Алмазная карусель

АЛМАЗНАЯ КАРУСЕЛЬ

Научно-фантастическая пьеса в двух действиях.


Действующие лица:

Роман Константинович Находкин, учитель истории

Инга Владимировна Лесная, геолог

Президент России

Помощник Президента России

Заместитель Министра обороны

Представитель Федерального космического агентства

Представитель Минфина

Президент компании «Российские алмазы»

Генеральный директор научно-технического центра

компании «Российские алмазы»

Директор по науке НТЦ компании «Российские алмазы»

Главный инженер НТЦ компании «Российские алмазы»

Директор Института межпланетных исследований

Академии наук

Алмаз

Первый ученый-геолог

Второй ученый-геолог

Третий ученый-геолог

Ученый-океанолог

Маша, библиотекарь

Михалыч, Федор Михайлович Пичугин, инженер-геолог, сосед Находкина

Прасковья Ивановна, староста церковного прихода

Хранительница музеев Кремля

Курьер

Рома, Роман Константинович Находкин в детстве

Саша, друг Ромы


ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ


Сцена первая

Сибирская глубинка. Начало 60-х годов. На заднем плане сцены — перспектива полуденного летнего дня. На переднем плане — два мальчика 9-10 лет.

Саша: Ромка, погляди, такого ты еще не видел (показывает большой спичечный коробок).

Рома: Сычи? Поди, охотничьи, ветром не задувает (открывает коробок). Первый раз вижу, это что, алмазы?

Саша: Точно, они и есть.

Рома: Не верю. Чем докажешь?

Саша: Отец всегда говорил, да я и сам стекло ими резал.

Рома: А зачем ты мне их показываешь?

Саша: Да так, папке они не нужны. В тумбочке уже который год лежат без толку. Возьми их себе, если хочешь.

Рома: Так отец тебя прибьет за это. И потом, дело это очень опасное. Запрещено государством.

Саша: Да ладно тебе. Возьми хоть половину. Держи (высыпает в ладони Ромы разноцветные камушки).

Рома: Неужели это алмазы?!

Саша: Можешь проверить.

Рома: Айда на свалку, коли не врешь. Там, я видел, есть ящики с битым стеклом. Вот и проверим.

Мальчики идут на свалку, останавливаются возле ящиков с битым стеклом, вытаскивают большие осколки стекла, и Рома вырезает из них разными камушками причудливые фигуры.

Саша: Видишь, я тебе говорил, а ты не верил.

Режет как по маслу. Ну что, берешь?

Рома: А сам-то чего? Себе бы оставил...

Саша: Да мне они ни к чему.

Рома: Не-е, рискованное это дело, не возьму. Что я дома скажу, если найдут? (Ссыпает камушки обратно в спичечный коробок.)

Саша: Ну, как хочешь...


Сцена вторая

Прошло тридцать лет. Областной центр. Квартира Романа Константиновича Находкина. На заднем плане сцены — вид из окна на позднее вечернее небо с мерцающими звездами. В центре — Роман Константинович Находкин.

Находкин: Что это было? Наваждение? Дань памяти? Почему я все эти тридцать лет так часто вспоминаю тот эпизод своего далекого детства? Неужели мало чего открыл и нашел за эти годы? Не пора ли остановиться, осмотреться? И сдались мне эти камушки... А ведь точно, алмазы это были, алмазы. Ну взял бы я их тогда, спрятал в укромном месте, а дальше что? Одно из двух: либо в тюрьме сидел до сих пор, либо давно зарезали бы. А у Сашки как судьба сложилась? Но что ж ты кружишь меня, алмазная карусель, не даешь покоя? Неужто и впрямь осталось мне найти всего-то трубку — алмазную трубку?

Находкин выходит на балкон, закуривает. На соседнем балконе появляется Михалыч.

Михалыч: Романыч, смотрю, курить ты много стал. Не спится или как?

Находкин: Верно, грешен, о себе не думаю. Впрочем, человечество тоже о себе не думает. Обрушение морали, которое мы видим сегодня во многих национальных сообществах, превращает их в гниющие анклавы человеческой цивилизации.

Михалыч: Философствовать стал, раньше я в тебе этого не замечал. Может, новые времена замучили, дела-то какие творятся... Все, мол, не так было, как нам говорили. Не бери в голову, без нас разберутся.

Находкин: Слушай, вот ты геолог, скажи, как алмазы рождаются? По книжкам выходит, из недр земных они наружу выскакивают под большим давлением и при высокой температуре.

Михалыч: Ну, Романыч, занесло тебя в нашу епархию. А я тебе скажу: никто (показывает пальцем на землю) там не был и ничего не видел. А теории есть, основательные, знаешь, теории... (Закуривает сигарету.)

Находкин: Ну хотя бы в двух словах.

Михалыч: Кто ж тебе величайшую тайну Земли в двух словах рассказать сможет? Вот ты в школе преподаешь и, стало быть, знать должен: Иисус Христос был Богом или человеком?

Находкин: Там (показывает на небо) тоже никто не был и Его живьем не видел. Даже космонавты. Зачем тебе это?

Михалыч: Как зачем? Сейчас все чего-то ищут. Вот ты алмазы искать стал, а я Бога ищу. Каждому найти свое потаенное захотелось. Вот и фамилия у тебя подходящая — Находкин. А я как был Пичугиным Федором Михайловичем, так им и останусь.

Находкин: Насчет Бога скажу: письменных свидетельств много, но все — в прошлом. Тут так: Он есть и Его нет.

Михалыч: Ну, Романыч, загнул. А как же Церковь — живое свидетельство бытия Божия?

Находкин: Бог есть для тех, кто в Него верит, и, наоборот, для тех, кто в Него не верит, Он не существует.

Михалыч: А как лучше?

Находкин: Наверняка этого не знает никто. Но дело, думаю, в другом. Кто есть Бог?

Михалыч: Как Кто? Вездесущий, Всемогущий, Всевидящий, Всезнающий, одним словом — Существо над всеми нами, наделенное сверхъестественными способностями, Карающий зло, Заступник... Ну и... Создатель всего и вся.

Находкин: Знаешь, а спрашиваешь. Я же думаю, не Бог создал человека, а человек создал Бога для того, чтобы вырваться из дикого первобытного состояния.

Михалыч: Тише говори, Прасковья Ивановна, староста нашего церковного прихода, услышать может. В это время она обычно воздухом подышать выходит, на лавочке сидит. Ее внук, кстати, в твою школу ходит.

Находкин (понизив голос): Понимаешь, Михалыч, много я передумал на эту тему и к выводу пришел: Бог и мораль — одно и то же. Видишь ли, человек без морали хищником становится. Умные люди задолго до нас сообразили, что человека можно смирить, если только над ним Всевышнего поставить для обуздания. Сознание, знаешь ли, страшная штука. Много бед происходит, когда человек бояться перестает.

Михалыч: Согласен. Но в твоем алмазном деле ничем помочь не могу. Тут так: каждый ученый своей гипотезы придерживается. И потом, долго все это в глубокой тайне держали. Чем запутаннее правда о кимберлитах, тем их тайна крепче, а за ней кое-что посерьезнее стоит.

Находкин: Это что еще?

Михалыч: Алмазный рынок — мировой и всемогущий, что наш Бог. Еще неизвестно, кто из них посильнее будет. А впрочем, мне и так ясно. Не лезь в это дело — голову потеряешь.

Прасковья Ивановна: Это кто там всуе имя Божие поминает? Не ты ли, Михалыч? Лучше бы в церковь сходил, завтра Ильин день. Сколько можно без Бога в душе жить? Верь, и все тут, не ошибешься.

Михалыч: И то верно, Прасковья Ивановна, греховные разговоры ведем, прости нас... А скажи, вот если бы тебе с неба бриллиант упал, что бы ты с ним сделала?

Прасковья Ивановна: Бог простит, а бриллиант — на кой он мне сдался. Богатства не наживешь, одни хлопоты на старости лет. А дочке отдала бы. Как в Москву уехала, так и бедует там продавщицей на рынке. Молодая еще, а за прошлую зиму все здоровье потеряла. Таблетками живет. С другой стороны, бриллианты, говорят, до добра не доводят. Можно и жизнь потерять. Время-то вон какое лихое... Прости, Господи.

Михалыч: Слушай, Константиныч, с трубками этими я дела не имел. Мне инженерной геологии хватает. А тебе советую сходить в нашу областную техническую библиотеку. Там обо всем из книжек и узнаешь. А знатоков алмазного дела в наших краях никого нет.

Находкин: Спасибо тебе, Михалыч. Это я так. Кружит меня карусель какая-то. Вот и детство вспомнил. Пройдет. Ночь-то какая... А небо... Ну все в алмазах. Извини...

Михалыч: Да, Роман. Боюсь я за тебя. Неспроста, видно, от тебя жена ушла.

Находкин: Да... Сказала, что надоело с нищим чудаком жить.

Михалыч: Ну, ладно. Спокойной ночи.

Находкин: Будь, Михалыч.


Сцена третья

Библиотека. Входит Находкин, навстречу ему поднимается молоденькая библиотекарь Маша.

Маша: Здравствуйте, Роман Константинович. Рада видеть вас в нашей библиотеке.

Находкин: Вы меня знаете?

Маша: Да, конечно. Я в соседней школе училась, вы у нас несколько уроков истории вели, когда наша учительница болела. Как давно это было! Вы нам тогда очень понравились. Словно вчера рассказывали нам об истории религий народов мира. Что-нибудь хотели бы посмотреть или заказать? Литература у нас техническая. Читатели в основном студенты и молодые специалисты.

Находкин: Спасибо, приятно слышать, но я сегодня зашел к вам не по своему профессиональному интересу.

Маша: Слушаю вас внимательно.

Находкин: Я хотел бы посмотреть литературу по геологии. Ту, где говорится о кимберлитовых трубках, поиске и добыче алмазов.

Маша: Постараюсь помочь. С этой темой я за пять лет работы еще не сталкивалась. Вы первый. Посмотрите пока в читальном зале научную периодику, а я подберу вам книги из основного фонда.

Находкин проходит в пустой читальный зал, листает журналы и газеты. К нему подходит библиотекарь со стопкой книг.

Маша: Вот небольшая часть, не считая справочников и словарей. Тут вам на месяц работы, не меньше.

Находкин: Я так и предполагал, поэтому остаток отпуска хотел бы провести с вами, в библиотеке то есть. Если можно, я «захвачу» себе вот этот столик.

Маша: Да, конечно. Книги можно не сдавать. Никуда они не денутся, зато всегда у вас под рукой будут. И зовите меня просто Машей, по праву учителя.

Находкин: С удовольствием, Маша, пойду навстречу вашему пожеланию.

Находкин углубляется в изучение специальной литературы. В очередное посещение библиотеки Находкин заканчивает работу над книгами и собирается уходить. В это время в середине зала в слабо освещенном месте начинают проступать неясные контуры какого-то объекта, похожего на кристалл алмаза, грани которого причудливо отражают свет.

Алмаз: Постой!

Находкин: Кто это? (Осматривается и замечает Алмаз.) Зачитался так, что голова кругом пошла.

Алмаз: Это я, Алмаз. Ты должен меня знать. Я живу в твоем подсознании уже не один десяток лет. Хочешь раскрыть природу кимберлитов или постичь тайную силу алмаза, мою силу?

Находкин: Скорее первое.

