Опускается к животу, ниже. Нежные складочки блестят от влаги. Розовая плоть призывно манит его взгляд.
Гэб откинул одеяло и качнул бедрами.
С каждым пальцем, что входит в глубину, Мэдисон скользит рукой вверх-вниз по члену. Дыхание сбивается. Сердцебиение учащается. Голова запрокидывается назад, так что подбородок и грудь устремляются вверх. Бедра вращаются. Движения рукой все быстрее и быстрее. Ее полные губы шепчут – Гэбби. Гэбби.
Мэдисон раскрыл глаза и облегченно закричал. Он выкрикнул ее имя.
Теплая жидкость густыми порциями брызгала на грудь, и Гэбу казалось, что это пальцы или губы Маруси касаются его кожи.
- Черт возьми. – Выдохнул он. Мэдисон потянулся за футболкой, что лежала на полу. Вытер грудь, ругая себя, ругая футболку. Теперь, на черном останутся белые пятна.
В дверь громко постучали.
- Кого там еще несет. – Он натянул джинсы, схватил футболку и прошел к двери. Черт, надо было ее в стиральную машину отнести. Мэдисон открыл дверь. На пороге стояло два полицейских. Одного он знал – это был Мэтью. Они как-то вместе выпили в баре. Правда, после выпитого, Каффер сказал, что Мэтью походит на педика с усами а-ля коп из «Village People». В свои тридцать он не женат, да и девчонки у него нет. Может, Каффер прав? Второго Мэдисон не знал. Молодой, голубоглазый, как Барби. Возможно, из новеньких.
- Доброе утро, мистер Мэдисон. – Поздоровался молодой.
- Эл, - цокнул он. – Привет, Гэб. – Мэтью протянул руку для рукопожатия.
- Привет, Мэтью. Что случилось?
- Мы можем поговорить внутри? А то у тебя соседи с большими ушами.
Мэдисон пропустил копов в квартиру.
- Кофе? – предложил он, бросив футболку на диван.
- Нет. – Отказались они.
Копы ходили по комнате, словно искали что-то.
- Лонса, хочет, чтобы ты приехал в участок. – Заговорил Мэтью, остановившись у стереосистемы и рассматривая диски.
- Зачем? – Мэдисон включил кофемашину.
Эл поднял футболку, разглядывая ее.
- Вы занимаетесь спортом, мистер Мэдисон?
Мэдисон ухмыльнулся.
- Тебя интересует, что это такое на моей футболке, господин полицейский? – С иронией протянул он. – Это моя сперма. Что? Никогда не мастурбировал? Ах, да. У тебя наверняка, всегда под рукой влажные салфетки. – Мэдисон рассмеялся.
- Гэб. – Вмешался Мэтью, пока лицо Эла не превратилось в свеклу. – Твоего кузена сегодня утром нашли мертвым.
Мэдисон глубоко втянул носом воздух.
- Почерк тот же?
Мэтью кивнул.
- И вы думаете, что это сделал я? Черт, - Мэдисон взъерошил волосы. – Парни, когда вы перестанете меня подозревать в этом дерьме. – Вырубив кофемашину, он двинулся в спальню. Надел свежую футболку и обулся. Вежливо улыбнувшись Элу, выхватил у него из рук свою футболку и не глядя, бросил в ванную. – Ну, поехали.
Ну, вот. Меня везут в участок. Сейчас будут травить вопросами – что я делал вчера ночью с… черт, когда же я пришел к Дьюсу? Часа в два или три? Короче, что я делал в такое-то время. Кто это может подтвердить? Бутылка Грей Гуза, если конечно она умеет говорить. Хах. Молодец, Маруся. Я знаю, что это ты его убила. И прикрывая твою аппетитную задницу, я фактически становлюсь подозреваемым номер один. Причем в двух случаях – смерть Джейн и смерть Дьюса. Оба мне насолили. С обоими у меня были распри. И обоих я по-своему ненавидел.
Мэдисона отвели в комнату для допросов, с двухсторонним зеркалом, металлическим столом и двумя стульями. Стены выкрашены в серо-синий цвет. Полы кафельные и протертые. Он сел за стол. Для него поставили пепельницу и стакан воды.
Он столько раз бывал в этой комнате, так что прекрасно знал, что за зеркалом торчит сам Лонса и несколько детективов, что перемывают ему косточки.
Мэдисон откинулся на спинку стула и закурил. Он был собран, спокоен и абсолютно не переживал, если вдруг у него начнут дрожать руки. В какой-то мере, он был благодарен Марусе. Она избавила Гэба от ублюдка, что разбил его жизнь.
Вошел Лонса. Он листал папку, и коротко взглянув на Гэба, сел на стул.
- Привет, Гэб.
- Привет, Рой.
- Как у тебя дела?
Мэдисону хотелось пошутить – спроси у моего психолога. Ах, как же я забыл – она мертва. Если она и практикуется, то только на трупах.
- Нормально.
Рой положил папку на стол и скрестил руки на груди.
- Как ты отнесся к вести, что твой кузен мертв?
Мэдисон покатал сигарету большим и указательным пальцем.
- Как, по-твоему, я должен к этому отнестись? Устроить истерику? А может, вечеринку?
Рой поджал губы.
- Что ты делал между двумя и тремя часами ночи?
Угадал, значит.
- Был дома.
- Кто-то это может подтвердить?
Мэдисон ухмыльнулся.
- Бутылка Грей Гуза, горячие девочки из порнухи и мой член. – Убедительно солгал? По-моему, Рою это признание не по душе.
- После участка ты куда-нибудь ходил?
- Я заходил к Мардж. Мы поговорили, и я пошел домой. Она была очень расстроена и хотела побыть одна. – Мэдисон подался вперед. – Рой, спроси меня прямо – я убил Дьюса?
Брови Роя на мгновение опустились.
- Ты убил Дьюса?
Гэб глубоко вдохнул и откинулся на спинку стула.
- Нет.
- Тогда, как ты объяснишь отпечатки пальцев на лестнице и на окне? – Рой поднялся из-за стола. Мэдисон затушил сигарету.
- Отпечатки моих пальцев? – притворно удивился он. – А откуда им там взяться?
- Это я тебя спрашиваю. – Раздраженно проговорил Рой, уперев руки на бедра.
- Хм. Следуя вашим доводам… я поднялся по уличной лестнице. Открыл окно и вошел. Так? Или я разбил окно?
- Окно цело.
- О. – Мэдисон заложил руки за голову. – Тогда, получается, он сам меня пригласил? А отчего же он не пригласил меня войти через дверь, как делают нормальные люди? А? Может и в квартире вы нашли мои отпечатки?
- Нет. Но… ты мог работать в перчатках.
Мэдисон засмеялся.
- Рой. Если бы это был действительно я… вы бы и на лестнице не нашли моих отпечатков. А тебе не приходила в голову мысль, что и до меня дойдет очередь? Сначала Джейн, потом Линдси, Каффер. Мой кузен. Следующим могу оказаться я. Или ты думаешь, я специально так говорю, чтобы вы меня не подозревали? А?
- Гэб. Ты детектив. Я знаю, что умеют делать детективы, чтобы выкрутиться.
- Смешно. Жаль, что я не смеюсь. – Мэдисон опустил руки и хлопнул себя по ляжкам. – Ладно. Вчера утром я был у Дьюса. Хотел забрать диск Элиса Купера. Сначала я позвонил ему в дверь, но он послал меня к чертовой матери. Затем, я поднялся по лестнице, кричал ему, чтобы он отдал мой гребаный диск. Это могут подтвердить соседи со второго этажа. Он, кстати, тоже послал меня на хрен. – Он поднялся с места, подхватил пачку сигарет. – Еще что-нибудь или у вас есть что-то конкретное на меня?
- Нет. Ты можешь идти.
Мэдисон самодовольно улыбнулся, хотя ему впору быть черепахой, которая не умеет прятаться под панцирь. Они ведь могут проверить эту информацию. Хотя… пусть ищут. Этот парень, что живет на втором этаже, пару раз бывал в участке, и он его вытаскивал оттуда. Так что… Гэб уверен, спроси они у свидетеля, и он подтвердит слова детектива.
Черт. Он был под впечатлением, что совершенно забыл об отпечатках.
Ну, за это ты мне будешь должна, Маруся.
- Гэб. – Он остановился в дверях. – Я буду приглядывать за тобой.
- Я надеюсь.
Из участка, Мэдисон прямиком направился в Макдональдс. Заказал чизбургер, картошку и ванильный коктейль. Съел без особого удовольствия, хотя, коктейль был отменным – сливочный и очень сладкий. Он пожалел, что не заказал еще воды, притупить приторный вкус.
Прикончив чизбургер, Мэдисон принялся за картошку, временами поглядывая на посетителей. На часах, в форме двойного гамбургера, стрелки перевалили за одиннадцать. Народ, в основном страдающий двойным ожирением, толпился у кассы и столиков, с жадностью поедая холестерин. Можно подумать, им своего не хватает. В этом-то вся и проблема – американцы зависимы от фастфудов.
Мэдисон приметил одного парнишку. С виду, не больше двадцати. Черные, взъерошенные волосы, приправленные лаком. В носу, брови и губе прокол. Будет не удивительно, если и язык у него имеет шарик. Одет, как панк-рокер. Косуха, черная футболка с надписью «Дети Анархии», черные джинсы и военные ботинки.
Парнишка долго слонялся по столикам, прежде чем подошел к Мэдисону.
Он вежливо поздоровался, представился и спросил – не угостит ли он его гамбургером.
Гэб отложил картошку и вытер пальцы салфеткой.
- Я так понял, у тебя нет денег… Дилдо. – Черт, если мне не изменяет память, то дилдо – это насадка-член для лесбиянок…
- Да, сэр.
- И ты хочешь, чтобы я купил тебе гамбургер. А чем будешь расплачиваться? – Понятно, что нечем. Просто стало интересно.
Дилдо осмотрелся по сторонам, после придвинулся, так что их носы почти касались друг друга.
- Я… отсосу вам.
Мэдисон кашлянул. Глотнул коктейля. Откровенность парня, честно говоря, немного шокировала его. По Дилдо не скажешь, что он бродяга. Может, шмотки и не привычны для старшего поколения, но они не грязные и от них не воняет.
- Я не ослышался?
- Да, сэр. Не ослышались. – Дилдо улыбнулся. Улыбка у него приятная. Зубы белые и ровные. И, кстати, пахнет от него хорошим одеколоном. Возможно, у папика стреляет.
Ээээ… Мэдисон согласился бы на хороший минет. Но только с одним БОЛЬШИМ условием – если это сделает Маруся. К тому же… она должна ему.
Так что… Гэб купил парню гамбургер и сказал, чтобы он больше так не шутил с людьми. Это может сыграть с ним плохую шутку.
Не смотря на конец сентября, день сегодня выдался теплым, с чуть прохладным ветром. Влажный асфальт, поблескивал, в ярко-белом солнце, что проскальзывало сквозь серые тучки, силясь, согреть Сиэтл.
Мэдисон расстегнул куртку, стоя у Макдональдса.
Зависимые от фастфуда, набив свои жирные тела, выкатывались из дверей, поедая на ходу, очередную порцию крылышек и запивая все диетической колой. Многие обвиняют в убийстве людей. Но… они убивают себя сами.
На асфальте, привалившись к стенке кафе, развалился бездомный. Его штаны и куртка лоснились от грязи. От него жутко воняло мочой и салом. Худые, грязные руки держали стаканчик для мелочи, другая – бутылку дешевого пойла.
- Эй, мистер? – прокуренным голосом позвал бездомный.
Мэдисон подошел к нему.
- Мистер, доллара не найдется?