Алмаз: Не смущайся. Не ты первый и не ты последний из тех, кто хочет добиться славы и успеха, овладев моей силой.

Находкин: Что вы! Я хотел бы познать процесс алмазообразования и не более.

Алмаз: Не более?! Не надо лукавить, здесь никого нет. Будем откровенны: хочешь разбогатеть, но боишься признаться в этом сокровенном желании даже самому себе. Ведь если ты откроешь тайну образования алмазов, то станешь богатейшим человеком планеты!

Находкин: Я привык к скромному образу жизни. За три последних поколения прежняя власть отучила нас иметь большие деньги — источник материальных излишеств и чрезмерного комфорта. И потом, все равно для всех всего никогда не хватит.

Алмаз: Не говори за всех. Сейчас это не модно. Богатые люди помогают обществу вырабатывать высшие образцы в потреблении материальной и духовной пищи. Богатство и бедность есть проявление вашей человеческой сущности. Без них ваше сообщество погибнет, вернется в первобытное состояние.

Находкин: То, о чем вы говорите, всего лишь болезнь роста человеческой цивилизации. Главное, что отличает нас от неразумного мира, это стремление к познанию бытия и овладению способами жить в гармонии между собой и с природой.

Алмаз: Давай-ка без высокопарных слов. Мы миллиарды лет находились в земной коре, и, как только homo sapiens, человек разумный, разглядел в нас загадочный, редкостный блеск, он стал добывать нас из недр. Символ богатства и роскоши — в этом наша сила.

Находкин: Неправда! Непревзойденная твердость алмаза дает человечеству гораздо больше, чем красота изготовленного из него бриллианта. Не умаляю тягу людей к неповторимой красоте ваших граней, но это уже дело рук человеческих. Без них алмаз — простой булыжник.

Алмаз: Вот видишь, меня ценят за редкость и скрытое очарование.

Находкин: Да, люди увидели вашу тайную красоту и сделали ее достоянием глаз человеческих. Но сколько из-за нее пролито крови! Потому алмазам место в высокоточных промышленных технологиях и приборах, а бриллиантам — в музеях и алмазных фондах. Для всеобщего обозрения. Поверьте, от этого их стоимость не уменьшится.

Алмаз (ожесточенно): Никогда тебе не догадаться, как мы образовались, слышишь, ты, профан-самоучка?! Не лезь не в свое дело, потом пожалеешь.

Находкин: Угрозы? Это даже интересно. Не вы первый мне гибель пророчите. Только я не боюсь. Прошли варварские времена.

Алмаз: Прошли или нет, скоро увидим. Время рассудит.

Находкин: Время всегда все расставляет по своим местам!

Прошло около трех недель. В читальном зале находятся трое мужчин и одна женщина, олицетворяющие собой ожившие книги ученых-геологов по алмазному делу. Кто-то рассматривает книги, отложенные для Находкина, кто-то устроился на полках и стремянках около библиотечных стеллажей. Они взволнованно делятся друг с другом впечатлениями о необычном посетителе. Один мужчина беспокойно поглядывает в окно. Библиотекарь Маша сидит на своем рабочем месте перед читальным залом.

Первый ученый-геолог: Ну что, досиделись? Долежались? Ишь, ревизор выискался...

Второй ученый-геолог: И что человеку неймется? Нет, к нам притащился.

Третий ученый-геолог: Вы что, не поняли, нас всех скоро спишут и в макулатуру сдадут!

Первый ученый-геолог: А вот тебя-то поделом. Так белой вороной и остался... Пузыри из земной мантии, флюиды, понимаешь... Это у тебя в животе флюиды. А страдать нам всем придется.

Второй ученый-геолог: Надо что-то делать.

Третий ученый-геолог: Да не пускать его, и все. Припереть дверь шкафом или, вон, стремянками.

Первый ученый-геолог: Стоп. А он сам-то откуда взялся, что за птица? Вроде как не из наших.

Второй ученый: Я ближе всех к нашей библиотекарше стою и в первый его приход слышал, что будто он историей занимается. Учитель или что-то в этом роде.

Третий ученый-геолог: Тогда почему вы паникуете, друзья мои? Почитает-почитает да успокоится. Не такие тузы об наши трубочки судьбы свои пообломали...

Первый ученый: Идет, мать его за ногу! Может, не пускать его?

Второй ученый-геолог: Сейчас мы его встретим... А ну, ребята, навались!

Наваливаются на дверь читального зала и держат ее. В библиотеку входит Находкин.

Находкин: Здравствуйте, Маша, еще не надоел? Сколько дней уже вам покоя не даю.

Маша: Да что вы, Роман Константинович, всего-то две недели прошло. А вчера Яблочный Спас был. Угощайтесь. Из нашего сада яблочки. (Предлагает Находкину яблоки.)

Находкин: Спасибо, Маша. С книгами, похоже, дело идет к концу, но вопросов по этой теме у меня только прибавилось.

Маша: Вот освоите новый предмет, и больше вас никогда не увидим.

Находкин: Да увидите, не в Москву же мне в библиотеку ехать.

Маша: А мы можем вам и из Москвы книги заказать. Правда, подождать придется.

Находкин: Очень признателен, но мне пока и этих хватает.

Находкин идет в читальный зал, пытается открыть дверь, но та никак не поддается. Он возвращается к Маше.

Находкин: Маша, дверь в зал не открывается. Может, закрыта на ключ?

Маша: Да что вы, Роман Константинович, там и замка-то нет. Пойдемте посмотрим.

Третий ученый-геолог: Тише, все по местам.

Маша и вслед за ней Находкин подходят к читальному залу. Услышав Машины шаги, люди-книги, державшие дверь изнутри, прячутся в темноту. Маша свободно открывает дверь, проходит в зал, включает настольную лампу и замечает, что в зале открыто окно.

Маша (весело): Путь свободен! Это сквозняк виноват.

Находкин: Смешно сказать, но в последние дни мне здесь какие-то звуки и голоса слышатся.

Маша: Так это с улицы, наверное, звуки доносятся. Второй этаж все-таки. Ну, я вас покидаю, а если что — в библиотеке остается наша заведующая. Вы к ней подойдите, она в курсе ваших поисков.

В читальном зале — стол, заваленный книгами, на нем — включенная настольная лампа. Другого освещения нет. Находкин штудирует очередную книгу, потом встает из-за стола и начинает прохаживаться по залу. Из темноты появляются силуэты людей-книг.

Находкин: Сколько раз говорил себе: «Начетничество в естественных науках — наихудший способ познания. Без живого общения с людьми и с природой верить прочитанному — пустое дело».

Возгласы людей-книг:

— Правильно мыслит!

— Чтобы истину откопать, ему, видите ли, наших книг мало.

— Если бы все так легко давалось!

— Как история без первоисточников и документов — легенда, бабушкины сказки, так и геология без непосредственного изучения горных пород в поле с молотком и лупой — фантазии на тему... да и только.

В нише стены справа от Находкина за стеклянным шкафом появляется силуэт человека-книги, который знаками просит Находкина подойти к нему. Находкин встает из-за стола, подходит к шкафу и рассматривает находящиеся в нем книги.

Находкин (достает из шкафа книгу): Орленков. «Происхождение Мирового океана». Интересно. Но мне-то зачем?

Ученый-океанолог: Вам нужны «черные курильщики».

Находкин: «Черные курильщики»? Я читал о них в энциклопедических изданиях.

Ученый-океанолог: Прекрасно. Значит, вы понимаете, что речь идет не о порочной человеческой привычке. «Черные курильщики», если вы помните, это подводные трубы вроде печных. Они находятся на дне рифтовых ущелий срединно-океанических хребтов и трасформных разломов и являются форсунками, через которые парообразные и летучие вещества при температуре свыше 300 градусов по Цельсию просачиваются из мантии Земли на ее поверхность.

Находкин: А разве это имеет какое-то отношение к моей теме?

Ученый-океанолог: Я ведь слышал ваши дебаты с моими коллегами по читальному залу. Знание процессов, происходящих в глубинах Земли, поможет вам понять природу кимберлитов.

Находкин: Общее представление об этом я уже имею.

Ученый-океанолог: То, о чем я вам скажу, не приемлет абсолютное большинство ученых-геологов и океанологов, хотя видный океанолог и полярник Артур Чилингаров, он же «бессменный» депутат Государственной Думы, разделяет мою гипотезу о происхождении океанов. Кстати, эту науку я считаю отраслью геологии.

Находкин: При чем здесь океанология? Прошу вас, не втягивайте меня в еще одну, новую для меня, сферу человеческого знания.

Ученый-океанолог: Я проявил инициативу переговорить с вами с глазу на глаз. Среди своих коллег я, как и вы, слыву белой вороной. Нам надо держаться ближе друг к другу.

Находкин: Судя по специальной литературе, взгляды на строение земной коры основаны на мнении большинства ученых, а иногда и просто на домыслах. Мне же интересны оригинальные, нестандартные естественно-научные концепции. Пока же, как я понял, земная кора состоит из трех слоев: базальтового, гранитного и осадочного. При этом в океанической коре отсутствует гранитный слой, а возраст ее осадочных пород не старше 180 миллионов лет. Это послужило основанием считать, что континенты дрейфуют в противоположные стороны от срединно-океанических хребтов. В свою очередь, океаническая кора находится в постоянном обновлении: в ее разломы выдавливаются базальты, которые, застывая, раздвигают твердые океанические плиты, внешние края которых втягиваются под континенты и проваливаются в мантию.

Ученый-океанолог: Это явление называют спредингом. И с этим непостижимым парадоксом все уживаются не одно столетие. Чудеса да и только!

Находкин: Такие научные представления сложились из всей совокупности объективных данных... Игнорировать их...

Ученый-океанолог: Послушайте, коллега. Все наоборот. Океаническая кора имеет такой же состав, как и материковые платформы. Более того, не базальтовые, а гранитные породы самые что ни на есть древние. В результате взаимного притяжения Солнца, Земли и Луны силикатная основа земной коры делилась на фракции. Тяжелые элементы опускались к центру Земли, а более легкие поднимались к поверхности, превращаясь в граниты и воду.

Находкин: А базальты? Ведь они...

Ученый-океанолог: В том-то и дело, коллега, что базальты — это вещество, оставшееся под гранитным слоем. После сжатия остывшей гранитной коры они вытекли через ее разломы и трещины и таким образом покрыли дно Мирового океана.

Находкин: Вы хотите сказать, что тем самым создалось ложное впечатление о вечной молодости океанических плит и дрейфе континентов?

Ученый-океанолог: Да! Имеется множество фактов того, что на континентах поверх гранитных массивов лежат мощные слои базальтов. Одна Гренландия с Исландией чего стоят! А базальты Скандинавии, Кольского полуострова, островов Курильской гряды?

Находкин: Ваши суждения — тоже гипотеза.

Ученый-океанолог: У меня — факты, и их предостаточно. Американское исследовательское судно «Гломар Челленджер» пробурило в дне Мирового океана свыше шести тысяч скважин глубиной до двух километров. В них на глубинах свыше пяти километров были обнаружены выходы древних гранитов, а также островки окаменевших кораллов. А кораллы, как известно, живут на глубинах до 50 метров. О чем это говорит? Так-то.

Находкин: Значит, вы против двухслойного строения океанической коры?

Ученый-океанолог: Естественно. Она представляет собой слоеный пирог из пяти слоев: базальтового, гранитного, осадочного, опять базальтового и опять осадочного.

Находкин: Заумно выглядит, не находите?

Ученый-океанолог: Дело в том, что в процессе остывания поверхность Земли была более или менее ровной сушей с мелководными, но обширными морями. В результате расслоения мантийного вещества под земной корой образовались громадные пустоты и суша стала медленно проседать и трескаться. И в эти трещины вновь стали выдавливаться базальты и вода.

Находкин: Получается в точности как у пророка Моисея в книге Бытия: «И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И собралась вода под небом в свои места, и явилась суша. И назвал Бог сушу землею, а собрания вод назвал морями».

Ученый-океанолог: Может быть. Вам как историку виднее. Но было именно так!

Находкин: Вы говорили о «черных курильщиках»...

Ученый-океанолог: Они имеют непосредственное отношение к вашим изысканиям. Сейчас «черные курильщики» коптят глубины океанов точно так же, как миллионы лет назад они коптили и выпаривали осадочные породы на континентах. Потом все закупорилось и застыло. А ваши кимберлитовые трубки — ну чем не окаменевшие «черные курильщики»?.. Да, нелегкую вы на себя взвалили ношу. Пожелаю вам успеха.

Находкин: А ведь интересная книга. Но и только. (Ставит книгу в шкаф и возвращается за письменный стол.) Так на чем я остановился? По всему выходит, что алмазы встречаются в трех типах месторождений: россыпях, кимберлитовых трубках и лампроитах, как в Австралии. С лампроитами проще — эти магматические лавы содержат много мелких алмазов, пригодных разве что для технических целей. Россыпи — подарок природы человеку, с ними тоже ясно. А кимберлиты... Вся загадка в том, как эти трубки образуются. Вот где собака зарыта. Больше ста лет изучают их природу, а к единому мнению так и не пришли! А ведь самые крупные и знаменитые камушки именно в них находят.

Люди-книги начинают спорить с Находкиным. Он их не слышит, но пока они говорят, он или ходит по залу и размышляет, или садится за стол и читает.

Первый ученый-геолог: Слабовато разобрался. Импактиты — это слово ему ничего не говорит, он о нем даже и не слышал. Это я в своей последней статье впервые рассказал о них, а не в этой книге.

Второй ученый-геолог: Это те места, где огромные метеориты в Землю ударили?

Третий ученый-геолог: Да, так. Импактиты появлялись в результате сильного удара извне или вулканического взрыва под землей. Хотя алмазов как таковых в них нет, разве что песок алмазный, да и того мало.

Второй ученый-геолог: Есть еще в Казахстане алмазоносные породы. Они полосами расположены вдоль зон трения между тектоническими плитами. Но там тоже мелочь песочная.

Первый ученый-геолог: Что и говорить, алмазы, хоть и редко, но везде находят, даже в базальтовых породах. И системы никакой в них нет, как этот (показывает на Находкина) хочет выстроить. Напрасные хлопоты. Уж мы-то знаем, не одно десятилетие на исследования потратили.

Находкин: Как же так? Получается, что с земных глубин в сотни километров сквозь трещины в кристаллическом фундаменте алмазы выносятся на поверхность в целости и сохранности. А ведь они хоть и самые твердые из минералов, но весьма хрупкие и при сильном ударе крошатся.

Второй ученый-геолог: Вот видите, простых вещей не понимает: это не алмазы, а метан и другие углеродосодержащие газы под огромным давлением пробиваются через эти трещины и скапливаются в рыхлых осадочных породах. А там уже, как сажа в печной трубе, они и кристаллизуются в алмазы, чтоб ты знал.

Находкин: Почему же их назвали «трубками взрыва»? Признаков взрыва, как при извержении вулкана, никто не обнаружил. Ни в горе, ни под горой, ни на дне какой-нибудь котловины, а на ровном месте — на тебе, кимберлиты с лампроитами.

Первый ученый-геолог: Как назвали, так и назвали, тебя не спросили. «Трубки взрыва», если хочешь знать, — образное выражение, отражающее процесс выброса алмазоносных пород на поверхность Земли.

Третий ученый-геолог: Не алмазоносных пород, коллега, а кимберлитовых пород. Вы ведь знаете, что алмазосодержащих трубок в десятки раз меньше, чем трубок с кимберлитовой породой. В том-то и секрет неразгаданный: почему в одних — алмазы есть, а в большинстве других — их нет? И это, как вы все тут пишете, при одинаковых условиях их формирования и проявления.

Первый ученый-геолог: Коллеги, давайте не будем ерничать. Как-никак не мы, а он к нам пришел. Я сам двадцать лет преподавал в геологическом институте. Сейчас, слышал, он переименован в университет. Позвольте, я этому Находкину открою глаза на генезис алмазов. Вот вам краткий обзор. Если что не так, вы меня поправите. В принципе, вот в этой синей книжке с порванным корешком все разложено по полочкам (незаметно для Находкина берет книгу в руки и читает). Итак, коренные месторождения алмазов обнаружены только на древних, в 2-3 миллиарда лет, платформах земной коры. Но что удивительно, возраст этих месторождений достаточно молодой, в пределах 500 миллионов лет, а самому молодому и вовсе 18 миллионов лет. Причем все они соседствуют с месторождениями железа, меди, никеля, свинца, цинка и золота, но в отличие от них располагаются в осадочных породах, то есть в продуктах разрушения основных пород — базальтов и гранитов. Все мы сошлись на том, что и металлы и алмазы произошли из вещества мантии. В свое время они были летучими компонентами и существовали в виде паров, в том числе углерода, слышишь, Находкин? В принципе кимберлитовые трубки — это остывшие и окаменевшие гигантские гейзеры.

Третий ученый-геолог (выхватывает у первого ученого книгу и продолжает цитировать): А пары, как известно, поднимались в верхние слои земной коры. И этот поток так называемых флюидов как бы «вспучивал» глубинное мантийное вещество, а углеродные пары под большим давлением и при высокой температуре постепенно превращались в кристаллы алмазов.

Второй ученый-геолог: Пусть поймет наконец, что алмазы образовывались на глубине не менее 150-200 километров, а потом вырывались на поверхность через трещины в фундаменте. Но, коллега (обращается к третьему ученому), прошу вас не морочить ему голову «вспучиваниями» под земной корой. Это ваше частное мнение.

Первый ученый-геолог: А по нашим данным, алмазы формировались на глубинах в 3—5 километров от дневной поверхности.

Второй ученый-геолог: Не упрощайте, коллега, ведь он может вам как специалисту поверить. На самом же деле (и я у себя привожу расчеты) мантийные зародыши алмазов кристаллизуются из расплава и потом дорастают в земной коре.

Третий ученый-геолог: Давайте определимся, какой принцип лежит в основе кристаллизации углеродосодержащих летучих веществ при их остывании в закупоренном состоянии под поверхностью Земли: газообразный, гидротермальный или магматический?

Первый ученый-геолог: Откуда вы берете углеродные соединения? Глубинные недра Земли очень бедны ими, а вот осадочные породы на дне океанов с их богатой органикой, проваливаясь в жидкую мантию, и являются «стройматериалом» для наших алмазов.

Третий ученый-геолог: Пусть Находкин клюнет на экстравагантную гипотезу нашего молодого аспиранта об ударном происхождении кимберлитов вследствие падения алмазоносных метеоритов на Землю в период ее интенсивного формирования.

Находкин: Кажется, они совсем запутались. Если алмазы рождаются в мантии Земли, то каким образом при температуре в тысячи градусов и огромном давлении атомы углерода собираются вместе, образуя при этом сверхпрочную объемную кристаллическую решетку? Никакой логики. Мне кажется, что такое возможно, наоборот, при низком давлении. Атомы углерода легче сцепляются в кристалл при небольшой температуре. Не надо их спрессовывать, иначе получится плоская графитовая решетка. Им нужна свобода для образования трехмерной фигуры. Как и люди, они не приемлют насильственного объединения.

Второй ученый-геолог: Вы слыхали? Загнул так загнул. Бред сумасшедшего. Наша теория подтверждена практикой получения искусственных алмазов! В мире уже научились делать их, и в больших количествах, слышишь, умник? Правда, не такие крупные, как алмазы «Куллинан» или «Великий Могол», но все-таки...

Находкин: В мою пользу говорит тот факт, что полученные в искусственных условиях алмазы очень малы и им никогда не стать бриллиантами.

Лесная: А вот до моей брошюры историк, видно, так и не доберется. До сих пор под стопкой книг лежит. (Подходит к Находкину и наклоняется над ним.) Вы бы нашли время, полистали ее. Это краткое изложение моей кандидатской диссертации «Проявления алмазов и их признаков в метеоритах». В ее основе лежит исследование алмаза в Новоурейском метеорите, упавшем в Пензенской области в конце XIX века. Я пошла еще дальше и утверждаю, что комета Галлея — алмазная комета.

Находкин: Что? Как вы сказали? Алмазная комета? (Озирается по сторонам, но никого не видит.) То-то я смотрю, пришелица эта — самая яркая из всех комет на небосклоне. От нее такой необычно яркий свет, будто огромный кристалл на солнце играет.

Лесная: Я давно потеряла надежду на подтверждение своей идеи. Научная братия (показывает на темные силуэты) меня «заклевала». Даже в библиотечном каталоге я помещена в разделе научной фантастики, ведь проверить мою догадку невозможно.

Находкин: Почему? А если послать к Галлее космический корабль, «Буран», например?

Лесная: Да вы что, смеетесь? Какой «Буран»? Судя по печати (показывает на подшивки газет), последний «Буран» только в парке Горького и остался. Да и тот без начинки.

Возгласы ученых-геологов:

— Только этого там не хватало!

— Чем бы дитя ни тешилось!

— Смотрите-ка, спелись!

Вклиниваются между Находкиным и Лесной и оттесняют ее от него.

Находкин: Вот ведь наваждение какое... Задремал, что ли, в тишине? А какая великолепная идея!

Находкин складывает книги в стопку и собирается уходить из читального зала. Незадолго до этого на свое рабочее место возвращается Маша. Находкин выключает настольную лампу, выходит из читального зала и подходит к Маше. Силуэты людей-книг растворяются в темноте.

Находкин: Сам от себя не ожидал, Маша, что осмыслю и в меру своих способностей разберусь в этом сложнейшем, но очень интересном вопросе.

Маша: Правда? Так что, будете сдавать книги? По вам так и видно, что с литературой покончено.

Находкин: Не покончено, но пока хватит. Знаете, Маша, тут одна мысль мне то ли приснилась, то ли просто так в голову пришла...

Маша: Секрет?

Находкин: Да что вы, секрета нет. Хотя не все в нее могут поверить. Уж очень смахивает на сюжет из фантастического фильма.

Маша: Заинтриговали, дальше некуда! А я могу в нее поверить?

Находкин (пристально смотрит на Машу): Маша, комета Галлея — алмазная комета. Вот только доказать это невозможно.

Маша: Действительно, фантастика! Неужели это правда?

Находкин: Очень, очень может быть. И вы знаете, проверить это тоже в принципе возможно.

Маша: Как?

Находкин: Вот если бы я был Президентом...

Маша: Вы бы...

Находкин: Послал бы к комете Галлея космическую экспедицию...

Маша: А это технически возможно? При нашей-то сегодняшней нищете и разрухе?

Находкин: Технически возможно. Была бы на то воля Президента. Но до него так же далеко, как до этой кометы.