Гэб присел на корточки, перед бездомным. Вонь била ему в нос.
- Послушай… я дам тебе доллар, если ты ответишь мне на вопрос.
Бездомный разлепил глаза, и все равно они казались слипшимися, затекшие от беспробудного пьянства.
- Ты видишь у меня над головой нимб?
Бездомный поднял глаза и замотал головой.
- Может крылья за спиной? Или надпись на лбу – подаю бездомным?
- Нет, сэр. – Он приподнялся. Очередной порыв вони ударил в нос. – Но я знаю, вы хороший человек. Тогда, вы угостили меня кофе.
- Так это был ты. – Ухмыльнулся Мэдисон. – Следишь за мной?
- Нет, что вы, сэр. Но… - Бездомный подался вперед. – За вами следует смерть.
Гэб нахмурился. Возможно, это бред спившегося или сумасшедшего. Но взгляд пьяницы и его голос, ничуть не дрогнул, произнеся эти слова.
- И как она выглядит?
Бездомный огляделся по сторонам, словно боялся, что его услышит. А может, за ним и вправду следует смерть?
- … она… ужасна…
Мэдисон сглотнул. Он поднялся. Достал десять баксов и отдал ему.
ГЛАВА 15
Скоро похороны. Уйма родственников и уйма вопросов – Кто это сделал? Почему? И когда казнят ублюдка? Что до казни, так это вряд ли. Максимум, обойдется пожизненным или упекут в психушку до конца жизни. Но Гэб не думал, что полиция найдет убийцу. Даже после смерти, он дурачиться над ними, водит за нос.
Зазвонил сотовый. На дисплее высветился номер тети Флоры – матери Дьюса. Почти час, они говорили, пока Гэб добирался домой. Тетя Флора надеялась услышать ответы, но Мэдисон не мог дать их. Пусть он и знал правду, но не собирался ее открывать. Сослался на то, что он в отпуске и не имеет доступа к делам. Интерес тети Флоры притупился, но горе в голосе, сводило с ума. Раздражало.
В итоге, похороны назначены на среду, и все семейство прибудет в Сиэтл из Лос-Анджелеса, вечером во вторник.
Ох, как же ему не хотелось с ними встречаться. А может, стоит запереться в доме и прикинуться мертвым? Ха-ха.
Отсоединившись, Мэдисон убрал сотовый в куртку.
У дома стоял припаркованный, красный «Феррари». На краю капота сидела Натали. Сестра Джейн.
Черт, вот только ее не хватало.
Гэб достал ключ.
- Привет, Габриэль.
И, да… только она называла его полным именем. Как-то Натали сказала, что он смахивает на ангела, которому Джейн обрезала крылья.
- Привет, Натали. Что ты здесь делаешь?
- Альфред здесь по делам…
- … и как некстати, смерть Джейн. – Мрачно пошутил он, открывая дверь.
- Похороны в среду.
- В эту?
- Да.
Хм, и почему он не удивлен, что родственнички решили устроить двойные похороны. Ну, да… они же вроде как жили вместе. Еще и беременность Джейн.
Гэб пропустил Натали вперед.
- Ты придешь?
- А должен?
- Ты ее муж.
- Бывший. – Он поднял палец вверх.
- Неважно. – Натали сняла кашемировое пальто, бросив его на диван. На ней было белое, короткое, облегающее точеную фигурку, платье и сапожки кремового оттенка.
- Водка? Виски? – спросил Гэб, врубая кофемашину. Надо доварить, это чертово кофе.
- Я за рулем. – Улыбнулась Натали, последовав за Гэбом на кухню.
- Не плохая машинка. Похоже, Альфред продается чаще, чем шлюха обслуживает клиентов.
Натали рассмеялась.
- А твой юмор все такой же грязный… детектив Мэдисон. – Натали села на стул, закинув ногу на ногу.
Кофемашина издала протяжное биииип и отключилась. Гэб налил себе и Натали кофе.
- Я в отпуске. – Он поставил чашки на стол. – Так что не спрашивай меня о подробностях.
- И давно ты в отпуске?
- Чуть меньше недели. – Гэб порыскал в ящиках. Где-то тут были сигареты. Ага. Снова на холодильнике. Черт, до чего же он рассеянный. Закурив, он сел напротив Натали.
Между ними была связь. Недолгая, но страстная. Тогда, он и Джейн начали только встречаться, а Натали уже перешла к конечному пункту.
- Ты знала, что Джейн была беременна?
Натали отхлебнула кофе.
- Да. Джейн сказала мне за несколько дней до того как…
- … она была счастлива?
Она ухмыльнулась.
- Нет. Когда Дьюс узнал об этом, у них вышла ссора.
- Забавно. – Гэб ухмыльнулся. Он посмотрел на нее поверх кружки. Натали была красивой женщиной. В свои тридцать она выглядела молодой и ухоженной. Белые, короткие волосы, обрамляли ее аристократичное лицо. Смуглая кожа, большие голубые глаза, маленький носик и полные губы. Впрочем, Натали была точной копией Джейн, только старше. Да и фигура у нее была лучше, если сравнивать с бывшей женой.
А он еще тот ханжа.
- Я скучала по тебе. – Нежно проговорила Натали, подавшись вперед. Ее холеная рука легла на колено Гэбу.
- Скучала? – удивился он. – Натали… последний раз, когда мы трахались, было шесть лет назад.
Она улыбнулась. Ее рука двигалась вверх по бедру.
- У меня было много мужчин. Но такой как ты… единственный.
- Неужели, я так хорош, что ты не нашла себе любовника среди дружков твоего мужа?
- Да. – Ее губы приоткрылись, а рука на паху. – Не нашла.
Гэб ухватил ее за запястье.
- Врать ты так и не научилась. Что тебе надо?
Натали мягко высвободила руку и поднялась с места. Она подняла подол платья и опустилась на колени Гэба.
- Я хочу вспомнить, как это у нас было.
Гэб коснулся ее щеки. Большой палец прошелся по нижней губе.
- Тебе не понравиться то, каким я стал, Натали. Подумай об этом. А теперь, уходи.
Разочарование сквозило в ее глазах. Но она встала, оправила платье и направилась в гостиную. Подхватила пальто.
- Похороны в два, на центральном кладбище.
Мэдисон взъерошил волосы. Кофе остыл, а за окном раздалось мелодичное рычание мотора.
Он не хотел Натали. Он хотел Марусю. Она слишком сильно вцепилась в его сознание, в его похоть.
Теперь, стоило ему закрыть глаза, как ее образ являлся ему. Настолько реальный, только коснись, и он ощутит ее кожу. Дьявол, он не мог ни о чем думать. Только о ней. Даже, в душе, смывая пену с волос, она приходила к нему, а его член возбужденно стонал. Ему приходилось обхаживать дружка по два-три раза, чтобы снять напряжение.
У них был секс однажды… но теперь, Гэб не уверен, был ли он реален? Возможно, это был кошмар с привкусом ее плоти. Их разговор, ее родинки вдоль позвоночника. Все это было его дурной фантазией.
Ни в воскресенье, ни в понедельник, ни во вторник, Маруся не объявилась. Словно, ее никогда не было. Словно, он никогда не встречал ее. Правда, у Гэба было желание заявиться к ней… но… разум, или прочая дрянь, останавливала его.
Мэдисон заказал такси. От города до кладбища было чуть меньше часа езды.
Погода мерзкая. Дождь накрапывал, словно смахивал перхоть с плеч. Казалось, что кладбище – это отдельный островок с личной погодой.
По периметру разрастались, словно сорняки, гранитные плиты. Ухоженные, с живыми цветами и поделками из дерева – лодочки, куколки, солдатики.
По дороге тянулась вереница «кадиллаков» и катафалков. Скорбящие, кучкуются у свежих могил. Священник читает молитву.
Последний раз, Гэб был на кладбище, когда хоронил свою мать. Он бы хотел приходить, но каждый раз его что-то отвлекало. То работа, то Джейн со своим нытьем.
Расплатившись с таксистом, Мэдисон двинулся вдоль дороги. Под ботинками трещал гравий. Вороны кружили в небе, каркая и пикируя над плитами.
А вот и его большая и дружная семья. Человек сорок, не меньше. Пятнадцать со стороны Джейн, остальные Дьюса. Большинство из них, Гэб не знал. Молодые парни и девушки. На лицах, притворная скорбь, а в голове, небось, роется мысль – когда к столу? Когда выпивка?
Итак. Два лакированных гроба. Один белый с металлическими вставками и чайными розами. Второй, цвета пожухлых листьев с мраморными сечениями и красными розами. По обеим сторонам, родные и друзья. И… Гэб долго думал, к какому клану притулиться? К семье Джейн? Она, вроде его жена и это было бы правильно. С другой стороны… она перестала быть его, когда впервые изменила ему.
Что до родственников Дьюса. Ничего, кроме отвращения он не испытал. Они растили ублюдка со счетом в банке и врожденным умением отбивать чужих жен. Исключено.
Оставалось Гэбу одно… встать по центру, напротив священника.
Он, конечно, поймал изумленные, раздосадованные взгляды… правда, ему было плевать.
Гэб засунул руки в карман куртки. Хотелось курить… ну, думаю, это был бы перебор.
- Сегодня, мы прощаемся с прекрасными и добрыми людьми… с Джейн и Дьюсом. – Священник открыл библию и, прикрыв глаза, начал читать. – «Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться: Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. – Мэдисон пристально смотрел на священника, сквозь тонированные очки. Краем глаза, он уловил взгляд Натали. – Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня. Ты приготовил предо мною трапезу на виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни». Милость Господа нашего Иисуса Христа и любовь Господня и братство Духа Святого да пребудет с нами всеми во веки веков… Аминь.
- Аминь. – Повторили все. Мэдисон лишь мысленно.
Затем, настало время для прощания. Пока опускались закрытые гробы, все бросили по жмени земли. Дождь усилился. Он монотонно, словно похоронный марш, отбивал по крышкам. Со временем, звук стал глухим.
Мэдисон взял две жмени земли и навис над могилами.
«Прощай, Джейн. Ты была хороша, но не настолько, чтобы скорбеть по тебе. – Он бросил жменю, и она смешалась с остальной землей. – Ну, а ты… Дьюс… думаю для твоих умений в аду, найдется применение».
- Габриэль. – Он коротко взглянул на Натали, что поравнялась с ним. – Поехали, пора выпить. – Мэдисон небрежно швырнул землю и двинулся прочь.
Очередная вереница «кадиллаков» поплелась по дороге. Машина Альфреда была предпоследней. Забавно было бы посмотреть, если бы муженек Натали приехал на красной «Феррари».
Усевшись на заднее сидение, Мэдисон потянулся за сигаретой. Он достал зажигалку, чиркнул, поднеся пламя.
- Эй-эй! – Крякнул Альфред. – В моей машине ты не будешь курить. Потуши огонь.
- Альфред, не будь ханжой. – Цокнула Натали.
- Я не собираюсь нюхать эту жуткую вонь.
Мэдисон ухмыльнулся. Он убрал зажигалку, а сигарету вытащил изо рта.
- Знаешь, что – Гэб. – Альфред повернул ключ зажигания и, отжав сцепление, нажал на газ. – Я думаю, это ты убил Джейн. Может и Дьюса.
- Альфред! – ужаснулась Натали.
- Ты убил их? – Не унимался Альфред. Он посмотрел в зеркало, наткнувшись на улыбку Гэба.
- Мне уже задавали этот вопрос.
- И что ты ответил?
- Я ответил… - Гэб покрутил сигарету пальцами. – Что подумываю прикончить одного адвокатишку, у которого язык бесхребетный.
Альфред хохотнул.
- Все шутишь.
- Ага.