Маша: А если ему письмо написать? Ведь пишут же люди, и иногда бывают положительные результаты.

Находкин: Такое письмо на стол Президенту не ляжет. Кто историку поверит? Скажут, очередной авантюрист с макетом вечного двигателя выискался.

Маша: Согласна. А если через ученых? Может, коллективное обращение подготовить или...

Находкин: Пустое дело, по той же причине. Они даже свои разработки годами внедрить не могут — то денег нет, то кадры разбежались. Да и не пустят они меня в свою среду. Я для них чужак, белая ворона.

Маша: Значит, выхода нет? Хотя постойте. Мой папа в свое время был вторым человеком в Якутии, близко знал Сергея Сергеевича, а уж его связи в высших кругах власти всем известны. Хотите, я поговорю с папой, а вы подготовьте письмо.

Находкин: Спасибо, Маша. Письмо я, пожалуй, напишу. Если что-то получится, — с меня причитается.


Сцена четвертая

Москва. Кремль. Кабинет Президента России. Президент работает с документами. Его помощник находится рядом, делает необходимые пояснения и записывает поручения.

Помощник Президента России: Господин Президент, требуется ваше решение по письму историка Находкина. Имеются два заключения — Академии наук и Федерального космического агентства. Они приложены.

Президент России: В чем проблема?

Помощник Президента России: Проблема, можно сказать, фантастическая. Находкин полагает, что комета Галлея состоит из крупных алмазных кристаллов и что проверить это можно путем направления к ней автоматического космического корабля «Буран». В случае подтверждения гипотезы «Буран» в своих бункерах может доставить на землю до 30 тонн алмазов, что превышает годовой объем их мировой промышленной добычи.

Президент России: А что говорят ученые и специалисты?

Помощник Президента России: Академия наук — против, Федеральное космическое агентство — за. Академики пишут, что комета Галлея состоит из льда, камней, пыли и газа. Никаких алмазов на ней нет. Это подтверждено исследованиями отечественных и иностранных космических аппаратов, а также данными спектрального анализа наших телескопов. Специалисты космического агентства полагают возможным осуществить такую экспедицию. Как мы поняли, даже не столько из-за алмазов, сколько затем, чтобы опробовать на практике уникальные наработки наших космических технологий на дальних расстояниях. А заодно и американцам нос утереть. Взять, так сказать, реванш за Луну. Технически все подготовить недолго. Главное — ваше принципиальное согласие. Полет будет беспилотным, так что космонавтами мы не рискуем.

Президент России (прочитав документы): Да, вопрос непростой. Задал нам задачку этот, как его... (читает письмо) Находкин. Готовьте совещание Научно-технического совета с участием президента компании «Российские алмазы», военных и представителей Минфина. Там и примем решение.


Сцена пятая

Заседание Научно-технического совета при Президенте России.

Президент России: Нам надлежит сегодня обсудить вопрос о возможности направления к комете Галлея космического корабля «Буран». За алмазами. Пожалуйста, ваши соображения.

Директор Института межпланетных исследований АН (читает): Уважаемый господин Президент, уважаемые коллеги! Академия наук считает, что обсуждаемая сегодня проблема относится к разряду авантюр XXI века. На комете Галлея алмазов нет. Это подтверждается результатами ее изучения российскими космическими аппаратами «Вега-1» и «Вега-2» и европейским «Джотто». Коротко о комете. Ее размеры — 14 километров в длину и 7,5 километра в поперечнике. Период обращения вокруг своей оси равен 53 часам. Приближается к Земле один раз в 75 лет. Последнее ее появление на небосводе было несколько десятилетий назад. Комета состоит в основном из обычного льда с включениями углекислых и метановых льдов, камней, пыли и газа. Имеются указания на наличие углерода в составе метановых льдов, но, по нашим оценкам, не в тех количествах, которые свидетельствовали бы о кристаллах углерода, тем более крупных. Академия наук просит довести до вашего сведения, что осуществление подобной космической экспедиции столкнется с непреодолимыми препятствиями. В частности при заборе вещества кометы. Ведь это не планета, мы ничего не знаем о ее поверхности, и о посадке на комету не может быть и речи. При приближении к комете космический корабль может получить серьезные повреждения от роя осколков, окружающих ее ядро, что не позволит ему вернуться на Землю. Нами произведены расчеты полета «Бурана» на перехват кометы с учетом того, что в следующем году она максимально приблизится к Земле. По этим расчетам, «Буран» может долететь до Галлеи, но вернуться — вряд ли. У меня все.

Президент России: Гарантируете ли вы, что на комете нет углерода в кристаллическом состоянии?

Директор Института межпланетных исследований АН: Таких гарантий мы дать не можем, ибо проб, скажем так, грунта кометы никто не брал и сделать это пока невозможно.

Президент России: Можно ли говорить о проценте вероятности обнаружения алмазов на комете?

Директор Института межпланетных исследований АН: Не более 5 процентов.

Президент России: А с точки зрения «могут — не могут»? Ведь либо они там есть, либо их нет.

Директор Института межпланетных исследований АН: При таком подходе — пятьдесят на пятьдесят, но этот подход — ненаучный.

Президент России: Спасибо. Позиция Академии наук ясна. Пожалуйста, представитель Федерального космического агентства.

Представитель Федерального космического агентства: Уважаемые коллеги! На нас возлагается огромная ответственность. Вы знаете, в каком состоянии находится сегодня наша отрасль. Не секрет, что скудное финансирование и отток высококвалифицированных специалистов поставили ее на грань выживания. Осуществление этого проекта вдохнет свежую струю в возрождение отрасли и позволит реализовать имеющиеся у нас оригинальные технологические наработки по дальним космическим экспедициям, в частности по марсианскому проекту. Что касается корабля... Мы можем в короткие сроки модернизировать два из трех оставшихся «Буранов». Я имею в виду изготовление и монтаж на манипуляторе грузового отсека специального оборудования для захвата вещества хвоста кометы и установку дополнительных топливных баков. По расчетам наших специалистов, данный проект потребует около 60—70 миллионов в долларовом исчислении.

Президент России: Понятно. Мнение президента компании «Российские алмазы»?

Президент компании «Российские алмазы»: Уважаемый господин Президент, уважаемые члены Совета! Я выступаю в качестве эксперта по оценке последствий реализации настоящего проекта для мирового алмазного рынка. Безусловно, в случае нашего успеха рынок алмазов претерпит большие изменения. Во-первых, за счет большого предложения крупных необработанных алмазов из России мировая цена на них резко снизится. Соответственно снизится и цена на бриллианты. Это будет ощутимым ударом для мирового алмазно-бриллиантового комплекса. Разумеется, Россия от этого только выиграет, но нам этого могут не простить. Производители и владельцы крупных бриллиантов за рубежом могут инициировать введение против нас торговых и иных санкций на весь спектр нашего экспорта, по убытку сопоставимых с ожидаемой прибылью от нашей алмазной интервенции на мировой рынок. Во-вторых, появится мощный стимул для развития нашей гранильной отрасли, что очень выгодно для экономики страны. В-третьих, появится возможность расширить сферу применения алмазов в технических целях и усовершенствовать соответствующие технологии. Один пример. Благодаря технологии обработки авиационных двигателей алмазным порошком срок их эксплуатации у американцев на порядок выше: у нас — 3 тысячи часов, у них — 30-40 тысяч часов. Несомненно, успешное осуществление проекта, оставляя за скобками все его возможные коммерческие выгоды или убытки, станет для нашего Отечества судьбоносным и поднимет научно-технический престиж России в глазах мировой общественности.

Представитель Минфина: Позвольте мне.

Президент России: Пожалуйста, представитель Минфина.

Представитель Минфина: Спасибо. Обрушение алмазного рынка чревато для России обесцениванием государственных активов, львиную долю которых составляет алмазный фонд. Для нас это очевидно. Как будут разворачиваться события на мировом рынке ценных бумаг в случае успеха экспедиции, предсказать сложно. Пессимистический прогноз сводится к тому, что стратегический просчет в оценке финансовой выгоды проекта может стоить государству не только финансовой стабильности, но и экономической безопасности в целом. Мы можем просто поссориться со всем миром, причем надолго. Выгода и технический рывок — это хорошо, но мы не можем не учитывать интересы наших партнеров за рубежом, будь то нефть или алмазы. Это что касается концепции. А что касается суммы, которая была озвучена представителем Федерального космического агентства (и мы с ней согласны), то она может быть изыскана за счет средств, выделенных на испытания новой военной техники, если у военных не будет возражений. Я правильно понял вашу позицию, товарищ генерал-полковник?

Заместитель Министра обороны: Возражений не будет. В Министерстве обороны внимательно ознакомились с военной составляющей этого действительно сложного проекта и в принципе его поддерживаем. Остановлюсь на некоторых деталях, весьма важных для нас. Постоянный дефицит технических алмазов существенно сказывается на качестве военной техники, сдерживает научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Проект позволит этот дефицит ликвидировать полностью и надолго. Важно обеспечить строгую секретность подготовки полета и, в случае успеха, безопасность возвращения корабля-челнока на Землю, начиная с прикрытия «Бурана» военно-космическими силами на околоземной орбите и силами ВВС и ПВО — с момента его входа в стратосферу и до посадочной полосы. А то, не дай Бог, пронюхают наши конкуренты и «случайно» прервут наш замысел, скажем, над океаном. Вы понимаете, о чем я говорю.

Президент России: Благодарю всех участников состоявшегося обсуждения. Понимаю так: большинство — за космическую одиссею нашего «Бурана». Проект распоряжения Президента вам будет представлен для визирования в ближайшее время. Еще раз напоминаю о строгой конфиденциальности проекта.

Слышны раскаты запуска космического корабля «Буран». По мере затихания звука его двигателей нарастает громкость сообщений мировых информационных агентств о запуске российского космического корабля «Буран» к комете Галлея. Слышна английская, французская, немецкая, итальянская речь. На этом фоне звучат комментарии события на русском языке.

— Русские опять в космосе...

— По расчетам НАСА, «Буран» направляется к комете Галлея...

— Военные ведомства США обеспокоены секретными планами русских в дальнем космосе...

— Что ищет русский «челнок» в тихом околоземном пространстве?..

— Наши источники в Госдепартаменте США сообщают, что вопрос о целях запуска нового космического корабля, не согласованных с программой международного сотрудничества в космосе, остался без вразумительного ответа со стороны российского космического агентства...

— По нашей информации из источников, пожелавших остаться неизвестными, космический корабль русских получил специальное задание, которое обеспечит их экономический прорыв в новом тысячелетии, а также...

— ИТАР-ТАСС сообщает, что с космодрома «Байконур» в Казахстане осуществлен успешный запуск российского беспилотного космического корабля многоразового использования «Буран» в целях планового изучения околоземного пространства, в частности уточнения траектории орбиты кометы Галлея. Программой полета предусмотрено максимальное приближение «Бурана» к самой яркой комете солнечной системы для получения образцов ее вещества и изучения состава хвоста кометы.

Занавес.


ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ


Сцена первая

Перед занавесом Находкин размышляет вслух.

Находкин: Больше года прошло. До возвращения «Бурана» еще три года. К тому времени мне сорок пять лет исполнится. Надо что-то делать.

Школьный двор. Слышен звонок, возвещающий об окончании уроков. У входа в школу стоит женщина в светлом плаще. На крыльце появляется Находкин.

Лесная: Простите, вы Роман Константинович Находкин?

Находкин: Да, сударыня, к вашим услугам. Какой класс? Что-то не припомню вас. Наверное, на родительских собраниях редко бываете?

Лесная: Я — Лесная Инга Владимировна. Я приехала из другого города, из Украины, и по совсем другим, не школьным обстоятельствам.

Находкин: Интересно.

Лесная: Каким-то чудом вы смогли прочитать мои мысли о том, что комета Галлея — алмазная комета.

Находкин: Мы с вами прежде не встречались... Да и прочитать ваши мысли я не мог. В телепатию не верю.

Лесная: Вспомните, это было там, в читальном зале областной библиотеки.

Находкин: Не припомню. И сейчас и тогда я был, что называется, в добром здравии и ясной памяти. Мысль о Галлее у меня возникла спонтанно, как я помню. К этой идее я пришел, прочитав литературу по геологии комет, астероидов и метеоритов.

Лесная: Наверняка вы прочли мою работу. Но я в ней об алмазах на комете Галлея ничего не писала. В других источниках этого тоже нигде нет. Поверьте, я в этом деле специалист. Мечты моего детства... Они каким-то образом передались вам.

Находкин: Я материалист и в передачу мыслей на расстоянии не верю, но голос ваш мне почему-то знаком. Как вы меня нашли?

Лесная: Перед запуском «Бурана» меня пригласили в Москву, в Федеральное космическое агентство. Там в отделе защиты государственной тайны рассказали о вашем письме Президенту. В нем вы ссылались на мою диссертацию. Меня попросили до поры до времени не разглашать сведения об истинных причинах полета «Бурана». Мне же захотелось повидать вас лично, понять, как все случилось.

Находкин: Меня тоже об этом предупредили, но, как я понимаю, этим разговором мы не нарушаем данных обязательств, вы согласны?

Лесная: Собственно, за этим я и приехала.

Находкин и Лесная идут по тихой сентябрьской аллее.

Находкин: Где устроились?

Лесная: В гостинице «Центральная», мне там понравилось.

Находкин: Выходит, мы ввели Президента в заблуждение?

Лесная: Скорее всего, да. Это была всего лишь красивая детская мечта. Я здесь ни при чем, но и вас оставлять в одиночестве не хочется. Теперь мы вместе, в одном «Буране», на пути к одной комете.

Находкин: Но в чем же тогда смысл экспедиции? Они что там, авантюристы? Почему все-таки было принято решение об отправке корабля? Ведь это для государства огромные расходы...

Лесная: Не горячитесь. В науке отрицательный результат — тоже результат. Кто знает, с чем он вернется. Если «Буран» доставит хоть один карат, экспедицию можно считать успешной. Ведь в условиях физического вакуума создать кристалл углерода невозможно. Для этого нужен материальный объект не меньшей плотности, чем плотность планетного вещества. На Луне, например, алмазов нет, доподлинно известно, а значит, на ней нет подходящих условий для их образования. А комета тем более не отвечает этим условиям.

Находкин: Вы говорите так, словно на ученом совете защищаете безнадежный проект неудачника.

Лесная: Я знаю, что это я во всем виновата. И зачем вы тогда меня услышали?..

Находкин: Меня пленило необычное свечение Галлеи. Так лучи света преломляются только в чистых гранях алмаза. Мне уже за сорок, но я еще ничего не сделал для бессмертия, как сказал романтический герой литературной классики.

Лесная: Не отчаивайтесь и не казните себя. Истинные причины экспедиции «Бурана», видимо, не те, о которых мы думаем.

Детская площадка. Находкин предлагает Лесной сесть на скамейку.

Находкин: Присядем. Я храню письмо от Президента. В нем он благодарит меня за идею экспедиции на комету, с которой связаны надежды России на возрождение отечественной космонавтики. И все.

Лесная: Вот видите, никаких обязательств с вашей стороны. Тем более, что за три года многое изменится... А все-таки, чем так увлекла вас идея алмазной кометы? Забота о благе страны или о собственном благополучии?

Находкин: Если бы корысть! Вы не поверите... Банальное познание. Все из детства... Ну и, конечно, «за державу обидно». Все есть, а в нищете пребываем. Единицы не в счет.

Лесная: Так вы — борец за народное счастье? Не бойтесь этого слова.

Находкин: Какой там борец! Даже жену удержать не смог. Впрочем, нас уже давно ничего не связывало.

Лесная: Даже дети?

Находкин: Детей, к сожалению, у нас не было. Взяли мальчика из детдома, так родная мать объявилась. Пришлось отдать...

Лесная (переводя разговор на другую тему): Вы гуманитарий со стажем и вдруг — кимберлиты...

Находкин: Как видите, и здесь все впустую. Не состоялся. Хотя в этом мужчина женщине признаваться не должен... Простите, а как ваши изыскания — алмазы в метеоритах, ведь это ваша тема?

Лесная: Как только Союз распался, все рухнуло. Министерства геологии нет. Мою тему закрыли. Первое время челночным бизнесом занималась, да все «в минусе» оставалась. А сейчас рисование в младших классах гимназии преподаю.

Находкин: Муж, дети?

Лесная: Тоже одна. Но это другая история.

Находкин: Давайте встретимся завтра. Скажем, в читальном зале той самой библиотеки, где вы мне идею с кометой подсказали.

Лесная: С удовольствием.


Сцена вторая

Читальный зал областной технической библиотеки.

Первый ученый-геолог: Стеллажом чувствую, Находкин к нам идет. И не один.

Второй ученый-геолог: Судя по походке, с ним женщина, и, кажется, мы ее знаем. Она где-то тут, среди нас. Что-то не разгляжу. Была у нас в единственном экземпляре, да и тот куда-то подевался. Может, Находкин домой забрал и до сих пор не вернул?

Третий ученый-геолог: Видно, приглянулась она ему. Точно! (Выглядывает в окно.) Она с ним к нам идет.

Первый ученый-геолог: Предательство. Она изменила нам с каким-то историком, школьным учителем.

Второй ученый-геолог: Не забывайтесь. Он для нас уже не просто историк. Еще и геолог без диплома. Только не понять, в какой отрасли — общей геологии, тектоники или минералогии, например.

Третий ученый-геолог: Назовем его алмазологом, ошибки не будет. Правда, в нашей науке пока такой дисциплины нет, но на практике они так себя величают.

В библиотеку входят Находкин и Лесная, здороваются с Машей.

Маша: Добрый день, Роман Константинович. Как там наш «Буран»? Неужели придется так долго ждать его возвращения? Вы не знаете, определена ли точная дата его возвращения на Землю?

Находкин: Этого, Маша, пока никто не знает. Точные расчеты сделаны до момента соприкосновения траектории полета «Бурана» с орбитой кометы. Сколько времени уйдет на забор вещества, пока неизвестно. Будем ждать. Нетерпение — отличительный признак вашего возраста, для меня же годы бегут незаметно.

Маша: Чем могу вам помочь? Вы сегодня не один...

Находкин: Да, познакомьтесь. Это — Инга Владимировна, геолог. Я просил ее помочь мне в некоторых вопросах. А это Маша, моя бывшая ученица.

Маша (обращаясь к Лесной): Очень приятно, Инга Владимировна. Надеюсь, вы поможете своими знаниями восполнить недостаток той литературы, которая была очень нужна Роману Константиновичу.

Находкин и Лесная проходят в читальный зал.

Находкин: Вот моя творческая лаборатория. И опять никого нет.

Лесная: Уютно и как бы знакомо. Периодика — тоже объект вашего внимания?

Находкин: Да, но в ней зачастую печатаются недостоверные сведения. Не исключение и кимберлиты. Вот пример. Пишут, что в Липецкой области обнаружены красные алмазы. Как в австралийских лампроитах. А оказалось, железо-окисные кварциты. Это от стремления выдать желаемое за действительное.

Лесная: Чтобы понять природу кимберлитов, одного лишь изучения их строения недостаточно.

Находкин: И я столкнулся с тем же. Пришлось и тектонику изучить, и образование океанов. А соседка Луна, как я понял, прямая участница строения земной коры. Потому Земля такая живая, голубая и на две трети покрыта морями и океанами.

Лесная: По капле воды можно узнать о море.

Зашевелились тени людей-книг.

Возгласы людей-книг:

— Заглянуть в первородное состояние Земли и Вселенной невозможно! Это все равно, что увидеть собственное зачатие!

— Каждую из тайн образования лика Земли раскрыть сложно, а взятые вместе — невозможно!

— Естествознание — точная наука и в отличие от истории не терпит оценок и не подлежит пересмотру.

Лесная (обращаясь к Находкину): Да, но человечество, по Вернадскому, является геологическим фактором, и потому историю его деятельности на Земле следует рассматривать как геологический процесс на последней и окончательной стадии развития Земли.

Находкин: Я хотел бы понять, как алмаз, превратившись в бриллиант, испортил нравы людей и возвысил себя до дьявольских высот.

Лесная: Тогда чего же вы добиваетесь? Найти кимберлитовую трубку, алмазы и удовлетворить затянувшуюся прихоть познания? Разбогатеть? Осчастливить человечество, превратив добычу алмазов в производство дешевой бижутерии? Или опять, как в вашем детстве, просто подержать горсть алмазов в своих ладонях? К трубке вас не допустят даже грузчиком, а алмазы просто не покажут.

Находкин: Пожалуй, все вместе. Разбогатеть я уже не успею, трубку мне не найти, а алмазы — и подавно. Остается одно — алмазная карусель.

Лесная: Что вы задумали?

Находкин: Смоделировать природные условия, необходимые для образования алмазов. Может быть, вы поможете мне в этом...

Лесная: Но для этого необходимо построить целую экспериментальную установку. Вам это не по силам.

Находкин: До установки еще далеко. Ведь пока мы не знаем самой сущности этого процесса.

Лесная: Захватывающая идея! Но это то же самое, что найти философский камень! Сколько умов жаждали открыть его таинственную формулу, но тщетно... И единственная заслуга тех одержимых исследователей — гигантский толчок, который они дали развитию физики, химии, астрономии... Не боитесь повторить их судьбу?

Находкин: Не знаю, но другой возможности у меня уже не будет. И я раскручу эту карусель!

Лесная: Тогда мы раскрутим ее вместе!

Раздаются возгласы ученых-геологов.

Первый ученый: Слава Богу, их союз нам уже не опасен.

Второй ученый: Коллеги, фантазии этих людей не посягают на наш авторитет, и можно спокойно возвращаться на свои места.

Третий ученый: Лесная, скорее всего, к нам уже не вернется...

Четвертый ученый: Без нас они не нашли бы свою карусель.

Находкин и Лесная углубляются в обсуждение темы. Ученые-геологи внимательно к ним прислушиваются, жестами подтверждая согласие с их доводами.

Находкин: Помогите мне еще раз.

Лесная: Для этого нужно вернуться, как говорится, в исходное состояние. Начнем сначала и по порядку. Едемте в Архангельскую область, в то место, где мы, студенты четвертого курса, проходили летнюю практику по изучению куста кимберлитовых трубок.

Находкин: Согласен. Едем.


Сцена третья

Архангельская область. Поляна, переходящая в опушку березовой рощи.