- Ну, а если честно? Ты убил их?
- Господи, Альфред! – Натали ткнула его в плечо. – Перестань вести себя, как недоразвитый чурбан. Он никого не убивал, ясно!
- Откуда тебе знать, дорогая. Я стольких ублюдков защищал, что с уверенностью могу сказать – этот мужчина способен на убийство. А значит, он был способен прикончить свою жену и любовника.
- Тебе бы с твоей проницательностью, у нас в участке работать.
Альфред хрюкнул, погладив свою холеную, разжиревшую морду.
- Нет. У вас там не работа, а скука.
- И взяток нет. – Вставил Гэб.
- Есть. – С тоном знающего, кивнул он. – Только у меня ставки завышены.
- Ужас. – Фыркнула Натали.
- Ну, по тебе видно, Альфред. Изжога не мучает от долларов? – Гэб убрал сигарету за ухо. Тот ухмыльнулся.
- Ты хотел сказать – тысяч долларов?
- Защищая преступников, которым место за решеткой… и как ты спишь?
- Спокойно… впрочем, как и ты.
Гэб подался вперед, положив ладонь на изголовье кресла и сухо произнес:
- Не думаю, что тебе бы понравилось быть в моих снах.
Оставшуюся дорогу, они проехали в полном молчании.
Мэдисон не представлял, что поминки Джейн и Дьюса, будут проходить в его доме. То есть… он когда-то был домом Гэба. Он его купил, обустроил… а теперь, вместо того, чтобы забыть это чертово место… ему приходиться торчать тут и пить коктейли, закусывать дрянью, к тому же пресной.
Вся родня собралась в гостиной, на первом этаже. Комната просторная, походит на балетный зал… кстати, Джейн подумывала сотворить именно его, на что Гэб ответил отказом. Иииии… в итоге, они поссорились.
Он поднялся на второй этаж, вошел в спальню. Кровать с новым матрасом, чистым постельным бельем. В воздухе еще держится слабый запах моющих средств. В шкафу висят платья Джейн. На туалетном столике – крема, духи, шкатулка с драгоценностями, расческа.
Все на своих местах.
Кроме того, что Джейн лишилась головы.
Мэдисон вошел в ванную. На полках, бутыльки с шампунями и гелями. Ее зубная щетка и паста «Dental» с отбеливающим эффектом.
- Габриэль. – Раздался голос Натали. Он не посмотрел на нее. Взял в руки флакончик с ароматным маслом, открутил крышку и понюхал. – Как ты себя чувствуешь? Ты бледный.
- Ты поэтому пришла? – Вернув флакон на полку, Гэб повернулся к ней лицом.
- Я пришла извиниться за поведение Альфреда. Он скотина.
- Ты трахаешься с ним? – он вытащил сигарету из-за уха и подкурил, жадно затянувшись дымом.
- У него есть, с кем трахаться. – Натали привалилась к стене. – Раз в месяц. Чисто ради супружеского долга.
- И как тебя не тошнит от него. – Проговорил Гэб с усмешкой. Альфред весил под триста фунтов. Его нескладная фигура напоминала грушу с маленькими ножками и ручками. Голова круглая, с рыжими, редкими волосами. Глаза глубоко посажены и прозорливы, точно, как у хитрого кота.
- Я пью двойной виски.
Мэдисон курил, не отводя глаз от Натали. Она стояла напротив, убрав руки за спину и скользя взглядом по его фигуре, одетой в костюм. Тот злосчастный костюм, в котором он пришел на встречу с Джейн. Галстук, который он с трудом отстирал от крови, был повязан на шее. Его волосы были зачесаны назад, лицо чисто выбрито.
Он докурил сигарету, бросив окурок в унитаз, и вернулся в комнату.
- Ты заперла дверь?
Натали не успела произнести «что», как Гэб обхватил ее одной рукой за плечи, другая, сжала ее короткие волосы.
- Ты хорошо подумала… Натали. – Не вопрос, а зачитанный смертный приговор.
Натали заморгала. Дыхание у нее сперло, а плечо заныло. Гэб слишком сильно их сдавил.
- На этой кровати умерла Джейн. Я не видел ее… но видел то, что осталось после нее.
- Габриэль… - ее глаза расширились от страха.
Мэдисон зажмурился и сдвинул брови. Выдохнул.
- Извини. Извини, Натали. – Он убрал руки и отошел назад. – Если бы ты появилась неделю назад… я бы сделал это… но я не могу.
Плечи Натали расслабились. Она машинально поправила волосы, которые были в идеальном порядке и, развернувшись на каблуках, вышла из спальни.
ГЛАВА 16
Маруся торчала в уборной клуба «Pixel». Голова шла кругом. Возможно, из-за кокаина, который ей предложил какой-то парень на танцполе, или она просто устала, оттого, что в своей голове, звучит один и тот же голос. Жесткий, не требующий возражений. От него пахнет, как от свежевырытой могилы.
Здесь, едва слышно музыку. Только пол немного гудит. Но стоит кому-нибудь открыть дверь, как ритмы, с жадностью врываются в комнату, пытаясь поглотить исписанные неоновыми граффити, стены. Широкая зеркальная полоска тянется по всему периметру комнаты, полы выложены шахматной доской – гранит, стекло. На потолке флуоресцентные лампы. В ярко-голубом свете, лицо Маруси, в зеркале, кажется болезненно-желтым.
Из кабинки доносится женские смешки и мужское сопение. В другой, кто-то блюет.
Она закрыла глаза, ухватившись за бортик раковины.
Мне нужно еще… время… истекает…
Маруся тряхнула головой. Кончики волос мягко ударили по обнаженной спине.
Еще… время не ждет…
- Черт. – Она открыла глаза, ненавидя свое отражение. Это не ее лицо. Чужое лицо. Лицо, к которому она никогда не привыкнет.
Еще. – Требовал голос.
- Нет… я не хочу… я не хочу больше…
Еще! – Зарычал голос, оглушив ее уши. – Разве я тебя этому учил?! Мне нужно еще! – Маруся заткнула уши, подбежала к двери и распахнула ее.
На танцполе играла «New Model №15» и толпа резвилась под музыку.
- Нет!
Невидимая волна ударила ее в живот. Маруся отлетела на добрых четыре фута и рухнула на колени, согнувшись пополам.
Сука! Тупая сука! Ты решила предать меня?! Делай то, что я тебе приказываю!
- … боже… - застонала Маруся.
О, нет, - рассмеялся голос. – Твой бог по другую сторону. И кстати… он давно отвернулся от тебя. Теперь, Я ТВОЙ БОГ. Соберись, девочка моя… у нас много работы…
Она стиснула зубы, мирясь с болью, что охватила ее тело. Некогда голос, обрел плотность и вошел в нее, разминая руки и ноги. Позвонки хрустели. Хриплое дыхание вырывалось из ее рта. Голова дрожала. Волосы веером легли на холодный пол.
Открылась кабинка. Послышались два голоса – мужской и женский.
- О, черт. Посмотри на нее. – Сказал парень.
- Ей плохо? – Спросила девушка.
Маруся боролась с чужаком внутри себя, чтобы не наброситься на них.
- Эй, с тобой все в порядке? – Парень присел перед ней на корточки. Он протянул руку. Маруся издала грудное рычание и подняла голову.
- Проваливай! – искаженным голосом, рявкнула она. – Пока я не вырвала твою паршивую голову!
- Боже! – ужаснулась девушка. Она потянула на себя своего парня. – Идем отсюда, быстрее.
- Похоже, она обдолбалась. – Донеслось до Маруси.
- Ты видел ее глаза?
- Да, это линзы.
- До чего страшные линзы.
Парочка исчезла за дверью, на мгновение, впустив в уборную душный воздух.
Маруся выпрямила руки. Она пыталась встать, но ноги не слушались. В сознании, она видела себя запертой в клетке, а черная, разложившаяся тень, бродила по другую сторону.
Распахнулась дверь второй кабинки. Девушка, что пробыла над унитазом все это время, не твердо стояла на ногах. Ее штормило. Поэтому она привалилась к косяку кабинки и скатилась на пол. Хмельные глаза шарили по сторонам.
- Эй, подруга? – заплетающимся языком, проговорила она. Девушка встала на четвереньки и подползла к Марусе.
Рычание.
- Ты тоже прабрала? Щерт, - девушка выдохнула, перенеся весь свой вес на задницу. Она взлохматила волосы. – Не бри здесь кактель «Суи… суи-ццид». Это уборный кактель.
Она мысленно заставляла себя убраться отсюда. Заставляла бороться с чужаком внутри. Но он был сильнее ее…
Маруся подняла голову. Ее рот раскрылся, обнажив зубы. Тело немного подалось назад, словно перед прыжком.
- Эй… - это было последним, что успела произнести девушка. Маруся резко накинулась на нее, повалив на пол. Одна рука ухватилась за волосы, закидывая голову назад, другая впилась в плечо.
- Нет… - выдохнула Маруся, и вцепилась зубами в горло девушки. Челюсти с силой сжались. В рот брызнула кровь, заливая подбородок и платье.
Девушка не успела закричать. Она издала только булькающий звук и потеряла сознание. Может, это и к лучшему… она не чувствует боли, пока Маруся с хрустом выгрызает ее трахею…
… ужас вырвал ее в реальность. Маруся отшатнулась, в панике смотря на мертвую девушку. Кровь, лужицей растекается по полу. Кровь у нее во рту, на губах, на платье.
- … господи… господи… - Она снова это сделала. Снова убила человека.
Закончи с ней! – закричал голос в голове. – Вырви сучке голову! Я тебе приказываю!
- Нет… - Маруся поднялась на ноги. Ее била дрожь. – Надо бежать…
Правильно… беги… беги, сучка! Трусливая, никчемная дрянь! Беги!
Она вылетела из уборной, пробиваясь сквозь опьяненную толпу, на улицу и побежала со всех ног.
Мэдисон, как всегда разлегся на диване и цедил Грей Гуз. По телеку шел ужастик, с дрянными спецэффектами и хреновой актрисой. Крики жертвы и рев монстра, преследующий ее, в старом доме. Он почти заснул, когда в дверь забарабанили.
Гэб открыл глаза. Вырубил звук у телика. Стук возобновился. Если вначале, день прошел дерьмово, то стук в половине второго ночи – еще дерьмовей.
Он пошел открывать.
Сначала, Гэб подумал, что ему явился призрак Маруси. Потому как ее лицо было белее мела, круглые, как блюдца глаза, с жирным отпечатком ужаса. Всклокоченные волосы. Дрожит так сильно, что слышен стук ее зубов. В носу осел тонкий металлический запах, и это доказывают бурые пятна на подбородке и платье.
- Черт, - Он втащил ее в квартиру и запер дверь. – Что случилось? Ты ранена? – Гэб с осторожностью ощупывал ее лицо.
- Э-это н-не м-моя к-кровь…
- Что?
- Я… я н-не знаю… я н-не п-поним-маю…
- Идем.
В ванной, Гэб намочил полотенце, мягко смывая кровь с подбородка.
- Что произошло?
Маруся подняла на него влажные глаза от слез и снова задрожала.
- П-помоги мне… Гэб… пожалуйста… помоги мне забыть этот ужас…
Она отстранила его руку и притянула к себе за шею.
Ее жадный поцелуй, вкус крови на языке, что он собрал с ее губ, взорвал мозг Мэдисона. Волна возбуждения пробежала по его позвоночнику и ударила в поясницу. Он напряженно выдохнул, стиснув Марусю в объятиях. Руки блуждали по ее телу, а губы не могли оторваться от ее губ.
- … боже, Маруся… я так скучал по тебе… - проговорил он ей в губы. – Так сильно скучал… я сходил с ума…
Он подхватил ее под бедра и поднял, так что Маруся могла обвить его ногами.
Перебравшись в спальню, Гэб повалил ее на кровать.
Черт, надо быть нежнее… а, да какой там! Я так сильно хочу ее, что сейчас не до нежностей.
Гэб скинул спортивные штаны и футболку. Маруся стащила с себя платье. Она потянулась к туфлям, но он навалился на нее всем телом.
- … дерьмо… - выдохнул он, устроившись у нее между ног. – Боже, детка, скажи мне, у нас это уже было?
Маруся запустила пальцы в его волосы.
- Нет.
- Тогда, я хочу, чтобы на тебе были эти гребаные туфли.
Гэб обхватил ее грудь рукой и захватил сосок. Вторая рука скользнула под ягодицы, приподняв. После, он резко вошел в нее, прерывисто выдохнув. Маруся застонала, выгнув спину, двигаясь навстречу его темпу.
Каблуки скреблись по спине, оставляя глубокие царапины. Гэб рычал от боли, но боль только заостряла ощущения. Ему хотелось как можно глубже проникнуть в нее, до самой глотки. Он хотел, чтобы Маруся поняла, насколько сильно он желает ее.
- … не останавливайся! – стонала Маруся, впившись ногтями в его ягодицы. – Не останавливайся, черт возьми!
- … не сейчас… - хрипло отозвался Гэб. Он заложил ее руки за голову и чуть отстранившись, толкнулся в нее со всей силой. Маруся закричала. Голова моталась из стороны в сторону, а тело корчилось от удовольствия.
- … я хочу взять его. – Прошептала она, ему в ухо.
Гэб перекатился на спину. Маруся опустилась к его бедрам. Толстый и горячий член, блестел от соков. Он нетерпеливо подрагивал в ее руке, пока она скользила вдоль твердого, как камень, ствола. А затем она вобрала его в рот, до самого горла. Мэдисон вздрогнул, ощутив ее горячий и влажный язык, дразнящий головку его члена. Возбуждение стало невыносимым. Такое с ним было впервые. Шлюхи одно… но с Марусей… это было абсолютно другое. Если припомнить, то Джейн никогда не притрагивалась к нему – там. Может, брезговала, может, считала, это недопустимым.
- … твою… мать… - выругался он, с шипение выдохнул опустив руку на ее затылок. Когда Маруся подобрала ритм, бедра Гэба поднимались вверх, плоть толкалась в ее жадный рот. Еще немного и он кончит, прежде чем успеет насладиться ее телом. А этого не было в его планах. - … Маруся…
Гэб схватил ее за волосы и потянул на себя. Развел ее бедра руками, скользнув пальцами в сердцевину. Маруся содрогнулась, закинув голову назад.
- … ты трахалась с Дьюсом… - проговорил он, наслаждаясь тем, как ее плоть сжимает его пальцы. – Тебе понравилось с ним трахаться?
Маруся посмотрела на него.
- Сейчас не время для разговоров.
- Самое время.
- Тебя это возбуждает, детектив? – Улыбнулась она. – Возбуждает, напоминать мне о моих ошибках.
- Ты убила их. – Рука Гэба переместилась с затылка на шею. – Ты убила их всех.
Блаженная улыбка сменилась злобой.
- Пошел к черту. – Маруся оттолкнула его руку, собираясь спуститься с кровати, но Мэдисон ухватил ее за волосы, и толкнул на живот. Навалился сверху, раздвинув коленями ее бедра. Подложив руки под живот, он приподнял ее задницу.
- Ты уверена, что мы уже не проходили это, детка? – с эротичной ноткой в голосе, спросил Гэб.
Мэдисон водил ладонями по ее ягодицам, мягко сжимал их. Затем она почувствовала его горячее дыхание и влажный язык, блуждающий по складочкам.
- Чего ты хочешь от меня? – Простонала Маруся.
Гэб поцеловал ее розовую впадину и выпрямился. Широкая головка с легкостью скользнула внутрь. Маруся выгнула спину.
- Я хочу… чтобы ты была для меня… реальной…
После двухчасового сумасшедшего секса, Маруся спала, свернувшись калачиком. Гэб, рядом, сидел, привалившись к спинке кровати и курил.
Он бросил взгляд на ее плечо. След от укуса. На его спине следы от каблуков, а на заднице – от ногтей.
Гэб курил уже третью сигарету. В голове рылись мысли, от которых он не мог уснуть.
Маруся убила их всех. Ту молодую парочку. Линдси, Дьюса. Боже, она убила Джейн и его друга – Вэста. А два часа назад, она прикончила еще кого-то и пришла к нему за помощью. Вместо того, чтобы отвезти ее в полицию, он поимел ее. Невероятно. Что она с ним сделала? Лишила его разума? Черт, да она хотела подставить его. Именно в тот день, когда он подобрал Марусю, галстук исчез. Использовала его, чтобы задушить Джейн, а после отрезать голову? Но зачем она это сделала? Зачем она убила Каффера?
Маруся развернулась и легла на живот, подложив руки под подушку.
- Зачем ты думаешь об этом?
- Я ни о чем не думаю. – Гэб затушил сигарету.
- Думаешь. – Она поднялась на руках. Одеяло соскользнуло, обнажив ее грудь. Мэдисон заметил, что Маруся похудела. Ее талия стала тоньше, а бедра изящнее. – И эти мысли вызывают у тебя гнев… и сожаление.
- Откуда тебе знать.
Маруся пленительно улыбнулась, отчего у него интуитивно дернулся член.
- Твое сердце бьется быстрее. Пульс поднялся. И несколько капилляров на белках глаз, лопнули… а еще на висках у тебя выступил пот.
Мэдисон провел по лицу рукой.
- Ты боишься меня, детектив? – Она откинула одеяло и забралась на него сверху. – Боишься… что я могу причинить тебе боль? – Губы пробежались вдоль его шеи, к подбородку. Коснулись его губ, мягко прикусив нижнюю.
- Этой боли я не боюсь. – Гэб провел ладонями по ее спине, опустился к бедрам, приподнимая и опуская так, чтобы их плоти ласкали друг друга. Он не был внутри нее, но Маруся от наслаждения закатила глаза и откинула голову назад. Твердые соски терлись о грудь Гэба, бедра покачивались. Желание слиться, и в то же время, дразнить себя этой мыслью – было невероятно эротично. – Ты убила их? – Он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. – Скажи мне правду, Маруся. Зачем ты убила Каффера?
Маруся обхватила его член рукой, большим пальцем массируя головку.
- Почему ты не спрашиваешь о Джейн? – Широко разведя бедра, она нависла над стволом, а после резко опустилась. Гэб вскрикнул. Когда она задвигалась, он заскрипел зубами. Чертовски сложно сдерживать порыв повалить ее и разорвать, когда перед глазами маячить ее розовая плоть, поглощающая его без остатка.
В тишине раздавались шлепки и хлюпанье, когда она билась об него, откинувшись назад и ухватившись за его щиколотки. Груди подпрыгивали. Волосы шуршали по постели. Она зажмурилась, чувствуя приближение оргазма.
Прикончи его! – прошипел голос. – Прикончи ублюдка! Вырви его поганое сердце и отдай мне!
Маруся резко прижалась к нему, вонзив ногти Гэбу в плечи.
- Я не хочу убивать тебя. – Задыхаясь, простонала она. Маруся смотрела ему в глаза. – Черт возьми, я не хочу этого делать! Я… я люблю тебя!
Они оба замерли. Время замедлилось, пока они, растворялись в потоке взрыва, охвативших их с головы до пят.
- Я тоже тебя люблю. – Тяжело прошептал Гэб ей в ухо. – Я так тебя люблю, детка.
ГЛАВА 17
Мэдисон открыл глаза. Его рука легла на кровать, ощутив прохладу. Он повернул голову. Маруси не было рядом. Неужели, это снова сон? Ее слова. Кровь на подбородке, платье, безумный секс – это тоже ему приснилось?
Сев на кровати и свесив ноги, Гэб потер лицо, стряхивая дремоту.
Он чувствовал себя двояко: опустошенным и выжитым, как лимон. С другой стороны – наполненным и полным сил.
Шагнув в ванную, Гэб повернулся спиной к зеркалу. Царапины покрылись корочкой и зудели. Если он не сошел с ума, то этот кошмар пересек грань реальности.
Умывшись, он двинулся в кухню. Его губы растянулись в улыбке, когда он увидел Марусю, сидящей на столе. Она держала в руках кружку. Запах свежесваренного кофе заполнил кухню.
- Привет. – Улыбнулась Маруся. – Как спалось?
Гэб довольно улыбнулся.
- Прекрасно.
Она поставила кружку на стол и раздвинула ноги, чтобы Гэб встал между ними. Руки залезли под футболку, и еще подо что-то… Гэб нехотя оторвался от ее губ и опустил глаза. Под футболкой оказалось ее платье.
- Зачем ты надела платье?
- А ты хочешь, чтобы я ходила в одной твоей футболке? Заявляешь на меня свои права, детектив? – шутливо заметила она.
Гэб ущипнул ее за сосок и Маруся застонала.
- Я уже это сделал, детка.
Она подхватила кружку и протянула Гэбу.
- Выпей кофе.
Он сделал так, как она сказала – за три глотка, на дне кружки осталась только зернистая гуща.
А потом Гэб немного отстранился, словно вспомнил что-то важное. Его лицо стало серьезным.
- Мы должны поговорить.
Маруся улыбнулась.
- Конечно.
В дверь забарабанили.
- Мэдисон? Открывай! Это Лонса.
Гэб внезапно побледнел. Он тупо переводил взгляд с двери на Марусю… которая, кстати, была спокойна, как удав. Она спрыгнула со стола и стянула футболку. На платье, по-прежнему зияло пятно крови. Дьявол, она даже не потрудилась его отстирать.
О, дерьмо…
Похоже, ночью вместо расслабляющих процедур, ему провели эктомию мозга. Он приютил убийцу… а теперь, полиция пришла за ней… дерьмо… де-рь-мо! Он должен спрятать ее! Должен уберечь ее от полиции! Должен, потому что… потому что… любит ее? Гребаная любовь! Он втюхался в убийцу своей жены!
Гэб схватил ее за руку и потащил с кухни.
- Выберешься на улицу, через окно спальни. У тебя будет достаточно времени, чтобы убежать. Я свяжусь с тобой как-нибудь.
- Мэдисон! Открой, черт возьми! – орал Лонса через дверь.
Маруся высвободила руку.
- Гэб… успокойся. Это я вызвала полицию.
- Что? – У него защемило под сердцем. – Зачем? Зачем ты вызвала полицию?
- Ты знаешь – зачем. – Она направилась к двери.
- Нет! Маруся! – Гэб снова схватил ее за руку. – Ты не должна так поступать… со мной.
- Тсссс… не нужно.
В дверь так сильно били, что казалось, полицейские используют таран. Еще немного, и она, к чертям слетит с петель.
Маруся открыла дверь, оглядев вспотевших полицейских и Лонса, чье лицо было красным, как помидор.
- Доброе утро, полицейские. Капитан Лонса. – Она очаровательно улыбнулась им и развернулась спиной.
- Наручники.
Щелчок, когда наручники сковали запястья Маруси, эхом отозвалось в ушах Гэба. Он изумленно смотрел на нее. Она, в свою очередь лишь улыбалась. В глазах играла лукавость, так словно для нее это было частью игры.
- Все, что вы скажете, может использоваться против вас. Вы имеете право на адвоката. Если вы не можете его себе позволить, вам предоставят бесплатного адвоката. – Протараторил коп.