Лесная: Пятнадцать лет не была здесь. Под нами и есть кимберлитовая трубка. Как видите, никаких отличий от других элементов местности. Тот же ландшафт, та же сырая кочковатая земля. Вот и заросшие шурфы, которые мы пробивали для оценки алмазоносности породы. Она оказалась пустой, как и десятки таких же в этих краях. Диаметр этой трубки около ста пятидесяти метров.

Находкин: А где другие?

Лесная: Рядом, друг за другом по дуге тянутся. А вот алмазоносный район — километрах в тридцати отсюда. Но туда нам не попасть. Все охраняется, идет добыча. Нашей группе просто не повезло тогда. Первый алмаз на той площадке нашла вторая группа нашего курса, и я даже подержала его в руках.

Находкин: Где же ее границы? (Осматривается.) Не вижу краев «трубки взрыва».

Лесная: А их и не бывает. Отличие только в составе породы трубки по отношению к окружающим ее осадочным породам. Да и возраст у них разный.

Находкин: Меня тоже поразила разница в их возрасте. Если трубкам десятки или сотни миллионов лет, то осадочным породам миллиарды лет.

Лесная: Это одна из неразгаданных тайн. Результат внутримантийных процессов, проникших в верхние слои земной коры через трещины и дайки в базальтовом и гранитном фундаментах мощностью в десятки километров...

Находкин: ...Расплавы и растворы глубинного вещества, насыщенные углеродосодержащими газами. И здесь, в рыхлых осадочных породах, их путь закончился...

Лесная: Химические процессы взаимодействия протекали в форме воронки, как газовые горелки, помещенные в сыпучее вещество.

На заднем плане сцены полупрозрачные декорации высвечивают воронкообразное строение кимберлитовой трубки, в которой подсвечиваются мерцающие кристаллики алмазов.

Находкин: Смотрите... Под высоким давлением из узкой трещины твердого фундамента в осадочные породы прорываются пары раскаленных летучих веществ и углеродосодержащих газов. Воронкообразно расширяясь к земной поверхности, их давление в слабых осадочных породах падает до почти атмосферного. Летучие вещества вместе с раскаленными водяными парами и газами остывают и кристаллизуются в разные минералы буквально за несколько метров до дневной поверхности Земли. Трубка сформирована и как бы плотно запечатана верхним слоем породы, словно стальной крышкой над подземной ракетной шахтой. Все. Тайна.

Лесная: Не обнаружить ни с самолета, ни из космоса. Внешних признаков алмазоносности они не имеют, потому что были стерты мощными ледниками.

Вечер. Находкин и Лесная сидят у костра.

Находкин: В детстве от катания на карусели у меня кружилась голова, и дома мама клала мне на лоб полотенце, смоченное холодной водой. Ощущение легкости от головокружения всегда сопровождалось чувством беспокойства и опасности. Но здесь — другая карусель. В круговороте микромира и Вселенной мы его непосредственные участники.

Лесная: Жизнь коротка, и многого нам уже не успеть. Мне бы хотелось увидеть результат наших усилий, правда, цели на этом пути у нас разные.

Находкин: А что, у вас есть другая цель?

Лесная: Да. Ваша цель — найти невиданные россыпи алмазов на благо всего человечества. А у меня — помочь людям преодолеть болезненную тягу к бриллиантам как к символам богатства и власти над людьми и неукротимую жажду владеть ими. Роман, это порок, и об этом знают все, но не все могут с ним справиться. Посмотрите, как равнодушны звери и птицы, бабочки и жучки, паучки и червячки к блеску граней чудесного минерала, нередко встречающегося у них на пути. Никто не собирает, не ворует, не отнимает их друг у друга, ибо они к ним безразличны. А вот люди очаровались алмазами прежде, чем узнали их настоящее предназначение — использовать в хозяйственных целях, а не разжигать алчность.

Находкин: Согласен. Но ведь вы еще ничего не знаете о моей карусели. Впрочем, я тоже не знаю.

Лесная: Думаю, вы хотите изобрести алмазоид, как инженер Гарин — свой гиперболоид. Но чем это закончилось для него, вы тоже знаете...

Находкин: Но потом нашими соотечественниками был изобретен лазер, и это открытие отмечено Нобелевской премией. Но вы правы, что-то в этом роде и мне хотелось бы сделать.

Лесная: Невозможно. Существующие представления о природе алмазов не дают шансов создать их в таком же виде искусственным путем. Мелкая алмазная крошка — предел сегодняшних и завтрашних технологий.

Находкин: Не дает мне покоя строение кимберлитовых трубок. Не здесь ли кроется разгадка?

Лесная: Дело не только в трубках, внедренных в осадочные поверхностные породы. В Бразилии, например, крупные алмазы добывают прямо в кристаллических сланцах. А лампроиты — так они вообще лавового типа, изверженные мантийные породы.

Находкин: А может быть, и нет никакой тайны, все гораздо проще? Если существует такое многообразие проявлений коренных алмазных месторождений, значит, нет единой причины их происхождения.

Лесная: Их объединяет чистый углерод, сформированный в кристаллы в замкнутом пространстве.

Находкин: Значит, можно предполагать неизвестные пока условия их образования?

Лесная: Не все так просто. В познании этого процесса мы должны исходить из реальных фактов, а не домыслов.

Находкин: Но разве возможно осмысление действительности и закономерностей без фантазий и образных представлений?

Лесная: ...Смешно. Сидеть у костра в теплый вечер бабьего лета с интересным мужчиной и говорить о неземном.

Находкин: Я бы даже сказал — о подземном. Действительно, хватит на сегодня.

Утро. Палатка на берегу небольшой речки. Находкин несет котелок с водой и подвешивает его над костром. Из палатки выходит Лесная.

Лесная: С добрым утром, мой дорогой алмазоискатель.

Находкин: Утро доброе, Инга! Как спалось на свежем воздухе? Спасибо тебе, давно на природе не был. А я вот тут уже грибков насобирал, пожарил, вода скоро закипит.

Лесная: И когда только успел?

Находкин: Фамилия твоя лесная, лесной, значит, ты человечек. Видно, предки твои таежным промыслом занимались.

Лесная: Да, род наш тянется, говорят, со времен похода Ермака в Сибирь. Там и осели, мужчины сначала воинствовали, потом охотничьим промыслом занимались. Ну а женщины известно чем — детьми и домашним очагом. Так, из любви к природе и на геологический пошла. А рисовала хорошо еще в школе, тем сейчас и живу.

Лесная и Находкин завтракают, пьют чай и продолжают разговаривать.

Находкин: Долго заснуть не мог. Не в первый раз меня мысль одна посещает. Не решался прежде ее высказать.

Лесная: Что-то о подземных дымоходах известного профессора Александра Портнова?

Находкин: Гораздо хуже. Смотри (показывает на изображение кимберлитовой трубки на заднем плане сцены), по форме она тебе ничего не напоминает?

Лесная: Воронку, водоворот, еще на смерч или торнадо похоже, как его в Америке называют.

Находкин: А не означает ли это, что физический процесс их формирования сходен...

Лесная: Когда из-за разности температур закручиваются потоки холодного и горячего воздуха или воды?

Находкин: Вот именно.

Лесная: Но при чем здесь трубки?

Находкин: Как при чем? Представь себе: поднятая с поверхности Земли и с огромной скоростью вращающаяся масса камней, песка, пыли и влаги скручивается в гигантскую спираль и...

Лесная: ... осаждается на поверхность Земли, а в центре спирали под действием огромной температуры происходит плавление этой смеси...

Находкин: ...и углерод, выделяясь из других газообразных соединений, переходит в аэрозольное состояние, капельки которого запечатываются, как пузырьки воздуха в головке сыра! Сверху на этот остывающий «стеклянный глаз урагана» осаживаются тучи смеси породы, ослабевшие после бешеного круговорота — и наша трубка надежно замурована на миллионы лет.

Лесная: Ты сам-то понял, что сказал? Это же открытие! Вот оно, объяснение. А как все просто! Но атмосфера... Плотная и влажная, она не дала бы образоваться такому смерчу.

Находкин: Да, но речь идет о древних стадиях формирования Земли, когда такой атмосферы, как нынешняя, еще не было, климат на всех континентах был сухой и холодный, а процесс разрушения базальто-гранитного слоя шел гораздо интенсивнее, чем сейчас.

Лесная: Потрясающе! Роман, дай я тебя поцелую (целует Находкина).

Находкин: Видишь, как мерцают! Показывает на изображение трубки.

Лесная: Почему же большая часть трубок пуста?

Находкин: Газы, содержащие углерод, находили выходы и улетучивались в атмосферу.

Лесная: Так вот почему на дне морей и океанов алмазов нет. Там не было песчаных смерчей.

Находкин: Одновременно снимается проблема разницы в возрасте трубок и вмещающих их осадочных пород. Песок, камушки, глина и другие продукты распада первичных древних пород имеют тот же возраст, а то, что спеклось в гигантском вихре, ведет уже свой отсчет времени.

Лесная: Дальше. Скорость перемещения кимберлитовой породы.

Находкин: То самое, Инга, обо что мы и споткнулись.

Лесная: Эти сто километров в час. Нас учили, что с такой скоростью магматические, в том числе алмазоносные лавы поднимались наверх, и характер спекшейся синей глины действительно указывает именно на такую скорость перемещения веществ внутри «трубки взрыва».

Находкин: Взрыва, которого не было!

Лесная: В трубке, которая есть!

Находкин: Наличие признаков скоростного движения в кимберлитовых породах просто неверно трактуется учеными. Для них они имеют вертикальную (снизу вверх) направленность, а для меня — круговую.

Лесная: Убедительно говоришь, Роман. Прорваться горячей тяжелой магме снизу со скоростью курьерского поезда, да сквозь базальты и граниты, да еще сквозь километровые толщи осадочных пород — немыслимо. Я люблю тебя, Находкин.

Находкин и Лесная убирают посуду и занимаются другими хозяйственными делами.

Лесная: А кем были твои предки, что они нашли в своей жизни, чтобы заслужить такую фамилию?

Находкин: Мне ее дали в детдоме. О судьбе родителей ничего не знаю. Будем считать меня основоположником династии Находкиных.

Лесная: Для династии нужны как минимум дети, а не кимберлиты, детки в них не рождаются.

Находкин: Догадываюсь, спасибо за подсказку. Подожду. У тебя же глаза зеленые, и волосы русые, и кожа шелковистая с чудесным запахом...

Лесная: Только заметил?

Находкин (возвращаясь к теме разговора): Что делать будем?

Лесная: Ты о чем?

Находкин: Да все о ней, неразгаданной... Как и кому мы все это объясним? Кто нам теперь поверит после алмазной Галлеи? Не писать же опять письмо Президенту?

Лесная: Да уж, дописались. А идея алмазоида прорисовывается все отчетливее. Но как в нем создать бурю?

Находкин: Для этого и нужна карусель, алмазная карусель.

Лесная: Идеями все богаты, но за них патентов не дают.

Находкин: Для технического решения нужны специалисты.

Лесная: Да кто же в наше-то время за такое дело возьмется?

Находкин: Государство, если ему выгодно или нужно, возьмется.

Лесная: Государство — это прежде всего люди. Только если им выгодно и при этом полезно стране, дело можно сдвинуть. А первыми нашими противниками будут светила и авторитеты от геологии, тут их не обойдешь — научные школы! Легче голыми руками гранитную глыбу раздробить, чем поколебать сложившиеся научные взгляды. Смириться с посягательством на саму основу собственного благополучия — кто же на это пойдет?