Мэдисон, стоял как вкопанный, наверное, по самую глотку, пока Марусю усаживали в полицейскую машину. Лонса, уперев кулаки в бока, ходил из стороны в сторону. Он молчал, но ругань, что зудела на его языке, едва не выскакивала изо рта.
- На каком основании… - Гэб с трудом сглотнул, медленно моргнув. – Вы задержали ее?
- На каком основании? А на таком. – Лонса нервно оттянул галстук. – Она сказала, что поведает нам об убийствах. Ясно? – Он подошел к Гэбу. – А ты приютил у себя эту сучку, вместо того, чтобы отправить в участок.
Мэдисона, словно ударили в живот. Боль была невыносимой. Похожей, на схватку, обволакивающая кишки и заставляющая их двигаться вне его желания. Он подавил мучительный стон.
- Я поеду с тобой. – Мрачно произнес Гэб.
- Я и не сомневался.
Лонса развернулся на пятках и двинулся на улицу, к машине. Мэдисон пробежался взглядом по комнате, подумав – здесь все началось… здесь все и закончиться.
Это мой очередной кошмар.
В голове была полнейшая каша. Настолько густая, что он мог едва выловить из нее разумное объяснение всему что происходит. Правда, что-то, все-таки, выходило на поверхность – остатки реальности.
Да, он был не прав – он подозревал, что Маруся имеет отношение к убийствам, и он должен был поступить, как полицейский – отправить ее за решетку. А другая его сторона боролась с этой мыслью. Он стольким пожертвовал, чтобы быть с ней. Смерть Джейн и Вэста – огромная плата.
В конце концов, Гэб оторвал взгляд от созерцания своих ботинок и затушил сигарету.
Лонса бродил по кабинету, в очередной раз, сдерживая свои эмоции. Он так глупо выглядел, когда силился молчать. Вены на висках и шее вздувались, а губы то и дело поджимались. Громкое сопение и тяжелый топот его ботинок.
- Как ты с ней познакомился? – Наконец, спросил Лонса, нагнувшись над столом. Его мясистые пальцы сжались в кулак.
- Ты знаешь – как. Ты видел ее в участке. Она приходила к нам.
- Я хочу подробности.
- Какие тебе нужны подробности, Рой? Какого цвета на ней было белье в тот момент?
Лонса ударил по столу кулаком.
- Послушай меня, Гэб. – Процедил он. – Я и так знаю, что ты трахал ее. Я хочу знать, подробности убийств, которые она совершила.
Мэдисон взъерошил волосы.
- Маруся сказала, что расскажет об убийствах. Но она не призналась в них.
- Да, мне плевать как она это сказала! – рявкнул Лонса, выпрямившись. – А вот на что мне не наплевать… так это на тебя, Гэб. Ты в полном дерьме, понимаешь?
Гэб пожевал нижнюю губу.
- Ты трахался с подозреваемой. Приютил ее у себя, после очередного убийства… и черт, я не думаю, что она справлялась в одиночку.
- Ты думаешь, что я ее соучастник? – Ухмыльнулся Мэдисон.
- А как я, по-твоему, должен думать? После того, как тебя бросила Джейн, ты изменился. Тебя, словно… подменили. Я надеялся… черт возьми, я так надеялся, что ты не сломаешься.
- Что? – Мэдисон встал с места, но Лонса усадил его обратно, положив свою руку ему на плечо. Он придвинул свое лицо к нему. Нос к носу.
- Я уверен, что эта сучка крутила тобой. Только скажи мне правду… ты помогал ей?
Мэдисон скинул его руку.
- Нет. – Сквозь зубы, сказал он.
Лонса отошел к столу.
- Давно у вас роман?
Роман? Да это сложно вообще как-то назвать. Единственный, потрясающий секс в его жизни, который длился больше, чем он спал за этот год… роман… - Гэб ухмыльнулся. – Для романа нужны хоть какие-нибудь отношения. А они лишь говорили друг с другом и только…
- У нас нет романа. Как ты выразился… - он напряг желваки. – Я просто трахался с ней.
Лонса потер лицо, пока оно не стало красным.
- Ладно. У меня сейчас допрос… а с тобой мы потом закончим. – Он поднял трубку телефона, набирая номер. – Стив, зайди.
- Рой, - Гэб встал со стула. Он понимал, что это будет глупо, но все же надеялся, что Лонса разрешит ему это сделать. Хоть, что-то он должен успеть сделать, прежде чем его засадят за решетку. Он хотел лично узнать это от Маруси… услышать собственными ушами, а не через пятые рты. Хотел, понять, почему она это сделала. Что ею двигало. Он знал – Маруся откроется ему, нежели копам. Они для нее шуты гороховые. А Гэб… черт, если она не лгала… то ради любви к нему, она скажет правду. – Слушай. Пока ты не отправил меня в аквариум…
Лонса отрицательно замотал головой, сведя брови.
- Ты серьезно? – спросил он, словно прочитав его мысли. – Ты веришь в это? Думаешь, она скажет тебе…
- … даже если ты и считаешь, меня соучастником… тогда ты получишь два признания. Но, - он сделал шаг к нему, - дай мне провести допрос. Как в старые добрые времена. Черт, это будет моим последним делом…
Лонса шумно выдохнул.
- Хорошо. Ты проведешь допрос… а мы будем наблюдать.
Комнаты для допросов, располагались на пятом этаже. Низкие, по форме рассеченного многогранника, потолки. В углах камеры, с красными глазками. Стены, выкрашены в серо-белый цвет. Создается ощущение, что на них наложен толстый слой клепок. Полы кафельные, в тон стенам. В центре металлический стол, прикрученный к полу. Два стула с дерматиновыми спинками и сидениями. И, конечно, двухстороннее зеркало, что занимает стену.
Следующая комната, прилегающая к комнате допросов, отличается тем, что свет здесь приглушенный, и обстановка более техническая. Стол, с кучей видео и аудио аппаратуры, за которым сидит мужчина в наушниках, и попеременно нажимает на кнопки. Прямо от него, окно – обратная сторона двухстороннего зеркала, точно широкий матерчатый экран в кинотеатре. Напротив, еще два стола, и несколько стульев. Куллер с водой в углу.
Детективы вошли в комнату. Глаза Гэба сразу же натолкнулись на Марусю, что бродила по комнате, за окном. На ней был ярко-оранжевый комбинезон. Обычно, такие носили заключенные, которых приговорили либо к пожизненному, либо к смертной казни.
- Где ее платье? – спросил Гэб. Глупость, но его заботило то, что они заставили ее одеть эту гребаную шмотку.
- Мы взяли ее, как улику. Если ты заметил… на платье пятна крови. Лаборатория уже работает.
Помимо «системщика», в комнате были близнецы Пол и Фил Дарэски. Это было логично, они вели дело о «похитителе голов». Лонса настаивал на том, чтобы здесь присутствовал Ричард Билдс. Но он до сих пор не отошел от смерти своего сына. Поэтому здесь его заместитель – психиатр Карней Лидс. И адвокат, представленный государством.
- Здравствуй, Марни. – Он протянул руку девушке. – Марни, познакомься, это детектив Габриэль Мэдисон.
- Привет, Рой.
Гэб отвел глаза от окна и посмотрел на адвоката. Привлекательная. Стройная. Глаза, мягко-голубого цвета, но взгляд воительницы. Затем, опустил глаза на ее протянутую руку. Прямо, как рука того бродяги, только ухоженная и с дорогим маникюром. Он пожал ее руку.
- Марни Уайт. – Она улыбнулась, оценивающе скользнув по его лицу.
- Я думал, вы обсуждаете защиту с клиенткой. – Проговорил Лонса.
Марни улыбнулась. Она убрала за спину руки, выпятив небольшую грудь.
- Мисс Гейр отказалась от услуг адвоката.
- Почему? – спросил Гэб. Он старался сдержать волнение в голосе.
- Она сказала, что не нуждается в этом.
- Понятно. – Лонса махнул рукой. – Строит из себя невинную овечку.
- Не думаю. – Марни перевела взгляд на Гэба. – Она вполне осознает свои действия.
- Да. – Кивнул Карней Лидс. – Пока я беседовал с мисс Гейр, она вела себя спокойно, уверенно. Можно сказать – хладнокровно. Она вменяема, детективы.
Все обратились за окно. Маруся запрыгнула на стол, раскачивая босыми ногами, со скучающим видом, оглядывая стены комнаты.
- Я пошел.
Лонса ухватил его за руку.
- Ты уверен, что сможешь?
Гэб перехватил взгляд психиатра. Он постукивал пальцем по подбородку и мычал.
- Я в порядке.
- Кори, - окликнул Лонса мужчину в наушниках. – Запускай.
Кори кивнул и, нажав несколько кнопок, вывел картинку на экран телевизора.
- Картинка и звук есть. – Отчитался он.
- Ну, с богом. – Проговорил Рой так тихо, что это было слышно только ему одному.
Мэдисон вошел в комнату и закрыл дверь. Маруся не отрывала глаз от зеркала, после посмотрела на Гэба через плечо.
- Маруся.
Когда Гэб остановился у зеркала, Маруся спрыгнула со стола и подошла к нему.
- Я знала… именно ты будешь проводить допрос. – Она провела пальчиками по его щеке. – Ты ведь, хочешь узнать правду?
- Хочу… – Хрипло проговорил Гэб. Маруся перевела руки на его шею и притянула к себе, глубоко целуя. Толкнув его к зеркалу, она запустила руки под его футболку, проводя ноготками по коже. Он застонал.
- Черт возьми! – выругался Лонса. – Они же не собираются трахаться здесь!
- Рой, - цокнула Марни, не отводя глаз от окна. – Дай девочке поиграть немного. – А потом она встретилась взглядом с Марусей. На мгновение ее взгляд стал жестким, опасным, обещающий боль и много крови.
Марни отвела глаза.
Дьявол, она сводит его с ума. Поцелуй Маруси был не просто томным. Она целовала Гэба порочно, медленно перевивая свой язык с его языком.
Пальцы уже расстегнули молнию, и рука скользнула под пояс джинсов. Гэб застонал.
- … Маруся…
- Разве, ты не хочешь подразнить их? – лукаво протянула она.
Он ухватил ее за запястье, с трудом достав руку из штанов. Не потому что она там застряла… черт, он хотел, чтобы она сделала это…
- Ты. Дразнишь. Меня. – Гэб отошел, застегивая молнию. – Я пришел поговорить.
Маруся притворно надула губки. После, покрутилась перед зеркалом, оправляя комбинезон. Взявшись за язычок молнии, она медленно потянула вниз, пока не показалась ложбинка и два смещенных бугорка ее груди. Маруся, прекрасно знала, что за ними наблюдают… и ей это доставляло удовольствие.
- Ладно. – Она развернулась к нему и прошлепала по полу. Запрыгнула на стол, напротив Гэба. Мэдисон откинулся на спинку стула, когда ее голая пятка коснулась его груди. – Начинай допрос… детектив. – Низким голосом, произнесла Маруся, закусив губу.
- Сядь на стул. – Грубо сказал Гэб, а после, добавил более вежливо. – Пожалуйста.
- Как думаешь… им будет смешно, если ты упадешь? – Она ухмыльнулась, подняв пятку, и нажимая носком на грудь.
Гэб оттолкнул ее ногу и вскочил с места.
- Да что с тобой происходит? – рявкнул он. – Ты ведешь себя, как законченная шлюха!
- А может я и есть шлюха? – Маруся подалась вперед к нему. – Твоя. Любимая. Шлюха. Ты, ведь, частенько пользовался ими? Никаких обязательств. Никаких обещаний. Секс… и только.
Гэб, напряженно играл желваками.
- О твоей будущей профессии тебе расскажет надзиратель. А теперь… убери свою задницу, с этого гребаного стола и сядь на стул!
Маруся присвистнула.
- Какой ты нервный. – Она сползла со стола и плюхнулась на стул. – Ты всегда такой нервный, когда не трахаешься? Не удивительно, что ты трахал меня три часа кряду. Джейн посадила тебя на годовую голодовку. Почему ты не покупал шлюх? Тебе было стыдно или ты надеялся, что она вернется? Хотел быть чистым? – Маруся закинула ноги на стол и достала сигареты.
Мэдисон ухватился за бортик стола и сжал его, что побелели костяшки. Слова, что вылетают из уст Маруси, как удар хлыстом по больному, израненному месту.
Да, он снимал шлюх, только потому, что был пьян. В трезвом состоянии, даже близко не подошел бы к ним.
Да, он хотел быть чистым для Джейн.
Да, он надеялся, что она вернется.
И да, он имел Марусю так долго, не потому что был нервным весь этот год.
Он впервые понял, что с Марусей может быть чистым.
- Последняя сигарета. – Она выпустила струйку дыма в сторону Гэба. – Думаю, этого будет достаточно, пока ты проводишь, свой чертов допрос.
Гэб посмотрел в зеркало, но увидел лишь свое отражение. Измученный, словно дряхлый старик, что лежит на смертном одре и ждет упокоя.
На мгновение зажмурившись, он сел на стул.
- Расскажи мне о первом убийстве в общественном парке, шестого сентября, этого года.
Маруся широко улыбнулась.
- Пожалуй… я лучше тебе покажу, детектив. Желаешь, что бы я лично провела для тебя экскурсию по задворкам памяти убийцы?
Гэб…
- По-твоему… - начал он и обернулся.
Гэбби…
Он снова обернулся. Мэдисон четко слышал, как его позвали по имени. Маруся навалилась на стол, глубоко затянувшись сигаретой, и выпустила дым ему в лицо.
ГЛАВА 18
Порыв ветра, как удар кнута, разбудил Мэдисона. Да, он, кажется, вовсе и не спал. Несколько мгновений назад, он был в неуютной, угнетающей, комнате для допросов. А сейчас, оглядевшись по сторонам, он не мог понять – как попал сюда.
Шутка ли? Сознание, вовсе разыгралось, как неспокойное море, или тучи, что образовали вокруг земли плотный черный кокон.
Гэб вдохнул носом, учуяв смоляной запах, смешанный с морской водой.
Стены… эти блеклые, как стены палат для умалишенных, на глазах, стремительно меняли цвет. А сквозь цвет, прорисовывались объемные фигуры. Деревья. Высокие с кучными кронами. Под ногами шуршала трава, и хрустели пожухлые листья. Он обернулся, зная, что позади двухстороннее зеркало… Но к его огромному изумлению, он увидел жилые дома. Посредине расстилается безмерная полоска черной воды. Рокот моторных лодок и уханье голубей. Потолок, преобразился в темное небо, с россыпью ярких звезд.
- … что… происходит… - Гэб продолжал бродить по парку. Ему встречались скульптуры, высеченные из мрамора. Женщины, казалось бы, изнуренные в своих позах, провожали его пустыми, каменными глазами. Одна из них улыбнулась, отчего на ее щеке появилась трещина. – Маруся? Маруся, что происходит? Маруся? – он кружил на одном месте.
- Я здесь.
Гэб повернулся. Маруся была в черном, облегающем комбинезоне и в ботфортах на высоченно шпильке.
- Что происходит? Где я?
- Читал «Ловец Снов»? Четыре друга, и каждый обладает способностью. Они могли мысленно общаться друг с другом. А также бродить по своей памяти. Вроде архива. Огромные ящики, заполненные информацией. Так что ты… в памяти убийцы.
- Это невозможно… - прошептал Гэб. Изображение было реальным, по крайней мере, визуально. Но стоило ему прикоснуться к стволу дерева, как картинка замигала и рассеялась, оставив белую дыру.
- Осторожно. – Маруся погрозила пальцем, в черной перчатке. – Ты же не хочешь испортить всю картину?
- Как, черт возьми, я здесь оказался? Кто ты такая?
Маруся сделал только один шаг, хотя до Гэба было футов десять, она уже стояла перед ним, вплотную. Тонкий запах серы, как аромат духов, заползал в его ноздри.
- Идем, детектив. Иначе… пропустим интересное. – Она взяла его за руку, но он высвободился. – О том – кто я, расскажу позже. Идем.
Они двинулись по парку, огибая деревья. Скульптуры трещали, поворачивая свои головы в их сторону. Нереально сочно-зеленая трава, ярко контрастировала с белоснежной мраморной крошкой.
Рокот моторных лодок стих. Было слышны только обрывки голосов с противоположной улицы и глухой гул проезжающих машин.
Внешние звуки замолкали, а радио с треском голосило до боли знакомую мелодию.
Гэб увидел, как белая «хонда» заехала на лужайку. Мотор стих. Он встал, как вкопанный. У него было несколько мыслей – спрятаться, потому что они могут его увидеть. Либо… либо, черт его знает, что за дрянь с ним происходит.
- Они не увидят тебя. Ты внешний зритель, а это все лишь проекция воспоминаний убийцы. Если ты не будешь вмешиваться, ничего не случится.
- Это… - Гэб ткнул пальцем на машину. – Это те самые подростки, которые погибли первыми.
Маруся кивнула.
Невероятно. Они так реальны. Голоса, движения. Черт, да он чувствует их похоть отсюда.
Когда подростки перебрались на заднее сидение, Гэб подошел ближе.
«Когда твои ноги зависли в воздухе, а твоя голова уткнулась в землю.
Попробуй исхитриться и повернуть ее.
Твоя голова взорвется,
Но в ней ничего нет.
И ты спросишь себя:
Где мой разум?». – Голосило радио.
Парень двигался, уткнувшись в грудь девушки, а она постанывала, подняв глаза вверх. Свет от луны переместился с воды на дерево, под которым стояла их машина. Подул ледяной ветер, а радио зашипело. Послышался треск. Гэб и девушка, синхронно повернули голову.
Это мужчина. Определенно. Таких крупных женщин вряд ли можно встретить. Даже если это и так… то, у нее проблемы с гормонами, раз она взялась за топор.
- Он… он убьет их… - Гэб отшатнулся назад, пялясь на высокую тень, полностью скрытую черной одеждой. На лице лыжная маска с прорезями для глаз. Он тяжело дышит. Может, потому что ему не хватает воздуха?
Лезвие топора взлетело вверх и резко опустилось вниз. Голова рухнула на траву.
Кровь. Ригли говорил, что крови было немного. Как можно было исхитриться, чтобы избежать этого?
Тень приложила к срезу губку с едким химическим запахом. Кожа зашипела.
- Что… за…
Очередной точный удар и голова парня упала прямо в руки убийцы. Он использовал ту же губку, чтобы прижечь рану.
- Молчи. – Прошептала Маруся.
Посмотри на них. Загляни внутрь. Узнай, чего они достойны, и чего лишены… - произнесла тень, искаженным голосом.
Затем, тень сложила головы в пакет и исчезла, растворившись в темноте.
- Что это? Кислота? – предположил Гэб. – Но Ригли не нашел никаких следов.
- Не нашел. – Согласилась Маруся. – Этот химический продукт придумал он. Уж не знаю – как. Но эта дрянь, полностью растворяется и не оставляет следов.
- Черт возьми.
Если убийца хорошо разбирается в химии… значит, он химик. Безумный химик с больной фантазией. Хм, решил опробовать свое детище в действии.
- Сколько времени?
Гэб глянул на часы – 21:13.
- Начало десятого.
Маруся довольно улыбнулась.
- Идем.
Она шагнула вперед. Мэдисон еще немного задержался взглядом на безвольно лежащих и остывающих телах подростков. Развернулся…
… белый дом в три этажа. Белый заборчик с калиткой. Лужайка и цветник. На окнах занавески. На втором этаже горит свет.
У Гэба упало сердце. Желудок, скрутился в жгут. В висках застучало. Паника ударила его в спину, и он понесся в дом, перепрыгнув калитку. Рука схватила ручку, но тут же прошла сквозь нее. Он на мгновение оторопел, а затем просунул руку в дверь. Дальше. Тело с легкостью прошло внутрь дома.
- Почему ты думаешь, что сможешь ему помешать? – донесся голос с лестницы. Маруся стояла на втором этаже.
- Потому что она этого не заслуживает. – Перепрыгивая через две ступеньки, Мэдисон добрался до второго этажа, прыгнув в дверь спальни.
- Ты уверен? – спросила Маруся. Она стояла по другую сторону кровати. Гэб не отрывал глаза от Джейн. В комнате пахло ее шампунем и гелем для душа. Волосы влажными локонами лежали на ее узких плечах. Джейн скинула полотенце, и надела комбинацию. Гэб заметил, ее немного округлившийся живот и набухшие груди с широкими сосками. Она была бы… прекрасной матерью… затем Джейн смазала кожу кремом, как она это делала всегда перед сном и, откинув одеяло, легла в кровать. Погасила свет.
- Я не могу этого допустить. – Прошептал Гэб, сев на кровать, рядом с Джейн. – Она и ее ребенок не заслужили смерти.
- Тсссс…
Гэб вскочил с кровати… кто-то был здесь. Что-то плотное и тяжелое, навалилось сверху, на Джейн.
Джейн закричала. Ее руки лихорадочно пытались отбиться от удушающей темноты. Затем хрип и шумный выдох.
Щелчок. Лампа на прикроватном столике, озарила желтым светом спальню.
Гэб сглотнул, пятясь назад. Он отвернулся, не в силах видеть застывшую маску ужаса. И все же, от его взгляда не ускользнул, тот чертов галстук. Убийца затянул его настолько сильно, что вокруг шеи появились складки, схуднувшего толстяка.
После, еще один звук. Глухой, а потом точно, что-то распылили. Или это был гейзер, распыляющий кровь по кровати.
Мэдисон полуобернулся, тупо смотря на труп своей жены. Ее голова стояла на прикроватном столике, как тыквенная башка на Хэллоуин.
Из ванной комнаты вышел убийца.
Ну, конечно. Он оставил там мой галстук, чтобы подставить меня.
- Сколько времени, детектив? – Спросила Маруся, когда убийца исчез.
Гэб посмотрел на часы, на прикроватном столике, что лежали в лужице крови.
- 21:13. – Проговорил он.
- Тебе не кажется, это странным?
Он нахмурился. Когда убили подростков, Маруся тоже спросила меня о времени. Я ответил, что… начало десятого…
- … а точнее… 21:13.
- К чему ты клонишь? – непонимающе, протянул он.
- Хочешь курить, детектив? – Лицо Маруси озарилось желтым огоньком, когда она подкурила сигарету.
Мэдисон вертел головой. Полумрак. Сквозь разбитое окно, бьет холодный сентябрьский ветер. Мимо несется темная, почти черная стена деревьев. Впереди разделительная полоса. Он в салоне какой-то машины. Рядом сидит Маруся и непринужденно курит. За рулем… убийца. В одной его руке телефон.
Только сейчас до него дошло, что через несколько минут произойдет авария. Вэст и Линдси погибнут.
- Останови его. – Прошептал Гэб, глянув на спидометр. Убийца надавил на газ, и стрелка перевалила за сто пятьдесят. Впереди показалась «импала». – Останови его, черт возьми!
Машина поравнялась с «импалой» и снизила скорость, удерживая ее на девяносто.
Гэб развернулся всем корпусом к окну. Он видел, как Вэст опустил окно и начал гудеть, выкрикивая – «Эй, придурок! Газуй!».