Находкин: Опять тупик.

Лесная: Не спеши. Бог не выдаст, свинья не съест, а все дела все равно через людей делаются.

Находкин: Есть предложение?

Лесная: Недавно узнала, что научный руководитель моей кандидатской диссертации возглавил научно-технический центр компании «Российские алмазы». Думаю, его заинтересует наш проект.

Находкин: Вряд ли они занимаются искусственными алмазами. Своих проблем хватает.

Лесная: Но у них есть деньги. И потом, очень уж я ему нравилась в то время.

Находкин: Я против, обойдемся без него.

Лесная: Ладно тебе, не ревнуй, у нас с ним были чисто платонические отношения, без всяких там намеков. Да и с женой его я хорошо знакома. Красавица, не чета мне.

Находкин: Никогда про себя так не говори, сглазишь.

Лесная: Кстати, центр этот находится в Москве. Поехали?

Находкин: Да, правы были французы, когда говорили: «Ищите женщину». Вот и мне женщина уже второй раз помогает. Хорошая примета.

Лесная: Значит, я все же вторая твоя помощница?

Находкин: Теперь уже ты меня ревнуешь. Один — один.

Лесная: А что, нельзя?

Находкин: Просто не привык. Жена меня не ревновала. А Маша... Маша просто очень хорошая девушка.

Лесная: Места-то какие, Роман... Расставаться с ними жалко, но надо.


Сцена четвертая

Москва. Респектабельный офис научно-технического центра компании «Российские алмазы». Около большого стенда с макетом алмазной карусели стоят генеральный директор НТЦ, директор по науке НТЦ, главный инженер НТЦ, Находкин и Лесная.

Генеральный директор НТЦ: Вы уже знакомы друг с другом и с проектом тоже. Задумка Романа Константиновича проста (показывает указкой на макет карусели): титановая карусель с радиусом спиц в 10 метров с расположенными на каждой из них тремя алмазоидами из толстостенного титана. Каждый алмазоид снабжен крыльчаткой, которая при вращении карусели раскручивает его в обратную сторону. В алмазоиды помещаются кимберлитовая или осадочная породы массой до 300 килограммов, морская вода до 50 литров и до 30 килограммов антрацита, состоящего, как все мы знаем, на 95 процентов из углерода. Все это раскручивается до момента плавления содержимого. Дальнейшее вам известно...

Директор по науке НТЦ: Мы тут просчитали: эксперимент дорогостоящий, затратный во всех отношениях. Но он должен надолго, если не навсегда поставить точку в области моделирования природных условий алмазообразования. И если он удастся, то нашу компанию можно будет закрыть на веки вечные. (Смеется.)

Главный инженер НТЦ: На карусели предполагается установить 12 алмазоидов с разными соотношениями наполнителей, что позволит определить их наилучшие пропорции. Изготовить титановые карусель и алмазоиды — не проблема. Сложнее будет с постепенным и равномерным охлаждением алмазоидов. Для этого потребуются и бассейн с расплавленным свинцом, и бассейны с горячей и холодной водой.

Генеральный директор НТЦ: Что молчите, Инга Владимировна?

Лесная: Просто дух захватывает. А ведь и трех месяцев не прошло, как вы впервые услышали от нас и поддержали эту идею.

Генеральный директор НТЦ: Не скрою, ваша кандидатская диссертация пленила меня тогда своей оригинальностью и, я бы сказал, душевной чистотой. Ну, а этот проект... Дело интересное и совершенно новое, есть стимул. В мире ничего подобного не было и нет. А вам, Роман Константинович, не страшно после одиссеи «Бурана» получить в случае неудачи еще один удар по самолюбию?

Находкин: Запуск «Бурана», как мне недавно сказали, решал другую, не менее важную задачу — возродить отечественную космонавтику.

Генеральный директор НТЦ: Знаю, знаю... Предлагаю вам на время предстоящего эксперимента поработать в нашем центре, разумеется, на хороших условиях.

Находкин: За мной всего лишь идея, так... фантазии.

Генеральный директор НТЦ: Не скромничайте. Идеи, если они овладевают массами, становятся материальной силой, как говорил Маркс в свое время. Совет директоров нашей компании утвердил смету расходов на эксперимент, правда, с большим трудом. В случае успешного синтеза придется сворачивать поиск и добычу алмазов, закрывать города и поселки... Ведь надо будет чем-то занять людей или переселять их на материк... В общем, все озадачены и озабочены. Представитель Правительства в Совете директоров проект поддержал. Премьер-министр тоже в курсе наших дел. Эх, как говорится, кто не рискует...

Лесная: Тот не пьет шампанское!

Генеральный директор НТЦ: А мы рискнем. (Делает знак секретарю. Секретарь вносит в кабинет поднос с бокалами, наполненными шампанским.) Прошу вас, Роман Константинович, и вас, Инга Владимировна, присоединиться и отметить начало нашего совместного проекта — поднять эти бокалы за успех предприятия. Теперь мы все на одной карусели. Все чокаются и пьют шампанское.


Сцена пятая

Вид из окна гостиницы «Москва» на Кремль. В номере Лесная и Находкин.

Лесная: Я здесь впервые после реконструкции гостиницы «Москва». Как красиво все сделано и как уютно! Хорошо, что наши номера рядом. Будем друг к другу в гости ходить, чай пить.

Находкин: У меня сейчас такое же ощущение, как после кружения на карусели: чувство беспокойства и опасности. С чего бы это?

Лесная: Это всегда так перед дальней дорогой или знаковым событием в жизни.

Находкин: В жизни?

Лесная: Ну, вроде как предвестники перемен.

Находкин: Слово тяжелое, звучит как «буревестники»...

Лесная: А мы и ждем бури, рукотворной бури.

Находкин: Мне надо съездить домой. Со школой, видимо, придется попрощаться. Жди меня здесь, в Москве. Вернусь через несколько дней, как раз к началу эксперимента.

Лесная: Я буду ждать тебя хоть вечность.


Сцена шестая

Находкин и Михалыч стоят на балконах своего дома и разговаривают.

Михалыч: Ну что, Романыч, все ищешь? Поди, нашел? То-то не видно тебя месяцами.

Находкин: Какие там алмазы... А вот пустую трубку своими глазами видел. А ты все еще в поисках Бога? В нашем возрасте путь к Нему либо закрыт, либо долог.

Прасковья Ивановна (сидит на лавочке под балконом): Глянь, опять Бога поминают. Михалыч, давно тебя на причастии не видала. Не забудь, завтра воскресенье.

Михалыч: Спасибо, Прасковья Ивановна! Что бы я без тебя делал? Потерялся бы в пространстве, да и только...

Прасковья Ивановна: Это не я, Бог тебе дорогу указывает. Спаси тебя Господи!

Находкин (понизив голос): Я, Михалыч, из всех этих дел для себя понял, что мораль и любовь есть главные и неотъемлемые, при благом желании, человеческие ценности. Алмазы, как я понял, ценятся тогда, когда их не имеешь.

Михалыч: Говоришь, словно целый сундучок их насобирал.

Находкин: Больше. Раньше терять было нечего, а сейчас для меня многое изменилось. Я встретил женщину, без которой не представляю свою дальнейшую жизнь. И через неделю мне надо быть в Москве.

Михалыч: Вот уж действительно — не знаешь, где что найдешь. И надолго ты?

Находкин: Надолго, а может быть, навсегда.

Михалыч: Ну что ж, хорошее дело. Рад за тебя, не забудь зайти попрощаться.


Сцена седьмая

Гостиница «Москва». Генеральный директор НТЦ компании «Российские алмазы» стучит в дверь номера, в котором проживает Лесная, и заходит к ней, держа в руках телеграмму.

Генеральный директор НТЦ: Инга Владимировна, мужайтесь. (Протягивает телеграмму.) Сегодня в автомобильной катастрофе погиб...

Лесная: Я всегда чувствовала, что потеряю его. Если бы не карусель, он был бы жив. Это я во всем виновата... Как это случилось?

Генеральный директор НТЦ: Автомашина, в которой ехал Роман Константинович, столкнулась с грузовиком, выехавшим на дорогу с картофельного поля. Идет расследование. Виновные...

Лесная: Какое это теперь имеет значение...

Генеральный директор НТЦ: Инга Владимировна, завтра начало эксперимента. Остановить его мы уже не можем. По расчетам, он продлится сорок дней.

Лесная: Конечно, конечно.

Генеральный директор НТЦ: Поедемте к нам, в такой день вам лучше быть с нами.

Лесная: Нет, спасибо. Сейчас мне лучше побыть одной.


Сцена восьмая

Прошел сорок один день. Успешно завершен эксперимент по синтезу алмаза в условиях, приближенных к естественным. Слышны сообщения дикторов мировых информационных агентств.

— Обвал мирового алмазного рынка — свершившийся факт!

— Бриллиантовые магнаты лихорадочно ищут выход из тупика!

— Меркнет алчный блеск в глазах голливудских кинозвезд, японских и парижских модниц при виде своих драгоценностей!

— Опять эти русские...

Москва. Зал приема официальных делегаций компании «Российские алмазы». В зале находятся помощник Президента России, заместитель Министра обороны, директор Института межпланетных исследований Академии наук, представитель Минфина, президент компании «Российские алмазы», генеральный директор НТЦ, директор по науке НТЦ, главный инженер НТЦ, Лесная, шестеро ученых-геологов — авторов книг по алмазному делу, библиотекарь Маша, Михалыч, Прасковья Ивановна.

Помощник Президента России: От имени Президента России поздравляю всех присутствующих с успешным завершением уникального эксперимента. Благодаря гениальной догадке Романа Константиновича Находкина и ее воплощению коллективом научно-технического центра компании «Российские алмазы» получены первые российские алмазы величиной в несколько тысяч каратов каждый. Принято решение самому большому из них присвоить название «Находкин» и поместить его на хранение в Алмазный фонд.

Президент компании «Российские алмазы»: Свершилось то, о чем мы мечтали все эти долгие месяцы. Мы собрались здесь не случайно и совершенно по несопоставимым причинам. Вчера был последний день, когда с нами была душа Романа Константиновича, и первый день жизни его детища — работающей алмазной карусели. Оценить и постичь утрату и приобретение невозможно. Пусть этот день будет данью вечной памяти нашему товарищу и началом торжества человеческого духа над скрытыми силами природы.

Генеральный директор НТЦ: Материализован грандиозный проект, уникальный по замыслу и простоте технического решения. Начат новый отсчет времени технологического прорыва человечества, который опережает моральную готовность людей принять совершенно новую функцию алмазов: объединять людей в процессе совместного труда, а не разделять их на бедных и богатых.

Помощник Президента России: Прошу всех поднять бокалы и выпить за процветание нашей великой России, за ее новый вклад в развитие мировой цивилизации, за всех, кто своими идеями и трудом осуществил этот грандиозный проект!

Директор института межпланетных исследований АН: Теперь уже можно сказать, что экспедиция корабля «Буран» к комете Галлея не ставила себе целью добыть на ней алмазы. Это оказалось земным делом, как мы и предполагали. Но, как показало развитие событий, эта экспедиция явилась толчком для гениальной идеи Романа Находкина.