- Остановись! – закричал он уже убийце. Гэб ударил в окно, на удивление, ощутив плотность стекла. Но его крик слышал только он сам. – Остановись! Вэст! Вэст! Останови машину! – он кричал и бил. Кричал и бил. Без толку.
- Ужас. – Маруся скривила губы, стряхивая пепел на пол. – Даже не хочу знать, как ты смотришь ужасы.
- … нет… - выдохнул он. «Хонда» Линдси неслась навстречу «импале». Еще мгновение и столкновение неминуемо… - Неееееет! – закричал Гэб во все горло. Он резко дернулся вперед, со всей силы колотя убийцу по голове, по лицу. Но, как бы он не бил, его кулак натыкался на воздух. – Остановись!
Убийца резко свернул влево и заглушил мотор. После нажал на телефоне громкую связь, когда гудок стих. Мэдисон замер. Он услышал голос Каффера. Последнее, что он успел ему сказать, перед тем, как машины врезались носами.
Гэб… сынок…
Оглушительный удар и хруст металла раздался на улице. Линдси вылетела из лобового стекла. Ее тело приземлилось на асфальт с жутким звуком.
- А еще говорят, что люди не умеют летать. – Хохотнула Маруся.
Господи… нет… нет…
- … нет…
Мэдисон, в буквальном смысле, вывалился из машины. Просто провалился сквозь нее и рухнул на асфальт. Он услышал, как хлопнула дверь, со стороны водителя.
Гэб, запинаясь за свои же ноги, бросился к Вэсту.
В воздухе запах паленой резины и металлический запах крови. Вэст, лежит на капоте. Его голова и лицо залито кровью. Осколки, что впились ему в щеки и лоб, зловеще поблескивают.
- … господи… Вэст… Вэст… не умирай… пожалуйста… - Гэб давился слезами. Его руки ощупывали лицо и плечи напарника.
Вэст захрипел. Его взгляд на мгновение остановился на его лице.
… Гэб… за… что…
Тень зависла над Гэбом. Он резко повернул голову и вскрикнул. Лезвие топора стремительно опускалось вниз. Мэдисон закрыл собой Вэста. Он ощутил тошноту, когда топор прошел сквозь него и с глухим звуком срубил голову. Глупо было надеяться, что это спасет напарника.
Убийца схватил голову и двинулся к темно-зеленой машине.
- Отдай! – Мэдисон прыгнул на убийцу, и тут же плашмя приземлился на асфальт. – Отдай мне голову, ты сукин сын! Ублюдок! Отдай! – взревел он во все горло.
Гэб не хотел вставать. Он предпочел ползти за «собирателем голов», на четвереньках, срывая себе горло, и захлебываясь слезами. Агония боли парализовала его тело, но ноги продолжали отталкиваться от земли.
- … отдай мне голову… отдай… - хрипел он.
Убийца убрал голову Вэста в пакет, и небрежно бросил в багажник машины. Затем, направился к Линдси. Она умерла мгновенно.
- … нет… нет! – из последних сил, закричал Гэб. Он не только отрубил ей голову. Он задрал ей юбку и стянул трусики, положив себе в карман.
- До чего жалко ты выглядишь, детектив. – Раздался голос Маруси над ним. Гэб свернулся калачиком, корчась от дрожи.
Воспаленное сознание отказывалось понимать происходящее. С одной стороны он понимал – то, что произошло, невозможно изменить. С другой… он все же надеялся спасти этих невинных людей. Но смерть не дает второго шанса.
- 21:13. – Маруся рассмеялась. – Какое совпадение, на так ли, детектив? Точно… как ты любишь… помнишь, время смерти твоей матери?
Гэб перевел свой вес на колени и его стошнило. Желчь рвалась из горла. Кислота опаляла желудок и глотку. Кишки, явно желая освободиться, также стремились покинуть его тело.
- 21:13.
- Останови. Это.
- Остановить? – Она села перед ним на корточках, скрипнув каблуками. – Разве, ты не хочешь узнать – кто убийца? Понять, почему он это делает и что им движет?
- Я хочу… хочу, чтобы это прекратилось.
Маруся подняла Гэба за подбородок и придвинула свое лицо.
- Скоро… это прекратиться.
Гэб смотрел на девушку и не понимал – он спит, и ему сниться очередной кошмар? Или это жестокая реальность, где он попал в игру на выживание?
- Кто ты, черт возьми…
Маруся мягко оттолкнула его лицо и поднялась. Она ходила вокруг него, убрав руки за спину и подняв голову к верху.
- Хорошо… я скажу тебе – кто я. Мое имя - Sit Moriens Artist. Но, ты – она улыбнулась ему. – Можешь называть меня, Мори. Я исполнитель желаний.
Честно говоря, Гэб уже плохо соображал. В голове не осталось ничего… никаких мыслей, кроме глухой пустоты. Он даже слышал свист в ушах… а это ли не признак помешательства?
- Но не простых желаний. – Продолжала Мори. – Предсмертных. Они самые сильные. Самые реальные. И самые… кровожадные. Перед тем, как исчезнуть в бесконечном мире Смерти, они открывают мне свои сокровенные желания.
- Что за бред ты несешь. – Мэдисон поморщился, плюхнувшись на задницу. Тело болело, точно его били палками. Он обвел глазами улицу. Лесная завеса превратилась в черные, глянцевые стены. Впрочем, и асфальт, влажный от мелкого дождя и небо, лоснилось, словно туго натянутый брезент в тусклом свете луны.
- Правда ли? – усмехнулась Мори. Она развернулась к нему на каблуках и снова присела на корточки. – А помнишь ли ты Эдварда Кух?
- Причем здесь этот ублюдок? – прошипел Гэб, с трудом поднимаясь на ноги. Желудок горел, а горло саднило.
- Притом, что это ты его прикончил. – Мори, выпрямилась, уставившись на него. На ее губах играла плотоядная улыбка.
- Он покончил с собой. – Гэб приложил руку к животу и хромая на одну ногу, поплелся прочь.
- Кто это тебе сказал, детектив? Может… Шарлей?
Он резко обернулся. Похоже, она знает меня лучше, чем я ожидал.
- Знаешь, в чем прелесть сумасшествия? Ты не один. Всегда есть кто-то, кто сможет дать тебе ответы… которые ты уже знаешь, но боишься признать. Там на улице, ты увидел Ривела Шарлей. Он рассказал тебе, будто встретился с ним в психиатрической больнице и разоткровенничался. – Мори махнула рукой. – К тому времени, как Шарлей попал в больницу… Кух уже был мертв. С его смерти прошло двадцать пять часов… и ты все еще думаешь, что именно Шарлей был тогда с тобой рядом?
Гэб зажмурился. Голову стиснули невидимые тиски с шипами. Он слышал, как трещит его череп. Металл скребется по кости. Гэб обхватил голову и рухнул на колени.
Вспышка, как свет рампы ударил в сознание.
Он торчит на этой лавке, с письмом. Смотрит некоторое время на галстук, а после переводит взгляд в пустоту, перед собой. Что-то говорит. Некоторые слова разборчивы, некоторые смазаны… а может, потому что голос, которым он говорит, чужд ему?
- … это неправда… - выдавил Гэб, уткнувшись лбом в асфальт. Влага обожгла кожу, точно кислота, с шипением поедающая останки плоти.
- Ты был у Эдварда, за несколько часов до смерти. – Мори склонила голову набок. – Помнишь, что ты ему сказал?
Гэб замотал головой.
Очередная вспышка.
Кух, сидит в инвалидном кресле. Взгляд его блуждает по комнате. Он боится. Боится того, кто стоит над ним, словно нависшая тень от кривого дерева.
Всех кого ты знаешь и любишь, я заберу с собой. Каждого…по одному. Они будут подыхать страшной смертью… пока я не доберусь до тебя… знай… это только начало бытия Моего… ибо восстану Я… во плоти и крови.
- … во плоти и крови. – Повторила Мори. – Ну, не эту ли ты фразу видел повсюду? Она, даже снилась тебе в твоих кошмарах. Кстати, о кошмарах. – Она откинула волосы за плечи. – Я бы назвала их… черновиком убийцы. Все, что ты видел – необработанный материал. А после… убийца воплощал их в жизнь. Мальчик, которого вы любили, - монстр, которого вы боитесь.
- Нет! – Закричал Гэб. Он вскочил на ноги и побежал. Но сколько не беги – от себя не убежишь. И это чертово место неизменно, словно замкнутый круг, с черными стенами. Он в собственной тюрьме. В собственном отравленном сознании. В грязной жиже, захлебывается, карабкается на поверхность, но что-то, сильнее его, тянет Гэба на дно.
- Почему ты не хочешь принять реальность, детектив? – Мори возникла перед ним. Ее волосы ласкал ветер, приподнимая и закручивая их.
- Это неправда… это кошмар… - зашептал он, пятясь назад.
- А может это твое безумие? Может, поэтому ты прикончил их всех?
- Я никого не убивал! – Пот бежал по его лицу. Тело зудело, словно там роились насекомые. В голове голоса… голоса… они что-то бубнят… кричат… шипят… шепчут… его голос… боже, он не узнает своего голоса… искаженный, как смятая пленка, которую запихнули обратно в кассету и запустили по радио.
- Измена Джейн побудила тебя к этому. Ты знал, что она трахается с другими, но предпочел спрятать их глубоко в себе.
Гэб замотал головой и сдавил виски. Он желал заткнуть ее голос. Заткнуть их всех.
Мори, с удовлетворением выдохнула. Она положила свои руки на его руки и легонько сжала.
- Хочешь, чтобы я продолжала, детектив? Детектив?
Он медленно поднял на нее глаза.
- Хочешь, чтобы я продолжала или так и будешь вести себя, как трусливая девчонка?
Гэб долго вглядывался в ее лицо, осознавая, что это не лицо Маруси… это чужое лицо, под маской девушки, в которую он влюбился. Взгляд. Черты лица. Губы. Голос. Все было ненастоящим. Призрачным… как и он сам. Он был призраком в своем же теле. То, разумное что было в нем, пряталось в высокой и мощной тени убийцы. Она доминировала над ним. И только она была реальна в этой жизни. А он… маленький мальчик, униженный, оскорбленный, сидел, вжавшись в угол. Возможно, он всегда был слабым. Черт, он действительно был слабым. А его Тень… она управляла его телом, как кукловод. Вся та агрессия, что была в нем – это присутствие его Второй Половины. Темной Половины.
- Год для тебя выдался трудным. Ты плохо справлялся с тем, что тебя бросила Джейн… к тому же… ты знал, что именно она виновна в этом. Но ты не хотел мириться с этим, не так ли? Мало того, ты узнал, что она спала с сыном Эдварда Кух. Для тебя это было большим потрясением. Правда, на тот момент, у него была другая фамилия. Не каждый захочет носить фамилию убийцы. Так что… оставалось разузнать об остальных родственниках и навестить самого Эдварда. – Гэба затрясло, как в эпилептическом припадке. Глаза закатились, рот изогнулся. В голове то и дело всплывали жуткие картины, настолько реальные, что он чувствовал запах крови и свист топора, рубящий головы. Он видел, как они все умирали. Трепыхающиеся тела, лужи крови, тень, что хохотала, прижимая головы к груди, будто это милая плюшевая игрушка. Голос Мори гудел, заполняя и без того мрачную картину. – Ты был не согласен с приговором, считая, что Кух заслуживает смерти. А Ричард Билдс признал его невменяемым. Поэтому ты решил ударить по больному. К чему смерть отца, если страдание от смерти сына, принесет ему больше боли, а тебе удовлетворения? Джейн… она всегда была шлюхой. А твой кузен, лишил тебя всего. К тому же… ее беременность. – Мори поцокала. – Линдси… любовница Билдса. Да. А те двое в переулке… они могли сорвать твои планы. Вэст… твой горячо любимый друг и напарник. Он догадывался, что с тобой твориться что-то плохое. Ух… а Санта-Мария-Роза. Ну, конечно. Ты не мог пройти и мимо нее. Почему? Только одному дьяволу известно. – Она рассмеялась и опустила руки. Гэб резко отвернулся от нее и его стошнило. Перед глазами, как чертово колесо, комната Санта-Марии-Розы. Она лежит на полу, в луже крови, а черная, как смоль собака с рычанием грызет ее лицо…
- … прошу… перестань…
Гэб, почувствовал, что оседает на землю. Асфальт превратился в густую жижу. Ноги затягивает вниз.
- Но это не так захватывающе, как смерть дочери Эдварда Кух. – Не обращая внимание на него, продолжала Мори. – Маруси.
Мэдисон обернулся. Его глаза расширились так сильно, что на белках появились красные пятнышки.
- Нет… только не Маруся.
Мори покачала головой. После, она кивнула в сторону, позади него.
Гэб не мог произнести и слова. Он тупо пялился на девушку, что была прикована к столу. Он четко различал в полумраке бурые пятна крови на полу, у ее ног и рук. Шелковая сорочка, слиплась на ее теле, от крови и пота. Волосы свалялись. На щеке расцвел синяк, а губы изорваны, словно их грызли.
Марррруссяя… - Голос перекатывал букву «р», точно довольный кот. - Что ты видишь… Маруся?
Тень нависла над девушкой. Он удерживал на пальце, в перчатке тонкую, плетеную цепочку с кулоном в форме месяца.
Что ты видишь… Маруся?
Это же та самая цепочка, которую он хотел подарить Джейн. Он надеялся, что она примет подарок и вернется к нему. А затем… Гэб посмотрел на Мори… Маруся спросила его… не находил ли он ее цепочку. Ее подарил любовник… почему…
- … почему она назвала его любовником? – Мори улыбнулась, а потом тихо запела. – «Пожалуй, это была любовь, но она уже угасла. Это была любовь с первого твоего прикосновения, и до тех пор, пока наше время не окончилось». Твоя темная сторона влюбилась в эту девушку. Подарила ей цепочку. Правда, у Маруси она пробыла часа три, а может четыре… пока ты истязал ее… - Она придвинулась к Гэбу и шепнула. – Трахал ее. Так ты доказывал ей свою любовь. Но, ты решил, что нужно попытать счастье с Джейн и забрал цепочку с собой. Знаешь, каково было ее последнее желание? Она хотела… чтобы ты страдал.
Гэб протянул руку к Марусе, но она растворилась в темноте.
На пол упали пестрые кружки. Они запрыгали из стороны в сторону. Пустая комната наполнилась запахами табака и пота. Гулкие басы и песня «Eurythmics» – «Sweet Dreams», вырвали Мэдисона в новую реальность. Вокруг полупьяная толпа, кучкуется на танцполе. Остальная массовка сидит либо за столиками, либо за барной стойкой.
Мори стояла рядом, пританцовывая и подпевая.
Гэб всматривался в толпу. Его взгляд остановился на мужчине. Высокий, одетый в черное пальто. Мужчина, похожий на него, смотрел вдаль. Гэб проследил его взгляд. За столиком, буквой Х, сидели четыре девушки. Три размалеванные, как шлюхи, а четвертая, скромно одетая, вжалась в спинку стула и не поднимает лица.
Маруся.
Мэдисон услышал, голос мужчины у себя в голове. Не смотря на то, что музыка срывает барабанные перепонки, в ушах эхом раздается голос Маруси.
Я видела мужчину в клубе. Он напугал меня.
И чем же он напугал вас?
Он знал мое имя. Вы не спросите меня, как он выглядел, детектив?
Как он выглядел?
Высокий… привлекательный… опасный… как вы, детектив.
И все же я не понимаю, почему вы говорите об этом со мной?
Вы единственный… кто поверит мне.
Последние слова отдаются эхом и продолжают звучать долгое время, пока не раздается треск. Но толпа не обращает на это внимание. Она продолжает веселиться. Потолок и стены трещат. Начинается настоящий камнепад. Люди складываются пополам под осколками бетона, словно вырезанные из картона фигуры.
Самый большой осколок завис над Марусей, что стоит, не отводя глаз от мужчины.
Гэб срывается с места, вытянув руку вперед, думая, что успеет оттолкнуть ее. Но за доли секунды, до того, как он оказывается рядом, осколок с грохотом падает на девушку, разбивая ее в щепки, а Мэдисон чувствует под ладонями холодный камень. Он дергает его, пытается сдвинуть – тщетно.
ЭПИЛОГ
Открыв глаза, Мэдисон, уже не был так удивлен, увидев серо-белые стены, зеркало напротив и металлический стол, в который он вцепился пальцами.
Мори, затушила сигарету и опустила ноги со стола.
Все произошедшее, казалось нереальным, но горький привкус во рту – говорил обратное. Он тот, кто он является на самом деле.
И все же… странность была. Абсолютная тишина. Может, он оглох? Он не слышал гудения флуоресцентных ламп, ни тиканья часов, не своего сердцебиения. Хотя, отчетливо чувствовал, как оно подпрыгивает под кожей.
Гэб бросил взгляд на Мори, затем на зеркало, а после на дверь. Мысли, лихорадочно бились друг об друга – Сбежать? Рассказать? Или придушить эту чертову суку?
- Помнишь Кэти Симпсон? – спросила Мори. Ее голос был эхом в ушах. – Не будь тебя здесь, в твоей коллекции было бы пополнение. – Она поднялась с места. – Кстати… ты давно заглядывал в свой холодильник?
Сложно описать, что в тот момент испытал Гэб, услышав ее слова. Ярость не просто закипела в его груди, нечто немыслимое, безумное, прорвалось сквозь тонкую оболочку и бросилось на девушку… или ту, за кого она себя выдавала.
Гэб сомкнул руки на ее шее и сдавил…
… наконец, звуки вернулись со скрипом ржавых петель. Они оглушили его, что тот в ужасе, повалился на пол и закрыл уши.
Медленно… все слишком медленно движется…
… время замерло…
… мне нужно еще… время… истекает…
… еще… время не ждет…
Мэдисон взревел, хватаясь пальцами за лицо, пытаясь сорвать эту поганую маску, которую он носил все это время. Он хотел обнажить свои кости. Хотел избавиться от Тени.
В комнату, вбежали полицейские. Их движения были заторможены… а может, его сознание, как сломанные шестеренки, отказывались шевелиться дальше.
Его толкнули на пол лицом, а затем холодный металл обхватил его запястья. Гэб продолжал кричать, но крик попеременно сменялся безумным смехом. Красное и потное лицо, корчилось в смехе. С губ стекала слюна. А взгляд серо-зеленых глаз, притупился, обретя нечеткие, размытые формы.
Он успел обернуться через плечо и взглянуть на Мору. Она подмигнула ему и ее губы беззвучно прошептали – до встречи.
Габриэля Мэдисона признали виновным, в восьми убийствах. Он был определен в психиатрическую лечебницу Ричарда Билдса, учитывая его невменяемость. Тяжелая шизофрения с наклонностью к убийствам и деперсонализация. Сейчас он подвергается принудительному лечению, так как до сих пор, Гэб отрицает факт совершения этих преступлений, не смотря на то, что в его доме, в холодильнике были найдены головы жертв.
Кэти Симпсон нашли в подвале дома Мэдисона. Она чудом уцелела. На ее теле были в основном незначительные порезы и синяки. А вот, что касается его психического состояния, так это забота врачей.
Думаю, Ричард Билдс с животным удовольствием справляется с болезнью Мэдисона. Только дьяволу известно, какими препаратами его пичкают. Возможно, там не обходится и без лоботомии. Старый, но приятный и действующий способ примирить два сознания в одно целое.
В одну из ночей, Гэб стоял у окна, своей палаты. Пейзаж удручающий. Деревья сгорбленные и голые. Опавшая листва, давно сгнила под слоем слякоти. На дворе начало октября, и снег уже имел наглость вторгнуться в Сиэтл, мерзкими, мокрыми лапками.
Его накачали дозой лекарств, отчего у Гэба плохо строятся мысли. Взгляд отстраненный, как у слепца, что застыл на одной точке.
На окнах решетки, шириной три дюйма. Этот мизер, держался под током.
На черном небе, в дымке, мерцала луна. Ее луч, едва доходил до земли. Но он, как-то умудрился добраться до решетки. Что-то блеснуло.
Гэб опустил глаза. На узком выступе, между двух прутьев лежала цепочка. От света, серебро казалось сизо-белым. Он склонил голову набок, разглядывая вещицу, которая привлекла его внимание.
Гэб медленно поднял руку и протянул к цепочке. Три дюйма. Расстояние слишком мало, для его широкой ладони. Впору, только детской пройти. Он бы смог ее достать, если бы не лишние пальцы… как ни крути, а у него ничего не получиться, а желание обладать вещью невыносимо.
… достань ее… достань любым способом…
Голос был в его голове. Он слышал его постоянно. Никакие лекарства его не заглушали. Даже во сне, он слышал этот голос, словно он бредил в дремоте.
Гэб поднес руку к себе, разглядывая пальцы и косточки, что торчали под кожей. Он исхудал, поэтому кости так сильно выпирали.
Затем он раскрыл губы и засунул мизинец в рот. Зубы медленно сжали палец.
… достань ее…
Сначала было легкое давление… после челюсти сомкнулись со всей силы. Глухой хруст и маленький фонтанчик крови ударил Гэбу в рот. Он не чувствовал боли. Боль ушла давно.
Второй.
Третий.
Мэдисон сплюнул палец на пол и просунул руку.
Цепочка у него.
… вот так… хорошо…
Он улыбнулся. На губах и во рту ощущалась кровь. На вкус, как помои с крошкой на зубах. Это, всего лишь отколотые косточки.
- Гэбби… Гэбби… - Гэб узнал этот голос за спиной. Он развернулся. Искаженная, черная тень выделялась на фоне болезненно-белых стен.
Ты пришла ко мне. – Мысленно произнес он.
- Да. – Мори
Я так любил тебя, Маруся… почему ты так со мной поступила? Ты пришла ко мне, за помощью... ты тоже… убийца…
- Ну, что ты, Гэбби… мне тоже надо иногда питаться… - Мори рассмеялась, точно кто-то тронул занавески. – Кровь той девушки, была необычайно… сладкой.
А португалец… он…
- … перестань Гэбби… иногда реальность, выдает себя за вымысел. – Она вздохнула. По полу пробежал холодок. – Думаю… ты достаточно страдал…
Ты убийца… ты такая же, как я… – Он криво улыбнулся, с губ стекала кровавая слюна.
- Тссссс…. я слышу твои мысли, Гэбби – Прошептала Мори. – Будь осторожен с тем, кого собираешься убить… - Момент, и перед ним появилась собака. Широкая морда в рубцах. Один глаз мутный, со светло-белой каймой, второй черный, как обсидиан. Обнаженные челюсти. Нижняя выступает вперед, сверкая острыми клыками.
Гэб медленно закрыл глаза, и кажется, вздохнул.
Облегчение наступило мгновенно, стоило ротвейлеру сомкнуть клыки на его шее.
«Я ж и на солнце погружен во тьму,
Осмеянный, поруганный, презренный.
В тюрьме и вне ее, как слабоумный,
Не от себя, но от других завися,
Я полужив, нет, полумертв скорей.
О, мрак среди сиянья, мрак бескрайный,
Затменье без просвета и надежды
На возвращенье дня!
О, первозданный луч и божье слово:
"Да будет свет. И стал повсюду свет!"».