Представитель Минфина: Не скрою, на финансовое ведомство страны эксперимент возложил двойную нагрузку: необходимость пересчета государственных активов ценных бумаг, размещенных как внутри страны, так и за рубежом, а главное, пересмотр концепции соотношения рубля и иностранной валюты в условиях обвала стоимостной составляющей мирового алмазно-бриллиантового рынка. Нам дается шанс сделать рубль независимым от мировых валют. Более того, диктовать свой курс валют, основанный на рубле. Не исключено, что по соглашению с ведущими финансовыми державами потребуется установить определенный переходный период для того, чтобы мы все плавно и без потерь перешли в новую фазу кредитно-денежных отношений. Присоединяюсь к поздравлениям и желаю всем дальнейших успехов.

Заместитель Министра обороны: Как вы слышали из сообщений прессы, в войсках и на флотах проводятся плановые мероприятия по проверке сил и средств в условиях повышенной боевой готовности. Уже не секрет, что это было связано с обеспечением безопасности эксперимента и с демонстрацией нашей решимости в случае чего остудить «горячие головы» от попыток говорить с нами с позиции силы... Тут наши стратегические партнеры все допытывались, что это у нас за карусель какая-то с бешеной скоростью крутится? Мы им, конечно, ответили, не погрешили против истины: «Да, мол, карусель новой модели отрабатываем на разных режимах». Отстали, но сверху все-таки присматривают.

Директор по науке НТЦ: Позвольте несколько слов. Бессонные ночи последних дней перед вскрытием остывших алмазоидов мешают собраться с мыслями. Несомненно, в научно-промышленном отношении мы сделали практически невозможное: за неполных восемь месяцев спроектировали, изготовили действующий образец карусели (нравится мне это слово) и получили несметные сокровища. Впрочем, уже не сокровища, а бесценные минералы для нужд производства и науки. Спасибо всем.

Главный инженер НТЦ: Как вы понимаете, за техническое обеспечение проекта отвечала служба главного инженера Центра. Переживали об одном: не дай Бог, рванет в активной фазе раскрутки. Отдельное спасибо казанским авиастроителям за помощь в изготовлении титановых спиц карусели и толстостенных титановых алмазоидов с гелиевым охлаждением. Вообще-то, простите за откровенность, многие отнеслись к нам, как к средневековым алхимикам, достойным костра инквизиции, а не высокого звания ученого. Но обошлось. Пью до дна и, с вашего позволения, откланяюсь.

Маша: Я случайно оказалась здесь, в этом чудесном зале, и у меня просто нет слов, чтобы высказать свое восхищение смелой гипотезой Романа Константиновича. Всегда считала себя его ученицей и остаюсь ею. Тот год, когда он в нашей библиотеке начал изучать совершенно новую для себя материю, неизгладим в моей памяти и кажется сном. И все происходящее сейчас — тоже сон. Не предполагала, что с появлением Романа Константиновича небольшая областная техническая библиотека станет для меня местом познания и творчества. Я стала смотреть на окружающий мир другими глазами. После запуска «Бурана» к комете Галлея Роман Константинович не мог сосредоточиться (я это видела, когда заходила в читальный зал) и возвращал книги непрочитанными. Но та телеграмма с красной полосой, правительственная... Он показал ее мне: ее смысл заключался в том, что «Буран» не смог обнаружить алмазы на комете. И знаете, что он сказал? «Маша, я тут по этому списку литературу заказывал, принесите мне ее еще раз». Только теперь поняла, что неудача заставила его искать новое решение. И большое спасибо Инге Владимировне за все.

Внимание всех присутствующих обращается на Лесную. Слышны возгласы ученых-геологов.

— Да, Инга Владимировна, ваш совместный проект...

— Инга Владимировна, а как Роман Константинович?...

— Когда ему пришла в голову эта идея?

— Кто из вас первый высказал предположение?...

Лесная: Все как всегда просто. Предположил он. Поделился со мной... Для него это было как истина, как откровение, которое можно было либо принять, либо отвергнуть. Он его принял, а я его поддержала. И я здесь, с вами. Я чувствую биение его сердца, слышу слова его, вижу его застенчивость и робость ученика перед строгой учительницей за плохо усвоенный урок... Нет, нет и нет. Он был учителем для меня, а я — его ученицей. А теперь? Вчера мы попрощались с ним навсегда, и вчера же — успех его дела. Как совместить, как примирить эти два события, я не знаю, но знаю другое — он будет жить во мне, пока я жива. А без всех вас ничего бы и не было. Все от людей, а значит, для людей. Благодарю вас.

Ученый-океанолог: Спасибо за приглашение на торжество по случаю удачного завершения эксперимента. Признаться, не верилось. Нас разыскала Маша по просьбе руководства научно-технического центра после печального известия о трагической гибели Романа Константиновича Находкина.

Первый ученый-геолог: Корю себя, что в мыслях был несдержан с ним там, в читальном зале. А с другой стороны, приходит учитель истории и начинает ревизию всего, что мы, ученые-геологи, наработали за десятилетия кропотливого труда. Но все это уже в прошлом.

Второй ученый-геолог: Меня задело... (гордыня, понятное дело) ...что во взглядах на генезис морей и океанов он всецело положился на профессора Орленкова, а не на представителей научной школы нашего университета океанологии. Да так, что мне теперь придется заново перечитать труды уважаемого профессора.

Третий ученый-геолог: Хочу обратить внимание — блистательное подтверждение гипотезы Романа Константиновича Находкина обязывает нас пересмотреть программы и содержание учебных дисциплин по этой тематике.

Второй ученый-геолог: Что было, то было. Специализация в познавательных науках — вещь условная, и отгораживаться друг от друга нам, гуманитариям и естествоиспытателям, негоже. Разве гуманитарная наука не есть часть естествознания, только в сфере представлений о мире человека и человеческом сообществе?

Ученый-океанолог: Да, коллега, вы совершенно правы. Мир един и неделим. А к условностям, которые мы сами породили, сегодня добавлена еще одна, ибо природа и ее проявления бесконечны в своем разнообразии.

Михалыч: Я потрясен случившимся. Узнал об эксперименте от Инги Владимировны только вчера, на поминках. Всего-то три года прошло, как он меня об алмазах расспрашивал. Говорил ему, не лезь не в свое дело. И вот на тебе. Но какая блестящая, прямо фантастическая идея! Даже мне, специалисту в инженерной геологии, никогда не приходила мысль посмотреть на небо и представить себе, как миллиарды и сотни миллионов лет назад почерневшая и остывающая Земля притягивает к себе огромное газопылеледяное облако-спутник, которое, осев на базальто-гранитную кору Земли, сформировало сушу, моря и океаны. Тот самый праконтинент Пангея, названный так австрийским метеорологом Альфредом Вегенером, по краям которого в процессе гигантского танца смерчей и возникли кимберлитовые трубки.

Третий ученый-геолог: Так вот в чем разгадка кольцевых и концентрических структур на поверхности Земли! Их даже из космоса видно.

Прасковья Ивановна: Что мне сказать? Вчера все сказала. А то, что он дело такое смог сделать, алмазы найти, вернее, создать, так это не просто так. Хоть и не успел Роман Константинович прийти к Богу, но если Творец открыл ему эту Свою тайну, значит, чистый сердцем был этот человек. И благодаря этой чистоте сердечной приоткрыл ему Господь маленькую тайну мирозданья. «Блаженны чистые сердцем, ибо те Бога узрят». Буду молиться о том, чтобы там, в вечности, познал раб Божий Роман не только сотворенное, но и Сотворившего все Бога. (Осеняет себя крестным знамением.)


Сцена девятая

Гостиница «Москва». Номер, в котором проживает Лесная. Курьер с конвертом в руках стучится в дверь номера.

Курьер: Инга Владимировна! Вам пакет из секретариата Президента России. (Уходит.)

Лесная вскрывает пакет и вслух читает.

Лесная: Распоряжение Президента России. «1. Присвоить алмазу массой 5632 карата, синтезированному в алмазоиде, название «Находкин». 2. Поместить алмаз «Находкин» в Алмазный фонд на вечное хранение. 3. Предоставить Лесной Инге Владимировне право на свободное посещение зала Алмазного фонда, в котором установлен алмаз «Находкин», в любое удобное для нее время».

Лесная достает из конверта именной пропуск. Читает вслух.

Лесная: Пропуск... выдан... для посещения Алмазного фонда... в любое удобное время... комендант Кремля. Значит, я смогу видеть тебя всегда? Творение мыслей твоих, души твоей?


Сцена десятая

Лесная стоит около крупного светящегося алмаза, расположенного на высокой подставке в центре одного из залов Алмазного фонда.

Лесная: И зачем же мы с тобой, мой маленький, остаемся жить на этой земле без мужа и отца? За что такая до времени жертва твоя, Роман? Опять одни! И это — справедливость жизни? Без опоры и надежды?! Зачем я помогала тебе, мой милый, кружиться на твоей и моей карусели? Чтобы угас для людей манящий блеск бриллиантов? Ну не было их у нас, а сейчас — вон сколько... А тебя кто возродит для меня из небытия? Президент? (Подходит к мозаичному портрету Президента России, изготовленному из разноцветных алмазов на берилловой пластине.) Ваш алмазный портрет от благодарных россиян в память о космической одиссее корабля «Буран» к комете Галлея разве может восполнить мою утрату? Алмазоид создан, страна обогатилась алмазами, а что делать мне и как мне жить дальше?


Сцена одиннадцатая

Хранительница музеев Кремля звонит Президенту России.

Хранительница: Добрый вечер, господин Президент. Вы просили информировать вас о судьбе Инги Владимировны Лесной... Дело в том, что Инга Владимировна почти каждый вечер посещает зал Алмазного фонда, где выставлен алмаз «Находкин». Это кажется всем нам не совсем обычным, и мы обеспокоены этим.

Президент России: Хорошо, пригласите ее ко мне на беседу, скажем (смотрит на свой график), ровно через неделю.

В кабинет Президента России входит Лесная. Президент выходит из-за рабочего стола навстречу Лесной.

Президент России: Здравствуйте, Инга Владимировна! (Жестом приглашает ее присесть около камина.) Как вам живется в Москве, все ли есть для нормальной жизни?

Лесная: Здравствуйте, очень тронута вашим вниманием. Я ни в чем не нуждаюсь. Сами понимаете, материальное благополучие мне обеспечено, и даже с избытком.

Президент России: Знаю, тяжело переживаете смерть мужа.

Лесная: Расписаться мы так и не успели. Вот только ребенка ношу под сердцем. Не сложилась моя личная жизнь, а достаток одинокой женщине счастья не дает.

Президент России: Счастье человеческое в одном человеке уместиться не может. Каждый из нас складывает его в единое человеческое счастье, а оно — во всем.

Лесная: Но жизнь-то одна, и без того короткая.

Президент России: Достойный человек — вечный человек, ибо в помыслах и делах своих он сохраняет себя в памяти и поступках наших, как пример для нас. Его смерть — трагическая случайность, но неслучаен и вечен его вклад в прогресс человеческий, который признан всем миром. Алмазную карусель Романа Константиновича уже не остановить никогда, и не корите себя тем, что помогли ему раскрутить ее. Другого пути у вас обоих не было. Спасибо вам.

Лесная в зале Алмазного фонда около алмаза «Находкин».

Лесная: Роман, я с тобой, пока бьется мое сердце. Не успела согреться теплом твоим. Как далекую звезду, остается созерцать мне дело мыслей твоих. Замыслы твои сохраню и передам нашему сыну. Сюда больше не приду. Прощай, любимый. Будем жить дальше.

Занавес.